Текст книги "Дом-убийца в кольце огня"

Тацуми Ацукава
Дом-убийца в кольце огня

Tatsumi Atsukawa

Gurenkan no Satsujin

© 2019 Tatsumi Atsukawa. All rights reserved

© Шерегеда Т. С., перевод на русский язык, 2023

© Издание на русском языке, оформление. ООО «Издательство Эксмо», 2024

* * *

Пролог

Огонь, охвативший лес за нашими спинами, настойчиво подгонял нас вперед. Новые трекинговые палки уже стали черными от покрывшей их сажи.

Чем выше мы забирались по горной тропе, тем сильнее сбивалось дыхание. Я вытер пот со лба рукой, и на мою ладонь налипли хлопья пепла.

– Он вообще существует?

Меня все больше одолевали сомнения. Обернувшись назад, я отметил, что мы наконец смогли оторваться от эпицентра пожара.

Шедший чуть впереди Тэруёси Кацураги заговорил, не оглядываясь:

– Тропинка ведет в этом направлении. Верь мне, Тадокоро-кун![1]1
  – кун – более «теплый», чем «-сан», вежливый суффикс. Означает значительную близость тем не менее несколько формальных отношений. Примерный аналог обращения «товарищ» или «друг». Используется людьми равного социального положения, чаще всего приятелями, одноклассниками, коллегами, при обращении старших к младшим, а также при обращении начальника к подчиненному, когда на этом факте не стоит заострять внимание.


[Закрыть] У нас все равно нет другого выбора – все подножие горы охвачено огнем. Мы не сможем спуститься, пока пожар не кончится.

Я винил себя за то, что мы оказались втянуты в столь опасную ситуацию.

– Не стоило мне вообще предлагать…

– Ты стал слишком уж тихим и осторожным. Обычно ты куда энергичнее! – ответил Кацураги, продолжая идти вперед. Признаюсь, его спокойствие и мне придавало сил.

– Послушай… Да, это ты предложил идею, но я согласился и разработал план. И уж точно никто не предполагал, что на горе начнется пожар! Извинения ни к чему, – твердо сказал он, повернувшись ко мне лицом.

В этот момент я увидел цель нашего путешествия.

– Ого…

– Что такое?

– Кацураги… впереди…

Кацураги обернулся.

Великолепный трехэтажный особняк в европейском стиле. Колонны покрыты изящной резьбой, массивные входные двери сделаны из дерева, а дверные ручки, похоже, изготовленные из золота, сверкали так, что слепили глаза. На каждой ручке был выгравирован иероглиф «богатство»[2]2
  В оригинале иероглиф «такара» – «богатство, деньги, капитал», один из иероглифов в составе фамилии владельца дома Такарада.


[Закрыть].

– Кажется, мы действительно дошли. Вот он – дом семьи Такарада! – сказал Кацураги с облегчением, похоже, готовый упасть от усталости. – Если удастся договориться с владельцем дома, то у нас будет убежище от пожара.

– Однако… – пробормотал я.

– Что такое?

– Детектив, особняк и пожар – необычное сочетание, правда?

– Хорошо! Ты уже можешь шутить, – заметил Кацураги и рассмеялся.

– А если и правда кто-то совершит преступление, что ты будешь делать?

– Все просто, – ответил он, – раскрою его. Ведь я – детектив.

– А, вот как… Не думал, что ты такой самоуверенный. – В моем голосе прозвучало недоумение.

Кацураги нажал на кнопку дверного звонка.

* * *

Хозяева особняка и люди, заблудившиеся в лесу. Отрезанные от остального мира пламенем пожара, мы встретились при довольно странных обстоятельствах. Для каждого из нас эта история началась по-своему. Но меня больше интересовало совсем другое – чем наша история закончится.

Для меня и Кацураги все началось около одного месяца назад.

Часть I. «Дом закатного солнца»

– Ты думаешь, мы правда можем что-то изменить? – Ее голос вдруг стал звучать умоляюще. Она с силой сжала кулаки, лежавшие на ее коленях. – Можем ли мы стереть себя настоящих, чтобы стать кем-то другим?

Роберт Годдард «Время взаймы»

Глава 1. Стратегическое совещание

Когда я, купив булочек на обед, вернулся в класс, Кацураги все еще корпел над четвертым уроком из задачника по математике. Я сел на стул напротив него, широко расставив ноги и закинув локти на спинку.

– И долго ты еще будешь этим заниматься? Все уже достали обеды.

– Как раз заканчиваю, – ответил Кацураги, не поднимая глаз. Ему явно не требовалась моя помощь, впрочем, как и всегда.

Стоило мне открыть пакет с булочками якисоба-пан[3]3
  Якисоба-пан – популярное японское блюдо, в котором жареная пшеничная лапша зажата между продолговатыми булочками из белого хлеба, напоминающими булочки для американских хот-догов, т. е. своеобразный бутерброд с начинкой из жареной пшеничной лапши.


[Закрыть], как он тут же захлопнул задачник.

– Сделал домашку? Должно быть, нелегко быть мальчиком из хорошей семьи. Скрипка, кюдо[4]4
  Кюдо (яп. «путь/учение лука») – японское искусство стрельбы из лука.


[Закрыть], айкидо[5]5
  Айкидо – современный японский комплекс физических и духовных практик, созданный Морихэем Уэсибой как синтез его исследований боевых искусств, философии и религиозных убеждений. Чаще всего айкидо переводят как «путь слияния с жизненной энергией» или «путь гармонизации духа».


[Закрыть], конный спорт, репетиторы после школы… нужно всегда хорошо учиться.

Он достал из своей сумки обед в контейнере для бэнто[6]6
  Бэнто – японский термин для однопорционной упакованной еды. Традиционно бэнто включает в себя рис, рыбу или мясо и один или несколько видов нарезанных сырых или маринованных овощей в одной коробке с крышкой. Коробки могут быть различными по форме и способу изготовления. Бэнто широко распространены среди школьников как обед, который можно нести с собой.


[Закрыть] и аккуратно развернул его. Всю еду для него готовил нанятый его семьей шеф-повар, внимательно следивший за сбалансированностью меню.

– Сложно тебе живется, правда?

– У меня к тебе важный разговор. Какие у тебя планы на эту поездку в лагерь? – спросил Кацураги, нахмурившись.

Я оглядел стены классной комнаты, обвешанные плакатами о школьном лагере в Каруидзаве[7]7
  Каруидзава – поселок в Японии, находящийся у подножия вулкана Асама в уезде Китасаку префектуры Нагано. Популярный в летнее время курорт.


[Закрыть].

– Планируешь пять дней и четыре ночи усердно заниматься в горах? – поинтересовался я. – Этот лагерь полезен, если хочешь поступить в хороший университет. Мы заканчиваем второй класс старшей школы; конечно, все только об этом и думают!

– Не совсем так. Ребята в прошлый раз привезли игровую приставку, игральные карты и доску для маджонга[8]8
  Маджонг, или мацзян, – китайская азартная игра с использованием игральных костей для четырех игроков (каждый играет за себя). Широко распространена в Китае, Японии и других странах Восточной и Юго-Восточной Азии. Игра ведется костями, напоминающими костяшки домино, по правилам подобна покеру, требует от играющих таких качеств, как опыт, память и наблюдательность. Цель игры – набрать как можно большее количество очков, собрав наиболее ценную комбинацию из заданного количества костей.


[Закрыть].

– Может, не стоит брать маджонг? Кости довольно шумные…

– Я им тоже об этом сказал. А еще в Каруидзаве всегда полно влюбленных парочек, которые не прочь вместе полюбоваться звездами.

– Выходит, учиться вообще никто не собирается? – произнес я с ухмылкой.

– Честно говоря, я точно не собираюсь, – ответил Кацураги, сдвинув брови.

Достав свой смартфон, я открыл приложение с картами.

– Следующая смена пройдет здесь – в горах префектуры Н., – продолжил я, открыв закладки. – Нас поселят в большом здании у одного из туристических горных маршрутов. Я хочу посетить одно место неподалеку оттуда. О нем мне рассказал редактор.

В третьем классе я отправил свой детективный рассказ на национальный любительский конкурс писательского мастерства. Конкурс, правда, не выиграл, но моя работа привлекла внимание одного из редакторов, работавших в жюри, и он попросил меня показать ему другие мои работы. С тех пор мы регулярно встречались и обсуждали мои успехи.

– Я слышал, что в районе Каруидзавы, на горе М., есть дом одного писателя.

– Кого?

– Это… Юдзан Такарада.

Палочки для еды в руках Кацураги замерли. Он присвистнул.

Именно романы Такарады когда-то вдохновили меня стать писателем. Юдзан Такарада писал детективы и триллеры, постоянно внедряя все новые идеи и стили. Одним из его знаменитых высказываний было: «Для детективов наступила эпоха заката». Эти слова он написал в памятном очерке об ушедшем из жизни писателе Сэйтё Мацумото[9]9
  Сэйтё Мацумото (1909–1992) – японский писатель и журналист, лауреат премии Рюноскэ Акутагавы 1952 года, основоположник жанра социального детектива в японской литературе.


[Закрыть].

Кацураги тоже был им одержим – он прочел все книги Такарады с момента его литературного дебюта и коллекционировал все, что было связано с любимым автором: от интервью в журналах до произведений, отдельно не изданных. Признаюсь, я завидовал коллекции Кацураги – далеко не каждому могло хватить на нее денег.

– О нем ничего не слышно с момента выхода «Темных течений» пять лет назад.

– Редактор сказал, что в последнее время он совсем не появляется на встречах, интервью и литературных премиях. Раз он родился в тысяча девятьсот… году, то в этом году ему будет девяносто семь лет!

– В таком возрасте с ним может случиться что угодно…

Я молча кивнул.

– И как же ты ухитрился узнать, где он живет? – спросил меня Кацураги.

Я тут же сдался. Мне совсем не хотелось врать ему.

– Среди документов на столе редактора был конверт с письмом от Такарады. Я подсмотрел его адрес, – честно ответил я. – Все вышло случайно.

Кацураги опустил голову и, подперев лоб рукой, шумно выдохнул.

– Спасибо, конечно, за твою честность, но это довольно безрассудно.

Мой друг частенько ругал меня за то, что я был склонен использовать любые средства для достижения своей цели.

– Если мы просто заявимся туда без предупреждения, то нас, наверное, примут за назойливых фанатов… – предположил я.

– Наверняка, – спокойно заключил Кацураги. Я замолчал.

Он, простонав, скрестил руки на груди. Затем тихо произнес:

– Что возьмешь с собой?

Я сразу же понял смысл вопроса. Придвинулся ближе к другу и ответил:

– Первое издание его первого романа «Ложная цветовая схема»!

Рот Кацураги растянулся в улыбке.

– Отличный выбор.

По его довольному выражению лица я понял, что Кацураги был со мной согласен.

– Однако, если верить рассказам редактора, весь дом напичкан разными ловушками…

– Ловушками? – Глаза Кацураги округлились.

– Я имею в виду всякие сюрпризы, потайные ходы и прочее… – ответил я, многозначительно кивнув.

Кацураги потер лоб.

– Выходит, Юдзан Такарада, заработав состояние, потратил его на исполнение своего самого главного желания… Хотя я всегда думал, что он займется благотворительностью. Нет, скорее…

– О чем болтаете?

Я сразу узнал этот радостный голос. Девушка, чью парту я бесцеремонно занял. Наверное, она закончила обедать и решила вернуться на свое место. Мое сердце бешено забилось, но я постарался сохранить спокойствие и медленно обернулся. До конца обеденного перерыва оставалось еще полчаса, а значит, она пришла убрать пустую коробку из-под бэнто.

– Извини, что опять занял твое место… Будешь садиться?

– Нет, всё в порядке. Я пока схожу в соседний класс, – ответила девушка, наклонившись к сумке, висевшей у стола. Она игриво улыбнулась, словно замыслила какую-то шалость. – И чем же вы двое занимаетесь, рассматривая карту?

– Смотрим, где нас поселят в учебном лагере, – ответил я, слегка проведя пальцем по экрану телефона.

– Правда? Интересно. – Рассмеявшись, девушка продолжила, указав на свое место: – Пожалуйста, не спеши.

– Все с тобой понятно, – заговорил Кацураги.

– Понятно что?

– Я все думал, почему на обеде ты всегда садишься именно на это место, чтобы поговорить.

– Случайно.

– Ложь! – Кацураги произнес это чуть громче, чем следовало, и я горько усмехнулся. Глупо было надеяться, что мне удастся это от него скрыть.

Никто в школе не знал, что Кацураги – прирожденный детектив. С раннего детства вся семья замечала его живой ум. В возрасте семи лет мальчик заинтересовался историей, рассказанной членом семьи, работавшим в полиции. Это было не кровавое дело, а самая обыкновенная кража, и Кацураги быстро указал на преступника. С тех пор полиция несколько раз обращалась к нему за помощью, но по понятным причинам его имя в официальных отчетах никогда не упоминалось.

Происхождение и воспитание сделали Кацураги крайне чувствительным ко лжи. Ежедневно сталкиваясь с лицемерием и ложью людей из высшего общества, он мог легко определить, когда человек говорит неправду. У Кацураги выработалась сильная неприязнь к обману. Хоть он и не мог сразу сказать, о чем именно солгал человек, к разгадке помогали прийти его острый ум и наблюдательность.

Наше знакомство с Кацураги произошло в апреле во время первого года обучения в старшей школе. В тренировочном лагере произошло убийство, и именно Кацураги в результате указал на преступника. В прессе сообщили, что дело раскрыла местная полиция, но я знал, что всю информацию им предоставил Кацураги. Кроме меня об этом знали только непосредственные участники и свидетели, проживавшие на территории лагеря.

С тех пор эксцентричный детектив Кацураги, подобно лучам солнца проливающий свет на тайны, стал неотъемлемой частью моей жизни.

– К твоему сведению, мне совсем не стыдно!

– Зато есть повод для очередного разговора. Вода камень точит.

Я все равно чувствовал себя пристыженным и раздраженным. Чтобы сменить тему разговора, переключил закладки в приложении с картами.

– Выходить будем на третий день после обеда. По расписанию всего три урока, а значит, остается больше девяти часов свободного времени. Не совсем свободного, конечно, – это время для самостоятельной работы и выполнения домашнего задания.

– Значит… это побег?

– Я спросил у сэмпая[10]10
  Сэмпай (букв. «товарищ, стоящий впереди») и кохай (букв. «товарищ, стоящий позади») – японские термины, описывающие неформальные иерархические межличностные отношения, общепринятые в организациях, кружках, клубах, школах и на предприятиях Японии.


[Закрыть] из литературного клуба. Не будет ни переклички, ни контроля посещаемости. После завтрака следующий общий сбор только в семь часов вечера. За обедом можно прийти в столовую в любое время, никто проверять не будет. До вступительных экзаменов в университет остался всего год, поэтому старшеклассники используют все свободное время для решения задач из официальных экзаменационных сборников. Но отлынивающих от занятий тоже полно. Они лишь притворяются, что занимаются самостоятельно, а сами, вернувшись в комнаты, только и делают, что играют в приставки…

– Опять игры. Неужели совсем никто не выходит в город? – спросил я, уменьшив масштаб карты на экране смартфона. – М-да, даже магазина нет…

– Ближайший магазин в получасе езды на машине. Поэтому все и сидят по комнатам, – пояснил Кацураги и натянуто улыбнулся. – Пусть мы и собираемся в горы летом и ненадолго, нам все же стоит запастись снаряжением. К тому же мы не знаем, каковы уклон и состояние горной тропы. Для тяжелого подъема не помешают трекинговые палки. Надо бы еще раздобыть специальную обувь… Хорошо, я попрошу дедушку все организовать.

– Подожди! – остановил я друга. – Если мы попросим помощи, то станет очевидно, что мы что-то задумали. Нужно по возможности собраться самим…

– Ты, конечно, прав, но… – Кацураги выглядел очень обеспокоенным.

Ход его мыслей сильно отличался от мышления обычных людей, поэтому порой мне приходилось его сдерживать.

– Мы сможем взять только то, что поместится в сумку с вещами для учебного лагеря. Самое необходимое, только минимум.

– Тогда и правда непрактично брать отдельную пару обуви, – ответил он, достав свой смартфон и открыв сайт спортивного магазина. – Похоже, есть складные трекинговые палки. Стоят около трех тысяч иен. Я закажу их. Это в пределах моих карманных расходов, так что не вызовет подозрений.

– Три тысячи? – переспросил я, задумавшись о своих расходах. В этом месяце выходил долгожданный перевод книги, которую мне не терпелось прочесть…

– Могу купить и для тебя.

– Не надо мне одолжений! Из-за денег любая дружба сойдет на нет.

Я скопил немного денег, четыре дня в неделю подрабатывая в сетевом ресторанчике быстрого питания. Я относился к этому опыту как к возможности накопить побольше литературного материала, а заработанные деньги тратил на новые книги и журналы, где печатали интервью любимых писателей.

Мы закончили обсуждать наш план, когда прозвенел школьный звонок. Я уже собирался вернуться на свое место, но Кацураги остановил меня:

– Кстати… – Он прикрыл глаза, выражение его лица стало серьезным и хмурым. – Раз я твой друг, то должен тебе сказать. У девушки, что тебе приглянулась, уже есть пара.

– И что, мне теперь нельзя ей увлекаться?

– Думаю, она как раз из тех, кто планирует ночью улизнуть из лагеря, чтобы наблюдать за звездами.

Наверное, тебе стоит отступить, пока никто не пострадал.

Я спросил, не скрывая раздражения:

– Значит, это ваша гениальная теория, господин Детектив?

– Нет, – Кацураги покачал головой. – Просто я видел, как она на уроке мило переписывалась с кем-то в приложении LINE[11]11
  Популярный в Азии мессенджер. Разработано компаниями NHN Japan, NHN Corp., ныне управляется японской компанией Line Corporation.


[Закрыть].

– Отвратительно.

– Ты о ней?

– Нет, это же ты подсматривал!

– Я? – озадаченно переспросил Кацураги. – Но ведь это она солгала! – Его тон стал очень серьезным. – Причем в разговоре с подругой. «У меня нет парня!» Ее жесты, мимика, даже выбор слов… Я сразу понял, что она врет.

Друг смело и открыто смотрел на меня, уверенный в своей правоте.

– То есть теперь ты подсматриваешь в чужие телефоны?.. Пускай она немного соврала. Но кто дал тебе право вторгаться в ее личную жизнь? Честно говоря, твоя одержимость ложью переходит все границы!

– Позволь мне сказать! – Кацураги выглядел обиженным. – Я всего лишь хотел предостеречь тебя. Ты слишком влюбчивый, это твой недостаток.

– А я думаю, что благодаря этому я куда человечнее, чем детектив Кацураги.

– Почему?

– Эй, ребята, урок начинается! – раздался голос той самой девушки, и мое сердце подпрыгнуло.

– А, прости! Уже ухожу, – сказал я, поднимаясь с места. – Тогда, Кацураги, как договаривались!

Друг молча кивнул.

Остаток дня я изо всех сил старался не думать о болезненном открытии. После школы мне лишь немного удалось отвлечься на подработку. На обратном пути я присмотрел в интернет-магазине дешевые трекинговые палки, но с досады заказал те, что были подороже, и сразу же пожалел об этом. Я пытался утешить себя тем, что дешевые палки могли быстро сломаться, но настроение мое упало окончательно.

Мне нравилось, как смело Кацураги раскрывал тайны – в этом была его сила. Но иногда он бывал чересчур прямолинеен и заходил слишком далеко. Что мне оставалось делать? А теперь я попросту зациклился и постоянно проигрывал в голове наш последний разговор… Кажется, я действительно страдал из-за разбитого сердца.

Я переживал, что наши различия могут однажды нас рассорить. В этот раз все обошлось, но… Кто знает?

Глава 2. Осуществление плана

До гибели особняка в огне

осталось 35 часов 19 минут

Наконец настал третий день. День осуществления нашего плана.

– Не спалось ночью? – спросил Кацураги.

Взглянув на себя в зеркало, я увидел темные круги под глазами. Мой друг был абсолютно прав.

– Нет, ночью меня пригласили поиграть в «Короля»[12]12
  Игра «Осама», или «Королевская игра», – игра для компании из 5–10 человек, один из которых, по жребию выбранный королем, анонимно раздает приказы пронумерованным игрокам, целью которых становится его обнаружить. Чем-то напоминает популярную игру в «Мафию» или «Правду или действие».


[Закрыть]. Не смог отказать.

– Много друзей – и дар, и проклятье, – сказал Кацураги, его лицо выражало откровенное непонимание.

Взвалив тяжелые рюкзаки на плечи, мы отправились в горы, ловко ускользнув от внимания учителей и одноклассников.

* * *

До остановки рядом с лагерем мы ехали на автобусе около часа и оказались единственными, кто вышел на конечной остановке. Вглубь рощи кедровых деревьев, покрывавшей подножие горы, тянулась единственная горная дорога.

Мы шли в гору уже полчаса.

Я вытер пот со лба. Дышалось тяжелее обычного, но я все равно чувствовал себя прекрасно. Со всех сторон эхом разносился стрекот цикад.

– Если твои родители об этом узнают, у них наверняка случится инфаркт! Это из-за меня ты пошел на такой большой риск. Точно скажут, что я плохой друг.

– Точно, Тадокоро-кун. Из-за тебя я веду себя совсем как преступник.

– Эй!

Я спросил, не держит ли он на меня обиду из-за нашего недавнего разговора.

– Нет, это было забавно, – честно ответил Кацураги. Его голос звучал очень довольно. – Интересно получилось.

Мы вышли из кедровой рощи. Пейзаж резко сменился – перед нами простиралось поле, покрытое серебристой травой. Высохшая на солнце трава блестела под его лучами.

– Хм, это…

Кацураги присел на корточки:

– Смотри, Тадокоро-кун. Трава здесь примята. Наверное, кто-то недавно прошел.

– В такой глуши?

– Тем более подозрительно… Смотри. Вот это везение!

Кацураги пробрался сквозь траву и вышел на открытое пространство, посреди которого в землю была вкопана металлическая пластина диаметром около двадцати сантиметров, с выгравированным на ней фамильным гербом.

– Наверное, это герб семьи Такарада. Похоже, наша цель совсем близко!

В самом центре пластины был искусно выгравирован иероглиф «богатство».

– Полагаю, это означает, что здесь начинается частная территория. Возможно, вся гора принадлежит семье. Может быть, здесь под землей что-то есть?

– Сокровищница или потайная комната?

Кацураги рассмеялся, услышав мое предположение, но в его смехе не было ни злобы, ни издевательства.

– Хм… Интересно, Тадокоро-кун. Вокруг пластины с гербом утрамбованная площадка площадью в один квадратный метр. Она ловко замаскирована землей, но… Посмотри. – Кацураги копнул кончиком пальца. Под слоем земли скрывалась квадратная металлическая дверь.

– Это… что-то вроде люка!

Друг велел мне ухватиться за край противоположной от него стороны люка – наверное, собирался его поднять. Мы оба ухватились за утопленные ручки с разных сторон и потянули вверх. Крышка поддалась! Люк был очень тяжелым, поэтому нам пришлось аккуратно сдвинуть его в сторону.

За ним скрывалась темная глубокая дыра. Кацураги достал смартфон и включил встроенный фонарик, но свет не доставал до дна – его по-прежнему не было видно. Стальная лестница вела глубоко вниз, в темноту.

– Интересно, куда она ведет?

– Не знаю. Но это место точно связано с семьей Такарада. – Кацураги поднялся на ноги. – Так или иначе, мы недостаточно хорошо подготовлены, чтобы так рисковать. Мы не знаем, насколько глубок этот ход.

Вернув люк на место, мы вышли обратно на горную дорогу.

– Так что мы планируем делать? Когда найдем особняк Такарады.

Кацураги сложил руки в молитвенной позе и закрыл глаза, как мечтательная школьница.

– Я мечтаю увидеть его рабочее место, его кабинет! Попасть в место, где он создавал все свои шедевры, было бы… замечательно!

Я, не в силах скрыть улыбку, ответил ему:

– Я бы о многом хотел спросить. Например, был ли его дебютный роман «Рука бога» намеренной отсылкой к «Обряду потери» Сэйтё Мацумото? Случайно ли во втором романе, «Темные течения», были сцены, вдохновленные «Крейсером “Красный парус”» Нисимуры Кётаро[13]13
  Кётаро Нисимура (1930–2022, наст. Кихатиро Ядзима) – японский писатель, автор детективных романов.


[Закрыть], изданным тремя годами ранее?

– Очень уж заумные вопросы! Он наверняка решит, что ты одержим, – ухмыльнулся Кацураги.

– Если уж и задавать вопросы, то только серьезные. У кого еще можно узнать ответы, как не у самого автора? Например, те слухи о последнем деле детектива Кадзо Котаро…

– А, ты о том последнем романе из серии, что он, по рассказам, прячет от всех в своем сейфе?

О нем я услышал по секрету от своего редактора. Именно он работал с первым романом из серии о детективе Кабураги – значит, и последний роман, вероятнее всего, после завершения оказался бы в его руках. Я знал, что он подписал с автором контракт на посмертную публикацию. За рукопись писателя такого уровня, как Юдзан Такарада, можно было выручить не меньше восьмидесяти миллионов иен! «Это точно работа масштаба последних романов Агаты Кристи – “Занавеса” или “Спящего убийцы”, – отмечал мой редактор. – Он хотел чередовать повествование от лица преступника и от лица детектива, который его выслеживает. Получилась удачная попытка скрестить плутовской роман[14]14
  Плутовской, или пикарескный, роман (исп. novela picaresca) – ранний этап развития европейского романа. Этот жанр сложился в Испании золотого века и в своей классической форме просуществовал до конца XVIII в. Содержание пикарески – похождения «пикаро», то есть плута, жулика, авантюриста.


[Закрыть] и детектив! Невероятно интригует, правда?»

– Да уж! Последняя из увлекательных тайн Юдзана Такарады! – восхитился я.

Мы продолжили путь в приподнятом настроении.

На пне у горной тропы сидела девушка. Привлекательное лицо, волевой взгляд; ростом около ста семидесяти сантиметров, стройного телосложения. На ней была синяя рубашка с длинным рукавом и черные шорты, походные гетры подчеркивали стройность ее ног. Короткая стрижка ей очень шла. На ней были спортивные кроссовки и соломенная шляпа с голубой лентой. Она держала небольшой рюкзак, в который поместилось бы не больше четырех пол-литровых бутылок с водой.

Девушка присела и нагнулась, чтобы завязать шнурки. Достав из рюкзака пластиковую бутылку с водой, она открутила крышку и капнула немного воды в центр узла на шнурках, который придерживала кончиком указательного пальца. Это еще зачем?

– Здравствуйте, – дружелюбно сказал Кацураги.

Девушка тут же подняла голову. От ее пристального взгляда я немного занервничал.

– Здравствуйте, – ответила она. Ее голос звучал значительно ниже, чем я ожидал от столь хрупкой девушки. Я смутился, решив, что она намеренно не скрывает своего недовольства от встречи с нами.

Кацураги сделал шаг назад. Он вздрогнул от неожиданности, но продолжил:

– Отличный день, правда?

– Да.

– Тоже поднимаетесь в гору?

– Верно. Я увлекаюсь горными походами.

Кажется, увидев улыбку Кацураги, девушка, сперва сильно напряженная, перестала нервничать.

– Ясно. Ну что же… – ответил мой друг, видимо, окончательно потеряв к ней интерес. И мы продолжили восхождение по горной тропинке.

– Эй, Кацураги-кун, ты в порядке?

Я всегда безошибочно чувствовал его беспокойство. И не мог отделаться от плохого предчувствия, постоянно поглядывая на часы.

Миновав поле сухой травы, мы шли мимо низкорослых деревьев. В тени становилось все прохладнее.

– С тех пор как мы вышли из автобуса, прошло не больше часа.

– Как далеко мы поднялись?

– От подножия метров на двести – значит, прошли около половины пути. Мы постоянно идем вверх, поэтому так тяжело.

У нас оставалось предостаточно времени, чтобы успеть вернуться домой. Однако тяжело было продолжать восхождение, не понимая, сколько времени остается до цели. Я не решался поделиться переживаниями с Кацураги. Вместо этого сказал:

– Если не успеем вернуться, придумаем какую-нибудь отговорку. Не волнуйся, еды точно хватит до завтра.

– Дай передохнуть! – неожиданно громко попросил Кацураги. Как бы хорошо он ни решал детективные задачки, были в этом мире вещи, которые давались ему тяжело. Может быть, потому что он вырос в комфорте и не привык к тяжелому труду.

Я резко остановился, услышав шелест листьев. За ним последовал звон колокольчика и звук шагов. Мое сердце подпрыгнуло.

– Там кто-то есть!

Звук шагов удалялся. Это точно был человек! Возможно, кто-то из семьи Такарада. От одной мысли во мне затеплилась надежда.

– Это могло быть животное, не торопись с выводами, – холодно заметил Кацураги. Однако ему не удалось скрыть волнение в голосе.

Вокруг, казалось, резко похолодало. Что это было? Ответ нашелся сразу.

Яркая вспышка света и грохот, разнесшийся по округе! Я почти поседел от страха. Грохот стоял такой, будто небо упало прямиком на землю.

Мой застывший от ужаса мозг наконец подсказал мне слово «гром». Но ведь небо было ясным секунду назад! Молния возникла буквально из ниоткуда. Грохот звучал почти одновременно со вспышкой света, а значит, она ударила где-то совсем рядом.

– Что это сейчас было?! – Мой голос заметно дрожал.

Второй раскат грома! Когда звон в ушах затих, я услышал голос Кацураги:

– Опять очень близко.

Я кивнул. Он продолжил:

– Что нам теперь делать? Может, бросить все и спуститься?

Я был удивлен столь резкой переменой в его настроении. Меня напугала молния, но Кацураги был из тех, кто в грозу с удовольствием замеряет время, за которое звук дойдет до него после вспышки молнии. Трудно было поверить, что на этот раз он испугался. На его лице выступили бисеринки пота. Он побледнел, в его голосе звучало беспокойство.

– На полпути мы встретили поле сухой травы. Если в него ударит молния, то может начаться лесной пожар.

– Верно… ты прав.

Мы быстро приняли решение возвращаться и спустя тридцать минут добрались до уже знакомого места.

Все поле, насколько хватало взгляда, было охвачено огнем. Сухую траву лизали языки пламени. Жар был настолько сильным, что, казалось, он обжигал мою кожу, от ужаса покрывшуюся холодным потом. Я сжался от страха.

На фоне пожара я заметил знакомую фигурку. Девушка с короткой стрижкой, которую мы встретили на горной тропе. Это она еще недавно сидела на пне, стараясь передохнуть.

– Эй! – окликнул ее Кацураги. Девушка резко обернулась и сурово посмотрела на нас.

– Это вас я видела раньше? – Она цокнула языком. Может, решила, что мы пришли ей на помощь?

Должно быть, девушка тоже продолжила восхождение, когда мы расстались. А после удара молнии решила, что безопаснее будет спуститься с горы, но, как и мы, испугалась, увидев пожар…

Она раздраженно продолжила:

– Вам не спуститься здесь, парни. Трава сухая, огонь распространяется слишком быстро. Я попыталась обойти гору с другой стороны в поисках пути для отступления, но всё зря. С той стороны отвесная скала.

Мы с Кацураги представились и спросили имя девушки. Она помедлила и неохотно ответила:

– Коидэ. – Затем неприветливо добавила: – Не люблю свое имя.

– То есть вы говорите, что по горе идет только один путь и единственный способ подняться или спуститься – эта тропа? – подытожил Кацураги.

– Выходит, что так, – неохотно согласилась Коидэ, затем пробормотала: – Так и знала…

Мы действительно не могли пройти дальше. Пламя преграждало путь вниз. Я сделал шаг, другой… Вдруг трава вспыхнула еще сильнее – огонь быстро наступал в нашу сторону.

– Ого!

– Тадокоро-кун, отойди! – Стоило Кацураги открыть рот, как сажа попала ему в горло. – Фу, гадость! – с отвращением произнес он. – Может, все-таки удастся пройти?

– Шутишь? – засмеялась Коидэ. – Пока дойдешь до остановки у подножия, задохнешься от дыма!

– Но ведь…

Я подошел к кромке пожара и попытался найти проход. С горы подул сильный ветер, еще сильнее раздувая огонь и поднимая искры. Одна из них коснулась моей руки, обжигая кожу.

– Ай, горячо!..

– Я же говорил, отойди!

– Да понял я… Неужели нет другого выхода?.. Вот черт! Со вчерашнего дня очень солнечно, воздух сухой… теперь ветер дует в гору, а значит, огонь будет распространяться очень быстро. Идеальные условия для пожара!

– Ты прав, – сказала Коидэ, покачав головой. – Ну ладно, я пойду наверх. Нет смысла оставаться здесь.

Я был очень удивлен внезапной перемене в девушке – ее голос стал ниже и увереннее.

– А на вершине горы что-то есть? – спросил Кацураги.

– Да, конечно, там же… – начал было я, но замолчал, заметив серьезное выражение лица Кацураги. Он буквально сверлил меня взглядом.

– Да, есть. Кажется, там должен быть хотя бы один дом. Куда же еще она ведет? – Девушка указала на тропу у наших ног, змеящуюся вверх по склону.

Пламя распространялось все быстрее, бежать было некуда. Остался лишь один очевидный путь для отступления.

– Если мы найдем хоть какое-то убежище, нас смогут эвакуировать.

– Полиция и пожарные непременно приедут на помощь, если на горе живут люди. Может, даже спасательный вертолет отправят…

– Будь у них вертолет, было бы легче потушить пожар с воздуха. Или отправить дроны, чтобы лучше изучить обстановку – это куда быстрее, чем искать пути спасения пешком, – ответила Коидэ, продемонстрировав глубокие технические познания. – Но сперва нам нужно найти убежище. В общем, я попробую найти тот дом. Если хотите пойти со мной, то я не против. – Сказав это, она быстро пошла вверх по горной тропе.

Коидэ казалась человеком, привыкшим действовать самостоятельно, но в столь опасной ситуации нам стоило действовать сообща.

– Ложь, – пробормотал Кацураги и сделал несколько решительных шагов в ее направлении, когда я схватил его за плечо.

– Стой. Сейчас неподходящее время!

– Почему? Она солгала!

Тем времени Коидэ все больше удалялась от нас. Я все равно старался говорить тихо, чтобы она меня не услышала:

– Сперва нам нужно выбраться из этой ситуации. Мы в опасности!

Кацураги с недоумением взглянул на меня. Затем потерянно оглянулся вокруг, словно только что вылез из-под земли и вдруг осознал окружавшую его опасность.

Плохо! Стоит этому парню почуять ложь, как он тут же теряет самообладание… Кацураги обычно хорошо умеет контролировать эмоции, но в подобных случаях все иначе.

Я сделал медленный вдох. Если не дам ему выговориться, то рано или поздно он взорвется. Я сдался:

– Расскажи мне все, пока будем идти.

Увидев спину Коидэ совсем близко, я отошел на небольшое расстояние и, напомнив Кацураги, что он должен говорить тише, позволил ему высказать все, что его беспокоило.

– Во-первых, ее обувь, – быстро сказал Кацураги; он начал тяжело дышать. – Когда она шла, я заметил, что подошва ее кроссовок слишком мягкая – они совсем не подходят для горных троп. Обувь для альпинизма должна быть жесткой и хорошо фиксировать лодыжку. А она сказала, что альпинизм – ее хобби… Это ложь. Коидэ надела бы совсем другую обувь, будь она опытной альпинисткой.

– Ты слишком рано делаешь подобные выводы. Может быть, она пока новичок?

– Есть и другие улики. Например, то, как она ходит. Каждый раз приземляется на пятку и отталкивается от земли только частью стопы. Это обычный способ ходьбы, который не подходит для альпинизма! Так легко можно травмировать суставы. Она ничего не знает о трех точках опоры[15]15
  Три точки опоры – это основание большого пальца, основание мизинца и пятка. Между этими точками необходимо балансировать в обычной жизни и на тренировках для того, чтобы стопы оставались главными амортизаторами, распределяя ударную нагрузку между суставами корректно, а вышестоящие суставы и мягкие ткани не страдали от компенсаторных функций.


[Закрыть] и безопасном приземлении на всю стопу. К тому же у нее смещен центр тяжести…