Текст книги "Мирра Лот-Бородина. Историк, литератор, философ, богослов"

Семейная жизнь

Лот-Бородина была образцовой матерью и женой. Она часто посещала семинары профессора Лота (особенно во время Первой мировой войны) и дважды в неделю сопровождала его в поездках в Париж, а также за границу: в Германию, Швейцарию, Бельгию, Испанию и Италию[344]344
  См.: Graceffa A. Ferdinand Lot et L’Allemagne // Francia. 37/1 (2010). P. 288. О поездке в Испанию Лот-Бородина писала о. Г. Флоровскому: «Завтра мы – совершенно для меня неожиданно – уезжаем в Мадрид на 12 дней, т. к. муж мой командирован <…> на международный] Конгресс историков среднев[екового] права. Случай исключительный: посмотреть, хоть одним глазом, Испанию, о к[ото]рой я давно мечтаю». Письмо М. И. Лот-Бородиной к Г. В. Флоровскому от 22 апреля 1932 г. // PUL RBSC. Georges Florovsky Papers. Box 27. F. 30.


[Закрыть]. Мирра отлично готовила (австрийский коллега Лота Эрнст Штайн[345]345
  Эрнст Штайн (Ernst Stein, 1891–1945) – австрийский историк и византинист еврейского происхождения, профессор Берлинского университета.


[Закрыть] вспоминал «восхитительные пирожные», которые «мадам Лот» пекла во время его пребывания во Франции в 1931 г.[346]346
  См.: Письмо Э. Штайна к Ф. Лоту от 31 августа 1934 г. // Graceffa A. Ferdinand Lot et L’Allemagne. P. 298.


[Закрыть]) и заботилась о доме и семье. Брак с Фердинандом Лотом был счастливым, несмотря на то, что «Мирра Ивановна была верующей, православной, а профессор, как и положено французскому интеллектуалу (комильфо), был атеистом, антиклерикалом и вообще человеком очень левых взглядов»[347]347
  Носик Б. Вокруг Парижа с Борисом Носиком. Т. 1. М.: Эксмо, 2012. С. 106.


[Закрыть], не разделявшим, однако, социалистических симпатий. И все же в письмах Лот-Бородиной появляются ноты, выражающие сложность ее семейной жизни: «Семья – мой крест, но т. к. у каждого свой, то роптать нельзя», – признавалась Лот-Бородина Н. Бердяеву[348]348
  Письмо М.И. Лот-Бородиной к Н.А. Бердяеву от 7 ноября 1934 г. // РГАЛИ. Ф. 1496. Оп. 1. Ед. хр. 588.


[Закрыть], а в письме к Т. С. Франк она сокрушалась:

Люди вообще, даже близкие, меня не могут поддержать, и приходится искать самой и молиться. Для меня наиболее действенна, с одной стороны, та жизнь таинств, к[ото]рой я по болезни и условиям домашней] жизни, увы, лишена, – с другой, вся та мировая трагедия, свидетелями к[ото]рой мы поставлены в наш жестокий век[349]349
  Письмо М. И. Лот-Бородиной к Т. С. Франк от 15 апреля 1945 г. // Архив ДРЗ. Ф. 4. Оп. 4. Ед. 5. Л. 19 лиц.


[Закрыть].

Более радостное откровение содержалось в ее письме к сестре Инне, посланном три года спустя: «С Диди у меня теперь прекрасные отношения, оба мы стали мягче и терпимее в старости и духовно ближе, хотя натуры у нас полярно-противоположные и раньше я это ощущала довольно болезненно»[350]350
  Письмо М. И. Лот-Бородиной к И. И. Любименко от 27 ноября 1948 г. Цит. по: Каганович Б. С. Между Петербургом и Парижем. Из переписки М. И. Лот-Бородиной и И. И. Любименко. С. 465.


[Закрыть]. Согласно сделанному ею признанию,

я же лишь теперь почувствовала всю глубину и силу моей супружеской любви. Наш брак в этом отношении особенный, т. к. при отсутствии изначальной влюбленности, по кр[айней] мере, с моей стороны, с годами связь все крепла и все облака исчезали с горизонта[351]351
  Письмо М.И. Лот-Бородиной к И.И. Любименко от 18 декабря 1951 г. // СПФ АРАН. Ф. 885. Оп. 1. Ед. хр. 277. Л. 138 об.


[Закрыть].

Несмотря на то, что муж Лот-Бородиной не разделял ее религиозных исканий, он тем не менее не чинил абсолютно никаких препятствий ее личному духовному развитию. Профессор Лот уважал и принимал всех верующих – будь то католики, православные, протестанты или евреи, и был дружен со многими священниками[352]352
  См. Ganshof F.-L. Ferdinand Lot (1866–1952). P. 1280.


[Закрыть]. Впрочем, средняя дочь Лотов Марианна вовсе не считала отца антиклерикалом, вспоминая, что он «восхищался замечательной культурной работой, проводимой Церкoвью, энциклопедиями, составляемыми религиозными орденами, особенно бенедиктинцами; он сохранил прекрасную память о капеллане колледжа Сан-Барб-де-Фонтене-о-Роз». По ее словам, у отца была «глубоко религиозная душа». Сам Фердинанд Лот во время своего юбилея в 1946 г. поблагодарил «ту таинственную силу, которую древние называли Судьбой, а верующие называют Богом»[353]353
  Ibid.


[Закрыть]. Лот-Бородина расценивала его взгляды как агностицизм с одновременным проявлением своего рода деизма и пантеизма, осознания единства человека и природы. История для профессора Лота – это «ответ человека Богу». В 1934 г. супруги Лоты отмечали серебряный юбилей совместной жизни. Поздравление пришло также от Ольги Добиаш-Рождественской, и оно тронуло их «до слез»[354]354
  Письмо Ф. Лота к О. А. Добиаш-Рождественской от 24 апреля 1934 г. Цит. по: Каганович Б. С. Переписка О. А. Добиаш-Рождественской и Ф. Лота. С. 417.


[Закрыть].

Лот-Бородина любила вместе с мужем, а еще чаще одна отдыхать на лоне природы, на берегу моря или океана, в горах, «где не только природа дивно хороша – дремучие леса и альпийские луга, горные потоки и <…> скалы, но вся атмосфера словно пронизана духовной красотой, словно насыщена религиозными флюидами»[355]355
  Письмо М. И. Лот-Бородиной к Г. В. Флоровскому от 25 сентября 1931 г. // PUL RBSC. Georges Florovsky Papers. Box 27. F. 30.


[Закрыть]. Она периодически лечилась в санатории в Бе-ле-Бен (Bex-les-Bains) в Швейцарии, где встречалась со своей приятельницей M^me Scale и часто бывала на своей просторной даче в Трегастеле в Бретани («5 больших комнат + кухня и передняя, столовая в два окна, из коих одно оч[ень] большое – на море, а другое напротив, en pleine campagne»[356]356
  Письмо М. И. Лот-Бородиной к И. И. Любименко от 10 сентября 1946 г. // СПФ АРАН. Ф. 885. Оп. 1. Ед. хр. 277. Л. 36 об.


[Закрыть]), приобретенной Ф. Лотом в 1933 г. Оттуда Лот-Бородина писала семье С. Л. Франка: «Здесь красоты природы таковы, что можно лишь созерцать, молиться и… писать стихи, восхваляя Творца и творение»[357]357
  Письмо М. И. Лот-Бородиной к С. Л. и Т. С. Франк от 12 июля 1939 г. // BA. S. L. Frank Papers. Box 2. F. Lot-Borodina, Mirra Ivanovna.


[Закрыть]. Любовь к природе наверняка ей привил отец-ботаник. Своими размышлениями по этому поводу Лот-Бородина делилась в письме к сестре:

Я никогда в молодости не была большой театралкой, но в былое время я любила и оперу, и балет – никогда кино – и потом одни концерты, к[ото]рые теперь слушаю исключительно] по радио. Но в противоположность тебе, хотя могу обойтись без искусства (все-таки я изредка посещаю парижские выставки), но не без природы. В этом отношении, надо сознаться, мне исключительно] повезло, – где бы я ни жила (никогда в городе), у меня под окнами всегда и зелень, и кругозор[358]358
  Письмо М.И. Лот-Бородиной к И.И. Любименко от 9 июля 1950 г. // СПФ АРАН. Ф. 885. Оп. 1. Ед. хр. 277. Л. 123 об.


[Закрыть].

Впрочем, Лот-Бородина интересовалась и искусством – она сообщала Добиаш-Рождественской, что они с мужем неоднократно бывали в театре, «с восторгом слушали» оперу «Борис Годунов», добавляя: «у нас теперь недурной phonographe, для к[ото]рого мы приобретаем мало-помалу интересные пластинки»[359]359
  Письмо М.И. Лот-Бородиной к О.А. Добиаш-Рождественской от 23 апреля 1931 г. // ОР РНБ. Ф. 254. Д. 395. Л. 13 лиц.


[Закрыть]. А своей двоюродной племяннице Мелитине Лот-Бородина писала: «Я очень люблю живопись, особенно пейзажи (фр. “импрессионисты”, включая сюда и Cézanne), но современное зап[адное] искусство все менее и менее фигуративно и мне довольно чуждо»[360]360
  Письмо М. И. Лот-Бородиной к М. А. Бородиной от 8 февраля 1957 г. // СПФ АРАН. Ф. 947. Оп. 1. Ед. хр. 131. Л. 3 лиц.


[Закрыть], и выражала желание «познакомиться с современным] искусством в СССР» по присланному ей журналу «Огонек»[361]361
  Письмо М. И. Лот-Бородиной к М. А. Бородиной от 6 октября 1956 г. // Там же. Л. 2 лиц.


[Закрыть].

Сразу после свадьбы семья Лотов сначала проживала в VI округе Парижа в квартире на ул. Эршель (rue Herschel), а после смерти матери Фердинанда (17 мая 1910 г.), которую он – единственный сын – очень тяжело пережил, супруги наследовали красивый, хотя не слишком удобный дом, построенный в XVIII в. и расположенный в южном пригороде Парижа Фонтене-о-Роз на одной из центральных улиц, рю Бусико (rue Boucicaut), 53[362]362
  См.: Perrin Ch.-E. Un historien français Ferdinand Lot: 1866–1952. P. 99. Дом был без удобств; ванну удалось установить только в 1912 г. См.: Письмо М. И. Лот-Бородиной к О. А. Добиаш-Рождественской от 8 сентября [1912 г.] // ОР РНБ. Ф. 254. Д. 394. Л. 46 лиц.


[Закрыть]. Некогда это был загородный дом придворного хирурга Луи XV Антуана Птита, который неподалеку основал пост для бесплатного ухода за больными. Здание принадлежало Лотам не полностью. Фердинанд и Мирра с детьми жили наверху, а квартиру внизу занимал известный физик-академик, ученик Пьера Кюри, Поль Ланжевен[363]363
  Поль Ланжевен (Paul Langevin, 1872–1946) – французский физик и общественный деятель, член Парижской академии наук (1934), член-корреспондент Российской академии наук (1924) и почетный член Академии наук СССР (1929), иностранный член Лондонского королевского общества (1928).


[Закрыть], человек левых взглядов, труды которого высоко ценил П.Л. Капица. По словам Инны Любименко, жившей в семье сестры в 1913 г.: «строй Мирриного дома совсем французский»[364]364
  Личные дневники И. И. Любименко // СПФ АРАН. Ф. 885. Оп. 1. Ед. хр. 214. Л. 291 об. (запись от 13 (26) января 1913 г.).


[Закрыть]. Одно время они содержали горничную. Сообщение с Парижем было не совсем удобным: поезда от Фонтене-о-Роз до Люксембургского вокзала ходили довольно редко[365]365
  См.: Perrin Ch.-E. Un historien français Ferdinand Lot: 1866–1952. P. 100. Лот-Бородина объясняла Г. Флоровскому «самый удобный, но долгий путь» к ней домой следующим образом: «1) метро до gare de l’Est (ligne Pré S[aint]-Gervais), оттуда опять метро до gare Montparnasse – можно заменить его трамваем № 8 до Montrouge, только это, пожалуй, еще дольше – и, наконец, 3) трамвай 124 на gare Montparnasse (от Montrouge еще и № 86^ой, к[ото]рый можно “взять” на Châtelet, если Вы едете от gare de l’Est на восьмом номере. Оба, и 124^ый, и 86^ой довезут Вас в 30–35 мин[ут] до Fontenay Terminus <…>, откуда до нас – rue Boussicaut вниз – два шага. Большой дом за оградой во дворе, 1^ый этаж (по-франц[узски]) налево». Письмо М. И. Лот-Бородиной к Г. В. Флоровскому от 16 мая 1930 г. // PUL RBSC. Georges Florovsky Papers. Box 27. F. 30.


[Закрыть], но Лоты ценили тихую загородную жизнь «в провинции». Когда в 1936 г. была построена новая дорога, соединяющая соседнюю деревню со столицей, они восприняли ее как «начало конца»: «исчезнет место покоя и красоты. <…> Куда идти? Мы еще не знаем»[366]366
  Письмо Ф. Лота к О. А. Добиаш-Рождественской от 25 декабря 1936 г. Цит. по: Каганович Б. С. Переписка О. А. Добиаш-Рождественской и Ф. Лота. С. 422.


[Закрыть], – беспокоился Ф. Лот. Впрочем, Лот-Бородина была более оптимистична и писала в 1955 г. по поводу преображений в Фонтене-о-Роз: «В общем я одобряю эти перемены, ибо их требует темп современной жизни, и вместо прежних хором надо строить домики для новых поколений»[367]367
  Письмо М. И. Лот-Бородиной к И. И. Любименко от 19 ноября 1955 г. // СПФ АРАН. Ф. 885. Оп. 1. Ед. хр. 277. Л. 197 об. – 198 лиц.


[Закрыть], хотя и переживала:

Хозяева нашего бывшего дома продали 2 трети парка, и я слышу и вижу, как вырубают чудесные старые деревья. Ведь они 40 с лишком лет были свидетелями всех моих радостей в кругу близких, любимых[368]368
  Письмо М. И. Лот-Бородиной к И. И. Любименко от 28 мая 1956 г. Л. 2 об. // Собрание А. Е. Бородиной-Грабовской.


[Закрыть].

С 1945 г. Лоты жили в своей квартире только в теплое время года (три раза в неделю приходила домработница), а зиму проводили в пансионе мадемуазель Мель Бланк (Melle Blanc), находившемся на улице Жан Жорес (Jean-Jaurès), 1, где они занимали две комнаты и были окружены вниманием и заботой хозяев. Там Лот-Бородину часто навещал Владимир Лосский. С 1950 г. Лоты перебрались в пансион на постоянное жительство, оставив свою часть дома младшей дочери. В Фонтене-о-Роз жили также другие выходцы из России[369]369
  См.: Présences russes à Fontenay-aux-Roses. URL: https://www. fontenay-aux-roses.fr/fileadmin/fontenay/MEDIA/decouvrir_la_ville/histoire/ Publications/Etudes/Livret_Presences_russes.pdf.


[Закрыть], такие как знаменитые художники Жан Лебедев[370]370
  Жан Лебедев (Jean Lébédeff, Иван Константинович Лебедев, 18841972) – русско-французский художник, гравер и иллюстратор. Участник анархического движения; жил во Франции с 1909 г.


[Закрыть], Наталья Гончарова[371]371
  Наталья Сергеевна Гончарова (1881–1962) – русская художница-аван-гардистка, график, сценограф; жила во Франции с 1919 г.


[Закрыть], Александра Экстер[372]372
  Александра Александровна Экстер (1882–1949) – русско-французская художница-авангардистка, график, художница театра и кино, дизайнер, одна из основоположниц стиля «ар-деко»; жила во Франции с 1930 г.


[Закрыть], которая, как писала Лот-Бородина в 1952 г., «все хворает и живется ей нелегко, хотя она недурно продает свои вещи и получает новые заказы на иллюстрации и т. п.»[373]373
  Письмо М. И. Лот-Бородиной к Т. С. Франк от 3 января 1952 г. // BA. S. L. Frank Papers. Box 2. F. Lot-Borodina, Mirra Ivanovna.


[Закрыть], а также румынский приятель Лотов, историк Константин Маринеску[374]374
  Константин Маринеску (Constantin Marinescu, 1891–1982) – румынский историк, член-корреспондент Румынской академии наук, с 1941 г. директор Румынской школы в Фонтене-о-Роз.


[Закрыть]. Неподалеку в Со жила русская художница Наталья Парэн, которая, по словам ее дочери Татьяны Майяр, была дружна с Лот-Бородиной[375]375
  Наталья Георгиевна Парэн (1897–1958) – дочь философа Г. И. Челпанова, русско-французская художница и книжный график, жила во Франции с 1926 г. См. Майяр Т. Франция – Россия. Расставания и встречи: хроника семьи на стыке двух миров / пер. М. Макарова // Золотая палитра. 1/20 (2020) (в печати). Благодарю за эти сведения главного редактора журнала «Золотая палитра» Татьяну Соломенную.


[Закрыть]. В городке были русские рестораны.

У Мирры и Фердинанда родились три девочки, но поскольку профессор Лот был агностиком, они не были крещены в детстве. Тем не менее Лот-Бородина во время Великой седмицы читала дочерям Страсти Христовы. Она прививала им любовь к литературе, перед сном они слушали «Илиаду» Гомера во французском переводе, любимые романы Лот-Бородиной о рыцарях Круглого стола, а также сочинения Жорж Санд, Оноре де Бальзака, Густава Флобера, Александра Дюма. Лот-Бородина учила своих детей русскому языку, играла с ними в русскую игру «Акулину». Девочки любили забавляться в прилегающем к дому парке, где под руководством родителей устраивали цирковые представления (по воспоминаниям дочери Марианны, они даже научили кошку прыгать через обруч). Лот-Бородина занималась организацией игр и развлечений для своих маленьких дочерей, устраивала елки и театральные представления. Из ее писем видно, что она уделяла им много внимания, особенно когда девочки болели; неоднократно «мадам Лот» откладывала в сторону все свои творческие планы ради мужа и детей. Каждое первое воскресенье месяца организовывалось чаепитие для русских и других иностранных гостей. Сохранились сведения, что в них принимал участие вышеуказанный американский исследователь легенды о Граале Роджер Лумис, оппонент профессора Лота. В этой связи интересно отметить, что родители Ф. Лота некоторое время жили в США и он сам очень интересовался всем, что касается Нового Света, считая себя американцем в душе[376]376
  См.: Ganshof F.-L. Ferdinand Lot (1866–1952). P. 1269; Merlin A. Notice sur la vie et les travaux de M. Ferdinand Lot, membre de l’Académie. P. 454.


[Закрыть] и являясь с 1926 г. членом-корреспондентом Американской академии медиевистики. Вероятно, отсюда вытекала широта его взглядов и терпимость к людям разной национальности, конфессии и социального статуса.

Старшая дочь Лотов Ирэн (Irène, именуемая матерью в письмах Ирочкой или Ириной) пришла на свет 12 апреля 1910 г. Лот-Бородина с любовью и гордостью рассказывала в своих письмах о маленькой Ирэн-«Diatoшouss» (прозываемой отцом «poulet» – «цыпленок»[377]377
  См.: Письмо Ф. Лота к О. А. Добиаш-Рождественской от 10 апреля 1911 г. // ОР РНБ. Ф. 254. Д. 389. Л. 11 об.


[Закрыть]), которая однажды спросила: «Maman, le bon Dieu est là-haut dans le ciel?» [ «Мама, добрый Бог находится там высоко в небе?»][378]378
  Письма М.И. Лот-Бородиной к О. А. Добиаш-Рождественской от 1326 ноября [1912 г.] и 6-19 декабря [1912 г.] // Там же. Д. 394. Л. 50 об., 55 лиц.


[Закрыть]: «Меня это тронуло и удивило, т. к. я ей до с[их] п[ор] никогда не говорила о Боге, но все равно от этого не уйдешь, да я и не вижу ничего дурного в наивной религ[иозной] вере ребенка, только она еще такая крошка!»[379]379
  Письмо М.И. Лот-Бородиной к О. А. Добиаш-Рождественской от 1326 ноября [1912 г.] // Там же. Л. 51 лиц.


[Закрыть] Академик И.П. Бородин хвалил внучку в письме от 9 мая 1924 г.: «С удовольствием вижу, какие ты делаешь успехи в русском языке и как ты хорошо учишься в школе»[380]380
  Письмо И. П. Бородина к И. Лот от 9 мая 1924 г. // СПФ АРАН. Ф. 125. Оп. 1. Ед. хр. 72. Л. 1 лиц.


[Закрыть]. Свидетельство тому – написанное Ирэн по-русски (хоть с ошибками) письмо к Добиаш-Рождественской: «Я часто вспоминаю об чудных прогулках с Вами в Петербурге, уже давно тому назад»[381]381
  Открытка И. Лот к О. А. Добиаш-Рождественской [б. д.] // ОР РНБ. Ф. 254. Д. 393. Л. 4 об.


[Закрыть]. Ирэн действительно проявляла серьезный интерес к языкам: она не только стала кандидатом русской филологии, но также сдала экзамен по румынскому языку и получила диплом по классической филологии. Кроме того, она увлекалась физикой, химией и философией, особенно метафизикой и этикой[382]382
  См.: Письмо И. Лот к О. А. Добиаш-Рождественской от 14 января 1927 г. // Там же. Л. 1 об.; Открытка И. Лот к О. А. Добиаш-Рождественской от 18 апреля [1927 г.] // Там же. Л. 2 об.


[Закрыть]. Ирэн служила в Национальной библиотеке, сотрудничала с журналом «Revue de linguistique» и перевела книгу Николая Бердяева «Я и мир объектов. Опыт философии одиночества и общения» на французский язык[383]383
  См.: Berdiaeff N. Cinq méditations sur l’existence: solitude, société et communauté / trad. I. Vildé-Lot. Paris: F. Aubier, 1936.


[Закрыть]. Правда, Бердяев, который вычитывал текст, жаловался:

«Как трудно переводить на фр[анцузский] <…>. Я никогда еще так ясно не понимал, насколько французы отравлены картезианством… Французская школа вытравляет душу. Все рационализировано, нет места для интуиции!» Г-жа В[ильде] (русская по матери, но француженка] по отцу, по воспитанию) не может понять самых простых выражений, выходящих за пределы точных определений и формул. Для нее это допустимо лишь в поэзии, а в философии нет места хотя бы такому выражению, как «образы души». «Это imagination», – говорит она…[384]384
  Бердяева Л. Профессия: жена философа. М.: Молодая гвардия, 2002. С. 29.


[Закрыть]

Лот-Бородина хвалила выполненный дочерью перевод бердяевских «Медитаций» – «самой спекулятивной» из всех его книг, хотя и считала его не вполне совершенным, «несмотря на редакцию столь испытанных философов, как Лавель[385]385
  Луи Лавель (Louis Lavelle, 1883–1951) – французский философ-идеалист, преподаватель Сорбонны и Коллеж де Франс, сооснователь издательской серии «Философия духа» (1934 г.).


[Закрыть] и Ле-Сен[386]386
  Рене Ле Сенн (René le Senne, 1882–1954) – французский метафизик и психолог, приверженец спиритуализма, сооснователь серии «Философия духа», президент Международного института философии (1952 г.).


[Закрыть]…»[387]387
  Письмо М. И. Лот-Бородиной к Н. А. Бердяеву от 26 февраля 1936 г. // РГАЛИ. Ф. 1496. Оп. 1. Ед. хр. 588. На эту работу Бердяева она ссылалась в посмертно изданной книге: Lot-Borodine M. La déification de l’homme selon la doctrine des pères grecs. Paris: Cerf, 1970. P. 209.


[Закрыть]. Ирэн была также дружна с швейцарской интеллектуалисткой Жанной Эрш[388]388
  Жанна Эрш (Jeanne Hersch, 1910–2000) – швейцарский философ-экзистенциалист, ученица и переводчица работ Карла Ясперса, профессор философии в Женеве, а также университетов США, Канады и Латинской Америки, председатель отдела философии ЮНЕСКО в 1966–1968 гг.


[Закрыть], будущим директором отдела философии ЮНЕСКО.

27 июля 1934 г. Ирэн Лот вышла замуж за русского этнолога и поэта родом из России Бориса Вильде[389]389
  Борис Владимирович Вильде (1908–1942) – русский этнограф и поэт, публиковавшийся также под псевдонимом Борис Дикой. Родился в Санкт-Петербурге, после смерти отца уехал в дом матери в д. Ястребино (сейчас Ленинградская обл.), после чего семья переехала в Эстонию. Этнограф в Музее человека в Париже, организатор французского Сопротивления, один из основателей и редактор газеты Résistance («Сопротивление»).


[Закрыть]. По воспоминаниям Тамары Милютиной[390]390
  Тамара Павловна Милютина (урожд. Бежаницкая, в первом браке – Лаговская, 1911–2004) – член Русского студенческого христианского движения, мемуаристка. Жила во Франции и Эстонии, где была арестована и сослана в ГУЛАГ. После возвращения в Эстонию в 1957 г. опубликовала книгу воспоминаний «Люди моей жизни» (1997), за которую была удостоена премии имени Игоря Северянина.


[Закрыть]:

Знакомство Ирэн с Борисом произошло следующим образом: в Сорбонне, на доске объявлений было вывешено предложение давать уроки русского языка в обмен на французский. И адрес – дом Андре Жида![391]391
  Андре Поль Гийом Жид (André Paul Guillaume Gide, 1869–1951) – французский писатель, прозаик, драматург и эссеист, лауреат Нобелевской премии по литературе (1947 г.), почетный доктор Оксфордского университета. Оказал влияние на развитие французского экзистенциализма.


[Закрыть]Ирэн Лот, как и вся молодежь, увлекалась знаменитым писателем, властителем дум и кумиром интеллигенции. В надежде увидеть Андре Жида Ирэн откликнулась на предложение[392]392
  Милютина Т. П. Люди моей жизни. Тарту: Крипта, 1997. С. 86.


[Закрыть].

По рассказам Эвелин, «когда Ирэн принесла домой объявление об уроках русского языка, Мирра Ивановна сказала: “Ты уже сто раз собиралась регулярно заняться русским, ничего из этого не выйдет”, – и бросила объявление в корзину для бумаг»[393]393
  Райт-Ковалева Р.Я. Человек из музея человека. С. 112.


[Закрыть]. Однако занятия на ул. Вано (1 bis, rue Vaneau 7^е) все-таки начались, и молодые люди влюбились друг в друга[394]394
  См.: Милютина Т. П. Люди моей жизни. С. 86; Кузьменко О. Н. Адреса русской эмигрантской литературы в Париже (от Адамовича до Яновского). СПб.: Российский государственный педагогический университет им. А. И. Герцена, 2017. С. 58.


[Закрыть].

Сам Борис писал, что встреча с Ирэн была «величайшим событием» в его жизни, «решающим переворотом»[395]395
  Вильде Б. Тюремный дневник // Вильде Б. Дневник и письма из тюрьмы 1941–1942. М.: Русский путь, 2005. С. 13–130.


[Закрыть]. Лот-Бородина интересовалась мнением Т. Милютиной о Борисе, который просил ее утаить правду «о его первоначальном бесславном положении». Та была в довольно неловкой ситуации:

Я никак не могла лукавить – Мирра Ивановна верила мне, но правдивые слова могли повредить Борису, а мне так хотелось его благополучия. Я прекрасно понимала, что значит для неприкаянного, бездомного Бориса женитьба на такой девушке! Это – не только любовь и счастье, этим он вошел бы в семью, живущую высокими интересами, оказался бы в среде французской аристократии духа, ему был бы открыт путь к образованию. На следующий день пришла Мирра Ивановна. Она была взволнована, сказала, что Борис вошел в их дом, сразу же покорив все сердца. Особенно им оказался очарован ее муж. <…> Мирра Ивановна просила меня быть предельно искренней, так как решалась судьба ее дочери, но подчеркнула, что все они уже полюбили Бориса, что его материальная необеспеченность не имеет значения, что направление его ума соответствует передовым взглядам ее мужа. Я собрала все свои душевные силы и стала говорить. Начала с того, что знаю его мать, которой нелегко было одной поднять и воспитать двоих детей. Знаю и люблю его сестру Раю, чрезвычайно привлекательную своей скромностью, глубиной, тишиной. Борис – человек совершенно иного склада, талантлив, смел, не опускает головы перед трудностями. Он мог бы терпеть, ждать, приспособляться и в конце концов и в Эстонии добился бы житейского благополучия, но предпочел неизвестность, риск. Он не подготовил почвы, не вооружился рекомендациями – надеялся на одного себя. Я боялась даже взглянуть на Мирру Ивановну. В глубине души я была убеждена, что ни одна мать не согласится на брак своей дочери с таким странным, будто с неба свалившимся человеком. Ее реакция поразила меня. Со свойственной ей горячностью она заявила, что все услышанное вполне ее устраивает, что именно такой человек, даже не чуждый известной авантюрности, вполне ей по душе[396]396
  Милютина Т. П. Люди моей жизни. С. 86–87.


[Закрыть].

Согласие на брак Ирэн дал также профессор Фердинанд Лот, который докладывал О. Добиаш-Рождественской: «У жениха скромное положение, но оно, несомненно, улучшится, так как он умный и старательный»[397]397
  Письмо Ф. Лота к О. А. Добиаш-Рождественской от 26 декабря 1933 г. Цит. по: Каганович Б. С. Переписка О. А. Добиаш-Рождественской и Ф. Лота. С. 416.


[Закрыть]. Он устроил Борису парижскую прописку, указав в прошении, что Борис «выполняет для него “секретарскую работу”, а также дает уроки его дочерям и учится в Институте восточных языков»[398]398
  Райт-Ковалева Р.Я. Человек из музея человека. С. 118.


[Закрыть]. После двух лет ожидания, в 1936 г. Борис Вильде получил французское гражданство.

Лот-Бородина очень гордилась своим зятем[399]399
  См.: Каганович Б. С. «Степной волк». К биографии Бориса Вильде // Вопросы литературы. 4 (2018). С. 377–383.


[Закрыть]. Она познакомила его «с творчеством великих мыслителей-эмигрантов, философов и богословов: Николая Бердяева, Николая Лосского, Льва Шестова», а также помогла ему войти «в интеллектуальный круг»[400]400
  См.: Hogenhuis А. D’une culture à l’autre: parcours d’Anatoly Levickij et Boris Vil’de, réfugiés russes et résistants du musée de l’Homme // Colloque Les Premières Rencontres de l’Institut européen Est-Ouest. Lyon, ENS LSH, 2–4 décembre 2004. URL: http://russie-europe.ens-lyon.fr/article.php3?id_article=49, р. 504.


[Закрыть]Ильи Фондаминского[401]401
  Илья Исидорович Фондаминский (литературный псевдоним Бунаков, 1880–1942) – русский религиозный деятель, в прошлом революционер-социалист, публицист, соредактор журналов «Новый Град» и «Современные записки», участник РСХД. Крестился в Православной церкви в 1941 г., был арестован фашистами и погиб в Аушвиц. В 2004 г. канонизирован Константинопольской православной церковью вместе с матерью Марией (Скобцовой).


[Закрыть]. Как сообщал Борис своей матери через полгода после свадьбы, 17 декабря 1934 г.: «Мирра Ивановна очень о нас заботится, делает подарки и т. д., но сама заезжает к нам редко: не хочет стеснять молодых»[402]402
  Цит. по: Райт-Ковалева Р.Я. Человек из музея человека. С. 136.


[Закрыть], однако в 1936 г., когда их материальное положение ухудшилось, семья Вильде переехала из Парижа в дом в Фонтене-о-Роз. 1 октября следующего, 1937 г. профессор Фердинанд Лот ушел в отставку, но еще какое-то время продолжал преподавать[403]403
  См.: Письма М.И. Лот-Бородиной к Г.В. Флоровскому от 2 октября 1936 г. и 20 ноября [1936 г.] // SVSL. Fr. Georges Florovsky Papers. Box 1. Container B. F. 4.


[Закрыть]. В том же году Борис был командирован Музеем человека на свою родину в Эстонию, куда отправился вместе с Ирэн. В частности, они посетили Ревель (Таллин), Дерпт (Тарту) и – вместе с Елизаветой (Элизой) Малер[404]404
  См.: Адамс В. «Думайте обо мне, как о живом.» Памяти Бориса Вильде // Советская Эстония. № 47 (7096). 24 февраля 1967. С. 4.
  Елизавета Эдуардовна Малер (Mahler, 1882–1970) – филолог и археолог. Преподавала в частной гимназии М. Н. Стоюниной, сотрудничала с Российской академией наук. Профессор славянской филологии Базельского университета.


[Закрыть] – Печорский край. В конце августа 1939 г. Б. Вильде собирался в «весьма продолжительную, едва ли не на год» научную командировку, а Ирэн – в Прагу с целью изучения чешского языка[405]405
  Письмо М.И. Лот-Бородиной к О.А. Добиаш-Рождественской от 17 июля 1939 г. // СПФ АРАН. Ф. 341. Оп. 4. Ед. хр. 9. Л. 22 об. – 23 лиц.


[Закрыть], но Вторая мировая война помешала этим планам, и Борис стал одним из основателей движения Сопротивления во Франции, о чем ниже.

Вторая дочь Лот-Бородиной Марианна появилась после тяжелой беременности и быстрых трехчасовых родов 18 февраля 1913 г.; в ответ на «fair-part de naissance» (сообщение о рождении) «славное письмо» прислал профессор Иван Гревс[406]406
  См.: Письмо М.И. Лот-Бородиной к О.А. Добиаш-Рождественской от 15–28 марта 1913 г. // ОР РНБ. Ф. 254. Д. 394. Л. 59 об.


[Закрыть]. Как сообщала счастливая мать: «Девочка моя Марианна крупнее и крепче Ирочки, как и полагается для второго ребенка, аппетит у нее отличный и голос пронзительный»[407]407
  Там же. Л. 58 лиц.


[Закрыть]. Трехлетняя Ирэн, заявившая: «Je ne suis pas un enfant, je suis une grande fille»[408]408
  Там же.


[Закрыть] («Я не ребенок, я большая девочка»), – была счастлива и трогательно заботилась о своей младшей сестре. Обе девочки учились в престижном колледже Севинье, где директрисой была мадемуазель Тереза Санс[409]409
  Тереза Санс (Thérèse Sance, 1876–1945) – директор (с 1919 г.) и преподавательница метафизики в колледже Севинье для девушек, где она ввела принципы педагогических учений Фридриха Фрёбеля, Марии Монтессори и Джона Дьюи.


[Закрыть], некогда учившая глухую дочь Анри Бергсона Жанну, а Священное Писание преподавала невестка Шарля Пеги. Марианна продолжила стезю своих родителей. Она окончила Национальную школу Хартий и стала видным историком-медиевистом. Уже будучи взрослой, на Рождество 1934 г. Марианна приняла крещение в Католической церкви. На ее обращение оказали влияние как евангельские повествования о Страстях Господних, которые мать читала ей в детстве, так и личный пример ее подруги-бельгийки, практикующей католички. Крестной стала писательница Рене Зеллер, также жившая в Фонтене-о-Роз (см. гл. I и IV), которую Лот-Бородина считала своей подругой[410]410
  См.: Письмо М.И. Лот-Бородиной к Ж. Маритену от 22 декабря 1932 г. // BNU. Fonds Jacques et Raïssa Maritain, correspondances.


[Закрыть] и с которой она впоследствии жила в одном пансионе[411]411
  См.: Письмо М.И. Лот-Бородиной к И. И. Любименко от 15 февраля 1956 г. // СПФ АРАН. Ф. 885. Оп. 1. Ед. хр. 277. Л. 201 лиц.


[Закрыть]. Будущий муж Марианны, ее однокурсник Жан-Бертольд Ман[412]412
  Жан-Бертольд Ман (Jean-Berthold Mahn, 1911–1944) – выпускник Национальной школы Хартий, палеограф, ученик и последователь Фердинанда Лота, специалист по истории ордена цистерцианцев. На его посмертно изданную книгу «Бенедикт XII и цистерцианцы» Лот-Бородина ссылалась в своих работах: Lot-Borodine M. La Béatitude dans l’Orient chrétien // Dieu Vivant: perspectives religieuses et philosophiques. 15 (1950). P. 90; Lot-Borodine M. La déification de l’homme selon la doctrine des pères grecs. P. 245–246.


[Закрыть] разделял стремления своей невесты в ее поиске Бога и сам крестился 18 октября 1935 г. Свадьба состоялась 27 октября 1936 г. Военные годы Марианна вместе с мужем провела в Бордо, Испании (где занялась изучением королевы Изабеллы Кастильской и путешествиями Христофора Колумба) и в Марокко.

Лот-Бородина так и не смогла приехать в Россию. Но в августе 1958 г. ее дочь Марианна приехала по туристической визе навестить тетю, Инну Ивановну Любименко и встретиться с кузиной Лялей (Мелитиной Бородиной). Об этом событии она оставила рукопись «Voyage en Russie» («Путешествие в Россию», 6 машинописных страниц)[413]413
  Mahn-Lot М. Voyage en Russie // Собрание А. Е. Бородиной-Грабовской.


[Закрыть]. Именно Марианна передала в Институт человека тюремные письма и дневник своего свояка Бориса Вильде, подготовила ряд серьезных научных работ, в том числе два прекрасных очерка о своей матери, и опубликовала фрагменты ее воспоминаний[414]414
  Mahn-Lot М. Ma mère, Myrrha Lot-Borodine; Mahn-Lot М. Myrrha Lot-Borodine et la spiritualité gréco-orientale / Istina. 1/44 (1999). P. 400–406; Lot-Borodine M. Note manuscrite inédite.


[Закрыть]. Марианна Ман-Лот скончалась 10 ноября 2005 г.[415]415
  См.: Chazelas J. Marianne Mahn-Lot (1913–2005) // Bibliothèque de l’école des chartes. 164/2 (2006). P. 681–684.


[Закрыть]

Наконец, 18 мая 1918 г. родилась младшая дочь Лот-Бородиной Эвелин («Линочка»), которую она считала самой способной. Профессор Лот сообщал Добиаш-Рождественской об обстоятельствах ее рождения в трудное военное время:

Мы дали ей имя Виктуар-Эвелина-Ольга, и в выборе первого из этих имен была известная смелость, так как враг стоял в 60 км от Парижа и всю ночь немецкие самолеты пролетали над Фонтене, а днем грохотали орудия большого калибра, мы были под прицелом и проклятые снаряды заканчивали свою фантастическую 100-километровую траекторию как раз в Фонтене.

Несмотря ни на что, мы были на высоте и никогда не удостаивали их тем, чтобы спуститься в подвал. Мама и дети были совершенно хладнокровны. Я философски готовил свои курсы для горстки студентов – главным образом студенток, – которые оставались у нас, и руководил, как мог, прибежищем для 400 женщин и детей, устроенном в Фонтене[416]416
  Письмо Ф. Лота к О. А. Добиаш-Рождественской от 11 октября [1920 г.]. Цит. по: Каганович Б. С. Первая мировая война и русская революция 1917 г. в переписке О. А. Добиаш-Рождественской и Фердинанда Лота. С. 238.


[Закрыть].

Под руководством Лот-Бородиной Эвелин изучала русский язык (в частности, они вместе читали Гоголя и Пушкина). Младшая дочь («notre petite») также изучала монгольский в Школе восточных языков, окончила английский факультет в Сорбонне. Мать очень переживала за ее судьбу. В 1945 г. она информировала жену С. Л. Франка Татьяну Сергеевну:

Меньшая, Эвелина, успешно работает в Musée de l’Homme, имеет стипендию и специализировалась по этнологии сибирских народностей. В наст[оящее] время она готовит экз[амен] монгольского языка и слов[арь] филолога, а также пишет diplôme pour l’École des H[aut] es Études (section religion), словом, подает серьезные надежды. Личная жизнь ее еще не налажена, но я думаю, ч[то] долго она с нами не останется. Для меня это будет новым испытанием, но, с др[угой] стороны, я не могу не желать, чтобы хоть одна из трех моих девочек trouve une vie de femme normale et heureux [нашла нормальную и счастливую жизнь женщины. – Т. О.][417]417
  Письмо М. И. Лот-Бородиной к Т. С. Франк от 15 апреля 1945 г. // Архив ДРЗ. Ф. 4. Оп. 4. Ед. 5. Л. 17 об. – 18 лиц.


[Закрыть].

Понятна радость Лот-Бородиной, которой она в скором времени делилась с C. Л. Франком:

У нас домашняя новость, радостная и вместе меланхолическая: наша младшая дочь выходит замуж (в конце июня, вероятно). Это ее первая любовь и большой сложный роман с уже немолодым человеком из совершенно другой среды. Но я одобряю ее выбор и верю, ч[то] она будет счастлива, поскольку счастье сейчас возможно[418]418
  Письмо М. И. Лот-Бородиной к С. Л. Франку от 7 мая 1945 г. // Там же. Л. 21 об.


[Закрыть].

В это же время профессор Лот писал об Эвелин:

Молодежь ей кажется бесхарактерной, поэтому она предпочла связать свою судьбу (по примеру своей матери) с мужчиной старше на 14 лет, который, впрочем, обожает ее и будет ей надежной опорой в жизни. <…> Ее мать быстро смирилась с этой разлукой, особенно жестокой для нее, и хлопочет о свадьбе[419]419
  Письмо Ф. Лота к И. И. Любименко от 9 июня 1945 г. Цит. по: Федосеева К. В., Маслов А. Н. «Увидимся ли мы однажды? Я все-таки хотел бы в это верить…». С. 164–165.


[Закрыть].

Эвелин вышла замуж 22 июня 1945 г. за директора департамента музеологии, ответственного за оформление выставок в Музее человека в Париже Роже Фалька, происходившего из семьи ремесленника-краснодеревщика; на свадьбу чудом удалось прилететь Марианне, которой не было на родине более 7 лет. Лот-Бородина характеризовала своего последнего зятя следующим образом: «Он не получил правильного образования, но умный, живой, интересный человек, прекрасный dessineteur [рисовальщик. – Т. О.] с артистичным] темпераментом»[420]420
  Письмо М.И. Лот-Бородиной к И.И. Любименко от 23 мая 1945 г. // СПФ АРАН. Ф. 885. Оп. 1. Ед. хр. 277. Л. 9 об.


[Закрыть]. В письме Франку она сообщала, что «супружеская судьба» Эвелин «не из легких, но зато им посчастливилось: они получили интересную командировку в Ливан, пробыли около 4 мес[яцев] в Бейруте, вернулись авионом через Афины и Рим, словом, совершили замечательное] путешествие и в полном восторге от всего виденного на Востоке – только не от арабо-сирийского населения»[421]421
  Письмо М.И. Лот-Бородиной к С.Л. и T.С. Франкам от 11 января 1949 г. // BA. S. L. Frank Papers. Box 2. F. Lot-Borodina, Mirra Ivanovna.


[Закрыть]. Эвелин Фальк-Лот стала известным антропологом и этнологом, сотрудничала с Клодом Леви-Строссом[422]422
  Клод Леви-Стросс (Claude Lévi-Strauss, 1908–2009) – французский этнолог, социолог, философ и культуролог, создатель структурной антропологии и теории инцеста, исследователь мифологии и фольклора.


[Закрыть], полемизировала с Мирчи Элиаде[423]423
  Мирча Элиаде (Mircea Eliade, 1907–1986) – французский и американский философ румынского происхождения, этнограф, религиовед, историк религий, автор монументальной «Истории веры и религиозных идей» в трех томах.


[Закрыть] (не знавшим русского шаманизма по источникам), работала в Национальном центре научных исследований, а в 1963 г. возглавила в Музее человека, основанном ее свояком Борисом Вильде, департамент Арктики. Она выписывала журнал «Советская этнография», а в 70-е гг. была в Ленинграде, где работала в Институте этнографии, библиотеках и архивах. Эвелин умерла от рака крови в возрасте 55 лет 6 января 1974 г.[424]424
  См.: Mahn-Lot M, Vildé I., Delaby L., Hamayon R. Éveline Lot-Falck // Objets et mondes. La revue du Musée de l’Homme. XV/1 (1975). P. 109–111; Lévi-Strauss Cl. Nécrologie. Éveline Lot-Falck (1918–1974) // Annuaire de l’École Pratique des Hautes Études (sciences religieuses). 1973–1974. P. 39–44; Delaby L., Hamayon R. Éveline Lot-Falck // L’Ethnographie. 2 (1977). P. 7–9.


[Закрыть] У Эвелин и Роже долгое время не было детей, что сильно расстраивало Лот-Бородину. Единственный, долгожданный внук Ивэйн, родившийся 18 апреля 1950 г., был ее утешением в старости. Она делилась своей радостью с сестрой:

Ты можешь поздравить меня с рождением внука <…>. Я страстно мечтала о продолжении нашего рода и счастлива за любимую дочь, т. к. считаю, что материнство торжество женщины как таковой. <…> Напишу подробно, когда приду в себя, сейчас масса хлопот и забот и покупок для маленького. Кстати, зовут Yvain (имя бретонское), я буду звать Ивочка[425]425
  Открытка М.И. Лот-Бородиной к И.И. Любименко от 19 апреля 1950 г. // Собрание А. Е. Бородиной-Грабовской.


[Закрыть].

Внук был назван в честь прадеда, Ивана Парфеньевича Бородина, а также Жана Бретонского, графа Ричмонда, героя докторской диссертации Инны[426]426
  Lubimenko I. Jean de Bretagne comte de Richmond. Sa vie et son activité en Angleterre, en Ecosse et en France (1266–1334)).


[Закрыть], и рыцаря Льва из эпоса о рыцарях Круглого стола. Сын Эвелин сильно привязался к своей бабушке («бабусь»), которая читала ему сказки и учила русскому языку, но виделись они редко, о чем Лот-Бородина очень сожалела. Впоследствии Ивэйн служил библиотекарем в Доме наук о человеке. Он женился на Марианне де Мейенбург (Marianne de Meyenbourg, ум. в 2015 г.). Родившейся дочери дали русское имя Василиса (Vassilissa); у него есть также сводный сын Эмманюэль (Emmanuel).

Всей семье пришлось пережить Вторую мировую войну, а выше приведенные слова Лот-Бородиной о любви Правды больше жизни станут пророческими: 23 апреля 1944 г. во время военной разведки под Гарильяно в Италии был смертельно ранен ее зять, историк Жан-Бертольд Ман, муж Марианны, который принадлежал к числу «тех, кто до конца выполняет свой долг»[427]427
  Райт-Ковалева Я. Человек из музея человека. С. 48.


[Закрыть]. Печальную новость

по английскому радио услышала тетя Жана-Бертольда, которая передала ее Ирэн, а та, в свою очередь, сообщила родителям. Лот-Бородина характеризовала свою среднюю дочь следующими словами: она «поразительно сильна при оч[ень] хрупком здоровье; ее поддерживает исключительно глубокая, действительная вера и воистину чудесные conversions в семье ее убитого в Италии мужа, кото[р]ого нельзя не признать праведником»[428]428
  Письмо М. И. Лот-Бородиной к Т. С. Франк от 15 апреля 1945 г. // Архив ДРЗ. Ф. 4. Оп. 4. Ед. 5. Л. 17 об.


[Закрыть]. Жан-Бертольд Ман был похоронен на военном кладбище в Риме. После войны Марианна работала в журнале «Меркюр де Франс» и жила у родителей мужа вблизи Люксембургского сада в Париже.

Двумя годами ранее в тюрьме Френ неподалеку от Парижа был расстрелян муж Ирэн, Борис Вильде, основатель и активный участник французского Сопротивления. Академик Лот писал многочисленные петиции послам и председателям различных ученых сообществ с целью его освобождения, но они не возымели действия[429]429
  Прошение о помиловании Бориса Вильде, направленное в Министерство национального образования Франции 20 января 1942 г., подписали слависты Андре Мазон (André Mazon) и Поль Буайе (Paul Boyer), медиевист Марио Рок (Mario Roques), кельтолог Жозеф Вандриес (Joseph Vendryes), синолог Поль Пеллио (Paul Pelliot), социолог религии Габриель Ле Бра (Gabriel Le Bras), историки Оливье Мартен (Olivier Martin) и Жером Каркопино (Jérôme Carcopino). См.: Graceffa A. De l’entraide universitaire sous l’Occupation: la correspondance de Marc Bloch avec André Mazon (décembre 1940 – juillet 1941) // Revue historique. 2/674 (2015). P. 396.


[Закрыть]. После ареста Бориса Вильде в дом Лотов ворвалось гестапо. Также Фердинанд Лот три дня провел в тюрьме Френ, но никого не выдал. По его словам,

Мирра проявила удивительное хладнокровие во время трех обысков немецкой полиции в нашем доме. Ее знание немецкого очень помогло ей! Она внушала уважение бошам [презрит. «немцам». – Т. О.]![430]430
  Письмо Ф. Лота к И. И. Любименко от 9 июня 1945 г. Цит. по: Федосеева К. В., Маслов А. Н. «Увидимся ли мы однажды? Я все-таки хотел бы в это верить…». C. 163–164.


[Закрыть]

Незадолго до смерти Вильде увлекся философией, много размышлял о роли языка и его связи с мышлением. Он признавался: «Я всегда живу так, как если бы завтра я должен был умереть»[431]431
  Варшавский В. Борис Вильде // Вестник русских Добровольцев, Партизан и Участников Сопротивления во Франции. 2 (1947). C. 22.


[Закрыть]. По свидетельству Марианны Ман-Лот, «в последние мгновения жизни Бориса на нем был крошечный крестик, который дала ему Мирра»[432]432
  Hogenhuis А. D’une culture à l’autre: parcours d’Anatoly Levickij et Boris Vil’de, réfugiés russes et résistants du musée de l’Homme. P. 504.


[Закрыть]. В своем прощальном письме жене, спрятанном между страницами «Мыслей» Паскаля и переданном ей 23 февраля 1942 г. за несколько часов до казни, Борис писал:

Дорогая, думайте обо мне как о живом, а не как о мертвом. Я дал Вам все, что мог. О Вас я не тревожусь: придет день, когда Вы не будете нуждаться ни во мне, ни в моих письмах, ни в моей памяти. В этот день мы соединимся в вечности, в настоящей любви. А до тех пор мое духовное присутствие (единственно истинное) будет с Вами неразлучно. Вы знаете, как я люблю Ваших родителей, ставших и моими тоже. Благодаря таким французам, как они, я научился знать и любить Францию. Пусть моя кончина станет для них более гордостью, чем горем[433]433
  Вильде Б. Письма из тюрьмы // Вильде Б. Дневник и письма из тюрьмы 1941–1942. C. 137.


[Закрыть].

Сама Лот-Бородина писала Hnne Любименко о Борисе, что он был ей «не зятем, а сыном»[434]434
  Письмо М. И. Лот-Бородиной к И. И. Любименко от 22 июля 1946 г. // СПФ АРАН. Ф. 885. Оп. 1. Ед. хр. 277. Л. 35 об.


[Закрыть]. Она попросила друга семьи, католического священника Жана-Августина Майдью[435]435
  Жан-Августин Майдью (Jean-Augustin Maydieu, 1900–1955) – французский доминиканец, редактор журнала «La Vie intellectuelle».


[Закрыть] отслужить за него святую мессу. В письме к сестре Бориса от 6 марта 1942 г. Лот-Бородина с величайшим тактом сообщала:

Не знаю, как смягчить удар, который я должна, увы, нанести Вашему сердцу, но дальше скрывать жестокой правды я не могу. Наш Борис погиб на поле чести, добровольно отдав жизнь за вторую свою родину. Он всегда любил опасность, риск и умер, как жил, на ответственном посту, в первых рядах защитников дорогой ему идеи. Вы можете себе представить горе бедной Ирэн, но таким мужем она не может не гордиться: эта геройская смерть действительно достойна его исключительной личности. Мы все полюбили его с того момента, как он вошел в нашу семью, и я знаю, что он был к нам сильно привязан. Еще одно. Борис был совершенно готов и перешел в иной, лучший мир с изумительной легкостью и, вместе, совершенно сознательно. Верующим христианином он не был никогда, но духовно поднялся на небывалую высоту… Ему нельзя не завидовать[436]436
  Цит. по: Райт-Ковалева Р.Я. Человек из музея человека. C. 312.


[Закрыть].

Впоследствии, после суда над предателем, выдавшим деятелей Сопротивления, бывший глава немецкого военного суда Эрнст Роскотен признался Ф. Лоту: «Если бы он не был нашим врагом, я хотел бы такого человека иметь своим другом»[437]437
  Ставров П. На взмахе крыла. Одесса: ВМВ, 2003. C. 75.


[Закрыть].

Смерть Бориса стала для Ирэн настоящим ударом, от которого она уже никогда полностью не оправилась. Лот-Бородина считала, что ее «брак не был счастливым, поскольку такие люди не созданы для жизненной нормы и очага»[438]438
  Письмо М. И. Лот-Бородиной к И. И. Любименко от 31 декабря 1946 г. Цит. по: Каганович Б. С. Между Петербургом и Парижем. Из переписки М. И. Лот-Бородиной и И. И. Любименко. C. 463.


[Закрыть], но о другом замужестве Ирэн и не помышляла.

Лот-Бородина вместе с мужем посчитала необходимым опубликовать письма Бориса Вильде (включая вышеприведенное предсмертное, которое произвело сильное впечатление на С. Л. и Т. С. Франков[439]439
  Ср.: Письмо М. И. Лот-Бородиной к С. Л. и T. С. Франкам от 1 сентября 1945 г. // BA. S. L. Frank Papers. Box 2. F. Lot-Borodina, Mirra Ivanovna.


[Закрыть]), хотя, по ее словам,

Ирина не решилась их отдать в печать, несмотря на все sollicitations d[es] éditeurs [усилия издателей. – T. О.]. Тем не менее я считаю, что мы не имеем права «ставить светильник под стол» и должны напротив того, для духовного просвещения братьев широко распространять заветы покойного нашего зятя[440]440
  Там же. «Dialogue de prison» был опубликован в журнале «Europe» (1 mai 1945, № 5), а фрагменты по-русски – в бюллетене, издаваемом русским движением Сопротивления (Вильде Б. Диалог в тюрьме / пер. К. В. Г. // Вестник русских Добровольцев, Партизан и Участников Сопротивления во Франции. 2 (1947). С. 36–53; ср.: Письмо М.И. Лот-Бородиной к И.И. Любименко от 23 февраля 1947 г. // СПФ АРАН. Ф. 885. Оп. 1. Ед. хр. 277. Л. 48 об.). Письма из тюрьмы Бориса Вильде были полностью опубликованы по-французски только в 1988 г. (Vildé B. Journal et lettres de prison: 1941–1942. Paris: Institut d’histoire du temps présent, 1988). Русское издание появилось в 2005 г.


[Закрыть].

Год спустя Лот-Бородина сообщала:

Сейчас Содружество Союза Сов[етских] патриотов печатает особой брошюрой биографию и отрывки из Тюремного дневника и последнее письмо нашего героя мученика, Бориса Вильде. <…> Как ни странно, я понимаю его лучше Ирины и он мне становится с годами все ближе[441]441
  Письмо М.И. Лот-Бородиной к И.И. Любименко от 31 декабря 1946 г. // СПФ АРАН. Ф. 885. Оп. 1. Ед. хр. 277. Л. 29 лиц.


[Закрыть].

Впоследствии Ирэн работала над изданием тюремного дневника Бориса Вильде на французском и русском языках[442]442
  См.: Письмо М. И. Лот-Бородиной к Т. С. Франк от 8 января 1947 г. // BA. S. L. Frank Papers. Box 2. F. Lot-Borodina, Mirra Ivanovna.


[Закрыть]. Также весьма красноречивы слова, написанные Лот-Бородиной С. Л. Франку после гибели мужа Марианны:

Я переношу этот второй удар в лоне нашей семьи оч[ень] тяжело: обе наши старшие дочери овдовели в 30 л[ет] и обе бездетные! У вас все-таки и внуки и еще много впереди с тремя сыновьями, к[ото]рых у нас, увы, не было никогда. Но на все Его воля[443]443
  Письмо М.И. Лот-Бородиной к С. Л. и Т. С. Франкам от 24 июля 1942 г. // Архив ДРЗ. Ф. 4. Оп. 4. Ед. хр. 5. Л. 8 об.


[Закрыть].

Об Ирэн Лот-Бородина сообщала, что та

занята épuration [очищением. – Т. О.] и вообще целиком отдает себя ближним и дальним. У нее большая энергия и редкая vitalité (в меня), но она по-прежнему, несмотря на потрясающие письма расстрелянного героя Бориса, религии чужда[444]444
  Письмо М. И. Лот-Бородиной к T. С. Франк от 15 апреля 1945 г. // Там же. Л. 17 об.


[Закрыть].

«Благодаря Борису, она теперь “лицо”»[445]445
  Письмо М.И. Лот-Бородиной к И. И. Любименко от 23 мая 1945 г. // СПФ АРАН. Ф. 885. Оп. 1. Ед. хр. 277. Л. 10 об.


[Закрыть], – писала Лот-Бородина. В послевоенное время Ирэн служила в Национальной библиотеке и Славянском отделе библиотеки Сорбонны, а в 1947–1953 гг. была муниципальным советником в мэрии Фонтене-о-Роз[446]446
  См.: Русское зарубежье: хроника научной, культурной и общественной жизни, 1920–1940. Франция – L’Émigration russe: chronique de la vie scientifique, culturelle et sociale, 1920–1940. France. Т 2 / ред. Л.А. Мнухина. М.: Эксмо – Paris: YMCA-Press, 1996. С. 85.


[Закрыть]. Она принимала участие в переводе исследования советского лингвиста Владимира Гака[447]447
  Владимир Григорьевич Гак (1924–2004) – советский и российский лингвист-романист, член Парижского лингвистического общества (с 1966 г.), преподаватель Московского государственного педагогического университета.


[Закрыть] о французской орфографии, написала статью о языке Андре Жида и сделала краткий обзор частных архивов в государственных депозитах СССР[448]448
  Gak V. L’Orthographe du français: essai de description théorique et pratique / édition française établie par l’auteur, en collaboration avec I. Vildé-Lot. Paris: SELAF, 1976; Vildé-Lot I. André Gide et “l’art d’écrire” d’après les variantes des Nourritures terrestres et de quelques autres oeuvres de jeunesse // Le Français moderne. 28/4 (1960). P 259–286; Vildé-LotI. Répertoire des fonds d’archives privées dans les dépôts d’État de l’URSS // Cahiers du monde russe et soviétique. 9/2 (1968). P. 245–248.


[Закрыть]. В 1952 г. Ирэн совершенно перестала поддерживать какие-либо отношения с матерью и отдалилась даже от любимых сестер. В этот особенно трудный для нее период утешение и духовную поддержку Лот-Бородина получала от Марианны – единственной (кроме нее) верующей в семье, усердной католички, «почти святой»[449]449
  Ср.: Письмо М. И. Лот-Бородиной к Т. С. Франк от 9 октября 1956 г. // BA. S. L. Frank Papers. Box 2. F. Lot-Borodina, Mirra Ivanovna.


[Закрыть], состоящей в братстве Шарля де Фуко, которая к тому же пользовалась немалым авторитетом в научной среде. Старшая «заблудшая» дочь вернулась к матери спустя четыре года, что несказанно радовало Лот-Бородину. Она сообщала: «Ей я отдаю теперь мои последние силы, ибо она <…> нервно больная, нуждается в материнской поддержке и главное, вполне доверяет ей»[450]450
  Письмо М. И. Лот-Бородиной к Т. С. Франк от 4 декабря 1956 г. // Там же.


[Закрыть]. Ирэн Лот-Вильде скончалась 14 декабря 1987 г.