Текст книги "Феномен СССР: Жизнь Пацана"

– Все! Все, тормози! Я понял, понял!, – парень вновь поднял руку, чтобы прикрыться, если Жгут продолжит его бить. В этот раз Жгут ему не мешал, лишь громко спросил, – Что ты понял? Громче говори, что ты там мямлишь?

– Понял, что пацаны с тобой были. Попутали мы, ошиблись.

– Ну вот и разобрались. Валите отсюда и чтобы вас тут больше не видел.

Жгут отпустил парня, а потом повернувшись к нам, хищно улыбнулся. Парень с трудом поднялся. Его слегка покачивало, чтобы не упасть, он оперся на плечо обкраденного нами мальчишки. Мальчишка смотрел на нас со злостью, в какой-то момент, его взгляд уперся в меня. Даже на расстоянии, я почувствовал, как сейчас этот пацан ненавидит меня и всех остальных. В ответ я попытался наградить его таким же тяжелым взглядом, но получилось это у меня не очень.

Зато Клин, не стал себя сдерживать и показал неприятелю неприличный жест. Тот не ответил, просто развернулся и пошел вслед за всеми ребятами с Десятки. Наша же толпа проводила их криками и свистом. Я воздержался от проявления веселья, еще недопонимая, чем может все это закончится для нас. Тем более, Жгут шел как раз к нам с Клином. Подойдя ближе, он окинул нас взглядом, но ничего не сказал, лишь с усмешкой покачал головой. К нему подошел Язва, который ткнул пальцем в сторону Рината.

– О, и Лютого малой тут. Эй, малец, ты совсем как братан твой, по лихой дороге пошел.

Ринат ничего не ответил, лишь отвел взгляд. Следом подошел Витяня, который тут же уставился на добытую бумагу. Он взял валяющуюся на земле пачку и взвесил в руке.

– Оо, малые, бумагой поделитесь. А то мне тоже надо сдать.

– Это наша бумага, отстань! -тут же бросился к нему Клин, пытаясь отнять у Витяни пачку, тот его легко оттолкнул от себя, а потом и вовсе выставив руку, стал не подпускать к себе Клина, который стремился отнять пачку.

– Угомонись, блядь! Вам сколько сказали принести? Пять килограмм. Тут у вас на троих будет пятнадцать килограмм, вам хватит. Малой, сказал, отъебись, хватит вам. Вон, твои пацаны не против, а ты кипишуешь. Пошли, домой вас провожу, а то еще заловят вас.

Клин не сдавался, тогда Витяня подловил момент, когда Клин еще раз попытался прорваться к пачке, схватил его за воротник и дернув на себя, поставил подножку. Клин упал на колени и тут Витяня натянул ему на глаза шапку. Клин принялся поправлять шапку, а Витяня, тем временем, посмеиваясь пошел в сторону дома. Я подхватил свою пачку и пошел следом за Витяней, опасаясь, что кто-то из старших ребят тоже захочет поучаствовать в разделе нажитой нами бумаги.

Ринат, видимо тоже смекнул, что такой вариант вполне возможен, подхватив свою пачку, поспешил за нами. Только Клин, некоторое время поправлял на голове шапку и со злостью косился на смеющихся пацанов. К нему подошел дядя Миша, вручил ему оставшуюся пачку бумаги, после чего легонько хлопнул по плечу.

– Беги домой, пацан. Бог велел делиться, тем более, со своими. Давай, догоняй. А то и без этого останешься, если заловят.

Клин возражать не стал и пошел за нами следом, хотя от обиды и не подходил к нам близко. Мы же с Ринатом пересказывали Витяне о наших приключениях, отчего тот только цокал языком.

– Бля, мальки, ну я же говорил, не ходите на Десятку. Хер бы с этой бумагой, не сдали бы и не сдали, че вам сделают то в школе, да не фига. Зато вот по башке чуть не выхватили.

– Ну вот и отдай бумагу, если тебе не надо!, – подал сзади голос Клин, на что Витяня беззлобно ответил, – Заткнись, малой, а то и вовсе без бумаги останешься!

Я же в этот момент подумал о том, что Витяня, да и вообще остальные ребята, даже взрослые Жгут и дядя Миша, не осудили нас за то, что мы у кого-то что-то отняли. Да что там, даже Клин и Жгут, воспринимали эту ситуацию, как само собой разумеющиеся. Для меня, которого родители всегда учили, что забирать чужие вещи, это стало некоторым шоком.

– Витя, а это вообще нормально, что мы отобрали чужое?

Витяня остановился и с удивлением посмотрел на меня. С таким же удивлением на меня уставились и остальные. Я пожал плечами, уже жалея, что открыл рот. Оставалось только попытаться объясниться.

– Ну просто я тут подумал, мы напали на ребят, которых мы не знаем и отняли у них бумагу.

– Хочешь сходить вернуть? – с усмешкой уставился на меня Витяня, а потом видя, что я замялся, продолжил уже серьезно. -Да плевать на этих пацанов, малой. Они чужие для нас, они тебя словят, так же все отберут и плевать им будет. Сам же сказал, утащили ваш мешок с бумагой и даже записки не оставили. А так ты не только себе помог, но и друзьям своим помог, и мне помог. Сам видел, никто тебе ничего за это не сказал. Все нормально.

– А Жгут?

– Что Жгут?

– Ну Жгут того парня из-за нас получается побил.

– Ну да, из-за вас. Вы ведь, наши пацаны. Вот за вас и встали. И вы должны вставать за своих. А если не встанете, то вы чужие, понимаешь?

– Погоди, но ведь Жгут знал, что это мы сделали, и когда тот парень говорил про нас, он правду говорил. А Жгут ему в ответ соврал, а когда тот не поверил, то Жгут его избил. Я не понимаю почему?

Витяня тяжело вздохнул и закатил глаза, Клин же и Ринат внимательно слушали наш разговор. Витяня выпустил воздух из груди, вновь вздохнул и принялся говорить с уталостью в голосе, которая зачастую бывала у Лидии.

– Смотри, малой. Вообще похер, кто там что сказал. Вы наши ребята. Вы своим старшим сказали правду. Это правильный поступок, поскольку своим врать нельзя. А далее, за вами пришли чужие, которые хотели вас напрячь, тут уже не важно, правы вы или нет, за ваши поступки спросить могут только свои, понимаешь? Жгут решил, что ваш поступок это не повод, чтобы вас наказывать и решил вас прикрыть. И тут уже не важно, правы чужие или нет. Тот черт, свой рот гнилой открыл и получил по рогам, когда Жгута пиздаболом назвал. Короче, малой, не еби мозги. Бери свою бумагу и иди домой. Все нормально, не парься. Гопнули тех чужаков и хрен с ними. Но в следующий раз, если на Десятку пойдете, то все втроем у меня пиздюлей получите, в последний раз предупреждаю.

Витяня усмехнулся, а потом резким движением вырвал у Клина пачку бумаги и с громким смехом бросился бежать. На ходу он выкрикивал Клину, что теперь всю бумагу забирает себе. Клин же бежал следом и пытался отнять у Витяни хоть одну пачку. Мы же с Ринатом спокойно шли за ними следом, даже не пытаясь догнать.

– Он правильно сказал. Наши старшие тоже так всегда говорят. Есть наш двор, есть наша улица, есть наш край. А все остальные чужие. На чужих плевать, они враги. Всегда.

– А я? Ну я же тоже чужой был, это разве нам помешало дружить?

– Ну и что? Ты один такой нашелся, а вот все остальные, всегда на меня косо смотрели, потому что я один с Химок. Слушай старших, они всегда знают, что к чему.

Мы замолчали и остаток дороги прошли молча.

Глава 21

– Какие вы молодцы, ребята, больше всех собрали! Дети, берите пример с этих мальчиков!

Наталья с счастливой улыбкой смотрела на наших одноклассников, рассказывая о том, что мы сдали бумаги больше всех. Я, Ринат и Клин, с гордым видом стояли возле доски, ловя на себе завистливые взгляды. То, каким путем мы добыли бумагу, я старался не вспоминать, чтобы избегать уколы совести. Зато Клина и Рината, совесть совершенно не мучила.

Наталья отправила нас на свои места, я прошел к своей парте и сморщившись от боли, уселся на свое место. У меня болело все тело, точнее все мышцы, о существовании которых, я даже и не подозревал. Впрочем, все тело болело не только у меня, но и у Рината и Клина. Впрочем, мы не столько страдали от этой боли, а скорее гордились ею и при каждом удобном случае, рассказывали друг другу.

Виной болезненных ощущений, были две тренировки, которые мы провели под руководством дяди Миши. На первую тренировку, мы попали случайно, когда на следующий день, после того, как отобрали бумагу, пошли вновь на станцию. Пошли мы туда от скуки, поскольку на футбольном поле никого не было. На улице было холодно, а поэтому, все ребята теперь собирались на станции.

Там внутри во всю кипела работа по благоустройству помещения и мы поначалу помогали всем, чем могли. Помещения станции, постепенно превращались в кружки по интересам. Большую часть станции, занимала так называемая «качалка». Весь бывший зал ожидания, теперь был забит гантелями, гирями, штангами. Как я понял из разговоров старших ребят, все это изготовили на одном из местных заводов, по просьбе дяди Миши. В углу «качалки», висели две боксерские груши, а так же был сооружен небольшой ринг.

В качалке постоянно были старшие ребята, которые занимались различными упражнениями, а так же били по грушам или боксировали на ринге. Все это проходило под руководством дяди Миши, который постоянно помогал то советом, то показывал, как правильно выполнять упражнение, либо наносить удар. На ринг ребята выходили только с его разрешения. Порой на ринг выходил и сам дядя Миша. Но делал это только для тренировок ребят, с которыми отрабатывал технику боя от атаки до обороны.

В другом помещении, были установлены столы и лавки. На столах стояли шахматные доски, было тут и домино. Пару раз, ребята с Химок пытались приносить карты, но тут же получили запрет от дяди Миши. После профилактических бесед, все быстро поняли, что картам тут не рады и все попытки играть прекратились.

Другая комната, была полностью отведена под чаевню. Тут можно было посидеть, заварить и попить чаю, после тренировки. В конце помещения станции, часть помещений планировалось переделать под раздевалку и душевую. Оставалось еще пара помещений, но дядя Миша обозначил их предназначенными для руководства клуба, и поэтому вход туда был закрытым.

Клуб. Так теперь называли бывшую заброшенную станцию. И это место моментально стало популярным среди всего местного населения. Организовалось все так быстро, что я потом долго не мог понять, сколько там было усилий самого дяди Миши, а сколько всех остальных. Кто-то привез трубы из которых сварили паровое отопление, кто-то сделал котел для него котел. Откуда-то завезли дрова, которые теперь были сложены под быстро сколоченным навесом.

Теперь, вечерами, на станции собиралось так много народу, что порой было негде расположится. И с каждым днем, вечерняя жизнь на станции, становилась все веселее. Иногда туда приносили гармошку, под которую пели песни. Или устраивали соревнования по настольному теннису, если удавалось раздобыть шарик. На станцию, ходил даже мой отец, который с удовольствием играл в шахматы и считался одним из самых сильных игроков нашего района.

Порядок на станции, поддерживался самим дядей Мишей, а так же теми, кто постоянно находился возле него, это практически всегда был Жгут, Язва, а так же еще около семи-восьми парней, которым уже было за двадцать. В клубе под запретом было спиртное, причем настолько строго, что пришедшему пьяным или вздумавшим выпивать в клубе, могли отказать в праве посещения клуба. Ну а если кто-то начинал качать права, то такого человека быстро выводили из клуба, а там, за глухой стеной станции, быстро поясняли правила общественного поведения, благо недостатка крепких парней в клубе не было.

Так же под запретом было курение. Тем, кто курил, предлагали не только выйти на улицу, но и отойти от клуба до железной дороги и только там, на перроне, можно было покурить. Вообще, главным приоритетом клуба, был спорт и здоровый образ жизни. Дядя Миша, всегда это подчеркивал в разговорах, если случался к этому повод.

Вот и заметив нас болтающихся без дела, он предложил нам начать заниматься спортом под его руководством. Мы радостно согласились, поскольку и нам хотелось быть такими же сильными и крепкими, как сам дядя Миша или Жгут. С сомнением оглядев нас, дядя Миша предупредил, что он будет тренировать только по настоящему готовых, а если кто-то из нас нытик и слабак, то пусть лучше сразу идет домой. Таких не нашлось, после чего мы начали тренироваться.

Тренировки были простыми, на первый взгляд. Бег по кругу вокруг станции, отжимания, упражнения на пресс, приседания и тому подобное. Но с непривычки, к тому же, дядя Миша действительно не давал спуску, пока не будет выполнено заданное упражнение, все закончилось тем, что у нас теперь болели все мышцы. Но бросать тренировки не хотелось, наоборот, если кто-то из ребят, заикался о том, что бросит эти тренировки, его тут же поднимали на смех, как слабака.

Именно поэтому, я садился на стул придерживаясь за парту и морщась от боли в мышцах ног. А в голове тем временем всплывали мысли, что меня сегодня ждет еще и бассейн. Хотелось отказаться и остаться дома, отдохнуть, ведь завтра, после школы, мне предстояло вновь идти на тренировку к дяди Мише. Но я тут же отбросил эти мысли, поскольку даже перед самим собой, мне не хотелось быть слабаком и нытиком.

В классе тем временем, все было тихо и спокойно. Толстый затих, больше не пытался воображать о себе неведомо что, задирая других ребята. Даже наоборот, я стал замечать, как его задирают те, с кем он раньше, казалось бы дружил. От них он теперь тоже старался держаться подальше, как и от нас. Мы же, впрочем, на него не обращали внимания. Нейтральные отношения были у нас и с бывшими друзьями Толстого. Мы могли поздороваться утром или попрощаться по окончанию уроков, но не более. Остальные мальчишки в классе, тянулись либо к нам, либо к Грачу и его компании. Лично мне это все было безразлично, поскольку для общения в школе, мне хватало Рината и Клина.

С ними же я общался в основном и после школы. С другими ребятами, у меня складывались нейтральные отношения, мы могли гулять в одной компании, играть в футбол, но не более. Порой, мне даже казалось, что они несколько сторонятся меня. Я связывал это с тем, что вокруг меня сложился образ хулигана, а потому ребята лишний раз старались со мной не связываться. Меня же, это не особо беспокоило, даже наоборот, позволяло жить спокойно, без приключений и лишних конфликтов.

На перемене, я подошел к Наталье и попросил у нее текст, который нужно было выучить. Она недовольно сморщила губы и с осуждением посмотрела на меня. Мне вновь стало стыдно и я виновато опустил глаза. Впрочем, Наталья тут же улыбнулась.

– Дима! Я думала, что ты давно уже выучил.

– Так я потерял старый листок, а новый вы мне так и не дали в прошлый раз.

– Хорошо, вот, держи и больше не теряй.

Наталья взяла листок и быстро написала на нем текст, а затем отдала мне. Я пробежал по нему взглядом, читая написанное. В принципе, там не было чего-то сложного, что-то вроде «Я клянусь, я обещаю, я прошу принять меня в ряды». Я вернулся на свое место, где любопытный Ринат, тут же спросил, зачем я ходил к учительнице.

– Да взял текст, который нужно выучить для вступления в октябрята.

– Аа, а чего ходил? Взял бы у меня, он у всех одинаковый.

Я поморщился, поскольку оказалось, что моя проблема была вовсе не проблемой. Ринат тем временем махнул рукой, а затем понизив голос, тихонько прошептал.

– Да ерунда это, туда всех берут. Записывают, хочешь или нет. А толку никакого, только ходи на всякие сборы. У меня брат всегда эти сборы прогуливал, его за это ругали. Даже в пионеры не хотели брать за это, а потом все равно записали.

Услышав Рината, в разговор вмешался Клин.

– Точно. Витяню тоже записали, без его желания. А потом, когда в другую школу перевели, то там сперва записали, потом узнали как он себя вел, хотели исключить, но потом забыли. Теперь говорит, что лучше бы исключили, поскольку приходиться постоянно всякой ерундой заниматься, а если отказываешься, то потом на всякие собрания таскают и ругают.

Это меня вогнало меня в легкий ступор, поскольку родители, особенно отец, всегда с гордостью рассказывали, о пионерах и октябрятах и как это почетно быть в их рядах. А тут выходило так, что все это пустое и бессмысленное занятие. Немного подумав, я решил, что с выводами спешить не стоит, подожду пока примут и что там будет интересного.

Уроки закончились и мы отправились домой. По дороге мы обсудили, чем займемся дома и выяснилось, что сегодня никто не хочет гулять, поскольку у всех болели мышцы. Клин сладостно, морщась от предвкушения рассказал, как придет домой и будет валяться перед телевизором, поскольку сегодня дома никого нет. Это вызвало у нас легкую зависть, тем более у Рината, у которого, как и у меня, телевизора не было, но кроме того, Ринату предстояло еще чистить сарай, где жили коровы.

Придя домой, я быстро навел порядок и увалился на кровать. Сон не шел и постепенно мне стало скучно. Я поднялся, побродил по квартире. Выглянул в окно, осмотрел двор, там былоо пусто, вернулся в свою комнату и уже наверное в тысячный раз пересмотрел все свои книги. Захотелось что-нибудь почитать, но тут я вспомнил, что единственная известная мне библиотека находиться на Десятке.

В моей голове, тут же родился план сходить на Десятку. При чем меня не пугало, что меня там могут поймать. Я даже пошел одеваться, но постепенно успокоился, вспомнились предупреждения Витяни, да и прятки в сарае. А затем и вовсе я вспомнил, что без взрослых мне никаких книг не дадут. Разочаровано вздохнув, я все же переоделся в уличную одежду и вышел из дома. У подъезда я оглянулся по сторонам, решая, куда направится. Мелькнула мысль сходить к Клину и посмотреть у него телевизор, тем более он сам звал в гости. Но затем я вспомнил про Рината, который сейчас должен был работать и решил сходить к нему.

Может получится помочь ему, чтобы он освободился от работы и тогда он сможет выйти на улицу. А там, можно будет уболтать его сходить на речку, на которой я еще не был. С этой мыслью, я пошел на Химки. Дойдя до дома Рината, я постучал в калитку. Ждать долго не пришлось, калитка открылась и на улицу вышел Ринат. Он удивленно моргнул глазами, явно не ожидав меня увидеть.

– Ты чего? За молоком?

– Не, просто дома скучно стало. Решил вот к тебе зайти, думаю помогу тебе, потом на речку сходим.

Ринат усмехнулся и запустил меня во двор. После чего закрыл калитку и повел меня вглубь двора, к сараю, который стоял рядом с огромным сеновалом. По дороге он принялся болтать, по своему обыкновению, даже не утруждая себя тем, слушаю я его или нет.

– Спасибо что пришел, но помочь ты мне вряд-ли сможешь. Перепачкаешься только, потом не отстираешь. Я вот когда в коровник хожу, отдельную одежду надеваю, потом в сенях ее оставляю, чтобы в доме не пахло. Это еще что, у нас раньше свинья были, так они вообще ужас как воняли.

По мере приближения к сараю, я и впрямь почувствовал запах навоза, который висел в воздухе. Недалеко от сарая была большая куча навоза, возле которой стояла тележка, на которой это навоз возили. Мы подошли ближе к сараю и оттуда послышался мужской голос. Говоривший использовал татарский язык, поэтому я ничего не понял. Ринат быстро ответил, уже на русском.

– Папа, это ко мне друг пришел. Его Дима зовут. Он не понимает татарский.

Из сарая вышел мужчина, среднего роста, довольно пожилой, с седыми волосами, его лицо было покрыто морщинами, причем настолько сильно, что я даже и не встречал никогда до этого таких людей. Он оглядел меня, а я тем временем громко поздоровался и улыбнулся. Мужчина кивнул головой, слабо улыбнулся и поздоровался в ответ.

– Помогать пришел?

Я согласно кивнул головой, мужчина в ответ улыбнулся, только Ринат принялся бормотать.

– Пап, он сейчас перепачкается тут только.

– Пусть помогает, если хочет, его же никто не заставляет.

– И верно, Ринат, ты чего, меня же никто не заставляет. Что делать то нужно?

– А вот помогай Ринату тачку таскать и высыпать, я буду нагружать.

Ринат развел руки, показывая, что раз уж я решил поучаствовать в столь грязной работе, то он ничего поделать не может. Он сходил за тележкой и подкатил ее к дверям сарая. Его отец быстро накидал в нее навоз, после чего мы ухватившись за ручку, покатили ее к куче. Было несколько тяжело, даже не смотря на то, что земля была сухой и тележка легко катилась по ровной земле.

Тем не менее, дело шло быстро, даже не смотря на болевшие мышцы. Отец Рината, иногда делал перерыв, выходил из сарая и с довольным лицом курил сигаретку, смотря на нас, тоже довольных и усталых. В конце концов, он нагрузил последнюю тележку, которую мы оттащили на изрядно увеличившуюся в размере кучу. После этого, мы все вместе пошли в баню, которая уже стояла протопленная. Ринат сбегал в дом и принес для меня полотенце. Оно было стареньким, потрепанным, но чистым.

Я, уже знакомый с парилкой, которую посещал в бассейне, был удивлен, когда оказалось, что температура в этой бане была на порядок выше. Видимо дело было в том, что в общественной парилке, часто открывалась дверь и горячий воздух уходил, тут же дверь была постоянно закрыта, само помещение меньше, отчего воздух был нагрет до предела. Мы разделись и прошли в парилку. Вдоль стены шли три ряда полок, Ринат ткнул пальцем в среднюю.

– Ложись на среднюю, на верхней сгоришь, туда отец не всегда забирается.

Дал мне совет Ринат и сам улегся на среднюю полку. Я последовал его совету, горячая доска обжигала кожу, но постепенно я привык. В парилку зашел отец Рината, который принес ведро с замоченными в нем вениками. Затем он взял по венику в руку и принялся нас парить. Веник нагонял на кожу горячий поток воздуха, отчего я даже вздрагивал. Ринат, привычный к подобному, только смеялся надо мной. Почувствовав, что мне становиться тяжело дышать, я поднялся с полки и вышел в другую комнату, где стояли бочки с водой.

Набрав в тазик холодной воды, я смешал ее с горячей, которая была в огромном баке, который находился на печке. После чего принялся поливать себя водой, смывая грязь и пот. Следом за мной вышел Ринат, который так же бросился замешивать себе воду в тазике.

– Ну как тебе баня? -усмехнувшись спросил Ринат и косясь на меня взглядом.

– Фух, это жесть. Я думал, в бассейне парилка ненормально горячая, а тут просто бомба. Еще и веником воздух нагонять если… ууу, просто слов нет. Теперь даже не знаю, быду ли я ходить в бассейне в парилку. Вот бы туда вашу баню поставить…

– В бассейне? Ты в бассейн ходишь? А куда?

– Ну вот который как мимо Кузьминок едешь…

Я принялся объяснять Ринату, куда нужно ехать. Ринат знал это место, но как оказалось, никогда там не бывал. Просто либо проходил или проезжал мимо.

– И что там такого? Прям такой большой бассейн? Как на картинках?

– Ага, я там шагами пытался померить длину, сбился со счета. Хочешь, давай съездим.

– Не думаю, что получится. Там за деньги, а родители вряд-ли дадут на это денег, сам видел, у нас сколько народу в семье. Вся зарплата на нас уходит.

Ринат слабо улыбнулся, видимо пытаясь скрыть то, что ему грустно. Я молча кивнул в ответ, не став продолжать эту тему. Нужно было перевести разговор на что-то нейтральное и тут я вспомнил про речку, куда хотел сходить.

– Зато ты говорил, у вас тут речка рядом. Давай сходим?

Ринат вдруг хлопнул себя по лбу и принялся смывать с себя мыло. При этом, он активно замахал рукой, призывая меня тоже быстрее заканчивать мыться.

– Сегодня же речку спускают! Нужно быстрее бежать, смотреть!

– Чего делают? Куда спускают?

Я откровенно не понял Рината, но он тут же все объяснил. Оказалось, что местная река огорожена шлюзами. Каждый год, весной, шлюзы закрывали, отчего уровень воды в реке повышался, а вот осенью, шлюзы открывали, отчего вся лишняя вода уходила. В итоге, получалось так, что не вся рыба и раки успевали уходить с водой, часть из них оказывалась на образовавшийся суше. Местное население активно этим пользовалось и собирали эти дары природы. Мы закончили мыться, быстро оделись, после чего вышли на улицу.

– Беги домой, переобуйся в резиновые сапоги. А я пока мешки соберу. И отпросись до вечера.

Я побежал домой, мама как раз по времени должна была вернуться с работы. Ее я встретил на пороге, когда уже стоял переобутый в резиновые сапоги. Она с сомнением на лице выслушала, куда я собрался, после чего тяжело вздохнув, отпустила меня.

Я так же бегом вернулся к Ринату, который уже ждал меня возле калитки. Мы быстро прошли по улице, свернули на небольшую тропинку к лесу, немного попетляли и вышли к реке. От неожиданности, я разинул рот и ведь было отчего. Оказалось, что за лесом, который я видел из своего окна, была скрыта довольно широкая река. Берега были пологие, заросшие камышом, а вот вода уже довольно далеко отступила, оставив после себя илистое дно и множество луж. Именно эти лужи мы и отправились исследовать в первую очередь.

– Смотри, если видишь камень, то всегда его переворачивай, -сказал мне Ринат, после чего перевернул лежавший в иле камень. Под камнем обнаружился рак, который сидел в небольшой лужице. Ринат ловко поймал его и закинул в ведро. В ямке была еще небольшая норка, в которую Ринат тут же смело запустил свою руку и вытащил оттуда еще пару раков.

Они были просто огромными, их клешни опасно распахивались, казалось, что они способны отщелкнуть палец. Тем не менее, Ринат их вообще не боялся, а потом, заметив, что я стою с испуганным лицом, засмеялся и протянул одного из них мне.

– Берись за жопку. Не бойся, он не достанет. А если и цапнет, то не сильно, так, порежет слегка. Я их с пяти лет ловлю и нормально.

Я взял в руку рака, и посмотрел на него вблизи. У него были забавные глаза и усы, клешни двигались, он и впрямь хотел меня ухватить, но не доставал.

– Пойдем, вон там, в луже плещется кто-то. Может щука или толстолобик.

Пы направились к луже, по пути проверяя камни и собирая раков. В луже и впрямь плавали рыбины, я не понимал, что это за рыба, но она была большой. Поймать рыбу оказалось проблематично, она ловко металась по луже, ускользая у нас из рук. Но в итоге, мы все мокрые с головы до ног, смогли ее выловить. Были тут и раки. Вообще, наш улов стремительно увеличивался. Ведро с раками было уже практически полным, а мешок довольно прилично забит.

Но мы были не одни такие охотники собиратели, постепенно на берегу собирались и другие люди. Особенно много было ребят, иногда мы пересекались, так встретив очередную группу ребят, я неожиданно столкнулся с тем мальчишкой, с которым подрался в клубе. Он посмотрел на меня со злостью, но ничего не сказал, даже не поздоровался. Я так же не стал здороваться с ним и мы молча разошлись по сторонам. Ринат, который таскал мешок и уже конкретно начинал запыхаться от тяжести, все равно находил в себе силы, чтобы болтать.

– А зимой тут все замерзнет. Ребята почистят снег, а потом на коньках кататься будут и в хоккей играть. А еще, если туда дальше пройти, там озеро будет. Вот там все собираются, чтобы подраться. Но милиция всегда разгоняет, тех кто дерется, поэтому, там просто шашлыки жарят. Мы туда ходим, нас всегда мясом угощают. Вкусно!

Мы закончили вылавливать рыбу из очередной лужи, в итоге у нас вышло два полных ведра с раками и два мешка с рыбой. Таскать эту тяжесть уже было невыносимо, да и ноги у меня уже окоченели, поскольку мы были полностью мокрыми. Ринат тоскливо оглянулся по сторонам, было видно, что он хочет продолжать сборы, но физически мы это более не могли.

– Ладно, пойдем домой. Завтра еще придем, реку три дня спускают. Но там уже меньше будет. Эх, в этом году папа не успел каногонку принести, а так бы ночью еще походили. Раки ночью выползают на свет. Можно ведер десять собрать.

Мы поплелись домой, тут я вспомнил, что еще успеваю в бассейн. Поэтому, я оставил рыбу и раков у Рината, который вознамерился делить все поровну, хотя я был готов взять всего пару крупных рыбин и побежал домой. За своей долей я пообещал зайти после бассейна. Меня встретила мама, которая оценив мой внешний вид, полностью перепачканный грязью, рыбьей чешуей, погнала меня в ванну, велев скинуть вещи в стирку.

Я быстро помылся, переоделся в чистое и отправился к отцу, который уже пришел с работы и был у себя в комнате. Оказалось, что отец плохо себя чувствует и сегодня не сможет поехать со мной в бассейн. Тем не менее, он был готов отпустить меня одного.

– Димыч, поезжай один. Вот, возьми деньги на дорогу и мороженное. В большой бассейн не ныряй, а купайся в меленьком, там мелко, не утонешь.

Я раздосадовано взял деньги и абонементы. Ехать одному не хотелось, но и отказываться от бассейна тоже. И тут раздался стук в дверь. Отец поднялся с дивана и пошел открывать, я же пошел в свою комнату собираться.

– Димыч, тут к тебе пришли. Говорят, принесли рыбы. Иди встречай.

Я выглянул и увидел Рината, который притащил мою долю рыбы и раков. Его приход меня обрадовал, поскольку теперь можно было позвать его с собой в бассейн. Пока мама и папа с удивлением разглядывали наш улов, я предложил Ринату поехать со мной. Отец тут же поддержал мою идею. Лишь Ринат с сомнением покачал головой, не зная, отпустят ли его родители. В ответ я пожал плечами и предложил сходить спросить у его родителей.

Родители Рината, возражать не стали, и вскоре мы уже ехали в автобусе в сторону бассейна. Ринат, который, как оказалось, ездил на автобусах крайне редко, с удивлением смотрел на пробегающий за окном город. Меня, привычного к городской жизни, в свою очередь удивляло его удивление. Тогда я реально не понимал, что мы живем в совершенно разных мирах. Мы доехали до нужной нам остановки и весело побежали к зданию бассейна. До закрытия оставалась пара смен и мы надеялись успеть занять места. Нам повезло, мы попали как раз в пересменок и свободные места были, поэтому мы сразу прошли в часть с самим бассейном и парилкой. Внутри Рината впечатлил не размер бассейна и его глубина, а чистота воды, а так же то, что она была теплой.

– Это же сколько нужно дров спалить, чтобы столько воды нагреть. Офигеть! Смотри, она ще и через край льется, значит еще и новую подливают постоянно.

Ринат принялся тыкать пальцем в отверстие, куда и впрямь уходила вода, не позволяя выплескиваться через край. А вот парилка его не впечатлила, как я и предполагал. Забыв про наставление отца, мы тут же полезли в большой бассейн, но нас оттуда выгнал бдительный старичок, который заметил, что мы без взрослых. Пришлось идти в маленький бассейн и плескаться там, но нас это не особо расстроило.

Время пролетело незаметно, раздался гудок и мы пошли одеваться. Ринат тут же принялся комментировать свои ощущения и сравнивать с имеющимся опытом купания в речке.

– Конечно хорошо, вода чистая, но зато в «щучку» не поиграешь. А вот на речке классно, плыви куда хочешь, нырнул и тебя не видно.

Мы вышли в общий зал и я собрался идти за мороженным. Зная, что Ринат скромный и может заартачится, если узнает, что мороженное я куплю и ему, я решил сходить в буфет один и купив мороженное Ринату, поставить его в ситуацию, когда ему уже будет некуда деваться и придется брать у меня мороженное.