Текст книги "Основы нейропсихологии. Теория и практика"

Память, так же как мышление и сознание, категория, прежде всего, психологическая. В изучение памяти внесли существенный вклад А. Р. Лурия, Е. Д. Хомская, Н. К. Корсакова, Ю. В. Микадзе, Э. Г. Симерницкая, Л. И. Московичюте, К. В. Анохин и др.

Суммируя их определения памяти, можно констатировать, что память – это психическая функция, обеспечивающая способность запоминания, хранения и извлечения информации.

Е. Д. Хомская определяет память как сохранение информации о раздражителе после того, как его действие прекратилось.

Для хранения информации необходимо упрочение (консолидация) ее следов. Человек может хорошо запоминать что-либо, но недолго хранить это в памяти или же плохо извлекать из памяти то, что в ней содержится. В любом случае память будет страдать, и, чтобы понять почему, необходимо выяснить, какая из этих трех операций неполноценна. От этого зависит и выбор методов коррекции дефекта памяти в каждом конкретном случае.

Принято различать биологическую (не только онтогенетическую, но и филогенетическую) и психологическую память. На основе врожденной биологической памяти работают, например, внутренние органы. На основе приобретенной биологической памяти вырабатывается такое важное свойство, как иммунитет.

Выделяют модально-специфические и модально-неспецифические виды памяти.

Модально-неспецифическая память охватывает самые разные стимулы и события. Ее качество зависит от состояния связей между разными участками мозга и прежде всего между корой и подкоркой («глубиной»).

Модально-специфические виды памяти выделяются соответственно ведущему анализатору: тактильная, слуховая, зрительная и т. д. В отличие от модально-неспецифических видов памяти, они в значительной степени локальны. Место их представительства в мозге совпадает с местом расположения корковых концов анализаторов, ближе к периферии зоны той или иной модальности.

У людей преобладают разные виды модально-специфической памяти: зрительная, слуховая, тактильная и т. д. Однако у большинства ведущей является именно зрительная память. Им легче запомнить что-либо, увидев это или прочитав. Еще более стойкий мнестический эффект у большого числа людей связан с подкреплением двигательным актом. Если им удается запоминаемое не только увидеть, но и записать, задача в значительной мере облегчается. Следующей по значимости и для большинства людей является слуховая память.

В зависимости от уровня управления или регуляции мнестическими процессами память делится на произвольную и непроизвольную. Значительная часть хранящейся в нашей памяти информации запоминается без участия сознания (без фиксации внимания). Иногда она непроизвольно всплывает, вызывая удивление у самого носителя памяти по поводу того, откуда у него имеется то или иное знание.

Параллельное использование для запоминания чего-либо памяти разных модальностей создает для всех людей оптимальные условия.

Непроизвольная память гораздо активнее в детском возрасте. По-видимому, это объясняется незрелостью сознания, производящего отбор наиболее «выгодной» информации, а следовательно, не препятствующего ее запоминанию. Непроизвольная память связана с понятием импринтинга (непосредственного запечатления стимула). Согласно научным данным, человек запоминает все, с чем соприкасается во внешнем мире, но не все осознает. Поэтому он может не знать, что именно хранится в его памяти, думая, что в ней только то, что попало осознанным путем. Выдающийся австрийский зоолог и зоопсихолог, один из основоположников этологии (науки о поведении животных), лауреат Нобелевской премии по физиологии или медицине К. Лоренц (К. Lorenz) отождествлял биологическую память и импринтинговую. Она может так и остаться невоспроизведенной в обычной жизни, но ее актуализация возможна в специальных ситуациях (например, в условиях гипноза или при каких-то особых – в том числе патологических – состояниях).

В соответствии с этим Н. П. Бехтерева утверждает, что мозг иногда знает и выдает информацию, которую человек совершенно не помнит. В этот момент может возникнуть известное ощущение дежавю (как будто то, что происходит сейчас, уже было). Это случается, по мнению Н. П. Бехтеревой, потому что в одну и ту же точку мозга от одного и того же явления или предмета сигналы могут прийти не одновременно. Гениальность, как считает Н. П. Бехтерева, определяется врожденными свойствами мозга, его удивительной биохимией, которая считается его генетическим свойством и дается только избранным. Например, гениальность А. С. Пушкина была обусловлена идеальной биохимией мозга, дарившей поэту потрясающие рифмы. Ему не надо было их искать, они приходили к писателю готовыми.

В зависимости от времени хранения информации в памяти выделяют:

1) мгновенную память – кратковременное запечатление следов, длящееся несколько секунд;

2) кратковременную память (оперативную) – запечатление следов на несколько минут;

3) долговременную память – хранение информации длительное время, даже в течение всей жизни.

По степени осмысленности память делится на неосмысленную (механическую) и осмысленную, имеющую семантическое содержание. Механическая память мало зависит от состояния интеллекта. У умственно отсталых детей нередко бывает хорошая механическая память. Это следует понимать как гиперкомпенсацию недостаточности интеллектуальной сферы.

В тех различиях, которые имеются в качестве памяти у здоровых людей, важную роль играют врожденные способности. Одни люди имеют предпочтения зрительной памяти, другие слуховой, третьи – вербальной, четвертые – двигательной и т. д.

Основными мозговыми механизмами запоминания информации на уровне коры мозга является многомерная система связей, которые включают как элементарные (сенсорные), так и сложные (понятийные) компоненты. Положение о многомерности процесса запоминания уточняет прежние упрощенные представления, согласно которым запоминание – непосредственная «запись» информации.

Такое свойство памяти требует активного включения в функционирование межзональных проводящих путей. Это связано прежде всего с тем, что вспомнить что-либо забытое означает оттормозить одни ассоциативные связи и активировать другие.

Согласно представлениям К. В. Анохина, ученого, активно работающего над проблемами памяти с нейробиологической и нейропсихологической позиций, развитие мозга человека никогда не останавливается, а каждый всплеск нового опыта – одновременно новый всплеск морфогенеза (изменений, происходящих в структурах мозга). Новый опыт изменяет и работу и нейронов, и синаптических контактов между ними. Они становятся более дифференцированными и совершенными. Это утверждение К. В. Анохин считает справедливым и для тех мозговых процессов, которые происходят в эмбриогенезе. Созревающий мозг ребенка запоминает все. В положительном отношении – это слова и добрые чувства мамы, окружающих людей, а в отрицательном – то действие, которое оказывают алкоголь, наркотики и т. п. Их воздействие приводит к синтезу белка в мозге эмбриона, который его закрепляет надолго, а иногда и навсегда. Эпизоды употребления алкогольных и наркотических веществ после рождения человека, например, в подростковом, юношеском возрасте и далее также закрепляются в памяти. Человек все легче и легче вводится в патологическое состояние. Особое место К. В. Анохин отводит явлению вспоминания и в частности тому, что оно никогда не бывает точно воспроизводящим то событие или явление, которое запомнено.

Американский психолог-экспериментатор Г. Эббенгауз изучал особенности чистого забывания, на которое не влияют процессы мышления. Для этого им был предложен метод заучивания бессмысленных слогов, состоящих из двух согласных и гласной между ними, не вызывающих никаких смысловых ассоциаций (например, бов, гис, лоч и т. п.).

Процесс перевода информации из оперативной памяти в долговременную носит название консолидации.

В результате проведения многочисленных экспериментов с использованием 2000 карточек уточнили нормативную кривую запоминания.

Было установлено, что уже в течение первого часа забывается до 60 % всей полученной информации, через 10 часов остается лишь 35 % изученного. Около 20 % общего числа первоначально выученных слогов содержится в памяти через 6 дней и через месяц. Отсюда выведен режим рационального повторения. Если нужно запомнить материал на два дня, он является следующим:

• первое повторение – сразу по окончании чтения;

• второе повторение – через 20 минут после первого повторения;

• третье повторение – через 8 часов после второго;

• четвертое повторение – через 24 часа после третьего.

Если нужно помнить материал надолго, то:

• первое повторение – сразу по окончании чтения;

• второе повторение – через 20–30 минут после первого повторения;

• третье повторение – через 1 день после второго;

• четвертое повторение – через 2–3 недели после третьего;

• пятое повторение – через 2–3 месяца после четвертого повторения.

Для закрепления информации в памяти навсегда предлагается использовать следующий рецепт повторений:

• первое повторение – через 5 секунд;

• второе – через 25 секунд;

• третье – через 2 минуты;

• далее – через 10 минут;

• затем через 1 час;

• через 5 часов;

• 1 день;

• 5 дней;

• 25 дней;

• 4 месяца;

• 2 года и т. д.

Английский ученый Ф. Барлетт в середине прошлого века установил, что точным вспоминание может быть только при заучивании чего-либо наизусть (для сдачи экзамена и т. п.). Во всех других случаях информация, которую нужно запомнить, особым образом структурируется. Ф. Барлетт считает, что в воспоминании всегда присутствует доля фантазии. Разные люди рассказывают об одном и том же событии по-разному, что особенно ярко выступает в разных источниках мемуарной литературы. Кроме того, следует заметить, что по закону Рибо события, происшедшие давно, сохраняются в памяти более прочно, чем недавние. Подтверждением этому является то, что авторами мемуарных литературных произведений становятся в основном люди пожилые, накопившие жизненные впечатления, о которых хочется рассказать.

В рамках экспериментов по структуре процесса запоминания обнаружено, что наиболее прочно запоминаются начало и конец события, а все то, что занимает срединное положение, закрепляется в памяти менее стойко. Это объясняет часто наблюдаемый «эффект края», который имеет место в тестах по запоминанию рядов слов, букв, цифр и т. п. Кроме того, установлено, что хороший сон способствует более прочному закреплению в памяти новой информации. Отсюда бытующее ложное мнение, что иностранный язык можно выучить во сне.

Необходимость структурирования информации, которая должна остаться в памяти, требует участия мышления. Становится понятно, что мышление и память тесно связаны между собой.

Особым образом на прочность запоминания влияют эмоциональное возбуждение и стресс. Они ускоряют мнестические процессы и продлевают их следы, вплоть до образования застойных очагов возбуждения (патологических доминант, по А. А. Ухтомскому).

В современной психологии большинство авторов, таких как выдающиеся отечественные психологи и нейрофизиологи А. Н. Леонтьев, П. К. Анохин, К. В. Судаков и др., рассматривают эмоции с позиции «деятельностного подхода».

Согласно формулировке А. Н. Леонтьева, эмоция – это функция, отражающая то, как мотив, лежащий в основе какой-либо деятельности, воплощается в ней.

Соответственно, А. Н. Леонтьев главной особенностью эмоций считал отражение. Если мотив и результат деятельности совпадают, возникает положительная эмоция, если нет – отрицательная. Это касается как собственной деятельности человека, так и деятельности других людей, а также явлений природы и событий, происходящих вокруг. Иначе говоря, стержнем эмоций является способность оценивать что-либо и переживать. Изучение эмоций получило научную значимость в конце XIX века. В частности, знаменательным событием стало появление теории эмоций Джеймса-Ланге, согласно которой человек, оцепеневший на мгновение после напугавшего его события, сначала замечает, что сердце его колотится и во рту пересохло, а уже затем делает вывод: «До чего же я испугался!» В сущности, теория эта предполагает, что после восприятия, вызвавшего эмоцию, субъект переживает эту эмоцию как ощущение физиологических изменений в собственном организме. Иными словами, физические ощущения и есть сама эмоция.

Как утверждал Уильям Джеймс (W. James), «мы грустим, потому что плачем, сердимся, потому что наносим удар, боимся, потому что дрожим». Невозможно представить себе, – утверждает Джеймс, – восприятие смешного без того, чтобы не засмеяться, гнева – без сжатия зубов или их оскаливания, без сжатия кулаков и т. д. Телесное есть выражение эмоций, а сами телесные действия тянутся из глубины веков, приоткрывая завесу над тем, как созревала психика людей, когда их мышление не было столь зрелым, как у современного человека. Так, например, частота сердечных сокращений во время нервного напряжения – это «оттягивание» потока крови от головы, так же как и покраснение лица, шеи т. п. Глубокий вдох через нос появился тогда, когда рот человека был занят закушенной частью тела противника и т. д. и т. п.

Однако впоследствии это мнение было пересмотрено, в частности, физиологом Уолтером Кенноном. Он разграничил эмоции и инстинкты, а также обосновал тесную взаимосвязь эмоций и их телесных проявлений.

У. Кеннон пришел к выводу, что одни и те же физиологические сдвиги проявляются в рамках нескольких разных эмоций. Так, мурашки могут появиться и во время созерцания чего-либо прекрасного, и при свидетельстве истязаний или убийства. Таким образом, утверждал он, эмоция – это нечто большее, чем ощущение и его внешнее телесное выражение, связанное с вегетативной реакцией.

К настоящему времени учение об эмоциях в существенной мере развито, но работы пионеров исследования этой важной функции человека не потеряли своей значимости.

Следует отличать эмоции как вид ВПФ от простейших переживаний – аффектов. Аффект свойствен животным и примитивным людям. Он трудно регулируется центральными механизмами психики. В криминалистике состояние аффекта рассматривается как обстоятельство, смягчающее вину преступника. Подавление отрицательных аффектов (агрессия, сексуальное гипервозбуждение, эгоистические наклонности и пр.) следует начинать с самого раннего детства.

Вначале эмоции ребенка носят физиологический характер – это крик-плач, выполняющий разные функции, в том числе и развития грудной клетки, становления дыхания. Лишь в 2–2,5 месяца у ребенка появляется осмысленная улыбка, предназначенная для другого. Такая улыбка является социальной, а следовательно, специфически человеческой. Ее появление свидетельствует о возможности установления с ребенком эмоционального контакта.

Основные виды деятельности ребенка, особенно дошкольника, – общение, игра, изобразительная деятельность, осуществление которых невозможно без активизации эмоций. Особую роль здесь играет отношение к сказкам – к причудливости их сюжета, фантазийности, красоте словесного изложения.

Существует теория Пола Экмана о шести базовых эмоциях, которые, как он утверждает, люди всех культур испытывают и могут распознавать в других людях. Это радость, злость, отвращение, страх, грусть и удивление (happiness, anger, disgust, fear, sadness, surprise). Они находят свое выражение не столько в языке, сколько отражаются на лице. Для каждой базовой эмоции есть свое особое выражение лица, которое никто не способен скрыть и которое, как правило, безошибочно опознается: оно «просачивается» сквозь любую маску, под которой человек надеется скрыть свои чувства.

Современник Пола Экмана, психолог и теоретик личности Сильван Томкинс объяснял сходство эмоций у людей разных культур тем, что внешние раздражители вызывают в эволюционно наиболее древних зонах мозга реакции, которые автоматически запускают определенное поведение и телодвижения. «Если я убегаю от змеи, – писал Томкинс, – то делаю это не потому, что считаю, что передо мной находится опасный объект и я не хочу или не намереваюсь быть ужаленным. Я убегаю, потому что боюсь змей. Угроза, связанная со змеей, заключена в самом объекте: змеи пугают меня, потому что они когда-то пугали наших эволюционных предков». В соответствии с этим другой американский ученый Майкл Газзанига считает определенные эмоции врожденными. Так, он утверждает, что человеку трудно научиться бояться цветов, тогда как змей он боится от рождения, а не на основании негативного опыта. Эмоции, таким образом, повышают шансы человека на выживание.

Для подтверждения своей идеи об универсальности базовых эмоций Пол Экман составил собственный набор снимков лиц, демонстрирующих выражения разных человеческих чувств. Он показывал его студентам, чтобы каждый из них, глядя на фотографию, решил, какое из шести понятий более всего к ней подходит. Был получен единый для разных культур результат: испытуемые повсюду приписывали одни и те же эмоции одним и тем же фотографиям.

Со временем П. Экман расширил свой эксперимент, включив в него представителей еще нескольких культур, в том числе и примитивных (племена Новой Гвинеи). В результате все подтвердилось. Некоторых аборигенов затрудняло лишь различение мимики зла и отвращения. Концепция П. Экмана была настолько популярна, что легла в основу выпущенного в 2009 году сериала «Lie to Me» (в России – «Обмани меня»).

Относительно мозговых механизмов эмоций известно очень мало. Т. П. Бехтерева считает, что физиологически реализация эмоций «малой кровью» (без распространения патологического возбуждения) осуществляется при сбалансированности сверхмедленных процессов, которые ограничивают их распространение (сверхмедленные физиологические процессы другого знака) в целях защиты иных высших психических функций.

От того, как человек оценивает свои поступки и события, происходящие вокруг него, в значительной мере зависит его поведение. Поэтому эмоциональная сфера человека тесно связана с поведенческой.

Особое место в эмоциональной жизни человека занимает стресс. Его принято расценивать как явление сугубо негативное, разрушающее нервную систему и организм в целом. Однако это далеко не всегда так. Стресс – необходимое переживание. Благодаря ему мы приспосабливаемся к различным неординарным условиям внешней среды (болезни, экзамены и пр.), образно говоря, закаляем нервную систему. Опасен только слишком длительный стресс, не сменяющийся положительными эмоциями. Интересно, что постоянный стресс может не только разрушать нервные клетки, но действовать самым неожиданным образом на сосуды мозга, а именно, приводить к склерозу, а значит, повышению степени риска инфарктов мозга и сердца, даже при соблюдении противосклеротической диеты.

Интересно отметить, что эмоции могут быть сугубо индивидуальными. Так, аскеты получают эмоцию удовольствия от воздержания, мазохисты – от страдания, альтруисты – от добрых дел и самопожертвования. Эти различия определяются особенностями личности, переживающей эмоции.

Е. Н. Винарская рассматривает эмоциональную сферу в психике ребенка как основополагающую, определяющую все его дальнейшее развитие. Неудивительно поэтому, что проблема созревания эмоциональной сферы получила в наши дни особую значимость. Это обусловлено также еще одной причиной: возросшая актуальность проблемы детского аутизма и расстройств аутистического спектра (РАС). Как известно, в рамках этой дизонтогении нарушениям эмоциональной сферы принадлежит ведущая пусковая роль. Следовательно, дальнейшее изучение особенностей созревания эмоций у ребенка послужит и задачам помощи этому контингенту детей.

В современной психологии, педагогике и нейропсихологии волю не принято рассматривать как отдельную высшую психическую функцию. Обычно ее описывают в совокупности с эмоциями. В результате распространен такой термин, как эмоционально-волевая сфера. Представляется, что это затушевывает такое важное свойство психики человека, как умение управлять собой, соотносить свои желания с конкретной жизненной ситуацией. Воля обеспечивает человеку жизнестойкость, способность переносить различные трудности, возникающие по объективным, не зависящим от него причинам. Следует помнить, что воля – это умение не только добиться поставленной цели, но и подавить в себе то, что не вписывается в морально-этические нормы, принятые обществом («усмирить себя»). В связи с этим запреты (в определенном объеме) необходимы даже самым маленьким детям.

Важно, чтобы запреты не носили психотравмирующего характера, то есть не сопровождались истерическими и агрессивными реакциями со стороны взрослых.

Иногда люди смешивают волю с тиранией, то есть способность подчинять себе других людей понимают как волевой акт. Однако вектор воли направлен не от себя, а к себе. Воля – самообладание, самоуправление. Вырабатывать волю у ребенка следует с раннего возраста: слова «потерпи!» и «надо!» должны быть в лексиконе родителей двухлетних детей. Жалеть детей, рассуждая, что они еще «успеют натерпеться», не стоит, потому что жизненные трудности могут сломить их психику. История располагает многочисленными подтверждениями этого.

Таким образом, волю следует вернуть в рамки психологии человека как отдельную, самостоятельную и очень важную функцию.

Воля играет решающую роль в управлении бессознательными психическими процессами. Имеются исследования мозга, которые показывают, что большая часть работы мозга совершается на бессознательном уровне. В этом случае решение может быть предсказано за несколько секунд до того, как оно будет совершено осознанно. Например, если человеку стимулировать правую теменную долю током небольшой силы, у него появится ощущение сознательного намерения («Я хочу поднять руку!»). При увеличении силы тока и направлении его на другой участок теменной зоны человек может осознать это действие как совершенное, несмотря на то что он оставался неподвижным: на самом деле он ничего не делал, а только подумал, что сделал. Кажется, что решение принимается бессознательно. Однако в целой серии других исследований со стимуляцией фронтальной (лобной) коры показано, что часто мозг включает тормозную систему. Она преднамеренно запускается при всплывании бессознательного. Следовательно, фронтальная кора имеет отношение к своего рода самоконтролю. На этом основании сделан вывод, что у человека существует склонность к самоконтролю (как видовой признак).

Особое место занимает понятие воли в религиозных конфессиях. Фома Аквинский определял волю как «разумное желание» человека и его достижение, возникающее у него самого, но на основе веры в бога. Действия вопреки этим законам считаются не волевыми, а, напротив, расцениваются как недостаток воли, необходимой, чтобы жить по законам божьим.

В современной педагогике воспитанию воли не уделяется достаточного внимания. Между тем она крайне необходима для выработки самокоррекции поведения и соответствия нормам, являющимся общепринятыми для человечества в целом и того мира, в котором живет ребенок.