Электронная библиотека » Тереза Тотен » » онлайн чтение - страница 6

Текст книги "Взрослые игры"


  • Текст добавлен: 22 февраля 2017, 14:10


Автор книги: Тереза Тотен


Жанр: Зарубежные детективы, Зарубежная литература


Возрастные ограничения: +18

сообщить о неприемлемом содержимом

Текущая страница: 6 (всего у книги 20 страниц) [доступный отрывок для чтения: 7 страниц]

Шрифт:
- 100% +

31 октября, суббота
Кейт

Клодетт была не тем человеком, дружбой с которым можно было бы гордиться, но она умела устраивать вечеринки. Надо отдать ей должное. Эта вечеринка проходила в стиле анти-Хэллоуин. Почти все были одеты а-ля девяностые. Она также выдержала изящный баланс среди мальчиков из частных и общеобразовательных школ: два к одному. Это дико взбесило ребят из Ригби и Сент-Джозефа, но и заставило их хорошенько потрудиться. Воистину гениальное решение.

«Чудеса» прибыли вместе, в машине Оливии. И стоило нам открыть дверь, как все завизжали: в основном потому, что Оливия не появлялась на вечеринках почти год, но также и потому, что остроглазая, но туповатая Клодетт немедленно закричала: «Потрясающие подделки!» Мы вовсю позировали, демонстрируя свой полиэстер, как будто в числе приглашенных был сам Лагерфельд.

Что тут можно сказать? Мы произвели фурор. Перед тем как мы разбрелись, дабы покорить разные части сцены, Оливия схватила меня за руку.

– Два пункта. Первое, обрати внимание, что Клодетт в ультрановых лубутенах. Это ее ошибка. Она сли-и-ишком старается. Второе, не оставляй меня одну, ладно? Я отвыкла от всего этого.

Я сжала ее руку и пообещала быть рядом, а потом отправилась бродить, обниматься и обмениваться приветствиями со всеми присутствовавшими.

Клодетт похитила меня, как только Оливия отошла достаточно далеко.

– Ты восхитительно выглядишь, Кейт.

– Спасибо, ты тоже. – И я разразилась потоком восторгов. – Изумительные туфли, Клодетт. Я серьезно. – Она потягивала мартини цвета зеленого яблока, и, судя по ее состоянию, это был не первый бокал. Вечеринка проходила в особняке ее отца на Карнеги-Хилл, 95. Хоть я и не просила ее об этом, Клодетт принялась описывать всех участников вечеринки. Стоит сказать, что каждому было уделено достаточно внимания, включая двух барменов, лучшего поставщика дури для ее сестры, отцовского повара, крутого диджея и охранника, остававшегося в спальне отца, но готового вмешаться, если что-то пойдет не так.

– Умно. Коп на подработке?

– Нет. – Клодетт вздохнула. – Это Крис, один из телохранителей отца.

Вау. Если не брать в расчет то, что он пережил многочисленные браки, я и представить себе не могла, что мог сделать старик, чтобы заморочиться о личной охране. Богатые люди – это другой вид.

– Круто, – сказала я.

С каждым глотком Клодетт становилась все дружелюбнее и дружелюбнее.

– Ну, на таких вечеринках может случится что угодно, и не только потому, что тут всех понамешано. – Она стрельнула глазами в сторону некоторых парней из государственной школы. Ее нарощённые ресницы были ужасны. – Моя сестра Рейчел говорила, что в прошлом году на таких вечеринках творились престранные вещи. Но все-таки оно того стоит.

– Да, любая вечеринка может превратиться в хаос, и неважно, какая именно здесь смесь. Таков извечный порядок при взрослении дебилов. – Я оглядела особняк. Мы с Клодетт и еще несколько десятков ребят развлекались в студии первого этажа. Бар и диджей располагались уровнем ниже. В отличие от папы Оливии отец Клодетт в оформлении помещений исповедовал принцип «чем богаче, тем роскошней». Каждая вещь кричала: «Посмотрите на меня, я безумно дорогая!»

– Некоторые сходят с ума просто на пустом месте. – Чтобы подчеркнуть свою мысль, она широко взмахнула рукой. – Как наша дорогая Оливия. Моя сестра говорит, в прошлом году она жгла напалмом.

– Да, мы смеялись над этим, – солгала я.

– Хотела бы я это увидеть. – Она вздохнула над бокалом. – А потом через несколько недель королева вечеринок исчезает и появляется в этом году как Снежная королева. И никаких хоть сколько-нибудь подтвержденных слухов, хотя Рейчел сказала, что это было скорее ее амплуа и в младших классах, и потом.

Можно было ручаться, что Клодетт отдала бы левую руку, только бы ее считали Снежной королевой. Тем временем я спрашивала себя, было ли это тогда, когда Оливия повстречалась с плохим мальчиком? Подстрекал ли он ее на вечеринках?

– Да, чего только не случается. Гормоны. Что поделаешь? – Я была бы рада узнать что-то еще, но чувствовала, что должна поставить ее на место. – Я слышала, твоя сестра успешно проходит реабилитацию.

– Да, конечно. – Клодетт моргнула, радостно воззрившись на меня. Клянусь, самым замечательным качеством этой девушки была ее тупизна. – И я очень признательна вам, девушки, что вы пришли ко мне. Я знаю, это ваша первая вечеринка в этом году. Я ужасно польщена.

Я искупала Клодетт в паре новых комплиментов, а потом удалилась. Где там моя Снежная королева?

Серена и Морган нашлись у бара. Было похоже, что они пытаются объяснить бармену рецепт какого-то термоядерного напитка. Их подбадривали трое парней из Ригби. Оливия, должно быть, спустилась вниз. Когда я обернулась, чтобы найти лестницу или лифт, или что тут у них было, я столкнулась с парнем в черной футболке и черных джинсах.

Господи. Это был тот самый, из булочной.

В его руках было дешевое пиво «Мичелоб Ультра», которое тут же мне всучил.

– Я почти час за тобой наблюдаю. Ты не похожа на тех, кто пьет мартини «Зеленое яблоко».

Как он смел? Как он смел так думать, особенно учитывая тот факт, что он был прав. Я ненавидела притворяться, будто мне нравится шабли или модные коктейли. Я так разозлилась, что почувствовала горечь во рту.

– Что ты тут делаешь?

– То же, что и ты, полагаю. – Грязная улыбочка. – За исключением того, что я здесь ради местного колорита и чтобы парни из частной школы занервничали.

Итак, он был не глуп.

За ним следили по крайней мере три девицы. Мальчик из булочной был крут, хуже того – он об этом знал. Я попыталась взять себя в руки. Все это заставило меня понервничать. Как много ему известно? Что он может испортить? Я не чувствовала, чтобы от него исходила угроза, но никогда нельзя быть стопроцентно уверенной.

– Значит, я похожа на тех, кто предпочитает легкое пиво?

Он пропустил мою реплику мимо ушей.

– Мне не хватало тебя у Чень. Как раз в тот момент, как я набрался храбрости позвать тебя на кофе, ты исчезла. – Он оглядел комнату. – Как я понимаю, ты продвинулась дальше и выше.

Я сделала вид, что не расслышала последних слов.

– Да, я учусь в Вэйверли с сентября. Оливия Самнер – моя лучшая подруга, и я живу у нее. – Я улыбалась, но произнесла все это сквозь стиснутые зубы.

Он покачал головой.

– Хорошо, раз ты так хочешь. Позволь представиться. Я Джонни.

Он протянул руку, и я вложила в нее банку с пивом.

– Джонни? Уже никто не называет так детей. Джонни пожал плечами и склонился ближе ко мне.

От него пахло свежемолотым кофе.

– Разве? И как, по-твоему, меня должны звать?

– Проблема, – пробормотала я под нос. Я резко развернулась и с бешено колотящимся сердцем пошла прочь, переполненная праведным гневом. Даже фейковое платье от «Родарте» трепетало от возмущения.

Уровнем ниже танцевали, напивались и корчились человек пятьдесят гостей. Хотя, может, их было семьдесят, или сто. Я плохо оцениваю толпу на глаз. Наконец я увидела Оливию, она была зажата в угол парочкой парней из государственной школы. Дружки Джонни? Чтобы добраться до Оливии, я потратила двадцать минут и даже сделала круг, танцуя с Тэйлором Вардом из Сент-Джозефа. Клэр вовсю отплясывала на танцполе с еще одним мальчиком из Сент-Джозефа – по крайней мере, так он выглядел. Я вспомнила, как Морган поддразнивала ее по поводу какого-то парня оттуда, в которого она якобы влюбилась. Я чуть приобняла Клэр, поздравляя, и продолжила пробиваться в угол. Один из парней навис над Оливией, но, кажется, она контролировала ситуацию.

– Отвали, дорогуша. То было другое время и другая я. – Она смеялась над ним.

Моя девочка.

– Вот ты где! Боже, Оливия, мы так опаздываем. Пора идти.

– Спасибо, – шепнула она одними губами.

Я схватила ее за руку и протащила за собой вверх по ступенькам и сквозь толпу.

– Такие жалкие, наивные мальчишки! – кричала она.

– Слышу! – вопила я в ответ.

Пробираясь к выходу, мы помахали «Чудесам». Джонни поймал мой взгляд ровно в тот момент, как мы добрались до вестибюля. Он поднял банку с пивом и кивнул.

– Постой-ка! Какой милашка! Это кто? – прокричала Оливия.

– Никто, – отмахнулась я.

Кто, скажите бога ради, называет своего ребенка «Джонни»?

2 ноября, понедельник
Оливия

Оливия и Кейт шли в школу под руку. Они собирались встретиться с остальными «Чудесами» в холле перед конференц-залом Вэйверли. «Чудесам» велели надеть форменную одежду и ждать, пока Марк Редкин не выставит их напоказ перед членами совета директоров.

По пути Оливия все еще болтала о вечеринке.

– И говорю тебе, он красавчик и не сводит с тебя глаз.

Кейт пихнула ее бедром.

– Не заинтересована. Не хочу отвлекаться. Это выходит за рамки моего плана. Я работаю только на один приз.

– Йель?

Кейт кивнула.

– Йель. Полный пансион. Все всегда ради Йеля, Оливия.

Оливия была в восторге от решимости и целеустремленности Кейт и немного завидовала ей. Она тоже собиралась в Йель, но, учитывая ее происхождение, историю семьи ее матери и ее оценки, сгладить некоторые шероховатости, как и всегда, будет легче легкого.

На что это похоже, хотеть чего-то так сильно? Серена, Морган и Клэр уже заняли свои позиции.

– Мистер Редкин появился секунду назад, – сказала Серена, которая, похоже, немного нервничала. – Инструкции те же, что и вчера, только он решил начать презентацию с Клэр, затем Морган, потом я. Мы учимся в Вэйверли немного дольше. Потом Оливия, а в конце – часть, относящаяся к Кейт.

Так и случилось. Конференц-зал Вэйверли был оформлен почти в средневековом стиле. Резной герб школы был призван устрашать и приводить в трепет. Но, кажется, никто из присутствовавших не трепетал. Оливия, по крайней мере, была знакома с каждым из членов совета директоров, а особенно – с миссис Пирсон, управляющим партнером в компании ее отца. Это были люди ее круга. Но ее соседка по квартире, кажется, не один год оттачивала мастерство самопрезентации перед такими вот собраниями. Кейт выступила так же непринужденно и с искренним восторгом. Восхищение Оливии снова выросло. Ее выбор был верен.

Когда Кейт закончила, мистер Редкин встал рядом, чтобы прокомментировать, что девочки появятся на большом зимнем празднике и на ряде других благотворительных обедов, каждая станет хозяйкой отдельного стола, и они будут лицом Вэйверли в электронных и печатных рекламных материалах. К концу его выступления зал был завоеван.

Но еще важнее было то, что то же самое произошло и с Оливией.

Что застигло ее врасплох, но факт оставался фактом. Она поняла это, поскольку, произнося свою речь о «Чудесах», мистер Редкин продолжал почти прикасаться к Кейт. Это выглядело так естественно, словно часть презентации. Действительно, ничего особенного, как ни взгляни. Особенным было то, как это ее задевало. Это было четкое и на удивление сильное чувство.

Ревность.

Это заставило Оливию переоценить и пересмотреть все. Она наблюдала. Теперь она смотрела очень пристально. Марк Редкин был великолепен на протяжении всей презентации. Уверенный лидер, но не очарован исключительно звуком собственного голоса, как это часто случалось с другими. Легко улыбается, но всегда – по делу. У него была невероятно привлекательная улыбка. Марк подчинил своей воле весь совет. Все его предложения были одобрены. К тому моменту, как он закончил, Оливия была уверена. Она хотела.

Как только их отпустили, она обратилась к нему.

– Марк, на пару слов?

– Конечно. – Он отвел ее чуть дальше по коридору. – Все прошло прекрасно, спасибо вам. Вы были чудесны, Оливия.

«Вы были чудесны». Она хотела, чтобы он вжал ее в стену.

– Оливия?

У него были темные ресницы – необычно для блондина. Он стоял так близко. Но Оливия не чувствовала запаха одеколона или геля после бритья. Марк Редкин пах собой, так, как должен пахнуть мужчина, это… отравляло. Оливия пыталась отдышаться.

– Мой отец позвонил как раз перед началом презентации. Можете сказать всем, что для проведения большого зимнего празднества он заручился поддержкой Музея американского искусства Уитни. Думаю, завтра по этому поводу вам позвонит миссис Сабра.

Мистер Редкин улыбнулся ей. Конечно, он улыбнулся. Но когда он улыбнулся, он взглянул на нее так, будто никогда не видел раньше, не видел по-настоящему, и в этот момент ничто больше не имело для нее значения. Мужчины порою делают так. Такие мужчины, как Марк Редкин.

– Это чудесно, Оливия. Давай обговорим это в ближайшее время.

И в этот момент он чуть коснулся ее руки. Это был ничего не значащий жест, но он пронзил ее током, изменил ее.

– Да, давайте. – Оливия сдерживала улыбку до тех пор, пока не развернулась и не пошла прочь.

4 ноября, суббота
Кейт

Я маялась с понедельника, и с этой маетой ничего нельзя было поделать – слишком глубоко она угнездилась. Что-то стряслось.

Оливия ушла к своему психиатру. Может быть, мне тоже стоило сходить.

Да, верно.

Не родился еще мозгоправ, которого я не смогла бы обдурить. Я посещала психоаналитиков, психотерапевтов, социальных работников и Справедливых Дадли[13]13
  Персонаж одноименного фильма.


[Закрыть]
всех мастей. Система изрыгает их на тебя. Я могу изобразить шок, ужас, отчаяние и печаль, приправленные чашкой крокодильих слез. Я сразу улавливала, что укладывается в сценарий, и я не доверяла ни одному из них. Будь сосредоточенной. Будь решительной. Будь умнее их. Меня бы заживо похоронили в приюте, если бы я не управляла каждым их шагом. Стипендии, образование, школы-интернаты, знакомство с богатыми детьми – уже тогда я знала, что это единственный путь вырваться на свободу. Моя мама вбила это в меня.

– Помни о призе, Кейт О’Брайан.

Она забыла, но я буду помнить.

Нельзя отвлекаться. Особенно на этого парня из булочной. Клодетт рассказала мне, что он таскался за всеми, пытаясь раздобыть мои координаты. Я ответила, что, если она или кто-нибудь из ее клики выдаст меня, я их расчленю. Конечно, мы посмеялись, но Клодетт была немного напугана. Как и должно быть.

Боже, и все-таки он крут. Точно мой тип. Я даже не знала, что существует мой тип, пока не увидела его с этой дурацкой бутылкой пива в руке. Стоп! Никто не прикасается ко мне. Ни к голове, ни к сердцу, ни к телу – только не так. Никто.

Что напомнило мне о том, что Редкин почти касался меня тысячу раз на собрании совета директоров. Но он сдавал назад, как будто знал, что не должен меня трогать. Быстро учится? Слишком быстро.

Я слишком много думала об этом. Со мной такое порою бывает. Это потому что я крайне напряжена. Мне нужно было развеяться, так что я включила свой ноут. Я обещала Оливии помочь с углубленным курсом истории, когда она вернется.

В какой-то момент в мою комнату вошла Анка. Она так делает. Она не входит к Оливии, но входит ко мне. Я не возражаю. Мне даже нравится это. Она заметила, что я лежу на кровати с ноутом, и цикнула, включая верхний свет.

– Кейт, нехорошо! Ты ослепнешь.

Она поставила на тумбочку кружку с зеленым чаем, о котором я не просила. Поблагодарила ли я ее? Я все еще блуждала во тьме, соскальзывая туда, где нашел нас мой отец. Обратно к тому моменту, когда он схватил меня, пропахший виски, кока-колой и сигаретами «Кэмел». Назад, туда, где он убеждал меня, что я была на него похожа. Он оказался прав?

Я была хуже него.

– Ты адски самоуверена, не то что твоя самодовольная мать. Ха-ха. Обдурила монашку. Ты вся в меня, сладкие щечки. Папочкина мошенница, папочкина лгунья. Признай это, Кэти.

– Нет.

Но это была правда. БЫЛА. Но теперь это не так, сэр. Отныне и далее я собиралась быть хорошей.

Я попыталась вспомнить исповедальную молитву, но сразу после слов «каюсь перед Господом Всемогущим» все спуталось в моей голове.

Ну, ладно, ладно, забудь об этом. Отче наш, сущий на небесах…

В понедельник утром я пойду прямо к сестре Роуз и расскажу ей все. Очищусь.

Да святится имя твое…

Обо всем этом.

Да приидет царствие твое…

Папа не двигался.

Он ждал.

Я не двигалась.

Я знала, как надо.

Да будет воля твоя…

Будет еще время для большого покаяния.

Что-то там про хлеб наш насущный…

Все нормально. Я заслужила покаяние. Я могу принять это. Но сестра возненавидит меня. Этого я принять не могла.

И прости нам прегрешения наши…

Нет, нет, она этого не сделает.

Как мы прощаем согрешившим против нас…

Вроде как монахини принимают обет или что-то подобное.

И не введи нас во искушение…

Что-то про заблудшую овцу или вроде того.

Но защити нас от зла. И я никогда, никогда больше не буду врать. Аминь.

– Признай это, Кэти. – Он сильнее вцепился в мои волосы.

Внезапно я стала несокрушимой. Как будто наполнилась силой, и она сияла изнутри.

– Ты папочкина маленькая мошенница. Девочка, ты дочь своего отца.

Нет! Это ложь.

– Признай это. Признай, что ты вся в меня. – Отец взглянул на часы. – Знаешь, что я скажу, дорогуша? Признай это, и я свалю отсюда. Уйду. Пикника не будет. Я не испорчу маленькую вечеринку, которую ты тут устроила. В Альберте меня ждет нефтяная вышка, а мой автобус уходит в девять тридцать. Но признай это, прежде чем я уйду, сделай мне этот маленький подарок.

Уедет? Он правда уедет? Вот так просто?

Он отпустил мои волосы, развернул к себе и низко склонился.

– Кэти, я должен узнать, что оставляю тут часть себя, и я уеду.

На глаза отца наворачивались слезы. Он и раньше так делал.

Мама начала плакать по-настоящему. Спокойно. Нельзя знать то, чего не знаешь.

Он опустил ладони мне на плечи, очень нежно.

– Кэти, девочка, ты ведь такая же, как я, правда?

Я смотрела прямо в его влажные глаза.

Только… еще… один… раз.

– Да, папа. Я такая же, как ты.

Солгала я тогда, или это была правда? Он сломал меня, или он меня создал? Я не знала. В ту ночь мой отец сел на автобус.

Я продала душу за автобусный билет.

8 ноября, воскресенье
Оливия

С появлением в ее жизни Кейт все стало лучше. Может быть, не настолько, чтобы спустить все таблетки в унитаз – это бы была катастрофа, – но лучше. Оливия пила лекарства, но ценой этого было невыносимое равнодушие. Так было и раньше, и, если говорить начистоту, так было и до этого «раньше». Как будто мир был где-то снаружи, а она сама была покрыта тонкой органзой, которая мешала ей коснуться его. Именно так, и она слишком устала, чтобы выбраться из кокона. Итак, Оливия внимательно следила за Кейт. Она наблюдала и пыталась заразиться ее голодом, ее амбициями, ее желанием. Она хотела, чтобы и у нее было нечто такое, хотела испытать это. Иногда, рядом с Кейт, настоящие чувства проникали сквозь органзу, а теперь, после того, как она разглядела Марка, после того, как она оказалась так близко к нему, это случалось даже чаще. Хотя Оливия частенько до сих пор не понимала, что она чувствует – пока чувство снова не проходило. Но это заторможенное понимание можно было исправить. Кокон вокруг нее постепенно истончился.

Вместо того чтобы провести выходные на вечеринке или засесть за подготовку к экзаменам, Оливия и Кейт листали сайты заводчиков и зоомагазинов.

Оливия никогда даже не думала о том, чтобы завести собаку, пока Кейт не начала намекать ей на это. Завести собаку было бы идеально. Оливия хотела собаку. В прошлом году отец купил бы ей собаку, пони, единорога – все, что угодно. Но она не знала, чего она хочет, действительно не знала.

А сейчас знала.

И она тоже хотела собаку.

Немного повозражав для проформы, ее отец сделал несколько звонков из Сингапура и предоставил им список из трех «приемлемых» зоомагазинов.

Анка горела за идею душой и телом. Выяснилось, что в Польше у них всегда была собака. Она любила собак, особенно «ужасно симпатичных, очень больших собак». Девочки научили ее правильно пользоваться гуглом, и она начала кидать в закладки немецких овчарок, доберманов, бульмастифов и боксеров. Она очень сильно ратовала за служебную собаку.

– Это по-настоящему настоящие собаки, такая позаботится о тебе, когда меня не будет дома. Никто тебя не похитит с большой собакой.

– Никто не собирается похищать меня, Анка. – Оливия поцеловала испуганную экономку. – Я обещаю.

Кейт тем временем забралась на страницы приютских собак.

– Я знаю, – стонала она, – это совсем по Фрейду. Но все же… посмотрите на эти морды!

Они все собрались в кухне, и Кейт выигрывала у Анки со своими собаками из приюта.

– Мы не сможем справиться с такой собакой. – Оливия была непреклонна. – Слушайте, я что, единственный взрослый здесь? Думайте головой! Как мы управимся с психованной собакой? Не хватало еще водить ее с собой на терапию. Мы должны взять щенка. Начать с чистого листа. Тогда, если он и вырастет со странностями, это будет наша вина, он будет странным по-нашему.

– Нет. – Кейт покачала головой. – Мы свалим вину на Анку.

Анка швырнула в нее полотенцем, но неохотно согласилась, что в их положении не стоит брать собаку из приюта.

Оливия агитировала за очаровательных собак. Собак, в которых невозможно не влюбиться. Она постоянно сохраняла в закладки метисов, результаты скрещивания с пуделем.

– Ну смотрите! Просто посмотрите! Они неотразимы! Она все прокручивала страницы с «мальтийскими» пуделями, пуделями ши-тцу и «йоркширскими» пуделями. Упрямая Анка отказывалась смотреть.

– Да, милые, – согласилась Кейт. – Но они крошечные. То есть я хочу сказать, что я не против маленькой собаки, Оливия, мы живем в высотке на Манхэттене, и я это понимаю. Но выглядят они так, будто только что вывалились из клатча Кардашьян, понимаешь?

– Фу.

– Вот именно, фу.

Оливия вздохнула. Они уже готовы были отправиться по всем трем зоомагазинам из списка отца.

– Окей, но собака должна быть супермилой.

– Я обещаю, она будет супермилой.

– Купите по-настоящему настоящую собаку! – крикнула Анка им вслед.

К Лексингтон-авеню девушки подошли рука об руку. Когда они вошли в «Наши лапы», Оливия напомнила, что им нужно придерживаться цели. Быть основательными и беспристрастными. Они зададут тысячу вопросов и, что самое важное, сравнят все три магазина.

– Готова?

– Готова!

Они обе вздохнули, открыв звякнувшую колокольчиком дверь, и их поприветствовал ни с чем не сравнимый аромат теплых щенков.

– Ой, смотри! – взвизгнула Кейт, устремившись к загону, полному маленьких созданий.

Оливия пошла за ней, и она действительно почувствовала, как что-то шевельнулось в ней при виде пушистой, бурлящей массы. Некоторые спали, скрутившись в клубок или обернувшись друг вокруг друга, другие играли с разодранной газетой, ручкой на пружинке или собственными хвостами. Один смелый парнишка, явно почуяв появление судьбоносных блондинок, подошел вразвалочку прямо к ним и встал на задние лапы, виляя хвостом настолько неистово, что потерял равновесие и опрокинулся на спину.

– Смотри!

– О боже! О боже!

Их визги привлекли внимание тучного мужчины, и он двинулся к ним.

– Можно его подержать? – спросила Кейт.

– На то они и здесь, чтобы их тискали.

Кейт потянулась и подняла храброго маленького щенка. У него были большие уши, поднятые настороженно вверх, длинное, желтовато-коричневое тело и четыре белых носочка на лапах. Она всучила его Оливии. Щенок быстро слизнул с той и румяна, и блеск для губ.

– Это вельш-корги пемброк, – сказал тучный мужчина. – Хорошая родословная. Все бумаги на руках.

– Это такой же, как у королевы, да? – спросила Оливия, пока щенок продолжал лизать ее. Принадлежность к королевскому дому имела неоспоримую привлекательность.

– Точно. – Мужчина погладил щенка по спинке. – Всех из его помета уже разобрали. Этот парень – коротышка. Кто-то может потешаться, но это чистопородный пес.

Кейт взглянула на Оливию умоляюще.

– Получается, он вроде приютского!

Словно по команде, приютский коротышка ткнулся носом в шею Оливии, вздохнул и заснул.

Это было уже слишком – как тут оставаться основательной и беспристрастной! Оливия тут же купила и его, и все сопутствующие товары. В такси по дороге домой они назвали его Брюс. Брюс, выпущенный на свободу и ликующий, спотыкался о собственные лапы, метался от одной подруги к другой и облизывал их всю дорогу домой. Оливия хихикала без остановки. Она хихикала.

Доказательство позитивных изменений. Всё в ее жизни и вокруг нее становилось лучше, потому что Кейт была рядом.


Страницы книги >> Предыдущая | 1 2 3 4 5 6 7 | Следующая
  • 4.2 Оценок: 5

Правообладателям!

Данное произведение размещено по согласованию с ООО "ЛитРес" (20% исходного текста). Если размещение книги нарушает чьи-либо права, то сообщите об этом.

Читателям!

Оплатили, но не знаете что делать дальше?


Популярные книги за неделю


Рекомендации