Текст книги "Гражданка Иванова, вас ожидает дракон"

Глава 13, в которой гоблин открыл глаза друзьям на Васю

Василиса чувствовала себя роботом – тяжелая чаша в руках, куда, отвлекшись от беседы за столом, суют кончики пальцев господа, шаг и ты у нового гостя, и опять все происходит со скучной точностью, кроме того, что руки в воде то мужские, то женские.

Лишь раз Вася сбилась с алгоритма, когда в чаше поболтались руки с черными ногтями, а потом этот же гость, слегка притянув к себе, бесцеремонно заглянул в глубину чепца.

– Землянка?! – потрясенно воскликнул мужчина с волевым лицом, которое украшали пижонистые усики на манер Эркюля Пуаро. В лысый череп можно было смотреться без зеркала, но отсутствие волос нисколько не портило гостя. От него буквально исходило сияние силы, надежности и отваги. – Как же ты, милая, забралась так далеко от дома?

Василиса едва не уронила чашу. Как он смог рассмотреть, что она землянка? Встречал ее земляков раньше? Знает, как попасть на родину?

Вопросы пчелиным роем клубились в голове, и хотелось задать их все разом, но голос хозяина отрезвил и заставил сделать шаг к следующему гостю.

– Я так и знал, что ты, Аравай, определишь какого рода-племени моя новая служанка, – лорд Ракон, сидящий во главе стола, откинулся на спинку высокого стула. – Но как у тебя получилось? Ведь ты едва взглянул на нее. Я не заметил, чтобы у нее были какие-то особые черты.

Волнение Васи от встречи с человеком (человеком-ли?) поугасло после слов милорда. «Я не заметил, чтобы у нее были какие-то особые черты». Обидно, она всегда считала себя, если не красавицей, как твердили родители, то привлекательной. Да, конечно, синяк на пол-лица никак не характеризует в ней землянку! Хотя, быть может, только у землян он наливается сине-зелеными цветом, а у остальных он, к примеру… Вот тут Василиса зависла: да нет такого цвета, какой бы не поучаствовал в расцвечивании физиономии ушибленного. Черный, фиолетовый, багровый, синий, зеленый, даже желтый – пока фингал не исчезнет, он являет миру каскад соцветий.

– Я чуть позже расскажу, как почувствовал в ней землянку, – интимным голосом сообщил лысый.

– Почувствовал? – высокий женский голос бросил вызов «усам Эркюля Пуаро». – Как же вы, дорогой Аравай-аба, даже не прикоснувшись к служанке, определили, что она чужемирка? По запаху, что ли?

– Вы правы, леди Драгон, – подтвердил тот женщине, сидящей на противоположном от лорда Ракона конце стола. Говорившему пришлось повысить голос, чтобы его услышали. – Земляне весьма своеобразно пахнут.

– Нет, нюхать ее я не буду, а вот взглянуть хочется. Я никогда не видела землянок, а потому требую, чтобы она сняла свой колпак!

Вася застыла как макака перед гипнотизирующим ее удавом. Снять колпак? При всех, чтобы увидели, что под ним пугало?

– Мама, ни к чему прилюдно раздевать служанку. Я же сказал, там нет ничего примечательного.

– Но я хочу! Я даже не слышала о землянах. Пусть и остальные посмотрят, это же так интересно, увидеть новую форму жизни!

– Милая леди Драгон, – вступил в беседу эльфийский принц – он как раз был следующим, кто собирался полоскать свои пальцы, – как видите, с формами у служанки все в порядке. Ничуть не хуже, чем у любой другой дамы за столом. Если, конечно, подобное сравнение никого не обидит. И лицо как у всех, два глаза, нос и рот. Уши правильной формы.

– Да что же такое! Вы все сговорились что ли? Зачем столько слов, если можно просто взглянуть?

Неожиданно одна из дам, на коленях которой пристроилась сарделькообразная собака, скинула ее на пол и, поднявшись, резко сдернула с Василисы чепец.

Комнату накрыл полог тишины.

– М-да, – произнесла пришедшая в себя леди Драгон, – я разочарована. А вы говорите, что земляне как все. Это же упырица какая-то! Не хватает только двух торчащих клыков. Я теперь не смогу нормально есть…

Она в раздражении бросила салфетку на стол.

– Как ты мог ТАКОЕ подпустить к нам?

Василису трясло. Кто-то вытащил из ее рук чашу, чьи-то ладони опустились на ее плечи и повели к выходу. Она ослепла от слез обиды и унижения.

– Фольк! Ты куда? Пусть твоей служанкой займутся другие! Индис, и ты туда же?!

Послышался шум отодвигаемого стула.

Голос матери дракона дрогнул от обиды.

– Аравай-аба, а вы зачем?

– Земляне весьма чувствительный народ. Я знаю, как девушку можно успокоить.

– Для этого в замке есть доктор! – но это слышалось уже из-за двери.

***

Хосефина перехватила чашу из рук эльфийского принца, но не решилась пойти следом за хозяином, уводящим ее подопечную в библиотеку.

Вручив чашу другой служанке и отправив ее завершить начатое Василисой дело, нэн метнулась к той двери, что вела на балкон, кольцом обхватывающий второй этаж библиотеки. Отсюда, если спрятаться в простенке между шкафами, можно было как на ладони видеть происходящее внизу.

Ее подопечная сидела в кресле, низко опустив голову. Волосы, удерживаемые чепцом, распались и теперь занавешивали лицо тихо плачущей девушки. В ее ногах СТОЯЛ НА КОЛЕНЯХ милорд и что-то шептал. Эльфийский принц со скучающим видом устроился в кресле напротив, но даже отсюда было заметно, что его скука напускная, и он зорко следит за происходящим. Над лордом Раконом возвышался Аравай–аба. Гоблинский принц сложил руки на груди и, по птичьи склонив голову набок, дожидался своей очереди вставить слово. Как только шепот Фолька стих, Аравай пророкотал.

– Неловко, конечно, получилось, но зря слезы лить не стоит.

– Меня унизили, – прошептала Василиса. – Для нас, землян, нет ничего хуже унижения и брезгливых взглядов.

– Это да. Для гоблинов подобное тоже неприемлемо.

Вася подняла лицо.

– А вы совсем не похожи… – и смутилась.

– Так и ты в таком виде мало похожа на землянку. Ну-ка, посторонись.

Лорду Ракону пришлось встать. Когда перед Василисой рухнул на колени еще и Аравай-аба, у нэн Хосефины седые брови поползли вверх. Что происходит?

– Что ж ты, Фольк, не мог сам с кровоподтеками справиться? – ворчливо упрекнул гоблин и, поцокав языком, чтобы успокоить вздрогнувшую Василису, обхватил ее лицо ладонями. Что-то шепча, провел под глазами большими пальцами. Нэн различила зеленоватое сияние, а когда гоблинский принц опустил руки, кожа Василиса приобрела здоровый цвет. – Вот и все, милая. А ты боялась.

– Ч-ч-то вы со мной сделали?

– А ты оказывается знатная красавица… – протянул гоблин, поднимаясь с колен и делая шаг назад, чтобы оглядеть творение своих рук.

– Так что ты там говорил про запах? – встрепенулся эльф, понимая, что оба мужчины: гоблин с удовольствием, а Фольк с удивлением, рассматривают Гражданку. – От них пахнет как-то по особому?

– Даже не сказать, что это на самом деле запах. Это что-то щекочущее и волнительное. Оно чувствуется даже не здесь, – Аравай постучал себя пальцем по носу, – а где-то здесь, – его рука бережно опустилась на грудь, туда, где обычно у схожих рас располагается сердце. – Я это понял давно, но наиболее сильно ощутил на земной Заставе, когда в кафе «Приют проходимцев» ко мне подошла официантка Окси. Тоже землянка и тоже блондинка. Я до такой степени впечатлился, что не смог с собой совладать. Я просто взвалил ее себе на плечо и потащил. Крепко тогда меня помяли пограничники, отбивая свою. Но как вспомню о ней, до сих пор сладко замирает сердце. Вот прямо как сейчас.

– Но-но! – эльф поднялся из кресла. – Пусть оно замирает только на твою Окси. Гражданка Иванова наша!

– Гражданка? Почему Гражданка? – гоблин в недоумении поднял бровь и посмотрел на Васю. Та ответила прямым взглядом.

– Меня здесь так называют. Я не против, поскольку это записано в единственном документе, выданном на аукционе. Другого у меня нет.

– У землян нет имени Гражданка. Поверьте, я знаю, что говорю.

Эльф пожал плечами.

– Мне все равно как ее зовут.

– А мне нет, – лорд Ракон тоже вперил взгляд в смущенно улыбающуюся девушку. – Что значит, нет такого имени?

– Это официальное, можно даже сказать безликое обращение к женщине, – Аравай-аба был терпелив в объяснении. Его явно потешала создавшаяся ситуация. – Все равно, что я буду обращаться к тебе не по имени, а просто лорд.

– Та-а-ак, – протянул Фольк, – а что значит Иванова? Надеюсь, это хоть имя?

– Имя, – Вася решилась сама ответить, – только не мое, а того мальчика, что выставил на аукционе лот № 7.

– Я окончательно запутался, – Фольк развел руками и беспомощно посмотрел на эльфа. – Так кого же я купил? Не нимфа, звать неизвестно как. Кто ты, девочка?

Эльфийский принц не растерялся, поднес к носу Фолька три пальца.

– Даю три тысячи и проценты за неизвестно кого.

– Опять ты о своем! – сокрушенно выдохнул лорд Ракон.

Быть проданной эльфу – это не то, о чем мечтала Вася. Ей две тысячи казались огромной суммой, а поди-ка собери три! Поэтому, чтобы ставки еще больше не поползли вверх, она поспешила раскрыть себя.

– Меня зовут Василиса…

– Довольно! – выставил вперед ладонь лорд Ракон. Не ожидая такого выпада, Вася в страхе отшатнулась. – То, что ты не нимфа, мы уже выяснили. Зачем снова вводить нас в заблуждение?

– Но меня на самом деле зовут Василиса. Василиса Сидорова, студентка четвертого курса экономического университета. Мне двадцать один год, не замужем…

– Девственница? – деловито уточнил эльф, но в его сторону полетел такой пронзительный взгляд Фолька, что Индис невольно сделал шаг назад.

– Вот и славно! – гоблин театрально раскинул руки, точно собирался обнять всех троих. – Все прекрасно разрешилось. Насколько я наслышан, Василиса Сидорова определена в помощницы экономки?

– От кого наслышан? – лорд Ракон подозрительно сощурил глаза. Васе показалось, еще мгновение и он гавкнет будто сторожевой пес, на хозяйство которого покусились.

– Я всегда очень внимательно слушаю, о чем говорят слуги, – Аравай-аба вернул герцогу миролюбивый взгляд. – А потому поздравляю тебя, милый друг, ты приобрел весьма ценный кадр. Земляне отличаются умом и сообразительностью.

Фольк выдохнул. Он и сам не понимал, из-за чего вдруг взбеленился и едва не покусал Индиса и гоблинского принца. Или эта землянка так на него действует?

– Можешь сегодня больше не работать, – сказал он ей и показал знаком друзьям, что они могут вернуться к столу.

Нэн Хосефина тенью шмыгнула к лестнице. Ее, наверное, уже обыскались.

Герцог пошел следом за принцами, когда услышал обращение к нему.

– Ваша Светлость!

Он обернулся, вопросительно задрав бровь. Василиса стояла. Платье плотно облегало женственную фигуру, белый воротник освежал чистое, без единого пятна лицо, густые волосы рассыпались по плечам.

Его рот открылся сам по себе.

– Можно я останусь в библиотеке? Я бы хотела почитать книги о вашем мире. Раз уж мне предстоит здесь жить.

– Да, можешь взять очки для чтения, – он подбородком указал на огромный письменный стол.

– Спасибо, но у меня хорошее зрение.

– Ты полиглот? Знаешь все тридцать четыре языка, на которых написаны книги о наших мирах?

– Нет, но… – Василиса впервые задумалась о том, как ей удается понимать иномирцев и говорить с ними. Иван спокойно общался с ней, и она отвечала, потом постоялый двор и Торги, где все говорили на одном языке. – А на каком языке я говорю?

Милорд усмехнулся.

– На межнациональном. Он называется фрукоко.

– Но откуда я его знаю? – девушка сморщила лоб. Ей казалось, что у нее сейчас взорвется мозг. Ой, а может она потерянная дочь какого-нибудь местного короля? Не гнома точно… А вдруг Индис ей брат? Он такой же светловолосый. Ну и что, что у него уши заостренные, а у нее нет, она же, наверное, полукровка.

«Нет, нет! Это на уровне индийского кино. Боливуд плачет!»

– Ты как сюда попала? – Фольк устал сворачивать шею. Развернулся и, сложив руки на груди, оперся плечом о дверной косяк.

– Через пруд для нимф, – увидев, как складка недовольства пролегла между бровями милорда, поспешила объясниться. – Правда-правда! Я в своем мире гуляла вдоль ручья, плела венок, а когда увидела пруд с кувшинками, решила и такой цветок сорвать. Дернула и… – Василиса сглотнула – воспоминания были так живы! – Дернула и оказалась перед Иваном, который выстрелил в меня.

– Ну, это все объясняет.

– Я говорю на фрукоко потому, что Иван стрелял в меня из лука? От стресса что ли?

– Нет. Это особенность воды в пруду. Я навел справки о нимфах. Сегодня специально зашел в «Поцелуй русалки».

– В бордель?!

– А что тебя удивляет? Я холостяк и далеко не девственник.

– Простите. Так что вам рассказали о воде? Она волшебная?

Фольк не стал мучить, хотя ему нравилось, как Гражданка смущается. Румянец полыхал на пол-лица. Он ей шел гораздо больше, чем синяк.

«А ты злой, Фольк».

– В ней есть магия, позволяющая нимфам с полуслова понимать Иванов и адаптироваться в чужом мире. Наверняка и ты ее хлебнула?

Василиса задумчиво кивнула, и лорд Ракон вновь ею залюбовался.

– Ваше Светлейшество, тебя ждут, – у двери вырос Индис. Он быстро оценил обстановку: и досаду, мелькнувшую при его появлении в глазах герцога, и растерянность похорошевшей после магии гоблина Гражданки. Но он все равно будет ее называть Ги. Это сокращенное имя ей больше подходит. – Невесты заскучали.

Фольк скрипнул зубами.

Глава 14. Очередное важное открытие гоблинского принца

Званый обед завершился скомканно. Герцог думал о чем-то своем и на нападки матери, как и на попытки вовлечь в разговор с гостьями, не реагировал. Лишь удостоил вниманием мопса, который по неосторожности разместил свою толстую задницу на его ноге. Собака скользила на той же заднице под столом с одного конца до другого со скоростью подхваченного ветром осеннего листа.

Основной удар после визга испуганной собаки и ее хозяйки взяли на себя принцы гоблинский и эльфийский и шутками хоть как-то разрядили обстановку.

Герцог спешил в свои покои, когда его догнала леди Драгон и вцепилась в предплечье, заставив остановиться и развернуться к ней.

– Это просто оскорбительно, сын мой! Я не понимаю, почему ты вдруг занялся служанкой вместо того чтобы уделить внимание достойным девушкам. Достойным королевской руки, между прочим, – она поджимала губы и злилась, но стену отчуждения разбить не могла. У Фолька просто не было желания ввязываться в долгий разговор, где они сыпали бы взаимными упреками и разошлись если не врагами, то непримиримыми противниками, которые назавтра вновь схлестнутся в словесной битве.

– Так почему твои достойные кандидатуры околачиваются здесь, а не в королевском дворце?

– Тебе тоже пора подумать о семье. Милый, обрати внимание на царевну. Такая партия выпадает раз в жизни.

– Видимо я неудачник, раз упустил свой шанс.

– Нет, мой сын, шанс еще не упущен! Вейлера к тебе благосклонна!

– Или благосклонен качерский царь?

Мать сделала непроницаемое лицо.

– Прости, я сегодня устал и не расположен на пустую болтовню. Надо было предупредить, что нагрянешь со всеми этими… мопсами.

– Когда это такое было, чтобы мать оповещала любимого сына, что хочет его видеть? А потом, скажи, неужели я со своими подругами должна останавливаться в гостинице? Ты на самом деле так думаешь?

– А если это будет отдельный особняк? Только для тебя и твоих подруг? – упреки матери подсказали отличную идею. Он так и сделает. Завтра же зайдет к архитекторам и закажет проект роскошного особняка, правда, место для него подберет на другом конце острова.

– Но пока его нет ты просто обязан быть учтивым.

– Мама, я на самом деле устал, поэтому давай оставим разговоры на более подходящее время.

Он отцепил руку матери под предлогом, что хочет ее поцеловать, но едва коснувшись губами оставил леди Драгон одну. Вновь бежать за сыном она посчитала унизительным, а потому резко развернулась на каблуках и поспешила к подругам, которые ждали ее в садовой беседке. Приятный вечер должен был завершиться неспешным чаепитием.

Увы, ни Индис, ни Аравай-аба к ним не присоединились, сославшись на срочные дела в городе. А на самом деле друзья встретились в той части дома, куда вход даже матери герцога был запрещен.

«Сюда ступит нога только той женщины, что станет мне супругой», – однажды объявил он и неукоснительно следил за соблюдением правила. Нэн Хосефины данный зарок не касался. Уборку в этой части замка с тех пор проводили исключительно слуги-мужчины.

– Мне пришлось пробираться к тебе окольными путями, – радостно сообщил Аравай-аба. – На меня охотились.

– А за мной гнались собаки, – веселья в голосе эльфа слышалось меньше. Он вляпался в собачье дерьмо и теперь нес башмак на вытянутой руке. Искать слугу, чтобы ему почистили обувь, а потом подниматься к себе, чтобы Гвирд подобрал подходящую к камзолу пару, было выше его сил. Тем более он знал, что может пропустить интереснейшие сведения, касающиеся землянки Ги. Аравай-аба обещал поделиться тайными знаниями.

Когда проблема с башмаком была решена кардинальным образом – Фольк просто зашвырнул его в пропасть, а гоблинский принц познал отрезвляющую способность водопада, вечер, наконец, сделался томным.

– Ты бы убрал эти странные усы, – поморщился эльф. В отличие от своих двух друзей он зяб, поэтому кутался в простыню. Гоблин же на пару с Фольком без стеснения развалились в креслах в чем мать родила и пускали в небо кольца дыма. Сигары – подарок Аравай-абы источали терпкий запах и слегка кружили голову, чему Индис был безмерно рад. Он не курил, а потому надеялся сохранить трезвость ума и мотать на ус все, что услышит. Именно эта фраза, произнесенная мысленно и напомнила ему об усатом Аравай-абе.

– Что? Не идут? Странно, а я думал, что с такими усами неотразим, – крупная ладонь с черными ногтями накрыла нижнюю часть лица, а когда убралась, от усов не осталось и следа.

– Экспериментатор, – хмыкнул Фольк. – Я до сих пор не привыкну, что ты не зеленый.

– Как пить брошу, позеленею, – слабо отбил удар гоблинский принц. – Я просто хотел кое-кому доказать, что привлекателен и с такой кожей.

– Доказал?

– Да ну ее на хрен.

– Что так? – Индис оторвал взгляд от бокала с легким вином. Розовое, оно делало мир лучше. – Ты расхотел добиваться своей официантки?

– У меня есть теория, что вовсе не она меня привлекает, а ее кровь. Сегодня, встретив вашу Гражданку, я убедился в этом окончательно.

– Я не понимаю, как одно связано с другим, – сигара Фолька замерла, не долетев до рта.

– Разгладь складку между бровями, друг. Суровым будешь со своими служащими. Я вовсе не собираюсь подкатывать к твоей нимфе.

– Вот еще, – сигара заняла свое место между зубами.

– Тогда скажи, что ты шептал ей, когда успокаивал? – морщинки заплясали в уголках глаз. Гоблин пытался не расхохотаться. Уж кто-кто, а он, у кого гарем полон жен и наложниц, прекрасно разбирается в любви. Ну, или в ее зарождении.

– Я предупредил, – зло и четко произнес Фольк, – чтобы она не обольщалась. Мое участие в ее судьбе всего лишь повод покинуть стол. И ничего более.

– Ну ты паршивец! А все выглядело так, будто рассыпаешься перед ней в любезностях. А ты, Аравай, что шептал? – от внимания эльфа не скрылось, что разглаживая синяки на лице Ги, гоблинский принц чем-то поинтересовался, а девчонка в ответ хлопнула ресницами. – Только не говори, что спрашивал: «Хорошо ли тебе, девица, хорошо ли, красавица?». Уж кто-кто, а я разбираюсь в тайных знаках.

Сигарета Фолька вновь не долетела до рта.

– Врать не буду, пошептались мы с ней, и ты верно, Индис, заметил, она ответила мне утвердительно. А все дело как раз в моих отношениях с официанткой Окси и мысли, которая сегодня буквально меня осенила.

– Так что за теория? – Индис смотрел на гоблина через бокал с вином.

Аравай-аба поднялся. Он привык толкать речи стоя, а потому, подцепив простыню, небрежно обмотался ею на манер одежды древних богов.

– Я много думал, как случилось, что хабалистая сисястая попаданка так крепко запала мне в душу, что я был готов ради нее на всякие безумства? Почему привлекла именно она, ведь на Заставе на углу Пскопской и Йеллопуху (только не спрашивайте, почему Застава так называется, это долгая история), кроме Окси живут и другие землянки? Да, они все как одна пахнут настолько приятно, что рука сама тянется пощупать эти создания, но почему близкое присутствие именно Окси делает меня безумным? Взять хотя бы землянку Петру. Милая девочка, которую незаслуженно обидели вампиры, воспитав в ней комплекс неполноценности. Ее бы наполнить любовью, и более отзывчивой любовницы не было бы во всех мирах, а я, старый козел, отираюсь возле неблагодарной Окси! Так и ломал бы голову, если бы не услышал историю милой Петры. Ее выкрали вампиры, но, испробовав кровь на вкус, объявили бракованной попаданкой. Какой удар по самолюбию! Мало того, что она сама себя считала себя непривлекательной, так на нее еще объявили охоту, как на прокаженную! Но разве она заставляла силком пить ее кровь? Нет! Так в чем же ее вина? А оказалось, что кровь девочки для вампиров – чистый яд. Бессмертные, испробовав всего глоток, окончательно прощались с жизнью. И вот тут я задумался, а может, меня как раз по этой причине и не тянет к Петре?

Гоблин многозначительно посмотрел на замерших друзей.

– И тут я понял очевидное – все дело в крови! – он потряс указательным пальцем, а эльфу послышалось, что в небе пророкотал гром. – Нас, магов, трогают только те землянки, в ком течет кровь четвертой группы, да еще и с положительным резус-фактором. Сегодня, почувствовав хорошо знакомое томление в груди, я спросил у Гражданки, какая у нее группа крови, и она ответила «Четвертая положительная». Как и у Окси! Короче, парни, держитесь от таких землянок подальше, иначе вам снесет от желания головы!

– Уже снесло, – эльф обреченно выдохнул и залпом допил вино.

– А что такое резус-фактор? – Фольк никак не стал комментировать открытие гоблинского принца.

– Там что-то слишком сложное для моего понимания, знаю лишь, что название произошло от макаки-резус.

– А причем здесь обезьяны? – герцог лениво затушил сигару. Ее дым еще витал в воздухе.

– О, так вы не знаете их основную теорию! На Земле бытует представление, что люди произошли от обезьян!

– Вот как? – Фольк скривился в усмешке. – Мы, значит, произошли от богов, а земляне от обезьян?

– Продашь обезьянку? – Индис близко наклонился к Фольку, чтобы видеть его глаза. – За три с половиной тысячи?

***

Вася не могла уснуть. Сказывались волнения дня и основательный «пересып» в течение болезни. Вспоминались позор во время званого ужина, и неожиданная забота, проявленная милордом и его друзьями.

– Вот и раскрыт секрет. Оказывается, я привлекаю их своим запахом, – Василисе отчего-то стало обидно. Не были оценены ни ум, ни красота, а лишь какой-то запах. Хорошо хоть приятный, а не отталкивающий.

«Интересно, он действует на всех мужчин, или только на этих трех? Может, спросить у Тьяго? Не зря же он со мной заигрывал?»

Библиотека больше запутала, чем помогла. Многие тексты так и остались непонятыми, хотя очки для чтения «переворачивали» их в удобоваримую форму. Читать их было так же тяжело, как и старорусские тексты, вроде «Сказа о полку Игореве».

– Что я теперь знаю? – Вася перевела взгляд за окно, где к ночи разыгралась гроза. Молнии то и дело прошивали небо, а гром отвечал чуть погодя. – Этот мир зовется Фемия. В нем так же много государств, как и на Земле, но правят ими короли да цари. Никакой демократии и эмансипации. Смесь культур и технических достижений, но все крутится и работает лишь благодаря магии. Применяется огнестрельное оружие, но, слава богу, нет атомной бомбы. В космос не летают, а для связи с мирами пользуются порталом, путь через который подобен червоточине в яблоке. Там скрадывается расстояние и замирает время. Как и у нас, идет расслоение на бедных и богатых, землевладельцев и вассалов, хозяев и рабов. А вот последнее уже никуда не годится.

Вася вздохнула. Нет, она не Роза Люксембург, чтобы идти под камни ради своих идеалов. Ей проще покинуть странный мир, чем пытаться рассказать, как хорошо иметь право голоса, возможность самостоятельно платить за ужин и не нуждаться, чтобы перед тобой распахивали двери мужчины. Теперь, когда она доподлинно узнала, что на Земле есть Застава, а принц гоблинов там частый гость, дело осталось за немногим – уговорить Аравай-абу, чтобы он помог ей сбежать. Ну, или занял денег. Если уж он бывает на Земле, то ей не составит особого труда отдать за себя выкуп. В конце концов, можно взять в банке кредит.

Скрипнула дверь, и Вася быстро закрыла глаза, притворившись спящей. Разговаривать ни с кем не хотелось. Расспросы и утешения лишь разбередят едва зажившую рану. Но странное дело, тот, кто заглянул и увидел ее спящей, на этом не успокоился, а тихонечко прошел и сел на скрипучий стул. Василиса перестала дышать, теряясь в догадках, кто бы это мог быть.

Едва не выдала себя, почуяв, что от ночного гостя пахнет табаком.

«Мужчина?!! – зазвенело струной в голове. – Что ему от меня надо? И ведь не рассмотришь в темноте кто пожаловал!»

Страх сковал, мешал дышать.

– Ну, здравствуй, Василиса Сидорова, – произнес ночной гость шепотом. – Моя боль, мои оковы.

Вася осторожно приоткрыла один глаз. Совсем чуть-чуть, лишь бы попытаться распознать нежданного посетителя. В этот момент полыхнула молния. Василиса готова была поспорить на собственную свободу, что на стуле рядом с кроватью сидел лорд Ракон.

Она лежала тихо-тихо, боясь пошевелиться, а сердце грохотало так громко, что казалось, его стук перекроет шум начавшегося дождя. Когда полыхнула новая молния, стул оказался пустым.

К утру Василиса полностью убедила себя, что визит герцога ей приснился. Действительно, что ему делать в ее каморке?