Текст книги "Месть божьей коровки"

Глава 9

– Я могу войти? – спросил мужской голос.

– Конечно, я жду! – ответил бодрым голосом Василий. – Полагаю, Рустем Шаломенцев?

– Именно так, а вы Лебедев Василий Николаевич?

– Очень приятно. Присаживайтесь!

Яна, находившаяся в соседней комнате, не верила своим ушам. Она с треском распахнула дверь и вышла к мужчинам.

– Не верю своим ушам, а теперь и своим глазам! – прокомментировала она. – Рустем, ты?!

Слова «ты же не выходишь из квартиры» застряли у Яны в горле: она увидела, в каком плачевном состоянии находится Рустем. Бледный, трясущийся, с обкусанными губами, темными кругами под глазами и каким-то заострившимся носом, словно у мертвеца.

– Ты, дружок, часом, не перепутал ноль три с ноль два? – спросила она.

– Действительно, что-то как-то вы, молодой человек, выглядите не очень… Я, конечно, вас не знаю, но вижу, – согласился с Яной Василий Николаевич. – Я понимаю, что вы по очень серьезной рекомендации, но я готов принять вас в любой другой удобный день, – сказал следователь.

– Боюсь, что в любой другой день я буду выглядеть точно так же, – ответил Рустем, – уже хорошо, что не лежу без сознания.

– Рустем, как ты из дому-то вышел?! – ужаснулась Яна.

– Вот это правильный вопрос. Я сам задаю его себе с превеликим удивлением. Как? И сам не знаю! Только точно знаю, ради кого я это сделал. Еще помню, что выходил ногами, – если сейчас уместно шутить.

– Зачем такие жертвы? – в один голос спросили Яна с Лебедевым, который вообще мало чего понимал в их содержательной беседе, но не хотел, чтобы странный посетитель откинул копыта прямо у него в кабинете. Потом еще расследуй, будто больше работы нет.

– Я испугался за тебя, Цветкова, – серьезно ответил Рустем, глядя в одну точку, словно боясь увидеть нечто, что сможет испугать его еще больше.

– А чего за меня бояться? Я и сама кого хочешь напугаю! – удивилась Яна.

– Как же, мне позвонил Семен и с особым злорадством сообщил, что он был прав, сразу разглядев в тебе авантюристку, мошенницу и аферистку.

– Я бы попросила! – надулась Яна.

– Я передаю его слова, – пожал плечами Рустем.

– Особо смакуя их! – перебила его Яна.

Лебедев захихикал.

– Так вот! Суть не в этом, как он тебя назвал…

– Зачем тогда с таким удовольствием перечислять, что сказал этот старый осел? – не унималась Яна.

– Цветкова, тебе говорили, что ты несносна? – спросил Рустем, наконец-то оторвав свой взгляд от никому не известной точки в пространстве и пытаясь сфокусироваться на ее лице.

– Все говорили! – отозвалась она.

– Так вот, – Рустем вновь ушел в себя, покрылся потом, – Семен сообщил, что приехал целый отряд ОМОНа и тебя арестовали. Я связался со знающими людьми, мне объяснили, что тебя подозревают в убийстве нашей соседки Изольды Игоревны в корыстных мотивах.

– Ну прям все известно, – протянула Яна.

– Совершенно верно, из определенных источников: я приехал сюда, чтобы вызволить тебя, если надо, под залог, а если надо, под любые рекомендации и собственную просьбу генерала Арсеньева.

– Я тронута! – воскликнула Яна.

– Я тоже, – откликнулся Василий Николаевич, – во-первых, за Яной приехал не ОМОН, а пара моих сотрудников, просто ребята не выспались и выглядели соответствующим образом, во-вторых, она абсолютно не арестована.

– Да, до ОМОНа я еще не доросла, – откликнулась Яна с большим сожалением в голосе.

Рустем с Василием переглянулись, каждый подумал о своем.

– Так она не арестована? – уточнил Рустем, немного розовея лицом.

– Нет, – ответил следователь.

– И она может идти? – теперь парень откровенно радовался.

– Да, в любую минуту, – подтвердил следователь.

– Под подписку о невыезде? – уточнил Рустем.

– Никаких подписок, – развел руками Лебедев, – одна только просьба: не лезть не в свои дела, жить спокойно….

– Ага, в чужой квартире, оставленной мне просто так, неизвестно почему, – добавила Яна.

– Цветкова! – повысил голос следователь.

– Хорошо, хорошо, тело Изольды Игоревны можно будет забрать и похоронить? Раз уж я являюсь единственной наследницей, – спросила Яна.

– Конечно, Яна, ты сможешь похоронить ее, это будет правильно. Я скажу, где находится тело, и ты сможешь забрать его завтра, – сказал Лебедев.

– Я… мы можем идти? – спросила Яна.

– Я ни одного из вас не задерживаю, – смеясь, ответил Лебедев.

– Спасибо за угощение, до скорых встреч! – Яна встала, схватив Рустема за руку, холодную, словно у покойника, и увлекая его за собой.

– Цветкова, держи себя под контролем! – напомнил Лебедев, вяло жуя бутерброд с сыром.

– Я присмотрю за ней, – пообещал Рустем, еле стоящий на ногах.

Яна не думала, что это обещание полностью освободило следователя от тревоги. На лифте Рустем не поехал, по ступенькам шел со скоростью черепахи, держась попеременно то за перила, то за стенку. Яна не знала, с какой стороны его поддерживать.

– Что? Что не так? Что у тебя болит?

– Ничего не болит, леденящий душу страх… очень неприятное ощущение, хочу тебе сказать.

– Страх чего? – не понимала Яна.

– Я не знаю. Здесь высоко, большие окна, давящие стены, лестницы, которые качаются…

– Лестницы не качаются, – заверила его Яна.

– Я понимаю умом, а вот ноги чувствуют совсем другое.

– Да потому что ты весь трясешься, – попыталась поймать его за локоть Яна.

– Нет! Не трогай! – несколько резко сказал Рустем и тут же миролюбиво добавил: – Извини, я просто боюсь, что ты свалишься с лестницы вместе со мной.

– Я крепко стою на ногах!

– Это на таких каблучищах-то?! – с сомнением покосился на нее Рустем.

– А ты – орел! – хохотнула Яна. – Надо же, поехал меня спасать! Это так трогательно! Вышел из темницы! Как ты доехал? Кто тебя вез?

– Будешь смеяться, но я ехал сам, – ответил Рустем.

– Сам за рулем? – не поверила Яна.

– Плохо помню, но точно сам, по крайней мере, рядом никого не было, а если машина ехала, значит… – ответил Рустем.

– Вот это жесть, – с уважением протянула Яна.

– Да, Цветкова, испугался я за тебя. Представил, что тебя уже пытают и вешают на тебя все убийства за последние десять лет, что до этого числились нераскрытыми.

– Откуда у тебя еще связи-то такие? Генерал! Очуметь!

– Да я несколько раз систему определенных служб восстанавливал, да и находил для них же кое-какую информацию, – ответил Рустем, останавливаясь и прислоняясь лбом к стенке.

– Что?

– Сейчас-сейчас, немного отдышусь… Вот ведь черт! Как же мне хреново!

– Ты совершил подвиг! Ты покинул свое замкнутое пространство!

– Лучше бы я этого не делал, – с сожалением в голосе проговорил парень.

– Не говори так! Ты победил себя!

– Мне бы твою уверенность. – Рустем достал из кармана какие-то таблетки и разом высыпал их в рот.

– Что это? – метнулась было Яна.

– То, что доктор прописал, – не очень понятно ответил он.

Наконец они вышли на улицу. Рустем походил на актера, снимающегося в фильме «Живые мертвецы-2. Возвращение». Причем если бы это были и вправду съемки, то режиссер сэкономил бы на гриме.

– Сядешь за руль моего «Ламборджини»? – спросил Рустем, вычленив взглядом роскошную машину из ряда других.

– Не-а, – покачала головой Яна, – сам приехал, сам и вези обратно!

– Почему вредничаешь? Ты же видишь, что мне плохо!

– А кому, Рус, сейчас хорошо? – Яна бесцеремонно перешла на сокращенный вариант имени. – Уж не Изольде Игоревне точно, прости за иронию.

– Это не ирония, а злая шутка. – Рустем дышал очень тяжело, словно астматик в реанимации.

– Пусть так, какая разница! Ты – здоровый лось, а жизнь тяжела, это тебе не перед компьютером сидеть днями и ночами или проституток трахать. Знаешь, как мне живется? Я, может, на части разрываюсь, страдаю да еще сдуру влюбилась в князя. Ну, какая из меня княгиня? Правильно, можешь не отвечать, – никакая! А с другим мужчиной я себя вообще не представляю. И что делать? Проблема! – без умолку болтала Яна.

В это время Рустем все же потерял сознание, сползая на асфальт, будто складываясь, медленно и аккуратно. Яна не хотела быть жестокой, но уже вступила на этот путь, и обратной дороги не было. Путь назывался: «вытащи этого парня из его раковины, чего бы тебе это ни стоило». Она все-таки была медиком и сразу поняла, что у него случился обычный обморок. Конечно, не совсем нормально, когда молодой мужчина заваливается без сознания только из-за того, что вышел на улицу, но об этом она не думала. Это были нервы, а она взялась их лечить. Яна присела над его распластанным телом, расстегнула ворот рубашки, достала из кармана ключи с электрическим брелком-сигнализацией. Затем деловито осмотрелась и бросилась наперерез двум мужчинам в костюмах и белых рубашках, явно офисным работникам, спешащим на обед или с обеда.

– Молодые люди, не поможете мне вон того парня до машины донести? – попросила она.

– Конечно, поможем! – хором согласились клерки.

Они вдвоем подняли обмякшее тело и понесли к машине. Было видно, что ноша для них тяжела.

«Да, ребята тренажерный зал явно не посещают», – отметила про себя Яна, открывая дверь со стороны водителя в роскошной машине.

– Девушка, откройте дверь, – отдуваясь, попросил один из мужчин.

– Я открыла.

– Я имею в виду заднюю, чтобы мы смогли его туда положить, – сказал красный от натуги мужик, косясь на молчаливого, как видно, берегущего силы напарника.

Но Яна продолжала стоять с каменным лицом.

– Мальчики, я открыла дверь водителя, сюда вы и должны не положить, а посадить его. Чего непонятного? Дальше мое дело!

Зря, конечно, она это сказала, так как мужчины после такого откровенно приказного тона не просто обалдели, а чуть не уронили Рустема на асфальт. Но все же они смогли взять себя в руки и выполнить то ли просьбу, то ли повеление тощей длинной девицы. Рустем выглядел очень красиво. Бледное, даже чересчур бледное лицо – ведь он не появлялся на улице много лет. Длинные черные ресницы были такими густыми, что даже умудрялись бросать тень на белые щеки. Гладкие длинные шелковистые волосы красиво рассыпались по голубой замше сиденья «Ламборджини».

Короче говоря, ни дать ни взять молодой граф Дракула, которого месяц держали на строгой диете.

– Э… женщина… – начал один из мужчин.

– Лучше девушка, – поправила его Яна. – Я так становлюсь добрее при разговоре.

– Девушка, а вам не кажется, что этот парень, как бы помягче выразиться, не способен вести машину?

– Что ему нехорошо? – наконец-то помог ему молчаливый товарищ.

– А, вы про это, – кивнула Яна, – нет, не кажется! Больше скажу, ему сейчас станет очень хорошо. Он выходит из обморока, а я помогаю ему в этом…

– Странными способами, – буркнул один мужчина.

– Нетрадиционная медицина, – махнула хвостом Яна.

– Не надо вызвать врачей? Ну, ноль три, например.

– Я сама врач.

– Сообщить родственникам?

– У него нет родственников, а его девушка в больнице, – ответила Яна.

– Почему-то меня это не удивляет…

В этот момент Рустем дернул головой и шумно вздохнул.

– Все, ребята, спасибо! Вы свободны! Видите, пациент жив? Или вы ждете вознаграждения?

– Нет, что вы! Конечно нет! – вспыхнул один из мужчин, а другой приблизил к Яне красное потное лицо и тихо проговорил: – Но вы хоть понимаете, что и себя подвергаете опасности, садясь в машину с водителем в таком состоянии?

– Я в своем уме, хоть это, может быть, и не заметно, – ответила Яна, обходя машину и открывая дверцу рядом с водителем. – Знаете, есть категория мужчин, с которыми женщине и рискнуть приятно.

Она села в машину и захлопнула дверь, оставив их стоять с открытыми ртами. Рустем в это время закрыл лицо руками, пытаясь полностью прийти в себя.

– Ну что? Пристегни ремень и поехали, – сказала Яна.

– Сейчас соберусь… Я потерял сознание?

– Точно!

– Какой позор! Как девка!

– Да нет, выглядело симпатично.

– Я предупреждал, что мне плохо.

– Спасибо. В следующий раз я возьму удобную подушку, нашатырь и книжку с анекдотами для себя, чтобы веселее скоротать время.

– Я присоединяюсь к группе лиц, которые считают тебя несносной, – ответил Рустем, улыбаясь одними глазами.

– А других групп и нет. Кстати, хочу рассказать тебе одну печальную историю. Я – женщина, то есть девушка с небольшим капиталом, то есть «Мерседес» я себе позволить могла давно. Но много лет ездила на своем красненьком «Пежо». Спросишь, почему? А я даже и не знаю! Такие вот мы, женщины, сентиментальные. У машины ведь есть душа, хоть ее и собирают роботы. А может быть, я просто однолюб или страшная ревнивица. Не могла представить, что кто-то другой будет ездить в моей машинке. Я даже и не думала, что когда-нибудь ее поменяю, но случилось ужасное. Мое любимое и единственное транспортное средство сгорело в подвале твоего дома. Я, между прочим, все эти дни места себе не нахожу, хоть никому и не жалуюсь. Может быть, в свете смерти человека гибель машины и чувства по этому поводу воспринимаются кощунственно, но я очень переживаю. Ты первый человек, с которым я позволила себе быть откровенной.

– Спасибо за доверие, я тронут.

– Вот я и хочу тебя спросить. Твой «Ламборджини» тоже был в гараже в тот момент. Почему на нем ни царапинки, между тем как моя девочка сгорела дотла? – спросила Яна.

– Потому что это другой «Ламборджини», – ответил Рустем, вытирая пот со лба.

– А где был этот? – тупо спросила Яна. – Они просто близнецы-братья.

– Я не знаю, в магазине, наверное, – пожал плечами Рустем.

– Тебе так быстро выплатили страховку? – удивилась Яна.

– Нет. Я приобрел его по безналу, я же говорил, у меня большие нули на счетах.

– Удивительно! Да ты – гений! Не выходя из дома… А зачем тебе машина, раз ты не выходил из дома?

– Привычка. Чтобы была, и все тут! А потом, я часто отдавал машину друзьям.

– Еще бы! Думаю, что друзья тебя любили!

– На одиночество не жаловался, – снова улыбнулся Рустем.

– А почему именно эта марка? Что за пристрастие? – не унималась Яна.

– Я не знаю. Я что, на допросе? Ознакомился по Интернету с этой фирмой и с этой моделью, вот и решил взять ее…

– Люди ждут очереди в магазине, чтобы получить такую машину. Почему ты получил ее так быстро? – никак не унималась Яна.

– Мне доставили ее самолетом из Италии, за перелет и лишний «лимон» за срочность я заплатил, – ответил Рустем. – Еще вопросы будут?

– Возьмите меня к себе уборщицей, – писклявым голосом проговорила Яна, и они оба не удержались от смеха.

– Ладно, поехали. – Рустем завел мотор, и «Ламборджини» тронулся с места.

Яна кинула прощальный взгляд в зеркало заднего вида и увидела все тех же мужчин, стоящих и смотрящих вслед. Они все еще не решались продолжить путь по своим делам.

– Совестливые ребята, проверяют, все ли с нами в порядке. А может, ждут, что ты врежешься в первый же столб, а они потом разберут твоего красавца на запчасти, при продаже которых можно здорово поправить свое финансовое положение.

– Нельзя так плохо думать о людях, – усмехнулся Рустем.

– Уж они-то точно подумали о нас, что мы сбежали из психушки, – ответила Яна, глядя в окно. – Интересно, а тебе интересно смотреть по сторонам? – обратилась она к нему. – Ну, уж теперь точно каламбур.

– Я стараюсь не смотреть, – ответил Рустем, так вцепившийся руками в руль, что у него побелели костяшки пальцев.

– Как же? А это ощущение?! Боже! Как изменился мир? Какое все стало другое, пока я сидел взаперти? – Яна широко развела руками и похлопала ресницами.

Рустем рассмеялся.

– Ты так говоришь, будто я вышел из-под земли, вылез из бункера или прилетел с другой планеты. Я не видел этих скамеек и этих вывесок, но я не был оторван от мира полностью.

– Общался через Интернет?

– Да, я в курсе последних достижений человечества, а еще я много читаю, – ответил Рустем.

– Браво! А вот если бы я была писательницей детективного жанра, куда определил меня следователь, то убийцей у меня был бы ты.

– Я? Почему? Убийцей должен быть тот, на кого совсем не подумаешь. А я – тип странный, на меня подумать очень и очень даже можно, – невозмутимо ответил Рустем.

– Ну и что? Зато в том, что ты говоришь и делаешь, много неувязок и нестыковок. Вот, например, человек, теряющий сознание от легкого дуновения ветерка на улице, зачем-то покупает спортивную машину, развивающую скорость, как самолет на взлете. Видите ли, «я выбрал ее по Интернету, так как я не выхожу из дома, и она мне понравилась», – передразнила его Яна, скорчив забавную рожицу. – Или: «Я люблю одну девушку, живущую в моем же доме и жаждущую встретиться со мной, но я буду спать только с проститутками». Почему? Это необъяснимо. Хотя мне кажется, что ты любишь покупать, и не важно, что сколько стоит. Думаешь, что, отдавая деньги, полностью овладеваешь этой вещью.

– Я не думал об этом в таком ракурсе, – серьезно ответил Рустем, – а сколько стоишь ты?

– Я? – Яна резко мотнула головой, чуть не вывернув шею.

– Ага! – спокойно ответил он.

– Ты хочешь купить меня?!

– Если хватит денег.

– Боюсь, что не хватит, – ответила Яна, чувствуя, как мурашки пробежали у нее по спине.

– Это из той серии, что не все можно купить за деньги? – усмехнулся Рустем.

– А ты серьезно думал, что все?! – удивленно посмотрела на него Яна. – Боюсь, но ты читал не ту литературу.

– Или встретился не с той девушкой.

– Может быть… Осторожно, поворот!

– Вижу, я немного пришел в себя.

– Я рада.

– А ты – кремень! Ни капли жалости к юродивому.

– Ты уже сам себя пожалел за себя и за того парня. А потом, что мне тебя жалеть-то? Не родственник, не любовник…

– Так мы можем исправить… я имею в виду второе? – стрельнул в ее сторону глазами Рустем.

– Как не стыдно приставать к взрослой тете, – покачала головой Яна.

– Гормоны, – пояснил Рустем.

– Бьют в голову? – уточнила Яна.

– Точно!

– А я могу дать по голове, и она займется не дурными мыслями, а самолечением! – пообещала она.

– Понял! Исправлюсь!

– Надеюсь, – хмуро добавила Яна, помня глаза актрисы Молочной, полные любви и боли.

– А я ведь видел, как этот следователь пускал слюни, глядя на тебя, словно кот на сметану, – буркнул он.

– Ну и что? А ты думал, что я нравлюсь только тебе? – ответила Яна.

Ездил Рустем очень хорошо, похоже, что до своего заточения он был просто «профи» в этом вопросе. Поэтому и выбрал гоночную, спортивную модель автомобиля. Только лицо его было сверхсосредоточенным, бледным, а взгляд напряженным.

– Это как в компьютерной игре, просто едешь по дороге и стараешься никого не задеть. – Он хмурил темные брови и, казалось, сам себя уговаривал.

– Да уж, постарайся не задеть, – попросила его Яна, доставая телефон. – Пожалуй, придется моей маме прервать свои архиважные репетиции и приехать в Москву, если она хочет похоронить старинную подругу.

Телефон соединил Яну с ее мамой, живущей в Твери. Не так, впрочем, и далеко от Москвы. Уже много лет Янина мама работала актрисой в Театре юного зрителя. После небольшой перепалки из-за того, что звонок Яны прозвучал, как всегда, не вовремя, последовало оправдание дочери – как всегда, нестандартное.

– Если человек не хочет, чтобы его посадили в тюрьму, он не совершает правонарушений! А если человек не хочет, чтобы ему звонили, на фига он ходит с телефоном?! Логично? Очень логично!

После небольшой перепалки Яна все-таки сообщила основную грустную цель своего звонка. Потом выслушала мать, помолчала с минуту и заорала не своим голосом:

– Стой!! Стоять!!

Если до этого кто и пугал Рустема, то это были только цветочки. Теперь от этого вопля он нажал все педали сразу. Со страшным визгом машина резко остановилась. Сработали подушки безопасности.

– Ух! – перевела дух Яна. – А можно теперь убрать эту хрень назад?

– И это все, что ты хотела сказать?

– А что я должна сказать?! Ура, мы спасены! Или, например, почему ты так резко тормозишь, как ненормальный?

– Это потому, что ты так резко орешь прямо в барабанную перепонку!

– А ты у нас нервный?

– А ты это только сейчас узнала? – переспросил Рустем, с трудом вылезая из машины.

– Мне надо срочно к Лебедеву! Назад, в следственное управление! – заявила Яна.

– У меня до сих пор круги перед глазами, – сказал Рустем, трясущимися руками пытаясь собрать волосы на затылке.

– А эти круги помешают тебе поехать назад?

– Надо было тебя сразу оставить у следователей. Что я о тебе-то беспокоился? Это о них надо было подумать. Слышь, Цветкова, тебя подозревают в убийстве, а даже не арестовывают и подписку о невыезде не берут. Лишь бы ты к ним не попала. Что такого ты хочешь сообщить бедному Лебедеву, из-за чего чуть не стала виновницей ДТП?

– Оказывается, подруга моей матери Изольда Игоревна Литвак умерла! – гордо заявила Яна с горящими глазами.

– Да ты что! – всплеснул руками Рустем. – Так кто же из нас сумасшедший?

– Ты! – авторитетно заявила Яна.

– Я вот как раз в этом начал сомневаться, – ответил Рустем. – Ты только сейчас поняла, что нашу соседку убили?

– Это ты не понял. Моя мама, человек очень разумный и рассудительный, в отличие от нас, спокойно сообщила мне, что похоронила свою подругу пять лет назад. А еще моя мама сказала, чтобы я завязывала со спиртным или прекращала экспериментировать с марихуаной. А что она еще могла подумать? Если я приглашаю ее на похороны человека, который давно похоронен? Нелогично получается, ты не находишь?

Они молча уставились друг на друга, понимая, что ни у кого в голове нет ни одной мысли на этот счет.