Текст книги "Христианину об исламе"
Автор книги: Тимофей Алферов
Жанр: Религия: прочее, Религия
Возрастные ограничения: +16
сообщить о неприемлемом содержимом
Текущая страница: 5 (всего у книги 15 страниц) [доступный отрывок для чтения: 5 страниц]
С еврейскими и арабскими племенами Медины Мухаммед заключил особый письменный договор, текст которого дошел до наших дней. По этому договору между всеми племенами оазиса заключался мир, включавший и всех язычников, если только они не вступят в предательские соглашения с враждебной теперь Меккой.
Что же касается мусульманской общины, то теперь она впервые становилось разноплеменной. Представители целых трех арабских племен составляли теперь единую общину. Общность в вере ставилась теперь выше племенного единства. С этого момента умма собственно и стала собою: теперь она единила разрозненных прежде людей. Символично, что именно в Медине к общине присоединился первый не араб – раб из Персии.
Вероятно, по этой причине, а может быть, и по другим, мусульманский календарь ведет отсчет от года Хиджры – 622 г. по Р. Х. Впрочем, календарь у них лунный. Годом называется 12 лунных месяцев по 29 дней, поэтому мусульманский год короче нашего дней на 15 и не соответствует полному обороту земли вокруг солнца. Соответственно, и праздники скользят по всем временам года.
В Медине Мухаммед более полно познакомился с религией евреев, многое узнал из Ветхого Завета. Вначале он проявлял к евреям высокое уважение, как почитающим того же Единого Бога. Это выразилось в молитвенном поклонении в сторону Иерусалима. День собраний в мечети был назначен на пятницу, когда евреи готовились с вечера праздновать субботу. Пищевые ограничения, хотя и в упрощенном виде, мусульмане также заимствовали у евреев.
В Медине Мухаммед в продолжении долгого времени изрекал самую длинную суру Корана, вторую. Ее еще называют малым Кораном. В ней выражена не только критика, но и очень почтительное отношение к людям Книги – так именовались евреи и христиане.
Большой разницы между ними арабы (и, вероятно, сам Мухаммед) не видели, почитая тех и других монотеистами, к которым откровение через пророков пришло прежде, чем к Мухаммеду. По вдохновению Мухаммед провозгласил свою миссию в том, чтобы утвердить и напомнить все, сказанное библейскими пророками прежде. Но об этом будет особый разговор впереди.
Некоторые евреи были настроены к Пророку дружелюбно. Есть мнение, что именно они сообщили ему историю Книги Бытия об Аврааме и его сыне Исмаиле, которую мы уже рассматривали. Есть мнение, что Мухаммед знал ее и раньше, а теперь, в Медине побужден был свыше вспомнить эту историю еще раз и внимательно. И вот, в ранних мединских сурах Пророк начинает возвещать о том, что его религия должна вернуться к первозданной простоте и чистоте Авраамова единобожия. Только в Медине Мухаммед глубоко осознал тот факт, что иудеи с христианами разошлись очень далеко, и что между христианами много враждующих партий. А откуда разногласия? – вставал неизбежный вопрос. Из-за искажения людьми Божьего слова, данного в Писании, – в таком духе свидетельствует Коран (и мы это тоже рассмотрим позже). И чтобы стереть эти искажения и не утонуть в разногласиях, Мухаммед и предложил вернуться к точке общего единства всех: иудеев, христиан и самих арабов. Где эта точка? – Несомненно, Авраам, Ибрагим, отец по плоти всех иудеев, отец по вере всех христиан, и он же через сына своего Исмаила – отец всех арабов. "Ибрагим не был ни иудеем, ни христианином, а был он ханифом, предавшимся, и не был из многобожников. Самые близкие к Ибрагиму люди, конечно, те, которые за ним последовали, и этот пророк и те, которые уверовали. А Аллах – друг верующих" (3, 67–68).
И вот здесь в Медине наиболее серьезно осмыслен этот очень важный принцип ислама – возвращение к простому и универсальному единобожию Ибрагима, одного из первых ханифов.
С переосмыслением важности роли Ибрагима, мусульмане обратили внимание и на свою родную Мекку и Каабу. Кааба – храм Единого Бога, построенная изначально Ибрагимом и Исмаилом, лишь потом превращенная в оплот многобожия. Осознать эту мысль было для арабских мусульман очень важно, равносильно тому, чтобы осознать миссию своего народа и своей религии во всем мире. Это было обретением собственных святынь и собственных корней, очищение своей же собственной самой древней народной религии от языческих наслоений, а не придумывание чего-то нового. Опора на древность во все времена была лучшей из религиозных опор. В самом деле, разве не к обетованию, данному Аврааму, апеллирует апостол Павел в возникших спорах о Законе Моисея?! И справедливо, ибо эти обетования старше Закона! Вот теперь и ислам начал сознательно обретать такую же опору, отсчитывая от времен того же Авраама.
Очень важно отметить, что Мухаммед не пытался переводить евреев в ислам, считая это не сообразным с волей Аллаха. Он вполне искренне видел в них старших братьев. Между прочим, подумайте сами, характерно ли это для сектанта, который пришел установить религию во имя свое?
Но мединские евреи не ответили ему взаимностью. Не очень ясно, по каким именно причинам, но они стали насмехаться над Мухаммедом и не верили в его пророческий дар. Причем свои насмешки они не стеснялись высказывать и на пятничных собраниях в мечети, что приводило даже к столкновениям. Мне думается, причиной этого была еврейская национальная гордость и презрение к человеку некнижному. Ведь подобную мотивацию видим мы и в Евангелии: кто учит, не пройдя раввинскую школу, да еще и с претензией на пророческое слово, того они будут презирать, независимо от того, галилеянин перед ними, или араб.
Духовный разрыв с мединскими евреями закончился в 624 году тем, что Мухаммед по пришедшему к нему откровению переменил киблу – направление молитвенного поклонения. И вместо поклонения на Иерусалим, стал покланяться в сторону Каабы. Если учесть место Медины на карте, то получалось изменение направления прямо в противоположную сторону. Ислам, как религия, с этим получал свою, так сказать, независимость. Естественно, что и евреи это поняли, и им это не понравилось. Соответственно, и их положение в Медине все более становилось похоже на предательскую "пятую колонну", особенно в перспективе неизбежного столкновения с Меккой.
И все-таки отметим, в опровержение общепринятого предрассудка, относительно того, будто ислам – религия меча, что в продолжении целых 14 лет от начала проповеди Мухаммеда, несмотря на жесткий религиозно-идеологический конфликт, никто из арабов еще не убивал и не был убит за новую религию. Меня это обстоятельство сильно впечатляет. Право же, не следует превозноситься, не следует обзывать тогдашних арабов дикарями, зверями и прочими кличками. Христиане за эти же самые годы пролили больше крови в конфликтах между собой, в христологических спорах с монофизитами. Вот вам и кровная месть, и племенная система! Вот вам и религия Иисуса Христа в государстве римского права! Реальная жизнь – штука сложная.
Первый джихад меча. Сражение при Бадре
Однако с переселением в Медину разрыв мусульман с родной Меккой стал настолько очевидным и окончательным, что обойтись совсем без крови теперь не получилось бы никак. Началось с очень простого. Оазис в Аравийской пустыне – это не бескрайние целинные степи. Прокормить сразу большую группу пришельцев с семьями здесь было непросто, ресурсы были ограниченны. Как добыть пропитание? И Мухаммед вновь вынужден был уважить обычаи своего народа. А они включали такое понятие, как газв – грабительский набег на чужое имущество, при котором старались по возможности избегать кровопролития по соображениям кровной мести.
Медина лежит к северу от Мекки, очень близко к караванным дорогам, пролегающим вдоль Красного моря. Вся торговля с Персией, Византией, Сирией, Египтом шла через эти караванные тропы, единственные транспортные артерии на Север. Так как же найти пропитание мединским изгнанникам? Конечно, они стали выслеживать мекканские караваны. Мекканцы, в свою очередь, тоже все это сообразили, и приняли меры безопасности. Они стремились, прежде всего, крепко хранить тайну своих передвижений. До какой-то степени это помогало: мусульманские отряды появлялись на торговых путях не вовремя. С другой стороны, в Аравии были установлены священные месяцы, в которые никак нельзя было вести газв, а кровопролитие было двойным преступлением.
И вот, получилось так, что первый маленький караван, при котором было всего трое мекканских купцов без охраны, мусульмане захватили в последний день священного месяца. При этом один из троих караванщиков был убит, а двое взяты в плен. Поначалу Мухаммед не одобрил нападавших и не принял добычу. А потом, получив откровение, объяснил братии так:
"Спрашивают они тебя о запретном месяце – сражении в нем. Скажи: "Сражение в нем велико, а отвращение от пути Аллаха, неверие в него и запретную мечеть и изгнание оттуда ее обитателей – еще больше пред Аллахом: ведь соблазн – больше, чем убиение!" А они не перестанут сражаться с вами, пока не отвратят вас от вашей религии, если смогут" (2, 217).
Таким образом, один большой грех был оправдан ради борьбы с другим еще большим грехом противников – единоплеменников, родственников по плоти, ставших уже совсем чуждыми по духу. Нарушить священный мир – худо, но еще хуже – выгнать поборников единого истинного Бога из их родного города, от святого храма. Так рассудил Мухаммед по откровению. Добычу захваченного каравана поделили, а война стала набирать обороты.
Сравнительно больших сражений за эту войну, впрочем, было только два. Первое из них случилось после того захвата, весной 624 г. Мухаммед возглавил новый набег на большой караван из Сирии, желая перехватить его на водопое у колодцев возле местечка Бадр. Но разведка его противников выяснила, что он идет на перехват. Караванщики изменили маршрут, а заодно послали быстрого гонца в Мекку за помощью. Рассвирепевшие мекканцы тут же собрали около тысячи всадников и поспешили на помощь каравану. У Мухаммеда было всего 350 воинов, из которых только 70 – мекканские переселенцы, а остальные – ансары, помощники. Когда стало ясно, что караван все равно ускользнул, сама собой вроде бы отпала необходимость в сражении. На обеих сторонах были те, кто вовсе не желал сражения с кровными родственниками. Часть мекканцев даже повернула назад. Но мекканские вожди горели желанием свести с Мухаммедом счеты, используя подвернувшийся случай. И Пророк не стал убегать, тем более что в бегстве разбить его отряд мекканцам было бы еще легче.
Мухаммед расположил своих людей у самых колодцев, в более удобной позиции. Войско мусульман, в отличие от мекканцев, было лучше организовано и крепче духом. Интересно, что перед началом сражения мусульмане еще не знали, что противник превосходит их более чем вдвое. В разгоревшемся сражении мусульмане действовали слаженно и храбро, не рассчитывая на легкую победу, не пытаясь взять противника на испуг. В итоге мекканцы бежали, оставив на поле боя около полусотни именитых людей, включая и самого предводителя, а около 70 курайшитов было взято в плен.
Мухаммед проявил к пленным милосердие. Откровение об этом он получил прямо на пути домой. Дома он часть мекканцев (своих родственников) освободил без выкупа. Кого-то еще – за выкуп. Остальных велел содержать по семьям, причем кормить с хозяйского стола и помогать им, если их посылают на тяжелые работы. В итоге часть пленников, пораженная этим великодушием, приняла ислам, освобождавший их от рабства, даже такого необременительного.
Победа при Бадре оказалась воспетой в Коране в воинственных песнях. Естественно, как всегда бывает в таких случаях, причастным к успеху оказалось и помогавшее мусульманам небесное воинство. Не только человеческие, но и ангельские мечи поражали врагов, – история вполне обычная в описании военных побед. В Коране победа при Бадре названа особым термином: аль-Фуркан, что значит: различение. Здесь как бы сам Аллах отделил своих от чужих, добрых от злых, терпеливых и стойких – от заносчивых и гордых. Тем же именем Фуркан обозначена и победа Моисея при Красном море, когда войско фараона было чудесным образом потоплено, а Израиль спасен. И если от Красного моря начинается свободная жизнь спасенного Израиля, то от Бадра начинается самостоятельное и славное существование уммы на политическом и религиозном пространстве Аравии (пока только Аравии). Читая, можно подумать, что речь идет об огромных армиях и целых нашествиях кого-то на кого-то. А на самом деле менее тысячи участников и менее сотни погибших с обеих сторон. Право же, это не Мамаево побоище! И даже не те битвы, что в это же время вели Византия и Персия, которым очень вскоре суждено было быть побитыми мусульманским воинством.
Авторитет Медины после Бадра среди арабов возрос, но при этом и сам Мухаммед, и его соратники прекрасно понимали, что это только начало.
С военно-тактической точки зрения это была первая и последняя военная победа мусульман под предводительством самого Пророка (т. е. до 632 г). Дальше на протяжении всей оставшейся войны с курайшитами он бился вничью или проигрывал, даже подписывал унизительный для себя договор, о котором скажем чуть позже, но в результате победил именно он, а мекканцы в итоге практически поголовно приняли ислам. Как конкретно реализовался этот парадоксальный сценарий, как именно Мухаммед сумел подняться вверх по лестнице, ведущей вниз, мы посмотрим дальше, а пока нам придется подчеркнуть, что его окончательная победа была добыта отнюдь не мечом, не насилием, – хотя они и использовались Пророком ислама. Но все-таки, начатая Мухаммедом священная война (джихад) рассматривалась им лишь как вынужденная и жизненно необходимая ответная мера, для спасения истинного богопоклонения от натиска многобожников.
"Дозволено [сражаться] тем, с которыми сражаются, за то, что они обижены… Поистине, Аллах может помочь им, тем, которые изгнаны из своих домов без права, разве только за то, что они говорили: "Господь наш – Аллах". И если бы не защита Аллахом людей одних другими, то разрушены были бы скиты, и церкви, и места молитвы, и места поклонения, в которых поминается имя Аллаха много" (22, 39–40). Характерно, что в других смысловых переводах этих айатов слова "места молитвы и места поклонения" переводятся, как "синагоги и мечети". Это наглядное свидетельство того, что Коран не считает каким-то зловерием иудаизм и христианство, ибо "люди Писания" покланяются тому же самому Богу. Кроме того, кто из христиан: католиков, православных и даже протестантов, – всерьез взялся бы оспорить это положение Корана? Ведь и христианам всех конфессий тоже приходилось отстаивать мечом свое право под солнцем на поклонение Богу согласно своей вере.
Поражение при Ухуде
Но вернемся к событиям в Медине. После победы, с одной стороны, авторитет Мухаммеда возрос, но с другой стороны, колебания и шатания внутри оазиса усилились. Все понимали, что если курайшиты соберутся с силами и нагрянут в Медину, то Мухаммед со своими людьми против них долго не продержится, а в конечном итоге расплачиваться за это придется всем мединцам. Усилились трения между всеми группами оазиса. Особенно были недовольны все три еврейских клана, не понимавшие, почему они должны быть заложниками в арабской междоусобице. Конечно, они пытались навести мосты с Меккой. Кроме того, евреи опирались на ту партию арабов Медины, которые не приняли ислам, или же держались своих обязательств по договору с Мухаммедом лишь лицемерно (они и названы в Коране тем словом, которое переводится, как «лицемеры»). Если бы все антимусульманские силы оазиса даже теперь, после Бадра, создали единую прочную коалицию, то они могли бы победить мусульман даже без помощи Мекки. Но именно этого и не произошло.
Сначала выяснилось, что вождь одного из трех еврейских кланов вел тайные переговоры с мекканцами и выдал им разведывательные сведения. Мусульмане осадили этот "еврейский квартал". Евреи рассчитывали, что "лицемеры" придут им на помощь, но этого не произошло. Конфликт разрешился сравнительно бескровно: этот еврейский клан сдался и был выселен из Медины. Но этим Мухаммед только лишь удалил врагов из своего тыла, но нисколько не победил и не убрал их совсем. Поселившись неподалеку, евреи продолжили свою деятельность против мусульман. С евреями двух других кланов мусульмане держали пока напряженный нейтралитет.
Следующей весной 625 г курайшиты выступили на Медину с войском уже в три тысячи человек. Было ясно, что мусульманской армии такого удара не отразить. Но мекканцам явно не хватало хорошего военачальника. Двести миль до оазиса они двигались не спеша, так скажем, явно не по-суворовски. В результате все мединцы собрались в укреплениях оазиса и держали военный совет. Горячая молодежь предложила вступить в сражение за пределами плодородной зоны, поскольку урожай был еще на полях, и отдавать его мекканцам было жалко. Другие же, более осторожные, а также партия "лицемеров", хотели отказаться от сражения и переждать осаду в укреплениях оазиса. В итоге все-таки мусульмане выступили в поход, из которого три сотни "лицемеров" дезертировали прямо на ходу. Мухаммед остался против явно превосходящих сил примерно с семью сотнями. Произошла вторая битва при селении Ухуд. Сведения о ней неточны и противоречивы. Как и следовало ожидать, мусульман почти окружила конница противника, они отступили, потеряв 65 человек. Потери мекканцев составили 22 человека. И тут произошло самое интересное и непонятное. Сам Мухаммед был поражен в бою. Все сочли его убитым. Мусульмане, отступая, вынесли его тело, но оказалось, что он был только оглушен. Вскоре он очнулся, но по неведомой причине, увидевши его сраженным, курайшиты сами прекратили преследование мусульман, и просто вышли из боя. Считая себя победителями, они отправились домой в Мекку, даже не потрудившись разорить и разграбить мятежную Медину (вместо этого потрудились надругаться над телами поверженных мусульман). Конечно, они не хотели наживать себе врагов в лице природных мединцев, но ведь у них теперь была полная возможность добить по дороге непокорных мусульман и вступить в оазис в качестве союзников-освободителей, а не поработителей. Почему они не воспользовались такой возможностью, непонятно. Более того, оправившиеся от поражения мусульмане сами двинулись за мекканской армией, создавая видимость преследования и зажигая по ночам много костров на большой территории, словно бы представляя собой огромную армию.
Вот такая странная военная кампания. Почти четыре тысячи воинов вступают в бой, но потери обеих сторон составляют вместе менее сотни человек. Затем "побежденные" преследуют "победителей". Но, между прочим, все это много говорит об "агрессивности" арабских нравов. Насколько же обе стороны не хотели воевать, чтобы так воевать!
И вновь после одной весенней стычки (не поворачивается язык назвать ее битвой), военные действия прекратились на год. Мусульмане в Медине вновь сыграли свадьбы. Мухаммед пристроил вдов своих погибших товарищей замуж за оставшимися в живых, и для этой цели благословил многоженство, никак, впрочем, не запрещенное и раньше. Затем мусульмане вновь занялись наведением порядка с внутренней оппозицией и налаживанием отношений с окрестными бедуинами. К ним дважды посылал Мухаммед миссионеров, и обе группы оказались перебитыми в пути. Мусульмане в порыве гнева отомстили не тем, кому следовало, а тем, кто подвернулся, и чтобы замять нечаянное убийство выкупом, Мухаммед стал собирать эту "цену крови". Среди прочих данников он обратился по этому поводу к еврейскому клану Медины, еще остававшемуся в оазисе. Но евреи, вроде бы согласившись, попросили Мухаммеда подождать за дверями. Заподозрив неладное или будучи извещен свыше, Пророк внезапно ушел, поняв, что готовится покушение. Скорее всего, так и было.
Замять конфликт не удалось, и, в конце концов, дело кончилось выселением и этих евреев из Медины. Понятно, что и они, избавившись от неприятного соседства, стали помогать курайшитам против мусульман. А в Медине остался еще и третий еврейский клан.
Весной следующего 626 г Мухаммед вывел к Бадру войско в полторы тысячи человек, но его противник так и не появился на горизонте. Год был засушливый и голодный, военных действий больше не было.
Все это время в длинных промежутках между сражениями Мухаммед налаживал союзы с другими арабскими племенами, в том числе путем новых браков, увеличивая количество своих жен. Вряд ли уместно упрекать его в распущенном нраве, ибо в принятой системе отношений и племенных традиций женитьба на сестре (вдове, дочери) вождя другого племени помогала укрепить племенной союз и, если уж не приобрести соратников, то, по меньшей мере, убавить союзников у противника. Однако и в гареме Пророка, и вокруг гарема, разумеется, росли противоречия, ковались интриги, накалялись страсти. Пока это были еще даже не цветочки, а только их бутоны, а плоды сказались уже после кончины Мухаммеда.
История эта интересная и захватывающая, но мы ее отложим до другого раза.
Здесь же отметим пока, что не только идеологически, но и исторически джихад был комплексным понятием. Все эти годы Мухаммед вел священную борьбу. Но вот налицо ее более чем скромные военные составляющие и гораздо более внушительные дела миссионерские, политические, а также постоянные попытки устроить исламское общество на началах справедливости, солидарности и дружбы. После победы при Бадре Мухаммед как-то сказал: "мы возвращаемся от малого джихада к большому". Малый джихад в его противостоянии с многобожниками заключался в военных действиях, а большой – в религиозном становлении уммы и в завоевании авторитета среди арабов. И вот, в этот "большой джихад" включались и миссии, и союзы, и политические браки, и урегулирование семейно-клановых отношений не в последнюю очередь. Забегая вперед, скажем, что именно в этом большом "социально-политическом" джихаде и победил Мухаммед своих противников.
Между тем, мекканцы не дремали, готовясь к новым военным приключениям. Свое, прямо скажем, бездарное военное командование они надеялись компенсировать численным превосходством.
Несостоявшаяся осада Медины
В марте 627 г курайшиты выступили в поход уже с десятитысячным войском. Казалось, что теперь они уже не оставили Мухаммеду никаких шансов. Но опять же, эта орда двигалась медленно. На этот раз мединцы успели до ее пришествия убрать урожай, а самое главное, применить принципиально новый способ военных действий.
Как мы уже упоминали, среди мусульман оказался один персидский раб. Теперь он уже получил свободу. Именно он, как человек, видавший более цивилизованные общества, предложил арабам построить самые простейшие укрепления вокруг всего оазиса, а точнее, выкопать ров с самой незащищенной северо-западной стороны. Мусульмане взялись за дело с энтузиазмом, распределив работу на участки, по семьям, причем сам Мухаммед работал здесь вместе со всеми, с молитвенными песнопениями, с постоянной духовной поддержкой братьев. Короче говоря, подошедшая мекканская армия уткнулась носом в этот ров, оказавшийся для нее непреодолимым препятствием. Естественно, никаких осадных приспособлений, равно как и навыков к осадному делу мекканцы не имели. За рвом был насыпан вал, с которого мединцы встретили противника градом стрел.
Что оставалось делать курайшитам? Их кони не могли перепрыгнуть через ров, он был достаточно широк. А штурмовать его в пешем порядке значило понести большие потери. Осаждать оазис было так же явно не в пользу осаждавших: для них требовался впятеро больший запас продовольствия, фуража и воды, а все запасы и источники были как раз внутри оазиса, а не вне его.
Не решившись на штурм рва, курайшиты пробовали проникнуть в оазис с юга, вступив в переговоры с оставшимся в Медине еврейским кланом. Те вроде бы согласились помочь, но помогли нерешительно и затребовали от курайшитов заложников в свое укрепленное поселение, как гарантию того, что мекканцы не прекратят осады и не бросят их на произвол мусульман. Время шло без всяких решительных действий. Осаждавшим приходилось все труднее по сравнению с осажденными. В конце концов, курайшиты сняли осаду и ушли к себе, а Мухаммед тотчас осадил еврейское поселение и держал его в осаде двадцать пять дней. Наконец, евреи сдались, и на этот раз мусульмане не дали им пощады. Все мужчины (около 700 человек) были казнены, женщины проданы в рабство, а имущество разделено между мусульманами. Выгнав пятую колонну из Медины, а затем и шестую, Мухаммед понимал, что отпустить на свободу седьмую колонну уже нельзя. Впрочем, на общей политике мусульман в отношении евреев этот эпизод практически никак не сказался, и в последующие годы евреи проживали в странах ислама, пользуясь относительной безопасностью.
Нерешительность и полководческая бездарность мекканцев постепенно отталкивали от них всех их союзников. В мусульманской истории все произошедшее недолгое стояние курайшитов под укреплениями Медины носит название "битва у рва". Но собственно никаких целенаправленных военных действий практически не было.
В те дни никто, включая Мухаммеда, не знал, что с казнью мединских евреев кровопролитная стадия борьбы Мекки с Мединой постепенно заканчивается, и что победа ислама дальше придет мирным путем, насколько мирным, настолько же и триумфальным.
Джихад смирения
После «битвы у рва» военно-политическая ситуация сложилась патовая. Никто не мог одолеть противника. Мединцы смогли перерезать торговые пути на север, попытались вести самостоятельную торговлю с Сирией. Но взять Мекку приступом даже не думали. Мекканцы же, со своей стороны, все-таки сохраняли союзы с другими племенами, держали открытыми пути на юг, но уже не строили планов покорения Медины. Обе стороны обменивались мелкими нападениями, в которых в сумме за всю войну потеряли больше бойцов, чем в вошедших в историю битвах при Бадре, Ухуде и у рва.
Однако значение Медины в чисто религиозном плане возрастало. Единицы из арабов принимали ислам – и сбегались в Медину. До самой "битвы у рва" и расправы над евреями мусульмане оставались неперспективным меньшинством, поэтому принятие ислама и до этого события, и даже после него еще никому не сулило никаких выгод, а совершалось по доброй совести и по искренней религиозной вере, а иногда было прямо-таки героическим поступком. И вот, авторитет новой религии, тем не менее, или наоборот, благодаря этому, постепенно возрастал.
Впрочем, никто, включая Мухаммеда, не знал, что теперь делать дальше. Все дальнейшее произошло по указанию свыше. Не надо забывать, что Мухаммед был пророком. Даже если не считать его пророчества исходившими от Бога, все равно придется признать факт, что окружавшие его воспринимали личность Мухаммеда двояко (и так до сих пор). Кое-что он говорил от себя, общаясь нормальной человеческой речью. При этом он имел добрый, общительный нрав, не был лишен чувства юмора, и многие воспоминания о нем хранят до сих пор его человеческий облик, отраженный в хадисах. Но иногда, как говорится, на него находило. Тогда он не говорил людям чего-то от себя, а вещал от Бога. При этом он мог разбирать вопросы достаточно несущественные и вполне тривиальные, но они получали в глазах верующих божественный авторитет. Итак, мусульмане привыкли доверять откровениям Мухаммеда, это была первейшая и важнейшая составляющая их веры: верить Аллаху и безоговорочно доверять Его Посланнику. Мусульмане доверяли ему, были преданы ему до полного самоотвержения. Пожалуй, именно по этой причине они и побеждали разобщенных курайшитов, или стойко выдерживали поражения от их превосходящих сил.
И вот, когда в одну прекрасную весеннюю ночь 628 года Мухаммед увидел себя в одеждах паломника, он возвестил, что собирается идти в Мекку без оружия на поклонение Богу у Каабы и приглашает с собою желающих. Все были потрясены таким приглашением. Мухаммед пояснил, что это будет не военный поход, и что паломники не возьмут с собою оружия, кроме походных ножей. Около тысячи мусульман согласились на это предложение и выступили в опасный поход.
Курайшиты, посовещавшись, выслали отряд в двести всадников, чтобы преградить паломникам дорогу. Но мусульмане нашли проводника, который сумел труднодоступными тропами провести их на священную территорию, не доходя Мекки примерно двадцать километров, где уже было запрещено кровопролитие. Это место называлось Худайбия.
Кстати, еще один показатель "агрессивности" и "варварства" "диких арабов". В каком еще народе мы найдем эти запретные для кровопролития территории вокруг святилищ – и территории таких размеров? В каком еще народе треть года – это запретные для войны месяцы?
Впрочем, и арабская вялость на драку в данном случае имела свои пределы. Курайшиты все-таки преградили мединцам путь, и, не бросаясь в бой, дали понять, что они не позволят мусульманам двинуться дальше. Знамением для мусульман послужила и верблюдица Пророка, которая опустилась на колени и, несмотря на все усилия погонщиков, не двигалась дальше.
Начались переговоры, которые продолжались несколько дней. Мусульмане поняли, что в этот год им все-таки не дойти до Каабы. А курайшиты явно теряли авторитет и колебались, видя, что они вынуждены в нарушение обычаев не пускать на поклонение безоружных мирных паломников. Накануне подписания договора Мухаммед по особому наитию свыше взял клятву верности со своих спутников, верности лично себе. Возможно, что присягавшие мусульмане полагали, что им придется здесь же за него и погибнуть, и были действительно готовы к этому. Но в данном случае клятва оказалась нужна не за этим. Не какая-то неравная битва и не бойня была уготована мусульманам, а унижение. Военно-политическое и даже религиозное. И к этому они были готовы даже меньше, чем к смерти.
А наутро после долгих переговоров был подписан договор, согласно которому Мухаммед и его люди в этот год не допускались к Каабе. Заключался мир с Меккой на десять лет, что означало отказ мусульман от набегов на мекканские караваны. На следующий год курайшиты обязывались выйти из города на три дня, чтобы дать мусульманам все-таки совершить все обряды малого паломничества. Далее по этому договору Мухаммед обещал возвращать в Мекку всякого перебежчика, решившего принять ислам и совершить хиджру к нему в Медину, а мекканцы, в свою очередь, были не обязаны возвращать в Медину тех, кто перебежал к ним. Это была явная несправедливость договора, на которую Мухаммед пошел сознательно. Бедуины же освобождались от прежних обязательств и были вольны сами выбирать, с кем заключить им союз: с Меккой или с Мединой. Здесь был единственный потенциально выигрышный для мусульман пункт договора: Мухаммед надеялся, что, освободившись от обязательств перед Меккой, бедуинские племена одно за другим примкнут к исламу. Ради этого он шел на все жертвы – и в итоге, как показали события, не просчитался!
Внимание! Это не конец книги.
Если начало книги вам понравилось, то полную версию можно приобрести у нашего партнёра - распространителя легального контента. Поддержите автора!Правообладателям!
Данное произведение размещено по согласованию с ООО "ЛитРес" (20% исходного текста). Если размещение книги нарушает чьи-либо права, то сообщите об этом.Читателям!
Оплатили, но не знаете что делать дальше?