Текст книги "Под знаком зверя. Восход луны"

4

Лучи солнца едва освещали остроконечные пики скал, меж которых рваной раной расположилось ущелье, тихое и безжизненное место. Животные приходили сюда умирать, ища на исходе дней тишину и прохладу. Мертвецкую тишь нарушало недовольное фырканье огромного медведя, животное беспокоил запах гниющей плоти, доносимый порывами ветра, так редко заглядывающего сюда. На медведе верхом восседала женская фигура, скрывающая внешность под чёрной накидкой. Она периодически склонялась к единственному целому уху медведя, что-то шепча и хлопая того одобрительно по спине. Животное насторожённо продвигалось вперёд, прислушиваясь к каждому звуку. Спереди раздался шелест сотни крыльев, медведь поднялся на задние лапы и принялся яростно отбиваться от стаи взбесившихся ворон. Его мощные удары проходили сквозь чёрное пятно птиц, не причиняя им заметного вреда. Женщина, плавно соскользнула со зверя, выхватила кинжал отошла в сторону, занимая выжидающую позицию.

Когда птицы успокоились, рассаживаясь на острых каменных выступах, на их месте возникла фигура старца. Он был приземист и широк в плечах, весь с ног до головы покрытый непроницаемой тканью, сливающейся с окружающим миром, что делало его почти невидимым. В правой руке старец держал посох – кривую палку, заканчивающуюся подобием когтистой лапы птицы.

Хозяйка леса убрала оружие.

– Великий, – она склонила голову, опускаясь на одно колено, – ты хотел видеть меня?

Старик немного помолчал, а когда заговорил, голос, казалось, исходил от всего, что было вокруг – от скал, земли и воздуха. Хозяйке леса почудилось, словно, сам мир говорит с ней. Лицо Рейвена застыло, как маска, рот оставался неподвижен.

– Ответь мне лучше на один вопрос: я обманывал тебя?

– Нет… – Она прикусила губу.

– Разве я не наделил тебя силой? Не сделал могущественной наравне с собой?

– Всё так, как ты говоришь.

– Тогда будь честна со мной – что ты ему сказала?

– Правду, такой, какая она есть.

– Он поверил? Поверил каждому слову?

– У него не было выбора, жажда мести управляет им. – Теперь женщина говорила уверенней.

– Это всё, что я должен знать?

– Обряд был свершён, теперь он хранитель д. ха, – Хозяйка леса почувствовала стиснувшие её горло невидимые тиски, под ногами зашевелилась земля.

– Он что…? Что ты наделала идиотка? – От его спокойствия не осталось и следа.

Одного взмаха руки хватило, чтобы женщину прижало к камню. Медведь кинулся на помощь хозяйке, но стая ворон плотной стеной загородила ему путь, до крови заклёвывая со всех сторон.

– Я…я… у меня не было выхода – он застал меня врасплох, я сделала всё, что могла. Теперь Рошах первоисточник, он тот, кто тебе нужен.

Хватка ослабла, Хозяйка леса обессиленно упала на четвереньки.

– Возможно, всё не так уж и плохо… По крайней мере, это избавляет меня от лишних хлопот. – Голос Рейвена вновь стал спокоен. – Как он справился?

– Хорошо. Он определённо избранный.

– Думаю, я погорячился. Позаботься о том, чтобы он оказался в нужное время в нужном месте и сыграл свою роль. Сейчас может делать что хочет, большого значения это не имеет.

– Как пожелает повелитель. – Она вновь приклонила колено. – Я не стану действовать за твоей спиной.

– Ты сделаешь всё, что только сможешь ради своей выгоды. Именно поэтому ты опасна и одновременно так ценна для меня.

Рейвен наслаждался своим могуществом, о чём говорила самодовольная улыбка, едва заметная за маской безразличия. Он сделал небрежный взмах рукой – вороны, до последнего момента атаковавшие медведя, расступились в стороны, открывая вид на окровавленную едва живую тушу.

– Не переживай, он быстро поправиться. – Маг не обратил внимание на полный ненависти взгляд, которым его наградила Хозяйка леса. – Теперь ступай и занимайся своими делами, но помни: я присматриваю за тобой. Ты будешь нужна мне позже, не опаздывай! – Рейвен мгновенно распался на десяток воронов, присоединившихся к беснующейся стае.

Чёрная живая туча взмыла вверх, оглашая округу мерзким карканьем, и улетела прочь.

Хозяйка леса ещё немного посидела в нерешительности, пытаясь понять, действительно ли она осталась одна. После подошла к медведю, нежно проводя рукой по его окровавленной шерсти. Она посмотрела на место, где ещё недавно стоял тёмный маг.

– Когда настанет время, мы все получим по заслугам, и ты не исключение. – Презрительно плюнув себе под ноги, женщина удалилась прочь.

В след за ней, хромая, побрёл её раненный друг.

5

Дни сменялись днями, солнце стремительно опускалось за горизонт, чтобы на утро вновь освещать путь. Рошах шёл очень быстро, местами даже бежал. Он чувствовал новый прилив сил с каждым днём, с каждым сделанным шагом. Чувствовал, как внутри бушует стихия, как сердце бешено разгоняет кровь, а ноги едва ли касаются земли. Всё его нутро вопило от желания сильного и необузданного.

В один из дней, коглда путь его лежал через цветущую долину, Рошах увидел дым, обильно поднимавшийся к небу. Он походил на дым больших костров, разжигаемых в праздничные дни, однако крики, которые улови острый слух воина, имели не радостный настрой. Деревня горела – всюду были слышны стоны и плач. Жителей убивали, живьём сжигали на кострах, наполняя воздух сладковатым запахом горелого мяса. Мужчин заставляли смотреть, как насилуют их жён, после чего с ними тоже жестоко расправлялись. Детский плач врезался в общий гомон, как удар в живот, сбивающий дыхание и заставляющий содержимому желудка изливаться наружу. Бандиты, не знавшие жалости, чинили ужасное безрассудство, в жестокости своей превосходя всякую тварь. Испуганного мальчика схватила волосатая вонючая рука, с силой швырнув в грязь. Эта же рука резким движением поставила его на ноги.

– Смотри, малец, сейчас ты получишь бесценное зрелище, – произнёс хриплый голос.

В лицо мальчику ударил запах спиртного, перемешанный с гнилостью рта. Его больно схватили за волосы, поднимая голову. Перед ним, на фоне догорающих домов, стояла растрёпанная женщина. Её левый заплывший глаз утратил способность видеть, правый был полон яростной решимости. В порванной одежде сейчас едва узнавалось некогда красивое платье.

– Мама!! – закричал мальчик, и тут же получил подзатыльник такой силы, что едва снова на рухнул в грязь.

Двое бандитов подошли к женщине. Один из них с издёвкой посмотрел в сторону её сына, занося руку для первого удара. Они избивали её долго, сначала руками, а после, когда выдохлись, вход пошли ноги. Женщина стойко выдерживала каждый удар, не отводя глаз от сына, тщетно пытаясь изобразить улыбку на окровавленном лице. Но силы человека не безграничны, и когда оба бандита закончили и, смеясь, пошли прочь, рядом с мальчиком осталось бездыханное тело матери.

В этот момент в деревню вошёл Рошах, ступая медленно и тяжело, словно каждая нога весила непомерно много. Пустой холодный взгляд воина не выражал абсолютно никаких эмоций. Путь ему преградили виновники происходящего. Они толпились, кто насторожённо, а кто с вызовом взирая на незнакомца. Банда Ласло насчитывала около сорока голов, сорок законченных головорезов, весть о которых разошлась далеко по округе. Имея умного хитрого предводителя, они умело обходили караульные посты, и избегали встреч с конной стражей короля. Охотники за головами, не решаясь связываться с этими бандитами, делая вид, будто тех просто не существует. В итоге банда множилась и процветала, творя свои грязные леденящие кровь делишки, совершая набеги на мелкие селения и деревушки, густо разбросанные по округам Горгунды.

– Ему никак жить надоело! – Вперёд вышел раскосый бандит и уставился на Рошаха.

Косой часто моргал, сжимая в руке серп. По толпе прошёлся гомон смеха.

– Подождите, подождите, – растолкав всех, расправив плечи, как петух крылья, пред Рошахом предстал высокий и жилистый мужчина средних лет, похожий на натянутую стрелу, готовую вот-вот сорваться с тетивы.

Его скудный волос, собранный в засаленный длинный хвост, свисал через плечо, маленькие поросячьи глазки, сощуренные от злости, превратились в две полоски. Руки с тонкими длинными пальцами лежали на двух острых кинжалах, висевших по бокам.

– К нам заявился сам Рошах, известный бывший наёмник. Поправь меня, если я ошибаюсь. – Говоря это, Ласло прохаживался уверенным шагом вдоль шеренги своих людей, которые насторожились, услышав это имя.

– Что с тобой случилось? Разное говорят, знаешь ли…

Рошах, не слушая, молча осмотрелся. Он никогда не любил неравные схватки, возможно от этого так часто в них и ввязывался. Но ещё больше он не любил, когда убивают невинных людей, убивают не потому, что идёт война или имеется такая необходимость, а просто так. Он встретился взглядом с мальчиком, склонившимся над трупом матери. В опухших от слёз глазах ребёнка стояла дикая, необъятная боль.

– Что с тобой? – не унимался главарь банды. – Что это с ним? – Он повернулся к своим головорезам, разводя руки в стороны, те ответили дружным смехом.

– Мне кажется, ты не знаешь, с кем имеешь дело.

Ласло резко развернулся, стремясь нанести Рошаху удар, но не успел даже выхватить кинжалы из ножен. Стальная хватка мгновенно сжала ему горло, послушался противный хруст. Предводитель банды, вытаращив глаза от удивления, замертво упал в грязь.

Все сорок бандитов в ярости кинулись на убийцу своего главаря – ими двигала не любовь к Ласло, но лишь страх и ненависть. Рошах вновь затанцевал свой излюбленный танец – танец смерти, музыкой которому служили вопли поверженных противников. Он разрубал их на куски с невероятной скоростью, отчего многие не успевали даже осознать, что происходит. Воин так увлёкся процессом, что незаметно для себя начал издавать нечеловеческие крики. В нём стала пробуждаться неконтролируемое желание рвать врагов на куски, тело перестало подчиняться разуму, и когда половина бандитов была перебита, оставшиеся в живых, выкрикивая проклятья, кинулись бежать.

Рошах упал на землю, корчась от агонии перевоплощения – непомерная жестокость происходящего родила на свет чудовище. Чёрный оборотень бросился следом, исчезая с глаз маленького перепуганного мальчика, вжавшегося от страха в землю.

Вскоре послышались ужасающие крики тех, кто надеялся убежать. Бандитов рвали на куски, и в их предсмертных воплях было столько боли, столько ужаса, сколько только может представить человеческое сознание. Позже всё стихло, и единственным звуком, нарушавшим тишину, был треск, догорающих домов.

Мальчик услышал рычание – оборотень возвращался. Он попытался сдвинуть с места тело матери, но отказавшись от этого занятия вовремя успел спрятаться сам. Чёрный чувствовал живую плоть и искал её, запахи горелого дерева и мяса, перемешавшись в воздухе, сбивали его с толку. Оборотень выпрямился во весь рост, из его пасти вырвался леденящий душу вой, обращённый к набегающей луне. Когда испуганный мальчик нашёл в себе решимость выглянуть из своего укрытия, на месте зверя лежал человек, погружённый в глубокий сон.

Рошах открыл глаза в середине ночи, голова была свежа, а тело отдохнувшим. Часть последних событий он не помнил, начиная с того момента, когда потерял контроль над собой во время боя. Когда память стала возвращаться, он нашёл подобие одежды, взял оружие, и пошёл прочь от этого места. Его не покидало ощущение, что за ним наблюдают. Выходя за пределы деревни, он резко обернулся. На него уверенно смотрел тот самый мальчик, о котором он совсем забыл. Мальчик, который за эту ночь перешёл порог взросления, став мужчиной. Он ещё немного посмотрел на Рошаха, развернулся и пошёл обратно в деревню. Рошах со стороны наблюдал, как ребёнок копает могилу для своей матери, через силу справляясь с твёрдой почвой, по щекам его текли слёзы, руки стали кровоточить от мозолей, но сдаваться он не собирался.

– Помоги! – поворачиваясь, выдавил он из себя.

– Нет. Это то, что ты должен сделать сам. Надо уметь хоронить своих мёртвых.

Мальчик немного помолчал, видимо, обдумывая услышанное, и продолжил копать. Когда с делом было покончено, Рошах навалил сверху камней, создавая подобие могилы.

– Ты молодец, я был лишён такой возможности, твоя мать, будь она жива, могла гордиться тобой.

– Мама всегда хотела растить меня смелым и сильным, – сказал, срывающимся голосом мальчик.

– Как твоё имя?

– Вальем.

– Ты достойный сын своей матери, Вальем! Вскоре, на запах тел могут прийти твари, с которыми лучше не встречаться ни тебе, ни мне. Они не трогают живых, но лучше не вставать на пути к их добыче. – Рошах встал и протянул руку: – Пойдёшь со мной?

Вальем долго смотрел воину в глаза, даже, возможно, дольше, чем следовало, а после встал и протянул руку в ответ. Он решил пойти за тем, кто спас ему жизнь и позволил похоронить мать, за тем, кто единственный внушал доверие. Мальчик видел, на что способны люди, поэтому внутренний голос призывал довериться чудовищу.

Рошах шёл, погружённый в думы, всё его сознание было против того, чтобы брать ребёнка с собой. Но где-то в глубине души он понимал, что не мог поступить иначе: мальчик проявил себя настоящим мужчиной, и Рошах твёрдо решил доставить Вальема в безопасное место.

6

Корабль качало из стороны в сторону, опасно кидая к прибрежным скалам. Волны, шумно разбиваясь о корму, заливали палубу холодной водой. Ветер становился всё сильней и сильней. Парус, едва выдерживая такой натиск, был готов сорваться в любой момент. За семь дней, проведённых в море, стояла спокойная погода и вот сейчас, когда цель была почти достигнута, стихия словно взбунтовалась. Сутулый, старающийся по возможности не показываться на глаза капитану, опорожнял желудок в ведро. Вся немногочисленная команда старалась спасти себя и судно, резво выполняя свою работу. Одни таскали бочки с провизией, спасая их от волн, захлёстывающих палубу, другие спускали на воду вёсла. Двое матросов, пытаясь противостоять непогоде, вели отчаянную борьбу со штурвалом.

Борз стоял, громогласно раздавая команды. Он подставил мощную волосатую грудь холодному ветру и хрипло похохатывал, перемежая команды отборной бранью. Настоящий безумец явно получал удовольствие от происходящего и походил больше на морского чёрта, нежели на человека. Его сильные ноги будто вросли в палубу, позволяя сохранять равновесие.

– Борз! Борз! – кричал сутулый, пытаясь дозваться безумного капитана.

Его швыряло из стороны в сторону, тонкие пальцы тщетно пытались схватиться за всё, что только могло помочь удержаться на ногах. Судя по бледному как у мертвеца лицу, ему больше нечем было рвать. Мало по малу Сутулый добрался до капитана и обхватил мачту руками и ногами, словно обезьяна.

– Бо-о-орз! – истошно прокричал долговязый почти в ухо капитана.

– А, это ты одуванчик! – Капитан повернул к нему невозмутимое лицо. – Тебе не место здесь, ступай. Помолись о том, чтобы вода не имела такого безрассудства принять в свою обитель твоё гнилостное тельце. – Он оскалился, становясь ещё больше, чем на самом деле, похожим безумца.

– Это очень любезно с твоей стороны, – пытаясь ухватиться за разговор продолжил сутулый, но из-за шума волн и раската грома его надрывающийся писклявый голос звучал смешно и не естественно.

– Нет, просто жаль отдавать на волю стихии то, что хочу сделать сам, можешь пока жить. – Капитан снова растянул рот в пугающей улыбке, созерцая бледное лицо ненавистного ему попутчика.

– Всё же я пришёл сказать, пора опускать паруса, нас разобьёт о скалы! – И словно подтверждая эти слова, на корабль обрушилась огромная волна, едва не смывшая его за борт.

Сильная хватка Борза спасла Сутулому жизнь, капитан брезгливо уставился на свою руку, сам не понимая зачем это сделал.

– Ещё рано, – выдавил он из себя, – надо подойти ближе.

– Но-о….

– Это всё! – Борз отвернулся, прекращая попытки продолжать разговор.

Корабль опасно несло к зубастым скалам, напоминающим челюсть гигантской акулы. В последний момент, изрядно надорванный парус спустили, и судно, резко замедлив ход, подбрасываемое на сильной волне, вошло в узкий проход.

– Все по вёслам! Грести что есть сил! – Борз выкрикнул команду подбегая к штурвалу.

Волны вытягивали корабль в море и кидали обратно в проход. Команда, несмотря на усилия, едва справлялась с противоборствующими силами. Сутулый молился, истерично вертя головой по сторонам. По всей видимости, он давно уже распрощался с жизнью.

Капитан, зафиксировав штурвал верёвкой, кинулся на помощь матросам. Вместе, не щадя сил, обдирая руки в кровь об вёсла, им всё-таки удалось пойти вверх по течению. Корабль не спеша поплыл меж острых, нависающих сверху скал, грозящих погибелью при столкновении. К счастью, воды вверх по течению были спокойны, и опасность миновала. Тихая бухта оправдывала своё название. Сутулый, с силой прижимаясь к мачте, всё ещё не верил в окончание этого ужаса. Он со страхом представил сколько кораблей могло разбиться, пытаясь попасть сюда в такой шторм.

– Всё, одуванчик, отпусти мачту, не то оставишь на ней свои мерзкие следы.

– Тебе бы всё шутки шутить, а у меня есть имя, между прочим, – оскорбился тот.

– Крал – мне не очень нравится, а вот одуванчик, самое то. Я же не виновен, что голова твоя не пропорционально велика по сравнению с тощим телом. За это не меня вини, а ту суку, давшую жизнь такому ничтожеству. И не строй из себя недотрогу, мы оба знаем из какого дерьма ты слеплен.

– Я бы хотел сменить тему, – потупился Крал. – Ты хороший капитан, почему бы тебе не устроиться на большое судно? Или Седой дорого ценит твоё мастерство?

– А ты хорошо лижешь зад, и Седой это тоже дорого ценит?

Крал хотел открыть рот для возмущения, но замолчал, понимая, что лезть в спор тут не имеет смысла. Корабль подплывал к причалу. Их встречал не то человек, не то животное – он или оно имел рост раза в два больше нормального и почти такой же ширины плечи. Жёсткая мешковина, накинутая сверху, подчёркивала бугристость невероятно развитого тела. Глубоко посаженные злобные, не обременённые разумом глаза, смотрели, не моргая, из-под нависающих надбровных дуг.

– Кидайте верёвку, – прорычало существо.

С завидной ловкостью поймав брошенный канат, оно без видимых усилий подтянуло корабль, швартуя его около прекрасного чёрного судна, принадлежащего, по всей видимости, хозяину этих мест. Прибывших поразила красота корабля, способная соперничать лишь с его явными быстроходными качествами. Он больше напоминал оружие – смертельно опасное, холодное оружие.

– Пойдёт только один, – прозвучал голов, больше похожий на звериный рык.

Борз ехидно фыркнул, указывая Кралу путь вперёд.

Тихая бухта была удивительным местом, вырезанным из цельного камня. Всё что попадалось на глаза – постройки, ступени, дорожки, – всё это имело идеально ровные формы. Оставалось только догадываться, сколько труда ушло на возведение подобного, сколько крови и пота впитали в себя эти вечные скалы. Тихая бухта пугала и завораживала. Слухи о ней ходили по всем уголкам Горгунды. Кто-то приписывал ей магическое происхождение, иные просто не верили в реальность её существования. Венцом этого каменного мира являлась остроконечная башня, находящаяся по середине двора, возведённого из цельного камня. Она выглядела мрачной, таящей в своих стенах немую незримую угрозу, которая ощущалась всем телом и заставляла вставать дыбом волосы. Резко закрученные углы строения сильно контрастировали с прямыми формами окружающего оформления.

Сутулый шёл за грузно шагающим охранником, не сводя заворожённого взгляда с каменной тверди. Чем ближе они подходили, тем больше ёкало у него в груди, по спине пошёл холодок, ладони вспотели от волнения. Он много слышал о хозяине этого места, о его дурной славе и неукротимом нраве, а также, о леденящих кровь делах, выполненных по его приказу. Дойдя до входа, громила отворил тяжёлые врата и тупо уставился на Крала, которому ничего не оставалось, кроме как войти внутрь.

– Вы не пойдёте со мной? – осведомился гость.

Великан, не проронив ни звука, с грохотом закрыл врата, оставив путника одного в тёмном и холодном коридоре. Крал взял стенной факел и осторожно двинулсяь вперёд, шаг за шагом ощущая возрастание холода.

Башня была идеально убранной, что свидетельствовало о чистоплотности её хозяина. Пройдя приличное расстояние, сутулый вышел в просторную комнату с высоким потолком, на стенах которой висели шкуры диковинных животных, а по центру находился большой камин, в котором лежали объятые пламенем свиные рёбрышки. Огонь делал своё дело, насыщая комнату дивным запахом. Живот предательски заурчал.

– Вы, видно, голодны? – внезапный голос эхом разошёлся по комнате, бесследно затихая в тёмных углах высокого потолка.

Крал, пойманный в врасплох, завертел головой, силясь определить говорящего.

– Я здесь, у огня, – фигура находилась совсем рядом.

Пламя, норовя вырваться из камина, освещало её со всех сторон, в результате чего, хозяина голоса было почти не видно.

– Признаться, не откажусь. – Сутулый искоса взглянул на почти готовое мясо в предвкушении трапезы.

– Что ж, чем быстрее мы закончим, тем скорее у вас появится возможность вернуться на корабль и утолить голод!

Тень отошла от огня, представляя на обозрение строгие идеальные черты лица. Стройное тело покрывали изысканные ткани, а пальцы украшали кольца с драгоценными камнями. Хозяин тихой бухты создавал обманчивое впечатление утончённой личности, не способной на жестокость, но опытный взгляд мог сразу определить безжалостного и хладнокровного убийцу. Предводитель великого ордена ассасинов был одним из самых опасных людей, ступающим когда-либо по землям Горгунды. Ассасин уставился на Крала, как волк на кролика, от чего второй потупил взор и дрожащим голосом начал:

– Господин Кьёши, я прибыл к вам по поручению моего покровителя, с целью нанять одного из ваших людей. – Говоря это, сутулый уставился в пол так, будто увидел подобное чудо впервые в жизни.

– Видимо, дела у Кабриза совсем плохи, раз он решил обратиться за моей помощью. – В бархате сладких уст хозяина замка едва различимо улавливалось шипение змея.

– О, вы знаете его? – Крал заметно оживился, так что даже осмелился поднять голову.

Его глаза встретились с не моргающими глазами Кьёши, отдающими лёгкой желтизной. В этот момент он понял, что более не может отвести от них взгляд, безропотно и без сопротивления отдав себя в рабство.

– Вы плохо понимаете моё ремесло, иначе вас бы это не удивило: человек моего ранга должен знать всё. Тот, кто обладает знаниями, обладает силой! – Ассасин щёлкнул пальцами.

Крал пришёл в себя от короткого гипноза. Он, не контролируя собственные движения, опустился на пол.

– Ближе к делу! – Кьёши явно наслаждался результатом своей маленькой шалости

Сутулый поднял голову, его лицо постепенно стало проявлять признаки возвращающегося рассудка.

– Я пришёл от имени своего покровителя Кабриза. Он хочет, чтобы вы убрали некоего Рошаха, и сделали это так быстро, насколько только возможно. Деньги в мешочке, привязанном к моему поясу. – Крал выпалил это на одном дыхании, лишаясь последних сил

Услышав имя заказа, Кьёши едва сдержался, резким движением руки ассасин выхватил из-за пазухи меч и рассёк ткань на поясе Крала, золотые монеты со звоном рассыпались по камню

– Этого более чем достаточно, не смею вас задерживать. – Кьёши отвернулся к огню, всем своим видом давая понять окончание разговора

Сутулый встал и на подкашивающихся ногах побрёл к выходу, желая как можно скорее убраться подальше.

Борз, увидев в каком состоянии вернулся Крал, отдал команду о немедленном отплытии. Они живо отчалили, спускаясь вниз по течению в открытое море. Капитан с облегчением провожал взглядом удаляющуюся каменную твердь. Тихая бухта всегда ему не нравилась – как он слышал, ходили слухи о демонах, обитающих там. Теперь, глядя на едва живого Крала, Борз решил более никогда не заплывать в это место.

Кьёши смотрел на сгоревшие куски мяса, вертя между пальцев одну из монет. Он кивнул тёмному углу, от которого отделилась фигура в чёрном.

– Приведи ко мне Богарда

Фигура, склонив голову, исчезла во тьме, оставив своего хозяина наедине с двумя огнями, один из которых разгорался у него внутри. Богард застал Кьёши в той же позе, в которой того оставил слуга. В отличие от своего предводителя, он не любил ни огня, ни яркого света, гораздо лучше чувствуя себя в холоде и мраке.

– Ты хотел видеть меня? – широкоплечая сгорбленная фигура наёмника, закрывая лицо от света, подошла ближе.

– У нас есть новый заказ, как раз по тебе. – Кьёши провёл рукой над огнём, языки пламени приятно покусывали плоть.

– Кто на этот раз?

– Наш старый знакомый, Рошах! – Предводитель повернулся, на его идеальное, без единой морщинки лицо легла тень лёгкой грусти – Как видишь, судьба нас сводит вновь, пора заканчивать с этим.

– Вы уверенны?

– Безусловно! Ступай и не возвращайся без его головы, пусть она украсит мою коллекцию.