Текст книги "100 великих мифов и легенд"

Китайская мифология

Основным источником знаний о мифах древнего Китая является «Книга гор и морей». Этот обширный труд неизвестных китайских авторов создавался на протяжении почти восьми столетий – с VIII века до н.э. до рубежа нашей эры.

В этой книге содержатся самые разные сведения: описание природы Китая, рассказы о богах, о злых и добрых духах, об удивительных, наделенных волшебными свойствами растениях и животных, о фантастических жителях далеких земель и их диковинных обычаях.

Главным божеством в древнем Китае почитался Шан-ди, что значит «высшее божество». Первоначально его называли просто Ди – «божество». Это свидетельствует о его всеобъемлющем характере.

Иногда Шан-ди отождествлялся с богом неба Тянь-ди, Культ неба в древнем Китае имел государственное значение: одно из древних названий Китая – Тянься, что значит «Поднебесная», а традиционный титул императора был Тянь-цзы, то есть «сын неба».

Поклонение небу в качестве государственного культа сохранялось в Китае очень долго. Жертвоприношения небу на круглом алтаре император совершал вплоть до революции 1911 года.

В некоторых мифах в качестве верховного божества выступает Ди-цзюнь. Он также имеет отношение к небу и является отцом главных небесных светил. Эти светила – солнце и луна – в китайской мифологии представляются во множественном числе: десять братьев-солнц и двенадцать сестер-лун.

Каждое утро одно из солнц купается в источнике со сладкой водой, потом поднимается на священное дерево фусан, растущее на востоке, и на колеснице, запряженной драконами, совершает свой путь по небу. Вечером оно садится на ветви другого священного дерева – жо, растущего на западе.

Солнце обычно изображали в виде трехногого золотого ворона.

Очередность появления братьев-солнц на небе – одно из условий благополучия мира. В одном из мифов рассказывается о катастрофе, которую повлекло за собой нарушение этой очередности.

В некоторых мифах упоминается гора Жиюэшань, за которую заходят солнце и луна. Эта гора является стержнем, удерживающим мир.

В китайской мифологии существовало представление о мире как о пятичастной системе; четыре стороны света и центр. Каждая из этих частей имела свое божество.

Божеством «Центра был Хуан-ди, что значит «Желтый владыка». Первоначально он был связан со стихией земли и, возможно, его имя объясняется желтоватым цветом китайских почв. Впрочем, некоторые исследователи толкуют эпитет «желтый» как «золотистый», «сияющий».

Со временем Хуан-ди принял на себя функции верховного божества. Из древнего стихийного бога он постепенно превращается в мудрого и справедливого небесного государя, иногда его называют «небесным императором».

Владыкой Юга был Янь-ди – бог огня, солнца и лета. Существует миф о борьбе Хуан-ди и Янь-ди. Высказывалось предположение, что этот миф связан с подсечно-огневым способом земледелия, бытовавшим в древнем Китае. Землю, предназначенную под пашню, освобождали от леса, сжигая его. Полученная зола смешивалась с землей и служила удобрением. Возможно, в древности этот процесс представлялся людям борьбой огня и земли, в которой побеждала земля. Поэтому в мифе бог земля Хуан-ди в конце концов побеждает огненного Янь-ди.

Божеством Запада считался Шао-хао, хотя да западе он только родился, а правил на востоке, где основал удивительное птичье царство. Чиновниками у него были ласточки, перепела и фазаны, министром просвещения – голубь, начальником войск – орел. Вероятно, образ Шао-хао возник в глубочайшей древности, когда объектами поклонений были звери и птицы, и изначально он сам был богом-птицей.

Со временем Шао-хао покинул свое птичье царство и вернулся на запад, а владыкой Востока стал Фу-си, прародитель людей.

На Севере правил Чжуань-сюй. Он приходился племянником Шао-хао и в юности жил у своего дяди в птичьем царстве. Шао-хао подарил племяннику два музыкальных инструмента – цинь и сэ (цитру и гусли).

Когда Чжуань-сюй возмужал и стал владыкой Севера, он бросил эти инструменты, как ненужные игрушки, в море. В Китае существует поверье, что с тех пор в лунные ночи из морских глубин доносится печальная музыка.

Чжуань-сюй связан со стихией воды, ему подвластны моря, реки и другие водные источники.

Впоследствии, когда владыка Центра Хуан-ди состарился и ушел на покой, своим преемником он назначил Чжуань-сюя.

Большое место в китайской мифологии занимали духи стихий.

Дух воды Гун-гун обладал телом змеи и человеческой головой с красными волосами.

Отцом Гун-гуна был дух огня Чжу-жун, что значит «большой свет». Первоначально Чжу-жун был правителем Юга, а впоследствии стал помощником бога огня и солнца Янь-ди.

Гун-гун и Чжу-жун, несмотря на свое родство, были непримиримыми врагами, и борьба между ними едва не погубила мир.

По древним поверьям, все горы, моря и реки имели своих духов.

Горные духи представлялись в виде чудовищ – трехногих, двухголовых, одноглазых или соединяющих в себе человеческие и звериные черты. Водяные духи обычно напоминали рыб, драконов или черепах. Как правило, все эти духи были враждебны людям.

В китайских мифах часто упоминаются различные фантастические животные: змея с шестью ногами и четырьмя крыльями, способная вызывать засуху, одноглазый бык со змеиным хвостом, насылающий мор, белая лисица с длинными ушами, предвещающая войну.

Удивительными существами населяла народная фантазия и далекие страны. В «Книге гор и морей» рассказывается о стране летающих великанов и о стране карликов, которые растут на деревьях, о стране длинноруких, жители которой руками выдавливают рыбу со дна моря, и о стране, где все ходят на цыпочках, о стране женщин, где девушки зачинают детей, искупавшись в реке, и о стране мужчин, каждый из которых может родить двоих сыновей из подмышек.

В древности мифы воспринимались как безусловная истина. Но в VI веке до н.э. в Китае большое значение приобрело конфуцианство – философско-политическое учение, для которого характерен рационализм мышления, основанное китайским мыслителем Конфуцием. С этого времени под все мифологические сюжеты стали подводить историческую основу, чаще всего просто придумывая ее. Все древние боги были объявлены реально существовавшими государями, а их фантастическим свойствам подобрано рациональное объяснение. Например, четырехликий Хуан-ди стал правителем, имевшим четырех чиновников для управления провинциями.

Во II веке нашей эры в Китае оформилась новая религия – даосизм. Эта религия возникла из философского учения «дао», что значит «путь». Дао уподоблялось воде – одновременно податливой и неодолимой. Одним из основных принципов даосизма было недеяние – уступчивость и покорность, в которых заключены истинная мудрость и сила. Даосы проповедывали возвращение к природе, к первоначальной чистоте и неведению.

Философия даосизма включала в себя элементы мистики, и это мистическое направление со временем превратилось в религию. В даосизме почитались не боги, а святые, достигшие бессмертия. Образы древних богов даосы переосмысливали в соответствии со своим учением. Так, Хуан-ди они считали первым бессмертным и покровителем даосизма.

Одновременно с даосизмом в начале нашей эры в Китай стал проникать из Индии буддизм. В своих проповедях буддисты использовали традиционные китайские сюжеты, происхождение буддийских персонажей стало связываться с китайскими героями.

К концу I тысячелетия нашей эры даосизм, буддизм и конфуцианство в народном сознании стали сближаться между собой. В храмах того времени, особенно в деревнях, могли находиться рядом изображения Будды, Конфуция и основателя даосизма Лао-цзы.

В середине века сложился сводный пантеон, в который входили древние боги, даосские и буддийские святые и персонажи народных верований.

В этом пантеоне большое место принадлежало божествам, в ведении которых находился обширный круг повседневных человеческих забот и обыденных вещей. Так появились боги-покровители различных профессий, боги, помогающие при конкретных болезнях, боги общественных зданий и жилища (причем среди последних были самостоятельные боги дверей, очага, постели и даже – богиня отхожего места Цзы-гу).

Все эти божества стали героями народных рассказов и лубочных картинок, популярных вплоть до XX века.

Сотворение мира и людей

Вначале Вселенная была подобна яйцу. В этом яйце зародился сам собой Пань-гу. Долгое время спал Пань-гу непробудным сном. А проснувшись, увидел вокруг себя тьму, и это его опечалило.

Тогда разломал Пань-гу скорлупу яйца и вышел наружу. Все, что было в яйце светлого и чистого, поднялось наверх и стало небом, а все тяжелое и грубое опустилось вниз и стало землей.

Крепко уперся Пань-гу ногами в землю, а руками – в небо, чтобы не смешались они вновь в первобытный хаос.

Прошло восемнадцать тысяч лет. С каждым днем поднималось небо выше и выше, земля становилась прочнее и больше, а Пань-гу рос, продолжая удерживать небо на вытянутых руках.

Наконец, небо стало таким высоким, а земля такой прочной, что они уже не могли слиться воедино. Тогда Пань-гу опустил руки, лег на землю – и умер.

Его дыхание стало ветром и облаками, голос – громом, глаза – солнцем и луной, кровь – реками, волосы – деревьями, кости – камнями.

В некоторых вариантах мифа говорится, что из паразитов, ползающих по телу Пань-гу, получились люди. Но, как замечает один из исследователей китайской мифологии, «эта версия ущемляла человеческую гордость и поэтому не получила широкого распространения».

Гораздо чаще прародителями людей называют Фу-си и Нюй-ву – брата и сестру, которые жили на священной горе Кунолунь и стали мужем и женой. Нюй-ва родила некий бесформенный комок, разрезала его на мелкие кусочки и разбросала по всей земле. Там, где они упали, появились люди. Так Фу-си и Нюй-ва произвели на свет человечество.

На традиционных изображениях Фу-си и Нюй-ва представляются полулюдьми-полузмеями с переплетенными хвостами, что символизирует супружескую близость.

Однако о родственной и супружеской связи Фу-си и Нюй-вы говорится лишь в относительно поздних сказаниях, возникших на рубеже нашей эры. В древности же Фу-си и Нюй-ва были героями двух самостоятельных мифов, возникших в разных областях древнего Китая.

Имя Фу-си, предположительно, означает «устроивший засаду на жертвенных животных».

Фу-си родился в далекой, блаженной стране, до которой нельзя было добраться ни по суше, ни морем, а можно было только мечтать о ней. Жители этой страны были бессмертны, умели летать по воздуху, могли свободно ходить по воде и не сгорали в огне.

Матерью Фу-си была бессмертная красавица Хусюй-ши. Однажды, гуляя по берегу озера, она наступила на след, оставленный ногой бога грома Лэй-шеня, забеременела и родила Фу-си.

Каким образом Фу-си произвел на свет людей, в мифах особо не оговаривается. Скорее всего, это были просто его дети и внуки.

Фу-си научил людей охотиться и ловить рыбу, добывать огонь и варить пищу, изобрел «сэ» – музыкальный инструмент типа гуслей, рыболовную сеть, силки и прочие полезные вещи.

Кроме того, он начертил восемь триграмм – символических знаков, отражающих различные явления и понятия. В древности им приписывались магические свойства, а в наше время они известны под названием «Книга перемен» и используются для гадания.

Нюй-ва первоначально почиталась как прародительница племен, живших в среднем течении великой китайской реки Хуанхэ, но впоследствии превратилась в создательницу всего человечества.

Имя Нюй-ва до конца не расшифровано: «нюй» означает «женщина», а «ва» истолковывалось по-разному. Высказывалось предположение, что это значит «лягушка», в таком случае Нюй-ва, возможно, является специфическим божеством дождевых луж.

О происхождении Нюй-вы в мифах не говорится ничего. Живший в IV веке до н.э. поэт Цюй Юань в своей книге «Вопросы к небу» спрашивает: «Кем был тот, кто создал самое Нюй-ву?»

Так или иначе, Нюй-ва оказалась в еще безлюдном мире. Ее окружали горы, леса, реки, животные и птицы.

Однажды, сидя на берегу пруда, Нюй-ва взяла кусок глины и, глядясь в спокойную воду, как в зеркало, вылепила свое маленькое подобие.

Фу-си и Нюй-ва. Рельеф на камне. Начало нашей эры

Так появился первый человек. Он оказался разумным, веселым и дружелюбным существом и так понравился Нюй-ве, что она набрала еще глины и налепила множество людей.

Ей захотелось заселить людьми всю землю. Чтобы облегчить себе работу, она взяла длинную лиану, опустила ее в жидкую глину и встряхнула. Разлетевшиеся комья глины сразу же превратились в людей. Впоследствии стали говорить, что знатные люди были сделаны вручную, а простой народ – при помощи лианы.

Наконец, земля была заселена. Но люди, прожив свою жизнь, умирали, и Нюй-ве приходилось делать новых.

Она устала, а конца работе не предвиделось.

Тогда Нюй-ва разделила людей на мужчин и женщин, повелела им жить семьями и рожать детей.

Люди жили счастливой, безмятежной жизнью, не зная ни вражды, ни зависти. Земля в изобилии давала плоды, и людям не нужно было трудиться, чтобы прокормить себя. Родившихся детей укладывали, как в колыбель, в птичьи гнезда, и птицы забавляли их своим щебетом. Львы и тигры были ласковы, как кошки, а змеи – не ядовиты.

Но однажды дух воды Гун-гун и дух огня Чжу-жун поссорились между собой и начали войну. Дух огня победил, а побежденный дух воды в отчаянии так сильно ударился головой и гору Бучжоу, подпиравшую небо, что гора раскололась. Лишившись опоры, часть неба обрушилась на землю, проломив ее в нескольких местах. Из проломов хлынули подземные воды, сметая все на своем пути.

Нюй-ва бросилась спасать мир. Она набрала камней пяти различных цветов, расплавила их на огне и заделала дыру в небе. В Китае существует поверье, что если приглядеться, то можно увидеть заплату на небе, отличающуюся по цвету. В другом варианте мифа Нюй-ва починила небо при помощи мелких блестящих камешков, которые превратились в звезды.

Затем Нюй-ва сожгла много тростинка, собрала в кучу образовавшийся пепел и запрудила водные потоки.

Порядок был восстановлен. Но после починки мир слегка перекосился. Небо склонилось к западу, и туда каждый день стали скатываться солнце и луна, а на юго-востоке образовалась впадина, в которую устремились все реки на земле. (В Китае действительно многие реки текут на юго-восток.)

Теперь Нюй-ва могла отдохнуть. По одним вариантам мифа, она умерла, по другим – вознеслась на небо, где до сих пор живет в полном уединении.

Прошли годы и тысячелетия. Людей стало так много, что им уже не хватало для пропитания того, что само вырастало на земле.

Тогда с неба опустился бог солнца и лета Янь-ди.

В те времена земля и небо сообщались друг с другом при помощи лестницы. Люди могли свободно подниматься на небо и беседовать с богами, а боги опускались на землю, чтобы помочь людям.

Янь-ди научил людей обрабатывать поля и сеять злаки. Его изображали в виде человека с головой быка, поскольку бык на протяжении многих веков был главным помощником китайского крестьянина.

Янь-ди считался также богом врачевания, указавшим людям целебные травы. По преданию, чтобы отличить полезные травы от ядовитых, он сам перепробовал их все. В Китае хорошо известно очень ядовитое вьющееся растение дуаньчан, о котором до сих пор говорят, что им отравился сам Янь-ди.

Еще Янь-ди научил людей определять время по солнцу и обмениваться друг с другом плодами своего труда. Так появились первые рынки.

В давние времена, когда боги поделили между собой стороны света, Янь-ди был назначен владыкой Юга.

А владыкой Центра, главным над всеми богами, стал Хуан-ди.

Он тоже много помогал людям: изобрел топор, лук со стрелами, одежду и туфли, а также установил различия между мужским и женским костюмами, научил людей отливать колокола, копать колодцы, делать телеги и лодки.

Все боги почитали Хуан-ди как своего господина, и лишь Янь-ди считал себя ему равным.

Хуан-ди разгневался и лишил Янь-ди сана владыки Юга. У Янь-ди было много потомков, в том числе целое племя могучих великанов, живших на земле. Вождем этого племени был великан по имени Чи-ю. У него было человеческое тело, коровьи копыта, шесть pyк и четыре глаза. На голове рос острый рог, а волосы за ушами стояли дыбом и были похожи на мечи и трезубцы.

Чи-ю был покровителем стихии железа и изобрел многие виды боевого оружия.

Чи-ю решил отомстить Хуан-ди за своего предка. Он собрал огромное войско, в которое вошли подвластные Чи-ю великаны с медными головами и железными лбами, злые духи, обитавшие в горах, лесах и реках, а также – одно человеческое племя, которое Чи-ю угрозами склонил к мятежу против великого бога.

Хуан-ди тоже собрал войско. Среди его воинов были боги, небесные духи и хищные звери – тигры, медведи, барсы и ягуары.

Битва была долгой и жестокой. Наконец Хуан-ди разбил войско Чи-ю, а его самого захватил в плен и обезглавил. Чтобы Чи-ю не мог возродиться снова, его тело и голову похоронили в разных местах. До сих пор в Китае показывают два высоких холма, считающихся могильными курганами Чи-ю.

Казнив Чи-ю, Хуан-ди покарал и его сторонников. Поскольку люди помогали Чи-ю, Хуан-ди дослал на землю небесное войско и истребил множество народа.

А затем боги, чтобы оградить себя от вмешательства людей в свои дела, разрушили лестницу, соединявшую небо и землю.

Теперь люди уже не могли прямо обращаться к богам, а лишь молились им и приносили жертвы. Поскольку боги были далеко, люди захотели править людьми. Началась борьба за власть, и сильные подчинили себе слабых, богатые – бедных, мужчины – женщин. Появились злоба и ненависть, нужда и тяжкий труд, горести и болезни.

Мифы о сотворении мира входят в репертуар народных сказителей до сих пор.

В начале 1960?х годов китайские фольклористы записали еще один вариант мифа о создании людей, несколько отличающийся от известных.

В этом варианте Фу-си и Нюй-ва пытались сделать людей из глины, но этому воспротивилась Мать-Земля – Диму-няннян: «Кто мог знать, что только примутся они за дело, как явится к ним Матушка-Земля – Диму-няннян исокажет сердито: «Хотите человечков из глины делать? Нет ничего проще! Да только сразу вы мне урон нанесли. Ведь вам сколько глины надо, а где мне самой глины взять, чтобы яму, которую вы выроете, засыпать? Нет, раз уж решили продолжать род людской, должны вы стать мужем и женой!»

Диму-няннян – очень архаичный образ, крайне редко встречающийся в письменных источниках, но сохранившийся в живой народной традиции.

Сказание о небесном стрелке И

Одним из самых популярных героев китайской мифологии является Хоу-И – Стрелок И.

В давние времена на небе было не одно солнце, а целых десять. Их отец – небесный владыка Ди-цзюнь – строго следил за тем, чтобы они восходили на небо по очереди, каждое в свой день. А так как братья-солнца были схожи между собой, то люди думали, что в небе всегда сияет одно солнце.

Но братьям надоело следовать заведенному издревле порядку, и однажды утром они поднялись из-за горизонта все вместе.

Засияли на небе десять солнц. Ослепительным светом заполнили все кругом, жгучим зноем иссушили землю. Загорелись посевы на полях, луговые травы и деревья в лесах, закипела вода в реках и озеpax, стали плавиться камни и железные руды в недрах земли. Дикие звери, гонимые огнем из своих лесов, стали выходить к жилищам и нападать на людей. Великая беда пришла на землю.

Стали люди возносить молитвы небесному владыке Ди-цзюню, просить, чтобы избавил он их от неминуемой гибели.

Ди-цзюнь услышал молитвы и призвал к себе небесного лучника Хоу-И. Он подарил Хоу-И красный лук с белыми стрелами и послал стрелка на землю, приказав ему согнать непослушные солнца с неба и заставить их вернуться к установленному порядку. «Но горе тебе, – сказал Ди-цзюнь, – если причинишь ты им какой-нибудь вред!»

Хоу-И отправился на землю. Увидел небесный стрелок выжженные зноем поля, иссохших от голода людей. Наполнилось его сердце жалостью к несчастным, распалилось гневом на виновных. Забыл Хоу-И, что небесный владыка велел ему лишь напугать непослушные солнца. Натянул он тетиву до самого уха, без промаха пустил стрелу в старшее солнце. Разбилось солнце на множество кусков, рассыпалось золотыми перьями, упало на землю мертвым золотым вороном.

Девять раз стрелял Хоу-И, пока не осталось на небе только одно, последнее солнце. В гневе хотел Xoy-И убить и его, но люди испугались, что тогда наступит вечная тьма, и потихоньку вытащили из колчана небесного стрелка последнюю стрелу.

Утих зной, повеяло живительной прохладой. Земля была спасена.

Но Хоу-И не спешил возвращаться на небо. Он решил сразиться с чудовищами, жившими тогда на земле. Чудовищ было семь.

Прежде всего отважный Хоу-И уничтожил страшного быка. У него были голова дракона и лошадиные ноги, а голос – как у плачущего ребенка. Он обитал в самом центре страны и пожирал всякого, кто осмеливался приблизиться к нему.

Затем Хоу-И убил чудовище, у которого был смертоносный клык, подобный бураву.

На реке Сюншуй Хоу-И сразил девятиголового зверя, изрыгавшего огонь и воду, а близ озера Цинцю подстрелил чудовищную птицу Дафэн, поднимавшую своими крыльями разрушительный ветер.

В бурных водах озера Дунтинху Хоу-И настиг огромного змея. Его спина была покрыта щетиной, а голос походил на стук колотушки. Хоу-И сразился со змеем среди бушующих волн и победил его. Кости змея, выброшенные на берег, превратились в холм, который до сих пор называют Бацю – Змеиный.

На горе Чуньюйфеншань Хоу-И уничтожил еще одного змея – с красной головой и белым туловищем. Змей ревел, как бык, и его рев вызывал засуху.

И, наконец, Хоу-И изловил в дремучем лесу свирепого кабана-людоеда.

Так небесный стрелок избавил землю еще от семи напастей.

Люди благодарили и прославляли его, и сам Хоу-И был доволен собой. Но когда он вернулся на небо и предстал перед небесным владыкой Ди-цзюнем, тот обрушил на него свой гнев.

Ди-цзюнь не простил небесному стрелку убийства девяти солнц – своих сыновей – и сурово покарал его. Он лишил Хоу-И и его жену Чан-Э божественного сана, превратив их в смертных, и навсегда сослал на землю.

Хоу-И и Чан-Э поселились среди людей. Чан-Э не могла простить мужу, что по его вине она из небожительницы стала обычной женщиной. Ее сердце было слишком мало, чтобы вместить большое горе, и она постоянно упрекала и бранила Хоу-И.

Вскоре ему стало невмоготу, и он, покинув жену, стал вести бродячую жизнь. Известный исследователь китайской мифологии профессор Юань Ке замечает: «Тогда, наверное, еще не изобрели вино, а то бы он каждый день заливал вином свою тоску».

Однажды на берегу реки Ло Хоу-И встретил фею этой реки прекрасную Фу-фэй. Китайский поэт III века Цао Чжи так описывает ее красоту: «Она грациозна, как летящий лебедь или парящий в облаках дракон. Если смотришь на нее издали, – видишь сияние, подобное солнцу, поднимающемуся на небо в утреннем тумане. Если смотришь на нее вблизи, – она подобна белому лотосу, который распускается на зеленой волне».

Фу-фэй была женой речного духа Хэ-бо. Хэ-бо не ценил своей прекрасной жены и постоянно ей изменял. Каждый год он требовал себе в жертву красивую девушку. Несчастную облачали в дорогие одежды, укладывали на узорную кровать и, под звуки музыки, вместе с кроватью бросали в воду.

Существует историческое предание о том, как правитель Симэнь Бао решительно искоренил этот жестокий обычай во вверенной ему местности.

Для церемонии жертвоприношения крестьяне облагались специальным денежным налогом, часть которого шла по назначению, а остальное присваивали себе местные чиновники, усердно ратовавшие за сохранение древнего обычая.

Однажды, когда все было готово к очередному жертвоприношению, Симэнь Бао вдруг заявил, что девушка, предназначенная для Хэ-бо, недостаточно красива и следует избрать другую, а перед Хэ-бо извиниться за задержку. С извинениями к сластолюбивому духу он счел нужным послать местных чиновников, приказав побросать их в воду.

Перепуганные чиновники упали перед правителем на колени, стали кланяться, в кровь разбивая себе лбы, и просить пощады. Симэнь Бао отпустил их по домам, с тех пор обычай жертвоприношения девушек речному духу перестал существовать.

Прекрасная Фу-фэй и Хоу-И полюбили друг друга. Они стали встречаться на берегу реки. Но Хэ-бо, много лет не обращавший на жену никакого внимания, теперь жестоко возревновал и стал чинить влюбленным козни, посылая шпионить за ними подвластных ему креветок, черепах и каракатиц.

Хэ-бо знал, что Хоу-И – непобедимый герой и опасался непосредственного столкновения с ним, но нередко, превратившись в белого дракона, издали наблюдал за женой и ее возлюбленным.

Однажды Хоу-И заметил подглядывающего Хэ-бо и метким выстрелом выбил ему левый глаз.

Стрелок И, целящийся в солнца, изображенные в виде воронов. Рельеф на камне. Рубеж нашей эры

Хэ-бо отправился жаловаться богам. Боги прогнали его, сказав, что он сам навлек на себя наказание, дурно обращаясь с женой.

Горько заплакал Хэ-бо. Тогда мягкосердечная Фу-фэй пожалела своего беспутного окривевшего мужа, почувствовала свою вину перед ним и решила вернуться к нему, чтобы утешать его и поддерживать.

Печально простились Хоу-И и Фу-фэй – и расстались навеки.

Хоу-И отправился домой, где его ждала Чан-Э. Выслушав упреки жены за долгое отсутствие, Хоу-И вынужден был признать, что у нее есть основания сердиться. Он принял решение быть отныне для Чан-Э примерным мужем и сделать все возможное, чтобы вместе с ней снова обрести бессмертие и вернуться на небо.

Хоу-И знал, что на земле есть напиток бессмертия. Он хранится на неприступной горной вершине, у богини Си-ванму.

В древних мифах Си-ванму была чудовищем с хвостом барса и зубами тигра. Она насылала мор и ведала наказаниями, а от ее оглушительного свиста в ужасе разбегались дикие звери.

В более поздние времена Си-ванму превратилась в прекрасную и добрую деву, которой прислуживали три синие птицы.

Рядом с жилищем Си-ванму росло чудесное дерево. Раз в три тысячи лет оно цвело и приносило единственный плод, из которого делали напиток бессмертия.

Хоу-И отправился в далекий и трудный путь, преодолеть который еще никому не удавалось. Перед небесным стрелком встали огнедышащие горы, день и ночь изрыгающие пламя. Потом дорогу ему преградила река, в водах которой тонуло даже птичье перо. По отважный Хоу-И прошел через огонь и через воду, поднялся на гору, вершиной достигающую неба, и оказался в жилище Си-ванму.

Богиня благосклонно выслушала историю небесного стрелка и его жены – и согласилась помочь. Она послала за напитком бессмертия одну из своих синих птиц, и та принесла тыкву-горлянку с чудесным снадобьем.

Си-ванму сказала, что напитка достаточно для того, чтобы сделать бессмертным и вознести на небо одного человека. Если же разделить напиток на двоих, то оба хотя и обретут бессмертие, но останутся жить на земле.

Хоу-И, не колеблясь, решил разделить напиток с женой.

Вернувшись домой, он отдал тыкву с чудесным снадобьем Чан-Э и велел хранить до назначенного дня, когда они смогут выпить его пополам и стать бессмертными.

Но Чан-Э бессмертия казалось мало, она хотела вернуться на небо. Искушение было слишком велико, и однажды, когда Хоу-И не было дома, она достала тщательно спрятанную тыкву и выпила чудесный напиток.

Тело Чан-Э стало легким, и она полетела на небо. По пути ей стало стыдно и страшно. Она уже раскаивалась, что предала мужа, и боялась, что боги осудят ее за это.

Чан-Э решила укрыться на луне и там поразмыслить, как ей быть дальше. Но, едва коснувшись луны, Чан-Э превратилась в огромную жабу. Она навсегда осталась на луне, где кроме нее обитало только одно существо – белый заяц, который жил там с незапамятных времен и толок в ступе снадобье бессмертия для богов. Жаба и заяц со ступой – традиционные в Китае символы луны.

В более поздних вариантах мифа Чан-Э не превращается в жабу, а по-прежнему остается красавицей. Обреченная на вечное одиночество, она тоскует в лунном дворце. Поэт IX века Ли Шан-инь так выразил ее печаль: «Лазурное море, синее небо, и думы каждую ночь…»

Лишившись жены и надежды на бессмертие, Хоу-И впал в мрачное отчаяние. Скорбь и гнев терзали его душу, жизнь казалась ему унылой и бесцельной.

Однажды к Хоу-И пришел человек по имени Фэн-мэн и попросил научить его стрелять из лука. Хоу-И обрадовался, надеясь обрести не только ученика, но и друга.

Сначала он посоветовал Фэн-мэну добиться твердости взгляда. Фэн-мэн пошел домой, лег на пол под ткацким станом, за которым работала его жена, и стал неотрывно следить за челноком, сновавшим среди сотен нитей. Через год он уже мог, не мигая, смотреть на острие шила, поднесенного к самым глазам.

Тогда Хоу-И велел Фэн-мэну научиться видеть малое, как большое. Фэн-мэн привязал блоху к волоску из бычьего хвоста, подвесил в оконном проеме и стал пристально смотреть на нее против света. Прошло некоторое время, и Фэн-мэн уже видел блоху так подробно, как если бы она была величиной с тележное колесо.

После этого Хоу-И стал учить Фэн-мэна стрелять. Он передал ученику все, что знал сам, и Фэн-мэн стал искуснейшим стрелком.

Однажды учитель и ученик гуляли в поле и увидели в небе стаю гусей. Фэн-мэн прицелился и выстрелил. Пораженный в голову гусь упал на землю. Тогда вскинул свой лук Хоу-И. Он выстрелил, не целясь, и гусь упал, пораженный в глаз.

Фэн-мэн понял, что стреляет хуже учителя, и, подстрекаемый завистью, задумал его убить.

Он подстерег Хоу-И, возвращавшегося с охоты, и, укрывшись за деревьями, пустил в него стрелу. Однако Хоу-И успел выстрелить навстречу, попав в острие летящей стрелы. Девять раз стреляли Фэн-мэн и Хоу-И, девять раз их стрелы, столкнувшись в воздухе, падали на землю. Но вот колчан небесного стрелка опустел, а у Фэн-мэна еще оставалась последняя, десятая, стрела. Беззащитный стоял Хоу-И перед своим учеником, а Фэн-мэн целился ему прямо в горло.

Точно в цель полетела стрела, но Хоу-И поймал ее на лету зубами – и засмеялся.

Великий стыд охватил Фэн-мэна. Со слезами попросил он у своего учителя прощения – и покинул его навсегда.

Хоу-И снова остался один.

Свою тоску он стал вымещать на слугах, жестоко их тираня. Сначала слуги жалели Хоу-И, потом стали бояться его и, наконец, – возненавидели.

Когда их терпению пришел конец, они напали на небесного стрелка и убили его ударом дубины из персикового дерева.

Так погиб великий герой.

После смерти Хоу-И стали почитать как божество Цзунбу, отгоняющее нечистую силу.

Сказания о Хоу-И и его жене Чан-Э не раз пересказывались в различных древнекитайских книгах, в том числе в знаменитой «Книге гор и морей».