Текст книги "Он тебя не любит (?)"

Он и подумать не мог, что это будет так изнуряюще прекрасно. Впервые Мак был готов, не задумываясь, отдать все, что у него есть, лишь бы эта шелковая девочка и дальше была в его жизни.

– Это же в первый раз, да? – прошептал он ей на ушко. Эва закивала, все еще глубоко дыша. Макар улыбнулся и поцеловал ей плечо. – Тогда поздравляю с твоим настоящим первым сексом. С меня подарок. Устала?

Она помотала головой, посмотрела на Макара и тоже улыбнулась в ответ. Потянулась, обняла за шею и сказала, уткнувшись лбом в висок, а на самом деле старательно пряча глаза.

– Не устала, – и добавила еле слышно, но он услышал, потому что только этого и ждал. – Еще хочу…

– А я тебя всегда хочу, Эвочка.

И последнее, о чем он думал, подминая под себя эту сказочную девочку, была свадьба Алены и Руслана.

Глава 13

Пробуждение было приятным. Макар давно так не высыпался и сейчас чувствовал себя непривычно отдохнувшим. Его не мучило похмелье, не мутило от гадливости, не терзало чувство вины. Всего того, что отравляло его существование последние несколько недель, не было. Зато была Эва.

Макар потянулся, усмехнувшись, потому что стоило вспомнить об Эве, в мозгах коротнуло и вниз понесся импульс, вызвавший неизменный утренний подъем. Но повернувшись на бок, Мак обнаружил вместо Эвы лишь смятую простынь. Подорвался было, увидел стоящую в углу ее сумку с вещами и упал обратно на подушку. Никуда не делась, просто он слишком долго спал.

Ночью Макар порядком ее вымотал. Сама виновата, он честно спросил, не нужна ли передышка. Нет, сказала, не устала, и попросила еще, вот его и понесло. Он снова с удовольствием потянулся, вспоминая уже свой обезбашенный финиш.

Говорят, при отделке яхт особый упор делается на шумоизоляцию и звуконепроницаемость, оставалось уповать лишь на это. Хотя Макару верилось слабо. Эвина многоэтажка в сравнении с этой яхтой казалась сверхзвуконепроницаемым и сверзвукоизолированным объектом.

У отца была яхта, но Макар не устраивал там испытаний на эффективность шумопоглощающих конструкций. Что поделать, он никогда особо не утруждал себя молчанием ни в процессе, ни на конечных стадиях. Так что потерпят.

Гораздо больше его интересовало, куда подевалась Эва и почему она прогуливает их первый утренний секс. Поймал себя на том, что улыбается все утро, а затем вспомнил, что вчера Алена с Русланом сообщили о предстоящей свадьбе.

Настроение слегка подпортилось, но тут ему снова подумалось, где может быть Эва. Наверное, вышла прогуляться или выпить кофе. Он зевнул, зато потом вспомнил, как она хваталась за него ночью, судорожно выдыхая, и в очередной раз удовлетворенно улыбнулся. Рывком вскочил на ноги, натянул плавательные шорты и отправился на поиски.

Глаза ослепило, и Мак немного постоял на палубе, привыкая. Солнце поднялось достаточно высоко, долго же он спал. Немногочисленные проснувшиеся обосновались в зоне для загара.

Мак поискал Эву глазами и увидел почти сразу же, лежащую у самого бортика. Он с удовольствием разглядывал ее точеную фигурку, размышляя, какой потрясный подарок, сам того не ведая, подогнал ему Рус. В голову пришла удачная мысль. Макар, хмыкнув, разбежался и прыгнул в воду.

* * *

Эва проснулась совсем рано, когда только рассвело. Точнее, она почти не спала, не получалось уснуть. Макар спал как убитый – неудивительно, такого сумасшествия она и представить себе не могла.

Эва понятия не имела, что с ним случилось, но такого Макара она видела впервые. Как будто его подменили за эту неделю, он даже смотрел на нее по-другому. И целовал по-другому.

Насчет всего остального у Эвы вообще думать не получалось. Кровь мгновенно приливала к щекам, внутри сводило сладкой судорогой, а пальцы ног поджимались сами собой.

Она долго лежала, подперев голову, и смотрела на спящего Макара. Ей нравилось, каким он был во сне – расслабленным, умиротворенным. В точности как после их бешеного марафона, когда уже довольно выдохшийся притянул и вовсе обессиленную Эву к себе на грудь.

Это было так внове и так ошеломляюще приятно – спать с ним, что проснуться с ним она не решилась. Ночью он был ласковым и внимательным, но Эва помнила, каким он уходил от нее раньше – остывшим и чужим, после чего она ревела в подушку по два часа. Потому не представляла, как посмотрит ему в глаза. И что она в них увидит.

Она бесшумно выбралась из каюты, выпила кофе и отправилась загорать. Загорать было непросто, потому что стоило закрыть глаза, воображение тут же рисовало ночные сцены, и Эва постаралась переключиться.

Вспомнила вечеринку, когда Алена с Русланом объявили о свадьбе. Лицо Макара вмиг окаменело да так, что Эве стало страшно. Он держался, но внутри него бушевали целые ураганы, Эва откуда-то знала это. Мало того, она их чувствовала. И обжигающую боль внутри него чувствовала. Ей так хотелось помочь, вобрать в себя хоть немного, чтобы ему стало легче. И кажется, у нее получилось.

– Привет! – ее мысли оборвало неожиданное явление троюродной сестры. – Ну что, тихоня, колись. Правильно говорят, в тихом омуте…

– Доброе утро, – ответила Эва и прикрыла глаза рукой.

– Эй, ты что, думаешь отмолчаться? И не рассчитывай, – тон Алены был шутливый, но почему ей казалось, что она слышит угрожающие нотки?

– Что тебе рассказать? – лениво спросила Эва.

– Когда с Макаром успела снюхаться?

– Слушай, ты же замуж выходишь, – Эва постаралась как можно более убедительнее сыграть удивление, – зачем тебе Макар? Или ты ревнуешь?

– При чем здесь это? – нетерпеливо дернула плечом Алена. – Я о тебе беспокоюсь, сама же потом страдать будешь. Ты не слишком губу раскатывай, Макар не для тебя.

– Так вы сами меня к нему подослали, – у Эвы не повернулся язык сказать «подарили».

– Ты не путай, то совсем другое. Кто же знал, что он так на тебя западет? Но дальше ничего не будет, тебя никогда не примет наш круг. И Макар тебя всерьез не примет. Ты для него провинциалкой была, провинциалкой и останешься. И потом не забывай, Мак парень искушенный, а чем ты его можешь удивить в постели? Он на Ингу мою не повелся, а она на уровне, поверь мне, так что у тебя нет шансов.

Эва хоть и понимала, что Алена раздражена, все же упоминание длинноволосой умопомрачительной блондинки неприятно кольнуло. Рядом с ней Эва, безусловно, проигрывала, как, собственно, ни в какое сравнение не шла и с Аленой.

– Кстати, а где он? Почему ты сама?

– А ты почему без Руслана?

– Рус вчера слегка перебрал, отсыпается.

– Вот и Макар отсыпается.

– Так он же не пил!

– Не пил, просто уморился, – улыбнулась Эва и скорее угадала, чем увидела, как ту передернуло.

– Только не думай, что это надолго, – предупредила Алена, – и не тешь себя напрасными надеждами. Или ты не понимаешь, что он делает это назло мне? Он тебя не любит. Потому что любит меня, и, если бы я не выходила замуж, он на тебя бы и не глянул.

– А ты? – повернулась к ней Эва. – Ты что, его тоже любишь? А как же Руслан?

– Тише ты, – испуганно оглянулась Алена, – услышат. Ну, Мак мне не чужой, он влюблен в меня со школы, еще тогда в любви признался, в десятом классе. Я в седьмом была, он два года ждал, чтобы я выросла. Мы даже целовались. Я тоже тогда в него влюбилась.

– А потом что? – спросила Эва, скорее, чтобы перебить ее и подавить ревность, неожиданно выплеснувшуюся и полоснувшую по самому сердцу. Все-таки они встречались…

– А потом у него мать умерла. Отец отправил его за границу, он там учился, но как только стал совершеннолетним, забрал документы, вернулся и закончил ВУЗ уже здесь. Начал бизнес, а с отцом порвал окончательно. Вот скажи, разве это нормально? – повернула она рассерженное лицо к сестре.

– Не знаю, – задумчиво покачала Эва головой, – может, и нормально.

Ей представилось, что существует человек, прямо или косвенно виновный в маминой смерти. Разве она не стала бы его ненавидеть? Конечно, стала бы. Эва в мелочах представила, как бы она ненавидела этого человека, и вздохнула.

– Макар мне столько раз предложение делал, не сосчитать, а я ему поставила условие – помириться с отцом. Но он же упрямый! С Русланом мне не в пример легче, он крепко стоит в семейном бизнесе.

– Почему это для тебя так важно? Разве у твоего отца мало денег?

– Что ты понимаешь! – фыркнула Алена. – По сравнению с Резановыми да, мало, а по сравнению с Демидовыми мы вообще нищие.

Она хотела еще что-то сказать, как тут раздался всплеск, из-за борта показался подтянувшийся на руках Макар, и на живот Эвы легли прохладные ладони со стекающими каплями воды.

* * *

Сначала из воды вынырнул загорелый торс, на котором каждая мышца казалась вытесанной по самым строгим канонам, а следом уже сам Макар подтянулся на руках и взобрался на борт. По идеальным мышцам стекали целые струи. Мак покрутил головой, и с волос на девушек полетели брызги.

– Мак, что ты делаешь! – взвизгнула Алена, закрываясь руками, и Эва в который раз подивилась, как умело сестрица владеет собственным голосом.

У нее бы так точно не вышло. Ну пять минут можно повыделываться, ну десять. Но все время помнить об этом, сдерживать себя, играть?.. Ужас! Эва даже посочувствовала сестре.

Макар смотрел на нее сверху вниз, и Эве не хотелось уподобляться Алене, хоть вода была довольно холодной, а кожа слишком теплой. В другое время она бы тоже с удовольствием попищала.

Тяжелое мокрое тело навалилось сверху, и у Эвы перехватило дыхание. Вот теперь она едва сдерживалась, чтобы не завизжать как Алена.

– Какая теплая, ммм… горячая Эвочка… – холодные и мокрые губы уже нашли ее шею.

Макар опомнился, что может ее раздавить, и сполз на бок, продолжая, впрочем, занимать половину Эвы как минимум.

Алена смотрела круглыми, как две луны, глазами, остальные тоже молча пялились. Эва кожей чувствовала любопытные оценивающие взгляды, а потому обвила торс Макара и поцеловала его в мокрую, всю в соленых каплях, грудь.

– Доброе утро, Макар!

Он едва заметно вздрогнул и внимательно посмотрел на Эвангелину, а затем улыбнулся, и в его глазах появилось то хорошо знакомое выражение, от которого у нее внутри расползалось что-то сладкое и тягучее.

– Доброе утро, Эвочка. Ты куда сбежала? Я проснулся, а тебя нет… – он зарылся носом в ее волосы, и хоть они уже были наполовину мокрые от стекающих струек, Эва зажмурилась от удовольствия.

– Не хотела тебя будить.

– Почему? Я бы тебя разбудил, надо было и тебе меня будить, ты же знаешь, как это делается.

Макар целовал ее неторопливо, явно обозначая территорию, а потом нашел ее губы, как будто не было вокруг вперившихся в них любопытных глаз.

– Народ, они что, трахаться собрались? – донесся недовольный женский голос. Инга?

– А тебе что, завидно? – ответил ей мужской.

Эва не разобрала чей, да она и не запомнила всех. Зачем они ей? Ей нужен был только Макар.

– Слушай, Мак, вы и так полночи спать не давали, имейте совесть, – кажется, это один из тех, кто вчера приставал к ней на палубе. Дэн.

Макар оторвался от нее и улыбнулся губы в губы, упираясь лбом.

– Пойдем, поздороваемся?

Эва тоже улыбнулась и кивнула.

– Эй, бог секса, а ты можешь потише здороваться? – продолжил тот же Дэн.

– Нет, не могу, – Макар рывком поднял Эву на руки, она обхватила его ногами за бедра и обвила руками шею, – не считаю нужным сдерживаться, когда люблю свою женщину.

Инга фыркнула, Алена сверкнула глазами и отвернулась с непонятным выражением лица. Что с ней такое? И когда Макар уже поднялся на палубу с Эвой на руках, ту запоздало пробило.

Он назвал ее своей женщиной! И хоть из его уст слово «люблю» звучало в совершенно однозначном смысле, внутри все равно стало горячо. А еще горячее стало, когда вслед им прилетело снизу:

– Охренеть! У них что, правда так серьезно? Вам не кажется, что Макар влюбился?

Что ответила Инга, Эва уже не слышала, да ей и не надо было. Это кому же такой бред пришел в голову? Макар не может в нее влюбиться, он любит Алену, зачем тогда он так ведет себя? Внезапно озарила догадка, а в ушах прозвучали сказанные Аленой слова:

«Не тешь себя напрасными надеждами. Или ты не понимаешь, что он делает это назло мне? Он тебя не любит…»

Так волшебно начинающееся утро вмиг растеряло все краски, и сейчас Эве хотелось только одного – хоть пешком, хоть вплавь, но оказаться поскорее дома, где нет никакого Макара, дышащего ей на ухо и сводящего с ума одним пристальным взглядом серых глаз.

* * *

Он еле дотерпел пока нес Эву, так и подмывало перейти на бег. Настроение было просто чудесным, а от предвкушения того, что он сейчас устроит этой сбежавшей девчонке, оно поднималось еще выше. Но стоило закрыть за собой дверь, что-то неуловимо изменилось.

Эва напряглась, сползла с его рук на пол, а потом и вовсе сделала шаг назад.

«Что за херня?» Макар непонимающе уставился на девушку.

– Что-то случилось?

Она обхватила себя руками. Ну да, она в одном купальнике, стесняется его, что ли? Немедленно захотелось сдернуть этот купальник и выбросить, но Макар постарался совладать с собой.

– Мак, давай я вернусь к себе, – она и правда закрывалась.

– Эва, – он все же смог эти руки разнять и развести в стороны, – говори!

– Ты же… – она явно пыталась подыскивать слова, поэтому паузы были ощутимыми. – Это все… потому что Алена выходит замуж? Ты это все делаешь ей назло?

– Кто тебе такое сказал? – он уже начинал понимать, что произошло. Эва отвела глаза, но не ответила. Да Макар знал ответ и без нее. – Алена?

Она снова смолчала, и у Макара гора с плеч свалилась. Он-то думал, есть другие причины, более существенные, чем обычный завистнический женский треп.

Он подхватил Эву под коленки, – та все еще смотрела обиженно, – и толкнул на кровать, нависая сверху. Ему хотелось улыбаться от радости, что она здесь, с ним, и его от нее отделяет три незначительных лоскутка ткани.

– Эва, ты уже такая опытная женщина! У тебя в распоряжении почти месяц имеется свой собственный мужчина, а ты так и не поняла, как это работает? – к нему вернулось то утреннее бесшабашное настроение.

Уже невмоготу было ждать, хотелось заниматься любовью, хотелось ее, а не разговоров, но Эва заслуживала объяснений.

– Разве ты мой мужчина? – она смотрела недоверчиво, и Макар спросил уже серьезней.

– А кто же я для тебя?

Она отвела глаза, и он усмехнулся.

– Я понял. Я слышал, как меня назвала твоя подружка, когда под дверью стоял. Потому и ушел тогда, что она правду сказала, – Мак опирался на локти и играл прядью ее волос, второй рукой очерчивая контур лица, кайфуя от того, как она чувственно реагирует даже на такие незначительные прикосновения. Похоже, он подсел основательно. – И да, я чувствовал себя виноватым, когда приезжал. Каждый раз злился на себя, но ничего не мог с собой поделать. Ты видишь, как меня тянет к тебе, ты не можешь этого не чувствовать. Скажу честно, я пытался забыться с другими женщинами, но не смог. Меня теперь от всех воротит, я хочу только тебя, так что да, я твой мужчина. А ты? У тебя был кто-то кроме меня?

Он вдруг испугался, что она ответит. А что, если был кто-то еще? Бред, конечно, Мак сразу бы почувствовал, и все равно какая-то часть его замерла в ожидании. Но Эва смотрела с таким неподдельным изумлением, что у него отлегло от сердца.

– Нет, конечно, Макар, у меня никого кроме тебя не было.

Он шумно выдохнул, ткнувшись в ложбинку на груди, и проговорил, касаясь губами шелковистой кожи:

– Значит все правильно, не слушай никого. Сколько раз мы любили друг друга ночью, помнишь? Знай, Эвочка, кому-то назло так не получится, это просто нереально. Можно, если один раз, но не так, как у нас с тобой, – он уже целовал ее настойчивее, и тут услышал почти полушепот.

– Но Макар, я ведь правда ничего не умею, а ты такой… – она не договорила, а у него в груди разлилось целое теплое море.

– Какой? – прикусил ее за ушко.

– Самый лучший! Ты лучше всех, Мак! – она прошептала ему на ухо, и у него внутри зазвенели невидимые струны.

Какой же кайф был это слышать! Особенно от Эвы!

– Послушай, Эва, тебе ничего не надо уметь. У тебя это все уже есть, входит в заводскую комплектацию. Ты просто сама не знаешь, на что способна, какое ты чудо. Попробуй отпустить себя, делай то, что тебе хочется, будь собой, – он уже покрывал ее поцелуями, продолжая говорить, слыша ее надрывное дыхание и потихоньку сам отпуская себя на свободу.

– Но я хочу, чтобы тебе было со мной хорошо, – услышал, как сквозь воду.

– Не надо, Эвочка, не думай об этом, я и так возьму все, что мне нужно, не спрашивая тебя. Я хочу, чтобы ты тоже брала. Делай, что тебе хочется, Эва.

– И все мужчины так считают? – она остановила его, удержав за голову. Он даже не пытался скрыть глухое раздражение.

– Какая тебе разница? У тебя не будет никаких других мужчин. Запомни, Эвочка, у тебя буду только я.

Глава 14

Макар вез Эву домой. Было само собой разумеющимся, что обратно они возвращаются вместе, и не имело значения, с кем она приезжала. Теперь она с ним, и…

Ладно, об этом можно подумать позже, по возвращении в город. Сейчас Макар сидел на водительском сиденье, расслабленно держа руки на руле, и время от времени посматривал на сидящую рядом Эвангелину.

Она вертела головой по сторонам, сжимая в руках фотокамеру, и постоянно выхватывала кадр за кадром. А если ничего подходящего по дороге не попадалось, поворачивалась к Макару и в сотый раз снимала, как он ведет машину.

– Ты и меня будешь выкладывать на своих стоках? – насмешливо спрашивал он.

– Да, там как раз пустует раздел о дальнобойщиках. Прогоню через фотошоп и заработаю на тебе кучу денег, – дразнилась Эва, а Макар улыбался.

Ему нравилась поездка, нравилась девушка и нравились свои ощущения. Странные, приятные и абсолютно для него новые. Это не только он заметил, кстати.

– Мак, тебя как подменили, – говорил с ухмылочкой Тим, а Дэн ржал, разглядывая на его спине красные борозды, оставленные тонкими пальчиками Эвы.

Макар сказал ей отпустить себя, вот она и послушалась, она вообще очень послушная девочка… Он покосился на увлеченно щелкающую камерой девушку и поерзал на сиденье, пытаясь принять положение поудобнее. Может, съехать на какую-нибудь проселочную дорогу?..

– Макар, ты совсем на себя не похож, – качала головой Алена, озабоченно сдвигая брови.

– Да он голову потерял от этой малолетки, ты что, не видишь? Даже смотрит как чумной, – раздраженно отвечала вместо Макара Инга, а он молчал и щурился на солнце, выискивая глазами Эву.

Они выходили ненадолго к компании выпить кофе и поесть. Макар прыгал в воду с бортика, Эва рискнула искупаться с ним только раз, слишком холодной была вода. И везде они начинали целоваться, даже в этой холодной воде, чтобы потом, не обращая внимания на едкие замечания окружающих, побыстрее укрыться в каюте. Мда, пожалуй, не стоит это вспоминать, а то все больше хочется отдать предпочтение проселочной дороге…

Макар упорно отгонял провокационные видения, но одно так и стояло перед глазами – прильнувшая к его груди Эва с распахнутыми глазами и закушенной губой. Он обещал подарок, точно, за ее первый настоящий секс. За это он готов был скупить половину ювелирного салона.

Когда въехали в город, Эва уже выглядела заметно погрустневшей и даже камеру отложила. Наверное, устала, а может не хочет возвращаться к учебе.

Макару тоже не хотелось думать об офисе. Он с удовольствием провел бы с Эвой еще с недельку, если не больше.

– Ты зачем здесь останавливаешься, Мак? – спросила она удивленно, когда Макар заехал на парковку возле «Гранд Молла». Он вышел из машины и распахнул перед Эвой дверцу.

– Я кое-что обещал тебе, – достал удивленную девушку и повел в торговый центр.

Ювелирный бутик находился на третьем этаже. Когда Эва поняла, куда он ее ведет, стушевалась и даже попробовала упираться, но тот крепко держал ее за руку.

Еще одно новшество в его жизни – последний раз он ходил с девушкой за руку еще в школе, и это была Алена. Тогда. А сейчас он вел за руку Эву и получал ни с чем не сравнимое удовольствие.

– Выберешь подарок сама, Эвочка, я хочу, чтобы ты его не снимала. Тогда каждый раз, глядя на тебя, я буду вспоминать, почему подарил его тебе.

Теоретически это могло быть колечко или цепочка. Мак был уверен, что она выберет колечко, как и все девушки, которым он делал подарки. Но Эва вдруг зарделась и повернулась к следующей витрине.

– Тогда сережки, только небольшие. Пожалуйста, Мак!

Она вообще хотела гвоздики, но благо, в коллекции «Tiffany&Co» этого сезона гвоздики отсутствовали.

И все-таки он выбрал ей подарок сам. Три лепестка из платины, два усеяны бриллиантами круглой огранки, третий по форме напоминает выпуклую каплю. Макар собственноручно продел серьги в уши Эвы и завис, когда она повернула к нему раскрасневшееся лицо.

Он смотрел и не мог наглядеться, как завораживающе блестели ее влажные карие глаза в обрамлении искрящихся бриллиантов.

– Ты очень красивая, Эвочка, – сказал он, целуя ее в висок.

Почему-то перед продавцами не хотелось целовать ее по-настоящему. Слишком интимным был подарок, и знать об этом должны были только они с Эвой.

Целовались в машине, долго. Он держал ее за затылок, а она цеплялась за его руки. Когда Макар привез ее к дому, там он тоже начал ее целовать, уже стоя у внедорожника. Но тут первой запротестовала Эва.

– Не надо, Мак, соседи увидят, – она выбралась из его рук и взяла сумку.

– Ну так пусть хоть раз увидят, а то все только слышат, – улыбнулся Макар. Эва тоже улыбнулась напоследок и скрылась в подъезде.

Он приехал домой, разобрал сумку, вещи сунул в стиралку, принял душ и понял, что ему решительно нечем занять остатки вечера. Пытался смотреть фильм, но даже не понял, что смотрел, кажется, какой-то сериал. И подумал, что зря отвез Эву к ней на квартиру.

Можно было привезти ее к себе. Заказать в ресторане еду, вместе принять душ – на яхте он был таким тесным, что там один Макар помещался с трудом. Посмотреть тот же фильм. А потом, наконец-то, заняться любовью на нормальной, большой и новой кровати, и проснуться здесь же, еще во сне начиная подминать под себя свою шелковую Эвочку…

От этих мыслей Мак еще больше помрачнел. Просто привезти сюда Эву на один вечер или ночь казалось ему кощунством. Как потом отправлять ее обратно в ту кошмарную убитую квартиру? Но тогда, выходит, ему следует оставить ее здесь?

Это тоже вводило Макара в ступор. Ни одна девушка не жила постоянно в его квартире, он не представлял себе, что будет видеть кого-то целыми днями, ночами, а то и сутками. Это его личное пространство, его территория, ему комфортно одному.

И все же, Эва не давала покоя. Полночи проворочавшись, Макар пришел к выводу, что Эва – не все остальные, она другая, ни на кого не похожая. Может быть, она не будет ему сильно мешать?

Днем работа отвлекла, Мак даже позабыл об Эве. День был насыщенный, и уже вечером, возвращаясь с ужина, который он устраивал как приглашающая сторона, Макар понял, что едет в спальный микрорайон, где живет Эва. Безо всякой цели, просто посмотреть на нее, потому что больше в той квартире никакого секса не будет. А там посмотрим.

Дверь открыла Ира, испуганная и расстроенная.

– Макар, как хорошо, что вы приехали!

– Что-то случилось? – он вошел в коридор и привычно сбросил мокасины.

– Ой нет, вам лучше туда не ходить, – сокрушенно покачала она головой. – Эва заболела. Она меня убьет, если вы увидите ее в таком виде.

Макар попытался унять забившееся в бешеном ритме сердце и, отодвинув Ирку, прошел в комнату Эвы.

Она лежала, скрутившись клубком и накрывшись с головой одеялом. Макар даже не понял сначала, как распаковать этот кокон. Зато, когда увидел, как она дрожит, у него чуть сердце не выскочило.

Развернул, заглянул в лицо и похолодел. Бледная, с потрескавшимися губами и ярко-красными пятнами на скулах, она поначалу его даже не узнала. А узнав, попыталась зарыться обратно в одеяло, пряча лицо.

– Не смотри на меня, Мак, я такая страшная…

Он прикоснулся к ее шее и матернулся – кожа была сухой и горячей, Мак даже руку отдернул. Зато пальцы, которыми Эва вцепилась в его руку, были ледяными.

– У нее тридцать девять и семь, она выпила уже две таблетки жаропонижающего, – лепетала Ирка. Эва продолжала беспомощно цепляться за Макара, а у него внутри все холодело от страха.

– Скорую вызвать нельзя было? Или мне позвонить? Дуры две, – он ругался, чтобы скрыть собственную беспомощность. Как хорошо, что он решил приехать к Эве именно сейчас!

Макар позвонил в «Медикал Центр» и вызвал бригаду. Потом сел на пол возле Эвы, гладил спутанные, всколоченные волосы. Она же пряталась от него, и он мысленно успел проклясть себя несколько раз, пока в дверь, наконец, позвонили.

Когда доктор, седой мужчина возраста Кравченко, попросил развернуть кокон, чтобы послушать Эву, Макара самого начало лихорадить. Ее трясло как в трясучке, Мак никогда такого не видел.

Доктор хмурился и диктовал медсестре названия препаратов, а у Макара пол из-под ног уходил, когда он смотрел на дрожащую девушку.

– У меня так всегда, – она даже говорить не могла, так стучали зубы. – Если температура, то под сорок, меньше не бывает. И не падает.

– Правильно, и не упадет, потому что у вас нарушена теплоотдача. Посмотрите, какие у вас ледяные руки, – медсестра склонилась над Эвой со шприцом, и Макар поспешил отойти к окну, чтобы не мешать.

Тут же прибежала Ирка с бутылкой горячей воды. Они вместе с медсестрой укутали Эву, положили ей в ноги теплую бутылку, и Ира побежала еще за одной, чтобы согреть руки.

Макар подошел, присел возле Эвы и взял ее руки в свои, согревая дыханием и стараясь не поддаваться холодящему и пробирающему изнутри отчаянию, когда смотрел в горячечные, отдающие лихорадочным блеском и кажущиеся совсем темными глаза.

Доктор дождался, пока градусник не показал тридцать восемь и три, оставил список назначений, и бригада уехала.

– Я в аптеку за лекарствами, а ты смотри за ней, – приказным тоном сказал Мак Ирке, и та с готовностью закивала.

Он вернулся быстро, но Эва уже спала. Ее кожа больше не походила на раскаленный песок, напротив. Макар ощупал лоб и шею – они были влажными, на лбу выступила испарина, а спина была совсем мокрая.

– Ее надо будет переодеть, когда она проснется. Поможешь ей, Ира? – спросил Макар, когда они оставили спящую Эву и переместились в кухню.

– Конечно, не переживай, – Ира прошла к плите. – Кофе будешь?

– Давай, – кивнул Макар.

Кофе неожиданно оказался неплохим и довольно умело сваренным. Пока Ира разливала из турки по чашкам дымящийся напиток и нарезала сыр, Мак сел за стол, опершись о стену, и закрыл глаза. Ему бы самому не помешала «неотложка», только кардиологическая.

– Ира, сколько вы платите за квартиру? – спросил он, отпивая из чашки.

– Зачем тебе? – она непонимающе смотрела на Макара, и он вдруг понял, что она его больше не раздражает. Совсем, как отрезало.

– Я хочу снять для Эвы отдельное жилье, но она твердит, что подведет тебя, потому что ты сама аренду не потянешь. Вот я и хочу заплатить за те месяцы, пока ты найдешь себе компанию. А ты скажешь Эве, что уже нашла.

– Не надо, – покачала головой Ира, – мне мой парень давно съехаться предлагает, а я вот из-за Эвки тяну, чтобы ее не бросить. Только не согласится Эва переехать на квартиру. Да она давно уже могла себе жилье снять. Вон у нее доллары, что ты оставлял, в коробке сложены.

– Сложены? Как сложены? Она их не потратила? – изумление Макара было настолько неподдельным, что девушка хмыкнула.

– А ты серьезно думал, что Эва их у тебя возьмет?

– Что здесь такого? Я всего лишь хотел помочь.

– Все ты понимаешь, Мак, ты же бизнесмен вон какой крутой, – Ирка кивнула на его грудь, как будто именно там было написано, какой бизнесмен из Макара, – и почему она деньги не берет, и почему содержанкой к тебе идти не хочет.

Мак ошеломленно умолк и даже забыл, что он пьет кофе. Какой содержанкой? Эва, содержанкой? Что за идиотизм. Но развивать эту тему дальше не стал. Поблагодарил за кофе и уехал, предварительно убедившись, что температура у Эвы спала и она спит.

Он навещал ее каждый день, хоть она очень переживала, что за время болезни осунулась и теперь разонравится Макару.

А ему, наоборот, хотелось смотреть на нее даже на такую, с синими кругами под глазами, с потрескавшимися губами. Эва и такой оставалась для него по-прежнему желанной и близкой.

Получив в офисе вместе с почтой продолговатый конверт из плотной бумаги нежно-пастельного оттенка, он поначалу даже не понял, что это. Достав оттуда такого же оттенка карточку с вензелями, чуть было не выбросил само послание в мусорное ведро. И только в последний момент сообразил, что это приглашение на свадьбу.

Положил карточку назад в конверт и забросил в верхний ящик стола.

«Регистрация брака…бла-бла-бла… в такое-то время… бла-бла-бла, рады видеть… бла-бла-бла».

Вчитываться не было никакого желания, тем более что ему нужно было ехать за Эвой. И уже садясь в машину, Макар подумал, что, если бы не Эва, он сейчас поехал бы бить морду Русу или набрался бы до чертиков. Как хорошо, что с ним случилась Эва!

Она изумленно таращилась, полулежа в кровати, когда Мак внес в квартиру чемодан и предложил взять самое необходимое на первое время. Остальное можно забрать потом, если нужно. Если не нужно, можно все купить.

– Куда ты собираешься меня отвезти? – спросила она недоуменно.

– Ко мне.

– Что? Как это, к тебе?

– Эвочка, – Макар подошел и присел рядом на кровать, – я должен был сразу с яхты везти тебя к себе домой. Я весь вечер об этом жалел и потом еще ночь. Мне надоело быть одному, я хочу серьезных отношений, хочу, чтобы ты жила со мной, была моей девушкой. Ты согласна?

Он заглянул ей в глаза и поразился, насколько сейчас все было понятно и читаемо. Там искрилась такая искренняя, такая неподдельная радость, что он не понимал, почему так долго сомневался, стоит ли селить Эву у себя.

Она так устала от этого переезда – хотя Мак сам складывал вещи, Эва только пальчиком тыкала. Потом отнес ее в машину на руках. И в квартиру тоже на руках нес. А когда вернулся с чемоданом, она уже спала на его кровати, прямо на неразобранной постели.

Макар укрыл ее пледом, сходил в душ и улегся рядом, придвинувшись ближе и осторожно обвивая руками спящую девушку. С удовольствием вдыхал знакомый тонкий запах – как же он соскучился!

Больше не одолевали ни мысли, ни сомнения. Было хорошо и спокойно оттого, что Эва спала в его комнате, на его кровати, и только это сейчас имело значение.