Текст книги "Порядочная дама для беспорядка"

– Сама же как-то говорила: нет тех обстоятельств, которые могут помешать любви, – напомнил Виталий Николаевич, припадая к кружке с пивом…

Ася задумчиво посмотрела в окно.

– А знаешь, Виталий… Наверное, даже при самой большой любви выпадает один случай на миллион, когда приходится расстаться. Боюсь, Яна и Мартин оказались именно в такой ситуации.

– Мартин… – протянул Виталий Николаевич. – Хороший он парень. Ни разу не слышал, чтобы о нем плохо отзывались. Боевой офицер, имеет награды. Мужики его уважают. В компании веселый, общительный, умеет и погулять, и отдохнуть. С ним точно не скучно. Но самое главное, он профессионал с большой буквы. Я и нанял его в качестве телохранителя для Цветковой, потому что знал, что с ним ей ничего не угрожает. Но я даже предположить не мог, что он разобьет ей сердце. Конечно, Мартин пользуется популярностью у женщин, хотя не скажу, что бабник. Женщины сами на него вешаются и прохода не дают. Мне, конечно, трудно оценить его внешне, все-таки я не женщина, но многие считают его красивым, обаятельным, вот Яна и не устояла…

– Ты его так описал, что я заочно готова признать, что Мартин – лучший мужчина на земле, – усмехнулась Ася. – А уж как о нем Яна говорит! «Он такой высокий и сильный, что хочется припасть к его груди и никогда не отпускать от себя. Глаза, словно два солнышка, теплые и обволакивающие, с длинными загнутыми ресничками. В его густую, волнистую шевелюру хочется зарыться носом и утопать в запахе дорогого шампуня, наслаждаясь шелком кудряшек. А еще у него самая обаятельная улыбка на свете с ямочками на щеках и расходящимися от глаз лучиками-морщинками…»

Виталий Николаевич завис над кружкой, глядя во все глаза на Асю.

– Это не мои слова, – засмеялась Кудинова, видя реакцию следователя. – Это Яна рассказывает, и каждый раз у нее срывается голос.

– Прямо небожитель какой-то, – сглотнул Виталий Николаевич, вытирая пенные усы рукавом пиджака.

– А самое привлекательное знаешь что? Милые веснушки, каждую из которых хочется поцеловать, – заключила Ася.

– С ума сойти. Меня так никто не любил. И как он мог бросить такую женщину? Совсем дурак, что ли? – произнес Виталий Николаевич.

– Да не бросал он ее!

И Ася вновь пустилась по волнам памяти.

Мартин очень любил свою жену Настю, никогда не изменял, все ухаживания других девушек отметал сразу, а потом случилось несчастье – Настя попала в автомобильную аварию и умерла в больнице, не приходя в сознание. Мартин сильно переживал и никогда не думал снова обзавестись семьей, словно считал себя уже не достойным счастья.

А потом он познакомился с Яной, она даже какое-то время жила в его квартире в Питере, и сердце Мартина дрогнуло. Даже его мама, Стефания Сергеевна, с которой у Цветковой сложились очень теплые отношения, сразу почувствовала, что между сыном и Яной возникла взаимная симпатия. Она даже стала намекать Яне, что Мартина надо подтолкнуть к отношениям, сам он ни за что не решится, так как пережил психологическую травму. С сыном Стефания Сергеевна тоже имела серьезный разговор, заявив, что такую женщину, как Яна, упускать нельзя. Мартин не отрицал, что его бешено влечет к Яне. Цветкова ответила ему взаимностью. Одно только смущало Яну – она боялась стать для Мартина очередной, ничего не значащей женщиной. Но в конце концов страсть пересилила.

Виталий Николаевич знал эту историю, но сейчас переживал ее заново.

– Что-то у меня сердце заболело, – простонал он, прикладывая руку к правому боку чуть ниже ребер.

– Это у тебя не сердце болит, а печень. Пить надо меньше! – строго заметила Ася. – Сердце с левой стороны находится.

Смущенный Лебедев потупил взгляд, а Ася продолжила вспоминать.

Отношения Мартина и Яны развивались стремительно. Стефания Сергеевна уже подумывала о свадьбе, как вдруг, словно гром среди ясного неба, пришла новость, что жена Мартина жива. Она не погибла в автокатастрофе, а стала жертвой маньяка. Он выкрал Настю из больницы, а вместо нее подложил изуродованный труп из морга, где работал. Маньяк давно знал Настю и был в нее влюблен, но она вышла замуж за другого.

Странный, некрасивый, замкнутый, он никогда не пользовался успехом у женского пола, а тут еще и любовь всей жизни его отвергла. Вот он и свихнулся. А когда узнал, что Настю после аварии привезли в их больницу, понял, что это его шанс.

Несколько лет он удерживал бедную девушку в глухом подвале у себя на даче. Когда ее нашли, Настя находилась в ужасном состоянии – не говорила, ни на что не реагировала, мышцы атрофировались. Для Мартина это стало тяжелым ударом, ведь он много лет оплакивал жену, навещал ее на кладбище, а оказывается, все это время она была жива. Теперь Насте предстояло долгое лечение – дорогостоящие операции, психологическая реабилитация… Мартин был бы последним подонком, если бы бросил жену в таком немощном состоянии. Да и честная, принципиальная Яна не смогла бы кувыркаться с ним в постели, пока его жена лежит в больнице. В такой ситуации Цветковой ничего не оставалось, как оставить Мартина в покое и уехать в Москву.

– Вот только сердце и душу она оставила в этом Питере! – в сердцах произнесла Ася.

– Да… город на Неве, он такой… – кивнул Виталий Николаевич.

Ася насмешливо посмотрела на него: мол, господи, с кем я говорю!

– Какой такой?

– Мрачный… как по Достоевскому, – пояснил Виталий Николаевич. – Жалко Яну. В самом деле… Джейн Эйр нервно курит в сторонке…

– Ты только при Яне так не шути! – предостерегла его Ася.

– Да что я, больной? Ой, мамочки, а я без рубахи, что ли? Хорошо, хоть штаны на месте. А где же рубаха-то? – забеспокоился Виталий Николаевич.

– Ты меня спрашиваешь? Забавно! Я с тобой не кутила, – засмеялась Ася. – Ну, ты же у нас этот… следак! Подключи следственный комитет, пусть они и найдут твою рубаху!

– Издеваешься? Вот чувствую я, Ася, что ты меня недолюбливаешь. – Майор попытался сесть поудобнее и закинуть ногу на ногу, но у него это не получилось.

– Очень даже долюбливаю… Я тебя вызвала как друга Яны, чтобы посоветоваться, как ее спасти. Она же как сомнамбула ходит! А ты мужчина, у тебя другой взгляд на жизнь должен быть, менее эмоциональный, – пояснила Ася и придвинула Лебедеву поднос с пирожными. – Угощайся!

Виталий Николаевич посмотрел на сладости так, словно видел их в первый раз, и замер.

– Что случилось? – заволновалась Ася.

Майор сделался белее снега и жалобно пискнул:

– Ой…

– Да в чем дело-то?

– Меня сейчас вырвет! – выдавил он и понесся в туалетную комнату.

Ася протерла лоб влажной салфеткой.

– Что-то еще изволите? – подошла официантка. – Пирожные с собой?

– Не надо ничего. Что-то аппетит пропал. Хотя… Дайте один черный кофе. И у меня просьба: если этот мужчина попросит еще пива, скажите, что оно у вас закончилось.

– Я поняла вас. Извините, а этот мужчина… он правда следователь? – понизив голос, спросила официантка.

– Правда, – кивнула Ася. – Он и сейчас на задании. Работает под прикрытием.

– Да вы что?! – округлила глаза девушка. – Вот это вошел в роль! В театральном так не научат! Ну, надо же… – Она отошла от столика явно под впечатлением.

Вернулся Виталий Николаевич зеленого цвета.

– Отравился одним взглядом на эти пирожные…

– Пирожные были очень хорошие, пока ты все не испортил! – хмыкнула Ася. – Теперь и у меня аппетит испортился. Это же надо было так нажраться! Еще и рубашку потерял!

– Так повод же был! Помолвка все-таки… – виновато ответил следователь.

– Какая помолвка? У кого? У тебя все друзья давно женатые! Или их дети уже начали жениться?

– Нет, ты явно меня недолюбливаешь, – прищурился Виталий Николаевич и добавил: – И недооцениваешь. Я-то сам не женат. Вот у меня и была помолвка.

– У тебя? – вытаращила глаза Ася. – Вот это да! И кто же счастливица?

– Яна. Яна Карловна Цветкова. Она согласилась, – ответил Виталий Николаевич и глупо улыбнулся.

У Аси все поплыло перед глазами, лицо майора стало каким-то размытым, а затем и вовсе исчезло из поля зрения.

Глава 2

– Какая же я была идиотка! Как же я могла так опростоволоситься! Всем рассказываю, как давно я тебя знаю, какие мы с тобой подруги… Мрак! – Ася мерила шагами небольшой, но уютный кабинет директора стоматологической клиники «Белоснежка» Яны Цветковой.

Сама хозяйка кабинета сидела, вернее, полулежала за рабочим столом. Ее лицо было бледным и безучастным. Длинные светлые волосы свисали сосульками. На худых плечах болтались бретельки черного топика. На Цветковой не было никаких украшений, и это выглядело странно, ведь Яна их так любила.

– И вот приближается моя минута позора! – продолжала Ася. – Мало того что Виталий Николаевич явился в мое любимое кафе в таком непотребном виде! Так я ему еще всю душу вывернула, какая ты бедная и несчастная… как ты впервые в жизни влюбилась и жить не можешь без Мартина! И кому я это все говорила? Человеку, с которым ты, бедная овечка, отпраздновала помолвку. Я даже сознание потеряла! Время идет, а ты совсем не меняешься. Даже удивительно. Как можно постоянно влипать в какие-то истории?

– Не трещи, ты не на суде, – буркнула Яна. – Голова раскалывается. Ты конкретно спроси, что тебя так беспокоит?

– Ах, что меня беспокоит? – протянула Ася. – Меня беспокоит один вопрос, которым ты вынесла мне весь мозг за последний месяц, – ты любишь своего Мартина?

– Больше жизни, – хмыкнула Яна.

– Горе ты мое луковое, зачем же тогда помолвку справляешь с другим человеком?! – правомерно спросила Ася. – Или по твоим понятиям одно другому не мешает?

– Ты так говоришь, словно в чем-то меня обвиняешь. – Яна подняла на подругу грустные печальные глаза. – Я изменяю любимому? Нет. Потому что мы никогда не будем вместе. Я соврала Виталику? Нет. Я сказала ему, что не люблю его. Я была с ним честна.

– Тогда зачем? – спросила Ася, наконец-таки присаживаясь напротив и тревожно вглядываясь в лицо подруги.

– Виталий меня спасает. Он вчера увидел меня в ужасающем состоянии, понял, что у меня выбили почву из-под ног, и решил поддержать. Он предложил быть рядом, без всяких обязательств и принуждений. Виталик надежный и всегда рядом. Я согласилась, и что такого? Он давно меня любит… будем поддерживать друг друга.

– А как ты спать с ним будешь? – в лоб спросила Ася.

– Спать? С Виталием? Ты с ума сошла? Он мне как брат… И вообще, это не главное в отношениях. Мы будем вместе встречать старость…

– Ты сама себя слышишь? Старость вместе… без секса… А Виталия ты об этом спросила? Он согласен?

– Он на все согласен, – понуро кивнула Яна.

– Конечно! Дождался коршун своего звездного часа! – хмыкнула Ася. – Всю жизнь слюни на тебя пускает…

– Не принимай все близко к сердцу. Мы просто повеселились. Ну, сыграли помолвку. Это же еще не свадьба. Может, до нее и не дойдет?

– Может?! – возмутилась Ася. – Тебе сколько лет? Тетенька, что за игры? Ты уже сколько необдуманных поступков совершила? Тебе мало? Вроде умная женщина, да и Виталий не дурак… Хотя выглядит, конечно, идиотом… Но я работаю в судебной системе и знаю, что он очень хороший следователь. И вот вы так необдуманно поступаете. А что же ты меня на помолвку не позвала, если у вас юмор такой? Может, и я бы оценила.

– Да, ты бы оценила, – кивнула Яна. – Эту проповедь я слушала бы весь вчерашний вечер, и веселья не получилось бы.

– А ты хочешь веселья? Вот в чем дело! – хлопнула в ладоши Ася. – Не навеселилась еще?

– Что ты хочешь от меня? – устало спросила Яна.

Ася подошла к подруге и обняла ее.

– Я хочу, чтобы ты была счастлива.

– Это невозможно, – шмыгнула носом Цветкова.

– Ладно, сейчас ты в убитом состоянии, у тебя плохо соображает голова, и ты можешь сделать себе только еще хуже. Так послушай меня, свою подругу. Я тебе плохого не пожелаю и не посоветую.

– Я должна жить дальше…

– Вы подали заявление? – спросила Ася.

– Да. Свадьба через три месяца, – ответила Яна.

– Надеюсь, что ты одумаешься! – вздохнула Ася. – Я и с Виталием поговорю. Нельзя жениться на женщине, которая тебя не любит.

– Можно подумать, все по любви живут! – не согласилась Яна.

– И что в этом хорошего? Одно дело, когда ребенка ждут и вынуждены жениться… Или выходят замуж по расчету… А тебе рожать не надо, материально ты женщина обеспеченная и независимая, да и любишь другого… – Ася задумалась, как еще вразумить подругу.

– Мне так больно, – пожаловалась Яна.

– Я знаю.

– Я всю жизнь искала такого, как Мартин, а когда нашла…

– Такова жизнь. Настя нашла его раньше тебя и вышла за него замуж, – ответила Ася.

– Еще бы за такого не выйти! Я бы тоже хотела за него замуж! Почему она первая? – капризничала Яна, словно маленький ребенок.

– Ну, Яна, вы живете в разных городах, работаете в разных сферах. Где бы вы пересеклись-то?

– Ну вот пересеклись же. Кстати, Виталий же и познакомил.

– Подложил тебе большую свинью, ничего не скажешь, – пробубнила Ася.

– Наоборот, сделал меня счастливой. Я теперь живу мыслями о Мартине. Ему сейчас очень тяжело, надо заниматься лечением жены.

– Он-то хоть делом занят, а ты от дури маешься. Ишь что удумала! Придумай себе какое-нибудь занятие да есть начинай, а то скоро ветром унесет! Пирожные вот… Тьфу, чуть не забыла… Давай пиши заявление!

– Какое? – не поняла Яна.

– На отпуск! Помотаю вас, молодоженов, по стране-матушке, может, и образумитесь.

– А кому писать? Я здесь главная, – сказала Яна, беря бумагу и ручку «Паркер».

– На мое имя пиши. Я себе оставлю, чтобы ты не передумала и обратного пути у тебя уже не было. Через неделю и поедем!

– Куда? – спросила Яна, у которой не было сил сопротивляться.

– Я найду куда. И выбью всю дурь из головы и у тебя, и у Виталия.

Яна захлопала ресницами, явно веря подруге на слово.

Оставив Цветкову, Ася отправилась в коллегию адвокатов, где работала уже много лет.

– Ася Юрьевна, здравствуйте, – улыбнулась ей секретарь. – К вам посетительница. Она слезно просила о встрече именно с вами и ожидает у вашего кабинета.

– А кто? У меня на сегодня не было запланировано встреч.

– Я не знаю… Говорит, вопрос жизни и смерти… – развела руками секретарь.

Глава 3

Перед тем как войти в купе, Ася поклонилась Яне и обвешанному сумками Виталию Николаевичу со словами:

– Совет да любовь!

– Ты всю дорогу будешь над нами издеваться? – уточнила Яна.

– А вы как хотели, суженые-ряженые?

Яна молча прошла в купе. Виталий Николаевич ринулся было за ней, но перед ним встала Ася, выпятив грудь колесом.

– Ты что?

– А ты до свадьбы будешь спать отдельно! – подбоченилась Ася.

– Издеваешься? Ася, не доводи до греха. Мы столько лет дружим, куда только не ездили вместе…

– Но в качестве жениха впервые! Поэтому просьба не беспокоить, вот твой билет!

– Так это даже не в этом вагоне?! – округлил глаза Виталий Николаевич, явно не ожидавший такой подставы.

– Я тебе больше скажу: твое место в конце состава и ты поедешь плацкартом. Ну, ничего, ты человек служивый, к трудностям привыкший…

– Так что же ты сразу не сказала?! Поезд уже тронулся, мне теперь по тамбуру с чемоданами назад тащиться? – побагровел Виталий Николаевич.

– А нам бы кто чемоданы донес? Или хочешь сказать, что не поедешь в таких условиях? Сойди на следующей станции. Я для тебя даже стоп-кран готова сорвать!

Виталий Николаевич стиснул зубы, заиграв желваками, и ретировался.

– Мужчина, вы куда? Поезд уже тронулся! – крикнула ему проводница.

– Я не в тот вагон сел… – буркнул он.

Проводница посмотрела его билет и присвистнула:

– Ого! Так это через весь состав тащиться! Знаете что, я вас в свое купе посажу. Через два часа первая остановка, вы по перрону спокойно докатитесь до своего вагона, а то сейчас только людям мешать будете да и сами намучаетесь.

– Спасибо, есть еще добрые, понимающие женщины, – ответил Виталий Николаевич, обернувшись на Асю.

Та показала ему язык и захлопнула дверь купе.

– Смотри, твоего уже проводница пригрела! Пожалела! А через жалость у нас, баб, вся любовь и начинается.

Яна рассмеялась:

– Зачем ты его мучаешь?

– А ты как хотела? В этой поездке я отобью у него желание жениться. Сам от тебя откажется!

Яна посмотрела в окно.

– Ладно… поехали…

В памяти пронеслись события последних дней.

Сначала покоя не давала Ася. Она созвонилась со своей знакомой, которая работала на телевидении, чтобы та затащила Яну к себе и чем-нибудь ее заняла. Ася хотела, чтобы подруга почувствовала хоть какой-нибудь интерес и отвлеклась. Цветкова сопротивлялась как могла, но Ася надавила на жалость, мол, она уже договорилась и человек приедет специально, чтобы встретиться с Яной.

– Да была я уже на этом телевидении! Перессорилась со всеми, с кем только можно, – говорила подруге Цветкова. – А одна мымра – кажется, ее Марией звали, – вообще была готова меня убить.

– Тогда ты буйная была, сейчас тихая… Да и не помнит тебя уже там никто. Миллион народа мелькает каждый день. Сходи! Это же интересно.

С постной физиономией Цветкова в сопровождении ни на минуту не замолкающей приятельницы Аси целый день провела на студии. Она даже видела Марию, директора по подбору участников программ, но та прошла мимо, не узнав ее или сделав вид, что не узнала. От бесконечных фотопроб у Цветковой заболели глаза, а от беспрестанной болтовни знакомой Аси начала трещать голова.

– У вас очень интересная внешность. На какой диете вы сидите? Наверное, вы работаете моделью? А не хотели бы сняться в кино? Для начала можно сняться в рекламе. А что? Вы яркая!

Даже в кафе телецентра не удалось отдохнуть – там тоже было очень шумно.

А вечером Яну по телефону начала пытать Ася:

– Ну и как прошел день? Здорово было? Отвлеклась?

– Это какой-то вынос мозга, и ноги от усталости отваливаются. Я в этот ад больше не пойду. Хуже, чем в театре. И больше меня не подставляй! – ответила Яна.

Ася назначила ей встречу на следующий день в своем любимом кафе и отключилась.

В назначенное время Яна на своей красной «Мазде», которую она любовно называла «ласточкой», подъехала к кафе. Ася была уже на месте и вовсю уплетала пирожные.

– А эту гору я заказала для тебя, – радостно заявила она, когда Цветкова села за столик. – И не отпущу, пока не съешь. Докажи, что ты ешь, а не худеешь…

– Да не худею я, – брякнула костями Цветкова, отправляя целое пирожное в рот. – И сладкое люблю, ты же знаешь!

– И это правильно! Вырабатываются же эндорфины – гормоны радости. Ты налегай! Вот «Прага», «картошка»…

– Я больше суфле люблю и «Наполеон». Сколько же здесь мини-пирожных! На любой вкус. С ума сойти! Знаешь ты, чем порадовать!

– Конечно! Вот и кофе твой любимый несут – черный, без сахара! – обрадовалась Ася. – А сейчас я расскажу тебе…

– Сказку? – прервала ее Яна.

– Ну что ты говоришь? Какая сказка? Ее тебе твой муженек будет рассказывать на ночь. А я поведаю тебе одну интересную историю.

– Ну давай, рассказывай! – облизала пальцы Яна. – А то, боюсь, как ты говоришь, муженек на ночь будет рассказывать сказки об убийствах и ограблениях. Надеюсь, твоя история окажется не из разряда ужастиков.

– Это ты сама решишь. Итак, слушай. Давным-давно один крупный партийный работник Ленинграда по фамилии Пузырев ушел из семьи. По тем временам это была катастрофа, разводы совсем не приветствовались. И это несмотря на то, что он все оставил жене и дочери – и квартиру, и машину, и дачу. Его жена, женщина утонченная, аристократических кровей, нашла в себе мужество и силы, чтобы прийти на партийное собрание и сказать, что никаких претензий к мужу не имеет, что прощает его и отпускает, раз уж он полюбил другую женщину. Ее выслушали и осудили – мол, советские жены так себя не ведут, надо бороться за семью, а «любовь на стороне» – исключительно буржуазная замашка. Но из партии Пузырева не исключили, хотя на повестке стоял именно этот вопрос, и это было самое главное. Понизили в должности и отправили на работу в город Приморск Краснодарского края – по тем временам в тмутаракань. Но Пузырев был человеком талантливым, деятельным и очень скоро встал на ноги и на новом месте. А когда партия рухнула, не растерялся – занялся бизнесом и в итоге разбогател. Купил землю, приватизировал бывшую партийную собственность и отгрохал большое поместье. Вторая жена родила ему двух девочек-близнецов. В общем, все шло хорошо, но потом умерла жена, затем что-то случилось с самим Пузыревым и его детьми… В итоге в поместье разместили частную клинику для людей с нервными и психическими расстройствами, но по документам оно все равно принадлежит Пузыреву.

– Я пока не совсем понимаю… – покачала головой Яна. – Я тут при чем?

– Подожди, развязка уже близка. Объявилась наследница поместья, человек очень хороший и порядочный. Она хочет сохранить там клинику. Нашлись даже спонсоры…

– Я очень рада и за нее, и за психов. Но я-то при чем? – продолжала тупить Яна.

– Повторяю, нашлись спонсоры и волонтеры, чтобы помочь клинике функционировать.

– Ты меня кладешь в клинику? – выдвинула версию Яна. – Классно! Вот это помощь! С ума сойти!

– Да не кладу я тебя в клинику! С чего ты взяла?! Я тебя приглашаю туда съездить – помочь сделать доброе дело для больных людей, – наконец-таки сформулировала Ася суть своего предложения.

– Помочь людям? – переспросила Яна.

– Да! А заодно отдохнуть. Там прекрасные места, море, рай на земле! Ну, ты еще думаешь? Что тебя здесь держит? Поедем вместе! Ты, я и твой, извините, избранник!

– Извиняю, – буркнула Цветкова. – Я думаю, что у меня нет выбора. Ты же как акула в меня вцепилась! Значит, поедем. Только…

– Что?

– Может, без избранника? Вдвоем? У него дела, серьезная работа…

– Да что ты! Только с ним, – возразила Ася. – У вас же конфетно-букетный период, самое лучшее время! Вам всю жизнь идти рука об руку. Привыкай, Яна! Виталий обязательно поедет с нами. Обязательно! – подколола подругу Ася.

– Зря ты так о Виталии. Он очень хороший человек и мой друг, – ответила Цветкова.

– Вот-вот…

– А ты откуда узнала об этом месте? – спросила Яна, глядя на пробегающие за окном поезда пейзажи.

– Ко мне обратилась владелица поместья и попросила правильно оформить документы.

– То есть ты едешь работать? – уточнила Яна.

– Совмещаю три дела. Работа, отдых и выгул тебя, чтобы вернуть тебе боевой дух, – ответила Ася.

– Интересная миссия. – Яна открыла сумку и стала доставать оттуда продукты и напитки, которые они взяли в дорогу.

В купе заглянул взлохмаченный Виталий Николаевич.

– Вы совесть имеете? Ну что я буду сидеть в купе проводницы? Она такая разговорчивая, заболтала меня. И еда у вас… – кинул он голодный взгляд на стол, ломящийся от яств.

– Ладно, садись, – вздохнула Ася, – поедим вместе. Да и шампанское откроешь нам. Надо выпить за удачное начало отпуска. Эх! Солнце, море, вино!

– Меня пугает твой настрой, – прищурила голубые глаза Цветкова. – Уж больно ты какая-то нервная.

– В смысле?

– Ролями мы поменялись, – пояснила Яна. – Обычно я пребываю в какой-то эйфории и страдаю словесным поносом, а тут с тобой что-то случилось… А я как…

– …выжатый лимон, – кивнула Ася, – так. Я тебя и везу встряхнуться. Сколько можно? Страдает Яна без любви, но не к тебе, – подмигнула она Виталию Николаевичу.

– А хотите, я открою шампанское по-гусарски? – внезапно предложил Лебедев.

– В смысле? – не поняла Ася.

– А как в кино. Рукой так – раз! И нет горлышка!

– Ты с ума сошел? – спросила Ася.

– Класс! – хлопнула в ладоши Цветкова. – Давай!

Виталий Николаевич был не из тех ребят, которых надо просить о чем-то дважды. Ася не успела и глазом моргнуть, как следователь махнул рукой и что есть силы стукнул по бутылке…

Вагон содрогнулся от пронзительного крика проводницы:

– Врача! Извините, есть среди пассажиров врач? Срочно нужна помощь!

– Это пока всё, что я могу для вас сделать, – сказал мужчина, представившийся врачом, после того как наложил на руку Виталия Николаевича жгут из принесенных проводницей бинтов. – А теперь мне нужны бумага и ручка.

– Обертка от шоколадки подойдет? – спросила Ася, облитая шампанским с ног до головы.

– Вполне! Здесь я написал время, когда наложил жгут. У вас два часа, чтобы попасть в больницу и снять жгут, пока не омертвела ткань, но для этого сначала надо зашить рану, рассечение очень глубокое.

У Яны перед глазами стоял момент открывания бутылки Виталием Николаевичем. Точнее, это выглядело как взрыв. Полился фонтан из пенного шампанского и крови. Посыпались проклятия следователя. Ася сразу же бросилась к проводнице, а та понеслась по купе в поисках врача. Асе даже не пришло в голову, что Цветкова по образованию врач и ни к чему искать другого. Мало того, сама Яна от неожиданности и ужаса тоже об этом не вспомнила.

– Ну, вот и все. – Врач завершил свою работу и вышел из купе.

Виталий Николаевич выглядел жалко и комично одновременно. Мокрый, с туго перевязанной рукой и шоколадным фантиком.

– Извините, по-гусарски не получилось…

– Зато теперь ты словно шоколадный заяц, – усмехнулась Ася.

– Вы не о том говорите! До юга ехать полтора суток, а тебе помощь нужна в течение двух часов, – сказала Яна.

– Остановка через полчаса, «Скорую» вызовут прямо к станции. Вам, мужчина, придется сойти, – смерила проводница следователя долгим взглядом, который словно говорил ему: «Вот остался бы у меня в купе, все было бы хорошо. А поперся к этим дамочкам – вот и получи!»

– У меня нет другого выхода, мне придется сойти, – сказал майор.

– Мы тебя не бросим! Тоже сойдем, – сказала Яна.

– Нет-нет… Вы тут ни при чем, все случилось из-за моей глупости и бравады. Я один поеду в больницу, а потом как-нибудь доберусь до Приморска, – ответил Виталий Николаевич.

– Ты сам себя слышишь? Мы что, звери? Ты, истекая кровью, сходишь на неизвестной станции и едешь в больницу, а мы такие спокойные едем на юга. Нет уж! Ася поедет дальше, а я сойду с тобой. А потом уж вместе доберемся до места. Еще как ты себя чувствовать будешь, – твердо сказала Яна и принялась перекладывать кое-какие вещи из чемодана в большую дорожную сумку.

– Я тоже с вами, – пискнула Ася.

– Вдвоем сходить нет необходимости. Может, и в «Скорую» не возьмут. А тебя в Приморске клиент будет встречать. Хоть кто-то должен доехать и объяснить ситуацию. Поэтому ты едешь дальше, а я с Виталиком выхожу, – пояснила Цветкова. – Ну, давай, человек-фонтан, готовься на выход!

– Как же нехорошо получается, – засуетилась Ася. – Я думала, мы сядем, поедим, поболтаем…

– Не надо было Виталия из купе выгонять! – напрямую ответила ей Цветкова. – Всё пошло не так. Ну, ничего, его заштопают, и мы еще посидим… Ты на вокзале не напрягайся, вызови грузчика, – напутствовала подругу Яна, кладя в сумку хлеб, батон сырокопченой колбасы и нож. – Хоть перекушу, пока Виталию помощь оказывать буду, – пояснила она.

– Остановка, – сообщила проводница, глядя круглыми глазами на окровавленные бинты Виталия Николаевича.

– Ну, все, подруга, пока! – Яна поцеловала Асю в щеку. – Встретимся на месте, координаты есть.

– Друзья мои, простите меня, – вдруг расплакалась Ася, кидаясь на шею Виталию Николаевичу.

– Э… мать, ты чего? – удивился следователь.

– Да что-то нашло на меня в последнее время. Гнобила вас как могла. А с чего? Какое мое дело, в конце концов? – размазывала слезы по щекам Ася. – Вот Бог и наказал.

– У тебя обостренное чувство справедливости, – ответила ей Яна.

– Да и Бог не тебя, а меня наказал! – ответил Виталий Николаевич. – Разинул роток на чужое… Так что не волнуйся! Я все понимаю, твою подругу не обижу. До встречи.

– Ребята, у вас точно все будет хорошо?! – крикнула им вслед Ася, все еще обливаясь слезами.

Люди, выглядывавшие из своих купе, с ужасом смотрели на странную парочку – перебинтованного Виталия Николаевича и суетящуюся вокруг него высокую, худую женщину со светлыми волосами, собранными в высокий хвост. Поезд ушел, а они остались одиноко стоять на перроне.

– Купили билеты на поезд дальнего следования, а проехались, словно на электричке, – озвучила вслух мысли Цветкова. – Ну и где здесь «Скорая»? – Она крутила головой во все стороны и наткнулась взглядом на Виталия Николаевича.

Сердце Яны сжалось. Выглядел следователь неважно – бледный, растерянный и какой-то безучастный.

– Тебе плохо? – спросила она.

– Нормально, просто я крови боюсь, – ответил Лебедев. – Ну и так, слабость… Наверное, на перрон-то машина не приедет, давай уйдем со станции.

Яна буквально вырвала из здоровой руки Виталия Николаевича дорожную сумку со словами:

– С ума сошел?! Я понесу. Ты сам-то идти сможешь?

Виталий Николаевич понуро кивнул, и они пошли по перрону, не встретив ни одной души.

Яна тоскливо оглянулась, пытаясь рассмотреть поезд, который увез ее подругу, но он уже не просматривался, только тревожно мигал красный огонь железнодорожного фонаря.

– Направо пойдем или налево? – спросил Виталий Николаевич, когда они подошли к развилке старого перрона.

Яна посмотрела по сторонам и потащила его налево, потому что, чтобы перейти на правую сторону перрона, надо было пройти по высокому мостику, а майор и так шел пошатываясь.

Они прошли мимо палатки с сидящей там скучающей женщиной.

– Извините, а где здесь дорога или стоянка? – обратилась к ней Цветкова. – Нас «Скорая помощь» должна была встречать.

– Так вы, девушка, определитесь. Дорога вам нужна или стоянка? Дорога здесь везде, а стоянка по ту сторону, – махнула продавщица рукой как раз в том направлении, куда они не рискнули пойти.

– Вот черт! Давай вернемся, – кивнула Цветкова Виталию Николаевичу. – Посмотрим, если и там «Скорой» нет, то вызовем ее сами, – предложила она.

– Ой, с вас кровь капает, – испуганно сказала продавщица. – Может, вам лед?

Яна посмотрела на бинты майора и поняла, что надо действовать активнее. Они прошли несколько метров и увидели за кустами дорогу, по которой вдалеке ехала машина «Скорой помощи» с включенной мигалкой.

– Ой! Ой! Это за нами, наверное! – воскликнула Яна и бросилась через кусты, словно заяц, прямо на дорогу, наперерез машине. Она махала длинными руками и всем своим видом показывала, что не отступит ни на метр.

Машина резко затормозила.

– Ой, как хорошо! Вот мы! У мужчины из руки сильное кровотечение, глубокий порез! Жгут наложен! Мы с поезда дальнего следования сошли! – выпалила она врачу в окно.

Виталий Николаевич нагнал Цветкову. Взглянув на него, сразу можно было догадаться, кому нужна помощь, причем экстренная.

– Но мы… – попытался что-то объяснить врач.

– Долго едете! Человек истекает кровью! – гневно ответила им Яна.

– Ладно, залезайте, – вздохнул врач и вышел из машины.

Он открыл заднюю дверцу и поддержал за локоть забирающегося внутрь Виталия Николаевич. А перед Яной резко выкинул руку вперед.

– А вам нельзя!

– Как нельзя? – оторопела Яна.

– Вы больная? – спросил ее врач.

– Нет…

– Вопрос закрыт.

– Я сопровождающая! Мы вместе с поезда сошли, я его не оставлю. Всегда можно с сопровождающим! – сказала Яна.