Текст книги "Культура научного познания"

1.4. Опосредствованное знание

Непосредственное знание о такой вещи как «деньги» говорит нам лишь о том, что деньги есть, но не отвечает на вопрос «Что есть деньги?!. Вопрос «что есть деньги?» заставляет сознание использовать систему опосредствованного знания, чтобы понять природу «денег» как непосредственного знания. «Деньги» как вещь непосредственного знания ограничены по содержанию, соответственно, и по форме. Ответ на вопрос «что есть деньги?» предполагает опосредствование его формы через развитие форм стоимости. Лишь знание о развитии форм стоимости позволяет рассматривать «деньги» не как предмет непосредственного знания, а как систему опосредствованного познания сущности денег. «Познать … означает знать предмет соответственно его определенному содержанию, который заключает в себе многообразную связь и служит основанием связи со многими другими предметами [13, с.201].

Если предмет познания определен, то мы знаем свой предмет пока непосредственно. Чтобы познать предмет непосредственного знания нужна система опосредствования. Между знанием предмета исследования и познанием предметом исследования пролегает диалектическая пропасть, над которой надо проложить мост. Нельзя пропасть преодолеть в два прыжка. Преодоление диалектической пропасти между непосредственным знанием предмета исследования и ее опосредствованным познанием зависит от интеллекта, от уровня образованности, от внутренней культуры, от характера мышления. Ходячее выражение, например, «человеческий капитал», который употребляется для характеристики образования, имеет такое же отношение к слову «капитал» как представление о звездном небе к понятию закона движения небесных тел. Непосредственное знание о звездном небе требует не неопределенного формального знания о звездах, а закона, который это звездное небо объединяет в нечто целое. Точно также предмет познания имеет многообразные определения, связанные между собой определенной системой. Предмет познания должен быть пронизан идеей, которая создает систему взаимосвязанных и взаимообусловленных мыслей, образующих нечто целое, характеризующего предмет познания. Требуется множество форм опосредствований, чтобы дойти до сути предмета познания и создать целостную картину.

Понимание предмета познания есть целая система опосредствований. Опосредствованное знание не ограничивается только конечным содержанием того или иного определения предмета познания. Мышление сталкивается с необходимостью давать многочисленные определения предмету познания. В противном случае предмет познания есть лишь психологическое отражение в форме «непосредственного знания», «созерцания», «веры» и т. д. В этих формах предмет познания предполагается известным сознанию, но их природа еще не исследована, не выявлены и внутренние закономерности. Между собой они опосредствованы. Так, непосредственное знание о деньгах рассудок противопоставляет вере в силу денег. Отсюда требование торговли: «Богу верим, остальные платят наличными!». Это и лозунг кредитной системы. Между тем кредит (лат. = я верую) определяется как непосредственное знание о деньгах при их оформлении в банке. Между деньгами и кредитом в этом отношении нет опосредствования. Этим пользуются банки при установлении процентных ставок. У заемщика есть знание о деньгах, вера в возможность их получения, ощущение их возвратности. А есть ли понимание денег? Понимание приходит тогда, когда приходит время расплаты по кредиту – сначала по процентам, затем – по основному долгу. Только тогда мышление начинает искать опосредствованные связи между деньгами и кредитной системой. До этого времени мышление остается в плену рассудочных определений знания о деньгах.

Сознание в этом отношении исходит из знаменитого положения Декарта: «Coqito ergo sum – Я мыслю, следовательно, существую», тогда как отношение заемщика с банком подсказывает сознанию обратное: «Я существую, потому что верую в деньги банка». Здесь выявляется то, что непосредственное знание о деньгах, кредитной системе, взятое изолированно, вне взаимосвязи с природой банковского кредита, требует целой системы опосредствований, чтобы понять истину взаимоотношений с банком. Это относится к любому предмету познания. «Понять предмет означает не что иное как облечь в форму обусловленного и опосредствованного» [13, с.185]. Объяснить и понять что такое предмет познания означает, что все определения предмета взаимосвязаны между собой. Взятые в отдельности – это пустые определения рассудка. Можно посчитать звезды на небе, но нельзя там найти бога, можно посчитать множество определений предмета познания, но без опосредствованных их взаимосвязей нельзя раскрыть содержание предмета познания. Познание – это знание о теме исследования, которое конкретно внутри себя, то есть определен мышлением. Знание конкретного есть опосредствованное познание. Если мыслить не рассудком, а разумом, то мышление снимает конечное в определениях рассудка и находит истинное, бесконечное опосредствование, вытекающее из реальной действительности.

1.5. Всеобщее предмета

Созерцая, мы имеет перед собой единичные предметы. Мышление соотносит их друг с другом, то есть сравнивает. Сравнивая, оно отмечает общее между ними, а то, чем отличаются друг от друга, опускает, и таким образом получает всеобщее предмета [12, с.17]. Например, понятие «человек» является всеобщим в совокупности индивидуальных личностей. Всеобщее понятие «человек» в представлении содержит меньше определенности, чем субъективное содержание индивидуальных личностей как единичных представителей понятия «человек». Всеобщее предмета получают только путем опускания многих определений единичного предмета, тем не менее всеобщее предмета в сознании имеет больший объем, так как мысль может охватить весь мир единичных предметов. В том случае, когда мышление создаст всеобщее представление о предмете, осуществляется процесс абстрагирования, а вместе с ним и форма всеобщности, как, например, в предмете «человек» как всеобщем многих индивидуальностей.

Мышлению принадлежат многочисленные определения, выражающие ту взаимосвязь между различными явлениями, которая всеобща и необходима. Всеобщее есть опосредствованный принцип, содержащийся в самом предмете. «Предмет по существу есть то же, что и движение. Движение есть развертывание и различие моментов, предмет – нахождение их совокупности» [18, с.71]. Мысль стремится осознать предмет через непосредственное знание и познать его через опосредствованные определения в форме суждений и умозаключений. Эти формы направлены к поиску всеобщего, которое объединяет мир единичных предметов в одно целое. Размышление находит всеобщее предмета, но это всеобщее есть лишь момент в познании предмета как целостного представления. Размышление всегда ищет незыблемого, всеобщего определения, пребывающего в предмете. Это всеобщее нельзя постигнуть чувствами, созерцанием.

Определяя всеобщее предмета, мы находит, что оно образует нечто иное, чем то, что дано в чувствах, созерцаниях, ощущениях, в которых дано лишь голое непосредственное знание, нечто единичное. Но это всеобщее не существует внешним образом. Законы движения небесных тел не начертаны на небесах. Всеобщее предмета, хотя оно присутствует в совокупности единичных предметов, мы не видим, не осязаем и не слышим в чувственном восприятии. Благодаря мышлению представления о чувственных предметах изменяются, то есть изменяется характер их содержания, каким оно дано в ощущениях, созерцании, представлении. В этих изменениях постигается истина содержания предмета путем ее духовного освоения.

Поскольку мышление берется в отношении к предмету как субъективное размышление об этом предмете, постольку всеобщее предмета обладает значением существенного признака предмета. Но всеобщее не находиться в сознании как «непосредственное знание», не дается нам с первого взгляда и внезапным озарением. Необходима система опосредствованного познания, чтобы выявить и определить всеобщее предмета. Всеобщее есть единое, но не абстрактное единое, а мыслимое, как объемлющее в себе всю совокупность конкретных определений в ходе изложения предмета познания в форме понятия. В ходе исследования (не изложения!) размышление движется по пути выработки всеобщего предмета посредством анализа мира единичных предметов по схеме: «Единичное – Особенное – Всеобщее» (Е – О – В).

Размышляя об определенном предмете понятия как единичном мы говорим: такой-то есть человек. Однако человека как такового не существует, его нельзя показать, нельзя осязать, его не увидишь. Показать, осмотреть, ощупать можно определенную индивидуальность. Всеобщее предмета познания «Человек» не находится в непосредственном знании, а есть опосредствованное познание, результат культуры мышления. В всеобщности «Человек» сохраняется определенность индивидуальности, его социальная природа. Чтобы выявить социальную природу индивидуальности в системе общественных отношений мышление движется от «Единичного – Особенного – Всеобщего» в обратном отношении: «Всеобщее – Особенное – Единичное». Если «Единичное – Особенное – Всеобщее» – это аналитическое мышление по выявлению всеобщего предмета, то «Всеобщее – Особенное – Единичное» – это принцип синтетического изложения в логически определенной форме. В ходе изложения исследованного предмета и после выявления всеобщности предмета исследования как исходного пункта изложения, мышление приводит в систему конкретные определенности предмета в движение посредством «Всеобщее – Особенное – Единичное». В результате мы получаем целостное понимание сущности предмета познания, исходным пунктом изложения является всеобщее предмета.

Всеобщее предмета познания «Человек» – абстракция, в которой сняты все конкретные определенности личности индивидуума. Вместе с тем абстракция «человек» заключает в себе всю совокупность общественных отношений, в которой нужно найти нечто единое, что объединяло бы общество как живой социальный организм. Таким единым является идея. В диалоге «Парменид» Платон от имени Сократа говорит: «… пусть-ка кто докажет что единое, взятое само по себе, есть многое и, с другой стороны, что многое само по себе единое, вот тогда я выкажу изумление» [50, с.332]. Платон указывает на это единое, которое объединяет многое – это идея. Вся идея целиком – хотя она и едина – находится во многом. То есть в каждом из совокупности единичных предметов идея есть то, что многое делает единым и в идее единое проявляется во многом. Идея – это единство понятия и реальности или полностью осуществленное понятие. Понятие – единство исчерпывающих определенностей содержания предмета исследования. Сможет ли человеческое мышление осуществить идею «общества благоденствия» или идею «общества единой судьбы»? Вопрос остается открытым. Не существует пока исчерпывающих определенностей понятия «Человек». Однако и без единого «Человек» мыслить многое невозможно.

1.6. Целостное познание

Целостное познание предмета исследования достигается тогда, когда предмет содержит внутри себя свою идею в форме тождества. Идея предмета становится душой предмета. В тождестве предмета исследования обитает дух темы. Всеобщее предмета есть основание восхождения от абстрактного к конкретному и это принцип целостного познания предмета как единого во многом и многого в единстве.

Разум стремится определить всеобщее предмета исследования через идею, которая придает предмету познания целостность формы его внутреннего содержания. Идея предмета познания составляет ее сущность. Идею нельзя воспринимать рассудочно в том смысле, что идея как суть всеобщее предмета есть лишь некая мысль в сознании. Когда Платон в «Пармениде» говорит, что идея – это образ чувственных вещей, это не значит, что рассудочное мышление превращает идею в некоторого рода трансцедентные существа, которые находятся вне человеческого сознания во веемировом разуме. «Идеи не находятся непосредственно в сознании, а находятся в познании и они суть непосредственные созерцания лишь постольку, поскольку они суть познания. Они порождаются познанием и в духе. Познание извлекает их в разумной развитой форме…» [14, с.140]. При этом идеи реальны и проявляются в действительности. Через действительность познание стремится постичь идею во всех формах ее проявления.

Во многих исследованиях нет идеи целостного познания, потому что в сознании нет картины целого. Если нет идеи целостного познания, то отдельные части исследования рассматриваются как целое, что само по себе правильно, но если нет идеи целостного познания, то эти части превращаются в механический агрегат анатома. «Целое по своему понятию есть то, что содержит в себе части. Но если целое … будет разделено, то оно перестает быть целым» [13, с.30].

Для некоторых исследователей характерно механическое отношение к предмету познания, которое состоит в том, что части предмета исследования выступают как самостоятельные по отношению друг к другу. Те или иные явления предмета исследования берутся как целое, а затем переходят к определению ее частей. Эти определения после этого опускаются и то, что является частью, рассматривается как целое, затем снова выступает определение части и так долее до бесконечности. В этом причина того, что появляются «новые» направления в предмете исследования в виде теорий, доктрин и т. д.

Всеобщее предмета познания («человек», «товар») как начало развертывания логики ее движения, содержит в себе все особенные принципы движения предмета познания. Все части целого являются моментами целостности предмета познания, который есть как бы замкнутый круг, состоящий из кругов, каждый из которых есть необходимый момент в процессе познания предмета исследования. Дух идеи проявляется во всех частях целого. Сколько требуется особенных форм, частей, видов для целостного познания предмета исследования, зависит от реальных процессов действительности.

В диалектической логике часть, вид, форма предмета познания, чтобы представлять собой истину, должны быть не изолированными друг от друга, а представлять собой целое, у которого «голова», «руки», «ноги», «туловище» и т. д. Предмет познания по мере развития распадается на множество частей, каждая из которых представляет собой целое, но такое целое, которое объединяется в единую систему на основе единой идеи, которая скрепляет эти части в целое. Материал и содержание этих частей, основанных на принципе единой идеи, становится выражением реальных процессов действительности. Рассмотрение каждой из частей вырабатывает свои определения, углубляют научное понимание целого предмета познания. Без фундаментальных принципов части приобретают ограниченную форму. Чтобы эти формы были текучими и подвижными они должны переходить друг в друга, должны быть так взаимосвязаны между собой, чтобы определения одной части углубляли понимание целого.

Форма научного исследования – аналитична. Форма научного изложения – синтетична. Изложение предмета познания требует огромного количества эмпирического материала, которые нужно пропустить через себя, духовно их усвоить, очистить от всего наносного, привходящего. Но лишь идея, положенная в основу исследования, организует материал в ходе изложения, скрепляет разные части в единое целое, образует единую систему благодаря использованию категориального аппарата диалектической логики.

2. Предмет познания

2.1. Абстрактное понятие

Ведущей формой научного познания является понятие. Содержание понятия раскрывают особые лексические единицы – термины. Словарь терминов предмета познания богат дефинициями и определениями, каждый из которых дает простое объяснение значений терминов и определений предмета познания. Простота их обманчива, так как сами по себе они скудны по содержанию, абстрактны по форме, односторонни по определению и не способны выражать истинное. Мы имеем простой набор бесконечных знаний, не увязанных между собой. Они не дают ничего для познания, а только засоряют сознание, потому что не имеют в самом себе истины, хотя и правильны с точки зрения рассудочного мышления.

В рассудочной логике понятие рассматривается как простая форма мышления, как общее представление. Представления – это абстракция понятия и не содержат в себе конкретные определения. «Понятие абстрактно, если под конкретным понимать лишь чувственное конкретное и вообще непосредственно воспринимаемое» [13, с.342]. Понятие в отличие от представления о понятии всецело конкретно, поскольку идеально содержит в себе единство определений бытия и сущности предмета познания, единство целостной совокупности суждений в предмете. Понятие – это определенность, в котором различные определения предмета содержатся в единстве. В этом смысле понятие – это логическое развитие сущности предмета познания, исследование внутренних закономерностей развития содержания предмета.

В представлении понятие выступает как всеобщее, которое содержит в себе все определения предмета познания как целого. В рассудочной логике понятие сводится к дефиниции и на этом останавливается. Дается кратное указание некоторых существенных признаков предмета. Тем самым дефиниция устанавливает предел, границы, позволяющие отличить предмет от других, связанных с ним определений. В диалектическом познании понятие выражает все формы жизни предмета в их взаимной связи. Понятие о предмете изменяется, уточняется, углубляется по мере ее развития из абстрактного в конкретное.

Если в сознании понятие дано как представление, как абстрактный предмет без формы и содержания, то в процессе восхождения от абстрактного к конкретному понятие наполняется содержанием, конкретизируется, взаимоувязывается, взаимоопределяется. В логическом изложении это движение понятия находит свое выражение в своих моментах:

Всеобщее – Особенное – Единичное.

Понятие есть их единство. Момент Единичности – это единство бытия предмета познания как всеобщности и сущности в Особенных ее проявлениях. В ходе развертывания содержательных форм предмета познания мы находим целостное понятие предмета познания с конкретными определениями, но уже не как представление о предмете познания, а как учение о понятии предмета.

Если мы не проводим различие между представлением о предмете познания и понятием о предмете познания, то неизбежно сталкиваемся с трудностями в логическом мышлении, так как только мышление придает предмету познания форму. Если я не способен мыслить логически, то не могу раскрыть содержание предмета познания в адекватной форме понятия. Мышление, опираясь на рассудочные формы, развивает понятие посредством категорий диалектической логики. Разумное мышление придает предмету познания форму понятия и содержанием этой формы являются процессы реальной действительности. Ближайшее сознание этого содержания мы называем опытом. Однако наш опыт в познании реальной действительности представляет собой восприятие явлений действительности. Та форма, которую диалектическое мышление придает содержанию понятия предмета познания наиболее полно согласуется с опытом, так как конечной целью познания является достижение соответствия между понятием предмета познания и действительным содержанием предмета познания в его многообразных проявлениях в действительности. Знаменитое положение Гегеля: «Что разумно, то действительно, и что действительно, то разумно» [19, с.41] выражает именно соответствие разумного мышления с реалиями действительности, так как действительность в разумном мышлении понимается как единство сущности и существования, или тождества субъекта и объекта, тогда как рассудочное мышление отделяет действительность от идеи внутреннего содержания предмета познания. В повседневной жизни называют действительностью всякое существование явлений, вещей. Задача разумного мышления в том и заключается, чтобы раскрыть их сущность и формы понятия.

Чтобы раскрыть сущность «действительности» в форме понятия, само понятие должно содержать в самом себе идею. Если нет идей, то нет и содержательного понятия предмета познания. Без идеи понятие предмета познания остается в сознании просто как представление. Действительна только идея предмета познания, без которой предмет познания всего лишь несущественное существование. Рассудок не воспринимает положение «все действительное разумно» и «все разумное действительно» из-за того, что идеи, идеалы есть только химеры или нечто высокое для того, чтобы быть действительностью. Если абстрактные определения понятия не соответствуют действительности, то рассудок считает, что действительность надо подводить под свои абстрактные определения. Этим рассудок предписывает действительности как он должен быть, но каким он не является. Если б мир был такими, каким он должен быть, то представления не управляли бы миром, но философия управляла бы абстрактными понятиями.