Текст книги "Илиотропион, или Сообразование человеческой воли с волей Божественной"

Третье свойство богоугодной воли человеческой есть ее доброжелательность к своим ближним при своем личном довольстве малым и сердечное, постоянное стремление ее к Богу – Источнику всего доброго. Такое свойство человеческой воли выражается в одном слове: доброхотность. Человек с такой благоразумно твердой волей достоин всякого уважения. Он во всех потребностях своих для настоящей жизни, сообразно гражданскому и семейному своему положению, весьма умерен, избегает роскоши и пышности в пище и одежде и в различных внешних украшениях, доволен тем, что Бог ему посылает. Он благодарит Бога, говоря молитвенно в самом себе: «О Господи мой, всем, что только Ты даешь мне по Своей благости, я доволен; оно достаточно для скромной моей жизни, хотя для любостяжания кажется малым. Благодарю Тебя, Господи, и за малое, и этого недостоин я, недостойным я считаю себя даже того воздуха, которым дышу». Он не завидует ни в чем своим ближним, более его счастливым, и всем желает успеха во всяком добром начинании и деле.

Такой доброхотный и скромный муж любезен Богу. Никто и никогда не услышит из уст его слов ропота или неприязни не только против Бога, но и против людей. Он не скажет: «Я едва добываю тяжким трудом себе и семье моей кусок черствого хлеба, тогда как другие изобилуют во всем и роскошествуют, не понеся и малейшей части тех работ, которые несу я; они, мало сеявшие, собирают обильную жатву».

Большая часть наших недовольств и роптаний происходит от ограниченности нашего взгляда на Промысл Божий и непостижимые пути, которыми ведет Бог как все человечество, так и каждого из нас к достижению наилучших для нас целей в жизни настоящей, временной, а еще более – к достижению блаженства, которого око не видело, ухо не слышало и не приходило на сердце человеку, того блаженства, которое приготовил Бог любящим Его (1 Кор. 2, 9). Сердце наше, по нечистоте греховной, склонно более к временным благам, чем к вечному блаженству, а потому и ум наш более вращается в познании изменяемого и временного, чем неизменного, вечного, и, не постигая последнего, впадает в неверие в бытие Божье и высочайшее Его управление миром.

Единственным истинным средством для достижения нашего благополучия в этой жизни и в будущей есть постоянное обращение нами своего внимания внутрь самих себя, на собственную совесть, на свои мысли, слова и дела, чтобы взвесить их беспристрастно. Это откроет нам наши заблуждения в жизни и укажет единственный путь ко спасению. Путь этот – всецелое предание всего существа нашего, всего себя со всеми обстоятельствами нашей жизни в волю Божью. Эмблемой такого обращения нашего к Богу да послужит нам растение подсолнечник (илиотропион), пусть он будет всегда перед очами нашими. О нем, как о некотором чуде, писал Плиний[28]28
  Гай Плиний Секунд Старший (ок. 23–79 г. и. э.) – римский государственный деятель, ученый-энциклопедист и историк.


[Закрыть]: «Мы многократно говорили, что растение подсолнечник представляет своего рода чудо в природе: оно постоянно обращено головой к солнцу и вместе с ним обращается от востока до запада, даже во дни облачные, до того сильно любит оно солнце. Ночью же, ради исключительной любви к одному солнцу, соединяет оно свои цветочные лепестки воедино и закрывает их»[29]29
  Плиний Старший. Естественная история, XXII, 29.


[Закрыть].

Христианин-читатель! Заметь раз навсегда, что подсолнечник и в мрачные дни совершает круговое движение, следуя за солнцем из неизменной любви и естественного влечения к нему. Нашим Солнцем, освещающим наш житейский путь, является воля Божья. Она не всегда безоблачно освещает нам дорогу жизни; часто с ясными днями мешаются мрачные для нас дни – дожди, ветры, бури, – и никто из христиан не освобождается от подверженности космическим явлениям и тягостям воздушных перемен.

Да будет так же сильна любовь наша к нашему Солнцу – воле Божьей, чтобы мы могли неразлучно с ней и в дни невзгод и скорби, как подсолнечник в дни мрачные, продолжать безошибочно плавать по житейскому морю, по указаниям барометра и компаса воли Божьей, ведущей нас в безопасную пристань вечности.

И вправду, никогда не достигнем мы совершенного покоя и благополучия; все здесь будет казаться неблагоприятствующим, никогда не будем довольны тем, что нам послано свыше. Нам будет казаться, что мы всего лишены, хотя бы имели большое изобилие во всем, всегда будем в страхе, в унынии, смущены, малодушны, полны каждый час забот и разных беспокойств, печали и напрасных вздохов. И будет это до тех пор, пока не обратимся искренне к Богу и не предадим самих себя и друг друга в волю Божью, как подсолнечник стремится к солнцу. Станем прилежно рассматривать видимые в происшествиях знаки воли Божьей и сообразовать с ними свою волю. Пусть воля Божья будет для нас путеводной звездой в жизни, и это запечатлеем и удержим навсегда в сердце своем, говоря: «Так угодно Богу, да будет и мне это же угодно».

Жизнь и смерть, богатство и убожество зависят единственно от воли Божественной, как угодно Господу, так было, и есть, и будет во всем. Да будет имя Господне благословенно (Иов. 1,21). Теперь наше Солнце покрывается облаками, но оно, скоро или не скоро, осветит своими лучами мрак различных скорбей. Рассмотри историю Древних, Средних и Новых веков, там часто встретишь ты события мрачные после предшествовавших им светлых событий, а еще больше найдешь светло-торжественных, заменивших собой мрачные. Таким образом, приуготовим себя познавать волю Божью из тщательного рассмотрения совершившихся уже событий, успех или неуспех которых укажут нам на Божье благоволение или наказание как правых, так и лукавых участников этих событий по мере правды или лукавств их. Через это уразумеем ту, практически доказанную истину, что каждый человек ни в каком деле не должен поступать против воли Божьей, хотя бы поступок, согласный с ней, был бы и противен его своеволию.

Некто ученый еврей-книжник из окружавшего Иисуса Христа народа, подойдя к Спасителю, сказал Ему: Учитель, я пойду за Тобой, куда бы Ты ни пошел (Мф. 8, 19). Так и мы, словом и делом, по всякому мановению воли Божьей, последуем за Ним скоро и охотно, куда бы Он ни отправился.

Богоугодная воля всегда бывает долготерпелива и постоянна. Все наши полезные труды и предприятия портим мы и губим по недостатку в нас постоянства и долготерпения.

Народ израильский в пустыне, беспокоясь и потеряв терпение из-за задержки Моисея на горе Синайской, обратился к идолам, сотворил себе из золота тельца, почтил его за бога и поклонился ему (см.: Исх. 38, 1–8). Вот к чему приведен был нетерпеливый народ из-за своего непостоянства.

Два пешехода на пути в Эммаус (апостолы Клеопа и Лука) вели печальный разговор о страдании и смерти Христа Иисуса в Иерусалиме, но когда Сам Он незаметно приблизился к ним, они не узнали Господа. Он спросил их: О чем это вы, идя, рассуждаете, и отчего вы печальны? В ответ на это Клеопа сказал: Неужели Ты один из пришедших в Иерусалим не знаешь о происшедшем в нем в эти дни?.. О том, что было с Иисусом Назарянином, Который был пророк, сильный в деле и слове пред Богом и всем народом; как предали Его первосвященники и начальники наши для осуждения на смерть и распяли Его. А мы надеялись было, что Он есть Тот, Который должен избавить Израиля; но со всем тем, уже третий день ныне, как это произошло (Лк. 24, 17–21).

О блаженные мужи! И в ваши добрые сердца закрались нетерпеливость и сомнение! Неужели этот третий день, предсказанный Сыном Человеческим как день Его победы над смертью, уже окончился? Так ли все ваше долготерпение обессилело? О нетерпеливые! Если бы этот третий день уже прошел, если бы настал четвертый или пятый день по смерти Его, то позволительно было бы вам пасть духом в надежде увидеть Его воскресшим. Но этот третий день склоняется только к вечеру, вы не прожили еще его; зачем же вам преждевременно быть маловерами и сомневаться в истинности предсказанного Им Своего воскресения? Мы, братия, в желаниях наших сильно нетерпеливы, и если в достижении их нам встретится небольшое какое-либо замедление, так что не видим скорого исполнения желаемого, то тотчас же всю нашу надежду погружаем в море отчаяния и нетерпения.

Но не так бывает у Бога: Щедр и милостив Господь, долготерпелив и многомилостив (Пс. 102, 8). Бог не желает погубить душу и помышляет, как бы не отвергнуть от Себя и отверженного (2 Цар. 14, 14). Он не благоволит и не желает никого удалить от Себя, ибо не скор Бог до наказания и дает нам продолжительное время для нашего исправления, пока в удовлетворение Своему правосудию, как бы вынужденный необходимостью, не произнесет над нераскаянными Своего окончательного приговора: Идите от Меня, проклятые, в огонь вечный, уготованный диаволу и ангелам его (Мф. 25, 41).

Мы, братия, во всем маловеры, не имеем твердой, постоянной надежды. Если чего попросим два или три раза и не получаем просимого, тотчас же ослабеваем в надежде получения и делаемся подобными тем нищим, которые, один раз или два проговорив под окном: «Подайте Христа ради…» и не будучи услышаны хозяином или домашними, удаляются, говоря: «Никого нет дома». Стучите, нерадивые, стучите; стучащему дверь отворят (Мф. 7, 8).

Как часто случается всем нам находиться в несносном испытании нашего долготерпения! Многие целые годы ищут какой-нибудь милости и все равно не получают просимого, ибо желанное наследство терпением приобретается. Работающий не тяготится работой, ибо знает, что рабочая пора быстро проходит. Мы же, нетерпеливые, полагаем пределы Божьему благоволению, считаем часы, и если десница Господня не подает нам скорой помощи и отрады в наших нравственных или телесных страданиях, то мы, как дети, поднимаем плачевные вопли: «Когда же, Ты, Господи, поможешь нам, зачем медлишь обрадовать нас Своей помощью? До каких пор не внемлешь, о Боже, молитве моей? Вот столько уже лет прошу Тебя, а Ты не слышишь? Если и в текущем году не устроишь, Господи, моего благополучия и не поможешь мне по моей многократной молитве, то стану считать себя отверженным Тобой и прекращу мои молитвы».

В этом отношении мы не отличаемся от жителей Ветилуи, которые во время осады Олоферном их города говорили всем начальникам и старейшинам его: Суди Бог между нами и вами; вы сделали нам великую неправду, потому что не предложили мира сынам Ассура; и теперь нет нам помощника: Бог предал нас в их руки, чтобы погубить нас жаждою и великою погибелью. Пригласите же их теперь и отдайте весь город на разграбление народу Олоферна и всему войску его, ибо лучше для нас достаться им на расхищение: хотя мы будем рабами их, зато жива будет душа наша, и глаза наши не увидят смерти младенцев наших и жен и детей наших, расстающихся с душами своими. Призываем пред вами во свидетели небо и землю, Бога нашего и Господа отцов наших, Который наказывает нас за грехи наши и за грехи отцов наших, да соделает по словам сим в нынешний день (Иудифь 7, 24–28).

О, нетерпеливые и слабодушные граждане! Отчаяние, объявшее вас, заставляет вас предать родной свой город на разграбление. Вас уличает в вашем малодушии добрый священник ваш Озия, уговаривая и прося вас со слезами: Не унывайте, братья! потерпим еще пять дней, в которые Господь Бог наш обратит милость Свою на нас, ибо Он не оставит нас вконец. Если же они пройдут, и помощь к нам не придет, я сделаю по вашим словам (Иудифь 7, 30–31). О возлюбленный Озия, прекрасный пастырь и наставник народа! Сколь невысокого мнения ты о людях вообще: вы назначаете определенное время Богу для оказания вам помощи? Потому-то погибло у вас и совершенно предано забвению долготерпение.

Не перенесла такого малодушия своих граждан мужественная Иудифь. Она, узнав о таком решении своих сограждан, созывает к себе старейшин города, и в том числе самого Озию, и говорит им: «Что это за предложение, сделанное Озией и принятое вами? Вы намерены сдать город ассириянам, если в течение пяти дней не получите помощи от Бога? Кто вы такие, что смеете искушать Господа? Принятое вами положение не таково, чтобы оно могло призвать милость Божью к вам; напротив, оно возбудит в Нем негодование и гнев Его против нас. Вы по своей воле назначаете Господу срок и дни для оказания Им вам Своей милости». После разумной и мужественной речи Иудифи старейшины отвечали ей полным согласием на задуманную ей меру для спасения родного города и совершенным повиновением ее распоряжениям, в чем и не были ею обмануты (см.: Иудифь 8 и далее).

Пример Иудифи показывает, что только долготерпеливая воля человеческая так крепко соединяет человека с Богом, что чем более скапливается над ним невзгод и печали, тем более утверждается его надежда на помощь Божью. При этом он всегда взывает к Богу: «По святой воле Твоей, по множеству благости и милосердия Твоего поступай со мною, Господи! Если десять лет, двадцать, тридцать и более стану повторять Тебе мою просьбу, то не прекращу ее и не назначу Тебе никакого срока для удовлетворения ее. Если бы даже несомненно было мне известно, что прошение мое не будет услышано, и тогда уверенность моя в Твоей благости, вера моя в Тебя, Господи Боже мой, учит и утверждает меня в том, что я не буду отпущен Тобой без ничего. Если не дашь просимого мной у Тебя, то наградишь меня лучшим, нежели просимое». В этом удостоверяет нас пророк Аввакум, говоря: Хотя бы и замедлило совершиться назначенное нам, жди его, ибо непременно сбудется, не отменится (Авв. 2, 3).

Пятое свойство совершенства человеческой воли, любящей Бога, есть горячая деятельность ее в исполнении воли Божественной.

Деятельность эта выражается в том, что человек, истинно любящий Бога, не только желает или не желает того, чего Бог желает или не желает, но именно ради этой воли Божьей первое приводит с пламенеющей ревностью в исполнение, а второе тщательно отвергает. И если бы кто спросил, почему он желает первого и исполняет его самым делом, а второго не хочет и отвращается от него, он в своем ответе не указал бы другой тому причины, кроме той, что первое угодно Богу, а другое не угодно Ему.

Бог же есть высочайшая Любовь, Любовь деятельная, и действующий по ее законам пребывает в Боге и Его любви, и Бог пребывает в нем (ср.: 1 Ин. 4, 16). Эту же мысль некто выразил так: «Люблю, потому что люблю, и люблю для того, чтобы любить, ибо любовь всегда любима».

По учению блаженного Августина, нам нужно превратить самих себя в одну любовь, чтобы, как Бог пожелал привести в бытие вселенную ради Самого Себя, так и мы в благодарность к Нему обратили самих себя в любовь к Нему, единственно ради Бога и Его святой воли. Не отличается от этого и учение философа Эпиктета[30]30
  Эпиктет (ок. 50-138) – греческий философ.


[Закрыть]: «Что значит выражение “предать себя Богу”? Это значит: чего хочет Бог, того же самого желает преданное Ему существо; чего Он не желает, не желает того и Ему преданный». Но этого единства воли человеческой с волей Божьей не могло бы произойти, если бы вселенной не управлял Промысл Божий. И преданность наша Богу была бы не истинна, если бы мы не признавали, что все случающееся с нами в жизни происходит по воле Божьей или по Его допущению.

В Ветхозаветной Церкви, до преобразования ее через Богочеловека Иисуса Христа в Новозаветную, угодно было Богу повелеть Моисею и Аарону при переносе скинии в походе евреев по Аравийской пустыне все священные принадлежности алтаря и украшения их покрывать багряным покрывалом и поручать их для несения левитам. Повеление это выражено подробно в главе 4-й Книги Чисел (4, 5-20) приблизительно в таких словах: «Аарон и сыны его, войдя в скинию, первой снимут завесу, осеняющую ее, и покроют ею ковчег Завета, и обовьют его покрывалом из кож синего цвета, а сверху накинут покров из голубой шерсти и укрепят ковчег на его шестах носильных (см.: Чис. 4, 5–6). Затем следуют наставления об укупорке стола предложения хлебов и, наконец, золотого жертвенника с его принадлежностями: И очистят жертвенник от пепла и накроют его одеждою пурпуровою, и положат на него все сосуды его, которые употребляются для служения и вложат их в одежду пурпуровую, и покроют его покровом из кож синих, и возложат на носилки (Чис. 4, 13–14). Все это законоположение установлено было, как полагают, по той причине, чтобы прочие из народа по одному любопытству не искали случая увидеть самые священные предметы прежде их покрытия, под той угрозой, что человек непосвященный, их увидевший, а тем более коснувшийся священной вещи, должен умереть.

Таким образом, люди, носящие священные принадлежности скинии, ни одной из них не видели, а только чувствовали на плечах своих тяжесть их, потому что все скрыто было багряным покровом от очей носящих. Подобно этому каждый, кто только совершенно предал себя воле Божьей, избегает исследования непостижимых причин Провидения и премудрости Божьей. Тягость такого ограничения нашего любопытства должен каждый из нас нести охотно; довольно для нас быть уверенными, что носимое нами бремя, обвитое синим, голубым или багряным покрывалом, то есть сокровенное в пучине непостижимой воли Божьей, для нас спасительно.

Наконец, человеческая воля, чтобы быть ей благоприятной Богу, должна быть доброплодной.

Доброплодной называем такую волю, которая, по подобию плодоносной земли, производит из своего сердца различные высокие помыслы и пожелания и усердно посвящает их славе Божьей, как первородные плоды. Именно здесь проявляется глубокое благоразумие – ум, тяготеющий к небу. Здесь воздыхания, полные любви, и стоны сердечные, возносящиеся горе: «О Милостивый Боже, как я желаю не только страдать, но и умереть за Тебя, хотя бы то было самой тяжкой и позорной смертью».

Этими небесными мыслями Бог и человек столь тесно соединяются во всяком добром деле, что от этих внутренних благоприятных соотношений между Богом и человеком является невидимое, но ощутимое общение человека с Богом и самый искренний союз с Ним, – до того искренний, что невидимо сообщается человеку свыше великая Божья милость относиться к Богу во всяком событии так, как добрый сын относится к своему отцу, говоря: Ей, Отче! ибо таково было Твое благоволение (Мф. 11, 26). Так, Отче, если мы все доброе получили и получаем от руки Твоей, то неужели ничего злого не перенесем на себе?

Так истинный христианин все, что ни случается с ним доброго и недоброго, все принимает охотно, как посланное ему от Бога. Эта истина была известна еще древним мудрым мужам; один из них – Эпиктет – так учит: «Никогда не смей говорить: я потерял то или другое что-либо, но говори: я то или что-нибудь другое (которого ты лишился) отдал Богу. Умерло ли у тебя дитя – оно отдано Богу; отнято ли кем имение – и оно отдано Всевышнему. Быть может, скажешь: злодей отнял его у меня? Зачем говоришь так? Господь дал, Господь и взял. Но как скоро оно взято, ты заботься о нем столько же, как бы заботился о чужом имении или как путешественник заботится о том доме, где он имел отдых или ночевал»[31]31
  Эпиктет. Энхиридион, 11.


[Закрыть].

Так должен думать всякий, желающий искренне предать себя Богу. Обо всем им потерянном из имевшегося у него он рассуждает так: «Бог дал, Бог и взял». То есть он при этом обращает взор свой не к похитителю – человеку, но к попустившему это Богу, возвращающему Свое, наперед Им же данное. Поэтому истинно преданный Богу во всяком событии с ним повторяет слова Христовы: Ей, Отче, совершилось это потому, что таково было Твое благоволение (Мф. 11, 26). Вникни, любезный читатель, обстоятельно в смысл и значение этого премудрого и таинственного Божественного изречения.

Отец Небесный в древности сказал Сыну Своему через пророка Исаию: Я поставлю Тебя в завет для народа израильского, во свет для язычников (Ис. 42, 6), как бы говоря: «Мне недостаточно, чтобы Ты привел ко Мне остаток верных Мне израильтян; Я хочу, чтобы Ты и не знающих обо Мне язычников просветил и обратил ко Мне».

Таковая воля Отца Небесного была изречена пророком за восемьсот лет до Рождества Христова и была принята Сыном, имеющим по Божественному существу одно хотение со Отцом, принята для исполнения с охотной готовностью смиренной человеческой Своей воли. Так повествует об этом евангелист Матфей: В то время, продолжая речь, Иисус сказал: славлю Тебя, Отче, Господи неба и земли (Мф. 11, 25). Говорил Он Отцу Небесному в духе Своего всегдашнего единения с Ним. После того как на самом деле исполнил волю Своего Отца, благовестив народу и в особенности своим ученикам тайну искупления рода человеческого через Свою евангельскую проповедь, с какой радостью и в каком восторге прославляет Он святейшую волю Отца Небесного, говоря: Славлю Тебя, Отче, Господи неба и земли, что Ты утаил сие от мудрых и разумных и открыл то младенцам (то есть ученикам Своим, подобным младенцам по духовной простоте и сердечной их чистоте); ей, Отче! ибо таково было Твое благоволение (Мф. 11, 26). Все исполню, Отче, что ни повелишь Мне.

Подобно тому как Отец Небесный за столько лет до рождения Сына во плоти говорил с Ним чрез пророка Исаию, так точно говорит Он с каждым из нас испокон веков. Ибо Он всех нас распределил по времени и пространству, наперед с совершенной точностью зная о каждом из нас: когда и где, кто именно имеет родиться, когда умрет, и для каждого подготовил верную помощь для спасения его и блаженства, согласуя эту помощь с характером и духовно-нравственными свойствами каждой личности. Ибо Бог предвидит всю жизнь каждого из нас во всей ее совокупности настоящего, прошедшего и будущего, в полном ее движении, со всеми ее обстоятельствами в каждое время, как бы жизнь каждого совершалась на Его Божьей длани, перед Его глазами. И Он содействует к спасению каждого невидимо, но разумно или, точнее сказать, – премудро, распоряжаясь многоразличными средствами или событиями, сладкими для нас или же горькими, приятными или противными.

А потому должны мы твердо верить в управление Божье вселенной, и в особенности в Промысл Божий о человеке, и быть внимательными к себе: благодарим ли мы Бога каждый раз за все то, что Он посылает нам во все течение нашей жизни, приятное или неприятное, но всегда приводящее нас ко спасению. А потому должны мы разумно сообразовать наши желания с волей Божьей, выражающейся в знаменательных событиях, происходящих с нами и признаваемых совершенно предающими себя в волю Божью за глас Божий, отзывающийся в их сердце. И при каждом изъявлении нам Божия благоволения или несоизволения нашим намерениям или предприятиям, должны мы смиренно и с покорным духом благодарить Бога, повторяя слова нашего Спасителя и Искупителя: «Славлю Тебя, Отче, за все, посланное мне Тобой для поддержания моей жизни, для исправления моих заблуждений и для спасения души моей. Ей, Отче! Верю я, таково было Твое благоволение обо мне».