Текст книги "Беременна не по правилам, или Цена одной ошибки"

Глава 9

* * *

Вернувшись домой, с удовольствием приняла ванну. Воистину, соль и вода творят чудеса. Я смогла расслабиться после встречи с Русланом и привела свои мысли в порядок.

Первое, Саня и другие мои коллеги молодцы вселенского масштаба! Ладомирский не смог узнать, кто именно будет на мероприятии, иначе в ресторане он бы не стал говорить о дешёвых журналистах. Для моей аферы это было очень важным моментом.

Второе, мне обязательно нужно позвонить Надежде, несостоявшейся суррогатной матери Руслана Германовича, и договориться с ней о встрече.

Не знаю почему, но я словно чувствовала ответственность за тот маленький комочек, который рос и развивался внутри её тела. Ведь если бы не ошибка, совершённая врачами, её малыш мог бы быть моим. А сейчас по воле случая и из-за людской халатности этот малыш может никогда и не родиться. Я не могла этого допустить.

Я в принципе не понимала женщин, которые делали или собирались делать аборт.

Не знаю… Я так долго хотела детей, но ни с одним из моих мужчин у меня ничего не вышло. Может, я какая-то бракованная? Хотя сейчас это уже не имело значения.

Но всё же убивать маленькое чудо?

Вздрогнула и прогнала эти мысли. Что-то меня не туда понесло.

Итак, третье – мне обязательно нужно позвонить маме и рассказать ей о своём прекрасном положении и о ситуации, в которой я оказалась. Мои родители невероятные люди, именно с них я буду брать пример, как нужно воспитывать своего ребёнка. А ещё моя мама мудрая женщина, она обязательно даст мне дельный совет и поддержит.

Родители очень будут рады новости о моей беременности. Они тоже хотят внука или внучку.

Погладила свой живот и улыбнулась.

Моя крошечка. Скоро нас с тобой будут ждать кроватки, соски, витаминки, пелёнки, распашонки, игрушки…

Мне кажется, что ты девочка, доченька моя. Хотя я буду рада и сыночку.

А ещё имя… Боже мой! Столько ещё дел меня ждёт впереди!

Главное, чтобы моё счастье осталось рядом со мной.

Обещаю тебе, моё сердечко, что я тебя никому не отдам. Ты только моя радость.

* * *

Выбралась из воды и вышла из ванной, вытирая волосы. И тут мой взгляд зацепился за сумочку, в которой находился футляр из красного бархата, который сегодня мне вручил Ладомирский.

Достала его из сумки и открыла. Внутри находилось роскошное бриллиантовое ожерелье и серьги к нему.

Назвать гарнитур подарком язык не поворачивался. Это был лишь ответный… даже не дар, а ответный ход.

Я хитро улыбнулась, подошла к комоду, в котором хранила свои украшения, и достала оттуда кольцо, которое мне подарил несостоявшийся муж номер три.

Кольцо с бриллиантом идеально подходило к этому гарнитуру.

Просто великолепно!

Ладомирский даже не представляет, насколько помог мне в моей задумке.

Убрала украшения в комод и, продолжая улыбаться, забравшись с ногами на диван, набрала номер Надежды.

Девушка ответила лишь на третий мой звонок.

– Алло, – голос оказался приятным, нежным, но чуть-чуть капризным.

– Здравствуйте, Надежда, – поздоровалась с ней. – Меня зовут Тамара. Ваши контакты мне дал Ладомирский Руслан Германович. Я звоню вам по поводу вашей беременности.

– Что вам нужно? – напряжённо поинтересовалась девушка.

– Э-эм… Есть человек, которому очень нужен ваш ребёнок, Надежда. Она будет ему или ей прекрасной матерью. А ещё вам заплатят хорошее вознаграждение, – я старалась говорить как можно мягче и спокойней, не торопясь. – Мы можем с вами встретиться, чтобы подробно поговорить и всё обсудить? Например, в ресторане…

Воцарилось тягостное молчание, но Надежда всё-таки ответила:

– Руслан Германович заплатил мне большую сумму денег за этого ребёнка. Я соглашусь только на таких же условиях. Оплата сразу. Если денег не будет, то и сделки не будет.

Ого! Вот это напор и хватка. Она даже и не думала о ребёнке… Кошмар!

– Хорошо, – пробормотала я, немного поражённая её мгновенным переходом к делу. – Когда вам будет удобно встретиться?

– В это воскресенье. Я сейчас не в городе, вернусь в воскресенье утром. Давайте встретимся в двенадцать часов дня в ресторане «N». Знаете такой?

Губа не дура у девчонки. Назвала самый дорогой ресторан, в котором я сегодня обедала с Ладомирским.

– Знаю это ресторан, – сказала ей прохладным тоном. – Тогда договорились.

После разговора с девушкой у меня остался неприятный осадок. И где только Ладомирский её откопал?

Чтобы не развивать эту неприятную мысль, тут же набрала номер своего самого родного и любимого человека.

– Томочка, девочка моя, здравствуй, – раздался в трубке солнечный голос моей мамы.

– Здравствуй, мам, – расплылась я в улыбке. – Как ты? Как папа?

– А что нам сделается, Тома? Отец сегодня на рыбалку с друзьями укатил, а я домашними делами занимаюсь. Всё как обычно, милая. Лучше расскажи о себе. Когда ты приедешь в гости? Ехать ведь недалеко до нас.

Мои родители живут и правда совсем рядом, буквально в ста километрах от города, в небольшом и уютном городке. Отчий дом – единственное и прекрасное место, где можно отдохнуть от городской суеты и стремительного бега большого мегаполиса.

Когда я была моложе, всегда мчалась к маме, когда мне, как птице, в очередной раз ломали крылья и плевали в душу. Мамочка моя всегда своим теплом согревала, помогала оправиться от очередного разочарования и боли. Моя любимая и мудрая мама… Не знаю, кем бы я сейчас была, если бы не она.

– Скоро приеду, мам… – произнесла я и, набравшись храбрости, на одном дыхании выпалила: – Мам, я беременна. Ты скоро станешь бабушкой.

Воцарилось молчание, а потом в трубке раздался громкий всхлип, и мама сквозь слёзы произнесла:

– Томочка, роднулечка моя, неужели это правда?

А потом она засмеялась – счастливо так.

– Да, мам… Это правда, – рассмеялась я тоже сквозь слёзы.

– Счастье-то какое, Тома! Услышал всё-таки Господь мои молитвы! Когда ты познакомишь нас? Когда вы приедете к нам? Тамара, я так хочу обнять твоего мужчину и своего будущего зятя!

Вот тут я сникла.

– Мам, тут такое дело… – начала я.

– Ох… Он не хочет ребёнка, да? – оборвала меня мама. – Ну ничего, доченька. Ничего. Сами вырастим. Любви нашей хватит ребёночку.

– Дело не в этом, – произнесла с тяжёлым вздохом. – Он как раз и хочет этого ребёнка, но только для себя одного, чтобы я не принимала участия в жизни своего малыша.

– Что? Как? Тома, я ничего пока не поняла… – озадачено и взволновано произнесла мама. – Рассказывай всё с самого начала.

Что ж, это будет долгий и трудный разговор.

– Я обратилась в репроцентр, чтобы мне провели процедуру ЭКО…

* * *

Вечер субботы, 19:00

Кто бы сомневался, что Руслан Германович никогда не опаздывает.

– Я жду тебя внизу, в машине, – произнёс Ладомирский с нотками нетерпения в голосе, как только я приняла вызов, но прежде позволила послушать мою мелодию при звонке.

– Уже иду, – ответила спокойным голосом и отключила телефон.

Взглянула на своё отражение в зеркале – отвыкла уже от таких мероприятий и соответственно нарядов, хотя стоило признать, что платье на мне сидело великолепно, как и драгоценности, подаренные Ладомирским.

Маленькое чёрное платье. Элегантная причёска и обязательно алая помада. Я была готова.

Бросила в маленькую сумочку телефон, помаду и кольцо с бриллиантом, которое надену чуть позже, и неспешно направилась к лифту. Ладомирский не любил ждать, но я намерено не спешила.

С благословения мамы, которая одобрила и поддержала мою сумасшедшую идею, шоу вот-вот должно было начаться…

Когда я вышла из подъезда и увидела Ладомирского, выходящего из автомобиля, то на мгновение забыла, как дышать. В своём элегантном чёрном костюме, в своём высокомерии, которое сквозило в его движениях, взгляде и исходило от всего его существа, он был невероятно хорош и сексуален. Ему подходил образ такого… мерзавца, облачённого в дорогую упаковку. А от его откровенного и оценивающего мужского взгляда я даже сбилась с шага и на мгновение остановилась.

– Прошу, – произнёс он хриплым голосом и открыл дверь.

Когда мы оказались в машине и его водитель плавно вырулил со стоянки, Ладомирский сделал мне «комплимент»:

– Из всего твоего наряда великолепно выглядят только бриллианты. Это платье слишком откровенное, Тамара. Нужно было надеть что-то более…

– Монашеское? – подобрала за него слово.

– Традиционное, – сказал он.

Это был грубый комментарий насчет моего внешнего вида, но мне вдруг понравилось – Ладомирскому пришлось не по нраву, что я была хороша.

– Убедили, в следующий раз, отправляясь за покупками, вместо друга гея возьму вас с собой, – произнесла я и пожала плечиком.

Руслан неожиданно рассмеялся, потом, отсмеявшись, откровенно взглянул на мои ноги, поднял глаза выше и остановился в районе моей груди.

– Во-первых, у тебя нет друга гея. А во-вторых, в магазин нижнего белья с удовольствием с тобой зайду, Тамара, – мурлыкающе произнёс он.

Вздрогнула от его тона и решила, что лучше буду смотреть в окно – вечерний город красив… правда, не настолько, как мужчина, который находился слишком близко ко мне.

Мельком бросила на его костюм взгляд и не смогла сдержать улыбку – Ладомирский надел запонки, что я ему прислала.

– Чему ты улыбаешься, Тамара? – спросил он с лёгкой насмешкой.

– Отметила ваши аксессуары, Руслан Германович, – ответила ему с улыбкой. – Они хороши.

Он улыбнулся и демонстративно поправил запонку.

– Согласен. Они хороши, но не настолько, чтобы я изменил своё решение нашей будущей сделки. И хватит меня называть по имени и отчеству. Просто Руслан. И на «ты».

Нахмурилась от его слов. Странная у него логика, а ещё страннее перепады настроения. Определённо, мне этого мужчину не понять. Гормоны не те…

И по поводу сделки… Хотя скоро ты сам всё узнаешь, господин «Пуп Земли».

* * *

Мы специально приехали позже. Как раз все гости уже собрались, но любопытные и вездесущие журналисты ещё не насытились сплетнями этого вечера.

Огромная крытая терраса загородного ресторана, которую арендовала наша компания, была уже заполнена гостями. Яркое освещение, фотовспышки, телерепортёры и просто гости вечера отдыхали – сплетни, алкоголь, изысканные закуски, непринуждённая негромкая музыка, смех и лёгкие парные танцы. Все женщины были одеты в дорогие наряды и блистали роскошными украшениями. Мужчины им не уступали.

Водитель остановил машину и открыл дверь. Ладомирский вышел и протянул мне руку.

Когда я оказалась на улице, то неприятно удивилась, насколько быстро на нашу пару, зорко, как львы на добычу, устремились камеры любопытных представителей СМИ и взгляды гостей.

Женщины, журналисты и несколько мужчин ринулись к нам, окружая со всех сторон.

– Пойду, носик припудрю, – шепнула на ухо мужчине и, не дав ему ответить, быстро упорхнула в сторону уборной.

Оглянулась и грустно улыбнулась, наблюдая за тем, как женщины натурально пускают на Руслана слюни, готовые прямо здесь и сейчас лечь и раздвинуть перед ним ноги. На секундочку мне даже стало жаль Ладомирского. Но только на секундочку.

Зашла в уборную, достала кольцо из сумочки и надела его на безымянный пальчик. Теперь бриллиантовый гарнитур был полностью укомплектован.

Что ж, пора начинать представление. Да поможет мне Бог.

Вернулась в зал и замерла, разыскивая взглядом своего спутника.

– Томочка! – раздался голос моего друга и коллеги Сани. – Какая ты красотка!

Обернулась и расплылась в улыбке.

Саня вместе со своей красавицей супругой подошли ко мне.

– Добрый вечер, – поприветствовала их. – Вы тоже очень красивые и элегантные. Даже и не узнать.

– Ты молодец, что решила прийти, да ещё с такой персоной, – прошептала супруга Сани. – Присутствие Ладомирского значительно поднимет рейтинг компании.

Я кивнула, но не успела ответить, как почувствовала прикосновение к своей руке. Ладомирский.

Саня с супругой удалились, отсалютовав мне своими бокалами.

– Руслан Германович, мы хотим пригласить вас за свой столик… – промурлыкала вдруг подскочившая к нему силиконовая блондинка, прикусывая жемчужными зубками свои губки, которые явно были обработаны либо вантузом[2]2
  Вантуз для губ – необычное название незамысловатого приспособления. Представляет собой колпачок, который засасывает, вытягивает и увеличивает объём губ.


[Закрыть], либо накачаны силиконом, как и остальные части тела «красотки».

– Этот вечер полностью посвящён моей спутнице, – довольно галантно ответил Ладомирский блондинке. – Хорошего вам вечера.

Блондинка растянула свои накачанные губы, захлопала накладными ресницами-веерами и походкой от бедра удалилась к своим подружкам.

Я взглянула на мужчину и увидела, что его глаза были наполнены брезгливостью. Похоже, Ладомирский предпочитал натуральную красоту.

Он протянул мне бокал с водой.

– Смотрю, нехватки женского внимания тебе явно не грозит, – заметила с усмешкой.

– Даже не сомневайся, – ответил он холодно. – На любой вкус и цвет, в любом количестве двадцать четыре часа в сутки.

«Пошляк», – подумала я и фыркнула. Тоже мне, Дон Жуан.

– Руслан Германович! – к нам приближался один из учредителей компании, в которой я работала. – Как же я рад, что вы наконец-то посетили наше скромное мероприятие! Позвольте представиться, Олег Сергеевич Шогин, один из учредителей. Я очень рад вашему присутствию.

– Тоже рад с вами познакомиться, – сухо произнёс Ладомирский и пожал протянутую руку.

Потом Шогин обернулся ко мне, кивнул, взял мою ручку, приложился к ней губами, и произнёс:

– Тамара Юрьевна, вы как всегда великолепны и прекрасны. Не перестаю восхищаться вами.

Кивнула ему благодарно за комплимент и отобрала свою ладонь.

Тем временем шустрые официанты вытанцовывали вокруг гостей и подливали спиртное в бокалы, приносили новые закуски и уносили пустую посуду. Я поставила свой пустой бокал на поднос проходившего мимо нас официанта.

Пока Ладомирский вёл беседу с моим боссом, к нам наконец-то пробрались фотографы, телерепортёры и журналисты.

Что-то долго они добирались.

Началось настоящее нашествие этих «страшных» людей из сферы информации.

– Руслан Германович, вы пришли на приём в обществе новой женщины. Она очередная ваша любовница?

– Как долго вы планируете отношения с ней?

– Сколько вы уже потратили на свою новую «игрушку»?

– Раньше вы встречались только с девушками-моделями, почему изменили своей привычке?

Вопросы посыпались как из рога изобилия, только они были колкими и неприятными.

– Как ваше имя?

– Как долго вы уже встречаетесь с господином Ладомирским?

Последние вопросы адресовались лично мне.

Я прижалась к Ладомирскому, обняла его левой рукой за талию, а правую, где у меня красовалось кольцо на пальце, положила на отворот его чёрного пиджака. Посмотрела прямо в камеры и громко сказала:

– Моё имя Тамара Жданова, и я не любовница Ладомирского Руслана Германовича… Я его невеста!

И шевельнула пальчиком, привлекая внимание к крупному бриллианту.

Ладомирский больно сжал мою правую руку – точно останутся синяки.

И пока я не ослепла от вспышек фотокамер и не оглохла от новых вопросов, охов, ахов гостей и журналистов, быстро добавила:

– И ко всему прочему мы уже находимся в ожидании малыша!

Подняла лицо к Руслану и широко оскалилась.

– Какого чёрта? – прошипел он сквозь натянутую улыбку и с силой прижал меня к себе, демонстрируя ярость, злость и недовольство моей выходкой.

– Это правда?!

– Кого вы больше хотите? Девочку или мальчика?

– Когда свадьба?! – услышала я чей-то вопрос в том гомоне, который начался после моего объявления.

Кажется, у всех присутствующих началась настоящая истерия от сенсационной новости. Боюсь даже представить, с какой скоростью новость о женитьбе Ладомирского и скорого пополнения семьи разнесётся по городу, расползётся по всем социальным сетям и, конечно же, выйдет в новостных лентах.

Теперь он не сможет забрать у меня ребёнка – я лишила его такой возможности, пусть и обманным путём, но зато я защитила свою крошку.

Не смогла сдержать победную улыбку и, смахнув с плеча Ладомирского невидимую пылинку, произнесла:

– Шах и мат, Руслан Германович.

Глава 10

* * *

– Шах и мат, Руслан Германович, – триумфально произнесла Тамара.

В её глазах светилось торжество, алые губы расплылись в победной улыбке.

Щелчки фотокамер; вопросы журналистов, которые перекрикивали друг друга, стараясь привлечь моё внимание; лживые улыбки и такие же лживые поздравления присутствующих на этом приёме, который превратился для меня в эту секунду в фарс – всё слилось в какофонию звуков, вызывая головную боль и раздражение.

Что ж, детка, стоит признать, никак не ожидал от тебя такого хода. Знал, что ты хочешь засветиться со мной на этом вечере, думая, что это сможет как-то повлиять на моё решение, но впервые я просчитался. Был недальновиден. Всё-таки Тамара такая же хищница, как и все остальные женщины. Решила перевернуть сложившуюся ситуацию себе на пользу и женить меня на себе?

Улыбнулся в ответ и сжал её тонкую руку, на которой красовалось кольцо с крупным бриллиантом – отлично подходило к ожерелью и серьгам, которые я ей подарил.

Провёл большим пальцем по чистейшему, сверкающему в лучах фотовспышек камню и сильнее сжал её руку. Тамара зашипела от боли и постаралась вырваться из моей хватки.

А я вдруг отчаянно захотел ее руку сломать, сорвать с неё сливочного цвета кожу, обнажить нервы и причинить невыносимую боль, чтобы Тамара кричала, рыдала и молила о пощаде.

– Я принимаю твой вызов, Тамара, – прошептал ей в ответ. Потом склонился над ней и грубо поцеловал.

Одну руку положил ей на затылок, сжав нежную шейку, а другую опустил ниже её поясницы, демонстрируя всем присутствующим, кому принадлежит эта женщина. Тамара напряглась и сделала попытку оттолкнуть меня, но ничего не вышло.

Толпа неистово загудела, выражая свой экстаз от предоставленного их жадным взорам зрелища.

Поцелуй длился почти вечность. Я целовал её жёстко и грубо, сминая нежные губы, прикусывая их до боли, демонстрируя Тамаре её нынешнее положение, в которое она загнала себя сама.

Оторвавшись от её губ, не выпустил из объятий и с удовольствием отметил ярость и гнев, которые бушевали в серых глазах.

Шутливо кивнул журналистам и ответил на вопрос, который занимал глупые умы многих присутствующих.

– Это правда. Тамара – моя невеста. О дате и месте проведения свадьбы, мы, пожалуй, умолчим. Таинство этого священного обряда должно пройти без вашего присутствия. А теперь просим прощения, но моей СЕРДЕЧНО ЛЮБИМОЙ невесте нужен свежий воздух и покой.

Толпа снова загудела и зааплодировала. Новость СМИ получили такую, что будут кормиться на ней ни один месяц, обсасывая со всех сторон, выдавая предположения одно круче другого. Будут копаться, и вспоминать всех моих бывших любовниц, станут брать у них интервью и интересоваться мнением о моём новом положении и статусе.

Когда мы прорвались сквозь обезумевшую толпу людей, решивших выразить свои поздравления, я грубо усадил Тамару в автомобиль, затем, сев рядом, развернулся к ней всем корпусом и зловеще зашептал:

– Ты решила, что загнала меня в ловушку? Меня, опасного и опытного хищника? Маленькая мышка Тамара оказалась невероятно глупой. Сама ловушку установила и сама же в неё и угодила. Ну что ж, будущая жёнушка, добро пожаловать в АД.

От моих слов она, как от удара, отшатнулась и вжалась спиной в дверь машины. Дёрнула за ручку – закрыто.

Водитель уже тронулся с места.

– Вези нас домой, – отдал водителю приказ и холодно улыбнулся Тамаре. – Выброси это дешёвое кольцо, завтра я куплю тебе другое, достойное супруги Ладомирского.

– По… погоди… – растеряно произнесла она. – Какая свадьба? Ты же прекрасно понимаешь, для чего я затеяла весь этот цирк. Ты просто издеваешься, да? В очередной раз пугаешь меня?

Тамара глядела на меня с тревогой, непониманием и неверием в происходящее.

– Пугаю? Издеваюсь? – ехидно спросил. – Ты абсолютно не знаешь и даже не догадываешься, что я за человек.

Склонился к ней ближе, чувствуя прерывистое дыхание и наблюдая, как волнующе поднимается её грудь и как часто бьётся жилка на тонкой шейке, вдохнул запах, смешанный с запахом духов. Тамара приятно пахла. Коснулся губами её мочки и слегка прикусил.

Чуть отстранился, наблюдая за ней.

– Я даже не начинал пугать и издеваться, – выдохнул ей в губы. – Мы поженимся, даю слово. И ты будешь жить в моём доме, будешь вынашивать моего ребёнка, а вот когда родишь…

Тамара нервно сглотнула и отвернулась от меня.

– В глаза смотри, когда я с тобой разговариваю, – резко сказал ей и, схватив за подбородок, развернул к себе. – Когда родишь, Тамара, вот тогда я тебе покажу всю прелесть твоего положения.

Убрал от неё руку и отодвинулся. Тряхнул пальцами, словно избавляясь от невидимого ощущения после прикосновения к ней, которое осталось на кончиках пальцев после касания – пальцы горели, как от ожога. Проклятая ведьма!

– Не думай, что ты выиграла, Тамара. Не представляешь, как сильно ты разозлила меня. Ты подпишешь брачный договор. Не станем тянуть и зарегистрируем брак на неделе. Ты будешь жить в моём доме и станешь подчиняться моим правилам.

– Руслан, – позвала она меня. – Послушай, я не хочу за тебя замуж. Я всего лишь хочу уберечь и сохранить своего ребёнка.

Рассмеялся от её глупых и наивных слов.

– И ты думаешь, что я тебе поверю? – мои слова, словно ядом были пропитаны. – Ты думала не о ребёнке, а о себе! Эгоистичная сука. Подумала и решила прибрать меня к рукам? Решила, что сможешь после родов подать на развод и забрать ребёнка себе? И помимо ребёнка – мои деньги?

Она удивлённо вытаращилась на меня, открыла и закрыла рот, точно как рыба, выброшенная на берег.

– Да ты больной! – воскликнула она. – Мне не нужны твои деньги! У меня своих предостаточно! Мне нужен только мой ребёнок! Да и вообще! Что ты ко мне прицепился? Возьми и сходи ещё раз в репроцентр и купи себе новую суррогатную мать!

– Замолчи, – сказал я. – Зачем мне кого-то искать, когда ты уже носишь моего ребёнка?

Тамара раздражённо выдохнула.

– Руслан, по-хорошему прошу, отвяжись от меня и моего ребёнка, – произнесла она умоляющим тоном.

– А то что, пойдёшь и нажалуешься мамочке с папочкой, какой я плохой?

Она рыкнула и воскликнула:

– Отвяжись от нас, сука! Слышишь меня?! Отвяжись! Ты всего лишь донор! Ты – ДОНОР, не отец и никогда им не будешь!

– Заткнись! – зашипел на неё. – Ты навредишь ребёнку своей истерикой!

– Что?! Я наврежу?! Да пошёл ты! Ненавижу тебя, урод! Матвей, немедленно останови машину!

Водитель затормозил.

– Езжай дальше! – рыкнул я. – И не вздумай слушать её! Тамара, прекрати. Как я сказал, так и будет. Прими это и смирись.

Тамара с яростным криком неожиданно вцепилась мне в волосы, пытаясь сорвать мой скальп. Я зашипел от боли и отцепил её цепкие ручки. Но Тамара не угомонилась и замолотила мне по лицу своими кулачками, пыталась дотянуться до шеи, чтобы придушить – не вышло. Но коготками своими всё-таки расцарапала мне скулу и подбородок до крови. Ненормальная!

– Да уймись ты, бешеная дура! – крикнул я и встряхнул её.

Она успокоилась, только часто-часто задышала, а потом заплакала, закрыв лицо руками.

– Ненавижу тебя… – пробормотала она. – Оставь меня в покое, прошу тебя… Очень прошу…

– Не оставлю, Тамара, – сказал ей тихим и спокойным голосом. Достал из бара воду со стаканом и протянул ей. – И будь добра, не закатывай мне больше истерик. Ты скоро станешь Тамарой Ладомирской, будь добра соответствовать фамилии.

Она сделала глоток, а остальную воду плеснула мне в лицо.

– Я никогда не стану Ладомирской, – зло процедила она и отвернулась к окну, продолжая тихо плакать.

Похоже, нас ждут трудности в общении.

* * *

Пока мы ехали, я вдруг вспомнил своё детство…

Детство у меня ассоциировалось лишь с отцовским армейским ремнём, постоянными побоями и требованиями грозного родителя учиться лучше, занимать только первые места в конкурсах и олимпиадах, быть всегда первым в спорте.

А ещё моё детство – это отсутствие матери. Она бросила меня, оставила на воспитание отцу-тирану. Даже строгий дед, который частенько, как и отец, порол меня, иногда вздрагивал, когда металлическая пряжка ремня со звонким шлепком опускалась на моё тело – некоторые шрамы остались до сих пор, напоминая об отцовской тирании.

Отцу категорически не нравилось, когда я получал четвёрки, а не пятёрки. Ему не нравилось, когда я проигрывал олимпиады, специально уступая победу девчонке с большим и пышным бантом на голове, в которую я тогда был влюблён. Да только я её быстро перестал интересовать, когда прекратил уступать ей победы и угощать конфетами. Все женщины продажны, они всегда ищут лишь выгоду в отношениях, и им нельзя верить. Так говорил мой отец. А больше всего его бесило моё внешнее сходство с моей матерью. Он её ненавидел, как, впрочем, и всех женщин.

Моего ребёнка никто не посмеет и пальцем тронуть и не посмеет на него голос повысить. Определённо, моему ребёнку не придётся думать о тех проблемах, какие вставали в своё время передо мной. Я много учился, много работал, так как в четырнадцать лет уже ушёл из дома – совмещал школу с работой. Думаете, это невозможно? Я жил сначала у друзей из неблагополучных семей, потом шатался по подвалам и чердакам, пока в один проклятый момент меня не нашёл отец и не вернул обратно домой.

До сих пор помню его слова:

– Теперь ты стал мужчиной, Руслан.

Больше побоев не было, но я ничего не забыл.

У кого-то детство было смешное, с приятными воспоминаниями материнских рук и нежностей, её запахом и звуком голоса…

У меня не было детства и не было семьи.

Только я есть у себя. И мой ребёнок, которого родит Тамара.

Я сделал всё возможное, чтобы подняться на ту высоту, на которой находился сейчас. Не спорю, что деньги отца и деда помогли – я учился в самом престижном вузе страны, попал на практику в самую динамично развивающуюся компанию – взятки нужным людям творят чудеса – и проявил себя. Меня заметили и отметили мой ум и жёсткую хватку.

А мои отец и дед… Проклятый отец-тиран умер пятнадцать лет назад от сердечного приступа. А дед жив. Наверное.

Посмотрел на притихшую женщину, что отвернулась к окну, и почувствовал, как ко мне вернулось раздражение.

Глупая женщина!

Став моей женой, она сможет принимать участие в воспитании моего ребёнка, но при условии, что будет хорошо себя вести и слушаться меня.

Любовь?

После разочарований в детстве, потом в юности я больше никогда не испытывал нежных чувств. Я считал, что любовь – это чепуха и, в отличие от бизнеса, она недостойна внимания.

* * *

Мы въехали на территорию огромного особняка. Дом Ладомирского был не просто великолепен, это был показушный дом, чтобы все отметили, насколько богат его хозяин.

Хмыкнула про себя. Нисколько не сомневалась в его раздутом эго.

Интересно, сам Ладомирский выходец из бедной семьи? К слову сказать, о его детстве и родителях не было никаких данных.

Водитель вышел из машины и открыл сначала дверь Ладомирскому, а потом и мне.

Руслан даже не потрудился подождать меня, а сразу же направился по идеальной каменной дорожке к входу в дом. Я не спеша пошла за ним.

Резную и очень красивую дверь открыл высокий и худощавый мужчина в чёрном костюме и белых перчатках. Личный швейцар?

Кивнула ему и удостоилась вежливого и благодарного кивка в ответ.

Когда я оказалась внутри особняка, то на мгновение замерла и забыла, как дышать. Красота дома была необыкновенной, но холодной. Всё было таким белым, ужасно дорогим, сверкающим, но здесь не было тепла. Этот дом не знал руки хозяйки, которая только своим присутствием уже бы сделала его уютным, а ещё это место явно не знало любви.

Содрогнулась. Мне уже здесь не нравилось.

Подняла лицо к высокому потолку и скользнула взглядом по длинной мерцающей хрустальной люстре, которая каскадом спускалась от самой высокой точки вниз.

Мне вдруг показалось, что этот дом похож на огромный ледник – холодный, безжизненный и равнодушный. И на этом леднике оказалась я в обществе Ладомирского. Нам предстоит плыть на нём чужими и далёкими людьми. Но ведь всё в моих руках…

К нам вдруг вышла женщина в фиолетовом платье и белом фартуке.

Она всплеснула руками и заговорила:

– Руслан Германович, ну что ж вы не предупредили о гостье? Я бы заранее приготовила для девушки комнату.

– Не утруждай себя, Валя. Эта женщина не гостья. Тамара Юрьевна – моя невеста. Посели её в комнату на втором этаже и распорядись насчёт ужина. Нам не удалось поесть.

Если эта Валентина и удивилась новости о невесте, то виду не подала, а лишь кивнула и попросила меня идти за ней.

Оставив Руслана, который даже и не взглянул на меня, а развалился в кресле у камина, я последовала за женщиной по невероятной стеклянной лестнице, которая, по словам Валентины, была изготовлена из горного хрусталя. Лестница была ужасной. Но не в плане внешнего вида, как раз нет. Внешне – это был шедевр! Но вот ступать по этим ступеням было страшно. Перила были холодными. И вообще, казалось, что лестница вырезана из куска льда и должна вскоре растаять. Определённо, ребёнок в таком доме жить не должен. Да тут одних острых углов было больше, чем в городе! И это я только увидела холл и примыкающую к нему гостиную.

Войдя в предложенную мне комнату, Валентина произнесла:

– Я очень рада, что Руслан Германович наконец-то решил обзавестись женой. Эти его постоянные любовницы, временные игрушки, очень надоели. Ни одна не смогла похитить сердце нашего дорогого хозяина. А вы… вы очень красивая, Тамара Юрьевна. И вы не похожи на других женщин – у вас глаза другие.

Её слова «обзавестись женой» были похожи на то, как будто Ладомирский решил завести собаку особо редкой породы.

– Глаза? – грустно улыбнулась ей. Если бы только Валентина знала всю правду моего положения. – У меня самые обычные глаза.

– О, нет, Тамара Юрьевна, у вас взгляд не такой, как у других. Вы не смотрите с жадностью на обстановку дома, не ахнули при виде лестницы, будь она неладна. И придя в дом, не стали при слугах вешаться на Руслана Германовича.

Скривилась от этих слов, представив на секунду подобную картину.

Обвела взглядом предоставленную мне комнату и да, без особого восхищения отметила её роскошь. Тут же была ванная, отделанная мрамором. Кроме того, здесь же находились гардеробная и балкон. Комната была обставлена дорогой и изысканной мебелью, но интерьер совершенно не соответствовал моему вкусу – такой же холодной и неуютной была комната, как и первый этаж дома.

– А ещё эту спальню Руслан Германович никогда не предлагал своим любовницам. Они всегда жили в гостевых комнатах на третьем этаже, – добавила Валентина. – В эту комнату он ещё никого не селил. Вы первая.

Сомнительная честь. Я бы предпочла жить и дальше в своей небольшой, но очень уютной квартире.

– Спасибо, что проводили, – поблагодарила её, намекая, что хочу остаться одна.

Женщина меня поняла, кивнула и на выходе сказала:

– Я приду за вами через тридцать минут, Тамара Юрьевна, чтобы проводить вас в столовую.