Текст книги "Кинк. Право на удовольствие"

– Это все? – Артем поднял брови.

– Еще третья где-то была, – Володя почти услужливо и со смехом теперь обшаривал карманы джинсов.

На столе появилась следующая карта. И Артем удовлетворенно хмыкнул:

– Вот теперь два-один.

– Да как скажешь, мил друг, – Володя поднял руку и громко обратился к Марго, которая шла к нам с подносом – теперь с тремя кружками кофе. – Маргош! Как будешь наверху, скажи в администраторской, чтобы выписали мне вип-карту, я свои потерял!

Рыжая барменша, как будто и не видела карт на столе, как и присутствия ее непосредственного директора, ответила так же громко:

– Конечно, Владимир Алексеевич! Хотя сомневаюсь, что кто-то из охраны вас не узнает в лицо. Зачем вам вообще карта? Вы их коллекционируете? Но скажу, раз надо.

– Проклятие, – спокойно признал Артем свое поражение, когда Марго так же плавно отошла от столика. – Володя, когда-нибудь я тебя уволю.

– Не уволишь! Я привношу в это место задор!

– Тоже верно. Два-два. Ладно, с вами весело, но работать пора. – Артем встал и вдруг немного наклонился ко мне, чтобы не кричать. – Лиля, в следующую пятницу выходишь на смену. Начнем с официантки. Если проявишь себя, то сделаю барменом.

– Вот же хитрый ушлепок… – с уважением выдохнул Володя, но Артем его вряд ли мог расслышать.

Когда ехали домой, я сначала смеялась, а потом все же спросила – вообще-то, именно с этого и надо было начинать, а не с беспричинного веселья:

– Это что там вообще было? Конкуренция за меня?!

– Да нет, – Володя выглядел расслабленным. – Просто конкуренция, я думаю. Мы с Артемом слишком хорошо и давно знакомы, чтобы друг друга не подкалывать. Ты же не восприняла всерьез его намеки?

Вопрос, по всей видимости, требовал серьезного ответа:

– Его намек на работу я восприняла очень даже всерьез!

– И пусть так. Даже лучше, если ты станешь работать в «Кинке». По крайней мере, мне не придется больше придумывать причины, чтобы тебя увидеть.

Я не стала переспрашивать, хотя очень хотелось. Но важнее было оставить именно эту фразу в мыслях как самую главную. В моей жизни начался какой-то бардак и бесформенный хаос, но я определенно никогда раньше не ощущала себя настолько довольной бардаком и хаосом.

Победоносное шествие самого знаменательного дня в моей жизни закончилось полным триумфом. Я уже видела третий сон, когда меня разбудил звонок от Олега:

– Ну что, твой ухажер тебя уже бросил, или все еще развлекаешь его? – судя по голосу, он был пьян, а такое с ним редко случается.

– Кто? – я спросонья ничего не могла понять.

– Хлыщ на джипе! – пояснил Олег, а я запоздало поняла, что он видел, как я уезжала с Владимиром. Сделал неправильные выводы, и оттого мое сердце закололо – все же любимый человек, а это всё в итоге задумывалось ради него. А ведь он не перестал быть единственным, несмотря на временный жизненный хаос. Олег закончил вопросом, словно сам предлагал мне вариант выхода из неприятной для обоих ситуации: – Или скажешь, что у тебя с ним ничего нет?

Мазнула сонным взглядом по шикарному букету на настенные часы. Полвторого ночи, я завтра на ногах стоять не буду. Вероятно, мне нужно больше времени, чтобы проснуться и начать соображать. Только поэтому я не справилась с мимолетным раздражением и заявила нервно:

– Всё у меня с ним есть!

– Ты серьезно? – Олег переспросил тихо и почти умоляюще. – Неужели и ты купилась на дорогую тачку, Лилька?

– Ага, на тачку! Я же именно такая – как вижу дорогую тачку, сразу ноги непроизвольно раздвигаются! Так что у меня с ним есть всё! И не только с ним! Я их, с дорогими тачками, по графику чередую! – закончила я и отключила вызов.

Утром, если вспомню, обязательно об этой импульсивности пожалею, но пока мне надо вернуться к третьему сну.

Глава 10

Кира тщательно рассматривала фотографии, которые мне прислали парой дней позже сессии, и нахваливала – да я сама была ими чрезвычайно довольна. А потом подруга долго надо мной смеялась:

– Официантка? Вот это карьерный рост, мать! Бухглатер, фотомодель, официантка – шикарная траектория полета. А дальше что? Рыбачка или охотница на демонов?

А я оправдывалась, выдавая все мысли, которые так хорошо звучали в голове все последние дни:

– Это ненадолго. И я чувствую, знаю… мне надо отдохнуть от бухгалтерии. И от себя самой. Изменить окружение, обстановку, род деятельности – на неделю или полгода, пока в новой обстановке или окружении я не увижу то, что во мне осталось, а что было наносным!

Подруга понимающе закивала:

– А вот и правильно! В смысле, не официанткой, конечно, а в себе покопаться. И если это копание через грязную посуду лежит, то так тому и быть! – Кира, наверное, и сама не поняла, насколько философскую мысль случайно выдала. – Надо будет наведаться в этот твой «Кинк», ни разу не заглядывала!

– Не надо! – испугалась я.

– Это еще почему? – Она уловила в моей внезапной нервозности какой-то скрытый смысл.

– Смущаться буду, – придумала я. – Сначала я немного адаптируюсь, а потом уже посмотришь.

На самом деле, нет ничего страшного, если Кира явится на первый этаж. Но если она каким-то образом узнает, что происходит выше, то ее тактичность и дружеская поддержка пропадут под натиском здравого смысла. Да, меня двусмысленность заведения Артема саму смущала, а в пересказе никак не получится объяснить, как я после всего увиденного захотела еще и работать там. Это в моей шкуре надо было побывать, своими глазами и ушами уловить, а потом отметить легкие вибрации внутри, которые невероятным образом сделали меня симпатичнее для самой себя.

Конечно, в пятницу я приехала пораньше. Решила со всей ответственностью отнестись к новой работе – иначе и не умею, а предварительно еще и туфли на невысоком каблуке купила. Удобные, красивые, а некоторые профессионалы давеча мои икры хвалили… в общем, я не могла их не купить!

Однако меня на входе перехватила девушка, представившаяся Верой, и утащила в сторону, где выдала форменную одежду: красную футболку в обтяжку с вышивкой «Кинк» и юбку с вшитыми под низ шортами. Интересный наряд, но фривольным его не назовешь. Это, случайно, не для того случая, когда пьяный клиент полезет под юбку, чтобы обнаружил там шорты? Остроумно… и еще страшнее. Вера успевала рассказать мне мои обязанности, а я пожалела, что не записываю, но старалась запомнить каждое слово: мне выделила столики номер семь и девять, заказы записывать, меню знать назубок. Не представляю, какого объема у них там меню, но не зря я приехала пораньше – есть время на попытку запомнить.

В раздевалку зашел Артем – просто зашел, без стука. А если бы я еще не переоделась?! Но Вера его появлению не удивилась, а лишь использовала способ от меня избавиться:

– В общем, если будут вопросы – ко мне. – И убежала.

– Привет, – я поздоровалась так, не определившись, стоит ли мне переходить на «Тем Саныча», как все сотрудники. Наверное, поправит, если посчитает нужным.

– Привет. – Он окинул меня равнодушно взглядом. Вполне возможно, просто оценивал, выгляжу ли достаточно презентабельной для его заведения. – Работаешь пока в часы минимальной нагрузки – с пяти до девяти, трижды в неделю. И в это время я для тебя «Артем Александрович». – Вот, все-таки обозначил границы. Я кивнула. – Во все остальное время я для тебя кто угодно, хоть «сладкий медвежонок». Усекла?

– Усекла, что ты часто и непонятно шутишь. – Я уже научилась улыбаться при нем вполне естественно. – Еще распоряжения, босс?

– Конечно. Запомни: клиенты приходят любые, а уходят довольные. Без вариантов. Потому не подведи меня, Лиля.

Ответила как можно серьезнее:

– Я постараюсь.

– А теперь громче.

– Я постараюсь!

– Уже лучше, но все еще недостаточно хорошо. – Он прикрыл зевок ладонью. – Лиля, над звуком тоже работай, иначе тебя клиенты не расслышат.

Я не выдержала и рассмеялась:

– Сказал это человек, который всегда говорит тихо! И плевать ему, что все остальные напрягаются, чтобы расслышать! А они и напрягаются, выхода-то нет.

Он тоже улыбнулся в ответ, но ответил прохладно, что не вязалось с мимикой:

– Будешь на моем месте главнокомандующего, тоже получишь право всех напрягать. – Он стукнул указательным пальцем по своему бейджу.

А ведь раньше никаких бейджиков на белой рубашке не наблюдалось… «Саныч» был «Санычем» без единого опознавательного знака! И теперь я ступила вперед, чтобы прочитать на пластике: «Царь кровососов и повелитель извращенцев».

Фраза была настолько абсурдна, что я подняла недоуменный взгляд вверх и столкнулась со смеющимися глазами.

– Володя подарил, – объяснил Артем. – Решил, что шутка очень смешная. Но он точно не ожидал, что я и бровью не поведу. Нацепил под его гогот и пошел работать. Ему и в голову не пришло, что никто не оказывается достаточно смел, чтобы вчитываться. Так что я снова разбавил счет, четыре-три. Кажется, Лиля, ты невольно запустила процесс, с которого и начнется международный конфликт. Я, вообще-то, обычно в играх не участвую, но в этом случае забавно.

– Я? – Отступила на всякий случай. – А я-то здесь при чем? Вы уж между собой шутите, счет ведите, а я не участвую!

– Кстати об этом. – Он развернулся к двери, но задержался, чтобы договорить: – Прогнозирую, что один назойливый клиент будет требовать твоего внимания, доставать и отвлекать, у Панкова ничего святого нет, даже мой клуб. Так вот, от меня условие – ваши брачные игры не должны влиять на рабочий процесс и отношение к остальным клиентам. Я уволю тебя на семьдесят процентов быстрее, чем принимал на работу, а на то решение ушло полторы секунды.

В полном недоумении от произнесенного он меня и оставил.

Мне невероятно везло – седьмой столик вообще пустовал, а девятый был оккупирован компанией лояльной молодежи. Ребята заказывали пиццу и выпивку и совсем не обращали внимания на то, что я иногда переспрашивала заказ для уверенности. Я же впадала в игровой азарт – теперь понятно, почему для отдыха рекомендуют смену деятельности! Это же действительно интересно – делать то, чего никогда раньше не делал. Со временем стало жаль, что седьмой столик все еще пустует, а моим клиентам интереснее танцевать, чем ужинать.

И почему это моя смена такая короткая? Не доверяют? Уже почти половина миновала, а я только входила во вкус. Ноги, правда, немного давило новыми туфлями, но это ерунда по сравнению с эмоциональным подъемом.

Вера наблюдала за моими перемещениями, скептически вздернув бровь. Отошла на шаг, когда я решила протереть все подносы, а потом с улыбкой сказала:

– Летай, птичка, пока летается. Азарт пройдет, как только привыкнешь.

Я это и так знала. И как раз в тот момент, когда азарт пройдет, уволюсь и вернусь к поискам более престижной работы, как это и вписывается в мои планы. Но я невольно задумалась: а ведь азарт всегда проходит по мере привыкания к чему-то новому, всегда, во всем, неизбежно, как смена времен года. Не это ли и произошло со мной и Олегом? Просто я восприняла ослабление романтических эмоций как переход на новую стадию, а он нашел в этом причины для раздражения. И что же? Получается, что таким же образом все отношения обречены, как любое занятие? Станут привычными, наскучат, приедятся, хоть с кем и хоть как ярко они будут начаты – хоть с каким-нибудь невероятным Бредом Питтом или вон, например, с Володей…

О, Володя! Седьмой столик все-таки заняли, а мой знакомец словно знал, какие именно места выделили мне.

Заказы здесь многие делают у барной стойки, именно потому на весь зал нанимается не больше двух официантов – мы нужны больше для того, чтобы в случае толкучки стойку не перегружать. Но если клиент листает меню и долго не решается, то официанту стоит подойти самому. Вряд ли Владимир именно не решался, но я выдохнула, подтянулась и направилась к нему.

– Тебе идет! – он начал без приветствий.

– Что, униформа?

– Нет, профессиональная улыбка. Тебе идет. Посидишь со мной?

Я осмотрелась, как будто всерьез собиралась прямо сейчас бросить работу и начать отдыхать.

– Не думаю, что Артем Александрович одобрит мои посиделки в рабочую смену!

– А давай его проверим! – он с иронией провоцировал меня на какие-то подвиги.

Но я успела настроиться, потому глянула на него строго и вопросила, как меня учили:

– Вы уже определились с заказом? Может, вам что-то подсказать?

– Ага, подскажи мне из меню, чего я не знаю. Слушай, а почему тебя в ресторан на четвертый этаж не взяли? Там намного тише и элитнее, народу меньше, зарплата больше. Просто официантский рай, если у вашего племени есть дележка на рай и ад.

Я растерялась:

– Наверное, туда определяют более опытных. Кто же меня с первого дня сразу в элитное место назначит?

– Верно. – Володя улыбался с непонятной хитрецой. – Все здесь проходят этот путь: сначала первый ярус, потом второй, и так далее. До четвертого доходят только самые морально устойчивые!

– Я морально устойчивая! Но не для второго и третьего этажей! Вы заказывать-то будете, наш постоянный и уважаемый клиент?

– Еще думаю, меню изучаю. А если честно, то жду конца твоей смены – тогда вместе заказ и сделаем.

Я не хотела улыбаться, но сдержаться не получилось. И все же нашлась с достойным по иронии ответом:

– А это не будет считаться домогательствами?

Он округлил глаза, изображая ужас, но расхохотался:

– Лиль, это «Кинк»! Не слишком ли ты хорошего мнения об этом месте? Еще в трудовой комитет побеги с заявлением: «На моей работе в тот самый момент, когда этажом выше одну женщину пердолят сразу три незнакомых мужика, меня вежливо пригласили посидеть за одним столиком». Может, они проникнутся твоим положением?

Я и правда, понятия не имею, как Артем относится к подобным заявлениям. Хотя почему-то предполагается по умолчанию, что он своих сотрудников в обиду не дает… А откуда мне знать наверняка, особенно когда мы говорим о царстве разврата? Если повезет, то мне никогда не придется узнать ответ на этот вопрос.

Володя вдруг развернулся на стуле и крикнул, обращаясь к моим предыдущим клиентам за девятым столиком:

– Молодежь! А давайте спор замутим, – на его словах компания притихла и с любопытством уставилась в нашу сторону. – На бутылку коллекционного коньяка! На кого из нас официантка заорет матом, тот столик и победил.

Кое-кто из них оживился, кто-то с недоумением нахмурился, и все уставились на меня. Да так уставились, как будто сравнивали мои формы с бутылкой коньяка…

Я, еще не вполне понявшая смысл, удивленно спросила:

– Что, зачем?.. Володя, зачем ты это делаешь?

– Потому что учиться надо методом погружения, Лиль, – он ответил с тем же радостным лицом. – Вдруг меня когда-нибудь поблизости не будет, а надо быть готовой ко всему!

И девятый столик уже пришел к соглашению, шумно подзывая меня. Похоже, в конкуренции с дорогим коньяком я проиграла.

– Да это же… подстава! – Я пока стояла на месте и все еще пыталась взглядом заставить Володю перемотать время на пару минут назад.

– Нет, это тренировка! И, конечно, подстава. Не понимаю, почему нельзя соединить два в одном. Я говорил, что очень ревнивый? Только что был в кабинете Артема – и там, ты не поверишь, фотография на стене полтора на полтора метра, – он говорил весело, легко, а у меня от понимания глаза на лоб полезли, и как раз это уничтожило все его сомнения, если таковые вообще имелись. – Смотрю, ты тоже не очень в курсе, куда тебя запостили? Артем мне заливает, что Марина позировала, но я Маринины соски знаю назубок. Хм, неоднозначно прозвучало… В общем, я импульсивен – ничего с собой поделать не могу! Вот и думаю, что заслужил хотя бы выплеснуть свое отчаяние на твой опыт. О, вот это выражение намного лучше профессиональной улыбки, его и оставляй!

– Да ты… да ты… – я задохнулась.

– Осторожнее, Лиль, не позволь мне выиграть так легко!

Отмахнувшись, я ринулась к девятому столику. И даже не удивилась, когда полетели заказы каких-то коктейлей из меню, но с поправками в ингредиентах. А потом и пиццу с оливками, но без оливок и со смесью из пяти соусов. Записала подробно, а потом еще и записи компании показала. Подумала, а затем заставила крайнего внизу листка расписаться. Он уважительно закивал, подпись под общий смех поставил, но ребята явно уже придумывали, на чем меня подловят в следующий раз.

Марго над моим листком ненадолго застыла, но потом с равнодушным видом начала смешивать.

– Бредовая смесь. А давай я им туда еще и чили плесну, милая?

– Оставь до следующего заказа! Уверена, этот – не последний.

И нет, сдаваться я не была намерена. Бегала от одного столика к другому, а потом к стойке и на кухню. И еще ни разу не сбилась и ничего не перепутала! Повар после третьего захода назвал клиентов дебилами, но с тем же спокойствием, как Марго, выполнял заказ по листку. Они тут реально морально устойчивые, никто даже глазом не моргнул!

На четвертом заходе меня перехватила Вера.

– Что на них нашло, Лиля? Давай один из твоих столиков подхвачу, я успеваю. Компания перепила, а у Панкова любимая золотая рыбка сдохла? На кой хер девятому столько салфеток, что они каждые тридцать секунд их просят?

– Не стоит! – я благодарно ей улыбнулась. – Пока справляюсь. Будем считать массированным тренингом самообладания!

– Ну смотри… – она не стала задерживать, видя, что меня рвут криками сразу с двух сторон.

Я даже и не злилась, просто сосредоточилась на задаче, как будто сама приняла решение участвовать в этой игре. Наверное, чуть позже разозлюсь, когда хоть на полминуты остановлюсь и смогу подумать. Прокол был только в одном – обуви. Каблуки вызывали уже явный дискомфорт. Я не позволяла себе прихрамывать, но понимала, что слишком долго в том же темпе не протяну.

В следующий раз, когда Марго смешивала очередную невнятную смесь, рядом оказался Артем. Он облокотился на стойку боком, подался к барменше и спросил как будто у нее, а не у меня:

– Что происходит?

– Панков над новенькой прикалывается, – Марго короткой фразой описала все происходящее. – А я бы тем придуркам сказала, что любое изменение рецептуры за двойную плату, или пусть выметаются. Если бы Владимир Алексеевич в том же не участвовал… Не могу же я им предъявить, а его проигнорировать. Вот мы и оказались заложниками его положения и характера. А так бы они у меня все разом ебалушки-то завалили…

Но Артему объяснений не хватило, хотя улыбка на губах заиграла:

– А поподробнее? – это уже адресовалось мне.

– Не хотелось бы жаловаться на клиентов, Артем Александрович, – сказала я решительно.

– Так и не жалуйся. Если я правильно понял, Володя предложил тебе правила, а ты как давай их исполнять. Сказали прыгать через кольцо – ты и прыгаешь. Я-то надеялся, что «Кинк» раскрепощает людей, а не делает из них резиновых кукол.

Я медленно повернулась и остановилась, не обращая внимания на веселые призывы. Тут все ненормальные! Выходит, я со своей нормальностью просто не вписываюсь? Это же «Кинк», а я веду себя, как будто в старой бухгалтерии нахожусь. Еще немного помедлила, а затем неспешно скинула туфли. Почти с удовольствием несколько раз встала на носочки и обратно, чтобы ступни расслабились. Володя присвистнул и даже ненадолго затих. Я подняла поднос, который передала мне Марго, повыше и показательно неспешно пошла сначала к седьмому столику.

– А где мой заказ, Лиль? Сколько еще ждать, милая? – Володя еще не вышел из роли.

Я наклонилась над столешницей, заставленной кучей невыпитых коктейлей, и ответила:

– Завали ебало, милый, – чтобы не сбиться, я на секунду притворилась Марго – именно так она бы и сказала, окажись на моем месте. – И дождись своей очереди.

Он впал в неистовый детский восторг и даже смеха не смог сдержать:

– Да как ты можешь так разговаривать с любимым клиентом?

– А ты еще в комиссию по защите прав потребителя пожалуйся. Скажи, что в заведении, где этажом выше какую-то женщину одновременно пердолят три разных мужика, тебя вежливо послали. Может, они проникнутся?

– Свежо! – похвалил он.

Я выпрямилась и крикнула девятому столику:

– Господа, вы тут бутылку коллекционного коньяка по спору задолжали. Винная карта, предпоследняя страница, с нулями не опечатка, – подсказала я, и компании сразу расхотелось веселиться. После чего я снова воззрилась на Володю. – А тебе начальство просило передать, что любое изменение рецептуры коктейлей по двойному тарифу. Счет уже прикидывают, там сейчас кассир от счастья не может сосредоточиться и странно визжит. Спасибо за покупки, приходите к нам еще!

– Лиль, ты ли это? – Он не расстроился тратам, а рассматривал мое лицо с восхищением.

– Я. И да, благодарю за тренинг. Он меня многому научил.

Артем уже шагал к нам, когда Володя переспросил с легким заискиванием:

– У тебя еще не конец смены, Лиль? Теперь можем вместе посидеть? У меня тут куча всего. – Он кивнул на разноцветные бокалы. – Один не справлюсь.

– После такого представления? Ни за что.

– Да брось… Это же шутка была!

Артем сел на стул справа и подхватил:

– После такого представления я бы тебе этот коньяк в задний проход ногой забивал, Володя. А Лиля всего лишь отказывается провести с тобой вечер. Кстати, а как насчет меня, Лиля? Пару часов я смогу выделить ради приятной беседы.

Я перевела взгляд на Артема, и мне хватило духа придерживаться той же нейтральной интонации:

– Отличная идея, уважаемый работодатель. Только сначала мы пойдем в ваш кабинет, настенные росписи там посмотрим, а потом, может, и тема для беседы найдется!

– То есть нет? – уточнил с улыбкой, даже не думая отрицать свою вину.

– То есть нет!

Володя снова подался вперед, вмешиваясь в наш разговор:

– Артем, а тебе не кажется, что нас обоих только что отшили?

– Кажется. – Второй на друга не посмотрел, он не отрывал взгляда от моего лица. – Странное чувство, непривычное. Лиля, если ты хотела окончательно пробудить в нас охотничий инстинкт, то сделала в этом направлении самый грандиозный шаг.

Энергия меня наконец-то начала отпускать, я все-таки села на выдвинутый Владимиром стул, а голос стал тише:

– Да ничего подобного я не хотела.

– И это самое парадоксальное. – Артем так пристально смотрел, как если бы насквозь сканировал. – Но сейчас я могу думать только о трио: я, ты и наручники.

– Эй! – очнулся от его монотонного голоса Володя. – Не кадри мою Лилю! Я, может, и переборщил сегодня, но очаровашкой быть не перестал!

– Как только услышу от нее, что она твоя.

– Ладно, черт с вами. – Володя снова расслабился. – Пойдемте уже выше, здесь такой шум. Там посидим и разберемся, кто с кем и с наручниками. Или что, Лиль, ты свою смелость уже израсходовала?

– Не израсходовала, – сказала я. – Но устала. От вас обоих и первой смены в роли официантки. Сейчас я хочу только в душ и спать, а не разговаривать о… я все никак не пойму, о чем вы собираетесь разговаривать! Вы на меня поспорили, что ли?

– На бутылку коньяка! – отреагировал Володя, закатив глаза к потолку. – Лиль, ты шутишь? Разве не видишь, что все спонтанно выходит?

– Вот тут согласен, – кивнул Артем. – Ты как будто сама провоцируешь эту конкуренцию за тебя. Не заметила?

– Я?

– И правда, идем в более тихое место. Раз уж такая интересная тема поднялась. И глянь-ка, снова спонтанно.

Володя перехватил меня за руку и принялся уговаривать:

– Идем, потому что я косяк. Нельзя будущим любовникам расходиться на такой ноте. В процессе обещаю сделать все возможное, чтобы ты меня извинила.

– А у меня в кабинете есть душ, – подкинул хладнокровный искуситель. – Заодно и на фотографию посмотришь. Вдруг она и тебе понравится? Четыре человека знают имя модели: я, ты, Гордей и Аллочка, для остальных – интрига. Но неужели не интересно взглянуть?

– Пять! Еще один оказался догадливым! – своевременно напомнил Володя. – Лиль, я помогу тебе избавиться от той фотки – ты будешь рвать, я жечь! Идем?

Я понимала, что меня в четыре руки и два соловьиных пения подводят к решениям, которые я не приняла бы сама. Понимала. Но страха перед ними не было – они соревнуются, не скрывают желания победить второго, и тем самым компенсируют друг друга. Остаться наедине с Володей – и неизвестно, чем бы все закончилось. Остаться наедине с Артемом – и неизвестно, чем бы все закончилось. Но когда они вдвоем, то мешают друг другу выйти за рамки контроля. И что уж греха таить, во мне в последнее время проснулась бездна новых эмоций, как будто какая-то демоница – и той демонице тоже было интересно посмотреть, чем же закончится противостояние двух демонов. И захочет ли главный приз отправиться в руки победителю. Если честно, то я вообще всегда раньше ощущала себя ничтожной, и повышение сразу до главного приза в немыслимом соревновании кружило голову.

– Хорошо, посидим немного. Сейчас только переоденусь, и никакого душа. Но! – последним я заставила их улыбки превратиться из победных в выжидательные. И лишь после продолжила: – Но при условиях. Ты, Володя, сегодня перегнул палку, но я не злопамятная. Сделаешь, что скажу, и на том вопрос закроем.

Это не я говорила, а та самая демоница.

– Что угодно. – Он прижал руку к груди. – Что угодно, если это не будет связано с вредом твоему здоровью!

Я нахмурилась, не уловив смысла:

– Ты хотел сказать «твоему здоровью»?

– Я так и сказал. А ты не отвлекайся, Лиль. Давай и Артема уделай.

Я перевела указующий перст на блондина.

– А ты снимешь со стены ту фотографию, свернешь в рулон и… и…

– Продолжай, я заинтригован. Что мне делать с рулоном?

– Мне отдашь!

– А тебе зачем?

– Друзьям буду хвастаться!

Володя в стороне расхохотался:

– Перед мужем бывшим похвастайся – это его добьет!

– Неплохая идея, – признала я, хотя, конечно, не собиралась никому свою обнаженную натуру афишировать. – Согласны?

– Более чем, – ответил за обоих Артем.

А Володя добавил задумчиво:

– Сегодня случаем не полнолуние? А то я свою Лилечку просто не узнаю…