Текст книги "По следам Гиены"

– Сынок… – он как-то неожиданно перешел на более мягкую форму общения, чем приятно удивил не привыкшего к такому мужчину, – Ты представляешь, сколько людей каждый день у меня перед носом мелькает? И компаниями, и поодиночке… Я уж давно перестал замечать, кто и в какую сторону идет!

Альфа слегка приподнял подбородок. Неудача не удивила его – в конечном итоге, неудачником он себя считать не перестал, по-прежнему обвиняя в этом исключительно Конте, удачу у него крадущего, однако, мириться с поражениями не привык.

– Жаль, – говорил он спокойно, даже равнодушно, словно бы ему был решительно безразличен ответ собеседника, – Тогда, может…

– Эй, мистер! – его кто-то дернул за рукав, и мужчина, приподняв бровь, неспешно обратил взгляд на посмевшего прикоснуться к нему нахала. Это был мальчишка, из числа обычных портовых попрошаек, какие всегда норовят держаться поближе к туристам, полагая их людьми на редкость богатыми.

– Я слышал, про компанию из четверых вы спрашивали, а? Я видел их. Дайте пару центов, скажу, где!

Арчибальд улыбнулся, улыбнулся спокойно и очень располагающе. В лице мальчугана ему, казалось, внезапно помахала рукой долгожданная удача.

– Я дам тебе доллар, если скажешь, куда они направились, – к старику он интерес как-то сразу потерял, да тот, собственно, и не настаивал на продолжении беседы: помочь неизвестному господину он ничем не мог, а обсуждать собственную занятость смысла не видел.

Мальчишка, получивший обещание столь замечательной награды, откровенно расцвел. Глаза его загорелись, губы растянула широкая улыбка, и он, не раздумывая, в мгновение ока выдавая Хищнику его жертв, вытянул руку, указывая на один из отелей, расположенных через дорогу от порта, и тянущихся почти сплошной полосой.

– Вон туда! Тот отель, я видел, клянусь, мистер! Дадите доллар?..

Молле усмехнулся и, добыв из кармана заветную монетку, бросил ее в жадные руки мальчугана. Тот, поспешно схватив, внимательно рассмотрел ее и, счастливый до полубезумия, склонился в поклоне.

– Спасибо, мистер! Пусть ваша доброта вам зачтется Богом!

Он убежал, в надежде поживиться за счет еще каких-нибудь туристов, а Арчибальд проводил его долгим взглядом, не пытаясь скрыть насмешливой ухмылки. Уж кем-кем, а Богом ему такая «доброта» вряд ли была бы зачтена…

Он направился к отелю, спокойный, уравновешенный, не привлекающий ничьего внимания, полностью убежденный, что образ его из памяти старика и мальчишки изгладится почти моментально. В конце концов, продавец был прав – людей вокруг сновало множество, вряд ли они выделили бы из их массы одного.

«Мальчишшшка…» – тень внутри, как обычно, не могущая сидеть смирно, недовольно завозилась, – «Ты щщедр… ззапомнит…»

«Не говори ерунды», – Арчибальд чуть поморщился и, быстро оглянувшись по сторонам, спокойно перешел на другую сторону не слишком заполненной автотранспортом небольшой дороги, – «Еще скажи, что я должен был убить его!»

«Да…» – мокой раздраженно дернулся, однако, мужчина сумел удержать контроль над своим телом, не дав ему дернуться тоже.

«Я не псих, вопреки расхожему мнению», – он незаметно усмехнулся, – «Мальчишка меня не запомнит, он запомнит монету, а старик и подавно забыл обо мне, стоило мне отойти. Прекрати толкать меня на бессмысленные убийства».

«Ссслабну…» – подселенец, судя по всему, тяжело вздохнул, – «Твоихх сссил… не ххватит… безз меня…»

«Моих сил мне всегда хватало, хватит и на сей раз», – он остановился возле нужного здания и, скользнув пальцами по дверной ручке, чуть нахмурился, – «А теперь замолчи, не до тебя сейчас».

Тень недовольно зашипела, как рассерженная змея, однако, возражать не посмела. Он был силен, этот человек, слишком силен, и если в самый первый миг ей удалось полностью покорить его, то теперь она не могла даже сполна взять в свои руки контроль над его телом. Мокой уже жалел, что выбрал это тело, тело человека столь опасного, столь страшного и настолько сильного, настолько целеустремленного и упрямого. Отвлечь, сдвинуть его с намеченного плана не могло ничто и никто, даже внутренний голос оказывался бессилен.

Он обещал ему не золотые горы, но исполнение его самого жгучего желания, он обещал помочь ему добраться до Доминика Конта, обещал помочь убить его! И человек согласился. Человек принял его условия, человек сказал, что ради исполнения своей безумной мечты пойдет на все… Но как все повернулось!

Он помог сбежать из тюрьмы этому Хищнику, он дал ему силу, которой не должен был бы обладать человек, он спас его из заточения, спас его от большинства пуль… А чем отплатил ему этот человек?! Тем, что взял его под контроль, подмял под себя и теперь держит на голодном пайке, используя в своих собственных целях, он вертит им, как игрушкой, как марионеткой!

Чертов Молле. Теперь понятно, почему его так боялись охранники в тюрьме, понятно, за что его так ненавидит весь мир… Ненавидит и боится, и, похоже, вскоре опасаться его начнет и он сам, мокой, выбравший его сосудом своих целей!..

Пока подселенец в его душе бесновался, утопая в собственных негодующих и безрадостных мыслях, Арчибальд, не подозревая (хотя и догадываясь порою) о них, спокойно продолжал приводить в исполнение свой план.

Он еще не знал, да и вряд ли узнал бы когда-то, но в этот момент удача и в самом деле улыбнулась ему.

Мальчишка в порту, жаждущий легкой наживы, удачно подслушав его беседу со старым торговцем, соврал, ткнув пальцем в первый попавшийся отель. Он, как и старик, за один день встречал слишком много людей, чтобы упомнить всех и каждого, видел чересчур много компаний, чтобы вот так вот навскидку сообразить, какая из них куда заселилась.

Он солгал, но по какой-то невероятной случайности попал в точку, указав именно на тот отель, где провели недолгое время хорошо знакомые нам путешественники, и теперь Молле, преследующий их по пятам, получил новый шанс привести в конечном итоге свое страшное намерение к исполнению.

Арчибальд огляделся и, обнаружив за стойкой администрации милую девушку, чуть улыбнулся, крадущейся, насколько это было возможно в его ситуации, походкой, подходя ближе.

– Добрый день, – в голосе его появился бархат: когда следовало, мужчина умел производить хорошее впечатление, – Вы не могли бы помочь мне? – девушка удивленно моргнула, вопросительно приподнимая брови и он улыбнулся шире, – Я понимаю, что давать сведения о клиентах вы не имеете права, но сложилась такая неприятная ситуация… Мои друзья прибыли сюда раньше меня, и я никак не могу их найти. Мне сказали, что видели их входящими в этот отель, вы не подскажете, здесь ли они еще?

Девушка, откровенно впечатленная как приятным видом собеседника, как поблескивающими на его руке кольцами, так и кричащими о его обеспеченности, так и его мягким голосом, несколько смутилась, кусая губы.

– Вы правы, я не могу представлять сведения… – она помялась, – А как зовут ваших друзей? Я… думаю, могу взглянуть и сказать, проживают ли они у нас вообще.

– Доминик Конте, – он постарался не измениться в лице, произнося это имя, – Ричард Конте, Тедерик Янг и Карл Хеджхог. Хотя последний, возможно, записался как Еж.

– Еж?.. – девушка мимолетно нахмурилась, и тотчас же заулыбалась, – О, я помню этого человека! Я еще удивилась его странному имени… Увы, сэр, ваши друзья уже покинули наш отель, они прогостили здесь лишь часть дня и одну ночь. И, честно говоря, показались мне странными – создалось впечатление, что в Гамильтон они прибыли только, чтобы сходить в библиотеку…

– В библиотеку?.. – откровение было неожиданным; Альфа чуть сдвинул брови, – Вот как… А не подскажете, где находится эта библиотека?

В глазах девушки зажглось откровенное подозрение.

– Простите мне мое любопытство, но если вы преследуете этих людей, я должна вам…

– Да что вы! – Арчи весело рассмеялся и непринужденно махнул рукой, – Я не преследую их, все обстоит несколько иначе… Они прибыли сюда действительно с целью добыть кое-какую информацию, но о ее получении мне не сообщили, и мне хотелось бы узнать ее тоже. Вы поможете?

Лицо собеседницы вновь разгладилось – объяснение было исчерпывающим и сомнений не вызывало.

– Конечно, сэр! – она жизнерадостно кивнула, – Библиотека здесь недалеко, надо только пройти прямо по этой улице до поворота направо, там до конца и крайний дом с белой крышей. Она здесь давно, эта библиотека, там довольно пожилой человек работает… Но он добродушный, обязательно покажет вам все, что вас интересует!

– Спасибо, дорогая леди, – Молле склонился в церемонном поклоне и, легко протянув собственную руку через стойку администрации, поймал руку девушки, поднося ее к губам. Мокой внутри дернулся, явственно желая руку красавице откусить, однако, мужчина привычно сдержал его.

Он вежливо простился и, покинув отель, захромал вперед по улице.

«Ззачем?!» – знакомый негодующий шепот заставил его досадливо вздохнуть, – «Ты прессследуешшь… ззачем туда?..»

«А я-то думал, ты обиделся и будешь молчать», – мужчина равнодушно повел плечом, – «Может, мне это и ни к чему… но я хотел бы знать причины, побудившие Ника Конте вдруг отправиться в путешествие. Поначалу я подумал, было, что он, узнав о моем побеге, просто старается исчезнуть из поля моего зрения, что он бежит от меня сам… Но теперь сомневаюсь. Судя по всему, у его путешествия имеется какая-то цель, он хочет что-то узнать. И я тоже не отказался бы узнать то, что важно ему…»

«Надоел!» – тень озлобленно зашипела, – «Я помог тебе… ты обещщал! Кольцо… кольцо…»

«Убью Доминика – найду твое кольцо», – Альфа свернул на нужную улочку, небрежно засовывая руку в карман, – «В твоих интересах помогать мне и дальше».

В сознании воцарилось глубокое молчание – мокой, судя по всему, переваривал это заманчивое предложение, решая, что же ему теперь делать и как вести себя. Медлить в поисках кольца он не хотел, но, с другой стороны… Прождав пять сотен лет, мог подождать и еще немного, помочь одержимому человеку исполнить его безумное намерение, и тогда, наконец, получить желаемое!

Он думал, он колебался, а Арчибальд хладнокровно шагал вперед по улице, иногда шипя сквозь сжатые зубы от боли в ноге. Больше бывать в портовых городках, как и плавать по морю, ему не хотелось, и он искренне надеялся, что Конте больше не отправится в них.

Вот и дом с белой крышей. На двери покосившаяся табличка с надписью «Библиотека» – то самое место, куда он направлялся, то самое, которое зачем-то посещал Конте с друзьями.

Он толкнул грязноватую дверь и уверенно вошел внутрь, озираясь по сторонам. Искать что-либо самостоятельно в планы его не входило – следовало побеседовать с библиотекарем. Вряд ли в этом заведении часто бывали компании молодых мужчин, поэтому он интересующих Молле личностей запомнить должен был.

Вокруг, однако, было пусто. Стояли шкафы с новенькими книгами, чьи лакированные корешки мягко поблескивали в свете низко висящей лампы, стоял возле оставленного стола отодвинутый стул… И смутно доносились чьи-то негодующие голоса.

Арчибальд усмехнулся и слегка приподнял бровь. Судя по звуку, спорили мужчина и женщина, оба уже явно немолодые и, по-видимому, можно было сделать вывод, что это библиотекарь беседует со своей женой, или с еще какой-то знакомой дамой.

Впрочем, его это не касалось. Ждать, пока старики наругаются всласть, он тоже не хотел, посему предпочел, шагнув вперед, уверенно постучать костяшками пальцев по деревянной столешнице, привлекая к себе внимание.

Цель была достигнута. Голоса смолкли, послышалось шарканье чьих-то шагов по полу, и вскоре из-за полок показался согбенный временем сухонький старичок.

Обнаружив в своей обители довольно молодого, вполне обеспеченного даже на вид посетителя, он ощутимо занервничал. Причин, приведших сюда такого человека он пока не знал, и опасался, что они могут быть связаны непосредственно с ним и с его трудами.

– Чего изволите? – голос старичка зазвучал почти подобострастно, и Альфа сообразил, что его приняли за какого-то чиновника. Мельком удивившись этому, он чуть улыбнулся.

– Добрый день. В первую очередь я прошу простить меня за беспокойство – увы, тороплюсь, не имею времени ждать. А во вторую предпочту сразу объяснить суть дела. Несколько дней назад сюда, к вам, заходили мои друзья – четверо людей, трое взрослых мужчин и паренек помоложе. Не могли бы вы подсказать мне, что они искали?

Старик, очень явно испытавший облегчение, с шумом выдохнул, опускаясь на стул.

– Вот дела странные творятся в этом мире… – он слегка покачал головой, – За последние несколько дней второй раз уж меня спрашивают о «Гиене», а между тем, я думал, что о ней ныне никто и не знает.

– «Гиене»? – Арчибальд слегка нахмурился. Произнесенное слово, название, ни о чем не говорило ему, однако, показывать этого он не стал.

– Да-да… Вы рассказали им о «Гиене»?

– А то как же! – старичок приосанился, – Моя память хоть и хромает порой, но покуда такие истории хранит, сынок, не сомневайся. Жаль, я не сказал им сразу, не смог вспомнить имя-то капитана ее! Рик Барракуда звали, жестокий пират был, страшный, столько крови пролил на своем веку, что, пожалуй, за его «Гиеной» кровавый след должен был по морю тянуться!

«Прямо, как я», – мельком подумал Молле, с большим любопытством слушая рассказчика. Значит, «Гиена» – это корабль, причем пиратский… Хм. И зачем же Доминик ею интересуется?..

– Да я вам могу, как и им, кое-какие записи по ней показать, – старик с кряхтением вновь поднялся на ноги, – Идем-ка, сынок, там, кажется, и дневники Рика Барракуды завалялись… Опасный человек был, страшный был человек! Читаешь, да так и вздрагиваешь, как подумаешь, что он творил, а родился-то здесь, на Бермудских, да и жил в Гамильтоне какое-то время. До тех пор, пока «Гиену» из дока не увел, да не пустился по морю разбойничать…

– Значит, «Гиена» была построена здесь же, на Бермудских? – Арчибальд по-прежнему ничего не понимал, но искренне пытался сообразить, в чем важность этой информации.

– Ну, так конечно! – библиотекарь рассмеялся дребезжащим смехом, – Друзья-то твои, сынок, все это уж от меня слышали, да в бумагах полазили, я потом едва на место их впихнул, как были. Да только здесь их ты уже не нагонишь, – он неожиданно остановился, удивленно разводя руки в стороны, – Я слыхал краем уха, в Норфолк они подались, к следующей стоянке «Гиены». Что их в ней так заинтересовало – ума не приложу…

– Я пока тоже, – сквозь зубы процедил Альфа себе под нос и, не будучи услышан, мягко улыбнулся, – Мои друзья просто любят старинные истории, особенно о пиратах. «Гиена» представляет собой, судя по всему, весьма любопытный образчик пиратской культуры…

– О, да, да! – старик воодушевленно закивал, распахивая дверь в архив, и шаркая вперед, вдоль пыльных полок, – «Гиена» была уникальным судном, ее боялись и ею восхищались одновременно! Да и по сей день вот, как видишь, интересуются люди… Ну, да я не стану мешать. Вот всякие документы по ней, тут и легенда, поди, завалялась где-то, друзья твои изрядно в этом покопались, сынок. Изучай, а я пойду, старуха моя там недовольна чем-то сегодня целый день… – он недовольно засопел и торопливо зашаркал обратно.

Альфа проводил его задумчивым взглядом. До чего же наивны порою старые люди… Уже второй житель Гамильтона называет его «сынком», ведет себя до крайности приветливо и ласково с ним… Ах, все-таки встречают и впрямь по одежке!

Но все-таки, что Доминику Конте до какого-то древнего корабля?

Он задумчиво протянул руку к полке и, взяв с нее какие-то бумаги, быстро пробежал их взглядом. Дата, дата, дата… А, вот. Пять сотен лет назад…

Зачем? Конте собирается изобрести машину времени и записаться добровольцем на пиратское судно? Что за глупый интерес к древним историям?..

Он взял сшитые между собой листы бумаги и равнодушно пролистал их. Ничего особенно важного. Ну, увел этот капитан с хищным прозвищем корабль из доков, ну и…

«Гиена!» – яростное шипение, едва ли не рычание вдруг обожгло его изнутри, – «Ненавижжжу…»

Арчи замер. Человеком он был умным, память имел хорошую, да и соображал всегда достаточно быстро, поэтому сейчас почти моментально вспомнил о словах подселенца в первый день их знакомства. Он говорил, что был рожден пять сотен лет назад, чтобы нести смерть… Пять сотен лет! Те самые пять веков, именно это время назад по волнам носилась загадочная «Гиена»…

«Ты связан с ней?» – он немного нахмурился, аккуратно кладя на место взятые только что бумаги и добывая кусочек карты с пламенеющей на ней ярко-красной точкой. Норфолк… Да, Доминик с друзьями, судя по всему, действительно направились туда.

«Неважжжно…» – мокой едва ли не плевался внутри, – «Уххходи… Пора в путь…»

«Странное чувство у меня создается», – Молле криво ухмыльнулся, окидывая долгим взглядом полку с информацией о старом корабле, – «Чувство, что ты не хочешь, чтобы я узнал о „Гиене“ слишком много… Любопытно, почему это?»

«К тебе отношшшения не имеет!» – огрызнулась тень, – «Уххходи!»

Альфа ненадолго задумался, затем медленно отложил кусочек карты обратно. Пожалуй, впервые он был согласен с подселенцем.

«Я уйду…» – он задумчиво провел кончиком языка по губам, – «Здесь для меня действительно нет ничего важного. Но не думай, что я забуду о твоей связи с кораблем пятисотлетней давности, мокой! Ты еще расскажешь мне о „Гиене“… Я тебе это обещаю».

Тень не ответила. Она вообще вела себя весьма странно, и беседовать о корабле явно не горела желанием, предпочитая сохранять холодное, таинственное безмолвие, но при этом мешая своему человеку интересоваться чем-то новым.

Арчибальд отряхнул руки от пыли и, прихрамывая, направился к выходу. В архиве он и в самом деле не узнал ничего важного для себя… почти. Мысль о том, что его новый и очень странный знакомый как-то связан с этой загадочной морской хищницей, была любопытна сама по себе, и о связи этой хотелось бы узнать. Кроме того, он чувствовал некоторое превосходство над Домиником, сознавая, что теперь имеет несколько более полную информацию – знает, во всяком случае, имя капитана этой посудины.

«Удаччлив…» – мокой внезапно вновь проснулся и недовольно заворочался внутри, – «Везззет… тебе…»

«Мне?» – Молле мимолетно скривился, – «Давай без издевок. Конте украл мою удачу уже давно, и продолжает воровать ее, чертов тирвас, за это я и хочу отомстить ему! Если мне изредка и везет, то только потому, что он далеко… Иначе я бы вновь проиграл, проиграл ему, черт возьми, снова!»

«Пока я зздессь… не проиграешшшь…» – ободряюще шикнула тень.

…Альфа уже покинул библиотеку, и направлялся теперь обратно к порту, к пирсу, выдающемуся в море, когда жена библиотекаря вновь выразила свое негодование.

– Старый осел! Ты зачем разболтал парню, что тут искали те ребята? Они просили тебя об этом?!

– Уймись, – старик недовольно поморщился, – Вреда от легенды о «Гиене» все одно никому не будет – ну, ходила она себе по волнам, да и ходила, уже полтысячи лет с тех пор миновало!

– Зачем сказал, куда они направились?! – пожилая женщина уперла руки в бока, надвигаясь на супруга, – Совсем без костей язык, да голова без ума! Никогда никому выдавать других нельзя, мало ли, что он наплести мог…

– Да брось ты, Вирджи, он вполне респектабельный молодой человек. Вон, убрал все на место, «спасибо» в отличие от друзей своих сказал, – библиотекарь тяжело вздохнул, – Покою от тебя нет – весь день пилишь меня и пилишь! Знаешь же, я люблю о старых временах думать, да рассказывать, вот и…

– Но главного ведь ты ни им, ни ему не сказал, – Вирджи прищурилась, окидывая супруга долгим взглядом, – Ни словом не обмолвился, что твой предок был когда-то на «Гиене»…

– Захария попал на борт шхуны еще совсем юнцом, – старик поморщился, – Юнгой был, да тебе известно… И, пожалуй, единственным оказался, кто после крушения выжил. «Гиена» на дно пошла, матросы потонули все, а Зак выплыл тогда. И хорошо, а то меня бы и на свете не было! Да это наши семейные россказни, отношения к чужакам они не имеют, потому и не рассказываю. Ладно… давай, что ли, пыль протрем, грязища вокруг такая.

…Альфа стоял на пирсе, на самой дальней его оконечности, в полном одиночестве и смотрел на море. Он принимал решение. Добираться до Норфолка морем, опять страдать от морского воздуха он не хотел, планировал вернуться в Америку на самолете, но здесь существовала маленькая загвоздка.

Он медленно достал из-за пояса пистолет, покрутил его в руках, а затем без особого колебания, но с некоторым сожалением бросил в плещущуюся внизу воду.

«Зззачем?!» – мокой, не понявший причин этого поступка, так и подпрыгнул внутри, – «Безззоружжен…»

Арчибальд повернулся спиной к морю и, сунув руки в карманы, зашагал по пирсу прочь.

«Знаешь, ты все-таки дурак, мокой», – он шел очень спокойно, уверенно и чувствовалось, что безоружным мужчина себя не ощущает, – «Меня не пустят в самолет с оружием, потребуют разрешение. Разрешения же у меня нет, да и никогда не было, собственно говоря, разве что, пока в армии был… Достану новый в аэропорту Норфолка, проблем с этим не будет. В конце концов…» – он горделиво приподнял подбородок, – «С охранником в тюрьме я и без пистолета разобрался».

«С моей помощщщью!» – вознегодовала тень, – «Я ссслаб… не сссможжешшь…»

«Смогу и без твоей помощи», – равнодушно отозвался Молле и, бросив быстрый взгляд на собственные ладони, улыбнулся, – «Мне и душить в жизни доводилось…»

* * *

Доминик вышел из душа, закутанный в белый халат, предоставляемый отелем в распоряжение постояльцев, со стекающей с волос водой, чистый и безмерно мрачный.

– Я снова их слышал, – он окинул долгим взглядом ожидающих его, собравшихся в номере друзей, – Эти голоса… Они продолжают подталкивать меня куда-то вперед, твердят о близящейся опасности… Черт знает, что это за опасность.

– А чего тут гадать-то? – Дерек немного сполз в кресле и недовольно взмахнул рукой, – Альфа! Я уверен, что он идет по нашему следу, просто всем существом своим чувствую это, хоть вы и не верите!

– Тедерик, – Карл мягко улыбнулся, складывая пальцы домиком и устремляя на юношу пристальный, отдающий арктическим холодом взгляд, – Я не сомневаюсь в том, что Альфа опасен и почти уверен, что именно его видел мой человек. Но к твоей паранойе мы уже так привыкли, что не всегда можем реагировать на нее запланированной паникой. Тем более, что речь сейчас идет не об Альфе.

– Не об Альфе? – вопрос последовал почему-то не от парня, а от Конте-старшего, пытающегося кое-как отжать короткие волосы прямо на пол номера, – Тогда о чем вы говорили, пока я был в душе?

– Решали, в какую именно библиотеку Норфолка нам надлежит направиться сейчас, – Ричард хмыкнул и, вытянув ноги, потянулся, – Пока к единому знаменателю свои сомнения мы не привели. Может быть, ты внесешь конструктивное предложение?

Доминик честно задумался над таким вариантом, задумался глубоко и долго, не меньше, чем секунд на тридцать. Затем уверенно тряхнул головой, разбрызгивая вокруг себя воду и почти упал на удобный диван.

– Не-а, не хочу. Я Норфолк знаю плохо, с местными библиотеками не знаком, так что… – он слегка развел руки в стороны и виновато улыбнулся.

Карл тихонько вздохнул, поправляя выбившуюся из прически прядь.

– Почему не в университетскую, Тедерик? Ты настаиваешь на публичной библиотеке, но я пока не услышал исчерпывающего объяснения этого решения.

– В университете изучают современность, – парень немного надулся, скрещивая руки на груди, – В библиотеке, как и в Гамильтоне, наверняка одни только новые книги, никакой информации о древних судах! В университете… – он поморщился и обреченно вздохнул, сознаваясь, – Работает моя мама.

Повисло молчание. Друзья молодого человека, совершенно не ожидавшие таких заявлений, растерянно переглядывались, не находясь, что сказать и как прореагировать. Дерек казался недовольным сообщенным фактом, однако, товарищи его ничего криминального в его словах не видели, и недовольства друга не понимали.

– Но это же хорошо… – Ричард, чуть нахмурившись, неуверенно пожал плечами, – Если твоя мама работает в том самом университете, она может помочь нам пройти в библиотеку…

– Она работает в университетской библиотеке, – Янг сморщился, словно увидев лимон, – И она, конечно, может помочь нам… Но я совсем бы не хотел встречаться с ней сейчас. Она итак считает, что я связался с неподходящими людьми, которые постоянно втягивают меня в какие-то истории, если я еще приведу этих людей с собой… – он махнул рукой, – Не хочу нарваться на скандал.

– Что за глупости? – Карл Еж, изумленный совершенно искренне, очень нетипично для себя фыркнул, хмуря брови, – Тедерик, родителями надо дорожить. Ты полагаешь, что мои отец и мать считают, что я стал достойным человеком? И, тем не менее, научились мириться с этим, и даже, как мне порой кажется, испытывают гордость. Если твоя мама может помочь нам, этим нужно воспользоваться.

– Почему именно моя? – Дерек скривился еще больше, – Вы же говорили, что вы тоже из Норфолка – давайте обратимся к вашим родителям!

Карл хладнокровно закинул ногу на ногу.

– Мои родители давно живут в Италии, для них благоприятен климат этой страны. Кроме того, моих средств достаточно, чтобы обеспечить им безбедную жизнь, избавив от необходимости работать.

Молодой человек недовольно надул губы, устремляя взгляд в пол. Крыть было нечем.

– В университете, помимо изучения сегодняшних дней, существует так же и кафедра истории, – продолжал, тем временем, Еж, – Полагаю, что в библиотечном архиве может найтись и упоминание о пиратском корабле, крейсировавшем некогда у берегов Норфолка. Ну, а впрочем, если для тебя это уже не так важно…

– Перестаньте, – Тедерик тяжело, устало вздохнул, – Я знаю все ваши психологические уловки, не нужно давить на меня, пожалуйста. Я… ну, хорошо, я поговорю с мамой, попрошу ее нам помочь. Но если она откажется – я свалю всю вину на вас! – он воздел указательный палец, окидывая собравшихся в комнате друзей долгим взглядом, – На вас на всех! Она итак полагает вас людьми ненадежными, думаю, не удивится…

Карл, едва заметно приподняв уголок губ, медленно скользнул ладонью по собственному подбородку.

– Что ж, в таком случае, полагаю, мне не помешает побриться. Хотелось бы сформировать у твоей мамы несколько более хорошее представление о себе.

…Добраться до университета, как и проникнуть на его территорию, проблем не составило ни малейших – машину арендовать в большом городе можно было едва ли не где угодно, а кое-какими связями Еж обладал и здесь. Кроме того, имя Доминика Конте значило немало, было вполне известно и тоже было способно открыть многие двери.

Услышав о том, какие удивительные гости пожаловали к ним, охранник на воротах мигом заулыбался и, едва ли не склонившись в поклоне, торопливо поднял шлагбаум.

– Полагаю, капитан Ричард сейчас снова выразит недовольство обилием моих связей, – Карл, спокойно въезжая в ворота, едва заметно сузил глаза, – Мне уже стоит начинать оправдываться?

– Прибереги оправдания для матери Дерека, – Конте-младший тяжело вздохнул, откидываясь на спинку сидения и скрестил руки на груди, – Я-то с тобой уже частично свыкся, а вот ей это испытание лишь предстоит.

– Она справится, – буркнул молодой человек, напряженно следя за тем, как они приближаются к отдельной двери в стене университетского здания, ведущего в библиотечное помещение. Впереди ему маячила беседа с мамой, и юноша все никак не мог придумать подходящих слов для нее.

Машина остановилась.

Ричард и Карл, бывший за рулем, распахнули дверцы практически одновременно, покидая ее; Доминик и Дерек, по привычке ехавшие на заднем сидении, немного замешкались. В большей степени это, конечно, можно было сказать про Дерека, отчаянно оттягивающего миг разговора с матерью, однако, Ник тоже почему-то промедлил, неожиданно решив стряхнуть грязь со штанов.

Идти в университет в таком непрезентабельном виде ему было неудобно.

– Ну? – Дик, вопросительно приподняв брови, выжидающе уставился на юношу, мнущегося с ноги на ногу в двух шагах от двери, – Мы будем стоять и ждать, пока твоя мама выйдет к нам сама или все-таки предпримем попытку зайти?

Тедерек недовольно поморщился, передергивая плечами.

– Да иду я, иду… И все равно это дурацкая затея! – и, высказавшись, он набрал в грудь побольше воздуху и решительно шагнул вперед, хватаясь за ручку двери. Выдохнул и не менее решительно потянул ее, наконец-то открывая проход в университетскую библиотеку.

Друзья его, вполне ощущая торжественность момента, на несколько мгновений застыли, позволяя почтительному сыну первому пройти в гости к матери, позволяя, ожидая этого и изнывая в нетерпении.

Дерек тянул время отчаянно, едва ли не останавливаясь на каждом шагу, и внутрь вошел только после весьма красноречивого вздоха со стороны Карла Ежа.

Шаги его гулко разнеслись под высокими арочными сводами библиотеки, удивительно и неприятно громкие, ясно слышимые по всему помещению, настолько ясные, что парень почти и не удивился, когда на очередном шаге внезапно едва не налетел на женщину, выглянувшую из-за стеллажей, дабы взглянуть, кто пришел.

– Тедерик? – женщина удивленно и радостно заулыбалась, мгновенно заключая юношу в объятия, – Сынок, какая неожиданность! Что же ты не предупредил, что приедешь?

– Да я… – юноша, ощутимо смущаясь, обнял мать в ответ, поспешно оглядываясь через плечо на друзей, – Прости, мама, я, в общем-то, не то, чтобы совсем в гости… Мы по делу тут.

– Мы? – миссис Янг выпустила сына из объятий, с видимым удивлением взирая на него. С ее точки зрения, сын у нее по сию пору существовал в единственном экземпляре, и множественное число здесь казалось вполне неуместным.

– Да… – Дерек поник и, обернувшись вполоборота, указал открытой ладонью на стоящих на почтительном расстоянии друзей, – Мы, мама. Я и мои друзья, знакомься… Это мистер Конте, Доминик Конте, я рассказывал о нем и не единожды, – Ник приветливо склонил голову, и парень продолжил, – Это его брат Ричард, он капитан полиции Нью-Йорка.

Дик улыбнулся и, не удержавшись, весело козырнул. Мать молодого человека чуть склонила голову, приветствуя и его.

– А это Карл… – Янг на несколько мгновений замялся, затем без особого энтузиазма продолжил, – Карл Еж. О нем я… тоже рассказывал.

Карл мягко улыбнулся, склоняя голову в знак приветствия. Причина заминки приятеля была ему понятна – скорее всего, если первых двух людей мама Тедерика еще могла бы принять спокойно, учитывая, что первый из них был вполне респектабельным бизнесменом, а второй капитаном полиции, то с ним дело обстояло значительно сложнее, просто потому, что с законом Еж состоял в весьма особых отношениях. И вряд ли хоть какая-нибудь мать порадовалась бы дружбе сына с криминальным авторитетом.