Текст книги "Каша из топора палача"

– Как это присматривает? – переспросила заинтригованная Агата.

– В прямом смысле. Настоящая наследница рода Берсеньевых Елена Григорьевна, взявшая ради конспирации фамилию Сапрунова.

– Так ты ее телохранитель?! – удивилась Агата.

– Можно сказать, что да, – развел руками Марк.

– А мне показалось, что она влюблена в тебя, – заметила Агата.

– Такое часто случается, когда охраняемая женщина влюбляется в своего телохранителя – спортивного, сильного, находящегося постоянно рядом с ней и предназначенного для того, чтобы защитить ее, то есть вовремя прийти на помощь.

– А телохранители отвечают взаимностью? – лукаво спросила Агата.

– Профессионалы своего дела конечно же нет, – успокоил ее Марк.

– Стриптиз? – вдруг снова заглянул к ним какой-то мужчина.

– Да что же это такое?! – возмутился Марк. – Мы уже ответили, что нет.

– Извините, – быстро удалился мужчина.

– Сам привел меня в такое место, – обиделась Агата.

– Так ведь специально в кабинет отдельный, – оправдывался Марк, – а вообще, ты – уникальная женщина и не должна испытывать чувство неполноценности.

– А вот в этом, мистер, вы не правы, любая женщина в подобной ситуации будет его испытывать, но действительно только не я. А знаешь, почему? Потому что я вижу, как ты смотришь на меня… Меня это даже пугает, – ответила Агата, понимая, что выпитое вино уже ударило ей в голову.

– Меня и самого это пугает. Угораздило влюбиться в даму с таким характером…

– Не говори мне о любви. Я не готова! Я любила Александра Берсеньева, а сейчас передо мной какой-то Марк. Я в шоке.

– Конечно, я не наследник знатного рода, и у меня не будет своего поместья.

– К тому же еще и дурак, – вздохнула Агата, понимая, что с таким аппетитом явно идет на поправку. – Мистер таинственность, зачем вы купили землю у моего бывшего мужа? Явно ведь не огурцы сажать! Земля-то кладбищенская! Или вы не уверены в успехе вашего мероприятия и решили заранее подготовиться? Княгиня в курсе вашего явного пессимизма?

– Не юродствуй, Агата Крайнова. Я отвечу тебе на этот вопрос, а еще лучше, покажу, хотя не уверен, что поступаю правильно.

– Давай прямо сейчас! – воодушевилась Агата.

– Хорошо, едем! – сдался Марк.

Глава 16

Наконец-таки Агата смогла оценить поместье Берсеньевых, так как Марк привез ее именно туда. Во-первых, впечатляла территория поместья.

– Сорок гектаров, – махнул рукой Марк, хотя глазом все это великолепие было не охватить.

Старые липы, которые наверняка помнили дам в длинных платьях, в шляпках и с зонтиками в руках в кружевных перчатках… Красивое озеро, обилие зеленых кустов летом и красавцы дубы с молодыми побегами… Природа, в общем, впечатляла, а вот садовник, или, как сейчас говорят, ландшафтный дизайнер, явно давно не заглядывал в поместье Берсеньевых. Деревья были не подстрижены. Газоны пребывали в запущенном состоянии, завалены мусором. На покосившейся ржавой ограде висели какие-то старые плакаты с дедушкой Лениным, указывающим путь пионерам, не иначе как в светлое будущее. Примечательным было то, что указывал он своей рукой аккурат на покосившийся фургончик для строительных рабочих, из которого потом сделали сортир с полуоблупившимися буквами «Ж» и «М». И бледные, какие-то бесполые пионеры с блаженными улыбками на губах смотрели в свое «светлое будущее», даже и не подозревая, во что оно воплотится.

– Здесь в годы войны был штаб, немецкий штаб…

– Немцы сюда дошли? – спросила Агата.

– Да, их недалеко отсюда остановили… В этом поместье они, видимо, хотели расположиться надолго.

Марк указал на огромный покалеченный дуб. В его стволе примерно на высоте трех метров от земли зияло большое отверстие.

– От снаряда, – пояснил Марк, откидывая темные волосы со лба.

Дерево каким-то чудом не погибло, выжило и дало много молодых веток.

– Дуб стал уродливым горбуном, – сказала Агата, кутаясь в легкую курточку.

– Это дерево – своего рода герой. Сколько лет дуб стоит после войны и радует людей. Я был здесь летом. Люди из окрестных деревень ходят в это поместье гулять, устраивают пикники под раскидистой кроной дуба, на его ветки дети привязывают качели. Этот дуб живет не зря, сохраняя следы времени, он приносит радость и пользу, – возразил Марк, продвигаясь по тропинке к дому.

Наконец Агата смогла рассмотреть весь дом Берсеньевых – большой, белокаменный. От центральной полукруглой части с колоннами отходили два крыла. В здании были два этажа, подвал и мансарда. Этот дом нуждался в капитальном ремонте. Из фундамента здания пророс кустарник. Но окна все были целы и даже не заколочены.

– Как тут все не разворовали? – спросила Агата.

– Тут уже воровать нечего, кроме земли, а ее не унесешь. А потом, здесь у меня живет и получает зарплату сторож дядя Гриша. Пойдем к нему в левое крыло, он откроет нам дом.

Дядя Гриша оказался местным жителем – погорельцем, в свое время оказавшимся без жилья из-за пожара. Жена с детьми ушла от него еще раньше. Марка он встретил с превеликим удовольствием, естественно, как своего хозяина и просто приютившего его человека.

– Очень рад видеть вас, Александр!

– Взаимно, дядя Гриша, – пожал ему руку Марк, оставил деньги в качестве зарплаты и попросил ключи от дома.

– Это поместье производит удручающее впечатление, хотя, конечно, здесь великолепная территория и, похоже, в прошлом красивый дом, – сказала Агата, – но в то же время, мне кажется, человеческими силами все это уже не поднять.

– Вопрос денег, Агата, поднять можно и устроить здесь прекрасный пансионат. Прекрасное место для этого, – возразил Марк, осторожно ступая по прогнившим полам, усыпанным пылью и битым кирпичом.

Внутри действительно нечего было брать. Сохранилась только кое-где лепнина на потолках.

– Кому-то это поместье нужно настолько, что они готовы убить наследника? – спросила Агата. – Из-за денег?

– Конечно, многие вещи в этом мире делаются из-за денег, но я думаю, что дело не в этом… – ответил ей Марк, открывая дверь, ведущую в подвал. – Самое главное, что это поместье принадлежит в данный момент государству, а значит, никому, и если его не отдадут наследнику, то есть мне, то оно и дальше не будет принадлежать никому. Какой смысл убивать наследника? – задал вопрос Марк.

– Действительно… – дышала ему в спину Агата, задыхаясь от подвальной плесени, – остается одно…

– Что?

– Здесь, на территории бывшей усадьбы Берсеньевых, спрятано что-то такое секретное. Ведь если появится владелец, начнет тут все перестраивать, реконструировать, благоустраивать территорию, копать, наконец… – Агата замолчала в ожидании одобрения своей версии.

– Правильно мыслишь, и, кажется, я нашел то, что здесь было спрятано, – ответил ей Марк, не поворачивая головы. – И находка эта очень страшная. Ты готова?

– Я всегда готова, – вздохнула Агата, – работа такая…

Марк отступил в сторону, и взору Агаты предстали большие, туго набитые пластиковые мешки, аккуратно сложенные в кучу в углу помещения.

Агату очень напугал вид этих черных пластиковых мешков, и сразу как-то повеяло холодом.

– Только не говори, что там трупы, – сказала Агата, начиная дрожать, так как в подвале было очень сыро и пронизывающе холодно, – я не занимаюсь криминальной хроникой.

– Почти, – хмуро ответил Марк. – Там человеческие кости.

– О боже!

– Я нашел захоронение на территории усадьбы.

– И что это? – прошептала Агата.

– Я вызывал экспертов, они уверены, что останки эти со времен Великой Отечественной… Немцы здесь замучили и убили много людей. Кто они были – солдаты или мирные жители? Пока неизвестно. Не было найдено ничего, кроме костей, никаких опознавательных знаков, даже остатков одежды. Закопали их, вероятно, голыми… Эксперты удивились, что на костях не сохранилось остатков тканей человека, словно вымачивали тела в кислоте.

– Хватит подробностей! Алек… то есть, черт тебя побери, Марк, я выйду на свежий воздух. Надеюсь, ты не будешь демонстрировать мне эти кости?

– Нет, я показал все, что хотел, пошли отсюда, – развернулся Марк.

Никогда еще Агата так не радовалась холодному ветру, дующему в лицо.

– Вот тебе и поместье, какие же тут ужасы творились? – задала она риторический вопрос.

– Кто знает, – вышел за ней Марк и загородил от пронизывающего ветра.

– Опять не понятно, кому и что скрывать? Если кости с войны… столько лет прошло… Уж этих людей, кто зверствовал, в живых-то нет, – задумалась Агата.

– Я не знаю… Почему тогда кто-то не хочет, чтобы туда, то есть сюда, вернулись хозяева? Ясно, зуб не на госпожу Берсеньеву и не на меня, так как все покушения на нас произошли только тогда, когда мы стали претендовать на это поместье, – сказал Марк.

– Ты сразу сообщил о своей страшной находке в милицию?

– Конечно. Останки не сегодня завтра должны увезти.

– Угадаю с одного раза: ты их решил захоронить на кладбище? Для этого и выкупил участок земли?

– Ну не для себя же. Это были люди, явно замученные нацистами. Да, я решил захоронить эти останки на кладбище под общим памятником.

– А ларчик-то просто открывался, – протянула Агата, – а что уж я не передумала по этому поводу! Согласись, странно, если человек скупает большой участок земли на кладбище без умерших, словно готовится к чему-то.

– Вряд ли убийца официально на свое имя и за большие деньги стал бы покупать землю на кладбище и потом зарывать там тела своих жертв, – возразил Марк. – Такое мини-кладбище для киллера.

– Я думала, что ты хочешь устроить там фамильный склеп.

– Неплохая идея, но у меня нет столько родственников, чтобы хоронить всех нас с таким размахом, – рассмеялся Марк. – Идем перекусим в кафе в деревне, расположенной рядом с усадьбой. Только через рощу пройти километра два. Прогуляемся? – предложил Марк.

– С удовольствием. А когда мы поедем обратно?

– Думаю, что завтра. Переночуем в усадьбе.

– Где?! – искренне удивилась Агата.

– Не волнуйся. Мансарда более-менее отремонтирована. Мы там очень мило устроимся.

– Хочется верить, – вздохнула Агата, все еще ощущая холод подвала с пластиковыми мешками, набитыми костями неизвестно при каких обстоятельствах погибших людей. Понятно, что ни о каком спокойном сне в таких условиях не могло быть и речи.

Глава 17

– Игорь, ты же взрослый человек, ты должен был понимать, что в этой жизни ничего вечного нет, в том числе сама жизнь рано или поздно заканчивается, что там говорить про любовь! – махнул рукой Тюльпан Тимурович, находившийся в своем загородном доме.

Он возлежал на антикварной кушетке, обитой золотистым атласом, в богатом парчовом халате, словно персидский шах. На низком прикроватном столике, привезенном Тюльпаном Тимуровичем из какой-то африканской страны, вместо ножек были статуи племенных божков, лежала кипа журналов, стояли пепельница, полная окурков, открытые дорогие бутылки с крепкими спиртными напитками, хрустальные стаканы, тут же находились зажигалка, блок сигарет и несколько чашек с остатками кофе.

По всей видимости, Тюльпан Тимурович провел одну из своих бессонных и для него вполне рядовых ночей за разборкой очередного материала. На полу валялись порнографические журналы. Напротив него сидел Игорь в светлых брюках и аляпистом джемпере итальянского производства.

Именно он обслуживал своего босса и любовника в эту ночь, и похоже, что эта ночь для Игорька стала последней. Тюльпан Тимурович был холоден, отрешен и совершенно спокоен, а вот Игорь совсем даже нет. Он не был согласен с завершением их длительных отношений. Он по-настоящему любил Тюльпана Тимуровича, который когда-то буквально спас его, подав руку помощи. Слабая психика молодого журналиста уже не выдерживала прессинга в перестроечные времена со стороны общественности из-за своей нетрадиционной сексуальной ориентации. Он словно бросал обществу вызов, надевая женские блузки, прокалывая уши и подкрашивая свое женственное лицо, он не скрывал, кто он, но добиться не то что понимания, а хотя бы ровного отношения к себе от окружавших его людей не мог. Невозможность устроиться на работу, постоянные унижения, насмешки и даже побои сделали свое дело. А отказ родной семьи от «то ли сына, то ли дочери» за то, что он их позорит, окончательно подорвали психику Игоря. Тогда-то в самый трудный момент в жизни Игоря и появился Тюльпан Тимурович. Он подобрал выброшенного на обочину жизни Игорька. В то время смазливому парню было всего двадцать два года. Тюльпан Тимурович показался отцом, подарившим вторую жизнь.

– Живи, не дергайся! Не надо щепкой плыть навстречу бревну. Это глупо. И в такой ситуации глупо что-то доказывать, тебя даже не заметят. Не кичись, не привлекай к себе внимания, просто живи как живешь! Добивайся своих жизненных целей другими путями, не эпатажем. Наше общество к этому еще не готово, – сказал он Игорьку.

Тюльпан Тимурович взял парня на работу, и тот оказался очень даже умным и работящим сотрудником! Игорь видел, насколько его шеф богат и уважаем людьми, и для него явилось полной неожиданностью, что он тоже гей. Затем они стали жить вместе в роскошной квартире Тюльпана Тимуровича, не обращая внимания на общественное мнение. Эта идиллия длилась много лет. Игорь боготворил Тюльпана Тимуровича, который был старше его на двадцать лет. Игоря поражали ум Тюльпана, его жизненная позиция. Игорю было безумно интересно с этим человеком, и вот теперь Тюльпан Тимурович спокойно расставался с ним, давая понять, что Игорь в его жизни не являлся для него тем, чем Тюльпан для него. Игорь уже целый год догадывался, что у Тюльпана появился кто-то другой, интерес к нему у него полностью пропал. Тюльпан чаще стал отлучаться из дома и уезжать на какие-то совещания, не думая даже о том, что Игорь, как его личный секретарь, знал, что у шефа не намечено никаких совещаний. Игорь понял, что слабохарактерен и ведет себя как тряпка. Он молчал и не уходил, и не ушел бы, поэтому Тюльпан сам и завел этот разговор.

Игорь не хотел верить, что сказка закончилась.

– Тюльпан, ты же знаешь, что я без тебя не смогу…

– Перестань! Ты взрослый мужчина, а не молоденький пацан.

– Вот в этом и дело, что мне далеко за тридцать! Я видел твоего нового любовника! Он хоть школу-то закончил? – вскричал Игорь ревниво и отчаянно.

– Не веди себя как истеричка! Это не твое дело. Любовь – штука переменчивая.

– Разве нам было плохо? – тоскливо спросил Игорь.

– Ты же знаешь, малыш, что хорошо. Ты всегда останешься в моем сердце, но сейчас… ты должен уйти. У тебя есть квартира, машина, ты обеспечен и можешь продолжать работать у меня в издательстве, но без каких-либо личных притязаний, учти, – сказал Тюльпан Тимурович.

– Нет уж, уволь! Я не намерен смотреть на твоего нового любовника!

– Как знаешь… – спокойно пожал плечами Тюльпан Тимурович, потягивая кальян.

Сердце Игоря летело куда-то в пропасть, больше всего убивали холодность и отчужденность, которые говорили о твердости принятого Тюльпаном Тимуровичем решения. Лучше бы было, если бы они били посуду, дрались, ругались, оскорбляли друг друга. Это бы говорило о любви, о сожалении, о терзающих душу воспоминаниях… Но во взгляде Тюльпана Тимуровича сквозили равнодушие и холод. Это ввергало в пучину отчаяния и пугало одновременно.

– Игорек, ты прибери здесь и уходи, – спокойно сказал Тюльпан своему бывшему сожителю.

– Что? – побледнел Игорек.

– Сегодня ко мне переезжает жить Павлик. Думаю, ты будешь не в восторге от встречи с ним.

– Спасибо, что заботишься обо мне, – неестественно громко рассмеялся Игорек. – Служанка должна сдать дела другой, молодой, в полном порядке. А я ведь верил тебе… А ты бескомпромиссно идешь по трупам ради своих удовольствий…

– Сейчас в тебе говорит обида, потом ты пожалеешь…

– Я еще и не то скажу! Я отомщу за себя, будь уверен! Забыл, что за годы жизни с тобой я узнал о твоих увлечениях много чего интересного. Не хочешь наконец-то и о себе узнать подлую информацию в конкурирующих изданиях? Вот уж обрадуются другие редакторы! Не хочешь такого подарка от выброшенного на свалку любовника? Такой тебе прощальный привет от меня! – распалился Игорек.

– Ты не посмеешь!

– Я кое-чему научился от тебя, – ответил Игорь и встал с кресла.

– Не смей мне угрожать!

– Я не угрожаю, милый, я констатирую! – Игорь развернулся и пошел на выход, бросив на ходу: – Сам приберешь или Павлик научится выгребать дерьмо за тобой!

Он решил не брать ничего из своих вещей, находящихся в этом доме, а в будущем вернуть все подарки, подаренные ему Тюльпаном Тимуровичем за годы совместного проживания. Совершенно в растерянных чувствах Игорь выбежал из дома своего бывшего любовника, сел в свою машину и нажал на педаль газа.

Раньше Тюльпан Тимурович никогда бы не отпустил Игоря от себя в таком эмоционально-возбужденном состоянии. А сейчас ему было все равно. Вот это «все равно» было для пульсирующего болью сердца Игоря самым страшным. Отъехав от дома Тюльпана Тимуровича на большое расстояние, он остановил машину и решил перевести дух. Достав дрожащими руками телефон, Игорь набрал номер Агаты Крайновой.

– Агата? Это Игорь, секретарь Тюльпана Тимуровича. Ты профессиональная журналистка и честный, если в нашей профессии такие имеются, человек. Я хочу сообщить тебе компрометирующие сведения о нашем редакторе. Что? Нет, мы больше не вместе, и я совершенно серьезен. Ты должна это узнать, ты сможешь написать потрясающую статью, и я буду хотя бы отомщен. Я не дам ему нежиться в нашей постели с новым любовником! Пусть лучше посидит на нарах! Да, Агата, дельце, в котором он замешан, очень плохо пахнет! Что? Да, я знал, не одобрял, но молчал, а теперь мне все равно. Главное, чтобы они не были вместе. Я даже думал, что сначала обращусь в милицию, но тогда он наймет адвокатов, и дело пройдет тихо, без прессы. А я хочу, чтобы все узнали о его подлости, алчности и извращениях! Нет, Агата, я по телефону ничего говорить не буду. Бери диктофон, и встречаемся в кафе напротив «Клюквы в сиропе». Знаешь, где наши сотрудники пьют кофе? Вот там и встретимся через два часа! Буду ждать, Агата! Втопчем эту свинью в грязь, в которой он всю жизнь сам копается, а потом уже можно будет звать и милицию, и пожарных, и «скорую помощь», и еще кого захочешь! – Игорь в сердцах выключил телефон и швырнул его на заднее сиденье, правда предварительно крикнув Агате на прощание, что он везет одно неоспоримое доказательство преступной деятельности Тюльпана Тимуровича.

Агата уже второй час сидела за столиком того самого кафе, в котором ей назначили встречу. Ждала она так долго, потому что была голодна и заодно прекрасно перекусила, заказав свои любимые блинчики с красной икрой, салат с тунцом и кофе с пирожком с вишней. Агата была очень удивлена звонком Игоря, так как он ей звонил крайне редко и всегда по заказу Тюльпана Тимуровича. К тому же ей было известно об идиллии Игоря и Тюльпана Тимуровича на протяжении всего времени, пока она печаталась в «Клюкве в сиропе», а тут такой резкий тон, почти истерика и гневные обвинения в адрес человека, с которым провел так много лет вместе. Конечно, она догадалась, что что-то произошло, что сам Игорь находился в состоянии аффекта, но его намек в телефонном разговоре о возможной причастности Тюльпана Тимуровича к какому-то преступлению – это уже явно был перебор.

Конечно, богатое воображение Агаты сразу начало рисовать ей одну картину страшнее другой. Вот она приходит в кабинет к Тюльпану Тимуровичу и начинает его жестко шантажировать имеющейся у нее информацией… Он ей дает много денег, а потом «Клюква в сиропе» превращается в ее собственное издание «Агата в шоколаде», например…

«Эх… – вздохнула Агата, – мысли, мысли, ведь никогда так не поступлю. Да и что делить шкуру неубитого медведя, еще неизвестно, что именно хочет сообщить Игорь», – думала Агата, допивая кофе.

Интуиция ей подсказывала, что Игорь, столько лет проработавший в издании сплетен, уж должен был быть привыкшим ко всему. И если он настолько уверен в сенсационности своей информации, то она действительно того стоила. Поэтому Агата спокойно ждала, предвкушая что-то необычное, в ней проснулся профессиональный интерес.

Когда думы уже все были передуманы, еда вся съедена, Агата начала нервничать. Опоздание на два часа – это было чересчур даже для гея. Агата посмотрела на часы и с тоской перевела взгляд на курящих мужчин за соседним столиком. Себе она дала зарок больше не курить.

Агата не знала номера телефона Игоря, а его входящий зачем-то стерла. Наконец на ее телефоне раздался долгожданный звонок.

«Если сейчас скажет, что не приедет, убью», – решила Агата и ответила:

– Алло, Игорек! Меня уже скоро выгонят из кафе, а тебя все нет!

Трубка ответила растерянным молчанием, а затем знакомый голос врача Юрия Васильевича произнес:

– Ну ты даешь, Крайнова! Я же тебе говорил, что у тебя все будет хорошо? Кафе! Игорек! Я звоню спросить, как ты себя чувствуешь?

– Спасибо, – смутилась Агата, – здравствуйте, Юрий Васильевич. Со мной все хорошо.

– Ладно, ладно! Жду через три месяца на прием! Развлекайся, но не переусердствуй! – ответил ей доктор и отключил связь.

– Вам принести что-нибудь еще? – склонился над ней официант, давая понять, что пора освободить место. Его можно было понять: центр города, столики все заняты, больше людей обслужишь – больше чаевых получишь.

– Извините, я оставлю вам хорошие чаевые, – пообещала Агата, – только можно я еще посижу минут двадцать.

– Можете, конечно, сидеть, но менеджер ресторана следит за всеми и за нами в том числе, – прошептал ей официант, – закажите хотя бы пиццу, это как раз пятнадцать минут. Мне-то не жалко, а вот менеджер…

– Я все поняла, давайте «Маргариту», – заказала Агата.

Официант испарился, а Агата заметила пристальное внимание к ней одного из мужчин с соседнего столика.

«Что ему надо?» – раздраженно подумала Агата, смотря на свои часы. Краем глаза Агата увидела, как из-за столика поднялась одна фигура и направилась к ней.

«Начинается», – вздохнула Агата, уже принявшая строгий вид, готовая отразить любую попытку мужчины познакомиться с ней.

– Следователь Хромов Вадим Петрович, – сел к ней за столик мужчина, не спрашивая ее согласия и раскрывая удостоверение с фотографией.

– Журналистка Агата Крайнова, – ответила она, думая, что это розыгрыш.

– Мы уже знаем, кто вы, – кивнул он. – По какому поводу у вас здесь встреча с Игорем Багировым? – спросил Вадим Петрович.

Агата молча хлопала ресницами.

– Так вы что, серьезно?! А что случилось?

– Я надеюсь, что вы сейчас нам все и объясните, – сказал следователь.

– Я? – снова удивилась Агата и рассказала о звонке Игоря.

– И это все? – Лицо Вадима Петровича недовольно скривилось.

– Все, может, вы мне объясните, что здесь происходит? Сидели тут рядом, наблюдали за мной… Где Игорь?!

– Тише, не кричите.

– Я нервная, советую сказать вам правду, – взяла в оборот следователя Агата.

– Дело в том, что Игоря Николаевича Багирова несколько часов назад зверски убили в собственной машине при въезде в Москву. Патрулем дорожной службы он был обнаружен, что называется, еще тепленьким. Мы решили действовать по горячим следам. Последний звонок с его сотового был сделан на ваш номер, а также в электронной книжке забита встреча здесь в такое-то время. Вот мы и ведем за вами наблюдение. Может, к вам должен был присоединиться кто-то еще?

Агата слушала Вадима Петровича словно в прострации. Постепенно до ее сознания стали доходить сказанные следователем слова.

– Что? Игоря убили?! Господи! Я тут жду его, места себе не нахожу, ругаюсь на него за опоздание, а его убили?! Какой ужас! Да! Да! Он звонил очень взволнованный, ему нельзя было в таком состоянии садиться за руль! Ужас! – И она рассказала все, что ей было известно.

– Агата, он не разбился. Ему размозжили голову тупым тяжелым предметом и взяли… кошелек и права, но мы думаем, что это прикрытие, воры так не действуют. Конечно, мы проверим любые версии. Вот теперь и вы добавили нам головной боли информацией о Тюльпане Тимуровиче. Его адрес?

– Я знаю только адрес редакции «Клюквы в сиропе», но не думаете ли вы, что его убил Тюльпан Тимурович?! Это абсурд! Они любили друг друга!

– С ваших слов похоже, что любовь кончилась, – хмуро возразил Вадим Петрович.

В этот момент официант принес горячую, ароматную пиццу и недовольно посмотрел на Агату:

– Так вы вместе? Почему же вы сразу не сказали? Тогда можете занимать столик сколько угодно.

– Правильная позиция, – одобрил его высказывание следователь.

– Я, получается, жертва обстоятельств! – строго заметила Агата, когда официант отошел, и обратилась к следователю: – Я ведь тоже пострадавшее звено!

– Это почему?

– Я была последняя, с кем говорил Игорь, не считая убийцы! Надо было мне настоять, чтобы он по телефону сказал, в чем обвиняет Тюльпана! Эх я, простофиля! Но я же не могла знать, что он до меня не доедет? – сокрушалась Агата, вгрызаясь зубами в пиццу. – Присоединяйтесь, господа, мне одной не съесть такую большую пиццу. Если вы присоединитесь, то тогда ее стоимость можно будет включить в расходы на питание правоохранительных органов в засаде. Государство ее и оплатит! – заключила Агата.