Текст книги "Рассказ о том, как я купил человека и очерки уральского абсурда"

Сборник рассказов абсурда, написанный в 2020 году одним малоизвестным автором для современной постмодернистской молодежи, уже отвыкшей от литературы классического кафкинизма.

Автор благодарит Ершову Марию Евгеньевну за помощь в написании рассказов данного сборника.

Я нашел рукопись сего произведения в подвале серой хрущевки на Коммунистической улице. К сожалению, автора я уже не застал, зато произведение поразило меня до глубины души, поэтому я потратил свое время на его оцифровку и небольшую редакцию. Проделал я это для того, чтобы сохранить индивидуальный стиль сборника и передать вам крайне интересные идеи автора…

Предисловие

В жизни каждого человека наступает переломный момент: момент, после которого он с необычайной легкостью сможет поделить свою личную историю на “до” и “после”. В жизни автора данным моментом можно считать первое прочтение уже классического произведения Франца Кафки “Замок”.

“Замок” – это не просто роман, повествующий о никому не нужном землемере, “Замок” – это про нас. Про всех и каждого, кому по не счастливой случайности выпало жить в эпоху постмодерна.

Возможно, вы не поняли обрывистый ход моих мыслей, но, поверьте, это ровно то, чего все мы ждем от постмодерна: огромное количество никому не нужных идей, рассуждений и несвязанных между собой мыслей, под копирку списанных у творцов прошлого.

Так вот, каждый мой ровесник рано или поздно чувствует себя неким землемером, в окружающем его социуме (деревне при Замке), и большинство моих знакомых готово последовать примеру оригинального Землемера: жить никому не нужным, до определенного момента, человеком, а после проститься с жизнью во всеобъемлющем фальшивом горе. Но, как теперь всем известно, жизнь проживают не большинство, а лишь единицы.

Единицы людей, готовых после прочтения нескольких романов Франца Кафки, рассказов Михаила Веллера и монографии Евгения Понасенкова вырваться из социума и создавать свои новые, ни на что не похожие произведения искусства или, проще говоря, рассказы продвигающие абсурдизм и кафкинизм, как главные жанры эпохи постмодерна.

Возвращаясь к биографии автора рассказов, важно сказать, что он как единицы вышеназванных людей бросил учебу в университете, уединился в небольшом тесном подвале и принялся за написание абсурдных рассказов под музыку группы абсурдного андеграунда – Ежемесячных…

Читая сборник, я надеюсь, вы увидите и поймете постепенное повышение градуса абсурда, после чего сможете вывести закономерное в данном случае выделение капель Щ’изма в виде мини-эссе.

Рассказ о том, как я купил человека

Драматургия, философия, фантастика

Дисклеймер

Произведение базируется как на современной правовой базе министерства здравоохранения, так и в большей степени на художественных вымыслах автора (условностях). Описываемые события никогда не происходили ни в Челябинске, ни в России, по крайней мере, автор не нашел ни одного подобного случая. Не смотря на это, они теоретически возможны. Все возможные совпадения случайны.

Автор не несет ответственности за возможную неверную трактовку его художественного произведения.

Мой рассказ посвящен тому, как один человек из своих эгоистичных побуждений посягнул на устои современной морали и легально купил себе ребенка, купил себе личного человека.

Прежде чем перейти к основным событиям сей истории, нужно немного углубиться в научно-контекстную базу, чем мы сейчас и займемся.

Экстракорпоральное оплодотворение, сокращенно ЭКО – это общее название ряда современных вспомогательных репродуктивных технологий, которые, в большинстве своем, используются для преодоления проблемы бесплодия семейных пар.

Существуют различные методы ЭКО: ИСМ – введение непосредственно в полость матки сперматозоидов мужа, ИСД – оплодотворение донорской спермой, ГИФТ – введение в полость матки смеси предварительно извлеченной яйцеклетки девушки и спермы мужчины, ЗИФТ – оплодотворение в пробирке, а затем вводится оплодотворенная яйцеклетка (эмбрион) в полость матки и ИКСИ – внутриплазматическое оплодотворение яйцеклетки сперматозоидом с последующим ее переносом в матку.

Не спорю с утверждением: “абсолютно любое использование вспомогательных репродуктивных технологий крайне затратно с финансовой стороны”, так, на сайте крупной челябинской клиники Лотос цена на стандартную процедуру ЭКО составляет 87.300 рублей. С другой стороны, как вы можете знать, согласно приказу Минздрава¹ две категории населения могут претендовать на проведение данной процедуры по полису Обязательного медицинского страхования: это генетически здоровые гетеросексуальные супружеские пары и одинокие женщины.

Я, герой сего рассказа, не подхожу ни под одну из категорий, но, зато у меня есть то, что качественно отличает меня от остальных – деньги, собственный капитал.

Как вы могли понять, я крайне обеспеченный житель провинциального Челябинска, который своими усилиями создал крупную производственную корпорацию, работающую, в том числе, на зарубежный рынок, поэтому сегодня деньги – моя последняя забота.

Если вы попросите меня охарактеризовать себя в третьем лице, я скажу: “он – прекрасный предприниматель, интеллигент, образованный мужчина в позднем расцвете сил. За свою жизнь он успел выстроить эффективную коммерческую организацию, заняться благотворительной деятельностью, подарить городу несколько культурных объектов. В личной жизни ему крайне не везло, так его первая и единственная жена ушла из жизни примерно за десять лет, до событий сего рассказа, никого более он полюбить не смог…”

Теперь, когда вы знакомы со всем бэкграундом истории, время перейти к её основным событиям, которые начались шестнадцатого августа две тысячи двадцатого года в четырех комнатной квартире центрального района грязного и пыльного города Челябинска.

В оскароносном “Начале”² описывается возможность подсознательного внедрения определенной идеи во сне, которая въедается в мозг и после пробуждения не дает человеку спокойно жить.

Быть может, кто-то уже изобрел технологии фильма в реальности и по какой-то неведомой причине решил испытать их на мне. Именно так, одним летним утром я проснулся с идеей наконец-то создать наследника.

Да, вы не ослышались, именно создать. Я понимал, что я могу усыновить ребенка, сделав доброе дело, но мне так не хотелось заниматься подобными вещами. Не то, чтобы мне было лень, просто я понимал, что моя душа лежит не к банальному усыновлению, моя душа лежит к созданию и полному контролю над новой жизнью, над моим будущим ребенком.

Может быть, самые умные из вас спросят, а как же клонирование? Почему я сразу же не решил клонировать себя, создав, тем самым полную копию себя и с первых дней жизни эмбриона, ее контролируя?

Отвечу, я хотел создать человека легально с правовой стороны, клонирование же запрещено принятым Россией “Дополнительным протоколом к Конвенции о защите прав и достоинства человека в связи с применением достижений биологии и медицины, касающийся запрещения клонирования человеческих существ (ETS N 168)”.

Мой способ покупки и последующего создания человека легален и условно соответствует всем существующим в РФ правовым границам, ныряя в правовые лакуны, он становится абсолютно-легальным. Единственное, что мне может помешать – право суррогатной матери оставить себе ребенка, которого она выносила.

Я понимаю определенную обоснованность данного права, но все же считаю его аморальным, так как суррогатная мать – это не мать-кормилица, это работящая женщина, которая за свой собственный труд получает денежное вознаграждение. Вообще, если подумать, суррогатное материнство похоже на научную фантастику: существует инкубатор биологической природы (женщина), который заполняется необходимым генетическим материалом (эмбрионом), далее важно следить за работой инкубатора, чтобы в конечном итоге, он смог родить на свет чье-то потомство – ребенка. А работает инкубатор за крупные денежные средства.

Крайне интересная схема-размышление, думаю, ее стоит где-нибудь записать на будущее…

Так вот, вернемся в реальность, четырехкомнатная квартира, я собираюсь, беру свой небольшой черный кейс, документы, надеваю деловой костюм, черные туфли и направляюсь в главное отделение Челябинвестбанка.

Мне не очень нравится данная банковская организация из-за какого-то сельского отношения к клиентам, но, по стечению обстоятельств, у меня в это банке, вначале открылся счет, затем он стал моим основным счетом, а после невероятного взлета мне было просто неудобно менять все банковские реквизиты, да и не было абсолютно никакого желания.

Я приехал в главное отделение, обратился к менеджеру, дошел до своей ячейки, откуда забрал свой скромный запас, далее снял небольшую сумму со счета, тщательно укомплектовал всю сумму в кейс и направился на поиски.

Поиски частей человека

Всего мне нужно было купить три вещи для моего будущего ребенка: сперму, яйцеклетку и суррогатную мать.

Самый внимательный читатель спросит, почему я не могу использовать свою сперму? Дело в том, что с юношеских лет я бесплоден. Так получилось, что мой организм физиологически не может вырабатывать сперматозоиды. Врачи говорили о генетически-обусловленном нарушении процессов формирования моих гамет. А еще, если бы я использовал свою сперму, то я бы не воплотил в жизнь непосредственно покупку человека…

В Челябинске относительно небольшое количество банков спермы, я решил выбрать так: сперму и яйцеклетку я куплю в разных донорских банках, чтобы не вызвать никаких возможных подозрений у сотрудников.

Во время моей первой покупки никаких сложностей не возникло. Я приехал, просмотрел все предложенные мне варианты ооцитов (яйцеклеток), посмотрел на описание фенотипов (внешних признаков) донорисс после чего расплатился наличными, обязательно сохраняя чек в отдельном файле, он мне еще понадобится.

В банке спермы до меня докопались несколько сотрудников с просьбами показать медицинское заключение о моем бесплодии, не знаю зачем, я был уверен, что в России нет подобных ограничений на покупку гамет в донорских банках. В любом случае, я съездил домой за заключением, вернулся в банк, ткнул носом в эту небольшую бумажку всех недовольных работников, после чего принялся выбирать необходимый мне наследственный материал. После покупки подходящей спермы я так же сохранил чек на будущее.

Последняя часть моего “алхимического” создания человека – инкубатор, суррогатная мать. Чтобы найти подходящую женщину я привлек моего корпоративного адвоката, вместе мы обзвонили большую часть существующих сегодня компаний, занимающихся подобного рода деятельностью. Обязательным условием был временный переезд инкубатора в мою квартиру, где моя прислуга смогла бы ухаживать за женщиной, чтобы та выносила мне прекрасное здоровое дитя.

Спустя полтора месяца поисков мы все же нашли подходящую женщину Е., которая соответствовала нашим правилам. Мы с адвокатом купили ей билеты в Челябинск, встретили ее, отвезли ко мне, где она подписала заранее подготовленный контракт на оказание услуг суррогатного материнства.

В итоге, я потратил более миллиона евро лишь на подготовку к проведению процедуры ЭКО, я собрал несколько чеков, ламинировал их, после чего отвез в банковскую ячейку, для того чтобы сохранить факт моего приобретения ребенка.

Через неделю я вместе с суррогатной матерью направился в клинику, где опытные специалисты провели оплодотворение и внедрили эмбрион в её полость матки. Еще через две недели мы повторно поехали на повторное, где с помощью УЗИ врачи подтвердили, что с моим ребенком все в порядке, эмбрион прижился и остается лишь ждать.

Письмо от друга

Дорогой Н.,

Давно я не писал тебе о происходящем в моей жизни, но сегодня события твоей жизни гораздо важнее всего, что произошло со мной за 19 лет моей жизни.

Я пишу тебе, потому что узнал о твоих планах, о покупке ребенка. Не спрашивай как, все это лишь мои личные связи с влиятельными людьми по всему городу. Не кажется ли тебе твоя идея аморальной и неприемлемой? Просто, если подумать, твои действия качественно вредят современным устоям морали, биоэтики и философии сохранения жизни.

Купить человека – это реставрация рабовладения; создать своего человека – это ужасная издевка над биологическим началом человека. Его воспитание, за которое будешь нести ответственность лишь ты и твоя совесть, скорее всего, обернется невиданным прежде скандалом государственного или даже надгосударственного масштаба.

Надеюсь, твоя идея не разовьется дальше, чем рождение ребенка, в случае, если я увижу твое аморальное отношение ко всей этой ситуации, я сдам тебя в специализированные органы, тогда посмотрим.

С уважением и добрыми пожеланиями,

Твой друг и доброжелатель

А.

События последующих 36 недель не стоят упоминания. День родов приближался, поэтому я потратился на место в частном роддоме для суррогатной матери ребенка. Я специально не стал узнавать пол моего человека на УЗИ, оставив этот небольшой сюрприз до самого дня родов.

День родов

Я проснулся в шесть часов утра и после небольшого завтрака направился в роддом. К тому времени, как я приехал, суррогатная мать Е. уже проснулась и позавтракала. Началась ее подготовка к родам.

В десть утра Е. на каталке отправилась в родильную комнату, все еще с моим ребенком внутри. Я шел за ней. Мне специально подготовили отдельный стул, чтобы я мог наблюдать за процессом отделения некоего эндопаразита – дитя, которое к тому времени целиком и полностью питается ресурсами матери, непосредственно от хозяина.

Пришел врач, после чего начался один из самых специфичных обрядов человечества – роды. Раньше во время родов большое количество женщин умирало, сейчас же иначе, почти все роды проходят нормально, почти все дети рождаются здоровыми.

Почти, почему я говорю почти? Потому что выше я не сказал вам всю правду: моя жена умерла во время родов, а родившийся ребенок прожил лишь три дня, так как перегородка в его сердце не сформировалась.

Странно, во время скрининга в перинатальном центре ничего подобного не нашли, хотя мы неоднократно обращались туда. С женой все еще более странно, роды шли нормально, как вдруг ей стало плохо, она потеряла сознание, после патологоанатом диагностировали инфаркт.

Меня не было на месте родов, врачи пытались сохранить обе жизни, но не смогли, выбрали ребенка, а, как вы уже знаете, через два дня он умер.

Крик ребенка возвращает меня из воспоминаний к реальности. Я смотрю на него, он прекрасен! Он мое сокровище! Он мое главное финансовое вложение! Мой будущий капитал.

Одинокая скрипка

Отшельник.

Джинсы, легкая черная куртка, солнцезащитные очки на глазах и бинокль на повязке вокруг шеи – в таком наряде Ганц забирается по красному шахтерскому отвалу, сформировавшемуся еще лет за тридцать до событий сего рассказа.

Ганц снимает очки и в бинокль осматривает прилегающую к отвалу территорию. Сильный ветер качает массивные дубы и нежные березы, плавно колышет высокие луговые травы. Вид с бардового от гранитной породы отвала на прилегающие цветочные поля восхитителен. Единственная мысль, которая мешает любоваться природой – её вечное, противоестественное спокойствие.

Спокойная природа красива лишь до определенного момента: так, если художнику понравится пейзаж тихого луга, он нарисует его во всех красках и уйдет, более не придя на него с альбомом и красками. Если же луг измениться из-за наступления нового времени года или резкого природного явления: дождя, снегопада, то он заиграет все новыми красками и художник обязательно вернётся, чтобы запечатлеть движение, запечатлеть истинную, бурную, постоянно меняющуюся природу.

В мире Ганца художник вряд ли бы вернулся, все потому что здесь время и пространство течет иначе, а единственный, самостоятельно, двигающийся объект природы, по совместительству единственное животное – отшельник Ганц.

Ганц не слышит. Когда все остальные пропали, точнее остались в настоящей реальности, ему пришлось самостоятельно налаживать некоторые производственные станки, чтобы поддерживать удобные условия для отшельнической жизни в постиндустриальном мегаполисе.

Как-то раз случилась катастрофа: на одном из станков произошла утечка амортизирующего газа, затем оглушающий по своей мощи хлопок, звон в ушах, после – кромешная глухота, смешанная с болью внутреннего уха.

Ему хватило сил принять этот уже не первый "подарок" судьбы, но, с тех самых пор каждый вечер во время отдыха он начал слышать прекрасную мелодию скрипки в своей голове. Этот удивительный музыкальный инструмент – последняя ниточка, связывающая Ганца с прекрасным миром звуков и музыки.

Ганц шел по обросшей травой тропинке, до мертвого, безлюдного мегаполиса, который годами покрывался зеленью. После инцидента, он решил поселиться на окраине города в небольшом кирпичном доме, который проще отапливать в холодную зиму.

В этой реальности зима – это условное время пониженных температур, но ни снега, ни каких-либо изменений в окружающей природе она не приносит, единственное, травы и деревья перестают расти.

Еду пришлось разделить на две части. Первая часть рациона – белковая пища, представлена консервами и бобовыми культурами. Вторая часть – углеводно-жировая. В основном она состоит из злаковых культур, которые он выращивал и собирал за теплый летний сезон на огромных загородных полях.

Придя домой, он лег на диван и с закрытыми глазами начал прокручивать в голове дорогую ему прекрасную мелодию скрипки – последнее, что он слышал перед инцидентом, последнее, что он слышал перед тем, как покинуть дорогих друзей, близких и даже просто незнакомых людей.

Кстати стоит рассказать про инцидент, после которого Ганц зажил жизнью отшельника. В двадцать пять его выбрали испытателем артефактов (важнейших технологических открытий двадцать второго века) и по стечению обстоятельств, он первым испытывал часы остановки. Артефакт позволял испытателю остановить время в радиусе пятнадцати километров, путем попадая в дополнительно-созданное пространство, в котором отсутствовали все крупные движущиеся объекты. Пропадали все животные: млекопитающие, рептилии, земноводные, рыбы и птицы, из-за их постоянного сердцебиения. Растения и бактерии, ландшафт и антропогенные объекты копировались в подпространство независимо от условий.

Во время седьмого лабораторного испытания произошел инцидент, уничтоживший нормальную жизнь испытателя. Часы вышли из строя, после чего Ганц застрял в подпространстве, где его возраст застыл. Сколько бы он не пробовал выбраться, еще ни разу не получалось. В этом месте он не может выйти за радиус пятнадцати километров от точки поломки часов. Получается, что испытатель Ганц уже двадцать пять лет живет в параллельном мире, созданном часами. Если подумать – это ровно столько же, сколько он успел прожить в нормальном мире, в обществе.

На руке завибрировал браслет, высветился знак генератора – нужно проверить зарядку приборов. Он направился в подвал дома. Там он просмотрел и записал в бланк на стене какие-то цифры с датчиков, провернул пару вентилей на теплопроводных трубах, улыбнулся, видимо, показатели его полностью устраивали. После он вышел из подвала и направился обратно в дом: ужин из консервов, бобов и куска печеного хлеба.

Поужинав, он достал из книжного шкафа энциклопедии и атласы, посвященные искусству и науке. После чтения он лег на диван и стал слушать мелодию, играющую в его голове.

Одинокая скрипка.

Утром шел дождь, термометр показывал 25 градусов. Благоприятная погода не омрачалась даже вчерашним ветром, видимо, урожай в том году выйдет на славу.

Днем Ганц отравился к заброшенным торфяникам, из которых он добывал сырье для угленеоконцентрированного топлива. Это топливо было разработано для более эффективного сжигания угля еще в конце двадцать первого века, и его хватало на долгую безостановочную работу генератора. Ганц редко посещал это место, не более раза в пять-семь лет. Торфяник с сырьем представлял собой две длинные бетонные трубы, уходящие в бескрайнее озеро. У берега они заросли камышом, поэтому приходилось пробираться вглубь, протаптывая дорогу.

Дойдя до самого конца, он выкопал все необходимое. Убрав материалы в походный ранец, Ганц взглянул на озеро. Подняв глаза, он увидел отрожение противоположного берега. Дома, леса, поля и дороги не ходят в радиус артефакта, поэтому они покрыты густым, будто бы утренним, туманом.

Ганц вспомнил, что на том берегу, когда-то давно, жила девушка-скрипачка, звуки скрипки и лицо которой, как раз отпечатались в голове бывшего испытателя. Именно её он видел в последние секунды двадцать пять лет назад. Взглянув вдаль и задумавшись о ней, он услышал любимую мелодию в голове. Скорее всего, мелодия была написана одним из классиков несколько веков назад, и сейчас он хотел бы узнать композицию, ведь времени было предостаточно, но глухота мешала ему изучить искусство музыки.

Он направился обратно через густые заросли камыша. Чем дальше он отходил, тем громче звучали звуки скрипки, и тем отчетливее становился образ скрипачки, появившийся перед его уставшими от жизни в одиночестве глазами.

Он вышел на заросший травой берег и пошел через поле. Образ девушки перед глазами становился все отчетливее и уже мешал ему идти. В то же время музыка уже будто бы била по его ушам.

"Дурман" – подумал он, взглянув на траву под ногами. Дойдя до самого конца поля, Ганц не выдержал и закричал.

– Дулман, пекати, не нушно! Ме болна, а-а-а-а! – его речь заметно изменилась, обычный человек, скорее всего не смог бы разобрать даже половины слов.

"Я ничего не слышу и никого не вижу, это иллюзия! Не показывай мне её! Убери скрипку, мне больно! Мне больно!" – продолжил кричать внутренний голос.

Ганц упал на колени и зарыдал от боли, после чего свершилось чудо. Музыка утихла. Образ пропал. Он поднял голову: зеленый заброшенный мегаполис перед глазами. Кромешная пустота в ушах.

Вечером, после чтения, он улегся на диван и попытался услышать свою любимую мелодию, но в голове тихо. Мелодии нет. Шли минуты – музыка не появлялась. Через час пустой тишины он испугался. Испугался того, что навсегда потерял и последнюю ниточку, связывающую его с чарующим миром звуков.

Проходили дни, недели, месяцы. Казалось, что ничего не изменилось, только лишь вечером Ганц лежал перед сном в глухом уединении без любимой мелодии одинокой скрипки. Он лежал в уединении, лежал в безысходности и ничего не происходило. Апатия и смертельно давящая грусть заполнили его уставшую одинокую душу.

Портрет скрипачки.

Постепенно Ганц связал мелодию скрипки с образом скрипачки, который он увидел перед глазами в тот ужасный день, и так как он долго изучал изобразительное искусство по книгам, он решил запечатлеть на бумаге портрет девушки-скрипачки.

Нельзя нарисовать портрет, лишь изучая искусство, поэтому Ганц тратил каждый вечер, наступавший после чтения научной литературы, в течение шести месяцев на создание в начале натюрмортов, затем пейзажей, портретов. Рисовать людей тяжело, особенно учитывая, что их нет в этом мире. Ганц нашел выход: он становился в джинсах без рубахи напротив зеркала и пытался зарисовать себя во всех деталях. Лишь впервые за три года упорных стараний воссоздав свою зеркальную копию на картине, он решил взяться за создание портрета скрипачки из воспоминаний.

Каждый вечер уходил на изображение идеального портрета, но каждый раз недоставало чего-то незримого. Детали, из-за которой он не мог насладиться результатом проделанной работы. Элемента, из-за которого портрет скрипачки не получался идеальным.

Через месяц безуспешных попыток написания идеального портрета, Ганц решил съездить в заброшенный город и найти её инструмент: скрипку. Раньше ему никогда не приходило такой идеи – он не мог слышать звуки, а хранить скрипку как сувенир было попросту негде, из-за тесноты дома.

В тот день он решил оставить все рутинные занятия, прилично приоделся и с самого утра направится за инструментом в пустой мегаполис. Найти магазин не составило особого труда, выбрать скрипку было уже сложнее. Ганц попытался вспомнить, с какой скрипкой видел девушку перед инцидентом. Вспомнил. Небольшая, самая обычная белая скрипка с серебряной надписью на корпусе: "Per aspera ad astra". Надпись – крылатое выражение латинского языка, один из переводов которой: "через трудности к победе". Совпадение или нет, но он нашел точную копию инструмента скрипачки.

Вечером, сразу после шести, он направился к бетонным трубам с мольбертом, кисточками, красками и светильником. Остановившись на самом краю двух бетонных труб перед озером, он поставил светильник, взглянул вдаль, на другой берег. Там когда-то стоял дом, в котором жила скрипачка. Последним он поставил мольберт, в ножки которого аккуратно положил скрипку.

Прошло девять часов, первые лучи восходящего солнца пробивали тьму горизонта. На мольберте была изображена скрипачка, которая смотрела на Ганца. Ганц смотрел на нее, и, наконец-то, в глубине души мелькнуло давно забытое чувство – мелькнуло счастье.

Под мостом

Бродяга Бранин живет под автомобильным мостом недалеко от крупного города Копейска. Небольшой шалашик. Бочка, в которой периодически создается огонь. Удочки, которые Бранин использует для рыбалки в дождливые дни. Старый, грязный матрас, на котором часто загорал бродяга в солнечные дни лета. Так выглядят все личные вещи Бранина

Рядом с этим местом, буквально в трехстах метрах, находится продуктовый магазин, где раньше частенько останавливались водители, но сейчас, с открытием крупного универсама через километр от этого места, магазинчик "Продпомощь" и когда-то красивую продавщицу Зинаиду все позабыли. Единственный частый посетитель – Бранин обычно закупается просто: буханка черного и полтораха жигулевского.

Диалог между бездомным и продавщицей чаще всего строится так:

– Скок заработал, сегодня?

– Норма-а-ано, хватит, шоб купить тебя, а после как следует оттара…

– Да пошел ты, козел, давно мусара за тобой не приходили?!

– Ну, ты чаго, я тут покупатель! Изволь как обычно, полтораху и дешевый хлеп.

Бранин обычно просит милостыню у стоящих в пробке водителей. Работа позорная и приносит сущие гроши, потому иногда бездомный бегает в деревню и ворует по мелочам: самогон, дрова, инструмент (который по возможности обменивает на водку).

К сожалению, Бранин кретин, каких еще нужно поискать. Он отучился на юриста, справил свадьбу со своей богатой однокурсницей, но, к сожалению, запил. Как-то раз, когда запой Бранина длился более трех недель, его жена вышвырнула его из дома. Остаток жизни он решил провести под дорожным мостом, ведь жизнь, как ему казалось, наконец, наладилась.

Пиво, рыбалка, милостыня – что может быть лучше для бездомного мужчины в пятьдесят шесть лет? Только прекращение регулярных визитов полицейских, которые уже заколебали пожилого господина!

Еще один важный персонаж сей истории – дверь в комнатушку Зиночки. Каждый день она открывается лишь два раза: утром в 7.00 и поздним вечером в 23.57. Бранин, как-то раз после бутылки деревенского самогона, пытался пробраться вовнутрь и сделать кое-что нехорошее со старой продавщицей, но, когда дверь выстояла, он понял, что ему ничего здесь не светит…

Однажды в этом гиблом месте произошло чудо. Во время одной рыбалки Бранин выловил зеленую водоросль, в которой застрял странный герметичный пакетик с цветной таблеткой. В тот же день, пожилой господин Бранин попытался продать находку Зине за семь литров жигуля, но после пары неудачных попыток уломать продавщицу, он бросил таблетку из пакетика прямиком на мокрый от дождя матрас. На следующее утро Бранин обнаружил огромное зеленое пятно на любимом матрасе, которое пахло чем-то нехорошим, чем-то химическим. Единственное, что смог придумать господин с мостом над головой – просто не ложится на матрас.

Как-то октябрьской ночью в эту серую Копейскую глушь забрел странный юноша Ксир (странное, перевернутое имя). Путешествующий автостопом по России, он вез с собой лишь небольшой чемоданчик с наклеенной на нем надписью: "Из Петербурга в Моск… – ой, из Петербурга в Магадан”.

Кромешная тьма, остатки света от потухающего костра в бочке. Бранин спит в палатке без задних ног. Молодой человек в это время нелегально сидит на грязном матрасе, в ногах лежит чемоданчик. По мере того, как костер тухнет, Ксир начинает замерзать (не удивительно, осенью даже на Южном Урале холодно). В надежде согреться он начинает искать глазами, чем бы подбодрить костер. Первое, что приходит ему в голову – бросить полуосвещенный матрас в пламя! Ну а что, ничего же вокруг не видно, только старый матрас с пятном. Никто же не будет жалеть эту вонючую рухлядь. Встав и свернув матрас в клубок, Ксир заталкивает его в бочонок с догорающими ветками.

Ногой он неудачно пинает своей чемоданчик, из которого сразу же вываливается плюшевый песик.

Матрас разгорается. В один момент дым из костра меняет свой цвет на сине-зеленый, а затем, через полминуты, фиолетовый огонь окутывает весь дорожный мост.

Десять секунд. Двадцать. Тридцать. Сорок. Пятьдесят. Минута! Проходит минута. Сбитый с толку Ксир видит трехглавого пса Цербера, стоящего перед ним.

Тем временем, проснувшийся от странного аромата Бранин выбегает из шалаша и резким рывком направляется к зданию Продпомощи. Ноги бегут машинально, разум бездомного со сна ничего не соображает, лишь чувствует опасность, исходящую от какого-то существа, стоящего рядом с костром.

Главная дверь магазина заперта, поэтому он направляется к двери Зиночки. Лишь только подойдя к ней он оборачивается и видит, как пылает автострада с речкой, и какой-то дьявол во плоти гонится за ним.

Удар плечом в стальную дверь, еще, еще и еще…

Дверь открывается и Бранин вваливается в заросшую травой сырую комнатушку, в которой на кровати его совсем не ждет похорошевшая от странного аромата хозяйка. Он запирает дверь на засов, который как раз таки не пропустил бродягу в дом во время прошлой попытки проникновения. Брунину боятся не чего, даже дьявол не пробьет засов!

Тем временем г-нин Ксир бежит к продуктовому магазину от огромного трехглавого Цербера и замечает какую-то искрящуюся машину токсично-зеленого цвета на горящей алым пламенем дороге. В ту же секунду боковая дверь Продпомощи захлопывается у него перед носом! Огромный Цербер подходит все ближе и ближе.

Двадцать метров от пасти. Пятнадцать. Десять. Пять… Доносится женский пронзительный крик, звук удара, еще один глухой мужской крик. Затишье.

Через секунду дверь открывается, и Ксир машинально делает рывок в коморку. В этом закутке 4 на 5 метров он видит женщину в оборванной ночнушке с тяжелым железным засовом в руке, мужчину, видимо, лежащего без сознания в грязных нищенских лохмотьях. Удар по его голове каким-то металлическим предметом. Последний кадр перед глазами: Цербер растворяется в ночи…