Текст книги "Феномен СССР: Жизнь Пацана"

– Подожди меня у окна, я схожу гляну новые шапочки завезли или нет, а то у меня тесная.

Ринат, который не уловил подвоха, ведь в буфете шапочки не продавали, но поскольку он там не был и не знал этой мелочи, согласно кивнул. Он с интересом разглядывал огромные арочные окна, и я даже мог предугадать ход его мыслей: «Окна конечно красивые, света много, но зимой плохо будет, много тепла из избы уйдет». Усмехнувшись, я отправился за мороженным.

Встав в короткую очередь, я обернулся и не увидел Рината. Подумав, что он просто стоит за колонной, я вновь повернулся к витрине, выбирая мороженное. Дождавшись своей очереди, я с мороженными в руках, отправился обратно и тут понял, что Рината и впрямь нет в зале. Пройдя несколько раз вперед назад, я вышел на улицу и увидел, как Ринат стоит чуть в стороне от крыльца, а его окружают трое тех ребят, которых я видел чуть раньше.

Внутри меня проснулась тревога, я оглянулся по сторонам, надеясь, что кто-то из врослых сможет вмешаться, если случится драка, но рядом никого не было. Нет, по улице еще ходили люди, но все они были, как правило далеко и не спешили в бассейн, который отрабатывал свой последний час на сегодняшний день. Шмыгнув носом, я принялся мысленно готовится к тому, что сейчас будет драка. Драться мне не хотелось, но сама жизнь выстраивала все так, что моего мнения на этот счет никто и не спрашивал.

– Ты, чучело, ты откуда приехал? Че молчишь, как мумия?, -один из наседавших на Рината, закидывал его одними и теми же вопросами, но Ринат упорно молчал, постепенно пятясь в сторону, но ему не давали отойти, прижимая его к зданию.

– А тебе что за дело?, -спросил я, подходя ближе. Ребята развернулись и быстро осмотрели меня. Не знаю, вспомнили они меня или нет, но их взгляды быстро выхватили мороженное в моих руках, после чего они наверняка поняли, что первое, у меня есть деньги, а второе, что наверняка мы тут вдвоем, без взрослых. Я же понял то, что собственно теперь драки точно не избежать, поскольку денег у меня осталось ровно на обратную дорогу, а потому откупиться не выйдет. Да и не хотелось мне откупаться, где-то внутри меня было понимание, что стоит один раз откупиться, то все, придется делать это постоянно. А потом, по итогу все равно драться, либо вечно терпеть унижения. Как это было с Толстым, пока драка все не решила.

– О, а ты кто такой? Откуда приехал? -самый наглый повернулся ко мне и подошел ближе, двое других остались рядом с Ринатом, который косился на них злым взглядом.

– Я тебе уже говорил, забыл уже? Память короткая, что ли?

– Ты не охренел? Ты кто такой, чтобы так разговаривать в чужом районе? Деньги есть?

Мальчишка еще что-то говорил, а внутри меня вновь проснулась та злость, которая меня уже охватывала и от которой я терял над собой контроль. В этот раз я попытался сохранить свой рассудок и не дать злости вырваться наружу, но бесполезно. Моя рука стремительно дернулась вперед, впечатывая в лицо мальчишки мороженное, а следом мой кулак. Мальчишка даже не успел дернуться, как я запустив вторым мороженным в голову второго мальчишки, который стоял ближе, вновь ударил первого, на этот раз со всей силы, освободившийся рукой.

Третий мальчишка, хотел дернуться ко мне, но Ринат, который до этого стоял неподвижно, внезапно наклонился, подхватил его двумя руками за коленку, повалил на землю, сам упал на него сверху, после чего принялся колотить по голове двумя руками. Мальчишка взвыл и принялся пытаться отбиться, но было бесполезно, Ринат вцепился в него словно волк и не давал даже возможности вырваться.

А вот у меня дела обстояли хуже, поскольку на меня навалились двое ребят, которые принялись посыпать меня ударами и теснить в сторону. На крики своего друга они не обращали внимания, видимо считая, что нужно сперва победить меня, а потом мстить за своего друга. Я прикрыл лицо двумя руками и принялся отступать, не давая повалить себя на землю или загнать в угол. Отбиться от двоих сразу, я не мог, да и боялся хоть не секунду открыться, поскольку ребята явно умели драться.

Это я понял тогда, когда они видя, что их удары не доходят до цели, принялись меня хватать с целью заставить раскрыться или повалить на землю. Я принялся уворачиваться еще активнее, порой открываясь и пропуская в такие секунды пусть слабые, но удары. Возможно, они бы и выполнили задуманное, но тут совсем рядом раздался громкий крик, а следом такой же громкий свист. Избивавшие меня мальчишки тут же бросились бежать, побежал так же и Ринат и тот мальчишка, которого он до этого избивал.

Я же остался на месте, совершенно не понимая, зачем и куда мне бежать. Я обернулся и увидел, что на крыльце стоит высокий и крепкий мужчина. Глаза его были слегка раскосые, а широкое и круглое лицо украшали длинные усы. Вообще, меня всегда смешил вид усов, но мужчине они действительно шли. Мужчина подошел ко мне ближе и обхватив за плечи, повернул к свету.

– Опять эти хулиганы тут. Ух, как они достали, каждый вечер их гоняю, и все равно приходят.

У мужчины был странный говор, я сначала удивился тому, что где-то я его слышал, а потом вспомнил, что речь мужчины была похожа на речь матери Рината, случись той говорить на русском языке. Уже позже, я понял, что это был акцент, который свойственен татарам. Но в тот момент, я даже не понимал, что мужчина чет-то отличается от меня, какой-то там национальностью. Человек и человек, вообще без разницы, главное, что хороший.

То, что мужчина, который стоял передо мною, именно хороший, я понял сразу. От него исходило что-то что вызывало в нем доверие. Мужчина тем временем закончил меня осматривать. Он усмехнулся, отчего его усы колыхнулись.

– Нуу, свежих синяков нет, а старые на месте. С кем подрался, бандит?

– А пусть не лезут, -улыбнулся я в ответ, гордо вскидываю голову. Мужчина в ответ лишь хохотнул, -Понятно, бандит. Ты где живешь? Сюда в бассейн приехал?

– В Новострое. Да, в бассейн. Обычно с папой ездил, но он заболел и я с другом приехал.

– А друг твой где?

– Дак убежал вот, когда вы закричали. Испугался, наверное.

– А чего испугался, если на вас напали? Эх, ладно, пойдем искать его, а то уже скоро на новостройки автобусы закончатся, придется вас пешком домой вести.

Впрочем, Ринат обнаружился очень быстро, как оказалось, он отбежал до первой же преграды, в виде заборчика и теперь наблюдал за тем, что происходило со мной. Он испуганно косился на мужчину, но видя, что тот не пытается схватить или куда-то тащить, осмелел и вышел к нам.

– Это твой друг, бандит?, -я кивнул, а мужчина еще раз осмотрев нас, указал рукой в сторону остановки, -пойдем, провожу вас. А то еще кто нападет. Как вас звать, бандиты?

То, что мужчина называл нас бандитами, было слегка обидно, но что тут скажешь в ответ, если на моем лице, украшенным синяком, так и читалось это слово. Я ответил, Ринат, который все так же осторожничал, тоже ответил. Мужчина кивнул, а после засмеялся.

– Вот я и говорю, Димка бандит, а Ринат его пособник, -мужчина засмеялся, а мы лишь пожали плечами, не уловив смысл его шутки, тем временем, мужчина продолжил., – А меня, Рамиль зовут. Знаете что, вы больше вечером не приезжайте. Лучше днем ходите. Часа в три дня. У нас как раз в это время, спортивные кружки работают и весь бассейн занимают. Будете заниматься, как настоящие спортсмены и тогда вам никакие хулиганы страшны не будут. Мы хулиганов к себе не берем. Там, кстати, ребята и с вашего района есть, они вас в обиду не дадут, до дома проводят, у нас все дружные ребята. Согласны?

Я тут же согласился, а вот Ринат замялся. На мой вопрос, чего он молчит, он пояснил, что ему нужно сперва решить вопрос с родителями.

– А чего решать? Скажи, что спортом заниматься хочешь. Спорт это полезно, тем более для растущего мальчика.

– Да это так, но вот на счет оплаты, не знаю, получится ли.

– Так у нас бесплатно. Это же для тех, кто приходит просто поплавать платно. А для спортсменов, которые в секции занимаются, все бесплатно, разве что шапочку купить нужно.

Ринат тут же воспрянул духом и уже в своей манере принялся болтать, расспрашивая подробности, как будут учить и тому подобное. Рамиль, который оказался тренером, отвечал на все его вопросы серьезно, подробно объясняя. Тем временем, мы подошли к остановке. Там стояла женщина, с корзинкой в руках. Рамиль спросил у нее, не в Новостройки ли она едет. Та подтвердила, после чего Рамиль попросил ее проследить, чтобы мы доехали до дома. Та приветливо согласилась.

– Ну все, бандиты. Держитесь за тетенькой, она вас до дома проводит. Ну а мы с вами, увидимся на тренировке. Завтра, в три часа дня. На проходной спросите Рамиля Эмиливича, вас проводят. До свидания.

Мы попрощались и Рамиль ушел. Вскоре подъехал наш автобус, и мы, как и сказал Рамиль, внутри автобуса встали рядом с тетенькой. Та с улыбкой оглядела нас, после чего принялась расспрашивать, чего мы так поздно гуляем. Узнав, что мы ходим заниматься в бассейн, она ласково улыбнулась, а после угостила нас яблочными сушками. Автобус довез нас до нашей остановки и мы, попрощавшись, вышли на улицу. Там мы некоторое время шли молча, косясь друг на друга с улыбками. Первым не выдержал Ринат.

– Вот гады, да? Чуть не подловили.

– Не чуть не подловили, а подловили. Ты как на улице оказался?

– Да я вышел, чтобы посмотреть, видно ли с улицы, что внутри происходит. Ну а тут эти… наехали, гады, а я стою и жду, думаю, ща нарвусь, то одного забьют, а убегать и тебя оставить, не с руки. А тут смотрю, ты идешь. Ну думаю, щас начнется. Эх, трое их было, так бы забили бы их. Тот, с которым я махался, совсем слабенький. Вроде и постарше, а так, слабак какой-то.

– Свезло. А на меня эти двое напрыгнули, бьют, а я ответить не могу. Только одному отвечу, так сразу от второго прилетает.

– Надо нашим сказать, съездить туда, подловить и ебнуть разок. Пусть знают, что Химки и Новострой трогать нельзя.

– Думаешь, что поедут? Скажут, как и с Десяткой, не суйтесь туда.

– Ну сказать нужно, а там посмотрим. У нас всегда говорят старшим о том, кто где кого подловил. Это еще дядя Миша за правило поставил, когда брат дома был и намного моложе. Меня тогда и не было еще. Брат рассказывал. Их подловят где-то, они к дяде Мише, так и так, там подловили. Он спрашивает, кто подловил, по имени знаете? Если знают, то дядя Миша кивнет, промолчит. А через пару месяцев соберет ребят и едут в город. Ну а там, уже подлавливают тех, кто наших тронул. Правило такое, понимаешь, типа, если наших тронули, то ответка должна быть, всегда. Пусть и позже.

Я промолчал, обдумывая слова Рината. Такое товарищество, когда за причиненную тебе обиду, все последует наказание обидчику, мне понравилось. Но с другой стороны, я вспомнил, что я и сам за столь короткое время, что прожил в этом, новом городе, уже успел заиметь врагов и не готовиться ли такая «ответка» для меня. Оставалось лишь пожать плечами, ведь сделанного не изменить, а жизнь продолжается и спрятаться дома не получится.

Мы распрощались с Ринатом и я поднялся на свой этаж. Уже выйдя из лифта, я почувствовал, как на площадке вкусно пахнет жаренной рыбой, от чего у меня моментально свело живот от голода. Я открыл дверь в квартиру, там запах рыбы был еще сильнее. Я быстро оделся и пошел мыть руки. С кухни доносились голоса родителей, крики младшего брата, а так же незнакомый мне голос. Я не мог разобрать, что он говорит, но сомнений в том, что на кухне есть еще кто-то, не возникало. С любопытством я заглянул на кухню и увидел, что там, в углу, на тумбочке, стоит телевизор. Шел какой-то фильм и голос, который я слышал, принадлежал артисту.

Отец, который стоял рядом с телевизором, ткнул в мою сторону рукой, показывая маме, мол, посмотри на него. Мама обернулась и улыбнулась. Видимо вид у меня и впрямь был изумленный. Отец тем временем, стоял довольный, ведь, он смог наконец-то выполнить свое обещание купить телевизор. Остаток вечера мы провели смотря какой-то фильм, поедая рыбу и варенных раков. Спать я ушел счастливым.

***

– Трактир на Пятницкой, тогда в первый раз посмотрел.

– Что? Ты о чем?

– Фильм, тогда смотрели этот. Папа телек купил, оторвал где-то по блату.

Я замолчал, поняв, что вновь лежу на холодном асфальте, а рядом со мной сидит все та же девушка, которая все так же пытается зажимать мои раны. Я несколько раз моргнул, пытаясь понять, рассказывал ли я ей свои детские воспоминания или мне это померещилось. Затем понял, что скорее всего, просто потерял сознание, а сейчас пришел в себя. Девушка это подтвердила, начав причитать. Ее голос, весьма красивый и нежный, сейчас стал слегка хриплым. Видимо она так и не смолкала, пытаясь удержать меня в сознаний, ну и замерзла уже наверное.

– Ты как? Держись, не теряй сознание. Скорую уже вызвали, едут уже. Терпи, миленький.

Я посмотрел на нее, уже не имея сил ответить, способный только медленно моргать. Девушку я раньше тут не видел, не из местных шлюх, это точно. Может новенькая? Может и так, среди местных шлюх, постоянная текучка кадров. Вот только «увольняются» по разному, хорошо еще, если живы и здоровы остаются. А вот с притоком новых, проблем нет. Кафе популярное, сюда все стекаются.

А само кафе на территории Десятки находится, с одной стороны, это даже забавно, учитывая, сколько я на этом районе крови пролил, не только своей и чужой. Кто-то живет по принципу «увидеть Париж и умереть», а мне видно так и суждено на Десятке сдохнуть. Впрочем, вроде жив пока, может еще и повезет, успеет скорая и увезет в Кузьминки, что в прочем, тоже далеко от Парижа.

Мысли вновь перетекли на девушку, которая приподняла мне голову, которая лежала на асфальте и подложила под нее свою руку. Стало немного легче, поскольку теперь я стал меньше захлебываться свой кровью, которая так и вылетала при каждом покашливании. Кто же ты такая? Спрашивать не хотелось. Ну разве мне легче станет от того, что я умираю на руках у шлюхи? Будем считать, что не шлюха, так вроде легче, нет? Без разницы в итоге.

Буду жив, позже узнаю, милиция всех тут перепишет, узнают даже тех, кто был тут, но убежал после стрельбы. Дело то конечно громкое будет, по всему городу. Диму Ярцева чуть не ебнули. Или ебнули. Резонанс гарантирован. А кто это сделал? Ну и тут все понятно. У Клина достаточно спросить. Что-то его, кстати не видно, зашкерился, сука! Или его тоже ебнули? Тогда другой расклад.

– Тебя как зовут? -неожиданно нашел я силы спросить у девушки, та от неожиданности захлопала глазами и кокетливо улыбнулась, от чего я чуть не засмеялся. Ох уж эти бабы!

– Настя.

***

Дядя Миша закрыл дверь бывшей железнодорожной станции, проводив последнего гостя, из тех, кто сегодня приходил в клуб. Теперь в здании остались только свои, из числа близких знакомых, тех, кто входил в круг приближенных. Пройдя через зал, Миша погасил свет, после чего по коридору прошел к небольшой комнате, которая была закрыта от основной массы посетителей. Там его уже ждали двое молодых парней Жгут и Язва, которые остались поговорить о делах. Миша немного замер в дверях, еще раз быстро перебрав в голове все, что хотел сегодня обсудить, а затем вошел в комнату и прикрыл дверь.

Окно было надежно задернуто шторкой, но Миша еще раз убедился в том, что не осталось никакой щели, через которую можно будет увидеть, что происходит в комнате. Жгут тем временем, подошел к небольшой электрической плитке, на которой стоял чайник, убедился, что тот закипел и отключил плитку. Вместе с чайником он вернулся к столу и принялся разливать кипяток по кружкам. Затем отнес чайник обратно на плитку, а потом вернулся к столу, за которым уже сидел Язва и дядя Миша.

– Ну что, ребята? Как дела на районе? – Миша поочередно осмотрел парней, которые в свою очередь быстро переглянулись, Язва пожал плечами, показывая, что ему особо нечего сообщать, поэтому первым заговорил Жгут.

– С Десяткой проблемы, как всегда. Вчера возле института меня ждали. Хорошо, парни знакомые предупредили, а так бы подловили. Уже совсем оборзели, ничего не бояться.

– Это все из-за бабы той? Или из-за той историй с мелюзгой?

– Да пес их знает, они в целом меня не любят, а в последнее время, как с цепи сорвались. Парни говорят, что подлавливать стали на районе, по одному не ходят, так, трое-четверо. Поймают, плюх накидают и обратно к себе.

– К нам тоже заходят, но больше, если на реке кто-то попадется. У нас попроще, вся округа маленькая, чужаков сразу видно., – вставил Язва, осторожно дуя на чай в кружке, затем добавил, – если наших заловят, то бьют всегда. Мол, сидите в колхозе, к нам рыла не суйте.

– Может соберем наших парней, прогуляемся по десятке? – предложил Жгут, но дядя Миша покачал головой. Видя, что Жгут хочет что-то сказать, перебил его, -десятка осмелела, поскольку с Шалтайкой связались. Они давно их под себя хотели подмять, вот и договорились. Сейчас Шалтайка и к нам придет, через десятку. А мы ответить не сможем.

– Чем это плохо? Чего они там вообще хотят от нас? Живут они там на своей Шалтай горе, ну и пусть живут. А от нас то им чего нужно? – пожал плечами Жгут. Миша покачал головой.

– На Шалтайке сидит Айнур, с ним там Скребок и Антон. Они уже давно весь город под себя поджимают, куда приходят, со всех дань требуют. Везде свой нос суют, и если узнают, что им чего-то недодали, то наказывают. На Шалтайке, все под ними, цеховики, стеклотарщики, кафешки, таксисты. Ну вот все, что могли взять, взяли. Но им мало, понимаешь? Вот и к нам придут и наших цеховиков прижмут, а нас подвинут.

– Хорошо. Что тогда делать будем? У нас много ребят на районе, в Химках много парней. В принципе, им тоже будет не по нраву, что к ним какие-то Шалтайцы лезут, что скажешь, Язва?

– Это да, у нас парни не потерпят, чтобы ими кто-то командовал не свой. Но вот только, нас не так много. Да и интерес для нужен для парней, многие скажут, зачем мне идти за Новостройки? Пусть там сами отбиваются, а мы тут сами постоим.

За столом повисла тишина, парни смотрели на Мишу, который задумался на пару секунд, отхлебнул чай, а потом ткнул пальцем в Язву.

– Интерес у нас один, Витя, это те деньги, что мы с наших цеховиков имеем. И если Айнур сюда придет, то все отберет.

– Ну так я не могу сказать пацанам, что мол, нужно идти с десяткой драться, потому что они хотят мою долю с продажи левого товара цеховиков отжать.

– Витя, скажи мне, ты совсем дурак?

Дядя Миша посмотрел на Язву тяжелым взглядом, от которого тот занервничал.

– Витя, конечно же так говорить не нужно. А вот что тебе нужно говорить, так это то, что парни с Десятки совсем оборзели, что прессуют наших, что если мы не будем отвечать, то нас не будут уважать. Тех, кто пытается возражать, нужно упрекать в том, что они трусы и не способны защитить не только своих близких, но и себя. Смотри, есть район, мы тут живем и мы тут хозяева. Если мы за порядком следить не будем, то тут бардак начнется. Есть наш двор, есть наша улица, есть наш район. Мы тут живем, и все это наше. И только мы тут можем решать, что и как будет. А все эти чужаки, пусть у себя сидят. А надо будет, еще и к ним сходим. Понимаешь?

Язва закивал головой, показывая, что понял, но тут вмешался Жгут.

– Дядя Миша, все правильно ты говоришь, но все таки, нужно что-то и парням дать, кроме вот этого патриотизма.

– А мы и дадим им, Славик, дадим. Кому-то защиту, кому-то возможности. Главное, что бы все двигались в нужном направлений. А что до денег, то пусть пацаны крутятся, не сидят на месте. Кто будет с нами, голодным не останется. Видишь, у нас уже все налаживается, клуб у нас свои, люди приходят, общаются, пацаны вот, спортом занимаются, молодцы.

– Это конечно здорово, но я так и не понял, зачем тебе это, этот клуб?

– Ну как зачем, Славик. Общаться нужно с людьми. Вот смотри, приходит сюда вечером человек, в шахматы поиграть. Ну я сел с ним, играю. Спрашиваю, а ты чем, милый человек, занимаешься. А он оказывается, мастером работает в цеху, что одежду шьет. Я ему, какая у тебя работа хорошая, полезная. А он мне, толку от нее нет, получаю копейки. Дочка заболела, врачи говорят, нужно на юг отправить, холодный воздух не переносит. А деньги где на это взять? А я ему и говорю, так ты одежды больше шей, будут тебе деньги. Он рукой машет, говорит и так план перевыполняем. А я ему, так ты вне план шей. Он глазами моргает, это как, спрашивает. А я ему и объясняю. Он согласен, говорит, можно пошить, не проблема, только где ткани взять? Я ему, будет тебе ткань, не переживай. А вот другой приходит, в домино играет. Он эту самую ткань производит, при этом, женщин любит, тратиться на них, а где денег взять? Я ему и говорю, ты тканью поделись с нуждающимися. Вот так вот, Славик, шаг за шагом, мы тебе куртку на зиму и сошьем, понимаешь?

Жгут ничего не ответил и на некоторое время в комнате повисла тишина. В принципе, все что говорил дядя Миша, собравшимся было понятно. Уже несколько лет, по подобной схеме, на одном местном заводе, в одном из цехов, шили носки, которые потом расходились на черном рынке. Мише этого было уже мало, хотелось большего, но его собеседники, которые тоже принимали в этом участие, пока еще не были готовы к тому, чтобы расширять свои подпольные делишки. Но, как известно, аппетит приходит во время еды, так и его собеседники постепенно сходились к тому, что неплохо было бы и впрямь, найти новые схемы заработка.

Самому Мише, кроме увеличения заработка, хотелось отойти в сторону и не принимать непосредственного участия в процессах. Пусть молодые бегают, пусть их ловят, их же судят и сажаю. Кто им виноват, что они такие глупые, что не могут сами сделать так, чтобы стоять в стороне и получать прибыль. Мишу можно было бы осудить, за то, что он так цинично относится к своим подельникам, но сам Миша относился к этому спокойно. Ведь никто не тащит этих ребят в подобные дела насильно, сами согласны, ради того, чтобы иметь чуть больше того, что платят на заводах. А раз любишь кататься, люби и саночки возить.

– Понял тебя, дядя Миша. Так, а что будем делать с Айнуром? Нужно же как-то решать.

– Порешаем. Он завтра должен ко мне на работу подъехать. В дом культуры, что возле вокзала. Вроде как поговорить хочет. Знаешь, ты завтра собери ребят, ты, Витя тоже. Каждый человек по десять, больше не нужно, чтобы не понятно было, что мы его там ждем. После обеда, часам к шести, приезжайте. В шашки там поиграйте, в библиотеку сходите, в общем крутитесь там, делайте вид, что все как обычно у вас. Но будьте наготове, чую, не один придет Айнур и вовсе не говорить. В общем, посмотрим.

Парни понимающе закивали головами, а дядя Миша задумчиво покрутил кружку в руках, размышляя о завтрашнем разговоре. Беседа предстояла тяжелая и не известно, чем могла закончится.