Текст книги "Силы небесные, силы земные"

Глава 2

…В день выхода передачи Лия решила устроить себе праздник – беспечный, веселый день встречи с подружками, «день щебета», как она это называла. Понежившись с утра в постели, Лия неспешно позавтракала, затем приняла душ, оделась и поехала по магазинам. В любимом своем бутике накупила разных средств для тела (только натуральные ингредиенты, иных она не признавала!), затем прошлась по супермаркету, где нахватала разных вкусностей, и отправилась к подруге Машке, чтобы посмотреть в небольшой девичьей компании телевизионную передачу со своим участием.

Девчонки с визгом налетели на деликатесы. Лия благодаря своему ремеслу иногда зарабатывала значительные суммы и любила побаловать подружек – они, соответственно, любили, когда их балуют. Впрочем, они тоже внесли свой вклад в вечеринку: в две пары рук налепили пирожных «картошка». Вся эта гастрономическая роскошь отлично шла под кьянти и под передачу.

К концу вечера подружки постановили, что смотрелась Лия отлично и говорила умно, даже малость чересчур, и впечатлила всех рассказами про души, запертые в дереве. Теперь и на стул не сядешь, не подумав о них, острила Машка, а Натка опасливо поинтересовалась, не могут ли в дереве храниться вирусы от прежних хозяев. На прощание девчонки наказали ей всегда краситься так, как ее накрасила гримерша с телевидения, потому что выглядела Лия обалденно!

Прибыло заказанное по телефону такси. У Лии имелось свое транспортное средство, небольшой крытый грузовичок, но не разъезжать же на нем по Москве на свиданки и дружеские посиделки. Он служил для перевозки мебели от клиента в мастерскую и обратно, а на вторую машину Лия пока не то чтоб не заработала – скорее, не отважилась: пробки ее изнуряли. Так что пользовалась она общественным транспортом и иногда такси – как сегодня, например, когда темно и холодно, будто вовсе не июль на дворе… Пожалуй, даже плащ ее не согреет.

В машине она предвкушала расслабляющую ванну с купленными днем душистыми маслами и вытяжками, полезными для кожи и настроения. День прошел отлично, вечер тоже будет неплох!

Не успела Лия подойти к двери подъезда, как услышала за спиной шаги. Она обернулась: мужик, но приличный, не шпана. Рассматривать его Лия постеснялась, но все же заметила: дорогая куртка из тонкой кожи, кожаная же кепка; модная полоска темной бородки… Вряд ли стоит его опасаться. К тому же он вроде бы красивый. Такие не охотятся за девушками по ночам.

У лифта она снова засомневалась. Он явно не из ее дома. Старая девятиэтажка не шла к его холеной внешности, как кирзовые сапоги к фраку. Значит, чужак. А не далее как вчера она в тысячный раз слышала по телевизору призыв к женщинам не заходить в лифт с незнакомцами, да еще в позднее время… Вот если бы еще объяснили, как вести себя воспитанным девушкам, которым неловко обижать недоверием человека!

Двери открылись, мужчина сделал жест, предлагая ей войти. И тут же, уловив ее сомнения, понимающе кивнул и ступил в кабину: мол, если боитесь, поеду без вас. А Лия себя немедленно обругала: неужто такой смазливый тип испытывает недостаток в женщинах, чтобы насиловать их в лифтах? Да они на него наверняка гирляндами вешаются, бери не хочу!

И она шагнула в кабину следом. На табло с кнопками уже был нажат девятый этаж. Лия нажала на свой, седьмой. «Вот видишь, трусиха, – мысленно иронизировала она, – у него тут дело. Небось на свидание к кому-то явился… Кто это у нас на последнем живет?»

Лия понятия не имела. Знала только ближайших соседей, остальными не интересовалась: есть в жизни дела более увлекательные.

Она расслабилась, и мысли ее потекли в другом направлении. Ей было приятно принять участие в передаче, которая называлась «Интересные личности»[1]1
  Передача вымышленная.


[Закрыть]. Разумеется, этому поспособствовал один из ее клиентов – нынче ничего не делается без связей или денег. Но Лия не чувствовала себя неловко: она считала себя личностью, а свое дело – уникальным. Так что согласилась она с удовольствием и еще с надеждой, что передача послужит ей рекламой и привлечет новых заказчиков. Зарабатывала она неплохо, но неровно, а дрессировать деньги не умела: они, как дикое животное, быстро выскакивали из ее рук и убегали в неизвестном направлении. Тогда как расходы ее были постоянными и не могли зависеть от прихоти этого недрессированного зверя: она оплачивала родителям лекарства и сиделку, а ее имущество хоть и небольшое, но тоже требовало трат – квартира и мастерская, грузовичок и гараж. Все это влетало ежемесячно в копеечку, тогда как… – она вставила ключ в замок, – тогда как некоторые клиенты заказывали совсем пустячные работы, не приносившие дохода…

Большая холодная ладонь неожиданно накрыла ее рот, и Лия поняла: страшное все же случилось.

Он втолкнул ее в квартиру, держа впереди себя, нашарил выключатель. Как только зажегся свет, он протянул из-за ее спины руку и сунул ей под нос небольшой, остро заточенный нож. «Видишь? Ни звука, или он воткнется тебе в горло. Поняла?»

Лия закивала. Она дышала с трудом под его ладонью, глаза ее заслезились – то ли от страха, то ли оттого, что гортань перехватило спазмом.

Он ослабил хватку, вышел из-за спины Лии и, внимательно изучив ее полные ужаса зрачки, медленно отнял ладонь от ее лица.

– Раздевайся.

Она бросила сумку и пакет со средствами по уходу за телом, купленными днем, на пол. У нее тряслись руки. Ей никак не удавалось сладить с молнией плаща.

Он не стал ждать и рванул замок молнии так, что тот наехал на плотную ткань ровно посредине пути и встал намертво. Он склонился над застежкой, остервенело дергая замок вверх-вниз, но тот никак не желал двигаться. Лия стояла ни жива ни мертва, не понимая, не веря, что это происходит с ней, и судорожно пытаясь придумать, как спастись… Кажется, следует ударить его коленом в пах – никогда в своей жизни Лия подобного не делала, но нехитрый этот прием растиражирован кино. Проблема заключалась в том, что, согнувшись к молнии, он отодвинул цель немного назад, и вероятность промаха была слишком велика. Придется ждать другого, более подходящего момента.

– Зачем тебе я? – дрожащим, враз охрипшим голосом проговорила она в козырек кожаной кепки, скрывшей его лицо. – Ты красивый, девушки за тобой бегают, зачем тебе я?!

Он не ответил.

– Или ты наркоман? Тогда, знаешь, тебе лучше…

Его большая пятерня в черной перчатке больно мазнула Лию по лицу, словно он хотел закрыть ей сразу и глаза, и рот.

– Заткнись! – прошипел он. – А ну-ка, тащи через голову! Снимай!

Лия попятилась, задев ногой пакет с покупками. Насильник бросился к ней.

Она снова отступила и поняла, что ее каблук попал в петлю ручки пакета. Он волочился за туфлей, оставляя мокрый след, – похоже, что-то потекло. Пакет полз, теряя свое содержимое – баночки, разноцветные душистые шарики для ванны, мыльца и флакончики… Там есть спрей для укладки волос с экстрактами цитрусовых! – вдруг вспомнила она. Только бы его подобрать, только бы взять в руки!!!

Мерзавец снова подскочил к Лие – что-то сочно хрустнуло, лопнуло под его ногой, аромат ее любимого шампуня мгновенно затопил комнату – и схватился за низ ее плаща, намереваясь стащить его через голову. Лия двумя руками отдернула подол в сторону и немного вниз – так сильно, как только могла, – и ура, насильник не удержался! Не упал, но все же на мгновение потерял равновесие, выпустил плащ – это позволило Лие быстро отцепить пакет от каблука и немного отбежать в глубь комнаты.

Однако агрессор быстро настиг ее, схватил за руку, рывком развернул к себе лицом и влепил ей такую пощечину, что Лия пошатнулась, оступилась. Из глаз потекли слезы, все задвоилось и расплылось… Кажется, она потеряла линзы! Или только одну? Упырь снова дернул ее за руку – то ли чтоб еще раз ударить, то ли чтобы плащ содрать, – и Лия вынужденно переступила ногами. Под ее подошвой с треском лопнула подушечка с гелем для душа, и, поскользнувшись на нем, Лия начала падать, опрокидывая попутно вазу с цветами, стоявшую на низком столике.

На пол полилась вода. Разноцветные, как леденцы, шарики для ванны принялись шумно и весело пениться. Это игривое, благоухающее шипение на секунду отвлекло внимание нападавшего, чем Лия воспользовалась, быстро подобрав с пола баллончик спрея для волос. И когда упырь вновь обратил на нее свои бессмысленные глаза хищника, готового разорвать живую плоть, она выпрыснула в них всю свою ненависть.

Руки его взлетели к обожженным глазам, он отступил. Лия рванулась в сторону двери, но он, учуяв движение, кинулся к девушке, чтобы ее перехватить… и неожиданно поехал левой ногой вперед, рухнул на спину. Под насильником вовсю пускали пузыри шарики, источая ароматы цветов и экзотических фруктов, и он, сколько ни пытался, никак не мог подняться в их скользком пенящемся месиве. Руками он то шарил вокруг, надеясь поймать Лию, то тер обожженные глаза, делая им только хуже, нанося на них мыльную пену, в которой вымазались его перчатки…

Этот момент никак нельзя упустить, другого уже не будет! – поняла Лия и принялась осторожно, бочком, тихо обходить его, боясь поскользнуться и надеясь, что он все еще не может открыть глаза и увидеть ее… Как вдруг ощутила, что падает! Насильник сумел ухватить ее за ноги!

– Не уйдешь, русалочка, – прохрипел он, – не уйдешь!

Лия со всего размаха впечаталась щекой в угол комода и постигла, что означает выражение «искры из глаз посыпались»…

Отчаянно вцепившись в столешницу комода, она принялась дергать ногами изо всех сил, стараясь лягнуть бандита, да побольнее. Кажется, пена еще раз оказала ей услугу, поскольку Лия ощутила, что ноги ее свободны, а краем глаза увидела, что тело мужчины отъехало, под градом ее пинков, по скользкой луже на некоторое расстояние.

По-прежнему опираясь на комод, Лия выпрямилась. Щека болела отчаянно, зуб тоже. Во рту скопилась слюна со вкусом крови, и Лия, впервые в своей жизни, сплюнула на пол. Нужен лед, мелькнула мысль, но инстинкт самосохранения громко и четко проглаголил: беги! Трупу лед не поможет, а ты рискуешь им стать, если не спасешься!

Она быстро выскочила из квартиры, захлопнув за собой дверь. Нажала на кнопку вызова лифта, ждала его с оглушительным сердцебиением, прислушиваясь одновременно к звукам из квартиры: не идет ли за ней этот ирод, урод? Умом она понимала, что ему нужно сначала добраться до крана и промыть глаза, и это займет какое-то время, но страх был сильнее. Казалось, сейчас он выпрыгнет из двери, и тогда ей несдобровать…

Лифт приехал через несколько секунд (видимо, стоял на девятом этаже, ведь насильник нажал кнопку), показавшихся ей вечностью. Наконец двери его сомкнулись за ней, кабина тронулась вниз. Это тоже давало ей фору: ему придется снова ждать лифт или сбегать по лестнице, потеряет еще минуту-другую.

Выскочив на улицу, Лия помчалась к проезжей части, чтобы поймать машину, – и только тут осознала, что у нее нет с собой ни сумочки, ни денег. Лия пошарила в карманах разодранного плаща: проездной билет на подземный и наземный транспорт, маленький кожаный кошелек с монетами, салфетка и конфетка.

Значит, такси отменяется… Надо позвонить Машке. Попроситься к ней ночевать, а подруга расплатится с такси!

И тут Лия совершила еще одно неприятное открытие: мобильного у нее тоже с собой не оказалось. Разумеется, он остался в сумочке.

За всеми этими лихорадочными мыслями она потеряла чувство времени и вдруг, вынырнув из них, испугалась: а ну как упырь уже идет по ее следу?! Лия в ужасе посмотрела на часы, да без толку: она понятия не имела, в котором часу выбежала из квартиры.

Завидев идущий по улице ночной автобус (небось последний!), Лия изо всех сил припустилась к остановке. Неважно, куда сейчас, – важно, чтоб подальше отсюда!

Почему-то казалось, что если она сама не знает, куда отправилась, – то и он ее не найдет…

В салоне оказалось четыре пассажира. На переднем сиденье раскачивалась поджарая старушка, взглянувшая на Лию с неодобрением и опаской. Дальше сидел парень с дредами, неопрятно одетый. Он слушал музыку в наушниках, тихо подвывая мелодию. Лию он проводил ухмылкой, но петь не перестал. Чуть дальше спала, привалившись головой к стеклу, молодая толстая женщина, а на заднем сиденье что-то бормотал себе под нос пьянчуга, не обративший на девушку никакого внимания.

Она выбрала место позади спящей женщины. Щека болела неимоверно. Достав салфетку из кармана, Лия потерла щеку, пытаясь понять, есть ли на ней кровь. Но следа не осталось – значит, раны нет, только ушиб… И припухлость, будто у нее флюс. Лия прижалась щекой к прохладному стеклу. Ничего это не даст, но хоть какая-то иллюзия облегчения…

Мыслей у нее никаких не было. Вернее, была чехарда из обрывков мыслей. Что, в общем-то, одно и то же. И только когда автобус опустел – остался лишь пьянчуга на заднем сиденье, – Лия вдруг очнулась. Куда она едет? Зачем? Автобусом этим она никогда не пользовалась, ее дом в одной остановке от метро, Лия всегда ходила пешком… А теперь заехала невесть куда…

Она подошла к кабине водителя и постучала.

– Где мы сейчас, скажите, пожалуйста?

– В Тушино.

Господи, зачем ей Тушино? Что она тут делать будет? Она ведь живет на Речном!

То есть жить-то живет, но домой нельзя… И позвонить без телефона нельзя… Надо было парня с дредами попросить, у него наверняка мобила есть! Да только парня того уже и след простыл, пока Лия пребывала в ступоре…

Она вышла на ближайшей остановке. И куда теперь? Где провести ночь? Не на лавке же под козырьком остановки… Пристанет кто-нибудь…

Лия поежилась. Только сейчас она ощутила стылый холод. Тонкий плащ не согревал ее, тем более что теперь, со сломанной молнией, его невозможно застегнуть…

И щека болит. Зуб тоже. Во рту по-прежнему привкус крови. Лия провела языком по десне: от коренного явно откололся кусок – край стал острым, чуть не порезал язык.

«День щебета» казался теперь таким далеким и даже глупым в своей счастливой беспечности. Жизнь резко повернулась к ней другим боком – тем, что она знала только понаслышке, только по кино и сводкам происшествий, – темной своей стороной… Стороной зла. С которой она, как любой нормальный человек, не желала сталкиваться.

Однако жизнь ее не спросила. Хуже того: ничего не кончено! Насильник знает, где живет Лия, и может вернуться к ней в любой момент!

Но об этом потом, потом. Надо сначала решить, где найти прибежище на ночь. В спокойной обстановке она все обдумает. А сейчас в голове хаос, тело дрожит под легким плащом, нервы натянуты, как гитарные струны, – того и гляди, сорвутся, лопнут…

Лия осмотрелась. На тротуаре ни души, но метрах в трехстах сиял вывеской супермаркет. Хорошо бы круглосуточный… Там могли сохраниться телефоны-автоматы, а мелочь у нее как раз есть. Хотя не факт, что они с монетами работают… Может, нужны карточки? Она уже забыла, когда в последний раз пользовалась таксофонами. Хотя… В магазине есть люди, а у них – телефоны! Кто-нибудь даст ей воспользоваться своим, и тогда Лия позвонит Машке!

И она решительно направилась в сторону супермаркета.

Улица была пустынна: в этот ночной час в магазине отоваривались посетители особого рода – те, что при машинах. Только один пьянчуга попался ей на пути, да компания из четырех подвыпивших женщин, громко и нестройно певших хором про рябину.

У магазина Лия покрутилась, ища глазами телефон-автомат. Однако подобный атавизм и тут не наблюдался.

Неожиданно она поймала на себе взгляд. Какой-то парень с пакетом из супермаркета – он оттуда как раз выходил – притормозил в дверях и с любопытством рассматривал Лию. Похоже, собрался с ней заговорить… Не хватало только, чтобы к ней ночью, в незнакомом месте, пристал какой-то придурок! Ей на сегодня приключений хватило и без него!

Лия решительно вошла в магазин и принялась искать среди стеллажей редких клиентов, у которых можно попросить мобильный для одного маленького, малюсенького звонка… Наконец возле колбасного отдела она приметила толстяка в спортивном костюме.

– Добрый вечер, – проговорила она, подходя. – Вы не могли бы меня выручить? У меня… Мой мобильный разрядился, а мне нужно срочно позвонить…

Мутные маленькие глазки окинули ее оценивающим взглядом.

– Что, мало тебе подбили, а? – мужик хохотнул. – Еще просишь?

Лия попятилась, не понимая, чем вызвана такая агрессия в ее адрес. Она ведь вежливо…

– Давай, пошла, пошла отсюда, шлюха! Телефон ей нужен, – обратился он к продавщице, протягивавшей ему нарезку ветчины, – с такой рожей!

Лия невольно схватилась за опухшую щеку. Да уж, с «такой рожей»…

В этот момент кто-то тронул ее за плечо. Сердце противно дернулось от страха. Лия резко обернулась.

– Извините, я не хотел вас напугать… Просто подумал, может, вам помощь нужна?

Перед ней стоял тот парень, что недавно разглядывал ее в дверях супермаркета.

– У вас кровь на щеке, я поэтому спрашиваю.

Лия, достав салфетку, предприняла новую попытку оттереть кровь и тут же вскрикнула от резкой боли.

– Уже засохла. Просто так не получится.

Он подошел к стеллажу, взял бутылку с водой, отвинтил крышку.

– Дайте ваш платок, намочу.

К ним кинулась женщина в бело-синей робе:

– Вы теперь эту бутылку оплатите! Не вздумайте ее обратно поставить! А то тут каждый норовит поесть-попить, а в кассу товар не несет! А у нас потом недостача и порча товара!

– Не волнуйтесь, давление у вас и без того высокое, так и до инсульта недалеко…

– Ты мне, парень, зубы не заговаривай! А ну, иди, плати в кассу!

– Заплачу, – он улыбнулся. – Когда закончу покупки. Хотите, позову вас, чтобы вы поприсутствовали при процессе оплаты товара?

– Ишь, умник, – спокойнее сказала женщина. – Точно заплатишь?

– Обязательно.

Женщина только сейчас посмотрела на Лию и охнула.

– Это ты ее так?

– Не я.

– Не он, – подтвердила Лия.

– Ну, ладно тогда… А откуда ты про давление узнал?

– Я врач. Мне видно.

Женщина неопределенно качнула головой и скрылась за соседней стойкой. Лия взяла смоченную салфетку, осторожно повела ею по щеке.

– Погодите, не там… Давайте помогу.

Он протянул к ней руку за салфеткой, но Лия спрятала свою за спину.

– Да ладно, чего вы, я ж просто… Тут зеркало где-то есть, я видел, надо только сообразить… Ага, в шкафу-холодильнике стенка зеркальная, пойдемте!

Он привел Лию в дальний угол магазина, где действительно стоял шкаф с охлажденными напитками. Задняя стенка-зеркало плохо просматривалась из-за банок и бутылок, но Лие все-таки удалось поймать свое отражение…

Она ахнула. Мало того, что щеку разнесло, так она еще переливалась багровым от ушиба и почти черным от подсохшей крови. Теперь понятно, почему на нее так посмотрел парень с дредами в автобусе, да и хамская реакция толстяка в спортивном костюме прояснилась.

Она приложила мокрую салфетку к щеке, подождала в надежде, что кровь размокнет и ее будет легче оттирать. Парень молча стоял рядом и смотрел. Лию это раздражало, но одновременно его присутствие действовало на нее как-то успокаивающе.

– Похоже, мне нужен зубной врач, – произнесла она, морщась от боли.

– В такое время? – с иронией спросил парень.

– Ну да… У меня зуб сломался. Болит жутко.

– И кто вам его сломал?

– Никто, – нахмурилась она.

– Сам сломался, – кивнул парень. – И кровь на щеке выступила сама.

– Знаете что, я вас ни о чем не просила! Идите себе… куда шли!

– Тут был один частный стоматолог, у себя в квартире кабинет оборудовал, но я его выгнал. Точнее, настучал на него.

– Из-за налогов?

– Нет. Он их наверняка не платил, но это не мое дело.

– Без диплома практиковал? – равнодушно спросила она, пробуя потереть щеку.

– Во времена, когда диплом можно купить с такой же легкостью, как пачку жвачки? Диплом у него, конечно, есть, хоть и липовый. Но цены были низкие, малоимущие к нему охотно ходили. Дело в другом… Давайте я вам все-таки помогу?

– Сама справлюсь. Так в чем там дело, вы говорите? С зубодером этим?

– Некоторое время назад ко мне соседка обратилась, чтобы я анализы ее бабушки перепроверил: у нее нашли ВИЧ-инфекцию. А бабуле уже под девяносто. Соседка поверить не могла – да и кто бы поверил, что старушка вела беспорядочную половую жизнь или кололась наркотой! Самое интересное, что и переливаний крови у нее тоже никогда не было. Что же до уколов или анализов крови, то обращалась она только в нашу поликлинику, а там у нас квалифицированные люди работают, я знаю… Ну, я проверил: диагноз подтвердился. А потом выяснилось, что бабушка ходила к нашему подпольному зубодерику, его пенсионерки из подъезда нахваливали. Он такой, знаете, слащавый, умел льстить наивным старушкам, о здоровье их всегда спрашивал, о внуках… Вот здесь еще, – вдруг указал он пальцем на место, ближе к подбородку Лии. Она, следуя его жесту, принялась тереть щеку пониже. – Ну вот, зашел я к нему, прикинулся, что у меня зуб болит. Смотрю, работает без перчаток, инструменты не стерилизует, а это же бомба замедленного действия! Ну, я сразу на «горячую линию» Минздрава сообщил. Через некоторое время он свой кабинет закрыл или его закрыли, не знаю, а сам исчез отсюда. Теперь клиенты его бывшие сидят и трясутся. Чтобы СПИД с точностью выявить, нужно около шести месяцев ждать. А бывают еще и разные виды гепатитов, и других тяжких заболеваний… Но вам не зубодер нужен.

– А кто?

– Полиция. Вас ведь избили. Муж приложил? – он мазнул взглядом по ее пальцам. У Лии было только тонкое серебряное колечко на мизинце. – Ну, ваш парень, – внес поправку незнакомец. – Отличный парень, любит вас очень, – он усмехнулся с иронией.

– С чего вы взяли? – раздражилась она.

– Что вас любит? Ни с чего. Он вас не любит, раз бьет.

– С чего вы взяли, что это мой парень?!

– Так если бы хулиганы напали, вы бы в полицию пошли, разве нет?

– Какой смысл?! – вспылила она. Этот тип был нахальным и самоуверенным, такой умник-всезнайка. – Я его… их даже не рассмотрела, описать не смогу! Мне там знаете что скажут? «Вас не убили и не изнасиловали, нечего и обсуждать»!

– А зовут-то вас как?

– Меня?

Парень вытянул шею и посмотрел ей за спину. Лия тоже обернулась. Там ни одной живой души не наблюдалось. Она с непонимающим видом перевела глаза на собеседника.

– Тут разве кто-нибудь, кроме вас, есть? – спросил он насмешливо.

– Вы есть! – рассердилась она за то, что попалась на его уловку.

– Ну, как меня зовут, я знаю. Феликс, кстати. А вас все-таки как?

– Лия, господин «счастливый»[2]2
  Так имя Феликс переводится с латыни.


[Закрыть], – язвительно проговорила она.

– Приятно иметь дело с образованным человеком, – усмехнулся он. – Значит, так, уважаемая Лия. Варианта у вас два: либо я вам помогу, либо прогони́те меня, и я уйду. Я уж и так с вами пятнадцать минут потерял без толку.

Лия молчала, а Феликс с любопытством изучал ее лицо.

– А у вас, между прочим, глаза разные. Один голубой, а другой карий. Линзы носите?

– И что с того?

– С диоптриями? Вы близоруки?

– А вам-то что?

– Вы сказали, что нападавшего… – нападавших, по другой вашей версии – вы не разглядели. Потому что одну линзу потеряли? И какой цвет глаз у вас настоящий, голубой или карий?

– Я не разглядела, потому что мне не до того было! Когда на вас нападают, то, представьте, вы заняты спасением собственной шкуры! А не разглядыванием лица насильника!

Лия вдруг часто заморгала и неуловимым движением сняла линзу.

– Уф, как я раньше не сообразила… Глаза разболелись.

– Карие, – удовлетворенно кивнул Феликс, посмотрев на нее. – Так он пытался вас изнасиловать?

– Вы собирались уйти, помнится.

– Я все еще собираюсь. Но, видите ли, я не привык оставлять слабых в беде.

– Я не слабая, не волнуйтесь. Идите себе… куда собирались!

– Лия, послушайте… Вы взвинчены, это понятно. Но вам нужна помощь, я знаю. Если я уйду, вряд ли найдется кто-то другой, кто поможет вам.

– А вы кто, «добрый самаритянин»? Вам больше всех нужно?!

– Отчего вы злитесь на меня, не пойму? Вы оказались в незнакомом месте… бежали со страху, да?

– С чего вы взяли?!

– …Иначе бы вы знали, где тут водятся стоматологи. Да и не крутились бы у магазина, осматриваясь… У вас разбита щека, на вас напали, вы сбежали… Откуда-то, где на вас напали. Около вашего дома? Или прямо в вашей квартире? Тсс, ничего не говорите. Я не спрашиваю, на самом деле. Я просто объясняю, что вижу: вы в беде. И пытаюсь помочь. Погодите, не возражайте! – повысил он голос, заметив движение протеста со стороны Лии. – Можете мне поверить: я добрый, но отнюдь не святой, и бесконечно уговаривать вас не собираюсь. Я устал, я возвращаюсь после долгого трудового дня к себе домой, где намерен отдохнуть. Будете кочевряжиться – я вас оставлю тут, в незнакомом месте. И отправлюсь спать. Потрачу на вас еще ровно две минуты. Тсс, дайте мне закончить! – Он поднял руку, пресекая ее возражения. – Я сказал: две минуты.

Феликс посмотрел на часы, будто в подтверждение своих слов.

– Итак. У вас на данный момент две проблемы: одна – это разбитая щека и, видимо, поврежденный зуб… возможно, к слову, имеется трещина в челюстной кости, нужен рентген! – и все это болит и требует медицинской помощи. Другая проблема – это нападение на вас. Мне, честно говоря, до фени, кто там и как. Я не любопытный. Но вы явно напуганы, и всерьез. При этом вы оказались в незнакомом месте – то есть бежали сломя голову от ублюдка, – однако вы не схватили такси и не отправились к близкому человеку… Потому что у вас его нет.

– С какой стати вы делаете подобные выводы?!

– Две минуты еще не истекли. Близкий человек, возможно, у вас есть, вношу поправку, но если именно он вас избил… Тогда понятно, почему вы не хотите сообщать в полицию… Еще тридцать секунд, – предупреждающе поднял он руку. – Я сказал: я не любопытный. Мне все равно, кто он вам. Просто в данный момент вам не к кому обратиться. И у вас, как я сказал, две проблемы. Я предлагаю вам помощь. Теперь все. С чего начнем: с зуба или с полиции?

Лия посмотрела на него внимательнее. Высокий лоб, увенчанный короткими рыжими вихрами, глаза тоже рыжие, немного оттопыренные уши, лицо умное, пожалуй, но не скучное – что-то в нем было смешное, озорное.

– Близкий человек у меня есть, – веско ответила Лия, – но у меня нет с собой телефона… Раз уж вы так любезны, то давайте начнем с него. У вас есть мобильный? Можно мне по нему позвонить? Близкому человеку?

– Есть и можно. Только он разрядился, кажется… – Он вытащил телефон из кармана, посмотрел на дисплей. – Нет, не кажется. Батарейка совсем села. Теперь у нас на одну опцию больше: отправиться в полицию, заняться вашим зубом или пойти ко мне, где вы сможете позвонить с домашнего телефона.

Идти к незнакомому парню, пусть он и казался нормальным, даже симпатичным человеком, Лия, после того что с ней случилось, ни за что не рискнула бы.

– Если вы не против, – вдруг застеснялась она, – давайте начнем с зуба. Болит так, что я ничего не соображаю…

– Я только домой сгоняю, Репейку, кошку свою, покормлю. Она и так со мной уже три дня не разговаривает, обижается: я ей, мол, недостаточно времени уделяю.

– А потом что?

– Что потом? Помириться надо будет. Почесать за ушком. Я ей еще прогулку обещал, но это придется отложить…

– Нет, в смысле, как вы мне поможете? К зубному отвезете?

– Мне показалось или у вас нет сумочки?

– Нет…

– Вряд ли вы носите купюры в карманах, как мужчины.

– И что?

– Стоматолог денег стоит. А ночные услуги – особенно.

– А как же тогда…

– Ко мне в больницу поедем, тут недалеко. Для начала сам гляну, что там у вас, рану обработаю, воспаление остановить надо, а потом видно будет. Подождите меня тут, Лия, в магазине… вы ведь не пойдете со мной? Тогда оставайтесь здесь, не выходите на улицу, в такое время опасно одной.

Феликса не было довольно долго, полчаса протекло, но Лия не волновалась – чувствовала: этот парень не болтун, вернется. В какой-то момент она увидела покупателя с сотовым, хотела было попросить… Но передумала. Время проваливалось в глубокую ночь, не стоит Машку будить, тем более что теперь Лия не одна… И зуб требует неотложной помощи… Да и снова нарываться на грубость со своей багровой, вздутой щекой не хотелось.

Она встала у ячеек для хранения сумок и от нечего делать читала на стенках объявления, рассматривала детские рисунки – супермаркет организовал зачем-то выставку. Вряд ли эти рисунки здесь кто-то заметит и отметит, но зато торговой сети зачтется «социалка».

– Это тебя тот рыжий приложил? Твой парень, а?

Лия обернулась. Скучающая кассирша решила разузнать подробности происшествия.

Лия пожала плечами, не ответив, и вышла в тамбур. Наконец она заметила в темноте силуэт Феликса. Он стремительно приближался.

– Извини, небольшая проблема возникла…

У него на плече осталось несколько серых ворсинок. Лия не стала уточнять, что за проблема, – какая ей разница.

– Пошли, – скомандовал Феликс и вышел из магазина первым, направляясь к проезжей части.

Лия увидела, что волосы на затылке Феликса, постриженные очень коротко, бобриком, мокрые. Душ успел принять, что ли? «Бобрик», – так она его немедленно прозвала про себя, – с работы возвращался, когда они встретились, он сам сказал… Почему бы и не принять душ, собственно.

Ей почему-то стало приятно, что он это сделал перед новой встречей с ней. Лия была несколько брезглива и нередко воротила нос в транспорте от дурно пахнущих людей, особенно таких, у которых вонь была застарелая, от многодневной немытости и нестиранности.

Машину они поймали сразу. Феликс продиктовал адрес, и ночная Москва тронулась за окнами.