Текст книги "Прекрасная притворщица"

Глава 5

Они проводили дам до гостиницы. Джулия не была вполне уверена, что возвращение для них безопасно, однако скорее всего стрелок, напавший на них, уже далеко отсюда. Если кто-нибудь видел их отъезд, то вряд ли ожидал, что они вернутся. Оставалось предположить, что здесь они будут в такой же безопасности, как и в любом другом месте, поскольку все равно не знали, кто именно на них охотится.

Но что же с Софи? Все ли с ней в порядке? Чем дольше они бездействовали, тем дальше Линдли мог ее увезти.

Джулия потягивала теплый эль, сидя в общем зале гостиницы, и невидящим взглядом смотрела в пол. Растмур сидел рядом, и оба они хранили молчание.

Говорить им было не о чем.

Их пленник был надежно заперт в конюшне, а дамы, которых они спасли, сидели в своей комнате наверху. Это была миссис Смит со своей молодой спутницей миссис Эштон и младенцем Сэмом. Джулия уже забыла, куда они направлялись, и это, в конце концов, не имело значения. Они с Растмуром встретятся с судьей и поедут дальше на поиски Софи, а дамы продолжат свой путь завтра утром.

Джулия полагала, что ее вид соответствует угрюмому и мрачному настроению, и потому удивилась, когда веселый пожилой джентльмен, войдя в комнату, подошел прямо к ней и сел рядом. Его раскрасневшееся лицо свидетельствовало о том, что он довольно сильно выпил.

– Сколько здесь сегодня народу! – заметил он.

Джулия поняла, что он обращается к ней, и вежливо кивнула в знак согласия.

– А вы, полагаю, куда-то направляетесь? – спросил он.

Джулия вновь кивнула, гадая, почему среди всех присутствующих в комнате этот джентльмен выбрал именно ее.

– Едете куда-то или возвращаетесь? – продолжал мужчина.

– Простите? – отозвалась Джулия.

– Едем, – отозвался Растмур, сидевший недалеко от Джулии.

– Ах, так вы путешествуете вместе? – уточнил джентльмен.

– Да, – опередил Растмур Джулию.

Это было несколько самонадеянно. До сих пор она была уверена, что Растмур так же стремится избавиться от нее, как и она от него. А теперь он заявляет, что они попутчики. Что ж, посмотрим, чем это обернется.

– Мой компаньон и я едем по делам, – произнесла она, давая понять, что это не развлекательная поездка. – Вы тоже путешествуете?

Мужчина необычайно обрадовался возможности поговорить и пустился в бесконечное перечисление дней, проведенных в дороге. Джулии удавалось не заснуть лишь с помощью своих актерских навыков, имитируя интерес, но по крайней мере она предпочитала испытывать смертельную скуку от бессмысленной и однообразной болтовни пожилого постояльца, чем молча сидеть в нескольких футах от Растмура, не имея понятия о том, что творится в его голове. Впрочем, сейчас она ясно видела, о чем он думает. Как и она, он смертельно скучал.

Отлично. Так ему и надо.

– Клянусь, у вас чертовски длинные ресницы для парня, – вдруг сказал мужчина, прервав свой монолог и уставившись на Джулию.

– Я… мм, это семейная черта, сэр, – ответила она, внезапно жалея, что у нее больше нет усов.

Джентльмен изучал ее так пристально, что она забеспокоилась, не начал ли он что-то подозревать.

– У меня как-то была собака с чертовски длинными ресницами, – наконец заявил тот.

Растмур расхохотался. Джулия уставилась на него. По крайней мере теперь она знала, что у него на уме. Ему понравилось, что ее сравнили с собакой. Что ж, она могла бы сравнить его самого не меньше чем с дюжиной самых чудовищных животных.

– По-моему, становится поздно, – сказала она. Для одной ночи слишком много приключений. Не было ничего хорошего в том, что приходится отложить поиски Софи до утра, но по крайней мере она хотя бы может уйти спать. – Думаю, я пойду.

– Еще рано, мой дорогой мистер Клеммонс, – сказал Растмур. – Сядьте. Останьтесь.

– Нет, – ответила Джулия.

– Вы вдвоем остановились в одной комнате? – спросил у Растмура джентльмен.

– Нет, в этом заведении хватило комнат для каждого, – ответила Джулия. Для них это был единственный возможный вариант. – Если помните, сэр, – она в упор посмотрела на Растмура, – ваша комната в конце коридора направо. Я занял ту комнату, что слева.

Напустив на себя развязный вид, Джулия направилась к лестнице, напоследок по-дружески улыбнувшись их словоохотливому собеседнику. Если Растмуру хочется поговорить, ему придется найти для этого другого собеседника на сегодня. Да и не только на сегодня.

В комнате было прохладно, но Джулия обнаружила дополнительное одеяло и заключила, что не замерзнет ночью. Чистая вода была неожиданностью, поскольку в двух последних гостиницах, где они с Софи останавливались, ее не было, и Джулия решила постирать кое-что из белья.

Развесив предметы туалета для просушки, она в чем мать родила скользнула под одеяла.

Как же теперь заснуть? Она нашла Энтони. Черт, ей необходимо прекратить так думать о нем. Он больше не ее Энтони. Он лишь холодный, бесчувственный гордец, который использовал ее в своих целях. Он всегда был таким; она лишь не понимала этого до той ночи, когда Фицджелдер явился, чтобы поговорить с ее отцом.

Даже тогда она отказывалась верить. Ведь Энтони не мог совершить столь ужасной вещи, не мог поставить ее на кон в глупой карточной игре. Она была уверена, что он придет и все объяснит. И конечно, он не станет злиться на нее за то, что ввела его в заблуждение по поводу своего происхождения.

Разумеется, она отказывалась поверить в правду – ведь она была всего лишь простой актрисой. Она надеялась, что когда он узнает об этом, то уже полюбит ее и его не будет заботить, что скажут в обществе. Она надеялась, но этого не произошло.

Однако он не был таким уж плохим. Теперь она должна думать о нем как о Растмуре. Она должна отделить прошлое от настоящего. То, что происходило между ними три года назад, прошло и должно быть забыто. Он лорд Растмур, а ей нужно усвоить, что для нее он недостижим.

Однако она по-прежнему была не в силах заснуть.

В дверь тихо постучали. Джулия хорошенько заперла ее, хотя и не думала, что Растмур захочет ее навестить. Она полагала, что скорее всего он проведет ночь с одной из женщин внизу. Тогда кто же еще мог стучать ночью в ее дверь?

Был лишь один способ узнать.

– Кто там? – тихо спросила она.

Никто не ответил, и она было подумала, что стук ей лишь почудился, как вдруг он раздался снова. Что ж, может, ее вопроса просто не услышали. А может, это действительно Энтони… Растмур и он не желает привлекать внимание. Если он подозревает о существовании какой-либо опасности, то разумно соблюдать тишину.

Она обернула вокруг себя одеяло и прошла к двери.

Открыв ее, Джулия с удивлением обнаружила, что стучал не Растмур, а тот пожилой джентльмен из общей комнаты.

– Добрый вечер, сэр, – сердечно произнес он. – Не возражаете, если я зайду на минутку?

Джулия плотнее завернулась в одеяло. Боже, такого она совсем не ожидала! Очевидно, этот человек до сих пор верил в ее маскарад. Разумеется, впускать его ей вовсе не хотелось. Но ему и не нужно было приглашение. Мужчина бесцеремонно прошел в комнату мимо нее. И Джулия была слишком ошарашена, чтобы протестовать.

– Я удивлен, сэр. Уже достаточно поздно, и я думал, вы давно в своей собственной комнате.

Мужчина не понял.

– Извини, парень. Я лишь не хотел быть слишком прямолинейным там, внизу, при твоем друге. Кажется, он горел желанием убедиться, что я не пойду следом за тобой. А между вами точно только деловые отношения?

– Что? М-м… да, разумеется.

– Что ж, я рад это слышать. Мне бы не хотелось с ним связываться. Но если вы не вместе, то мне нечего бояться, я правильно понял?

Джулия не понимала, о чем он говорит, и не была уверена, что ей хочется понимать. Ее беспокоил нетрезвый блеск в глазах мужчины и то, как он улыбался. Зачем он здесь? Неужели раскрыл ее хитрость?

Она почувствовала себя крайне неуютно.

– Сэр, должен сказать, что мой друг планирует отправиться рано утром, так что…

– Ш-ш, не беспокойся, парень. Я уйду задолго до того, как твой компаньон встанет. Он уже в своей комнате и вряд ли завтра рано поднимется, судя по тому, как он сегодня налакался. Так что улыбнись, мой ягненок, у нас впереди целая ночь.

– Целая ночь?! – Боже правый, кажется, она начала понимать. – Сэр, боюсь, вы ошиблись.

Он ухмыльнулся и подошел к ней вплотную.

– Никакой ошибки, парень. Я давно не юнец, но уверяю тебя, я не ошибся, говоря о «целой ночи». Я и вправду неплох в этой области, если можно так сказать.

Джулия попятилась, судорожно прижимая к себе одеяло. Наткнувшись на кровать, она села на нее.

– Отлично! Значит, перейдем сразу к делу, – отозвался мужчина, подсев к ней.

Заключив Джулию в объятия, он попытался поцеловать ее, а заодно и освободить от одеяла. Причем он оказался чрезвычайно быстрым для пьяного. Одеяло мешало Джулии отбиться от нахала, и она лишь еще сильнее запуталась в нем.

Должно быть, мужчина принял ее возню за энтузиазм и стал перечислять все те восхитительные вещи, которые собирался сделать с ней сегодня. Боже правый, ей вовсе не хотелось выслушивать это, не говоря уже о том, чтобы пережить! Почему, ну почему она всегда так мила с мужчинами?

– Было очень умно с твоей стороны дать мне знать, которая из комнат твоя, – сказал с ухмылкой мужчина.

– Уходите, сэр! Вы не за того меня приняли!

Черт побери, она лишь запутывалась все больше, пытаясь сопротивляться.

– Сэр, вы должны остановиться. Я настаиваю!

– О, так ты хочешь поиграть в неприступность? Продолжай, это меня возбуждает.

– Нет, это… нет! – вскричала Джулия, когда рука нахального гостя скользнула вверх по ее ногам, приближаясь к ягодицам.

– О да, да!

Проклятие, да он ничего не желает слышать! Нужно как-то заставить его остановиться. Джулия собралась с силами и приготовилась закричать. Но тут мужчина вдруг дернулся и воскликнул:

– Какого черта!..

Нет, минуту. Это был не его голос. Это был голос Растмура. О, слава Богу. Она спасена. Здесь Энтони!

Джулия готова была танцевать от радости, если бы только не была плотно завернута в одеяло и не лежала лицом вниз на кровати.

– Вам не мешало бы сначала постучать, приятель, – произнес мужчина.

– Когда я услышал шум, то счел необходимым вмешаться, – сухо ответил Растмур. – Что здесь происходит?

– Энтони, он… – начала Джулия, но мужчина прижал ее к постели и спросил, обращаясь к Растмуру:

– А на что это похоже? Мы взрослые люди и заняты любовными играми. Я бы попросил вас дождаться своей очереди, если не возражаете.

К удивлению Джулии, Растмур пожал плечами:

– Отлично, но сначала я хотел бы показать вам кое-что, о чем вам следует знать.

Растмур подошел к кровати и оттолкнул мужчину. Джулия была готова броситься в его объятия, но он лишь схватил ее за плечо и перевернул на спину. Прежде чем она успела что-либо предпринять, Растмур схватил край ее одеяла и откинул в сторону. Боже правый, зачем он обнажил ее!

– Энтони! – вскричала она, натягивая одеяло и плотнее заворачиваясь в него. Черт бы его побрал! Как он смеет так унижать ее!

– Бога ради, так это женщина! – вскричал мужчина и вскочил с постели так быстро, словно увидел скорпиона. Его взгляд упал на Растмура, потом снова на Джулию. – Что это за игры, мадам? Если бы я захотел женщину, я бы купил себе шлюху!

С обиженным видом он собрал свою одежду и бросился к двери.

– По крайней мере я узнал правду раньше, чем сделал что-нибудь, о чем бы потом пожалел! Но честное слово, изображать из себя мужчину, в то время как на самом деле… Клянусь вам, вы… это противоестественно! – С этими словами он распахнул дверь и вышел.

Джулия была настолько поражена происшедшим, что не смогла ничего сказать. Она некоторое время смотрела на дверь, а потом перевела взгляд на Растмура. То, что она испытывала сейчас, никак нельзя было назвать благодарностью. Скорее это была слепая ярость.

– Итак, Джулия, – произнес он, и его голос показался ей слишком уж беззаботным, учитывая обстоятельства, – вижу, ты ничуть не изменилась с тех пор, как мы виделись в последний раз.

– Как и ты, – ответила она таким же тоном. – Так же рад раздеть меня, как и всегда.

Он внимательно посмотрел на нее, затем перевел взгляд с ее лица на одеяло и беззащитную позу: Джулия лежала на постели с раскинутыми руками и ногами.

– Да, – тихо сказал он, встречаясь с ней глазами, – полагаю, так и есть.

Боже, а ведь она права! Он действительно хотел бы сорвать с нее это чертово одеяло и продолжить то, что не удалось их неразумному знакомому.

Разумеется, он этого не сделает. Это было бы верхом глупости. Но черт возьми, даже обрезав свои роскошные каштановые волосы, под этим потрепанным одеялом Джулия была чертовски привлекательна. Ее карие глаза были все такими же огромными, с легким намеком на восточный разрез. Выражение ужаса на ее лице теперь сменилось уверенным спокойствием.

Разумеется, она догадалась о том, что он все еще испытывает к ней желание, и знала, что он в ее власти. Это всегда было так. Черт бы ее побрал! Когда же он наконец освободится от этого!

– Так что же я должна вам за спасение, милорд? – спросила Джулия, слегка приподнимаясь и прижимая колени к груди.

– Не приближайся ко мне, Джулия.

– Отлично. Тогда я просто поблагодарю тебя, и остановимся на этом.

Остановимся на этом? Да, ему следовало поступить именно так. Но он не может.

– Не в этой жизни, – ответил он, и у него хватило глупости коснуться ее.

Энтони коснулся ее плеча, и его словно поразил удар молнии. Джулия была такой мягкой и теплой. Он не ожидал этого. Ее кожа по-прежнему оставалась такой же совершенной, какой он ее помнил.

Энтони не смог остановиться, и его пальцы скользнули под одеяло. Он медленно потянул одеяло вниз, но Джулия перехватила его, чтобы не оказаться обнаженной. Она подняла на Энтони глаза: ее взгляд одновременно и манил, и предостерегал. И Энтони почувствовал, что будет полным дураком, если не остановится.

Но ведь он всегда вел себя с ней как дурак, разве не так? Он верил в ее ложь, поддавался ее обману. А ведь он хотел сделать ее своей женой, ради всего святого! И даже спустя три года эта женщина продолжает сводить его с ума и вторгается в его сны.

– Энтони, не надо… – выдохнула Джулия и опустила глаза.

Он с трепетом уставился на ее вздымавшуюся от волнения великолепную грудь. Фицджелдер наслаждался ею на протяжении трех лет.

От этой мысли Энтони затошнило.

– Хочешь остаться верной моему кузену?

– Нет, дело не в этом, я…

– Я так и думал. Верность не самая сильная твоя черта.

– Отдай мое одеяло. Мне холодно, – заявила она.

Энтони улыбнулся:

– Может, ты позволишь мне согреть тебя?

– Я хочу, чтобы ты отдал мне одеяло и ушел.

– Но почему же, дорогая? Боишься, что ночь со мной скомпрометирует тебя в глазах муженька?

– Он мне не муж! – бросила Джулия.

– Нет? А кто же?

– Это долгая история. А теперь отдай мое одеяло и уходи.

– Я хочу услышать долгую историю, Джулия.

– Нет. Уходи.

– Почему? У тебя закончились лживые истории? Какой стыд.

Джулия снова потянула на себя одеяло. Энтони сел на кровать.

Боже, ему нужно научиться себя контролировать. Как ей удается вить из него веревки?!

Черт, он должен все прояснить. Однако сейчас ему было ясно лишь одно: его влечет к ней, он хочет ее, и она доступна.

Его ладонь коснулась ее плеча и провела плавную линию от ключицы к груди. Джулия резко вздохнула, и он почувствовал, как какая-то сила нахлынула на нее, накрывая с головой и его самого. Он обвел большим пальцем ее нежный сосок.

– Не лги мне, Джулия, – сказал Энтони. – Я ведь даже знаю о ребенке.

– О ребенке? – Она вздрогнула от его прикосновения.

– Кузен рассказал. Он, кстати, получил от рассказа большое удовольствие.

Боже, эти слова едва не застряли у него в горле, но он должен был их произнести. Джулии следует знать, что ему известно обо всех ее грехах.

Едва заметным движением он крепче сжал ее грудь и продолжил:

– Он явился ко мне позлорадствовать. Для Фицджелдера увести тебя было настоящим триумфом. Когда он узнал, что ты беременна, это лишь добавило масла в огонь. Он хвастался тем, с какой легкостью ты ушла к нему, как счастлива сменить мое предложение на его. Подонок не мог дождаться, когда ты родишь и он станет воспитывать моего ребенка как своего.

– Твоего ребенка?

Джулия отпрянула.

– Я все знаю, Джулия, – сказал Энтони. – Это был мой ребенок. Ты могла не говорить мне об этом, но Фицджелдер не скрыл ничего. Ты знала, что беременна, но все же оставила меня и ушла к Фицджелдеру.

Глаза Джулии удивленно округлились, но она ничего не ответила.

– Что с ребенком, Джулия? – спросил Энтони. – Я слышал, он умер. Но поскольку я также слышал и о твоей смерти, прости мне мой скептицизм.

– Это правда. Ребенок умер.

– Но все же ты здесь и готова к новым приключениям.

Он надеялся, что это замечание ее ранит. Так и произошло, судя по выражению ее лица.

– Что ты пытаешься скрыть, Джулия? – спросил Растмур. – Что была рада его смерти? Что ж, полагаю, я мог бы разделить твои чувства. Для малыша в самом деле лучше было бы умереть, чем вырасти приемышем Фицджелдера… и с такой матерью, как ты.

Джулия побледнела.

– Ты не знаешь, что было бы лучше, – прошептала она. – По крайней мере Фицджелдер дал бы ребенку дом и имя.

– И сделал бы из него чудовище. Нет, Джулия, лучше так, как случилось. Лучше и для ребенка, и для тебя. У тебя ничего не выйдет со мной, как бы ты ни хотела. Полагаю, нам обоим лучше удовольствоваться тем, как сложилась наша жизнь.

Энтони встал и направился к двери. Он все еще держал в руках одеяло и теперь швырнул его в Джулию. Она завернулась в него.

– Куда ты теперь? – спросила Джулия.

– Поеду обратно в Лондон. Мать сообщила, что Фицджелдер строит ей козни.

– Какие именно?

Энтони не рискнул обернуться и посмотреть на нее.

– Полагаю, тебе виднее, поскольку он твой муж.

– Да нет же! И он ничего для меня не значит.

Растмур обернулся.

– Брось. Ты же говорила, что подслушала, как он замышляет меня убить. Ты все еще как-то связана с ним, несмотря на то что зачем-то ходишь в мужском костюме.

– Я же говорила, что подслушала его разговор случайно.

– Перестань, Джулия, и возвращайся к Фицджелдеру. Ты в самом деле ему подходишь.

Он вновь попытался уйти, но она остановила его. Черт, почему он просто не может уйти, не обращая на нее внимания? Но она позвала его, и он оказался беспомощен.

– Подожди! Ты же не можешь просто уехать сейчас. После того, как тебя дважды пытались убить.

– Это еще одна причина, по которой мне лучше вернуться в Лондон, к матери.

– Ей что-то угрожает?

– Да, она в опасности. До свидания, Джулия.

Растмур снова взялся за дверную ручку. Он оставит Джулию здесь, и скоро она исчезнет из его жизни. Может, даже и хорошо, что они встретились так. Возможно, теперь он наконец сможет выбросить ее из головы и из сердца и начнет жизнь сначала.

– Я знаю, что он замышляет, – мягко проговорила Джулия.

Растмур замер.

– Я имею в виду помимо плана убить тебя, – продолжила Джулия.

Растмур обернулся. Джулия выглядела напуганной. Растмуру хотелось броситься к ней, обнять и сказать, что все будет хорошо. Боже правый, если он сейчас же не покинет комнату, то проиграет раз и навсегда.

– Это касается… твоей семьи. Фицджелдер сказал, что убьет меня, если я хотя бы заикнусь об этом, – произнесла Джулия.

Она закуталась в одеяло плотнее, когда Растмур направился к ней. В то самое мгновение, когда она подняла на него свои влажные темные глаза, он был приговорен. Черт возьми, видно, у него все же есть сердце.

Глава 6

Джулия дрожала. Теперь у нее было одеяло, но оно ничуть не согревало. Боже, что она наделала? Она ничего не знала о планах Фицджелдера насчет семьи Растмура. И лгать об этом настоящее безумие!

Но она просто не могла позволить Энтони уйти. Если он уйдет, его скорее всего убьют. И что будет с бедной Софи? Как Джулии найти ее без помощи? Нравилось ей это или нет, но нужно было удержать Растмура хотя бы сегодня.

Как все запуталось! А может, и нет. Она была счастлива, что теперь он смотрел на нее с любопытством и, главное, не пытался уйти. Очевидно, его крайне заинтересовали ее слова. Кажется, ее выдумка его зацепила.

– Что он замышляет, Джулия? – спросил он.

Отличный вопрос, если бы только у нее был на него ответ! Что ж, отец учил ее импровизировать. Самое время продемонстрировать свои умения.

– Фицджелдер? Он… ему что-то известно, – осторожно произнесла Джулия.

Энтони смотрел на нее, изогнув бровь. Скорее всего она угадала: Фицджелдеру действительно было что-то известно. Разумеется, она не знала, что именно, и это осложняло дело.

– Ты о секретных бумагах? Мать не зря беспокоится, я прав? – закончил Растмур за нее.

Секретные бумаги? Его мать? Что, ради всего святого, мог Фицджелдер иметь общего с его матерью? Что ж, интересно. Судя по выражению лица Растмура, это что-то очень важное. И способно навредить. Неужели какая-то семейная тайна угрожает честному имени Растмуров? Что же это может быть?

Что-то шокирующее и грязное, предположила она. Подобное всегда случается со сливками общества. Что ж, неприятности леди Растмур для нее, Джулии, обернулись удачей. Она позаботится о том, чтобы сегодня Энтони не уехал из гостиницы без нее.

– Да, Энтони, – она понизила голос до вкрадчивого шепота, – он что-то узнал об этих секретных бумагах.

Это было именно то, что нужно. Глаза Растмура потемнели.

– Черт побери! Он упоминал об этом еще три года назад, но я не хотел ему верить.

Он провел рукой по волосам и окинул взглядом комнату. Джулия почувствовала, что он напряжен, и ей захотелось дотронуться до него и успокоить. Но она сдержала свой порыв.

– Чего он хочет? – наконец спросил Энтони.

– Ну… чего хотел всегда.

Растмур фыркнул:

– Денег, разумеется! Этот негодяй – настоящая бездонная бочка. Полагаю, он надеялся, что, женившись на тебе, поправит свои дела, глупец. Он не получил того, чего ожидал, не так ли?

– Не получил, – сказала Джулия, решив ограничиться только этим. Лучше сменить тему. – Он все еще ненавидит тебя за то, что ты наследник. – Это все, что ей было известно.

– Пусть ненавидит, – прорычал Растмур. – Закон есть закон. Если бы его отец женился на его матери вместо того, чтобы произвести на свет еще одного бастарда, тогда титул деда перешел бы к нему. Не моя вина, что его отец был негодяем, а мой – нет.

Всем было известно о причинах вражды между Растмуром и его кузеном. Фицджелдер всегда завидовал происхождению Растмура и настаивал, что титул должен принадлежать ему, поскольку его отец был старше отца Растмура. Джулия слышала, что он даже пошел на подделку церковных записей, чтобы доказать законность брака родителей Фицджелдера. Однако у него ничего не вышло. Тогда он принялся распускать слухи о незаконном происхождении самого Растмура. Но и здесь его происки оказались столь же безуспешными. Фицджелдеру же не оставалось ничего другого, кроме как сжать зубы и пытаться сделать жизнь кузена невыносимой. Надо сказать, он в этом преуспел.

– Но при чем здесь ты, Джулия? – вдруг спросил Растмур. – Каким образом это касается тебя? Очевидно, шантаж кузена тебе выгоден?

– Выгоден мне?

– Ты его жена, в конце концов. Поэтому и помогаешь ему.

– Помогаю ему? Я не помогаю ему!

– Не принимай меня за идиота. Я отлично вижу, чего ты добиваешься. Он послал тебя, чтобы ты нашла меня, не так ли?

– Разумеется, нет. Я сказала тебе, что подслушала его разговор случайно.

– Прости, но мне нелегко поверить твоим словам. Если ты приехала, чтобы предупредить меня, то к чему этот маскарад? Этот обман? Нет, это как раз в стиле Фицджелдера. Он мог подумать, что в мужской одежде тебе будет легче подобраться ко мне, а потом будет слишком поздно, и я паду жертвой твоих чар. – Он остановился и окинул ее взглядом. – Полагаю, твой муж лучше, чем кто-либо, знает, как сложно против тебя устоять.

Энтони не хотел, чтобы его слова прозвучали как комплимент, но все же щеки Джулии заалели.

– Он не знает, что я здесь, – заверила она его. – Он думает, что я умерла.

Растмур приподнял бровь:

– Неужели?

Она кивнула:

– Он не имеет понятия о том, что я здесь.

Он придвинулся ближе, и Джулия крепче сжала одеяло.

– Так он не послал тебя заманить меня в ловушку?

Она покачала головой:

– Я приехала предупредить тебя об опасности.

– А маскарад?

– Чтобы Фицджелдер меня не узнал.

Энтони провел пальцем по ее подбородку и изгибу шеи. Джулия вздрогнула, ужасаясь тому, что готова сдаться.

– Так он сейчас не сидит где-нибудь со стаканом, гадая, не уложил ли я еще тебя в постель?

Она снова покачала головой.

– И он не смеется над тем, как легко ты меня покорила?

Джулия хотела заговорить, но не могла: она перестала дышать, когда он провел рукой по грубой ткани одеяла, повторяя очертания ее груди.

– И он не проклинает себя за то, что отпустил тебя, и я могу сделать с тобой то, на что у него никогда не хватало пороху?

– Нет, Энтони.

В его глазах сверкнули лед и пламя, когда он встретился с ней взглядом.

– Тогда он подонок и глупец.

Джулия не поняла, кто из них сделал первое движение, но через мгновение она уже прижималась к Растмуру и он покрывал жадными поцелуями ее лицо. Джулия сдалась добровольно, и одеяло, разделявшее их, скользнуло вниз.

Джулия застонала, когда Энтони навалился на нее. Он целовал ее и ласкал так, словно его жажда была неутолимой. Раздвинув коленями ее бедра, он на несколько мгновений остановился, возясь с брюками. Джулия сделала движение, чтобы помочь, но Энтони не нужна была помощь, это стало ясно, когда мгновение спустя он вошел в нее. У нее вырвался изумленный возглас. Так безнадежно желая его последние несколько лет, она тем не менее была не готова.

Однако это не остановило Энтони. Казалось, он едва заметил ее реакцию. Джулия зажмурилась и попыталась расслабиться и насладиться тем, что снова воссоединилась со своим любимым. Но ничего не получилось. Она понимала, что он делает: он не одаривает ее своей нежностью – он мстит Фицджелдеру. Страсть, которую Энтони изливал, не была ни любовью, ни даже слепой похотью – это было горькое отчаяние. Он терзал и крушил тело Джулии, но его мысли были лишь о его чудовищном кузене. Она же всего лишь подвернулась под руку.

– Что с тобой, Джулия? – спросил он с досадой. – Я больше не в твоем вкусе?

– А это имеет значение? – спросила она.

Энтони пожал плечами:

– Нет, никакого.

И это действительно не имело значения. Отстраненность Джулии ничуть не уменьшила его энтузиазма, и он продолжал свои примитивные движения, пока она не почувствовала, что все закончилось. Он был достаточно осторожен, чтобы выйти из нее и пролить семя ей на живот – еще один знак, что мысли его были далеко. К счастью, все заняло не много времени. Джулия не была уверена, что выдержала бы такое холодное, бездушное соитие, если бы оно продлилось дольше. Она почувствовала, как на глаза наворачиваются злые слезы, однако усилием воли подавила их.

Растмур скатился с Джулии и откинулся на кровати. Она натянула на себя одеяло, но Энтони дернул его обратно.

– Нет, не прикрывайся.

– Здесь холодно, – сказала Джулия.

– Достаточно тепло, – возразил Энтони.

– Это потому, что ты до сих пор одет.

– Поспи немного. Возможно, ты хотела назавтра встать пораньше и возобновить поиски Софи.

– А ты куда отправишься?

– Я сегодня уезжаю. В Лондон.

Энтони не пошевелился. Джулия тоже. Он лежал рядом, не касаясь ее. Она ждала, что он в любое мгновение застегнет брюки и уйдет, но секунды шли, и она подумала, что он заснул.

В гостинице было тихо. Она слышала храп, доносящийся из соседней комнаты, птицу, поющую за окном. Из конюшни под окнами раздался какой-то звук – должно быть, беспокойная лошадь. Люди же, казалось, спали.

Дыхание Растмура было медленным и спокойным. Холодный и влажный воздух обволакивал Джулию. Она осторожно взялась за одеяло и потянула на себя.

– Я же сказал, оставайся обнаженной, – проговорил Энтони.

Джулия едва не подскочила.

– Я думала, ты спишь.

– Нет, как видишь.

Снова повисла тишина. Когда Энтони заговорил, ее уже била сильная дрожь. Бога ради, когда же он решится на что-нибудь? Он ведь собирался уехать, а теперь вот вздумал вести с ней беседу.

– И что, по мнению моего кузена, ты сможешь заставить меня сделать для него?

– Я же сказала тебе: Фицджелдер думает, что я мертва. Я не состою с ним в сговоре. И еще я бы хотела укрыться.

– А как тебе удалось случайно подслушать его разговор?

– Это долгая история.

– Ночь длинная.

– Я думала, ты собираешься в Лондон.

– Я могу подождать, пока ты расскажешь.

Джулия с отчаянием вздохнула. Что ж, может быть, если она упомянет о некоторых деталях, это удержит его от стремления поскорее броситься навстречу собственной гибели. Чем дольше он останется здесь, тем дольше проживет.

– Отлично. Я оказалась в его доме вместе с труппой отца. Нас наняли для частного представления.

– Да? Это странно, – произнес Растмур с недоверием. – Последнее, что я слышал, это слова кузена о том, что он убьет твоего отца, если тот встретится ему на пути еще раз. Кажется, его разозлил обман с твоим приданым.

– Да, именно поэтому мы и вынуждены были скрыть от него, кто мы. Нас нанимал его управляющий. Отец не знал, к кому мы направляемся, пока не оказались в доме Фицджелдера. Нам повезло, и мы смогли улизнуть. Если бы не мой маскарад, возможно, сейчас меня бы здесь не было.

– Так вот откуда эти усы.

– Да. Так могу я укрыться?

– Нет, – ответил Энтони и, повернувшись на бок, обнял ее за талию.

Боже, она так хотела бы его ненавидеть, но не могла! Энтони притянул ее ближе к себе, и Джулия против собственной воли прижалась к нему.

– Так лучше? – спросил Энтони.

– Нет, – ответила Джулия, но это было неправдой.

– Так значит, на представлении ты и подслушала, как Фицджелдер планирует меня убить? Он так просто болтал об этом со своими приятелями?

– Разумеется, нет. Я пыталась помочь Софи бежать, и мы прятались в холле.

– И отчего же убегала Софи?

Его поза была собственнической, и большой палец ритмично поглаживал ее грудь. Сосок Джулии напрягся, тело же напомнило о болезненной пустоте, которая никуда не исчезла. Джулия тяжело вздохнула и попыталась не обращать внимания на тепло его тела, на его прикосновения. Ей пришлось использовать все свое мастерство, чтобы не выгнуться ему навстречу, моля о большем.

– Софи нужно было сбежать от твоего ужасного кузена, – наконец сказала Джулия. – Софи служила у него горничной, и он ужасно с ней обращался – должно быть, так ведут себя все в вашей семье.

– Может, прекратишь читать мне лекции о подобающем поведении и скажешь правду?

– Я и говорю тебе правду!

– Ты услышала, что Фицджелдер собирается убить меня, и привезла с собой Софи, чтобы спасти меня?

– Да.

– Но почему ты была так уверена, что он не просто угрожает, а собирается действовать?