Текст книги "Счастье по ошибке"

– Демид Вячеславович, – невозмутимо заговорил он, – я крайне недоволен поведением Виктории. Она дурно воспитана и компрометирует вас…

Демид изумился.

– Всеволод, а ты не находишь, что я в таком положении, что меня даже нужно скомпрометировать? Да и при чем тут это? Я не бывал в обществе уже шесть лет, и для меня не важно, что будут думать посторонние люди.

Всеволод кивнул.

– Ну что ж, я лишь высказал свое мнение.

– Я услышал, – холодно отозвался Демид. – Ты приобрел то, что я просил?

– Да.

– Она не видела, надеюсь?

Всеволод передал Демиду красивую коробочку.

– Нет. Можете не сомневаться.

Демид открыл коробочку, и его лицо расплылось в довольной улыбке.

* * *

Виктория походила вокруг привезенных вещей и поняла, что сейчас разбирать их ей лень. К тому же необходимо было приготовить ужин. Она хотела удивить Демида, но, как назло, в голове подходящих идей не возникало. Холодильник был забит свежими и самыми разнообразными продуктами, а она не знала, что приготовить!

Виктория открыла ноутбук, загрузила скайп и связалась со своей родительницей. Через некоторое время на экране показалась любимая мама.

– Привет, дорогая. Рада, что позвонила. Отлично, кстати, выглядишь. Как дела? – с ходу начала она.

– Мама! – воскликнула Виктория. – Ничего не спрашивай, просто скажи, что мне приготовить такое восхитительное, чтобы мужчина был настолько доволен, что не захотел бы меня потерять…

Все это она выпалила на одном дыхании.

Родительница вытянула губы трубочкой и удивленно захлопала глазами.

– Ви-и-ика-а-а… – протянула она. – Неужели? Неужели нашелся тот самый-самый? Боже! Спасибо тебе! Вика, я ведь так хочу внуков…

– Ма-а-ма-а… – заныла Виктория, – я тебе все расскажу, но завтра. Просто дай какой-нибудь рецепт, и все. Если будешь продолжать про внуков, то больше с тобой советоваться не буду…

– Ла-а-адно, – в такой же манере произнесла женщина, а глаза ее радостно блестели. – Ты лучше запиши рецептик. Благодаря именно этому блюду я покорила твоего отца…

– Уже пишу! Диктуй!

Глава 5

Все было готово к ужину, осталось только накрыть на стол и пойти переодеться.

Виктории очень хотелось, чтобы они ужинали на свежем воздухе, на веранде. Там стоял большой стол, нужно было только скатерть постелить и вынести стулья.

Она нашла в столовой красивые, потемневшие от времени серебряные канделябры со свечами и хрустальную вазу, в которую поставила цветы, собранные возле особняка. Стол она решила накрыть и украсить в нежном и приятном для созерцания стиле.

Как назло, Всеволод куда-то пропал. Она хотела через него задать вопрос Демиду. Сам Демид после того, как они перекусили, в кухне не появлялся. И тогда Виктория решила быстро подняться к нему и узнать, не будет ли он против ужина на веранде.

Просторная столовая, конечно, шикарна, но уж слишком там пыльно и захламлено. Романтический ужин в кухне? Виктория сморщила носик. Оставалась веранда, но что, если Демид будет против? А ей хотелось, чтобы все прошло идеально.

Мао весь вечер путался у нее под ногами и в конце концов завалился спать на потрескавшемся подоконнике.

Виктория сняла фартук и направилась на третий этаж. Подойдя к комнате Демида, она постучала. Ответом ей была тишина.

Девушка приоткрыла дверь, тихонько вошла, огляделась, и в этот момент из ванной вышел Демид. Клубы белого пара сопровождали его…

Виктория бросила на него взгляд и замерла на месте. Ее сердце бешено заколотилось, а глаза жадно запоминали то, что она видела.

«Охренеть…» – мысленно произнесла она, не найдя других слов, чтобы выразить свои эмоции.

Черт! Она не будет пускать слюни, как озабоченная студентка! По крайней мере, она на это надеялась.

Наверняка любой женщине была бы прощена неспособность двигаться или говорить, столкнись она с обнаженным Демидом Златогорским.

На нем не было ни-че-го. Он, стоя к Виктории вполоборота и прикрыв глаза, вытирал волосы. Девушку он не заметил.

А она была очарована видом его обнаженной фигуры. Он был идеально сложен: широкие, мускулистые плечи и грудь, кубики пресса на животе, тонкая талия и узкие крепкие бедра.

Виктория взгляд ниже и засмотрелась.

И никакие шрамы и увечья не портили его воистину настоящей мужественной красоты.

Все в нем привлекало ее, и она затаила дыхание.

Она нервно сглотнула, и, видимо, сделала это довольно громко.

– Вика! – воскликнул потрясенный мужчина.

Девушка вздрогнула, неохотно оторвала взгляд от того, что ее так заинтересовало, и перевела его на лицо Демида, явно смущенного и раздраженного.

– Прошу прощения… – Виктория по-идиотски захихикала и показала ему большой палец. – Ты мой идеал и сбывшаяся мечта!

Демид не успел ей ничего ответить и возмутиться – она опрометью выскочила за дверь.

Виктория бежала в кухню с пылающими щеками и широченной улыбкой.

Навстречу ей шел Всеволод, как всегда угрюмый и чем-то недовольный. Поравнявшись с девушкой, он заметил:

– Что это у тебя за вид такой?

– Какой? – не поняла Виктория.

– Счастливый. Говорят, счастливыми бывают только дети и психически больные люди, – пояснил Всеволод и вздернул подбородок еще выше, намереваясь идти дальше.

Виктория встала перед ним, не давая ему пройти.

– Не понимаю, чем я тебе так не нравлюсь, но настроение ты мне не испортил. Кстати, я сегодня собираюсь совратить твоего Хозяина, поэтому предлагаю тебе свой ужин забрать сейчас, – пропела девушка.

Всеволод скривился, будто проглотил мерзкого жука.

– Благодарю. Я не голоден, – был его ответ.

«Сухарь», – подумала девушка.

Каждый из них пошел своей дорогой.

И Виктория не видела, как Всеволод обернулся, посмотрел ей вслед и улыбнулся.

* * *

Виктория так и не поинтересовалась мнением Демида насчет ужина на веранде, а снова идти к нему чревато. Чревато не для нее, а как раз для мужчины: накинется ведь на него, как голодная тигрица!

Она обвела взглядом результат своих трудов.

Зажженные ароматические свечи, приглушенный свет, великолепно сервированный стол. Белая скатерть, красные хлопковые салфетки, серебряные приборы, фигурные хрустальные бокалы и фарфоровая посуда. Красиво оформленные блюда вызывают аппетит и радуют глаз.

Фоном звучит стильный джаз, слух ласкают звуки саксофона…

Девушка довольно улыбнулась.

Мао, учуяв вкусные запахи, завертелся вокруг стола. Виктория и любимца своего наделила лакомыми кусочками. Кот был счастлив.

Несмотря на долгий и суетный день, Виктория не устала, наоборот, она была бодра и находилась в состоянии предвкушения чего-то потрясающего.

Да и блюда, хоть и были изысканными, но готовились быстро, легко и не требовали навыков шеф-повара. Это и понятно – кому захочется романтики после нескольких проведенных у плиты часов.

Девушка решила порадовать Демида такими блюдами: канапе с креветками, разными сырами, овощами и фруктами; закусочные слойки с грибами; тарталетки с икрой тунца, лимоном, помидором и базиликом; легкий салат из овощей с пряным соусом. Основным блюдом станут яблоки, начиненные мясным фаршем и запеченные в духовке. На десерт она подаст мороженое собственного приготовления с фруктами и орехами.

Что касается напитков, Виктория выбрала молодое красное испанское вино «Ховен» из Риохи, сделанное из потрясающего винограда сорта темпранильо.

Она нашла эту бутылочку в винном холодильнике и не смогла не поставить ее на стол.

Еще раз все оглядев, погрозив Мао пальцем, Виктория направилась в свою комнату – наводить красоту, чтобы выглядеть не хуже богини.

* * *

Она быстро приняла душ, высушила волосы феном и сделала прическу, а потом приступила к макияжу.

«Идеальный тон лица – залог шикарного макияжа». Эти слова Виктория запомнила, когда мама учила ее наносить макияж.

Чтобы кожа сияла, она сначала очистила ее, нанесла маску и помедитировала, лежа на кровати, пятнадцать минут. Смыв маску, она увлажнила кожу кремом. Подождав немного, нанесла тональную основу с помощью кисточки.

Припудрила лицо нежной пудрой.

Нанесла капельку светлых теней под изломы бровей и у внутренних уголков глаз.

Нарисовала стрелки, чуть приподнимая внешние уголки глаз, и провела линию по краю века, над ресницами. Взгляд сразу же изменился, стал загадочным и томным.

После того, как стрелки подсохли, Виктория покрасила ресницы тушью.

После всех этих манипуляций она занялась губами. Виктория вытянула губки, словно для поцелуя, и рассмеялась при виде комичной рожицы.

Помаду она выбрала бежевого оттенка. Накрасив губы, она слегка подпудрила их, а затем накрасила снова. Она знала, что благодаря такой маленькой хитрости помада будет держаться намного дольше.

Завершающий штрих – Виктория нанесла с помощью широкой кисти бронзовые румяна на скулы.

Волосы она собрала в высокую прическу с помощью шпилек, пару локонов выпустила и оставила кокетливо лежать на плечах.

Девушка подошла к шкафу, на дверце которого висело великолепное платье из тонкой черной ткани в чехле. Это платье она надевала всего один раз, собираясь на свидание с молодым человеком, но за десять минут до выхода он эсэмэской сообщил ей, что свидание отменяется. С тех пор платье так и висело в шкафу, а молодого человека Вика послала далеко-далеко.

Она сняла чехол и приложила платье к себе, вертясь перед зеркалом.

Потом она надела кружевные трусики из нежнейшей ткани. Платье не подразумевало бюстгальтера из-за очень откровенного выреза на спине. Виктория осторожно надела его, беспокоясь, не поправилась ли за прошедшее с момента его покупки время. Но опасения были напрасны – платье очень красиво облегало ее фигуру. Она расправила на нем складки и посмотрела в зеркало.

Вырез на спине, овальный, отделанный черным кружевом, доходил до поясницы. Спереди платье выглядело весьма скромно, основной акцент был сделан именно на зоне спины.

Виктория надела на шею тонкую серебряную цепочку с прозрачной подвеской в виде капли и серьги из того же комплекта. Это была недорогая бижутерия, но изящная, и выглядела очень элегантно.

Туфли она выбрала черные классические, на высоком каблуке, с немного открытым носком.

Посмотрела на себя в зеркало и резко выдохнула. Расправила плечи и вздернула подбородок.

В этот момент в комнату вбежал Мао и стал тереться о ноги хозяйки.

Виктория присела и погладила своего любимца.

– Мао, пожелай мне удачи, – прошептала она. – Я сама себе желаю бабочек в душе и лютиков-незабудок в сердце, и пусть все у меня сегодня получится!

* * *

Когда девушка вышла на веранду, Демид стоял у крыльца и всматривался в вечернее небо. На нем был один из новых костюмов, которые выбрала Виктория.

«Как же он красив!» – подумала она.

Услышав ее шаги, Демид обернулся и замер. В руках он держал букет роз, чуть влажных и очень нежных – белые с розовыми прожилками на лепестках. Бутоны едва-едва открылись. Такие свежие и прекрасные! Красота. Особенно в мужских руках. В его руках.

Виктория подняла на него глаза, и улыбка сошла с ее губ. Лицо у Демида будто окаменело, он тяжело дышал.

– Что-нибудь не так? – нервно спросила она.

– Ты такая красивая… Вика… прекрасней тебя еще никого не видел… – прошептал он взволнованно и, грустно улыбнувшись, добавил: – Я покорен в самое сердце…

Демид шагнул к ней и неловко протянул цветы:

– Это тебе.

Виктория снова заулыбалась.

– Спасибо, Демид. – Она поднесла розы к лицу, вдыхая их чудесный аромат. – Они великолепны.

Мужчина кивнул.

– Я рад… очень рад, что они тебе понравились. И я хочу сделать еще один подарок. Надеюсь, он тоже тебе понравится.

– О-о-о… – протянула девушка. – Ты меня заинтриговал.

Демид вынул из внутреннего кармана пиджака небольшую квадратную коробочку из темно-красного бархата и дрожащей рукой протянул ей.

– Прими, пожалуйста, – прошептал он чуть слышно.

Виктория положила цветы на стол и сама с нервной дрожью в руках взяла бархатный футляр, открыла его и чуть не выронила.

На белом шелке находилось настоящее чудо – брошь из белого золота в виде крошки колибри, с бриллиантами, изумрудами, сапфирами и рубинами. Дизайнер тонко подметил особенности оперения маленькой птички, подбирая цвета вставок. Яркие эмоции каждый день! Ювелир, словно художник, вдохнул жизнь в свою работу, воссоздав красоту природы.

С губ сорвался возглас восхищения.

– Какая красота! Демид! Она очаровательна! – Виктория посмотрела на него, на его лице Демида читались ожидание и страх. Страх, который на его лице мелькал так часто.

«Эту брошь можно носить на любой одежде!» – подумала потрясенная Виктория.

В иной ситуации она, конечно же, отказалась бы от этого подарка. Но не сейчас. Ведь это был от Демида!

Она подошла к нему и, привстав на носочки, поцеловала его в уголок губ. Девушка ощутила, как он напряжен.

– Спасибо тебе. Мне никогда не дарили ничего подобного.

– Неужели? – удивился мужчина. – Такая девушка, как ты, заслуживает самых роскошных подарков.

Виктория почувствовала, что краснеет. Комплимент был ей очень приятен.

Она пожала плечами и ответила шуткой:

– Видимо, не встречались те, кто мог оценить меня по достоинству. – И, чтобы сменить тему, спросила: – А почему колибри?

Демид, смущаясь, сунул руки в карманы и пояснил:

– Когда я был подростком, то увлекался птицами, и моя самая любимая – это колибри. Это невероятная птичка. Живая, яркая, маленькая и единственная птица в мире, у которой большое сердце… Ты похожа на нее. Такая же свободная, красивая и легко порхающая по жизни…

«Если хоть одна дрянь на свете обидит Демида, я сама начищу морду этому человеку! Он такой милый и романтичный… А-а-а… кажется, я влюблена!» – мысли вихрем пронеслись в голове Виктории.

Она взяла брошь и аккуратно прикрепила ее к лифу платья. Камни сверкали и переливались в свете зажженных свечей.

– Спасибо еще раз, Демид, – озаряя его улыбкой, произнесла Виктория. – Ты самый чудесный мужчина в мире! И это не из-за подарка… вернее, не только из-за него. Просто ты даже не представляешь, какой ты классный… Все, у меня нет слов…

Она засмеялась, прикасаясь к броши и чувствуя себя школьницей, которая краснеет и дрожит при виде потрясающего парня.

Демид, волнуясь, нервно улыбался. Он боялся, что подарок может не понравится Виктории, но, судя по ее улыбке и блеску в глазах, она осталась довольна.

– Тогда предлагаю приступить к ужину, – сказал он, отодвигая стул для Виктории.

Она изящно опустилась на стул. По крайней мере, она надеялась, что у нее это вышло изящно.

Демид разлил вино по хрустальным бокалам, а Вика тем временем сняла крышку с серебряного баранчика[3]3
  Металлическая посуда с крышкой, которую используют для подачи вторых блюд.


[Закрыть], под которой находилось основное блюдо.

– Ох! – воскликнул мужчина. – Виктория, это бесподобно!

Он прикрыл глаза и вдохнул головокружительные ароматы.

Пахло действительно вкусно и хотелось скорее попробовать сии шедевры кулинарии.

– Благодарю, – застенчиво отозвалась девушка и смущенно улыбнулась.

Демид перепробовал все, что она приготовила. И каждое блюдо комментировал восхищенными эпитетами.

Когда пришло время десерта, на веранду выскочил Мао. Пошевелив усами и издав несколько протяжных «мя-а-о-у-у», он нагло запрыгнул к Демиду на колени.

– Кажется, у кого-то появился любимчик, – не без ревности прокомментировала поступок кота Виктория, держа в руках две вазочки с мороженым.

Мао вальяжно развалился на коленях у Демида и громко замурлыкал, наслаждаясь поглаживаниями по спинке и за ушками.

Демид рассмеялся, принимая из рук девушки вазочку.

Мао тут же навострил ушки и стал принюхиваться.

– Кот просто невероятный, Вика, – сказал Демид. – Всегда любил собак, а к котам как-то безразлично относился, пока ты не приехала с этим чудом.

Виктория рассмеялась:

– Это чудо, когда я взяла его котенком, мне полквартиры разнесло…

Демид удивленно округлил глаза.

– Расскажи, – попросил он, пробуя мороженое и прикрывая от удовольствия глаза. – М-м-м… Вика, и ты чудо! Мороженое просто невероятно вкусное.

– Спасибо, Демид. Я старалась, – отозвалась довольная похвалой девушка и снова засмеялась, вспоминая шалости своего любимца. – Слушай про Мао.

– Я весь внимание, – улыбнулся Демид.

Мао, услышав, что говорят о нем, удобнее устроился на коленях мужчины и стал жмуриться, всем своим видом показывая, что он самый лучший в мире кот!

– Бенгальские кошки гиперактивны. Настолько, что это сложно представить. Мао, будучи котенком, носился по всем горизонтальным и вертикальным поверхностям в квартире. Я находила царапины на высоте двух и даже трех метров! Причем на стенах без полок, и возле них не стояли ни столы, ни тумбочки, ни диваны. Он бегал по стенам в коридоре! Слава богу, когда он подрос и стал тяжелее, эта его привычка отпала сама собой.

Демид удивленно хмыкнул.

– По ночам я часто слышала, как Мао сдвигает мебель на кухне, влетая в нее своей непробиваемой головой. Господи, как он еще мозги себе не вышиб? – Виктория покачала головой и продолжила: – Мао приучил меня к порядку. Знаешь, моя мама агроном и очень любит цветы и возню с ними. Естественно, комнатные растения были и у меня, пока не появился бенгал. У меня были пальмы. Как же вкусно он их ел! А фикусы с вредным для животных млечным соком?! Тоже пытался их грызть. Кактусы были для него самым любимым деликатесом. Я до сих пор не могу понять, как можно вырвать кусок кактуса, у которого иголки длиной с сантиметр. Ну как?! Кактусов в моем доме больше нет, во избежание, так сказать. Да и другие комнатные растения я тоже больше не держу. Кстати, срезанные цветы в вазах он тоже любит покушать.

Демид смеялся над ее рассказом. Виктория не только говорила, но еще и жестикулировала, мимика ее была живой, и мужчине нравилось за ней наблюдать.

– А эмоции Мао? О-о-о… ему бы в театре цены не было! У него совершенно не характерная для кота мимика, например, он почти всегда предпочитает не крутить головой, а двигать глазами, как человек. Еще Мао очень ласковый.

– Я заметил, – сказал Демид.

Виктория рассмеялась, вспомнив еще кое-что.

– Когда ты дома, – он будет ходить за тобой по пятам, интересоваться, что ты делаешь, разговаривать с тобой. Мао очень любит играть, и это никогда ему не надоедает. Может играть часами, пока у тебя не потемнеет в глазах. При этом Мао просто тащится от догонялок. Сначала ты за ним, потом он за тобой. Нет, бенгал не нападает, когда догонит тебя, он ложится на пузо, прижимает голову к полу и хитро на тебя смотрит. Надо постучать пальцем ему по лбу и погладить. А потом бежать за ним.

Демид заливисто расхохотался и почесал лобик кота.

– А еще Мао тащится, когда его тянут за хвост, ей-богу! Гости обычно от этого в шоке. Гладишь его от головы до попы, прихватываешь хвост и приподнимаешь его за хвост. Все, он твой.

– Серьезно? – удивился Демид.

Виктория часто закивала, отправляя очередную ложечку с мороженым в рот.

– Ты так интересно рассказываешь! – заметил Демид. – Я заслушался. Расскажи о себе, Вика. О своей семье, увлечениях… Прошу тебя.

Виктория задумалась.

– Я самая обычная женщина, – сказала она и повертела рукой в воздухе.

– Нет, Вика. Ты очень необычная, уж поверь мне.

Она лукаво улыбнулась:

– Ладно, Дем. Тебе поверю.

– Как… как ты меня назвала? – настороженно переспросил он.

Виктория ударила себя легонько пальцами по губам.

– Прости… как-то вырвалось само собой. – Она мысленно стала костерить себя за манеру говорить то, что думается.

– Нет, нет, нет, не извиняйся – тут же запротестовал мужчина. – Мне очень нравится. Назови меня так снова.

Виктория посмотрела в его голубые глаза, и, немного растягивая гласную, произнесла:

– Де-ем…

Он кивнул. Ее голос пробуждал в душе что-то новое и очень приятное – теплое, родное и такое нежное…

– Моя мама, как я уже говорила, агроном. Она просто обожает растения и работу с землей. Ее часто приглашают на различные конференции… Она у меня просто чудесная женщина. Живая и отзывчивая. Если ты будешь не против, то она помогла бы привести в порядок твой сад… – Виктория мечтательно улыбнулась.

– Не против.

– Отлично! Ну, а мой папа – спасатель.

– Спасатель? – изумился Демид.

– Да, – гордо подтвердила девушка. – Папа у меня знаешь какой? Просто ух! Для своей семьи горы свернет! Мои родители столько лет вместе, а отношения у них до сих пор трепетные… А твои родители?

Демид грустно улыбнулся:

– Мама умерла, когда мне было три года. Рак. Я не помню ее.

Виктория протянула руку через стол и, положив ее поверх руки Демида, легонько сжала. Его рука дрогнула, но он не убрал ее.

– Мне очень жаль, Дем…

– Да… Потом были мачехи, но ни одну я не воспринимал как мать. – Он посмотрел куда-то вдаль и продолжил: – С отцом я тоже особо близок не был. Он был строгим, требовательным и властным. То и дело твердил, что его сын должен быть не тряпкой, а сильным и серьезным мужчиной и не увлекаться птицами… По его мнению, это мое увлечение было совсем не мужским… Умер он за год до аварии. – Он вздохнул. – У него случился инфаркт… Вот и все… как-то так. – Он потер переносицу. – Прости, я плохой рассказчик. Да и нет в моей жизни ничего увлекательного и красивого. Жизнь моя какая-то неуклюжая и печальная…

Демид указал рукой на свое лицо.

– Расскажи… – прошептала Вика, надеясь, что он откроется и не оттолкнет ее, не спрячется вновь в своей раковине.

Его глаза наполнились вселенской печалью, и у Виктории сжалось сердце.

Она погладила его руку и обхватила ее обеими руками.

Демид горько усмехнулся:

– Я так давно не говорил о том случае… не бередил эту рану… Я расскажу, Вика… тебе расскажу…

Она кивнула.

Мужчина глубоко вздохнул, так, как вздыхает спортсмен перед главным состязанием в своей жизни…

* * *

Демид поздно ночью вернулся в свой загородный дом, расположенный в одном из элитных пригородных поселков. Вернее, в дом его отца. Этот дом он не любил, но в городе не желал находиться. Отдыхать от городской суеты Демид предпочитал за городом.

Голова раскалывалась, и он мечтал выпить что-нибудь болеутоляющее, принять душ и заснуть.

Его желаниям не суждено было сбыться. Раздался звонок мобильного телефона.

«Ева. И звонит с нашего городского номера. Она должна вернуться из Франции только завтра. Почему не предупредила?»

Он принял вызов.

– Демид! – В голосе Евы звучали высокие ноты, что усугубляло головную боль. – Я прошу тебя немедленно приехать сюда… Кое-что произошло, и я хочу тебе рассказать…

В ее голосе чувствовались напряжение и раздражение.

– Ева, ты вернулась… Почему не предупредила, что прилетаешь?

– Да это не важно. И не о том речь! Приезжай, и я тебе расскажу, почему вернулась раньше!

Он вздохнул:

– Говори сейчас, что случилось. Я устал, любимая… Или давай завтра утром расскажешь.

На том конце линии раздался издевательский смех.

– Демид! Если бы это можно было сказать по телефону, я бы уже сказала! Просто приезжай! Мне очень-очень нужно, чтобы ты приехал. Разговор предстоит не из легких. И до утра я не смогу ждать! И у тебя, в конце концов, водитель есть! Так что я жду тебя!

В трубке послышались гудки.

Он бросил телефон на столик, стянул галстук, расстегнул пуговицы на рубашке и без сил опустился на диван.

Пять минут. Ему нужно хотя бы пять минут. Он дождется, когда пройдет пульсирующая боль в виске, и поедет к Еве.

Демид не стал задавать ей вопросы – знал, что ответов не получит. Если Ева сказала, что выдаст информацию только при встрече, значит, так и будет.

«Что же случилось? – размышлял Демид. – Наверное, снова решила поменять дату свадьбы или место венчания…»

Он устал. Устал от всего и всех.

Переговоры были долгими и утомительными. Демид много времени и сил потратил на то, чтобы убедить инвесторов вложиться именно в его проекты. Завтра подпишут договор, и можно начинать реализовывать свои идеи.

А потом… потом он, наконец, сможет посвятить всего себя Еве, они поженятся отправятся в свадебное путешествие.

И еще он все-таки купит особняк, который давно присмотрел, отремонтирует его и когда-нибудь именно в нем услышит смех своих детей, будет жить с любимой, радоваться с ней каждому новому дню. Да, так все и будет…

Ева… Но его невесте и особняк, и вообще загородная жизнь не по душе. Она желает жить в городе, в роскошной квартире, посещать светские мероприятия… А о детях Ева всегда говорит неохотно. Просто молода еще…

Демид все сделает, как она пожелает. Ведь ее желания для него закон.

Он набрал номер телефона своего водителя.

– Сергей, будь готов через двадцать минут.

– Хорошо, Демид Вячеславович, – отозвался молодой человек.

Водитель, молодой парень двадцати трех лет, был внуком дворецкого, Всеволода Георгиевича, старого преданного друга и помощника.

Запив таблетку и приняв теплый душ, он надел свежую рубашку и брюки, накинул куртку.

Как раз вышел Всеволод.

– Демид Вячеславович, снова уезжаете?

– Да, Всеволод. Ева позвонила. Желает срочно что-то мне рассказать, и только при встрече. Так что не жди нас с Сергеем рано, ложись отдыхать.

– Хорошо, – кивнул Всеволод.

Как только дверь за Демидом закрылась, Всеволод почувствовал сильный укол в области сердца. Он прижал руку к груди и решил прямо сейчас лечь в постель. Надо больше отдыхать – все-таки уже далеко не юноша.

* * *

Сквозь автомобильное стекло Демид видит, как луна в ночном небе скрывается за белесыми облаками.

Трасса практически пуста.

Мерседес движется плавно и на средней скорости. Они едут по извилистой дороге с крутыми поворотами.

Из динамиков звучит последний хит сезона. Поют парень с девушкой о любви и предательстве. Душевно поют.

И в одно мгновение песня заглушается страшными звуками.

Следующие секунды проносятся как один миг.

Как скажут позже эксперты и сотрудники полиции, ехавший сзади водитель фуры заснул и не включил фары.

Сильнейший удар в капот…

Автомобиль завертело на асфальте…

Визг покрышек…

Удар о барьерное ограждение…

И снова фура наносит удар, теперь в бок автомобиля…

Мерседес срывается вниз… в пропасть…

… Демид чувствует, что лежит в луже крови и что-то теплое и вязкое стекает по лицу, по шее и груди.

Боль разрывает все тело и, кажется, саму душу, парализует разум.

– Сергей… – хрипит он, – Серега…

Демид слышит зарождающийся рев пламени.

Необходимо выбраться…

Он не может выбраться из-под искореженного металла, правая рука зажата, как в тисках, в погнутой двери, и он эту руку не чувствует.

Сознание ускользает…

Боль лишает способности мыслить…

Последний вдох, вздох, хрип…

Всеволод и Ева станут первыми, кто узнает… об аварии… о случившемся… может быть, еще о чем то…

Вспышка невероятной боли…

Стон…

– Он живой! – кричит медбрат со «скорой помощи».

– Носилки, живо! Боже… Как же он выжил?

Темнота. Вселенная пропала. Ему ужасно больно, но эта боль радует. Похоже, у него есть еще один шанс…

* * *

Демид замолчал.

Виктория не замечала, как по ее щекам льются горячие слезы, оставляя темные дорожки от расплывшейся черной туши…

– Мне не смогли сделать пластическую операцию – у меня аллергия на многие препараты, приводящая к анафилактическому шоку. Собирали меня и лечили без наркоза. – Мужчина горько усмехнулся. – Я молил бога, чтобы дал мне сдохнуть и прекратил мои мучения… Почти месяц я то и дело впадал в беспамятство, такой сильной была боль. Когда я пришел в себя, узнал, что Сергей погиб. После этой новости что-то во мне умерло… А Всеволод постарел сразу на пару десятков лет…

Он помолчал.

– Ева… она… В общем, в ту ночь она хотела сказать мне, что разрывает помолвку. Она изменяла мне с моим другом, и они собирались пожениться… Она пришла вместе с ним ко мне в палату и сказала, что ей очень жаль… – Демид горько рассмеялся.

Виктория заметила, что одинокая слеза, скатившись по его щеке, сорвалась вниз… как тот автомобиль в пропасть.

– Я тогда не мог говорить – гортань и легкие были обожжены… Ева и мой друг смотрели на меня, держась за руки. Тогда во мне умерла еще одна часть души… Через несколько дней, когда я смог без криков и стонов шевелить конечностями, ко мне пришел мой помощник в бизнесе и огорошил новостью: я банкрот, у меня не осталось ничего, кроме отцовского дома и памяти о той чертовой ночи, и никого, кроме преданного Всеволода и моего друга Пашки Карпова. Если бы не Всеволод и Павел, я бы не смог жить дальше. Именно эти двое вытащили меня из депрессии и делали для меня все, что могли: Всеволод ухаживал за мной, а Пашка помог продать отцовский дом, купить этот особняк и начать все сначала… Только я стал другим, Вика. Многие от меня отвернулись, когда я стал практически нищим и… страшным, уродливым. Я до сих пор не могу простить себе смерть Сережки. Всеволод сказал, что не винит меня. Когда я снова разбогател, хотел отпустить его на покой, но он не желает уходить. Говорит, что я ему и как сын, и как внук, в общем, самый близкий ему человек, и он меня неразумного не оставит…

– Вот такая история, Вика…

Виктория, приняв для себя окончательное решение, поднялась со стула, медленно приблизилась к вопросительно смотревшему на нее Демиду, согнала с его колен Мао и уселась на них сама.

Обхватив руками его лицо, она всматривалась в его невероятные голубые глаза, в которых застыла вся тоска прожитых в одиночестве лет. Она почувствовала, что руки его дрожат, услышала вздох облегчения и уже не сомневалась в том, что поступает правильно.

Демид обнял Вику за талию и вдохнул ее головокружительный запах.

– Ты очень сильный мужчина, Дем… Пережил такую трагедию, предательство любимой девушки и друзей, смерть не чужого тебе человека. Но ты справился со всем этим, и тебя сейчас окружают только те, кто действительно тебе верен и любит тебя за то, что ты такой, какой есть. И хоть я знаю тебя совсем чуть-чуть, я не сомневаюсь, что ты самый замечательный мужчина в мире! И совсем не страшный…

Он хотел что-то ответить ей, но Виктория не позволила, приложив палец к его губам.

Демид поднял глаза, и его обжег ее страстный взгляд. Этот взгляд отмел последние сомнения.