Текст книги "Львиное сердце"

В дверь кто-то поскребся, и просунулась лысая голова управляющего.

– Пришло послание от короля.

Шесть пар глаз уставились на него, всех обуял ужас. Карина велела впустить гонца в комнату, чтобы избежать огласки. Гонец боком проскользнул в дверь и передал лэрду кожаный футляр с пергаментом.

Изучив печать, Лайонел ворчливо произнес:

– Ты исполнил поручение. Теперь иди вниз, и о тебе позаботятся.

Когда гонец ушел, он передал свиток Карине.

Дрожащими пальцами она сорвала печать, извлекла послание и быстро пробежала его глазами. И, судорожно вздохнув, ошеломленная, посмотрела на Росса.

– О Боже.

– Что такое? – Росс подошел и взял из ее бессильных рук свиток. Пропустив официальное обращение, он прочитал суть послания, и у него пересохло во рту. – Король знает о последнем набеге на Сатерлендов, и он наказывает за это меня…

– Но тебя даже не было со мной! – воскликнул Лайонел.

Росс с трудом сглотнул.

– Он хочет кровной связи между нашими семьями, – выдавил он из себя. – Я должен жениться на Меган Сатерленд.

– Ни черта ты не должен. – Лайонел выхватил пергамент из рук Росса и стал отыскивать в нем известные ему слова. – Это невозможно. Я не потерплю Сатерлендово отродье в своей семье. Это все равно, что пригреть змею на груди.

– Да! – в один голос и с отвращением повторили остальные.

– Я тоже так думаю, – сказал Росс.

Но какой у него был выбор? Отвернувшись, чтобы потрясенное семейство не увидело муки на его лице, Росс отошел к распахнутому окну с мелкими переплетами. Внизу простирался сад: голубые, красные, желтые, белые цветы. По аккуратно выложенной каменной дорожке, разделяющей клумбы, двигались две маленькие фигурки – шестилетняя Бренна держала корзинку, куда девятилетняя Маргарет складывала срезанные ею цветы. Маленькие беззащитные девочки. Куда они пойдут, если их всех объявят вне закона и выгонят из дому?

В грязных закоулках Эдинбурга Росс видел хижины, где жили бедняки, лачуги, где продажные женщины занимались своим ремеслом, а они были ненамного старше Маргарет. И это будет на его совести.

– У меня нет выбора. Я поеду в Кертхилл, как того желает король.

– Нет! – Отец подошел к нему и с такой силой схватил за плечи, словно ни за что не хотел отпустить. – Я не пошлю еще одного сына на север, чтобы его убили эти ублюдки.

Хотя Росс и был признателен отцу за заботу, но он знал, что открыто пренебречь приказом короля означает смертный приговор для всех, носящих имя Кармайклов.

– Я смогу уберечься.

– Если они сразили Лайона из засады, почему бы им не поступить так же с тобой? – недоверчиво спросил отец.

– Кто предостережен, тот вооружен, – ответил Росс с притворной беспечностью. – Я возьму с собой всех рыцарей, без которых вы здесь сможете обойтись.

И, конечно, Оуэйна, решил про себя Росс. Он отдаст за Росса жизнь, потому что слишком многим ему обязан.

– Я не потерплю здесь эту суку.

Росс, не моргнув, выдержал яростный взгляд отца.

– Я только сказал, что поеду в Кертхилл. Но я клянусь бессмертной душой Лайона, что не соединюсь узами брака с женщиной из семьи, убившей моего брата. – Он для того и поедет, чтобы выяснить правду о смерти Лайона.

– Кошелек или жизнь! – закричал разбойник.

– Ты сейчас отведаешь моего меча. – Леди вытащила меч и нанесла ему звучный удар.

Грабитель завопил, а леди стукнула его еще раз.

Дети покатывались со смеху, а Меган Сатерленд улыбалась, присев за бочкой, служившей сценой. Кукла в ее правой руке колошматила другую, которую она держала в левой, пока вор не запросил пощады.

– А теперь покажи нам другую сказку, где леди Фиона побежала в замок за рыцарями, чтобы спасти ферму, – потребовала Дженит, кареглазая дочка поварихи.

Меган ласково улыбалась детям, радуясь их восторгу. Она была менестрелем, или бардом, в клане Сатерлендов, и в ее обязанности входило сохранять старые мифы и легенды. Вскоре Меган поняла, что куклы-марионетки, надетые на руку, незаменимы для того, чтобы заинтересовать малышей сказками об их предках, которые она для них сочиняла.

Женщины редко бывали менестрелями, и то, что отец возложил на нее эту обязанность, было приятно Меган, в какой-то мере это утешало ее, ведь последние два года он мало обращал на нее внимания. Меган не хотелось об этом думать и расстраиваться. Она умела делать вид, что все хорошо. В конце концов сочинять сказки стало ее жизнью.

– Уже поздно, – сказала она, неловко поднимаясь и стараясь не ступать на левую ногу. Как всегда, если она чересчур долго оставалась в одном положении, у нее ныли неправильно сросшиеся кости – последствия трагического происшествия, в котором погиб ее брат. Она рассеянно потерла бедро ладонью с надетой на нее куклой.

– Вот ты где, Мег, – раздался нежный голос из дверей конюшни. Закрыв за собой дверь, вошла двоюродная сестра Меган, краснощекая блондинка с косами, подпрыгивающими на высокой груди. – Заканчивай. Скоро ужинать, и твоя мать тебя ищет, – добавила Крисси, ласково, но твердо выпроваживая детей. Когда они ушли, она с взволнованным видом повернулась к Меган: – Только что из города прислали сказать, что его корабль причалил к берегу и он скоро будет здесь.

– Росс Кармайкл? – Сестра кивнула, а Меган прижала обеих кукол к груди, чтобы унять сильно забившееся сердце. – Он приехал. Я… я не думала, что он приедет… после того, что случилось с Лайоном.

Бедный Лайон и бедная Сьюзан. У Меган сжалось горло, как всегда, когда она думала об этой несчастной паре… ее младшей сестре и прекрасном рыцаре, так страстно полюбившем ее. Теперь Лайон мертв, а Сьюзан тоже лучше было бы умереть.

– Значит, он здесь. Надеюсь, на этот раз все сложится удачнее. – Вытащив соломинку из волос Меган, Крисси ласково дернула ее за толстую белокурую косу. – Пойдем. Тебе надо помыться и переодеться.

Утром Меган надела простое домотканое платье, чтобы помочь матери на лекарственном огороде. Конечно, его следовало сменить, но она колебалась.

– Мне не верится, что он хочет жениться на мне.

– А почему ему этого не хотеть? У тебя ангельское личико, и душа тоже. Ему повезет, если он заполучит тебя, – решительно заявила Крисси.

– Я не об этом. – Меган знала, что она вовсе не ангел. У нее слишком полные губы и глаза чересчур большие для такого маленького личика, и она своенравна, как говорит мама. Но ее беспокоило не это. Она указала на левую ногу, скрытую юбками, но ведь они с Крисси обе знали, как она выглядит: – Как ты думаешь, они сказали ему об этом?

Крисси замешкалась с ответом. На лице Меган она читала страх и надежду. Первого в короткой жизни сестры было очень много, а вот второго недоставало.

– Похоже, что сказали, – ответила она.

На брачном ложе Меган придется раздеться донага, чтобы муж посмотрел, нет ли у нее каких изъянов. Надо полагать, что король не хотел унизить Меган, сделав так, чтобы лорд Росс отказался от нее после этих смотрин. Хотя мужчины не так внимательны. Но ведь король Давид весьма желает этого союза, чтобы прекратить вражду между двумя семьями, так что, скорее всего, Россу сказали правду про Меган, чтобы он не сорвал планы Его величества, отвергнув ее из-за хромоты.

– Я уверена, что лорд Росс обо всем знает. Он не стал бы совершать такое долгое путешествие, если бы не собирался жениться на тебе.

Беспокойство тут же улетучилось из больших карих глаз Меган.

– Помнишь, как Лайон сказал, что его брат будет без ума от меня?

Но Крисси предостерегла сестру:

– Старайся не очень на это надеяться.

Меган улыбнулась во весь рот.

– Слишком поздно. Я уже рассчитываю на то, что он сильно влюбится в меня. Но ты не бойся, что Росс обидит меня. Лайон говорил, что он настоящий рыцарь, красивый, сильный, смелый, умный и добрый.

– На свете не бывает таких совершенных мужчин.

– Мне очень жаль, что брак со старым Фергусом оставил у тебя горечь в отношении мужчин, Крисси, но я знаю, что Росс – благородный человек. Лайон говорил, что он не повышает голоса, даже когда сердится. Представляешь? Даже наш милый отец кричит, когда разгневается.

Вернее, так было раньше. В последний раз, когда отец спустился из своей уединенной башни, он был настолько тих и не похож на себя, что его было просто не узнать. Отбросив неприятные мысли, Меган добавила:

– Держу пари, что Росс уже любит меня так же сильно, как я его.

– Ох, Мег, не торопись.

– Уже поздно об этом говорить. Но не беспокойся. Росс захочет меня… даже если я не столь совершенна, как он.

Он должен взять ее в жены. Она надеется, что Росс обеспечит ее будущее и спасет жизнь Сьюзан. Но об этом она станет думать завтра, сегодня же все обстоит проще.

– Я не могу стать для него совершенством, – быстро проговорила Меган. – Но я научилась ходить не хромая. Посмотри… – Она сжала ладони с надетыми на них куклами в кулаки и сделала сначала один шаг, затем другой. – Если я иду медленно и сосредотачиваюсь на этом… у меня получается.

В горле у Крисси встал ком. Она хорошо помнила, как выглядела Меган, когда ее вытащили из-под упавшей лошади и внесли в дом. У нее было сломано бедро и в двух местах нога. Никто не представлял, что она когда-нибудь пойдет, хотя леди Мэри ухаживала за ней день и ночь. Благодаря искусству матери и героическим усилиям самой Меган, несмотря на боль и безысходность, она встала на ноги и пошла. Но мышцы бедра утратили прежнюю силу. Глядя на нее теперь, Крисси чуть не расплакалась.

– У тебя очень хорошо получается, – выдавила она из себя, когда Меган через плечо оглянулась на нее. – И я надеюсь, что Росс Кармайкл это оценит.

– Конечно. Он не тот человек, чтобы отказаться от меня из-за увечной ноги.

А Комин отказался. Ее первый жених покинул ее, пока она лежала, поправляясь после несчастного случая. Росс должен взять ее в жены, просто должен. И не только из-за того, что она влюбилась в него по рассказам Лайона, а также и потому, что Росс – это ее последняя надежда завести дом и детей, которых она всегда хотела иметь.

– Мег? Почему ты стонешь? Тебе плохо?

Меган изобразила улыбку.

– Вовсе нет, – солгала она, как привыкла это делать. Но ведь это не ложь, просто она оберегает других от своих бед.

– Пойдем-ка лучше в дом и переоденемся к ужину. – Крисси распахнула тяжелую дверь конюшни, и они торопливо вышли… и очутились прямо посреди отряда всадников, ехавших легким галопом.

– Поберегись! – крикнул кто-то низким голосом. Кони ржали, мужчины чертыхались, натягивая поводья, пытаясь не задеть двух девушек.

Меган хотела отскочить с дороги, но ее левая нога подвернулась, и она упала, сильно стукнувшись о твердую землю. От удара у нее перехватило дыхание и не было сил подняться. Сквозь дурноту она видела, как над ней вздымается лошадь и копыта с железными подковами находятся так близко, что она чувствует движение воздуха у себя на лице. Это было так похоже на прошлый несчастный случай, что у Меган пересохло во рту и она беспомощно ждала, когда лошадь упадет на нее. Потом она ощутит ужасный удар, затем онемение, черную пустоту и непрекращающуюся боль.

Чертыхнувшись, всадник резко повернул коня в сторону. Животное, отдуваясь и дрожа, опустило копыта, не задев Меган, которая сама дрожала и едва дышала. Легкая дымка заволокла ее взор, от громких криков и ржания у нее звенело в ушах, но она осталась целой и невредимой.

Около нее неожиданно появился мужчина в блестящих доспехах.

– Вы не поранились? – раздался повелительный низкий голос.

Приняв его за Комина, Меган инстинктивно отпрянула.

– Черт возьми. Я не хотел причинить вам вред. – Он поднял забрало и снял шлем, передав его кому-то у себя за спиной, и снова спросил, отбросив с загорелого лица влажные черные волосы: – Вы не ушиблись?

Лайон, была ее первая мысль. Нет, не он. У этого человека голубые глаза. Росс Кармайкл!

Меган вздохнула с облегчением. Боже, он прекрасен, как святой, сошедший на землю с небес. Вспотевшие черные кудри прилипли к нахмуренному лбу, у него были широкие скулы и твердый подбородок, давно не бритый. Губы были плотно сжаты от волнения, но ее притягивал взгляд его глаз, ясный и теплый, как летнее небо. В них светился ум. Но ведь и Лайон говорил, что он не похож на других. И ему придется проявить проницательность, чтобы помочь ей спасти Сьюзан.

– Вы можете говорить? – Он спросил это с такой нежностью, что ей вновь показалось, не ангел ли он.

Меган дотронулась до него, но тут поняла, что она еще не сняла куклу, и отдернула руку. Но он успел обхватить ее запястье латной рукавицей.

– Что это? Перчатки новой северной моды?

– Это… леди Фиона, – запинаясь и с горящими от неловкости щеками проговорила Меган.

От его улыбки ее объяло жаром.

– Кукла?

– Я… играла с детьми…

– Моим сестрам это понравилось бы.

Меган вспомнила, что у него четыре сестры.

Крошечная надежда, жившая внутри ее, разрослась. Интересно, какова будет жизнь на юге, около такого великолепного города, как Эдинбург, в замке, среди людей, обвиняющих ее семью в смерти Лайона? Теперь у нее есть способ понравиться им.

– Я с радостью… – начала было она, но тут толпа любопытных расступилась, и Крисси опустилась на землю рядом с ней.

– Ты ушиблась, Меган?

– Вы – Меган? – спросил Росс. – Меган Сатерленд? – Она кивнула, а он отпрянул от ее руки, как от раскаленного камня, и вскочил на ноги. Мягкий взгляд голубых глаз стал холодным, словно озеро зимой, заморозив ее до костей. Резко повернувшись, он произнес: – Пусть Сатерленды сами позаботятся о своих родных, – и стремительно отошел.

Меган застонала и закрыла глаза.

– Где ты ушиблась? – продолжала свое Крисси.

– Сердце… оно разбито.

– Прекрати эту комедию. – Крисси отшатнулась.

– Я бы сама этого хотела. – Меган села и уставилась вслед уходящему Россу, глядя на его прямую, напряженную спину. – Я почему-то не думаю, что он любит меня, – заметила она.

– И это еще мягко сказано, – поправила ее Крисси.

Меган распрямила плечи. Если сидеть и ждать, что трудности разрешатся сами собой, ничего не добьешься. Тут надо действовать, и то, что она восстановила свою ногу, научило ее этому.

– Несмотря ни на что, я должна убедить его, что он совершил ошибку.

– Удачи тебе. – Крисси протянула руку и помогла Меган встать на ноги. – Это трудный случай, – мрачно добавила она.

– Но не невозможный.

Меган надеялась на это и о том молилась.

Глава вторая

Черт подери отца за его набеги, а короля – за то, что вмешивается не в свои дела. И будь проклята Меган Сатерленд. Такие мысли бродили в голове у Росса, когда он обтирал вспотевшего Зевса.

Будь прокляты ее страстные карие глаза, приятная застенчивая улыбка и еще… эти куклы. Слыханное ли дело, чтобы взрослая женщина играла в куклы? А может быть, она придурковатая? Росс нахмурился. Что, если хитрый Эаммон пытается спихнуть ему дурочку?

Росс с силой нажал на скребницу, которой чистил коня, весь кипя внутри. Все как раз вписывалось в подлый план, который этот слизняк придумал, чтобы отплатить Кармайклам за набеги.

– Заставить меня жениться на его юродивой дочери и наплодить кучу недоумков, чтобы испортить нашу родословную, – бормотал он, забыв, что в любом случае не собирается жениться на девушке.

– Думаю, Зевсу не нравится выносить на своей шкуре ваш гнев, – скривив губы, заметил Оуэйн.

Росс с недоумением посмотрел на жеребца, который обернулся к хозяину. Глядя на свои руки, он был поражен, что совершенно размельчил пучок соломы, которым счищал пыль с коня.

– Прости, друг, – виновато проговорил он, погладив лоснящийся бок. Огромный, серой масти боевой конь, выведенный английскими родственниками Соммервиллями, не заслужил подобного обращения лишь из-за того, что он, Росс, был зол на Меган Сатерленд.

На самом деле он сердился на себя, вспоминая боль в карих глазах Меган, когда он оттолкнул ее. В то мгновение ему очень хотелось утешить ее – женщину, которую он приехал с презрением отвергнуть. И все из-за того, что она оказалась красива. И не только красива, но и соблазнительна. Уголки ее миндалевидных глаз под изогнутыми бровями были приподняты к вискам, придавая нежному лицу сладострастное выражение. В сумерках глаза казались почти черными. Это были страстные глаза, притягивающие мужчин и заставляющие забыть о долге и чести и поддаться на соблазн их многообещающего взгляда.

От притягательной силы ее прелестей у него напряглись мышцы внизу живота и трепет пробежал по телу. Похоть. Он еще не знал, кто эта женщина, но уже возжелал ее. Возжелал страстно. Неожиданная волна вожделения, охватившая его, застала врасплох и ошеломила. После того, что произошло между ним и Рианнон, он поклялся всегда обуздывать горячую и тем опасную страсть, затмевавшую его разум. Но, вероятно, с этим врожденным свойством ничего не поделаешь так же, как невозможно изменить цвет волос.

– Страсть – это проклятие рода Кармайклов, – про себя пробормотал Росс. Так было с его родителями, так было и с Лайоном, когда он встретил Сьюзан на этом проклятом сходе клана.

«Она возбудила меня, словно самца-оленя», – объяснял брат. Он не повиновался отцу, пренебрег советом Росса и отправился прямо в объятия смерти.

И все эти мысли из-за девушки с глазами как вишни и ртом… Вздрогнув, Росс заставил себя не думать о ней – ведь Меган всего лишь вторая Рианнон. И хотя внешне они совсем не были похожи, он чувствовал, что это родственные души. Обе – ведьмы, настойчиво старающиеся обольстить мужчин ради собственных дьявольских целей.

Но теперь этого не будет. Росс усилием воли подавил нежеланный жар, разлившийся в жилах и чреслах.

– Сатерленды ждут вас к ужину, – сказал Оуэйн.

– Подождут. – Прошло уже несколько часов после их прибытия, а Росс еще не вступил в замок Кертхилл. Тряхнув головой, он выбросил вон мысли о пленительном личике Меган и снова стал вытирать Зевса.

– Вы не откушаете с ними?

– Не имею желания, хотя полагаю, что сейчас появится лорд Найджел и препроводит меня в зал, – сказал Росс.

Свидетельством того, какое значение король Давид придавал этому союзу, который поможет ему избежать войны, служило то, что он послал своего дядю Найджела вместе с женихом в Кертхилл. Пока они плыли на север, старик восхвалял будущую невесту, но Росс намеренно не слушал его прельстительные речи. Он едет не жениться, поэтому нет надобности что-либо знать о ней. Но, ощущая постоянное присутствие Его светлости, Россу будет намного труднее найти выход из этого адского сговора.

– Странно, что Эаммон Сатерленд не пришел на пристань, чтобы приветствовать нас, – сказал Оуэйн, вытаскивая солому из хвоста Зевса.

– Хоть в этом мне повезло. – Несмотря на все свои красивые слова о необходимости найти доказательства, от одной мысли, что он увидит этого человека, кровь закипала у Росса в жилах. – Я готов удавить его.

От такой несвойственной Россу горячности у Оуэйна брови полезли на лоб, но он промолчал.

– Почему Эаммону понадобилось убивать Лайона после того, как он согласился на помолвку, которая связала бы его ничтожный клан рыбаков с могущественными Кармайклами?

Этот вопрос Росс задавал сам себе тысячи раз за последние месяцы. Что Эаммон надеялся выиграть от этого?

– Он, должно быть, тоже сумасшедший. Ни один человек в своем уме не захочет стать врагом Лайонелу Кармайклу. Может, Уи Уот нашел ответ на это, – добавил он. Со времен роковой засады в Уэльсе, которая стоила ему сотни человек, Росс стал заранее вести наблюдение за той местностью, куда собирался ехать. Как только он узнал, что едет в Кертхилл, то послал вперед хитрого человека, чтобы все выведать. – Перед тем как поужинать со своим врагом, я должен поговорить с Уи Уотом.

И, словно по команде, худосочный шотландец появился из темноты у входа в стойло Зевса.

– Я здесь, милорд.

Бросив разлохматившуюся солому, Росс вытер руки о чистую тунику, которую надел, поспешно помывшись, и хлопнул своего лазутчика по спине.

– Я рад видеть тебя, старина.

Худое, сморщенное лицо Уота расплылось в беззубой улыбке. Невзрачность и способность проникать повсюду делали его незаменимым в роли разведчика; на север он пробрался под видом бродячего лудильщика.

– А я рад, что вижу вас.

– Что-нибудь случилось?

– Кое-что. – Уот опасливо оглянулся. – Не здесь.

– Мы одни.

В конюшне находились лишь жующие овес лошади и воины, специально отобранные Россом для его поездки. Росс любил уединенность, но примирился с необходимостью провести несколько дней в окружении охраны.

– Это неизвестно. Ходят слухи, что Эаммон не в себе.

Росс с Оуэйном вышли вслед за Уотом на захламленный двор; при этом Росса не покидало ощущение опасности. Старые облупившиеся башни, сгрудившиеся вокруг глиняные строения придавали замку Кертхилл запущенный и безрадостный вид, что претило любившему порядок Россу.

Свиньи рылись в куче мусора высотой с сарай; повозки, бочки и многое другое, что нельзя было распознать в сгустившейся темноте, было навалено кругом в полнейшем беспорядке. Даже стена, куда они поднялись, была совсем ветхая. Если бы отец смог высадиться на берег, то для него не представило бы труда смести эти ничтожные укрепления.

Росс впервые оказался так далеко на севере, и ему стало ясно: рассказы о том, будто северяне живут как дикари, соответствовали действительности. В таком запустении не станет жить ни один цивилизованный народ. И как только Лайон мог подумать, что женщина, выросшая здесь, когда-нибудь сможет управлять прекрасными владениями, которые его родители создали упорным трудом? Это оттого, что выбором Лайона руководил не его обычно проницательный ум, а нечто гораздо более низменное.

К счастью, он, Росс, не попадет в подобную ловушку. Как бы обольстительно ни выглядела Меган Сатерленд, да будь она хоть сама Цирцея, все равно он сможет противостоять ей. Если он почувствует соблазн, ему стоит только вспомнить, что произошло, когда он потерял голову из-за нежного тела Рианнон. После той катастрофы его девизом стали самообладание и умеренность. И это хорошо, так как здесь тоже явно необходимы и рассудительность, и хладнокровие.

Взобравшись на стену крепости, Росс вдохнул свежего соленого воздуха, бодрящего после смрада, исходящего от людей и животных. А шум прибоя, набегавшего на скалы, заглушит их слова. Он подставил лицо ветру, надеясь, что это развеет дурное настроение, которое преследовало его с того мгновения, как он въехал в ворота Кертхилла. Но он спиной чувствовал опасность так же, как это было во время военных действий в Уэльсе, где за каждым деревом и кустом скрывался враг. И здесь тоже всюду враги. Хорошо, что он привел с собой трех рыцарей и пятьдесят вооруженных воинов, не считая Оуэйна с его двумя десятками валлийских лучников.

– Так какие новости, Уот?

Уот, стоя внизу, сплюнул через стену, доходившую ему до плеча.

– Когда Лайон прибыл сюда в прошлом году, лэрд Эаммон отказал ему в руке леди Сьюзан.

– Что? Но почему?

– Передумал. По слухам, такое с ним часто случалось после смерти единственного сына два года назад. Порча на него нашла. Он стал затворником. Почти не выходит из башни, где живет со своей последней шлюхой, и не заботится о благосостоянии людей своего клана.

Самый великий грех для лэрда, ведь он не только предводитель, но и отец своего народа.

Уж Россу ли было не знать, как смерть сына может повлиять на отца, но тем не менее он не станет сочувствовать своим врагам. Или жалеть их. Образ Меган продолжал преследовать его, но он постарался не думать о ней.

Вздохнув, он произнес:

– Зная Лайона, я могу предположить, что он добивался полюбившейся ему женщины и это могло стать причиной, почему Эаммон его убил.

– Может, и так. Я сунул кое-кому несколько монет и разузнал, что Лайон даже и не охотился вместе со всеми, когда он погиб.

– Люди часто разъезжаются в разные стороны, когда охотятся, – заметил Оуэйн. – Лайона от охоты могло отвлечь лишь что-то из ряда вон выходящее.

Уот кивнул в ответ.

– Говорят, его зазвали каким-то известием.

– Зазвали? – Росс в волнении сжал худое плечо Уота. – У тебя есть доказательства?

– Нет, но трактирщик знает это от одного из охотников. Как раз когда подняли оленя, к Лайону подошел парнишка и что-то прошептал ему на ухо. Лайон улыбнулся и ускакал, не сказав никому ни слова. Жаль, но этот парень исчез.

– Исчез. – У Росса опустились руки, а сердце упало. – Он мертв?

Уот помолчал, почесывая редкие волосы под шерстяным колпаком, который он носил круглый год.

– Не знаю. Спустя две недели после смерти Лайона парень ушел из деревни.

Росс нахмурился.

– Кто этот таинственный паренек?

– Лукас был пажом у леди Меган и леди Сьюзан. Его отец – портной в деревне, я ходил к нему и спрашивал о парне, но старик был нем как рыба.

Здесь что-то не так. И Эаммон, как лэрд, несет ответственность… прямо или косвенно. У Росса чесались руки схватить меч и идти к Эаммону. Но время для этого еще не настало, и он сжал ладони в кулаки.

– А кто-нибудь намекал на то, что за смертью Лайона и исчезновением Лукаса стоит Эаммон?

– Никто. – Уот снова сплюнул. – Эаммон непредсказуем, как летняя гроза, но он здесь хозяин. А значит, все равно что Бог. Вот чего я наслушался, так это похвал в адрес леди Меган, – добавил старик, бросив искоса лукавый взгляд на Росса. – Если верить толкам, вы берете в жены ангела.

Росс фыркнул. Скорее, наоборот, ведьму, хотя красивую и обольстительную.

Он сказал:

– Я не собираюсь жениться на ней. – И, не обращая внимания на удивление Уота, спросил: – Как ты думаешь, Эаммон убил этого Лукаса, чтобы заставить его молчать?

Если мальчик мертв, то в этом и заключается доказательство.

– Про это никто не говорит, но в Кертхилле творится что-то странное. Бьюсь об заклад. Чтобы понять, о чем речь, я здесь слишком недолго находился. Но я чувствую это… нутром. А вы?

У Росса стало покалывать в затылке.

– И я тоже.

Такое же ощущение было у него в Уэльсе. Он чувствовал неладное, но верил тому, что говорила Рианнон. Он верил в их взаимную любовь, а попал в ловушку.

– Я думаю, нам следует сходить сегодня ночью в деревню. Оуэйн, посмотри…

– А, Росс, вот ты где, – раздался голос лорда Найджела. Дородный вельможа с трудом преодолел последние ступеньки. – Они ждут тебя к ужину. – Он обмахивал свое красное лицо широким рукавом верхнего одеяния желтого цвета. Слишком толстый и ленивый для участия в сражениях, этот пожилой лорд проводил большую часть времени при дворе короля, пользуясь его щедростью. – Я знаю, что тебе не по душе этот союз, но по крайней мере девушка хорошенькая, тут Эаммон не солгал, да у тебя и нет выбора.

А вот это мы еще посмотрим. Если Росс найдет Лукаса и сумеет убедить Найджела, этого жирного старого дурака, что Лайона убили, он избежит брака с Эаммоновой юродивой.

– Мне нужно устроить своих людей, – уклонился от ответа Росс.

При мысли о том, чтобы преломить хлеб с Эаммоном, у него пропал аппетит, который он нагулял за четыре дня в море, питаясь всухомятку.

– Этим мог бы заняться твой капитан. – Лорд Найджел посмотрел вниз на замусоренный двор. – Я не хочу здесь задерживаться. Хорошо бы ты после ужина подписал брачный контракт, чтобы через три дня состоялась свадьба.

– Три дня! – Россу показалось, что его придушили. – Не много же мне дается времени.

– Ну, ну, мальчик, ты же не невеста-девственница.

Это слово обожгло Росса, как кипятком. Скорее всего, она вовсе не девственница. Если женщина до восемнадцати лет не вышла замуж, значит, у нее не все в порядке. Если он узнает, что с ней, то сможет отказаться от нее.

– А что говорит моя невеста об этой спешке?

Лорд Найджел удивился.

– А зачем мне ее спрашивать? Судя по всему, Эаммон хочет этого брака. Чего же еще надо?

Держу пари, что это так, подумал Росс. Но он не станет легкой добычей для Эаммона. С ним небольшая армия, а его мозг не затуманен страстью, как у брата.

– Мне не по душе есть с этим человеком.

– Как хочешь, но леди Мэри всегда вкусно кормит, а Эаммона в любом случае не будет – он якобы нездоров. Эта Филис, должно быть, аппетитная особа, если удерживает его при себе целых два года. – Лорд Найджел подтянул свой золотой пояс и собрался уходить. – Раз ты не хочешь ужинать, то спустись и подпиши контракт. Отец Саймон уже засвидетельствовал подпись Эаммона.

Росс последовал за ним, едва передвигая ноги, словно шел на виселицу. Три дня, напомнил он себе. У него еще есть три дня. Это немного, но он должен в них уложиться. Он найдет Лукаса и избавит себя от этого проклятого брака.