Текст книги "Блистательные Бурбоны. Любовь, страсть, величие"

Для адмирала наступило время тяжелых утрат. Он за короткое время потерял старшего сына, младшего брата, а через год и жену. Колиньи становился все более суровым, склонным к фатализму, а проводимые им военные действия становились более жестокими в отношении населения.

После убийства герцога Франсуа Гиза в 1563 году Колиньи обвинили в организации этого убийства. Семья герцога требовала для адмирала смертной казни, но король Карл IX объявил об оправдании Колиньи. Тогда Гизы, а вместе с ними и Монморанси, так и не простивший племяннику ухода от католицизма, поклялись отомстить адмиралу, покарав его смертью.

В 1567 году гугеноты вновь взялись за оружие и вели войну весьма успешно благодаря стратегическому искусству Конде и Колиньи. Им удалось быстро занять Париж и Сен-Дени. Необычайная активность Колиньи в этих войнах возбуждала к себе ненависть всех католиков во главе с Гизами. Они добились того, что адмирал был осужден Парижским парламентом за государственную измену, а приговор по делу Колиньи от 12 сентября 1569 года гласил: «Колиньи виновен в оскорблении величества, он – нарушитель и губитель мира, враг спокойствия, тишины и общественной безопасности, организатор и возмутитель вооруженного мятежа и заговора, направленных против короля и государства».

Адмирал уже несколько раз подвергался нападениям наемных убийц, но смог счастливо избегать трагического конца. В сражении при Жарнаке погиб принц Конде. Его сын и Генрих Наваррский были еще очень молоды, чтобы стать во главе протестантов. И адмирал Колиньи стал главой партии гугенотов – «более значительной фигуры в лагере протестантов не было». Его авторитет покоился не только на знатном происхождении и воинских заслугах, но и на личных нравственных качествах. Даже католик Брантом признавал Колиньи человеком достойным. Он писал: «…мы должны считать господина адмирала блестящим и совершенным полководцем, он был наделен мудростью и умением руководить».

Мир в Сен-Жермене, заключенный в июле 1570 года, на короткое время стабилизировал положение в стране, и протестанты были возвращены ко двору. Следующий год для адмирала стал годом потери второго брата и нового брака. Колиньи женился на Жаклин д’Апремон, которая была моложе адмирала на двадцать три года. И хотя брак оказался недолгим, но все-таки скрасил последние годы жизни Колиньи.

К этому времени относится и сближение Колиньи с королем Карлом IX, который мечтал с помощью адмирала присоединить к Франции Нидерланды. Колиньи был введен в королевский совет, получил 150 тысяч ливров и аббатство, приносящее более 20 тысяч ливров дохода.

Все это вызвало раздражение у католической знати во главе с Екатериной Медичи и Гизами, и 22 августа, когда поздно вечером адмирал проезжал мимо дома Гизов, наемный убийца Моревель выстрелил по нему из окна. Пуля только ранила Колиньи, но сам Моревель сумел скрыться. Раненого адмирала навестил король и обещал найти и наказать виновных.

24 августа 1572 года, во время знаменитой Варфоломеевской ночи, Колиньи погиб одним из первых. Его смерть во всех источниках описывается как мученическая. Королевская охрана, приставленная к нему после покушения, спокойно пропустила убийц. Колиньи сумел сохранить достоинство при виде ворвавшихся убийц. Нанеся адмиралу множество ран, его еще живого выбросили во двор к находившемуся там герцогу Генриху Гизу – сыну убитого в 1563 году Франсуа Гиза. Наступив на тело адмирала, он отдал приказ – и еще несколько дней труп адмирала провисел на цепях вниз головой. Страшная смерть Гаспара де Колиньи сделала его не только героем, но и мучеником в глазах современников. Один из них писал: «…ни Колиньи за всю свою жизнь не достиг более высокого часа, чем миг смерти, ни Гиз более низкого часа не изведал».

В память об адмирале Колиньи в 1972 году улица, где некогда стоял дом адмирала, была переименована в улицу Колиньи.

Генрих всегда помнил адмирала. Так же как и его друг Сюлли, которому с годами столь же трепетно придется вспоминать и самого короля. И их совместные похождения в политике и любви.

С детских лет, воспитываясь при дворе матери будущего Генриха IV, маленький Рони (Максимилиан де Бетюн, барон Рони, герцог Сюлли (1560–1651) подружился с ее сыном. С детских лет – и на всю жизнь: он всегда будет ближайшим сподвижником первого Бурбона и его правой рукой.

Убийство Колиньи в Варфоломеевскую ночь. Художник Ж.-Б. Сювэ

Сначала в качестве военного и брата по вере (авторитетный гугенот, именно он прежде всего убедит братьев-протестантов смириться с великой фразой их вождя и короля – «Париж стоит мессы»), в дальнейшем – в качестве государственного и финансового деятеля – с 1594 года, с момента вступления Генриха IV в Париж уже в качестве французского короля, Максимилиан становится постепенно, по сути дела, первым министром страны, оставив вне сферы своего приложения сил лишь внешнюю политику. Через три года он будет официально поставлен во главе финансового ведомства, а еще через два года его назначат и главным смотрителем над путями сообщений. С 1601 года Рони (пока еще не герцог, герцогом он станет в 1606 году) – еще и главный начальник артиллерии и инспектор всех крепостей.

Его кредо и идеей фикс было восстановление и развитие земледелия (по его мнению, состоящего из полеводства, виноделия и лесоводства) и скотоводства, зачастую – в ущерб промышленности. По его предложению земледельцы были освобождены от уплаты недоимок, общей суммой в 20 млн ливров, было запрещено продавать за долги их землю и орудия их труда; крестьянские подати были снижены на 4 млн ливров, а вскоре – и еще на два (за счет увеличения налогов на буржуа). Крестьянам снизили проценты по их кредитам и разрешили почти за символическую плату выкупать общинные земли. Разрешили свободную хлебную и винную торговлю, что и представителей обиженной буржуазии частично примирило с увеличением налогового пресса Рони. Все это привело к тому, что за пятнадцать лет уже Сюлли смог выплатить 100 млн ливров государственных долгов (почти треть от всех долгов короны).

В рамках своей должности главноуправляющего путей сообщений Сюлли обязал сборщиков дорожных пошлин вести контроль за исправностью дорог и мостовых, ежегодно выделяя на их поддержание 1 млн ливров. По его приказу строили мосты (вместо паромов), пассажирские и товарные станции, рыли каналы – прежде всего с целью торгового судоходства.

Заключая мирный договор с Испанией в 1604 году (к этому времени в сфере его компетенции – и внешние дела государства), Рони проследил, чтобы пошлины в 30 %, введенные Филиппом II на французские товары, были отменены. Через два года заключенный им с Англией договор провозглашал свободу и равноправие торговли, учреждались торговые компании и заводились колонии. То есть, в отличие от иных мирных трактатов и лиц, их готовящих, барон точно знал, что хочет для своего государства, подписывая столь значимые бумаги.

Из курьезов его экономической политики (иногда выглядящих как почти гениальное предвидение, опережающее свое время – иногда на века), вытекавшей из сформировавшейся системы взглядов, стоит упомянуть ряд фактов, прежде всего связанных с идеей соединения Средиземного моря с Северным – для увеличения транзитной торговли, начало работ по соединению Луары и Сены (на рытье канала было задействовано 6 тысяч солдат и израсходовано 1 млн ливров); был запрещен вывоз из страны наличных денег, делавшихся, как известно, в то время исключительно из драгоценных металлов; введены запреты на роскошь (здесь взыграла кальвинистская душа Бетюна), в том числе путем стеснения деятельности ряда промышленных предприятий. Особенно это касалось внедрения шелковых фабрик: здесь Рони был против и шелковичного дерева, утверждая, что шелк приучит французов к роскоши, но не сделает их богатыми – страна же потеряет хлебопашцев и солдат, приобретя лишь изнеженных подданных.

Он имел право на такого рода ошибки (да и не были ли они скорее предвидением будущего, проистекающего из умения наблюдать, делать выводы и просчитывать варианты – на года и десятилетия вперед?). В годы, которые Сюлли находился у власти, налоги простых французов уменьшались, их благосостояние росло. Этому способствовало и уменьшение долгового бремени государства, которое было достигнуто и за счет возврата части долгов, и за счет упорядочивания и упрощения налоговой системы и системы наследования должностей (осколка средневекового прошлого), и за счет пересмотра государственных долгов с точки зрения их легитимности, с устранением явно дутых, возникших как система фаворитных бенефиций прежних эпох и правителей.

Такая ситуация среди подданных Генриха IV наблюдалась до самой его смерти, поскольку с кончиной монарха фавор Сюлли и его деятельность естественным образом прекратились в единый миг – уж больно многим он за эти годы перешел дорогу и поприщемлял хвосты. Регентша и вдова Генриха Мария Медичи не любила соратника мужа и ярого протестанта Сюлли, и ее чувство разделяло и все ее окружение – герцог ушел в отставку, уже будучи в которой, как человек неравнодушный к делам государства, подавал советы министрам своего друга и кумира.

Советы принимались, но к делам Сюлли больше не подпускали – ни де Люиню, ни уж тем более Ришелье конкуренты такого уровня и авторитета были не нужны. Тем не менее, чтобы польстить старику, в 1634 году его делают маршалом, в каковом звании герцог проживет еще почти двадцать лет, видя, как многое из того, что он задумал, безвозвратно теряется, кое-что, наоборот, на удивление, претворяется в жизнь его вольными и невольными последователями. Прожил, не теряя памяти. Помня и о друзяьх, и о врагах. Среди которых первые почетные места всегда занимали Гизы…

Напомним, что во второй четверти XVI века во Франции обострились религиозные противоречия. Вместе с социальными и политическими они сплелись в единый клубок и, приняв обычные для того времени религиозные лозунги, положили начало религиозным войнам. Южные области страны, помнившие еще ересь альбигойцев, оставались центром оппозиции королевской власти, и в большинстве своем жители этих областей исповедовали протестантизм. Во Франции сторонники протестантизма стали называться гугенотами. Север и королевский двор оставались католическими. Борьбу за власть и свое влияние в стране развернули различные династические группировки. Во главе католиков встали представители династии Гизов.

Гизы по своему происхождению не принадлежали к родовой французской знати, поэтому их часто называли чужестранцами. Эта династия является боковой веткой Лотарингского дома, который в свою очередь берет начало от эльзасского графа Герхарда, ставшего в 1048 году герцогом Верхней Лотарингии. Герцогство принадлежало представителям Лотарингского дома до 1431 года, а затем оно перешло к принцу из боковой линии рода Валуа Рене I Доброму, герцогу Анжуйскому и графу Прованскому.

Но уже в следующем поколении оно было возвращено представителям Лотарингской династии благодаря браку дочери Рене I Иоланты с графом Фридрихом Водемоном из династии Лотарингов. Их романтическая история любви послужила сюжетом оперы П.И. Чайковского «Иоланта». Младший сын Фридриха и Иоланты, Рене II, получивший во владение графство Гиз и вошедший в историю как победитель Карла Смелого, герцога Бургундского в битве при Нанси, был отцом Клода Лотарингского (1496–1550), который и стал основателем династии Гизов. В 1506 году Клод принял французское подданство, и с этого времени Гизы находились на службе при французском дворе. В историю Франции представители этого рода вошли как знаменитые военачальники и как кардиналы. Своему возвышению при дворе они обязаны во многом Диане де Пуатье.

В 1512 году Клод Лотарингский женился на принцессе крови Антуанетте Бурбонской. К графству Гиз Клод приобрел во Франции Омаль, Жуанвиль, Эльбеф и Майенн, что значительно расширило территорию графства. Кроме того, Клод имел владения в Пикардии и Нормандии. Он был приближен ко двору Франциска I, который возложил на него миссию по охране и защите северных и восточных границ Франции. Во время крестьянских войн он разгромил восставших в Лотарингии, и его деятельность была высоко оценена королем. В 1527 году графство Гиз было возведено в герцогство, а сам Клод приобрел титулы герцога и пэра – привилегии, которые жаловались всего пять раз, причем в трех случаях их были удостоены члены королевской семьи. Брак Клода и Антуанетты был многодетным – пять дочерей и шестеро сыновей. Герцог и пэр Франции даже породнился с шотландским королевским домом, выдав старшую дочь Марию замуж за Якова V Стюарта. Брат Клода Жан (1498–1550) стал в 1518 году первым кардиналом Лотарингским и был влиятельным государственным деятелем при королях Франциске I и Генрихе II.

Сыновья Клода прославились при последних королях из династии Валуа. Род Гизов отличался удивительной сплоченностью, во многом способствовавшей их быстрому продвижению, хотя представители этой большой семьи выбрали разные пути – армию и церковь. Старший сын Франсуа Лотарингский (1519–1563) был известным военачальником. Он был назначен главнокомандующим войсками в Меце, важном стратегическом пункте, открывавшем путь в Германию и Нидерланды. Франсуа Гиз превратил город в неприступную крепость, что помогло ему противостоять с 20‐тысячным гарнизоном города 60‐тысячному войску Карла V, заставив последнего навсегда оставить идею о создании буферного государства между Германией и Францией. Следующим военным успехом Франсуа было взятие Кале – последнего владения англичан во Франции. После этой победы Франсуа с большим неудовольствием встретил известие о перемирии. Он резко осуждал такой поворот событий и не скрывал своих позиций от короля Генриха II, считая, что национальные интересы Франции требуют продолжения войны.

Брат Франсуа Карл, кардинал Лотарингский, был прямой ему противоположностью. Это был умный и тонкий политик, снискавший славу как знаток теологии, древних языков и меценат. Карл обладал даром красноречия и поддерживал самые добрые отношения с Эразмом Роттердамским и Франсуа Рабле. Он был одним из самых богатых иерархов – владел 30 архиепископствами, 9 епископствами и 5 аббатствами, получая ренту в 300 тысяч ливров. Он поддерживал связи с иезуитами, содействовал открытию католических университетов и колледжей, и как ярый защитник католицизма, он пользовался большой популярностью.

Могущество и авторитет братьев Гизов возрастал, а в период кратковременного царствования Франциска II они прибрали к рукам всю власть в стране. Король находился под большим влиянием не только братьев Гизов, но и своей супруги – Марии, их племянницы. Став ярыми католиками, они повели борьбу против гугенотов, в основном против их руководителей – представителей рода Бурбонов. Раскрытие заговора в Амбуазе в 1560 году, направленного против Гизов, дало им повод для ареста принца Конде – он даже был приговорен к смертной казни. Но со смертью Франциска II положение несколько пошатнулось, но не надолго. На престоле Франции оказался малолетний Карл IX, а регентшей при нем – его мать, Екатерина Медичи. В 1560 году Гиз по смерти короля устроил триумвират с коннетаблем Монморанси и маршалом Сент-Андре, к которому затем примкнул король Наваррский Антуан, отец будущего Генриха IV.

Католиков по-прежнему возглавляли Гизы, а гугенотов – Людовик Конде и адмирал Колиньи. Понимая, что и те и другие стремятся к королевской короне, Екатерина Медичи решила поддерживать вражду между двумя этими партиями, надеясь, что они взаимно уничтожат друг друга. Вначале она предоставила принцу Конде важный государственный пост, что вынудило оскорбленного этим Франсуа Гиза удалиться в Лотарингию. Но вскоре он был снова призван в Париж. По пути в столицу Франсуа Гиз организовал избиение протестантов в Васси, и эта резня положила начало непримиримой войны между католиками и гугенотами. Случилось это в марте 1562 года. Война кипела, войсками Гизов были взяты Руан, Бурж и ряд других городов. Гугеноты были разбиты при Дре, и Франсуа подошел к Орлеану. Тогда адмирал Гастон де Колиньи решил избавить своих приверженцев от фанатичного католика, их постоянного гонителя Гиза, посредством тайного убийства.

Когда Франсуа Гиз находился под Орлеаном, к нему в лагерь явился бедный дворянин-гугенот Польтро дю Мерэ, с предложением помощи в борьбе против своих бывших единоверцев. Гиз оставил его у себя на службе и всячески обласкал. Но через два дня, во время вечерней прогулки по лагерю, на Франсуа Гиза было совершено покушение – он был ранен пистолетным выстрелом из-за ближайших кустов. Пуля, попавшая в Гиза, была отравленной, и через девять дней он скончался. Дю Мерэ был схвачен и на допросе признался, что действовал по приказу Колиньи. После суда дю Мерэ был четвертован, но, что касается Колиньи, то он даже не был привлечен к судебному разбирательству по распоряжению Екатерины Медичи.

Но смерть Франсуа Гиза не прекратила войны. При взятии Жарнака в плен к католикам попал принц Конде, который, вопреки приказу, был убит гвардейским капитаном Монтескье.

В августе 1570 года в Сен-Жермене было заключено (третье) перемирие между враждующими сторонами. Дальновидный адмирал Колиньи подозревал, что заключение перемирия – это очередная уловка. Даже кардинал Лотарингский (Карл Гиз) выказывал необычайную уступчивость и кротость, хотя перевес партии Гизов был значительным. Да и королевский двор проявил необыкновенную веротерпимость – 14 октября 1571 года именным указом Карла IX гугенотам были подтверждены все прежние права с присоединением к ним новых льгот и привилегий. Для самого Колиньи в замке Блуа был устроен роскошный прием, на котором он был в центре внимания и особой заботы короля и его матери. Он был щедро одарен деньгами и имуществом, и ему было позволено всегда иметь при себе отряд телохранителей. Здесь, в Блуа, король и Гизы, заручившись поддержкой со стороны папы и проведя тайные переговоры с герцогом Альбой, приняли решение о подготовке массовой резни гугенотов, вошедшей в историю как Варфоломеевская ночь. Для того чтобы собрать все знатные протестантские семьи в Париже, было принято решение о женитьбе сестры Карла IX Маргариты и короля Наваррского Генриха (в дальнейшем стал французским королем Генрихом IV). Для получения разрешения папы Пия V на этот брак была предпринята переписка, а для личных переговоров в Рим был направлен кардинал Карл Лотарингский. Являясь одним из главных организаторов Варфоломеевской ночи, сам кардинал во время ее проведения отсутствовал в Париже, выехав в Рим в конце мая 1572 года. Прибывшие на свадьбу Генриха и Маргариты гугеноты веселились в Париже, не предполагая, что очень скоро станут жертвами ужасной кровавой резни.

Но в Париже в это время оставался сын убитого Франсуа Гиза Генрих, который вместе со своим дядей стоял во главе заговора против протестантов.

Он родился 31 декабря 1550 года и был, пожалуй, самым популярным не только в армии, но и в народе представителем династии Гизов. В историю он вошел под именем Генриха I le Balafre – «со шрамом». Воспитывался он при дворе французского короля Генриха II и с детства стремился к военной карьере. Воинскую науку Генрих изучал под руководством своего отца. Уже в 1563 году он принимал участие в осаде Орлеана, проявив, несмотря на ранний возраст, храбрость воина, закаленного в боях. Под стенами Орлеана был убит его отец, чему Генрих был свидетелем. С тех пор сделался непримиримым врагом протестантов.

По достижении шестнадцатилетнего возраста Генрих отправился в Венгрию воевать с турками. По возвращении из Венгрии отличился в сражении при Жарнаке, Монконтуре и победоносно защищал Пуатье против войск Колиньи. В то время ему было всего девятнадцать лет, но он стал знаменит во всей Франции.

В битве при Шато-Тьерри (Дормансе) Генрих сумел разгромить 30‐тысячный корпус немецких войск, шедший на помощь гугенотам. В этом сражении он был ранен ударом палаша в щеку, оставившем на его лице шрам, который и дал ему прозвание. Кстати сказать, такое же прозвание из-за шрама, полученного в сражении, имел и его отец.

Генрих Гиз был красивым мужчиной, обладал даром красноречия и умел произвести впечатление. Он мог быть простым и надменным, но всегда тактичным. Ему удалось покорить сердце и Маргариты Валуа, сестры Карла XI, что вызвало негодование как у короля, так и у его матери Екатерины Медичи. Чтобы как-то сгладить ситуацию и успокоить царствующих особ, Генрих женился на вдове принца Порсиена. Его семейная жизнь не была образцом супружеской верности, но очень скоро Генрих сумел отбить охоту ухаживать за своей женой у всех претендентов, убив одного из поклонников супруги – красавца Сен-Мегрена. Узнав о том, что Сен-Мегрен решил стать любовником его жены, Генрих Гиз при помощи подложного письма заманил его в западню, где наемные убийцы довершили дело. Даже король, чьим фаворитом был Сен-Мегрен, не мог ничего предъявить Гизу, так как по законам того времени герцог был совершенно прав, защищая семейный покой.

Шарль де Гиз, кардинал Лотарингский. Художник Ф. Клуэ

Гиз был одним из инициаторов Варфоломеевской ночи и, чтобы отомстить за своего отца, принял на себя убийство Колиньи. (За несколько дней до Варфоломеевской ночи на адмирала Колиньи было совершено покушение, но он был только ранен, а тот, кто нанес ему рану, спрятался в доме Гиза и его «никак не могли сыскать» для должного наказания.)

В ночь святого Варфоломея около одиннадцати часов вечера по распоряжению Генриха Гиза в Лувре были блокированы король Генрих Наваррский и принц Конде. Все дома, где в Париже располагались гугеноты, были помечены знаками. В зале городской ратуши собрались вооруженные католики, и перед ними выступил с проникновенной речью за истинную веру Христову сам герцог Гиз, призывая покончить с гугенотами. Затем Генрих Гиз и его приближенные отправились к дому Колиньи. В то же время удар колокола церкви Святого Германа известил о начале расправы над гугенотами. Подойдя к дому адмирала, Генрих Гиз потребовал, чтобы ему и его отряду открыли дверь. Ворвавшись в дом, капитан Аттен, Бем, Сарлабу и солдаты нанесли адмиралу Колиньи множественные раны, от которых тот скончался. По приказу Гиза его труп был выброшен из окна, а утром отвезен на живодерню и повешен на цепях головой вниз, где провисел еще несколько дней. Так Генрих отомстил за смерть своего отца.

Когда по восшествии на престол Генриха III протестантам были сделаны некоторые уступки, Гиз в 1576 году выступил ярым защитником истинной веры. Прикрываясь преданностью католической вере, Генрих Гиз строил далеко идущие планы – овладение французской короной. Именно к этому времени относится составленное для Гизов генеалогическое древо, где их род возводился практически к Карлу Великому и не уступал по знатности происхождения королевскому. По всей стране Гиз вербует своих союзников, создавая тайные общества защитников католицизма. Центром обществ, опутавших всю Францию, был Париж, в котором находился центральный комитет организации, получившей название Священной лиги. Генрих Гиз рассчитывал, что при помощи Лиги ему будет легче прийти к власти. Гизов поддерживал и римский папа, с которым велась постоянная переписка. Один из курьеров Гиза скончался по пути в Рим, и при нем были обнаружены письма для папы, из которых король Генрих III и узнал о существовании Лиги. Понимая, какую опасность представляла Лига для него лично, он сам вступил в нее и именным указом одобрил ее существование и встал во главе Священной лиги. После этого для Гиза Лига потеряла всякий смысл, и он великодушно предоставил королю заниматься борьбой с гугенотами, а сам занялся созданием нового союза. Затем началась новая междоусобная война, закончившаяся в 1580 году неблагоприятным для протестантов Перигорским миром.

Генрих де Гиз. Неизвестный художник

Слабость короля побудила герцога возобновить Лигу в надежде проложить себе дорогу к престолу. Смерть герцога Алансонского в 1584 году, последнего брата Генриха III, открывала Гизу прямой путь к короне, так как с кончиной бездетного короля род Валуа должен был прекратиться. Ближайшими наследниками были король Наваррский Генрих и принц Конде, но они были протестантами, и герцог Гиз, пользуясь этим обстоятельством, употребил все силы, чтобы их, как еретиков, удалить от наследования престола Франции. Он вступил в союз с Филиппом II Испанским и с папой и наводнил в 1585 году города Южной и Восточной Франции войсками своей партии. Король был вынужден заключить договор, по которому во Франции, кроме католического, не должно быть терпимо никакое другое вероисповедание. Это дало повод к так называемой войне трех Генрихов. В этой войне Генрих Наваррский возглавлял гугенотов, а Генрих Гиз – католиков.

В Париже вместо прежнего центрального комитета Лиги был учрежден Совет шестнадцати, в который кроме Генриха Гиза вошли и его братья – Карл, кардинал Лотарингский и Людовик, герцог Майенский. В планы Совета входило свержение короля Генриха III и заточение его в монастырь, а на место короля Франции была выдвинута единственная кандидатура – Генриха Гиза. Несколько раз заговорщики были готовы осуществить свой замысел, но каждый раз король узнавал о нем благодаря доносам одного из членов Совета шестнадцати, Николя Пулена, и был готов к обороне. Положение короля с каждым разом становилось все более шатким. Его распоряжения не выполнялись, приказы игнорировались. Так, в сентябре 1587 года был дан приказ для ареста приходских священников, являвшихся сторонниками Гиза и проводивших за него агитацию в своих приходах. Когда же по приказу короля солдаты пришли их арестовывать, прихожане с оружием в руках выступили на их защиту, и королю пришлось дать всем священникам прощение. В другой раз король приказал сестре Гизов госпоже Монпансье покинуть Париж в 24 часа, но она и не подумала этого делать, продолжая появляться открыто как в городе, так и на приемах.

В том же 1587 году произошли ряд сражений между войсками Гиза и короля Наваррского. Последнему удалось одержать победу над католиками в битве при Кутре, и Генрих Гиз направил все силы на борьбу с немецкими наемниками, прибывшими на помощь гугенотам. Окончательно разгромить их ему удалось в сражении при Оно (4 ноября 1587 года), после которого лишь небольшая часть немецких наемников смогла спастись бегством. За эту победу герцогу Гизу папа прислал в награду священный меч, и его специальным решением король Наваррский и принц Конде были лишены права на французскую корону.

В дальнейшем Гиз стал просить короля Генриха III о решительных действиях против гугенотов, вплоть до их полного истребления. Король на это не соглашался и даже запретил герцогу приезжать в Париж.

Все время король проводил в Лувре, окруженный телохранителями. Весной 1588 года он получил от Генриха Гиза очень любезное письмо с просьбой о разрешении приехать в Париж. Король снова отказал Гизу в его просьбе, но, несмотря на это, Генрих Гиз прибыл в Париж в мае 1588 года и был восторженно встречен горожанами. Обстановка в столице накалялась, и король отдал приказ подтянуть к Парижу все войска, расположенные в окрестностях. Екатерина Медичи взяла на себя роль примирительницы сына с Генрихом Гизом, а при личной встрече последний уверял короля в своей верности. Но это не разрядило обстановку. Вошедшие в столицу войска народ встретил оружием и камнями, а на улицах быстро устраивались завалы. День 12 мая вошел в историю Франции как день баррикад. Для усмирения волнений Гиз предложил королю свою помощь, на которую тот был вынужден согласиться.

Герцога Гиза парижане встречали ликованием, мятеж вскоре прекратился. Но Генрих III на следующий день выехал из столицы в Шартр. Затем под давлением Гиза был обнародован очень неблагоприятный эдикт для протестантов, а Гиз получил титул коннетабля Франции. Для упрочения такого положения дел в Блу были созваны Генеральные штаты, и теперь Гиз достиг полного могущества, но нерешительность герцога помешала ему сделать последний шаг к заветной короне. Все это побуждало короля Генриха III покончить с ненавистным временщиком.

Начальник королевской гасконской стражи Лоньяк принял на себя исполнение решения короля. Находясь в Блуа, герцог Гиз был предупрежден Маргаритой Наваррской о готовящемся на него покушении, но он был уверен, что его популярность в народе и высокое положение при дворе гарантируют ему полную безопасность. Утром 23 декабря 1588 года он отправился на королевский совет, и в приемной короля подвергся нападению королевской стражи. Он скончался на месте от множественных ран, нанесенных ему мечами и кинжалами. Его брат, кардинал Лотарингский, был убит на следующий день.

Встреча Генриха III с герцогом Гизом накануне убийства последнего. Художник П.-Ш. Конт

Весть о гибели братьев Гизов поразила не только Париж, но и всю Францию. На голову Генриха Валуа сыпались проклятья, и народ требовал мщения за убийство герцога и кардинала. Во главе Лиги встал брат убиенных герцог Майенский. Францию снова охватила война. В августе 1589 года был убит король Генрих III. Его убийцей стал Клеман, вызвавшийся отомстить королю за лишение церкви ее опоры в лице покойного герцога Гиза. Весть о смерти короля парижане встретили ликованием, отметив это событие пиршествами и иллюминацией.

Могущество династии Гизов еще некоторое время поддерживалось герцогом Майенским, но вскоре стало угасать. Карл Гиз, герцог Майенский (1554–1611), младший брат Генриха I Гиза, после убийства старшего брата стал во главе Лиги с целью овладения престолом (на который – по решению его старшего брата – в противовес Генриху Наваррскому, в соответствии с парадоксом истории, выдвигался еще один Бурбон, кардинал Карл, истинный католик и приверженец Гизов), но, разбитый Генрихом IV в 1696 году, подчинился ему и впоследствии стал губернатором Иль-де-Франса и верным союзником короля. Гиз Карл Лотарингский (20.VIII.1571—30.IX.1640) – старший сын Генриха I Гиза, после убийства отца был заключен в тюрьму, из которой бежал в 1591 году. Вначале вел борьбу с Генрихом IV, но скоро подчинился ему и стал губернатором Прованса. Впоследствии был изгнан Ришелье из Парижа и поселился во Флоренции.

Последней представительницей старшей ветви Лотарингского дома Гизов была Елизавета Орлеанская. Старшая ветвь Гизов пресеклась в 1696 году, а младшая дала начало династии Аркур-Арманьяков. Владения Гизов перешли к роду Конде, которые, как и Конти, вышли из Бурбонов, и их ближайшим родственникам.