Текст книги "Приключения Серджо"

По пути домой

Всю дорогу Серджо и Алекс говорили об открытке.

– Я где-то читал, что фантазия – часть бессознательной логики. Расследование старой открытки – хороший повод проявить её, – сказал Серджо.

– Неужели ты всерьёз предлагаешь заняться поисками этих картин?

– Я пока ничего не предлагаю. Просто давай подумаем. Во-первых, кто такой Альфред, и что он делал в России? Что это за Франческо, который не побоялся написать об украденном яйце в открытке? Что это за скала, где спрятано драгоценное яйцо? Кто такая госпожа А. В. Денисова? А, главное, каким образом эта открытка оказалась здесь, среди скал и леса?

– В тебе умер Пуаро, – засмеялся Алекс.

– Давай воскресим его. Быть может, он поможет нам в головоломке, – ответил Серджо.

– Хорошо. Для начала давай выясним, что это за город, из которого отправили открытку, – сказал Алекс.

Серджо достал телефон, без труда навёл справки в сети и озвучил справочную информацию:

– Город Бриксен до окончания Первой мировой войны находился в составе Австро-Венгрии, потом перешёл к Италии, и был переименован в Брессаноне. Находится на территории тирольских Альп на севере страны.

Алекс начал размышлять вслух:

– Хорошо. Если верить тексту открытки, Альфред и Франческо – двоюродные братья. Возможно, оба увлекались горными походами и скалолазанием, вроде нас с тобой, и были кладоискателями. Каким-то образом они узнали о пропавшем драгоценном яйце и решили взяться за его поиски.

Серджо перебил его:

– А кто такая А. В. Денисова? И как все эти картины оказались у неё?

– Возможно, она была какой-то аристократкой в дореволюционное время и занималась коллекционированием картин, но из-за революции 1917 года вынуждена была уехать из страны и оставить коллекцию.

– Тогда каким образом эта открытка могла оказаться здесь?

– Вероятно, её адресат прятался от кого-то в те неспокойные годы. Его могли убить здесь, а открытку он случайно перед смертью обронил.

– Ты думаешь, эту коллекцию картин реально сейчас найти?

– Ты такие вопросы задаёшь? Похоже, совсем замечтался о беззаботной жизни, которая свалится лавиной на голову. Даже если реально, это место находится где-то в Альпах.

– Хороший повод побывать в Альпах, – сказал Серджо.

– Но для начала надо раздобыть хоть какую-то информацию об этой коллекции картин. А мы даже не знаем, где их искать, – ответил Алекс.

– Спросим у Гугла. Возможно, эта А. В. Денисова была какой-то знатной и известной дамой, – предположил Серджо.

Он снова зашёл в Интернет и забил в строке поиска имя А. В. Денисовой. Серджо долго просматривал материалы, выданные поисковой системой, и обнаружил интересную информацию на одной из страниц. Это была статья, посвящённая работам, хранившимся в государственном музее их города. В материале была небольшая выдержка, из которой можно было понять, что в царское время в их городе жила некая княгиня Денисова, меценат, занимавшаяся коллекционированием предметов искусства, которые после революционных событий стали государственной собственностью.

– Вот и небольшая зацепка. Можно отправиться в музейный архив на поиски картин, – предложил Серджо.

– Я вижу, ты серьёзно настроился. Тебя не узнать. Это инертный инструктор скалодрома, потерявший интерес к жизни после тридцатника?

– Почему вы все считаете меня инертным? Просто до тридцати лет тебе всё интересно, всё в первый раз. А после – тебя уже ничего не впечатляет. Но эта открытка может внести яркие краски в мою серую жизнь, – сказал Серджо.

– Действительно, наверное, всё лучше, чем сидеть по полдня на скалодроме, уткнувшись в телефон, даже твоя сумасшедшая идея искать яйцо Фаберже, спрятанное на какой-то неведомой скале.

– Тогда предлагаю на завтра культурно-развлекательную программу в виде похода в музей. Хотя в последний раз был там лет в одиннадцать, когда нас всем классом потащили на экскурсию.

– Не смеши мои скальные туфли! Серджо и музей – слишком эпатажно, – засмеялся Алекс.

– Люблю эпатировать публику. Ради похода в музей я даже согласен привести себя в подобающий вид.

Серджо снова достал открытку и посмотрел на неё. Очередная поездка на скалы обещала стать началом интересного мероприятия.

Серджо и Алекс приехали на скалодром после раннего лесного выезда и продолжили воскресный день на работе. Они не стали никому рассказывать о том, что обнаружили на скалах, и договорились посетить на следующий день музейный архив в надежде найти хоть какую-то нить, способную привести к спрятанному сокровищу.

В музее

Городской музей находился в красивом ярко-голубом здании в стиле романтизм, которое до революции было особняком одного состоятельного предпринимателя. Серджо и Алекс решили представиться организаторами частных выставок в надежде достать в архиве ордера на коллекцию картин, которые упоминались в открытке.

Как по заказу судьбы, наши герои удачно попали на выставку Николая Рериха, посвящённую его работам в Гималаях. Скалолазы воспользовались возможностью посмотреть на горные пейзажи, написанные знаменитым художником, и купили билеты на выставку.

Серджо и Алекс долго рассматривали палитры гор с заснеженными вершинами. Одни из них были окутаны облаками, другие – освещены солнцем, третьи – были погружены в синеву ночи. Невольно на ум приходили слова известной песни, что «лучше гор могут быть только горы, на которых ещё не был». Неискушённому обывателю картины Рериха могли показаться похожими на рисунки с почтовых открыток. Только истинный любитель живописи мог почувствовать глубину цвета и насыщенность красок.

– Голубая мечта идиота – посетить горные цепи Гималаев. Когда-нибудь мы с тобой и там побываем, – вздохнул Алекс.

– Не горю желанием ходить целыми днями по горным тропам с тюками на плечах, – сказал Серджо.

– Опять ты про неудобства. Не переживай, группы сопровождают специальные носильщики, которые носят тюки. Я как-то читал про красивые скальные церкви в Гималаях, – ответил Алекс, разглядывая одну из картин, на которой была изображена крепость, высеченная в камне.

– Если честно, меня это несильно впечатляет. Будь у меня деньги, я отправился бы в какой-нибудь фешенебельный отель на Лазурном берегу и целую неделю предавался бы греху в компании сомнительных женщин. Возможно, такой шанс скоро появится, если мы обнаружим в музейном архиве ключ к картинам, – сказал Серджо.

– Ты, как всегда, со своими низкими помыслами. Кажется, ещё вчера кое-кто говорил, что после тридцати лет его больше ничего не впечатляет.

– Отдых на берегу Средиземного моря меня очень даже впечатлил бы.

Поделившись мыслями, навеянными наследием Рериха, Серджо и Алекс вышли из выставочного зала и подошли к стойке администратора, чтобы спросить, где находится музейный архив. Приветливая девушка показала им дорогу к полуподвальной лестнице, которая привела их в просторный кабинет, заставленный стеллажами, на которых хранились бумаги.

Музейным архивом заведовала Светлана Владимировна, высокая тучноватая женщина пятидесяти лет. Её манеры, жесты и хорошая дикция производили приятное впечатление и выдавали образованного человека. Во внешности было что-то азиатское, а раскосые зеленоватые глаза отличались проницательностью и лёгким лукавством. Светлана Владимировна жила одна, и единственной отрадой в жизни были домашние питомцы, на которых она, по собственному признанию, сошла с ума. Её привязанность к братьям меньшим действительно можно было назвать сумасшествием. Помимо собаки и двух кошек, обитавших в её скромной квартире, она часто подбирала животных рядом с работой, держала их у себя в кабинете и пристраивала. Несмотря на возмущения коллег, музейные коты всё же были полезны на службе в борьбе с грызунами. Благодаря этому руководство закрывало глаза на пристрастия хранительницы архивов.

Когда Серджо и Алекс зашли в кабинет, они заметили сидевшего на полу рыжего кота, которого заведующая недавно подобрала. Он с довольным видом чистил лапой усы после сытного обеда. Серджо тоже любил котов, и четырёхлапый обитатель архива сразу привлёк его внимание.

– Добрый день! Не знал, что тут водятся коты, – сказал Серджо.

Заметив доброжелательное отношение к рыжему товарищу, Светлана Владимировна спросила:

– Вы – ценитель меховых произведений природы?

– Как их не ценить? Меховички – это ходячая картина того, как прекрасно можно жить, если бы не проклятая работа, – пошутил Серджо.

– И что же за работа Вас так утомляет? – с любопытством спросила женщина.

– Мы с другом занимаемся организацией частных художественных выставок. Из-за этого мы и пришли сюда. Полагаю, это Вы заведуете архивом? – перебил их Алекс.

– Да, архивом заведую я. А чем я могу быть полезна? – нарочито вежливо произнесла Светлана Владимировна.

– Дело в том, что нас интересует местонахождение одной коллекции картин, которая после 1917-го года попала в этот музей, – пояснил Алекс.

Заведующая с интересом посмотрела на них и спросила:

– И что это за коллекция?

– Это семь картин из коллекции госпожи А. В. Денисовой с изображением горных пейзажей, – сказал Серджо.

У Светланы Владимировны была хорошая память, и она без труда вспомнила об этой коллекции, написанной неизвестным автором.

– Кажется, я знаю, о каких картинах Вы говорите. Эти произведения хранились у нас много десятилетий. Но буквально несколько лет назад они были распроданы на аукционе и разошлись по частным коллекциям. Но чем Вас привлекли именно эти картины? – поинтересовалась она.

Друзья переглянулись, и Алекс ответил:

– Какая печаль! Дело в том, что мы с другом увлекаемся скалолазанием. Нас особенно привлекает тема гор. Эти работы вписались бы в формат наших выставок. Мы были бы так признательны, если бы Вы пролили свет на их местонахождение.

Женщина призадумалась и после короткого молчания ответила:

– У вас очень интересное занятие. Я, конечно, могу Вам помочь. В архиве должны были сохраниться ордера на эти картины.

Светлана Владимировна была добропорядочной женщиной и не любила злоупотреблять своими полномочиями, но когда на пороге появлялись люди, разделявшие её кошачьи увлечения, она решила воспользоваться случаем, чтобы пристроить рыжего кота, обитавшего у неё в кабинете. Заведующая встала и прошла в глубь помещения к одному из стеллажей.

Серджо и Алекс присели на стул и застыли в напряжении. Спустя время, женщина принесла небольшую стопку бумажек, которую вручила гостям. Друзья очень обрадовались и взволнованно перелистали их.

– Вы не представляете, какую неоценимую помощь Вы нам оказали. Чем мы могли бы отблагодарить Вас? – спросил Серджо.

– Вы могли бы помочь мне пристроить моего приятеля? – спросила женщина, указывая на кота, всё это время беззаботно лежавшего возле батареи.

Серджо и Алекс переглянулись. По правде, Серджо любил рыжих котов и давно мечтал о таком.

– Рыжие – к деньгам, – тихо промолвил он Алексу.

– Главное, чтоб эти деньги не пришлось отмывать, если этот рыжий нагадит в кошелёк, – ответил Алекс.

Алекс с некоторыми сомнениями взглянул на Серджо. Но заметив решимость в глазах друга, он не стал возражать. Женщина очень обрадовалась и достала из шкафа небольшое одеяло, чтобы завернуть кота. Серджо подошёл к батарее, взял кота на руки и укутал его одеялом. Новый приятель был весьма дружелюбен и не сопротивлялся. Серджо и Алекс поблагодарили заведующую архивом, и вместе с новым товарищем они вышли из музея.

Когда они сели в машину, Серджо обратился к Алексу:

– Этот кот – к удаче! Как будем величать нашего нового друга? Предлагаю назвать его Филарет или коротко Фил.

– Но где мы будем его держать? – спросил Алекс.

– Почему бы не поселить его на скалодроме? Девочки влюбятся в него.

– Но коты метят всё вокруг.

– Мы с ним договоримся. Поверь заядлому кошатнику. Он будет хорошо себя вести.

– Для начала договорись с ним, чтобы он ничего не наделал в машине, пока мы до этого скалодрома будет ехать. Я слышал, что ароматы Франции нервно курят в сторонке в сравнении с кошачьими.

Всю дорогу Филарет ехал, сидя спокойно на коленях у Серджо. За время поездки они уже привыкли другу к другу, и Серджо не жалел, что взял кота.

Скалодромный кот

Скалодром был временно закрыт на реконструкцию. Повсюду валялись инструменты, болты, доски, направляющие, в углу лежали новые зацепки, которые предстояло красить. Ребята готовились к соревнованиям, поэтому за месяц помещение нужно было изменить до неузнаваемости. Серджо и Алекс работали уже с утра и ждали, пока подъедут другие инструкторы. Серджо спустился со стенки, на которой крепил новую доску, и улёгся на толстый мат в углу зала, чтобы передохнуть. Алекс с волнением на лице подбежал к другу с ордерами в руках и подсел рядом.

– Удалось что-то выяснить по адресам в ордерах? – спросил Серджо.

– Да, удалось. Автор этих картин писал горные вершины в разных концах планеты, – ответил Алекс. – Первая картина «Нанда-Деви» находится на улице Просветлённой. Я знаю, в каком это районе. Если мне не изменяет память, там распложен какой-то спортивный клуб.

– Со второй что?

– Вторая картина «Ушба» отправилась в Госинститут.

– Какая удача! Там, кажется, учится мой сосед по лестничной площадке. Я попрошу его разведать, где может находиться такая картина. Что насчёт остальных? – сказал Серджо.

– Ещё одна картина «Эверест» попала в здание бывшего райсовета, где сейчас находится многофункциональный центр. Четвёртая – «Пик Коммунизма» – отправилась на улицу Комсомольскую. Забил в Интернете: по этому адресу располагается отделение какой-то политической партии. Пятая – «Эльбрус» – должна находиться в спортивном комплексе на Олимпийской улице, где проходят соревнования и концерты. А шестая – «Эль Капитан» – в какой-то частной коллекции.

– А последняя картина?

– Последняя картина «Монблан». С ней – сложнее всего. Если верить документам, она уплыла в Италию.

– В Италию?! Это осложнит поиски.

– До Италии ещё надо дожить. Возможно, мы обнаружим карту в картинах, которые находятся здесь.

Словно почувствовав важность разговора, Филарет выбежал из-за угла, в котором примостился, и заговорил с ребятами. За несколько дней Филарет успел прижиться на скалодроме. Инструкторы так привыкли к новому рыжему обитателю, что называли его символом скалодрома. У него появился свой угол, обставленный всеми кошачьими удобствами, а детям, которые посещали скалодром, нравилось гладить его. Серджо искренне верил, что всё рыжее приносит удачу и не менее искренне надеялся на фортуну в новой затее.

– Что-то рассказывает нам. Может, кушать хочет? – сказал Серджо.

– Его Рыжейшество перебирает сардельки, который я принёс ему из дома, – ответил Алекс.

– Предложи ему оленинку, буженинку…

– Может, фурляляй с лапиздронами?

– У тебя богатая кулинарная фантазия. Если разбогатеем на этом деле, откроем кошачий ресторан.

– Жирно будет – целый ресторан в их честь, – сказал Алекс.

– Благодаря ему мы раздобыли эти бумажки, – возразил Серджо.

– Теперь мы в твоём вечном услужении, Филарет. Мы даже согласны жить у тебя, а не наоборот, – пошутил Алекс.

Тут Филя начал тереться о ноги Алекса.

– Похоже, я ему нравлюсь, – заметил Алекс.

– Не льсти себе. Такие же отношения у него с мусорным ведром, кухонным столом и другими самыми неожиданными местами, – огорчил его Серджо.

– Говорят, кошки трутся или ложатся на больное место.

– Странно, почему он тогда не ложится на наш кошелёк…

Рыжий товарищ ответил что-то невнятное, как будто понимал язык людей.

– Может, положимся на его интуицию и дадим ему выбрать первый адрес, по которому мы начнём поиски? – задумчиво спросил Серджо.

Он разложил ордера и подозвал кота. Филя, недолго думая, вскочил и подбежал к бумагам. Он долго принюхивался к ним, и Алекс заволновался:

– Надеюсь, он сейчас не собирается делать то, о чём я подумал?

– Филя, покажи, куда нам отправляться, – обратился к коту Серджо.

Филарет обнюхал все бумажки и улёгся на одну из них.

– Нашёл место для лежанки! – возмутился Алекс. – Сгони его, пока он нам не порвал всё!

Серджо аккуратно приподнял кота и достал листок, на котором он лежал. Это была улица Просветлённая.

– Котяра достиг абсолютного просветления и решил отправить нас по этому адресу, – сказал Серджо.

Это было начало приключений, которые предстояли нашим героям.

Модный йог

Модный йог сидел в позе лотоса в зале модного клуба. Всё, что окружало его, начиная от клуба, заканчивая расстеленным на полу ковриком, было штучным, элитным и правильным. Советы, которые он любил давать, тоже были правильные, но редко приводили к зримым результатам. Рассуждения его о жизни умещались в рамки классических представлений о чакрах, по которым проходят каналы жизненной энергии. Основным же каналом его жизненной энергии, судя по частоте упоминаний в речи, была прямая кишка, поскольку результаты протекавших в ней процессов становились центральным событием дня. Несмотря на некоторые противоречия в сознании модного йога, мантры, читаемые на неведомом даже ему языке, подавали надежду на долгожданное просветление.

– Теперь запрокинем ноги за уши и сядем удобно в позе машинонасоса, – произнёс йог.

Для Серджо это была первая в жизни тренировка по йоге, во время которой он пытался раскрыть свои чакры, чтобы впустить в тело едва уловимую энергию Ци. Но энергия Ци и поза машинонасоса не вязались в голове молодого ученика. «Ведь и падшая женщина на шесте примет позу. Чем же я отстал от неё в духовном развитии?» – задавался мучительным вопросом Серджо.

От поисков истины его отвлекала лишь картина, висевшая на одной из стен зала. Серджо и Алекс обнаружили её два дня назад, когда пришли сюда по первому адресу, указанному в архивных ордерах. На ней была изображена Нанда-Деви – вторая по высоте гора в Индии. Друзья решили, что Серджо запишется на частные занятия к мастеру, чтобы получить её.

Теперь Серджо любовался живописным пейзажем. Тёмные краски у подножия горы, переходили в пастельные заснеженные склоны. Это была одна из самых загадочных вершин планеты, которая была доступна избранным. «Богиня блаженства» – так её называли индусы. От неё невозможно было отвести взгляд, будто дух горы гипнотизировал и вселялся в тело, чтобы управлять мыслями и жизнью. Будь Нанда-Деви смертной женщиной, она была бы почитаемой в Индии белокурой красавицей со светящимися глазами и волшебной улыбкой. Но сколько отчаянных душ эта красавица держала в своём вечном ледяном плену…

Все эти думы прервал голос йога:

– Я знаю, в чём твоя проблема! Я знаю о тебе всё!

Какая печаль! Серджо тоже знал о себе всё. Но признаться в этом йогу, испортив фееричный эффект от коронной фразы, он не решился. Серджо пролистал в голове все компрометирующие факты жизни, и самым постыдным был случай в детстве, когда он помыл голову шампунем в канаве близ дома. Побоявшись, что правда всплывёт наружу и поставит его в тревожную позу, он затаил дыхание и проникновенно посмотрел на учителя.

Мастер подошёл к нему и начал щупать точки на теле ученика. Нащупав болезненную точку меж лопаток, он громогласно заявил:

– Это сердечная чакра! Не любишь ты никого!

– Ваше откровение пролилось как свет Муладхары на мои душевные качества, учитель, – произнёс бессердечный ученик. Он не знал, кто такой Муладхара, но удачное звучание органично вписывалось в контекст.

– Учись! Такому больше нигде не научат! – произнёс мастер и рассказал историю о том, как он постигал истину со своими святейшими учителями из Индии, не забыв добавить, как много денег он на это потратил.

Затем йог поделился своей теорией, согласно которой демографическая ситуация в стране напрямую зависит от способности женщин садиться на шпагат. Впервые Серджо задумался, умела ли его прабабушка из села Боброво Тамбовской области, родившая девять детей, исполнять шпагат.

После небольшой ремарки йог продолжил занятие:

– Теперь ложимся на бок, поворачиваем голову на 360 градусов, сгибаем левую руку рядом с правой лопаткой, а правую ногу разгибаем вдоль левой. И не забываем широко улыбаться и радостно махать кистями рук.

– Не многовато ли информации, учитель? – пожаловался Серджо, пытаясь изобразить вышесказанное на коврике.

Взглянув на ноги ученика, которые тот не мог разогнуть, учитель сказал:

– Жадный ты. Ноги от жадности не разгибаются.

– А я думал, это зависит от природной гибкости суставов, – удивлённо произнёс Серджо. – Но как мне очистить душу и изгнать из себя демона жадности?

– Ты должен посещать мои семинары. Истина ждёт, билеты ещё не проданы! – ответил йог.

Теперь Серджо знал, где искать ответы на все вопросы.

После этого мастер вернулся на коврик, сложил ноги и встал на голову.

– Зачем стоите Вы на голове? – спросил Серджо.

– Йоги ленивые. Они либо лежат, либо сидят. Но чтобы пробудить творческую энергию, надо стоять на голове, – ответил учитель.

Серджо не понимал, что за неведомая творческая энергия должна проснуться в ленивом теле. Да и сам йог с трудом мог перечислить свои достижения, которые вошли при жизни в Википедию, но мысли о сотворчестве с Богом упорно не оставляли его даже в ленивой позе.

После стояния на голове йог поднялся и сильным голосом запел:

– Омммммммм! Шани оммммммм!

Мы не станем воспроизводить последующий текст песни, чтобы не засорять энергоинформационное поле, но песня погрузила модного йога в состояние, близкое к полному просветлению. Серджо изумлённо посмотрел на него и открыл рот, чтобы задать очередной вопрос.

– Не задавай мне вопросы! Я ухожу в такие состояния… – произнёс мастер, отмахиваясь от пытливого ученика как лев кисточкой хвоста отмахивается от назойливой мухи.

Серджо снова отвлёкся на картину. Нетерпение всё больше овладевало им, и он не мог дождаться окончания занятия. Когда йог завершил свои медитации, ученик решил более не терять время и брать быка за рога.

– Учитель, что это за прекрасный пейзаж на стене? Эта картина напоминает мне горный массив Гималаев в Индии. Да, да… Это определённо Индия. Мы с друзьями увлекаемся горными туризмом и несколько лет назад побывали у подножья этой горы. Сейчас вспомню. Кажется, это Нанда-Деви… – с увлечённым видом рассказывал Серджо.

Конечно, Серджо никогда не был в Индии, но чтобы заинтриговать йога, ему пришлось придумать эту историю.

– Ты был у подножия Нанда-Деви?! – удивлённо спросил йог. – Эту картину я приобрёл на одной выставке, чтобы украсить зал. Это священная гора, которой индусы каждый год поклоняются.

– Я знаю. Она названа в честь богини. Она даже вдохновила меня на изучение языка индусов, – сказал Серджо.

Для большей убедительности он прочитал заранее заученную мантру, при повторении которой, если верить гадалке Вазилине из Интернета, человеку откроется понимание жизни, и счастье придёт без усилий:

– Oṃ Āh Hūṃ Vajra Guru Padma Siddhi Hūṃ.

Эффектный пассаж произвёл впечатление на мастера, и пренебрежительное до этого отношение к ученику сменилось пристальным вниманием. Модный йог тоже мечтал заняться изучением хинди, чтобы понимать хоть что-то из той белиберды, которую приходилось повторять во время медитаций.

Серджо увлечённо продолжал:

– Недавно в новостях смотрел про мужика, который шесть лет преподавал придуманный язык вместо китайского. Ему набили морду и арестовали. Чтобы уберечь Вас от такой судьбы при чтении мантр, позвольте подарить этот учебник по хинди, – сказал он, достав из рюкзака книгу, которую приобрёл в книжном магазине перед тем, как отправиться к йогу.

Учитель не ожидал такого подарка. Глаза его округлились, а на лице появилась приятная улыбка. Серджо вручил ему книгу и понял, что подарок растопил сердце йога.

– Ты, конечно, деревянный, но не такой безнадёжный, – произнёс мастер.

Серджо решил воспользоваться моментом и снова обратился к нему:

– Учитель, не посчитайте за наглость, но у меня к Вам просьба. Эта картина запала мне в душу. Она напоминает мне о той чудесной поездке. Я был бы благодарен, если бы Вы подарили её мне.

Йог загадочно опустил глаза и после раздумий ответил:

– Я понимаю твои чувства. Я подарю её тебе.

Он подошёл к стене, снял картину и отдал её ученику. Серджо не мог поверить, что первое произведение так скоро оказалось у него в руках. Он поблагодарил учителя за ценный подарок и за первое занятие и начал собираться. Когда Серджо выходил из зала, йог бросил на него прощальный взгляд, и из его уст вырвалось:

– Серджо, хоть ты – обезьяна, но я люблю тебя!

– Учитель, хоть Вы тоже обезьяна, но наши чувства невзаимны! – ответил Серджо на любовное признание и удалился.

В машине его ждал Алекс. Увидев Серджо, идущим с картиной в руках, он понял, что занятие йогой не прошло даром.

– Как успехи в познании древней ведической мудрости? – с сарказмом спросил Алекс.

– ДолбоЙог! Он признался мне в любви, и я обещал жениться на нём в следующей жизни, если он отдаст картину, – выпалил Серджо.

– Какой неожиданный поворот! – засмеялся Алекс. – Чего ни сделаешь, чтобы заполучить карту от сокровищ.

– Сейчас проверим, есть ли тут карта, – ответил Серджо, доставая ножик.

Они уселись на заднее сидение и вырезали полотно из рамы. Увы, внутри ничего не оказалось. Серджо и Алекс снова внимательно всё осмотрели, но безрезультатно.

– Это только первая попытка. Впереди ещё шесть картин, – подбодрил Алекс друга.

– Хоть жениться не пришлось. И то – радость, – вздохнул Серджо.