Текст книги "Тайна Холмистого плато"

Что-то мягко грохнуло, словно с большой высоты свалился тяжелый куль с зерном, – и черная слизь исчезла, как будто ее и не было вовсе.

Иеро судорожно вздохнул, жадно наполняя легкие прохладным воздухом, потом сделал еще вздох, еще… он никак не мог насытиться. Наконец священник справился с головокружением и осмотрелся.

Черная слизь исчезла, пропали и синие и лиловые огни. Вокруг было совершенно тихо, ни скрипа, ни лая, ни шороха. В невесть откуда сочащемся слабом розоватом свете Иеро увидел распластавшуюся на примятой траве Лэсу – метрах в двадцати от себя, справа. Чуть дальше с трудом поднимался на ноги лорс. Иеро посмотрел в другую сторону – никого. Обернулся назад. Медведя отбросило еще дальше, его огромное черное тело лежало метрах в ста от священника, но Горм уже тяжело ворочался, пытаясь подняться. Не обнаружив в видимом пространстве эливенера, встревоженный священник, едва передвигая ноги, потащился к Лэсе. Но и она уже очнулась, и когда Иеро добрался до нее, села и приложила ладонь ко лбу, громко дыша открытым ртом.

– Брата Лэльдо нет, – прохрипел Иеро. – Куда он подевался?

Но тут откуда-то издали до него донесся мысленный зов:

– Иеро, где вы все? Я вас не вижу!

– Лэльдо! – обрадовался священник. – Мы здесь, все здесь! Горм, ты можешь зажечь огни?

– Попробую, – отозвался лорс, и даже по его мысленному голосу можно было понять, что дышит он пока что с трудом. – Сейчас, еще разок вздохну…

Ему пришлось вздохнуть еще не разок и не два, прежде чем он окончательно пришел в себя, но тем не менее через несколько томительно долгих минут на рогах Клуца загорелась елочная гирлянда огоньков.

– Лэльдо, ты видишь?

– Да! – обрадованно откликнулся эливенер. – Вижу! Ну и далеко же вы! Иду!

Брату Лэльдо понадобилось немало времени, чтобы доковылять до друзей. Но через полчаса весь отряд был наконец в сборе. Никто не понимал, что произошло, хотя священник и рассказал, как он дотянулся до темного стекла и нажал на розовый камень. Оказалось, что примерно в это же время брат Лэльдо тоже пытался воспользоваться инопланетным аппаратом, но едва успел вытащить его из поясной сумки, как что-то хлопнуло – и слизь исчезла. А Лэса даже не вспомнила о загадочной стеклянной пластинке. Похоже, иир'ова еще не до конца опомнилась от предыдущего шока.

– Значит, эта пластиночка может не только строить защитные пузыри, – задумчиво сказал Иеро, держа на ладони стекло и пристально глядя на него. Он давно уже не рассматривал инопланетную вещицу, не до того было, его ум был слишком занят текущими событиями. Но сейчас, когда все сидели на траве, не в силах сделать ни шагу дальше, священник начал всматриваться в темный, непрозрачный прямоугольник, лежавший на его ладони. Толстое, в два сантиметра стекло отливало болотной зеленью. Центральный камешек, похожий на овальный кусочек розового мрамора, был совсем невелик, с ноготь. Окружающие его драгоценные камни были примерно такой же величины, – но для самоцветов их размеры были чудовищно велики. Рубины, сапфиры, изумруды, бриллианты – всех по два, все одинаковой огранки. Само стекло в ширину имело примерно три сантиметра, в длину – около шести, и священник держал его сейчас так, что два бриллианта располагались над розовой кнопкой, рубины – под ней, сапфиры – справа, а изумруды – слева, и каждая пара лежала строго параллельно краю стекла.

Иеро, не замечая того, что брат Лэльдо внимательно наблюдает за ним, осторожно нажал кончиком указательного пальца на один из бриллиантов. Ничего не произошло. Иеро нажал на второй. Тоже ничего. Тогда, осмелев, священник-заклинатель стал нажимать на все самоцветы по очереди, но и и этого ничего не вышло. Иеро коснулся розовой кнопки. Снова ничего. Еще немного подумав, Иеро повернул стекло так, чтобы бриллианты оказались внизу, а рубины – наверху, и повторил всю процедуру, – с тем же успехом. Он еще раз повернул пластинку, и на этот раз бриллианты оказались справа, а наверху были изумруды. Снова безрезультатно. Еще один поворот, еще одна проверка…

Иеро вздохнул и сжал стекло в ладони. Что это такое, как оно работает? Почему розовый камешек перестал откликаться на прикосновение?..

А может быть…

Эта мысль ошеломила священника. Неужели розовый камешек реагирует только тогда, когда чувствует сильную эмоциональную волну, отчаянный зов о помощи? Нет, не может быть, подумал Иеро, это же просто стекло… впрочем, какое же это стекло, если оно умеет строить радужные пузыри, укрывающие от опасности, и уничтожать бесформенных слизистых монстров? Нет, конечно, это только похоже на стекло. Там, внутри зеленоватой непрозрачной толщи, наверняка скрыто нечто такое, о чем и догадаться не могут земляне, по сути давным-давно утратившие знания предков.

Иеро вздохнул и спрятал стеклянную пластинку во внутренний карман куртки, решив больше никогда не заворачивать ее в экранирующую ткань. Ведь если бы в момент нападения студенистой горы стекло было завернуто – Иеро просто не смог бы воспользоваться им и попросить о помощи. А у отряда впереди еще долгий путь. И кто может знать, в какой момент им снова понадобится защита?

– Лэса, – окликнул священник сидевшую с отсутствующим видом кошку. – Лэса, ты слышишь?

– А? – встряхнулась иир'ова. – Да, что такое?

– Твое стекло где?

– Здесь… – Лэса коснулась мешочка, висевшего у нее на поясе.

– Оно завернуто?

– Не помню… – Иир'ова смущенно посмотрела на Иеро. – Я даже не подумала, что оно может нам помочь… – Она распустила шнурок, стягивающий горловину мешка, и достала завернутое в темную ткань стекло. – Вот оно.

– Разверни и больше никогда не изолируй его, – тихо сказал Иеро. – Случись что, с этим бинтом слишком долго придется возиться.

– Да, ты прав, – кивнул брат Лэльдо. Он тоже достал из поясной сумки свою пластинку и развернул, а невесомый темный бинт тщательно смотал и спрятал в мешочек. – Ох, как жаль, что брат Альдо ничего не успел рассказать об этом аппарате!

– Придется самим экспериментировать, – передал Горм, окончательно пришедший в себя. – Эх, если бы эти штучки могли перенести нас через этот дурацкий виварий! Раз – и мы на другой стороне!

Шутка медведя подняла настроение отряда.

– Может, прямо сейчас попробуем? – усмехнулся Иеро. – Ну-ка, нажмем сразу все три розовые кнопки!

– Эй, погоди! – испугался эливенер. – Ты думай сначала, а потом делай! А если мы трое с кнопками улетим куда-нибудь, а Клуц и Горм здесь останутся? Забыл уже, как мы разлетелись в разные стороны?

Иеро смутился. Действительно, лучше сначала думать, а потом делать. А еще лучше вообще без надобности не экспериментировать с предметами, о которых тебе ничего не известно.

– Да, ты прав, – сказал он. – Я действительно не подумал. Но так хочется узнать, на что они способны!

– Ну, твое стекло уже дважды спасло нас от гибели, – напомнил брат Лэльдо. – Надеюсь, в следующий раз и мы с Лэсой вовремя вспомним о своих пластинках.

– Я тоже надеюсь, – сообщила Лэса. – А пока что – не пора ли нам двигаться дальше?

– Я готов, – передал лорс.

– Я тоже, – поддержал его медведь. – А вы как, двуногие?

– Я в порядке, – заявила иир'ова.

Брат Лэльдо усмехнулся.

– Ну, наверное и мы тоже в состоянии уже идти, а, Иеро?

– Конечно, – кивнул священник, вставая.

Проверив, в порядке ли седельные сумки лорса, оружие и прочее, съев по сухарю и по кусочку вяленых фруктов, выпив по несколько глотков воды и пожевав листьев дерева мирр, восстанавливающих силы, отряд снова зашагал на восток. Шли медленно, осторожно. Теперь впереди не было видно ничего, но вокруг в темноте время от времени слышались то чьи-то тяжелые шаги, то громкие вздохи, то повизгивание, то тихие щелчки… но никто не вылезал из тьмы, чтобы напасть на беглецов. То ли местные обитатели испугались после расправы над студенистым монстром, то ли просто поблизости не было никого такого, кто был способен схватиться с отрядом. Но до противоположного края вивария было еще ох как далеко! Да и ночь еще не кончилась, хотя и перевалила уже за половину. Впрочем, никто не был уверен в том, что днем идти станет легче.

Прошло минут пятнадцать, и движение отряда в очередной раз было остановлено, хотя и ненадолго. Позади, справа и слева вдруг послышался дробный топот десятков маленьких копыт, и едва беглецы успели встать в круг, спинами друг к другу, как на них налетело с полсотни существ, похожих на маленьких козочек, но с голыми телами, на которых не было ни единой шерстинки, и с огненно-красными светящимися глазами. При этом существа не блеяли, как полагалось бы козам, а как-то коротко, тонко тявкали. Козы, низко наклонив головы, набросились на беглецов, пытаясь достать их короткими острыми рожками. Но козье воинство было разметано в одну минуту. Жалобно подвывая, козы с такой же скоростью умчались в темноту.

– Ну, на этот раз, кажется, обошлось, – негромко сказал Иеро, вытирая о траву лезвие меча, перепачканное черной густой кровью.

– Всегда бы так, – согласилась Лэса, вонзая в землю свой кривой кинжал, чтобы отчистить его.

Но на это, конечно, всерьез никто не рассчитывал. И уже через минуту-другую беглецам пришлось отбивать следующую атаку, хотя и не намного более страшную На этот раз на отряд напали с воздуха. Сотни летучих мышей, свистя широко раскинутыми крыльями, свалились на головы беглецов. Пока Горм отчаянно размахивал лапами, отгоняя кусачую мелочь, Иеро, брат Лэльдо и Лэса схватились за стеклянные пластинки и прижали розовые каменные кнопки. Вокруг отряда мгновенно раздулся бледный радужный пузырь. Переловив мышей, оказавшихся внутри защищенного пространства, беглецы принялись совещаться – что делать дальше? Перепончатые крылья оставшихся снаружи тварей колотили в поверхность пузыря, наполняя ночь громким шуршанием и скрипом. Но мыши молчали, хотя, насколько Иеро знал эту породу, им вроде бы полагалось пищать. Священник поднял с земли дохлую мышь и, засветив огонек на ладони, принялся ее рассматривать. И тут же изумленно ахнул. Это была никакая не мышь! Между огромными перепончатыми крыльями он увидел крохотное птичье тельце с головой, очень похожей на человеческую!

– Ну и ну, – прозвучал мысленный голос Горма, стоявшего рядом со священником. – Здесь умеют работать! Перемешивают все со всем, без разбору! Зачем только, непонятно.

– Ну, наверняка у них есть какие-то цели, у этих слуг Безымянного, – усмехнулся брат Лэльдо. – А, вот они и улетают!

И действительно, черная стая вдруг дружно поднялась в воздух и умчалась.

Беглецы посмотрели по сторонам. И увидели, что ночи пришел конец.

Прямо перед ними, на востоке, небо над холмами начало наконец светлеть.

7

Снова подкрепившись сухарями, вялеными фруктами, водой и листьями дерева мирр и мысленно поблагодарив стеклянные пластинки за избавление от очередной напасти, беглецы направились дальше. С каждой минутой они все отчетливее видели все вокруг себя, и увиденное вовсе их не радовало. До противоположного края вивария было еще так далеко, что решетка пока что не появилась на горизонте. Вправо и влево, впереди и позади расстилалась плоская равнина, поросшая высокой травой, и лишь изредка на ней торчали одинокие чахлые деревья и какие-то лысые бугры. Вот именно бугры и вызывали подозрения у каждого из беглецов. Тем более, что один из них виднелся не слишком далеко впереди, прямо по курсу. Конечно, обойти его ничего не стоило, но кто знает, что могла скрывать под собой эта небольшая выпуклость почвы?

Но самые серьезные опасения у священника пробуждало то, что нигде не было видно ни единого живого существа. А ведь отряд находился в виварии, который, судя по словам маленькой обезьянки Коти, был битком набит разнообразными тварями, созданными экспериментаторами Безымянного Властителя. Да и сами беглецы уже не раз имели возможность убедиться в том, что монстров здесь более чем достаточно, ведь за ночь пришлось отбить не одну атаку. Так где же скрываются все эти уроды? Неужели они могут становиться невидимыми и проявляются лишь в момент нападения? Нет, такая мысль выглядела слишком абсурдно.

Наконец над вершинами холмов появился край солнечного диска, и в то же мгновение беглецы поняли, где скрываются монстры. Ближайший к отряду бугор вдруг целиком отъехал в сторону, как выдвижная крышка ящика, – и из-под земли высунулась круглая лохматая голова. Морда зверя поросла белой короткой шерсткой, а вокруг ровного светлого круга торчали во все стороны угольно-черные длинные клочья. На макушке виднелись круглые пушистые уши, черный кожаный нос торчал пуговицей точно посередине светлого круга, крохотные точки черных глаз были едва заметны, – зато сразу обращала на себя внимание широченная пасть. Вслед за головой из-под земли появились длинные мохнатые лапы в черно-белую полоску… и вот уже зверь выпрыгнул на поверхность и метнулся в сторону. Следом за ним выскочил второй, третий…

Беглецы замерли, наблюдая за полосатыми тварями, немного напоминавшими обезьян, однако ростом бывших, пожалуй, не меньше Горма, хотя и тощими, как будто их не кормили с полгода. Полосатые звери, перекликаясь визгливыми голосами, помчались по равнине на юг, совершенно не обратив внимания на отряд. Бугор остался сдвинутым с места, и Лэса поспешила воспользоваться представившейся возможностью. Она осторожно приблизилась к отверстию в земле, тщательно принюхалась, а потом, опустившись на четвереньки, подползла к краю отверстия и заглянула вниз.

– И что там? – спросил на общей волне Горм, державшийся в трех шагах от любительницы ненужного риска.

– Да ничего вроде, – разочарованно ответила иир'ова. – Просто подземное жилье, стены каменные, накрыты бревнами. Вонь, как из нечищеного свинарника.

– Ну и нечего туда таращиться, – передал Иеро. – Идем дальше.

– Там что-то странное лежит на дне… на полу, – передала Лэса. – Какая-то блестящая вещица, маленькая. Она сором засыпана, не рассмотреть. Пахнет металлом. Может, я нырну туда, возьму ее?

– Не вздумай! – мысленно рявкнул брат Лэльдо. – С ума сошла, что ли! Это может быть какой-нибудь аппарат Безымянного! Тебе что, жить надоело? Ох, Лэса, ну почему ты такая не в меру любопытная?

Лэса обиженно фыркнула и, встав, вернулась к отряду, всем своим видом выражая недовольство. Однако остальные поддержали брата Лэльдо, и кошке пришлось смириться.

Отряд осторожно зашагал дальше, присматриваясь к бугоркам. Солнце медленно ползло по небосклону, и то один бугор, то другой съезжал в сторону, выпуская наружу самых разнообразных тварей. Но все они, похоже, были то ли травоядными, то ли просто не получили пока что приказа напасть на отряд. И все уносились на юг. Сначала беглецы увидели нечто среднее между змеей и гигантской многоножкой, с лисьей головой, потом – маленьких попрыгунчиков, скакавших на мощных задних лапах, а передние спрятавшие в карманы на животах, – у попрыгунчиков было по три коротких хвоста и по три длинных острых уха на макушках. Затем из-под очередного бугра вывалилось нечто несусветное, похожее на большую плоскую лепешку из мягкого голубого теста. У лепешки было восемь плоских же лап, плоская голова на плоской шее, а на разрисованной синими треугольниками спине в центре торчал пучок длинных мягких игл. Невозможно было представить, как возникло подобное существо и чем оно могло заниматься, – если учитывать те цели, которыми руководствовались ученые-генетики Безымянного Властителя. Выглядело оно совершенно безвредным. И оно тоже довольно бодро отправилось на юг.

– Почему все они тащатся в одну сторону? – спросил Горм. – Мне это не нравится. Уж не собирает ли Безымянный рать, чтобы навалиться на нас?

– Все может быть, – согласился с предположением медведя брат Лэльдо. – Нам бы поспешить, но, честно говоря, я боюсь идти слишком быстро. Тут могут быть ловушки, Котя ведь предупреждала.

– Да, вроде тех щупалец, которые сцапали Лэсу, – сказал священник. – Или еще похуже.

И вскоре они едва не угодили в одну из таких ловушек.

Иир'ова, снова шедшая впереди (Горм следовал за ней в нескольких шагах), вдруг остановилась, и короткая шерстка на спине кошки встала дыбом. Лэса зашипела.

– Что там? – тихо спросил Иеро, жестом останавливая Клуца, а сам шагая вперед.

– Не понимаю, – ответила Лэса. – Не понимаю… пахнет прямо от травы, но я ничего не вижу. О! Надо попробовать… – Она быстро сунула руку в мешочек на поясе и стиснула в ладони темную стеклянную пластинку, не вынимая ее из мешка. Иеро и брат Лэльдо сделали то же самое. И тогда перед беглецами проявилась ожидавшая их западня.

Это была распластавшаяся на траве прозрачная тварь с гигантской пастью. Тварь немного походила на огромную жабу, но имела восемь тонких паучьих ног и шесть выпуклых фасеточных глаз. Тварь уже изготовилась к прыжку, но, потеряв невидимость, застыла, не решаясь шевельнуться. Ее прозрачные бока вздымались и опадали, тварь медленно поворачивала все шесть глаз то в одну сторону, то в другую… и наконец разинула во всю ширь необъятную пасть, решив, видимо, что беглецы сами влезут в нее. Если бы Иеро не боялся поднимать слишком много шума, он бы с удовольствием метнул гранату прямо в глотку твари, но взрыв мог привлечь внимание других монстров. А тратить на эту дрянь один из двух зарядов бластера, украденного для беглецов переводчиком Киром, ему было просто жаль. Да и не стоила эта тварь такого.

– Обходим справа! – мысленно скомандовал он, и беглецы пустились со всех ног, стараясь поскорее очутиться за спиной прозрачной гадины. Та, похоже, была не слишком поворотлива, потому что отряд успел уйти метров на пятьдесят, когда прозрачная жаба наконец развернулась и прыгнула на них. Паучьи ноги сработали, как мощные пружины, и тварь смачно шлепнулась в траву прямо перед носом Клуца. Лорс, недолго думая, с размаху поддал ей под зад рогами, и тут тварь издала наконец первый звук. Она заорала по-человечески:

– Ой, больно!

Ошеломленные беглецы на мгновение замерли, но тут же опомнились. Иеро взмахнул мечом – и прозрачная уродина распалась на две прозрачные полвины. Паучьи лапы задергались, сминая траву, а беглецы поспешили дальше.

– Ну и ну! – подал наконец мысленный голос Клуц. – Вот не ожидал!

– Да уж, – согласилась Лэса. – Интересно, зачем эту штуку научили говорить, как человека?

– Ну, она же умеет быть невидимой, – откликнулся Горм. – А значит, может заманивать людей… ну, представь, ты идешь – и слышишь, что кто-то зовет на помощь. Ты бежишь на голос – и попадаешь прямо к ней в пасть!

– Да зачем же Безымянному такая тварь? – недоуменно произнес Иеро. – Как ее можно использовать?

– Ну, в войне все средства хороши, – сказал брат Лэльдо. – А если таких зверюг много… ну, они могут целый отряд сожрать, и никто не поймет, куда он подевался.

– Это так, – согласился священник. – Но ведь пока она переваривает добычу – наверняка ее можно заметить!

– Кто знает, кто знает, – покачал головой эливенер. – Эй, а это что такое? – вдруг насторожился он, указывая на северо-запад.

Там возникли клубы то ли пара, то ли пыли, и они разбухали, одновременно вытягиваясь вверх, и вскоре уже весь горизонт с северо-западной стороны затянуло странными облаками. Они начали быстро темнеть, и вскоре уже выглядели как грозовые тучи – серые, черные, фиолетовые… их мрачные громады поплыли в сторону беглецов.

– Ну, начинается… – прошептал Иеро. – Как с тучами-то сражаться? Попробуем снова укрыться в пузырях?

Но они не успели.

Иеро еще не договорил до конца, как вдруг под ногами беглецов земля вспучилась, и наверх, продираясь сквозь корни и стебли травы, полезли сотни огромных мерзких насекомых и червей. Тут были и простые дождевые черви, только сине-зеленого цвета и размером с ногу взрослого мужчины, и ярко-красные тысяченожки с крабьими клешнями, и нечто вроде круглых черных клопов диаметром сантиметров в тридцать, и похожие на тараканов рыжие усатые твари с острыми белыми клыками, и мохнатые синеглазые гусеницы с крохотными птичьими лапами… И все это навалилось на беглецов, взяв их в кольцо.

Иеро рубил и колол, не успевая оглянуться по сторонам, и лишь слышал яростное шипение Лэсы, рычание Горма и тяжелые удары копыт Клуца. Брат Лэльдо, стоявший спиной к спине со священником, орудовал ножом и отпихивал тварей ногами, обутыми в крепкие кожаные сапоги. Эти посланцы Безымянного Властителя не отличались особой силой, но их было много. На место разрубленных, разорванных и растоптанных из-под земли лезли все новые и новые. Они скрипели, шуршали, трещали, свистели, создавая невообразимый шум. Иеро, улучив момент, мысленно крикнул во весь голос:

– Нам надо перебежать на другое место! Все – на восток, на двадцать метров, по счету три! И сразу жмем на стекла!

Все его услышали и прекрасно поняли. Иеро выкрикнул: «Раз… два… три!» – и отряд сорвался с места и со всех ног помчался на восток. Через две секунды все разом остановились, и три пальца легли на три розовые овальные камушка. Прозрачные радужные пузыри, слившись воедино, накрыли в очередной раз спасшуюся команду.

А еще через несколько секунд на тесный радужный шатер рухнули с неба клубы мрачных туч. Они оказались состоящими их микроскопических насекомых, похожих на гнус.

Эта мелкая и мельчайшая мелочь облепила радужную защиту, и внутри пузыря стало так темно, словно внезапно наступила полночь. Поскольку радужные пузыри прекрасно пропускали звук, разговаривать вслух было невозможно – не из-за того, что насекомые могли услышать беглецов, а из-за того, что жесткие крылья невообразимого количества летающей мелюзги создавали сплошной ровный шум такой силы, что в нем тонули все другие звуки.

– Ну, и что теперь будем делать? – полюбопытствовал Клуц. – Будем тут стоять и ждать ночи, когда вся эта дрянь уснет?

– А если не уснет? – предположила иир'ова. – Это же гнус Безымянного, может, он никогда не спит!

– А почему мы должны стоять? Почему бы нам не попробовать пойти вперед? – вдруг предложил медведь. – Рискнем, а? Может, и пузыри пойдут вместе с нами?

Почему-то такая простая мысль до сих пор никому не приходила в голову. Иеро и брат Лэльдо переглянулись. Иир'ова хмыкнула. Клуц фыркнул. И все, не сговариваясь, одновременно сделали шаг в сторону востока. Радужные защитные пузыри послушно сдвинулись вместе с беглецами, ничуть даже не промявшись под напором огромной массы трещавших крыльями насекомых.

– Вот это да! – мысленно взвизгнула Лэса. – Вот это здорово! Так мы можем весь виварий пройти!

Но, конечно, пройти весь виварий таким образом было бы затруднительно. Объем радужных пузырей был невелик, идти внутри них оказалось довольно сложно – ведь беглецы были практически прижаты друг к другу. И все же они не стояли на месте, бессмысленно теряя время, они хотя и очень медленно, но все же продвигались вперед. И радовались этому, как дети.

Прошло, наверное, около получаса, когда мошкару наконец отозвали с поля боя невидимые генералы Безымянного, убедившиеся, что гнусу не удастся высосать кровь из беглецов. А может быть, мошкам самим надоело роиться на одном месте, или же их унесло ветром. Как бы то ни было, черные облака отхлынули от пузырей радужной защиты и растворились в воздухе. Подождав еще немного и убедившись, что гнуса поблизости нет, беглецы свернули пузыри, нажав на розовые камешки, и поспешили дальше.

И снова некоторое время их никто не беспокоил. Но кое-какие перемены вокруг тем не менее произошли. И далеко не к лучшему.

Трава под ногами исчезла, сменившись чистой красновато-желтой глиной. Бугорки по-прежнему виднелись тут и там на равнине, но из-под них никто больше не вылезал. Беглецы шагали вперед, настороженно глядя по сторонам и то и дело оглядываясь, чтобы не подвергнуться внезапному нападению с тыла. Пересохшая глина под ногами тихо шуршала и едва слышно поскрипывала, и священник с надеждой всматривался в равнину, надеясь, что вскоре снова появится трава. Ему почему-то очень не нравилось необъятное глиняное поле, которое им пришлось пересекать. Что-то в нем было… неправильное. Иеро попытался исследовать почву под ногами ментальными волнами, но ничего не нащупал. Тогда он стал прощупывать те бугорки, что находились в поле его зрения, один за другим, – но тоже ничего не обнаружил. Впрочем, он ни на минуту не забывал о том, что твари Безымянного обладают странным сознанием и что их мыслительные процессы идут на волнах, не имеющих ничего общего с его собственными. И все же вполне могло оказаться так, что чью-то ментальную волну он сумеет уловить. Надежды терять не следовало.

И еще Иеро думал о странных тварях Безымянного Властителя. Он, как ни старался, не мог понять главной цели всей той деятельности, которая кипела на Великом Холмистом Плато. Зачем, зачем ученые генетики Безымянного создавали всех этих уродов? К чему они стремились? Что велено им разработать, какие формы жизни и для чего, для выполнения каких функций? Если учесть, что при этом слуги Нечистого рвались уничтожить все то, что родилось на Земле естественным образом, то можно было, конечно, предположить, что главной идеей Безымянного было заселение планеты собственными слугами. Но опять же – зачем? Какой в этом смысл? Кто будет, например, ткать ткани и шить одежду для тех же людей-жаб, созданных тоже по замыслу Безымянного? Впрочем, нельзя было исключать и того, что генетики Нечистого предполагали выведение узко специализированных тварей – например, какие-то производные от пауков могли заниматься ткачеством, другие существа могли выращивать овощи и фрукты, шить обувь… но это же нереально, думал Иеро. Для этого нужны сотни тысяч тварей, выполняющих какую-то одну работу, – в то время как человек и другие обретшие разум существа могут делать очень и очень многое, они универсальны… нет, понять это было невозможно.

А что, собственно, представляет собой сам Безымянный Властитель, подумал вдруг Иеро, кто он таков и откуда взялся? То есть вообще-то, конечно, священник не сомневался в том, что Безымянный – результат ядерной катастрофы, называемой людьми Смертью. Но от какого существа он произошел, где находится и каким образом создает ретрансляторы, усиливающие его мысленные приказы и передающие их на гигантские расстояния? Котя очень ярко описала местного представителя Безымянного: слизь белесая, вот и все. Иеро был вполне согласен с таким портретом – он ведь и сам видел Безымянного во время гадания на Сорока Символах. Он увидел тогда мутно-белое пузырящееся месиво в круглой яме с выложенными нарядным камнем краями. Золотые блестки в темно-коричневой массе камня казались просто нелепыми рядом с тем, что бурлило внизу. Однако эта омерзительная слизь обладала огромной силой и питалась живыми существами, втягивая их в себя… Ментальная мощь… Кто и каким образом наделил эту массу подобной силой? Котя рассказывала, что ретранслятор Безымянного по большей части спит… видимо, он пробуждается лишь тогда, когда голоден или тогда, когда слышит призыв самого Властителя и должен передать его? Впрочем, не совсем так. Ведь Котя говорила еще и то, что ретранслятор поневоле приходится охранять от подземных чудовищ, потому что слизь их боится, а когда она пугается – то рассылает по всему Холмистому Плато удары невыносимой боли, а может даже и убить кого-то… Сам ретранслятор делает это, или тоже лишь передает и усиливает сигналы, посылаемые настоящим Властителем? И где, где скрывается этот Властитель? Однако брат Альдо успел сказать, что и уничтожение ретранслятора принесло бы немалую пользу северным странам, поскольку атаки Зла тогда стали бы намного слабее…

Иеро встряхнул головой, отгоняя ненужные сейчас мысли, и огляделся. К счастью, вокруг ничего не изменилось. Лишь с севера начал задувать прохладный ветерок. И ветерок этот быстро становился все сильнее и сильнее, и через несколько минут это уже был не ветер, а почти ураган. Потом беглецы снова увидели облако насекомых, но на этот раз гнусу было не до путников – его стремительно унесло на север.

А потом небо быстро затянули настоящие тучи, скрыв за собой солнце, и хлынул дождь Такого дождя священник-заклинатель не видел ни разу за всю свою жизнь. Беглецы не успели воздвигнуть над собой радужную защиту, как уже вымокли насквозь. Ни кожаные куртки, ни сапоги, ни густая шерсть Горма и Клуца не послужила защитой от мгновенно упавших с неба огромных масс холодной воды. И когда отряд укрылся наконец под прозрачными пузырями, всех впору было выжимать. А поскольку даже под составленным из трех радужным пузырем было слишком тесно, беглецы не могли даже как следует встряхнуться, чтобы избавиться хотя бы от части воды. Хуже всего, пожалуй, пришлось Лэсе, – ведь стройная иир'ова была одета лишь в поясок и пелеринку на плечах. К тому же ее колдовская пелеринка состояла из длинных полосок особым образом обработанной кожи, так что в смысле защиты от дождя ничего собой не представляла. Да и шерстка у Лэсы была короткой, в отличие от плотных шкур лорса и медведя, так что жарко Лэсе не было. Иеро, посмотрев на съежившуюся мокрую кошку, снял с себя свободную кожаную куртку и набросил ее на плечи Лэсы.

– Немножко согреет, – коротко сказал он.

Лэса бросила на него благодарный взгляд, но священник видел, что в огромных зеленых глазах иир'ова блуждает какая-то интересная мысль. Он подождал, но, поскольку Лэса ничего не сказала, спросил:

– Ну, а теперь что будем делать?

Ветер продолжал дуть с бешеной силой, снося радужные пузыри к северу, а глина под ногами, мгновенно превратившаяся в скользкий каток, не позволяла беглецам твердо стоять на месте, и они тоже понемногу ехали на собственных пятках. И, наверное, всем им одновременно пришла в головы одна и та же мысль, высказал которую брат Лэльдо:

– Они хотят затащить нас куда-то.

– Похоже на то, – передал Горм. – А ты умеешь управлять погодой, эливенер? Тебя учили этому?

– Нет, – покачал головой брат Лэльдо.

– Я умею, – вдруг громко, отчетливо передала иир'ова. – И я это сделаю, чтоб им всем подохнуть!

– Ого! – высказался Клуц. – Ты колдунья? Вот не знал!

– Я не слишком опытная колдунья, но с дождем справлюсь. Но мне нужна будет ваша помощь, – передала Лэса.

– Мы сделаем все, что угодно, распоряжайся! – воскликнул Иеро.

– Я должна выйти наружу, – сообщила Лэса. – Я встану с подветренной стороны… а вы должны повторять все мои движения, как можно точнее. Я понимаю, здесь тесно и скользко, и пузыри сносит ветром, но вы должны очень постараться. И еще вы должны петь.

– Что именно? – деловито спросил брат Лэльдо.

Даже людям оказалось трудно повторить изданный кошачьей глоткой заунывный вой, а уж о лорсе и медведе и говорить не приходилось. Однако все очень старались, и в конце концов Лэса осталась вполне довольна результатом. Иеро мимоходом подумал о том, как все это должно выглядеть со стороны: заключенные в прозрачный радужный пузырь, мокрые с головы до ног, люди, лорс и медведь репетируют кошачий концерт!