Текст книги "Брачный контракт, или Who is ху…"

Доли участия

Непреложным заветом счастливого брака является предварительная независимая оценка того, что вы теряете и приобретаете, покидая состояние замужества или женитьбы. Но перед тем как что-то делить, нужно всегда что-то вложить. Вот здесь-то и возникает пикантный вопрос доли участия.

Этот вопрос, кстати, они (мальчики) очень любят обсудить с товарищами на деловых терках. Терки – это такие бизнес-встречи, которые по традиции чаще всего начинаются на закате и продолжаются до рассвета. До любого рассвета, надеюсь, это понятно. Иной раз на терках действительно обсуждаются сложные организационные вопросы, которые касаются долей участия в том числе. Остановимся на этом моменте чуть подробнее.

Первоначальной долей считается тот капитал, с которым партнер вступает в бизнес.

В этом процентном соотношении и делятся потом прибыли и убытки. По мере возрастания авторитетов возникают текущие дела, которые каждый партнер решает в меру своих связей и компетенции. Если возникают задачи, требующие дополнительных вложений (как, например, коррумпирование чиновников, проведение новых законодательных актов, организация корпоративного досуга), все заинтересованные лица вносят деньги или соответственно оцененный ресурс в привязке к той самой доле участия. При этом все прекрасно понимают, что есть актив как материальный, так и нематериальный.

Например, если один из партнеров, владея профильным бизнесом, может вывезти модельное агентство или олимпийскую сборную по синхронному плаванию (ручному мячу, женскому футболу, whatever…) на отдых в Куршавель, Сент-Моритц, Сан-Тропе и т. д., то имеет полное право зачесть этот поступок как внесение определенной суммы в организацию отдыха. Конечно, в эти деньги не входит персональная стоимость консумации каждой из подопечных, так как эта величина договорная. Вообще в большом спорте или модельном бизнесе не принято называть интимные отношения с опекунами консумацией. Предлагаю не нарушать традиции и назвать их так, как принято, – дружба. Имейте в виду, что в наше время понятие дружбы стало намного более широким, чем прежде. «Консумация» и правда звучит оскорбительно. Не тот масштаб.

То есть если, например, Вячеслав Алексеевич дружит в широком смысле этого слова с Оленькой из кордебалета, это не означает, что Оленька стремится внедриться в семью порядочного человека и разрушить ее. Попользовав друг друга некоторое число раз, каждый из друзей извлечет свою выгоду: Оленька, к примеру, может воспользоваться деньгами и связями Вячеслава Алексеевича, чтобы обойти Майю Плисецкую при выборе балерины века, а ее друг реализует свои амбиции мецената. Оленька даже может стать секс-символом года при фактическом отсутствии всего необходимого для секса, тем более для символа. Или ее могут выбрать лучшей теннисисткой, хотя она не в состоянии отличить ракетку от дуршлага. Просто нужно быть верным другом. В конечном итоге это ведь ни к чему не обязывает. Просто сначала с благородным доном дружит Оленька, потом немного – Светик, затем Анютка, ну и так далее. Между собой члены профсоюза не ругаются, потому что в дальнейшем Босс может рекомендовать своим приятелям верного и исполнительного друга как для однократной, так и для долгой, ни к чему не обязывающей дружбы.

Или, к примеру, одному из дольщиков удается договориться о важном для всех решении на высоком уровне. Тогда этого партнера терочным путем могут освободить от материальной части обложения той самой сделки (взятки), просто все остальные заплатят немного больше. А как вы хотели: связи и возможности бесплатно не достаются.

Заметим, что, объединившись в правильный альянс, можно почти без использования денежных знаков провести глобальное мероприятие. Конкурс красоты, например.

В проведении любого шоу имеются всегда одни и те же составляющие:

1. Контент, или Содержимое (будь то концерт, фильм, показ и т. п.).

2. Площадка.

3. Рекламная кампания.

4. Система билетных продаж или распространения пригласительных.

5. Весь остальной ресурс, типа afterparty, напитки, еда и прочие бонусы, легко привлекается за счет спонсоров, которые охотно меняют свои услуги на билеты или возможность демонстрировать бомонду, что и мы, мол, не сидели сложа руки, пока все ждали у моря погоды.

Именно такой беспроигрышный альянс образовался, когда четыре скучающих от однообразных развлечений джентльмена решили удивить мир.

Нематериальные активы

Жить стало скучно, потому что удивляться было нечему. Огромный город, по-видимому, состоял из одних и тех же людей и одинаковых развлечений. Империя шоу-бизнеса загнивала, ибо казалось: все, что можно было показать скучающему бомонду, уже показано. Народ постепенно приходил в состояние депрессии от отсутствия новизны и остроты ощущений.

Почему-то ни старик Николсон, ни Бред Питт на свои тусовки приглашений пока не присылали, унижаться и самим просить погреться у костра чужой славы было не по понятиям. Поэтому, следуя принципу: уж лучше первым в деревне, чем последним в городе, ребята недолго думая решили провести конкурс. Собственный конкурс, естественно, с отборочной комиссией, турами, кастингами и прочей сопутствующей ерундой. Благо была и огромная площадка на несколько тысяч мест, и свои гламурно-информационные журналы, и телерадиоресурс, и огромный штат сотрудников, которым надо было чем-то заниматься.

В недрах идеи конкурса была изюминка. Не просто показать народу приятных телок, а дать им шанс пробиться в жизни. Гран-при под это дело выделил владелец продюсерской компании UREAL. Победительнице предоставлялся шанс исполнить в эфире песню, специально по этому случаю написанную известным композитором. Песню должны были запустить в ротацию на трех радиостанциях. Подумывали про клип, но единогласно решили, что по итогам будет ясно, нужно ли так заморачиваться, может, еще до клипа возникнет идея нового конкурса.

Присутствовала и другая изюминка, но ее сильно не засвечивали, потому что она, честно говоря, была немного щекотливая. После итогового конкурса участницы и богатые дядьки собирались отужинать и отдохнуть на огромной яхте под романтическим именем «Эдельвейс», выпить немного вина, заодно прослушать девчонок в более интимной обстановке.

Вдруг скрытые таланты не были выявлены ранее… Знаете, как бывает, и так ты ее, и эдак, а она вдруг, на ровном месте, как запоет!

Была только одна небольшая проблема этического характера. На такие публичные тусовки всегда хотели попасть жены этих самых организаторов, но что они понимают в музыке… Ладно, пусть на саму церемонию, но на «Эдельвейс»!.. Начнут еще встревать со своими советами, мешать проведению мероприятия.

Сначала поступило предложение:

– Может, отправим их в Париж, на какой-нибудь крутой показ? Пусть затоварятся «шанелями» и шиншиллами.

– Не, ты что, моя – ушлая, сразу напряжется, если всех будут ссылать в одно место. Будет звонить по сто раз и два часа выяснять, какой галстук мне привезти – Hermes или Brioni. Я уж не помню, когда их в последний раз надевал.

– Тогда давайте уедем с ними на острова, а потом отлетим на два дня по работе – и дело с концом.

– А кто будет кастинги проводить, секретарши твои? Много они навыбирают. Нужно же, чтобы всем было интересно! Ладно, давай каждый со своей бабой решает проблему сам. Предлагаю вообще ничего не говорить, как пойдет, так и пойдет. На месте разрулим.

На том и порешили.

Таким образом, мероприятие было выведено из разряда светских и размещено в графу Business events, чтобы бабы не совали нос не в свои дела. Они особенно и не совали, то есть если только им не подсовывали их под самый нос.

Вика дежурно сгребла пачку корреспонденции, пришедшей утром на ее рабочий адрес. Ненужные газеты объявлений, глянцевые журналы, письма, конверты с приглашениями на сто вечеринок одновременно. Она вскрывала конверты в зависимости от их внешнего вида. Несмотря на то что была занята, иногда она все-таки позволяла себе посещать собрания бомонда, дабы не терять форму. С мужем Пашкой у Вики уже давно устроились отношения по типу УНАСВСЕНОРМАЛЬНОНЕЗАДАВАЙЛИШНИХВОПРОСОВ.

Оба понимали, что семья для них – святыня, куда ни в коем случае нельзя сливать плохое настроение, дурные эмоции: все-таки у них росли две обожаемые девочки-близняшки, и вообще – были выстроены планы на будущее. Словом, по принятым в тусовке меркам у них было все в порядке.

Конечно, эти двое уже давно вышли за рамки разговоров «я тебя люблю, а ты?». Тем не менее для широкой общественности Паша и Вика были вполне пристойной супружеской парой, которая регулярно появлялась в нужном составе в нужное время в нужных местах.

Вика ни капли не удивилась, увидев среди пригласительных билетов ангажемент на конкурс Show must go on. Она видела перетяжки в городе и рекламу по телевизору. Решив, что мероприятие заслуживает внимания, открыла конверт и достала впечатляющее приглашение. Особенно, наверное, впечатлился бы Мел Гибсон, вряд ли он видел такое в своей жизни. Потому что ему его не прислали.

На черном фоне золотыми буквами, с вензелями, с оттисками музыкальных инструментов (в основном саксофонов) и открытых женских ртов, явно символизировавших пение, было пропечатано предложение посетить шоу, которое, оказывается, проводила компания ее мужа.

«Зачем он прислал мне эти пригласительные, без официальных церемоний понятно, что я и так туда попадаю…»

Вопрос был несущественным, поэтому вечером, когда Паша пришел с работы, Вика без задней мысли спросила:

– Пашулька, а что это за шоу, которое вы устраиваете? Мне зачем-то передали на него приглашения, может, тебе нужно, я могу отдать. – За долгие годы совместной жизни Вика слишком хорошо изучила манеры Павлика и всегда могла уловить фальшь в выражении лица, в позе, в словах. В этом случае ничего ловить не пришлось. Это были просто показательные выступления на тему «Как надо врать, чтобы тебя застукали с первой секунды».

– Какие пригласительные, что за шоу? – Сквозь плохо сыгранное недоумение читались совсем другие мысли: «Ох, блин, как к ней попали эти гребаные билеты. Теперь эти бабы всех достанут!» Надо заметить, что образец билета Паша одобрил лично, он был очень горд тем, что приглашение получилось и тематическим, и со скрытым смыслом одновременно. Правда, продумывая дизайн, он не имел в виду, что билет, на котором красуются не по-детски раскрытые манящие ротики, будет проходить ОТК у супруги.

Паша очень не любил, когда у жены становилось такое лицо: мол, говори, говори, мне все с тобой ясно. Еще больше ему не нравилось, что из-за него у партнеров начнутся разборки в семьях. Но хуже всего было то, что ну никаким, никоим образом они не могли взять жен на тусовку. В таком случае она теряла всякий смысл.

Паша немного сник, но, собрав волю в кулак, попытался усыпить бдительность жены зевком, после чего сказал скучным голосом:

– Ну, я совсем запарился! Не шоу, а конкурс, типа «Мы ищем таланты». Можешь отдать, нам как раз не хватает мест. Или хочешь пойти? Мы-то в зале сидеть не будем. – Это была последняя попытка спасти положение без скандала. Он рассчитывал на то, что Викулька, как часто бывало, сошлется на занятость и откажется.

Она почти так и сказала, а именно:

– Знаешь, я на шоу пойти не смогу, у меня встреча в восемь, а вот на банкет поеду.

Павлик немного вспотел, это был именно тот поворот событий, который устраивал его меньше всего. Нужно было что-то делать. Вместо умных мыслей в голове услужливо проносились картины одна краше другой: в одном эпизоде Викулька, намотав на кулак длинные белые волосы Пашиной фаворитки, которая вышла в финал после первого же (питерского) тура, запихивала ей в рот саксофон, приговаривая с издевкой: «Саксофонистка, говоришь, певица начинающая, покажи-ка мне, как ты умеешь одновременно саксофонить и петь. Ты у меня милостыню просить будешь вместе со своим саксофоном! В подземном переходе на Казанском вокзале!» Надо отдать должное Вике: при ее крупном телосложении и своеобразном отношении к вопросу супружеской неверности воплотить эту ситуацию в жизнь ей не составило бы труда.

Другая картинка была еще хлеще: все каюты благородного меценатского водного лайнера заняты женами приятелей, полулежащих в декольте, бриллиантах и кокетливых зазывных позах и каждому заглянувшему в номер показывавших недвусмысленный знак в виде поднятого вверх среднего пальца, что означало: «Ну, как мы вас отымели?»

Нет, допустить такого глумления было нельзя. Паша припотел уже прилично, у него оставался последний, самый бедный шанс, который грозил нешуточным скандалом. Выхода не было, и он сказал такую дурацкую фразу, что Вике даже расхотелось продолжать разговор. Мало того: его лицо стало просто неприятным от усилия придать заведомому вранью видимость благородной правды. «Боже ты мой, столько лет врет, и всякий раз как впервые, хоть бы перед зеркалом порепетировал!»

– Знаешь, это не женская тусовка, там баб практически не будет, на банкет поедут только мужики, лучше займись своими делами.

Вика пошла в комнату, достала из сумки пригласительные и принесла их Павлику:

– Возьми, раз у вас проблемы с местами. И скажи своим секретарям, чтобы обращали внимание на фамилии, когда расписывают VIP-приглашения.

– Давай, не пропадут. – Отступать было некуда, уже можно было наступать, ведь последнее слово должно оставаться за мужиком.

В тот вечер они легли в разных комнатах.

Шоу должно было состояться на следующий день.

Вика хорошо знала, что такое шоу-бизнес, а живописные слова из приглашения вроде «победительницы предыдущих туров из пяти городов России» ей не надо было расшифровывать. Потому что Павлик на протяжении двух месяцев с завидной регулярностью летал по делам то в Питер, то в Нижний, то в Красноярск, то в Сочи, то в Ростов.

Возвращался, прямо скажем, изрядно потрепанный. Уставший, в общем.

Вика никогда не занималась отвратительными внутрисемейными изысканиями. Не оттого, что всецело доверяла супругу, а потому, что считала, что нужно воспринимать жизнь во всем ее многообразии, но, конечно, без фанатизма. Типа «У природы нет плохой погоды». И теперь она вовсе не расстроилась, когда Павлик без должной благодарности сгреб пригласительные себе в борсетку. У нее на завтра уже были альтернативные планы, нет худа без добра. Но демонстрировать овечью покорность она не собиралась. Честно говоря, ее реакция была показной, в душе она не переживала, ей даже было смешно от того, как потел Павлик, пытаясь выправить ситуацию и выйти сухим из воды.

На следующий день в обеденное время Вика договорилась встретиться с подругой, женой Павликова партнера.

Светка прилетела в кофейню раньше времени, причем с заплаканными глазами, и пустилась с места в карьер:

– Ну, ты представляешь, у нас и так все держится на честном слове, он просто задолбал меня своими разговорами о том, как мы плохо живем. Но мы хотя бы пытаемся что-то наладить, соблюдаем традиции, каждую пятницу ходим в ресторан, у нас семейные ужины, и это – свято. А тут он мне заявляет: извини, мол, завтра никуда не идем, у нас закрытая конференция, скорее всего допоздна. – У Светки аж дыхание зашлось, она глотнула воды. – Ну что делать, вся жизнь – под откос! Что за конференция такая – на всю ночь?

Вика не собиралась утаивать от подруги то, о чем знала вся Москва.

– Знаю я эту конференцию. Конкурс!

– Какой конкурс?

– Обыкновенный… Помнишь, они как подорванные ездили в командировки по пять раз в месяц?

– Ну да, на объекты…

– Можно и так сказать.

– Подожди, Котик, что ты имеешь в виду?

– Да телок они ездили отбирать для этого конкурса. Что-то вроде начинающих исполнительниц, которым дают возможность стать звездами эстрады, но перед этим, как водится, им нужно пройти ряд испытаний. – «Ряд испытаний» Вика произнесла загробным голосом и закатила глаза.

– Подожди, это про него по всему городу перетяжки висят? Это и есть конференция? Да нет, не может быть! – Светкино лицо отражало смятение, но злость одерживала верх над слезами.

– Что значит «не может быть», полгорода там будет, мужики-то все – точно!

– Так! Как мне туда попасть? Можешь достать билеты?

– Дурочка, ну что нового ты там увидишь, пусть себе развлекаются, давай лучше приколемся.

– Как это «приколемся»?

– Звони своему и говори: «Ладно, шагай на свою конференцию, а мне принесли билеты на Show must go on, я с девчонками иду на тусовку». Посмотрим, что скажет.

Светка была решительна и прямолинейна, поэтому тут же схватила трубку и выдала Максиму вышеозначенный текст.

Макс молчал минуты две. Света его не прерывала.

“Ты уверена, что идешь туда? – Не слишком интеллектуальный ответ после такого долгого обдумывания.

– А почему нет?

– Кто дал тебе билеты?

– Это что, так важно? Хочешь, пойдем со мной! – Светка держала линию и вместе с тем давала ему шанс реабилитироваться.

– Извини, Светик, у меня переговоры, я позвоню тебе ближе к делу, уточню, может, ты передумаешь. – Макс отключился.

– Нет, ты представляешь, он надеется, что я передумаю, а он пойдет! Какая скотина, животное, все им мало!

Светка весь остаток дня провела как тигрица в клетке. Считала каждую минуту и проверяла телефон пятьдесят раз. У нее был серьезный по нашим временам порок – она не переносила вранье. С правдой, любой, она могла совладать, перед враньем чувствовала себя беспомощной, потому что не знала, с чем ей бороться.

Макс позвонил около шести. Он не мог не пойти на конкурс, но и не мог пойти туда с женой – все-таки член отборочной комиссии.

– Ну, что решила? Идешь на шоу?

Светку прорвало:

– А ты, ты идешь на шоу? На гребаную выставку малолетних телок ты идешь? Или, может, лучше сходим с Ивановыми в ресторан, как у нас водится по пятницам, выпьем вина, поговорим, посмотрим телевизор и ляжем спать? Как тебе такая перспектива? Конфренцию придумал, как тебе не стыдно, хоть бы уж правду сказал, и то было бы лучше!

– Светик, ну успокойся, я совсем не хотел тебя обидеть. Это действительно мероприятие не для семейных пар.

– Не для семейных, а для каких, для несемейных? Что, разве такие остались в нашем окружении?

– Нет, я не это имел в виду, просто ребята просили, чтоб без жен, они будут там не одни, потом эта тусовка на корабле.

– Еще и на корабле? Это чтобы со всеми удобствами? Как в плавучем публичном доме? Конечно же с конкурсантками и организаторами? Случайно, не с вами ли?

– Что здесь такого, почему ты все так остро воспринимаешь, все едут, буквально все, кого ты знаешь.

– Все едут, а ты не поедешь! Или, если хочешь, езжай, но я устрою такое! – Какое «такое», она и сама не знала. Но произнесла очень уверенно.

Бог его знает, что вообразил себе Макс, может, подумал, что Светка пойдет торговать своим телом на Ярославское шоссе и принесет в дом кучу болезней (а у них все-таки ребятишки), или наберет полную ванну воды и залезет в нее при детях с включенным феном, или закажет пятерых альфонсов прямо в супружеское ложе, – одним словом, тяжело вздохнув, он произнес:

– Ладно, пошли в твой ресторан. Идите к девяти, я подъеду чуть позже, буду в офисе.

Светка ликовала. Она тут же позвонила Викульке и рассказала, как ей удалось победить зло.

– Бегу в салон, причешусь, сделаю макияж, буду в лучшем виде.

Вика искренне порадовалась за подругу.

В салоне Светка, как всегда, встретила кучу знакомых. В том числе милашку Танюшку, которая всегда пребывала в приподнятом настроении. К слову, муж Танюшки очень дружил с Максом и с Викиным Павликом. Обменявшись дежурными «как дела», девчонки опросили друг друга о цели посещения салона, в смысле кто куда собирается.

– Мы с Максом идем в ресторан, – не без гордости сказала Светка. – Через полтора часа он подъедет, пока посидим с Ивановыми.

– А мой пошел на какие-то ужасно важные переговоры по недвижимости. Сказал, там будут все, вплоть до АДМИНИСТРАЦИИ! – Она сделала большие глаза. – Сейчас ждет, когда освободится Павлик, а потом они вместе улетают на вертолете на какую-то редчайшую охоту. Правда, охота короткая очень – завтра к двум уже вернутся, я думала, твой с ними.

Светка промолчала. Лишний раз порадовалась, что отбила мужа от гулянки, еще и на всю ночь! Ну о чем они думают, эти мужики!

Ивановы уже сидели за столиком, когда Света, красивая и нарядная, появилась в дверях.

– По какому поводу праздник? – оценив Светин отличный вид и приподнятое настроение, осведомился Иванов.

– Просто хорошее настроение. – Она не стала вдаваться в подробности. Зачем лишний раз давать повод для разговоров.

Размеренное дружеское застолье началось. Иванов был подозрительно внимателен и заботлив, подливая Светке вина немного чаще, чем обычно. Более того, через полчаса было предложено перейти на водку. Иванов был близким другом Макса, поэтому Светик напилась в хлам уже через сорок минут после того, как переступила порог ресторана. Иванову пришлось самому отвезти жену друга домой и уложить в постель. От мысли помочь ей раздеться он после мучительных раздумий отказался.

А Вика в это время встречалась с приятелем за вечерним бокалом в интимном полумраке ночного клуба. Тот только что вернулся с официальной церемонии конкурса Show must go on. Кстати, к организации события Валера тоже приложил руку, глянцевые журналы пестрели рекламой шоу с его легкой руки.

– Знаешь, девочка моя, – сказал он, целуя Вику, – такое впечатление, что там была вся Москва. Кого только не встретил! Кстати, сидел рядом со Светкиным Максом. Он был какой-то хмурый и много суетился. Скажу тебе, что для такого мероприятия материал сыроват, могли бы, конечно, и посерьезней поработать. Впрочем, на корабле, может быть, кто-то раскроется.

Для справки

Ни одна участница конкурса не стала звездой, по крайней мере шоу-бизнеса. Только одной девушке удалось пристроиться back-вокалисткой к известному певцу по фамилии Глумидзе. Однако на совете директоров было принято решение проводить подобные конкурсы не реже одного раза в год. Цель та же: воспитание нового поколения талантливых молодых исполнительниц и подъем отечественного шоу-бизнеса.