Текст книги "Исповедница"

Однако для Ричарда самым ближайшим делом было изучить, как использовать силу Одена, чтобы полностью обратить заклинание Огненной Цепи.

Никки была шокирована, увидев знаки и символы, которые Ричард изобразил на себе самом и на других людях из своей команды. Она осознала и то, что он объединил знакомые элементы в совершенно новые формы. Но она еще хотела знать, как ему удалось вплести в это элементы, относящихся к Одену.

Ричард объяснил, что пришел к заключению, что некоторые части заклинаний, которые Даркен Рал начертил, чтобы открыть шкатулки Одена, были также и частью танца со смертью, а он очень хорошо знал символы, относящиеся к танцу со смертью.

В каком-то смысле такая ассоциация была оправданной. Зедд как-то говорил ему, что сила Одена есть сила самой жизни. Танец со смертью, исполняемый с Мечом Истины, практически представлял собой защиту жизни, а сам Оден был экстрактом силы жизни и предназначен в первую очередь для защиты жизни от буйства заклинания Огненной Цепи.

В каком-то смысле Меч Истины, способности боевого чародея и сила Одена были очень тесно и сложно взаимосвязаны.

Эта взаимосвязь напомнила Ричарду о Первом волшебнике Барахе, человеке, который тысячи лет назад написал специально для него книгу «Тайна могущества боевого чародея». Эта книга предположительно должна помочь ему в его свершениях. И она все еще спрятана в Тамаранге, где Ричард оставил ее, когда Сикс короткое время держала его как пленника. Ричард знал, что Зедд отправился туда, чтобы посмотреть, сможет ли он снять с Ричарда заклятье, нарисованное в этих проклятых пещерах Тамаранга. А поскольку дар Ричарда вернулся, то очевидно, что его дед добился успеха.

Теперь, когда Ричард вновь обрел доступ к своему дару, он помнил каждое слово из «Книги сочтенных теней». Никки была убеждена, и убедила Ричарда, что книга, которую он заучил, скорее всего лишь фальшивая копия, которую нельзя использовать для открытия правильной шкатулки Одена.

Однако она считала, что даже будучи фальшивой копией, книга, скорее всего, содержала все или почти все элементы, необходимые для открытия и приведения в действие нужной шкатулки Одена. Чтобы сделать копию, которую запомнил Ричард, фальшивой, достаточно было всего лишь нарушить порядок элементов, но это не означает, что сами элементы неверны и вследствие этого не являются важными и необходимыми.

С этой целью Ричард пересказал для нее вслух целиком всю книгу. Они сделали заметки по каждому упомянутому в ней элементу. Если он выучит, как создать или начертить каждый из этих элементов, то затем, когда в их руки попадет истинная копия «Книги сочтенных теней», он сможет просто использовать эти компоненты, которые все равно необходимы при расстановке их в надлежащем порядке, в соответствии с тем, как указывает истинная копия книги.

Применяя такой подход к делу, Никки теперь знала, чему ей следует научить его. И Ричард ушел по этому пути уже дальше, чем она могла представить, потому что он уже понял многие из необходимых ключевых элементов. Он уже знал великое множество базовых частей, используемых для построения заклинаний. Фактически он даже изображал их на себе и на всей своей команде. Танец со смертью уже научил его самым основным из этих знаков, и теперь они воспринимались им почти интуитивно.

Ричард обнаружил, что рисование форм заклинаний по сути есть естественное продолжение не только того, как применяются символы в танце со смертью, но и того, как он работает с клинком в бою и как вырезает фигурки. В своей основе все эти, казалось бы, различные вещи почти совпадали.

Для Ричарда было удивительно открыть, как все это соответствует друг к другу, составляя картину большего масштаба. Когда он рисовал формы заклинаний, которым его учила Никки, это не казалось ему сколько-нибудь затруднительным, а ощущалось простым и естественным. Он уже знал эти движения. Он узнавал в этих формах не только танец со смертью, но и движения клинка, как во время сражения, так и в процессе резьбы фигурок.

Никки тоже была особенным учителем, потому что понимала не только то, как много знает Ричард о своих разнообразных способностях, но и то, как он использует их. Она подмечала его видение использования магии. Она понимала, как это отличается от традиционного подхода, и не считала ни в малейшей степени затруднительным подстраиваться под то, каким образом он воспринимает подобные вещи. И это, как ничто другое, поддерживало ее собственный интерес к этому.

Она, кроме того, постигла и его концепцию творческого аспекта самой магии, и потому не пыталась поправлять его в том, что он делал, а, наоборот, вела по пути к необходимому завершению процесса. Она не просто сваливала в кучу разную информацию для запоминания, но выстраивала то, что он уже знал, в соответствии с его восприятием этих вещей. Поскольку она интуитивно ощущала, что он уже уловил все сам и своим особым способом, она не тратила время на подробные разъяснения того, что он уже понял, а вместо этого помогала ему рассмотреть дополнительно то, что его заинтересовало, в том месте и в то время, где и когда он обратил на это внимание.

Никки неторопливо подошла к столу.

– Как идут дела?

Ричард зевнул.

– Я уже ничего не воспринимаю. У меня сплошная путаница в голове.

Никки рассеянно кивнула, продолжая что-то читать в книге, которую держала в руках.

– То, что ты считаешь путаницей, означает лишь, что сознание внутри тебя только начало создавать ассоциации и связи, организуя в надлежащем порядке все то, что ты добавил к своим знаниям.

Ричард вздохнул.

– Возможно, и так.

Никки захлопнула книгу и бросила ее на стол.

– Здесь есть кое-что полезное. Тебе нужно взглянуть на это.

– Не думаю, что смогу прочитать хоть что-то прямо сейчас.

– Хорошо, – сказала она и указала на ручку, покоившуюся на подставке сбоку. – Тогда нарисуй. Тебе необходимо зарисовать элементы из книги, которую ты только что закончил читать. Если настоящая «Книга сочтенных теней» имеет подобные элементы, ты меньше затратишь потом на это времени, которого будет не хватать.

Ричард хотел было поспорить с ней, сказать, что очень устал, но тут же подумал о Кэлен. В этом свете слабость стала неуместной. И, кроме того, он согласился, чтобы Никки его обучала, а он не только механически делал то, что она укажет, но и прилагал свои усилия.

Она была волшебницей, обладающей бесценными знаниями, опытом и способностями, о которой даже Зедд отзывался с изумлением. Верна как-то отвела его в сторону и посоветовала повнимательнее прислушиваться к тому, что говорит Никки, поскольку она во многих областях гораздо способнее, чем любой из них. Ричард знал, что она дает ему единственную реальную возможность изучить то, что ему требовалось. И он не собирался упускать эту возможность.

Он придвинул к себе лист бумаги, затем опустил ручку в чернила. Чуть склонившись к столу, начал рисовать формулы заклинаний из лежавшей неподалеку открытой книги.

Одной из серьезных проблем, которую они до сих пор не знали, как решить, был вопрос о магическом песке. Согласно «Книге сочтенных теней», которую он помнил наизусть, формы заклинаний, требуемых для того, чтобы открыть правильную шкатулку Одена, должны быть изображены на магическом песке. Никки уверяла, что хотя книга, которую он запомнил, и была фальшивой копией, требование рисовать эти изображения на магическом песке, когда настанет время, было безусловно верным. Какие бы заклинания ни потребовались на самом деле, они просто не будут работать без этого песка.

Ричард рассказал ей о том, что, когда Даркен Рал открыл шкатулку Одена, он провалился в преисподнюю – со всем тем магическим песком, который использовал, чтобы изображать заклинания. В Саду Жизни больше не было этого столь ценного антуража. На том месте, где лежал магический песок, осталась лишь одна земля.

Никки оторвала взгляд от книги, которую сейчас листала.

– Здесь есть некоторые сведения о Храме Ветров.

Ричард поднял глаза.

– В самом деле?

Она кивнула.

– Знаешь, меня несколько сбивает с толку твой рассказ о том, как ты пересекал царство мертвых, чтобы попасть в этот храм.

Это, как ему казалось, произошло во время вспышки молнии, и он просто пересек дорогу, пока ее было видно.

– Очень жаль, Никки, но относительно этого предмета я рассказал тебе все, что знаю.

– Согласно написанному здесь и тому, что ты рассказал мне на основе прочтения многих старинных книг, Храм Ветров был отправлен в преисподнюю. Поскольку это было сделано ради его защиты, теперь он пребывает где-то далеко, за великой пустотой. Цель заключалась в том, чтобы отдалить его и затруднить к нему доступ.

– Но он оказался прямо передо мной, когда я выполнил соответствующие условия. Я сделал шаг – и оказался прямо в храме.

Она рассеянно кивнула, продолжая читать книгу и ходить по комнате. Наконец она остановилась, выражая беспокойство.

– И все-таки в этом нет смысла. Невозможно попасть отсюда туда, не пересекая царство мертвых. Но пересечь пустоту преисподней – это как пересечь океан. Ты словно бы подошел к берегу и шагнул на остров, находящийся на другой стороне мира, не путешествуя по лежащему на пути океану.

– Может быть, Храм Ветров вовсе не в глубине преисподней. Может, он подобен острову, отделенному океаном, но расположенному совсем рядом с берегом.

Никки покачала головой.

– Не годится ни это, ни то, что ты говорил мне. Все источники свидетельствуют о том, что, для того чтобы отправить храм в безопасное место, его отправили через преисподнюю… скорее подобно тому, как отправили бы его на другой конец вселенной.

– Лорд Рал, – раздался из-за дверей голос Кары.

Ричард снова зевнул.

– В чем дело, Кара?

– Здесь со мной несколько человек, которые хотят увидеть вас.

Как ни хотелось Ричарду отдохнуть, он не собирался делать перерыва. Ему нужно еще многое выучить, если он собирается обрести возможность вернуть назад Кэлен.

– Похоже, это очень важно, – добавила Кара, когда увидела нерешительность на его лице.

– Хорошо, тогда приведи их сюда.

Кара ввела в комнату группу из шести человек в белоснежных мантиях. В относительно темной библиотеке эти фигуры в белом напоминали добрых духов. Они все остановились по другую сторону массивного стола из красного дерева и смотрели на Ричарда скорее как люди, боящиеся наказания, нежели люди, желающие видеть его.

Ричард перевел взгляд с шестерых испуганных людей, среди которых было пятеро мужчин и одна женщина, на Кару.

– Это те самые служители подземелья, – сказала она.

– Служители подземелья?

– Да, Лорд Рал. Они заботятся о гробницах и тому подобном.

Ричард снова посмотрел на их лица. Они все избегали его взгляда, уставившись в пол, и оставались безмолвными.

– Да, я помню, что видел некоторых из вас при своем возвращении сюда – когда у нас здесь было сражение с солдатами Имперского Ордена.

Он не мог даже вообразить, сколько труда от них потребовалось, чтобы вычистить без следа ту ужасающую грязь и убрать беспорядок. Тела убитых солдат Ордена он приказал сбросить с плато – у них здесь были более важные дела, чем беспокоиться о захоронении останков убийц.

Вошедшие слегка поклонились.

– Так что вы хотели рассказать мне?

Кара замахала на него рукой, имея в виду, что не следует обращаться к ним с подобными вопросами.

– Они все немые, Лорд Рал.

Ричард, откидываясь в кресле, сделал жест рукой, в которой держал перо.

– Все вы?

Все шестеро согласно кивнули.

– Даркен Рал отрезал языки всем служителям подземелья, чтобы они не могли говорить дурного про его отца.

Ричард вздохнул, услышав столь ужасающую историю.

– Мне очень жаль, что с вами обошлись столь жестоко. Если это вас успокоит, могу сказать, что разделяю ваши чувства к этому человеку.

Кара улыбнулась, оглядывая своих шестерых подопечных.

– Я рассказала им о вашей роли в его смерти.

Шестеро слабо улыбнулись и кивнули.

– Итак, в чем же дело? Не поможете ли вы мне понять, что хотите сообщить? – спросил он этих шестерых.

Один из них вышел вперед и осторожно положил на стол свернутый лоскут девственно белой ткани. Затем пододвинул его к Ричарду.

Когда Ричард потянулся к свертку, капля чернил с его ручки упала на белую ткань.

– Прошу прощения, – пробормотал он, откладывая ручку в сторону.

Он пододвинул ткань поближе к себе. Затем поднял глаза на этих шестерых.

– Итак, что же это?

Они не сделали никаких попыток объяснить, и он посмотрел на Кару. Та лишь пожала плечами.

– Они очень настаивали, чтобы ты увидел это.

Один из них сделал жест, разворачивая перед собой горизонтально ладони, как будто раскрывается книга, затем повторил это движение.

– Вы хотите, чтобы я открыл это?

Все шестеро кивнули.

Сверток не выглядел так, будто внутри него что-то есть, и Ричард начал осторожно разворачивать на столе сложенную ткань. Никки, стоявшая рядом с этими шестерыми, склонилась над столом, наблюдая.

Когда Ричард отвернул последнюю складку, в центре этого куска ткани блеснула единственная гранула белого песка.

Он резко поднял глаза.

– Где вы это взяли?

Все шестеро указали вниз.

– Добрые духи, – только и прошептала Никки.

– Что? – спросила Кара, наклоняясь вперед, чтобы посмотреть на единственную гранулу белого песка, устроившуюся в центре куска ткани. – Что это?

Ричард поднял глаза на морд-сита.

– Магический песок.

Эти люди были из служителей подземелья, и это должно означать, что они нашли песок где-то там. Крупица магического песка поблескивала призматическим светом, но Ричарда все же удивило, что они нашли-таки одну эту песчинку.

Ему было интересно, где они обнаружили ее… и есть ли там еще такой песок?

– Можете показать мне, где вы нашли это?

Все шестеро решительно кивнули.

Ричард осторожно обернул частицу песка тканью, заметив при этом, что упавшая капля чернил оставила два идентичных пятна на противоположных краях ткани, поскольку в тот момент ткань была сложена. Когда ткань снова оказалась сложена, эти пятна совместились, но при развернутой ткани два пятна оказывались строго на противоположных краях.

Он несколько секунд задумчиво разглядывал это.

– Идемте, – наконец сказал он, заталкивая свернутую ткань в карман. – Отведите меня туда.

Глава 48

Ричард перешагнул через оплывший белый камень, входя в гробницу Паниза Рала. Служители подземелья остались ожидать его снаружи, в коридоре. Они настояли, чтобы сначала Ричард вошел туда один, – хотели, чтобы он посетил гробницу, прежде чем они отважатся войти туда. В конце концов, это гробница его деда. Это были люди, живущие и умирающие по непостижимым правилам, заведенным прежним Лордом Ралом при посещениях своих почтенных предков.

Тем не менее Ричард сохранял свое почтение к тем, кто заслуживал этого. Паниз Рал был тираном с амбициями завоевателя, несколько отличающимися от тех, что были присущи его сыну, Даркену Ралу. Паниз Рал, возможно, и не достиг того уровня зла и порока, который был свойственен его сыну, но вовсе не из-за недостатка попыток.

Во время войны, которую Паниз Рал начал против соседних земель, Зедд, еще молодой, был среди тех, кто возглавлял людей, борющихся против д’харианской агрессии. В итоге же всего этого Зедд, действуя в качестве Первого волшебника, убил Паниза Рала и воздвиг границы, которые большую часть жизни Ричарда отгораживали земли Д’Хары.

Хотя очень многие в отношении этих завоевательных устремлений поддерживали Паниза Рала, Зедд не хотел убивать многих обитателей земель Д’Хары. Ведь все-таки значительная их часть были просто жертвами тирании; имея несчастье родиться под властью тирании, нельзя считаться умышленно содействующими ей. Так что, вместо того чтобы убивать жителей Д’Хары, Зедд возвел границы.

По его словам, тем самым он оставил их страдать от последствий собственных деяний, и что это самое худшее наказание, какое он мог на них наложить. Однако это же давало им и шанс произвести изменения и исправить собственную жизнь. Но эти границы не позволяли им продолжать агрессию против соседей.

Эти условия действовали бы, и Ричард продолжал бы мирно жить в Вестландии, не окажись те границы разрушены. Даркен Рал способствовал их разрушению, путешествуя в обход их через преисподнюю. Хотя не окажись границы в конце концов уничтожены, Ричард не повстречал бы Кэлен. А Кэлен сделала его жизнь в высшей степени осмысленной. Она стала его жизнью.

Ричард припомнил, как оно было годы назад: вскоре после того как Даркен Рал открыл шкатулки Одена и оказался уничтожен высвобожденной при этом силой, кто-то из персонала дворца пришел и сообщил Зедду, что гробница Паниза Рала начала оплывать. Тогда Зедд приказал использовать особый белый камень, чтобы оградить гробницу, прежде чем это распространится на весь дворец.

Временное сооружение из белого камня, закрывающее вход в эту гробницу, с тех пор в значительной мере тоже оплыло, а странные явления внутри гробницы лишь нарастали. Стены начали перекашиваться, из-за чего куски розового гранита смещались друг относительно друга, нарушая прежде ровную поверхность. Снаружи, в коридоре, стык между потолком и стенами начал расходиться из-за деформаций внутри самой комнаты. Если это не остановить, то, похоже, искривления несущих стен будут продолжаться, и в конечном счете вся эта часть дворца начнет рушиться.

Ричард огляделся вокруг, делая оценку увиденному, пока пересекал комнату. Свет пятидесяти семи факелов отражался от покрытого золотом гроба его деда, установленного на пьедестале, что создавало не только свечение в самом центре напоминающей пещеру комнаты, но и впечатление, что гроб парит над беломраморным полом. Надписи были вырезаны на боках гроба и тянулись вдоль гранитных стен по всей комнате.

– Ненавижу розовое, – пробормотала себе под нос Никки, оглядывая полированный гранит стен и куполообразного потолка.

– Есть хоть какая-то идея, почему оплывают эти стены? – спросил Ричард у Никки, пока она медленно обходила комнату, тщательно изучая все вокруг.

– Вот это-то меня и пугает, – сказала Никки.

– Что ты имеешь в виду? – спросил Ричард, пытаясь читать древнед’харианские тексты, вырезанные на гранитных стенах.

– Верна сказала мне, что, когда я прибыла во дворец как раз перед тем, как меня захватили, до того, как я отправилась к этому месту вместе с Энн, я сказала Верне, что знаю, почему здесь оплавляются стены.

Ричард оглянулся на нее через плечо.

– И почему же они это делают?

Никки казалась страшно смущенной и обеспокоенной.

– Не знаю. Я не помню.

– Не помнишь что?

– Ни того, для чего я шла сюда, ни того, почему оплавляются эти стены. Я спросила Верну, не помнит ли она, может, я что-то могла сказать на этот счет, но она сказала, что нет.

Ричард провел пальцем по поверхности гроба своего деда.

– Огненная Цепь.

Никки подняла глаза, еще более обеспокоенная.

– Ты действительно думаешь, что причина в ней?

– Ты не помнишь ничего из этого?

Она покачала головой.

– Нет. Не помню даже, говорила ли Верне, что знаю причину этой проблемы, но что еще хуже, я не помню даже того, почему здесь оплавляются стены. Как я могла забыть что-то настолько важное?

Ричард несколько секунд смотрел в ее испуганные голубые глаза.

– Не уверен, что ты смогла бы забыть при нормальном ходе вещей.

– Это может означать лишь то, что воздействие Огненной Цепи расширилось.

– Это загрязнение, – сказал Ричард тихим голосом.

– Если это действительно так, значит, произошедшее связано с нашими попытками дать обратный ход Огненной Цепи. Загрязнение от гармоний стирает память, чтобы защитить себя.

От такого пугающего вывода Ричард в замешательстве замолчал. Он понимал, что в этом есть определенный смысл. Сейчас его беспокоило не только то, что Джегань идет на шаг впереди него, но и то, что загрязнение Огненной Цепи способно защищать само себя от воздействий.

Влияние такого рода не требовало наличия сознания, чтобы реагировать, защищая себя, и продолжать заниматься своей работой. Для гармоний самым важным делом было уничтожение магии. Загрязнение, которое они оставили после себя, как раз и было их методом свершения этого дела, и подобные способы влияния были, скорее всего, их неотъемлемой частью, так же, как являются средствами самозащиты шипы на кустах или деревьях. Наличие шипов не означает, что дерево способно думать, как ему лучше причинить неприятности тому, кто проходит мимо; это всего лишь его неотъемлемое средство защиты себя, с тем чтобы оно могло продолжать существовать.

– Мы должны обратить вспять Огненную Цепь, или она будет разрастаться все больше и больше, – сказал наконец Ричард, обращаясь к Никки. – Пройдет совсем немного времени, и мы забудем даже то, что собирались ее остановить. Для этого необходимо привести в действие силу Одена, чтобы она оказала ей противодействие, пока не слишком поздно.

– Чтобы сделать это, нам нужны шкатулки Одена, – напомнила она ему.

– Ну да, двумя обладает Джегань, а третья шкатулка у ведьмы. Каким-то образом нам надо получить их назад.

– Поскольку Сикс выполняет просьбу Джеганя и нападает на наши войска в Древнем мире, думаю, нам следует предположить, что она намерена передать ему и третью шкатулку.

Ричард проследил пальцем письменную вязь на гробе Паниза Рала.

– Думаю, ты права. Всего лишь вопрос времени, когда Джегань получит все три шкатулки, если это еще не случилось.

– Однако у нас есть то, что им необходимо, – сказала Никки.

– У нас? Что же?

– Сад Жизни. С момента начала перевода «Книги Жизни» я постепенно иначе стала смотреть на Сад Жизни. Эта книга подтвердила ряд заключений, к которым я уже склонялась раньше, после того как в прошлый раз видела этот сад.

Теперь я воспринимаю Сад Жизни через концепцию магии Одена. Я изучила расположение самого помещения, размещение света в нем, углы в соответствии с различными звездными картами, а также как относительно него движутся солнце и луна. Кроме того, я проанализировала зону внутри этого помещения, где должны создаваться заклинания, относящиеся к Одену, и ее особое расположение по отношению к другим элементам.

Ричард был заинтригован.

– Ты хочешь сказать, что действительно думаешь, что Сад Жизни необходим, чтобы открыть именно правильную шкатулку?

Никки пожала плечами.

– Если только он не захочет выстроить у себя точно такой же зал. Это, разумеется, не лежит за пределами возможного, но все элементы этого зала, собранные здесь вместе, подобраны весьма точно. И воссоздание такого помещения будет довольно сложным предприятием.

– Но тем не менее он способен создать нечто подобное?

– Ему понадобятся исходные эталоны и стандарты, на основании которых и делались планы для строительства Сада Жизни. Ему понадобится помощь не только волшебниц, но и волшебников. Наверняка этого нет у него под рукой, и ему придется изучать Сад Жизни, чтобы знать, как выстроить такой же новый. Наиболее практичным решением будет создать точную копию того, что сделано здесь, поскольку все необходимые условия здесь уже выполнены.

– Ну, если он будет способен оказаться здесь, чтобы сделать все замеры, то сможет и подавно просто воспользоваться этим местом.

Никки бросила на него взгляд.

– Совершенно верно.

Ричард вздохнул, осознавая, как далеко они были от истинных мотивов Джеганя.

– Нечего и думать, он не собирается открывать шкатулки раньше. Сначала ему нужно проникнуть сюда. Захват Народного Дворца всегда был лишь частью его более широкого плана. Все это время он точно знал, ради чего это совершает.

– Похоже, так и есть, – согласилась она.

Через открытый оплывший проход в гробницу вошла Бердина.

– Лорд Рал, вот вы где.

Ричард повернулся.

– В чем дело?

– Я нашла вот эту книгу, – сказала она, протягивая ее, пока продолжала идти через комнату, будто размахивание книгой все объясняло. – Она написана на древнед’харианском. Когда я перевела кое-что из нее и поняла, что это, Верна велела отнести ее прямо тебе.

Никки взяла у Бердины книгу, которую морд-сит протянула ей. Она открыла ее и начала просматривать текст.

– Итак, о чем эта книга? – спросил Ричард Бердину.

– Это книга о людях, к которым относится Джиллиан. Точнее, о ее предках из города Касска.

– Насылатели снов… – прошептала самой себе Никки, листая книгу.

Ричард нахмурился.

– Что?

– Никки права, – сказала Бердина. – Это книга о том, как обитатели Касски использовали способность насылать сны. Верна велела передать эту книгу тебе.

– Хорошо, спасибо.

– Ну а мне нужно возвращаться. Есть еще несколько книг, которые Верна хочет перевести. И не забывай, – сказала она, обернувшись через плечо, – мне нужно как-нибудь рассказать тебе о том, что я нашла для тебя еще раньше – насчет Бараха.

Ричард кивнул в ответ на короткую улыбку морд-сита.

Никки прижимала рукой книгу.

– Спасибо, Бердина. Как только закончим здесь, мы ознакомимся с нею.

Ричард подождал, пока Бердина покинет гробницу, затем указал рукой на надписи, вырезанные на стенах.

– Все это выглядит довольно тревожным. К чему относятся написанные здесь заклинания? Большинство элементов кажутся едва знакомыми.

– Так и должно быть, – таинственно ответила Никки. Она указала на одну из надписей на дальней стене. – Видишь, вон там? Это указания от отца к сыну, о путешествии в преисподнюю и возвращении обратно.

– Ты хочешь сказать, что Паниз Рал хотел передать эти заклинания Даркену Ралу, и потому они были вырезаны на стенах его гробницы?

– Нет, – сказала Никки, покачивая головой. – Я уверена, что эти заклинания передавались через целые поколения Дома Ралов – от отца к его обладающему даром потомку, который будет следующим Лордом Ралом. От каждого отца к его сыну. Это, в каком-то смысле, часть твоего наследства.

Такая мысль ошеломила Ричарда.

– Насколько древние, по-твоему, эти заклинания? И какое отношение имеют к преисподней?

– Из построения этих заклинаний я могу сделать вывод, что они существуют со времен создания самого Одена. – Никки обернулась, бросив взгляд краем глаза. – Уверена, эти заклинания необходимы для использования силы Одена.

Ричард повернулся к ней.

– Для чего?

– Ну, из того, что я читала в книгах, которые толкуют Оден подобно «Книге Жизни», и в некоторых других книгах по оденической теории, я могу сделать вывод, что цель их применения напрямую связана с решением проблемы того, как используется магия Ущерба в работе Огненной Цепи.

– Ты имеешь в виду исчезновение памяти?

Никки кивнула.

– Почему остальные из нас не могут помнить Кэлен? Почему она не может вспомнить, кем была? Почему мы не можем воспользоваться своим даром, чтобы исправить память людей, забывших Кэлен, или исправить память самой Кэлен? Почему наш дар не может восстанавливать эти памяти?

Ричард вновь узнал в Никки учителя, задающего своему студенту вопрос и требующего от него дать самостоятельный ответ. Он был более чем знаком с подобной методикой. Зедд использовал ее применительно к Ричарду всю его жизнь.

– Потому что воспоминания уже исчезли. Потому что нечего восстанавливать.

– И каким же образом они оказались изъяты? – спросила Никки, вопросительно вскидывая бровь.

Ричард счел это очевидным.

– Через магию Ущерба.

Никки лишь пристально посмотрела на него, будто ожидала большего.

И тут его осенило.

– Добрые духи, – прошептал он. – Магия Ущерба – это магия преисподней. – Он приблизился к ней. – Ты говоришь, что для того, чтобы действительно правильно использовать силу Одена, просто необходимо отправиться в преисподнюю, потому что то, что было извлечено с помощью магии Ущерба, может быть восстановлено только там?

– Если требуется восстановить воспоминания – должно существовать то зерно, из которого они вырастут. Память, которая есть у тебя о ней, это твоя память, а не потерянная память Кэлен, не память Зедда, не память Кары… и вообще ничья, кроме как твоя. Сущность, истинный смысл потери ими памяти – исчезновение ее из этого мира. Она больше не существует. Во всяком случае, здесь.

Ричард боялся даже моргнуть.

– И та суть запомненного, которая забирается из разума жертв Огненной Цепью, забирается фактически посредством магии Ущерба. Так что если это похищенное и существует где-то, то существует оно только в преисподней.

Никки обвела рукой окружающие их слова, вырезанные на гранитных стенах и на поверхности гроба.

– В «Книге Жизни», которую Даркен Рал, несомненно, читал, приводя в действие шкатулки Одена, говорится, что часть процесса по приведению в действие сил Одена осуществляется именно в преисподней.

– Но что за память восстанавливал Даркен Рал, когда отправлялся в преисподнюю?

– Применение Одена требует совершения заранее предписанных шагов. Визит в преисподнюю есть один из шагов, которые необходимо выполнить в общей последовательности перед использованием силы Одена. – Она указала на стены. – Вот этих шагов.

– Но здесь просто указано, что требуется путешествие в преисподнюю. Почему не описывается цель этого путешествия?

– Цель такого путешествия заключается в восстановлении сути запомненного, но Оден не знает, что конкретно необходимо или кто объект Огненной Цепи, так что он только требует совершения необходимого шага. Нигде не указывается, что именно должно быть сделано там. Это лишь инструмент для того, кто пытается обратить вспять Огненную Цепь. Указано только то, что это путешествие необходимо сделать.

Именно Бердина показала мне «Книгу Жизни». Она знала, где находится эта книга, потому что видела, как Даркен Рал пользовался ею. Он посещал преисподнюю. Вот эти надписи, что находятся здесь – части формулы для применения заклинаний, необходимых, чтобы сделать это.

– Но ведь Даркен Рал не пытался восстанавливать памяти, потерянные в результате действия Огненной Цепи.

Никки пожала плечами.

– Нет, он хотел использовать Оден, чтобы обрести его силу для себя. Только от него зависело, что он делал, коль скоро оказался там. Вероятно, он не понимал истинной цели путешествия в преисподнюю. Вероятно, предполагал, что это просто необходимый к исполнению шаг, часть крайне сложного ритуала.

Ричард провел пальцами по волосам, приглаживая их назад.

– Кэлен говорила мне, что он путешествовал через преисподнюю.

Никки снова указала на вырезанные надписи.

– А вот здесь – объяснение, как он это делал.

– И каким же образом мне совершить подобное?

– Согласно вот этому, ты не можешь сделать этого сам. Требуется проводник – но проводник, которого предпринимающий такое путешествие склонил на свою сторону и который полностью предан ему – даже в смерти.

– Добрый дух, которому я могу доверить свою жизнь?

Она кивнула, а затем указала на одно место в надписях.

– Видишь, вот здесь? Это заклинание для вызова проводника из преисподней, который должен прийти и проводить тебя туда, куда ты должен попасть.