Текст книги "Любовь без репетиции"

Тина Ребер
Любовь без репетиции

LOVE UNREHEARSED by Tina Reber

Copyright © 2012 by Tina Reber

© А. Смирнов, перевод, 2014

© ООО Издательская Группа „Азбука-Аттикус“, 2014

Издательство АЗБУКА

Все права защищены. Никакая часть электронной версии этой книги не может быть воспроизведена в какой бы то ни было форме и какими бы то ни было средствами, включая размещение в сети Интернет и в корпоративных сетях, для частного и публичного использования без письменного разрешения владельца авторских прав.

 
Мама, это тебе.
Ты была права.
Не проходит дня, чтобы
я по тебе не скучала.
Спасибо за мудрые слова.
 

6:49. Утро

«Он мой!» – проорала Лорен Делани, проталкиваясь через толпу и безжалостно расшвыривая разделявших нас ни в чем не повинных зевак.

Ее знаменитое лицо, доведенное до совершенства командой дорогих голливудских гримеров, дико гримасничало, как у одержимой.

При виде ее мгновенный ужас оледенил мои жилы и растекся по телу. Мышцы напряглись, готовые к схватке, время которой давно прошло.

Невзирая на дьявольскую повадку, коварная ведьма, летевшая прямиком на меня, все-таки ухитрялась блистать в своем серебристом платье и туфлях на шпильках. Хитовая старлетка явно не была настроена на честный поединок. Толпа расступилась, и мне хватило доли секунды, чтобы заметить длинный нож, зажатый в ее ку лаке.

Рассудок приказывал мне бежать.

Девчоночьи вопли мне еще были по силам, однако площадная брань, которую я втайне желала на нее обрушить, заслуживала места более уединенного. Если бы мне пришлось обороняться, я сумела бы даже вцепиться ей в волосы и обработать слабыми кулачками. Одному Богу известно, как мне хотелось разорвать мерзавку в клочья и сплясать на ее могиле за все проблемы, которые она устроила. Но я не была готова отразить нападение с ножом.

Меня ослепили тысячи вспышек – фотографы налетели роем злых пчел и жалили мои глаза с каждым щелчком. Как только я вскинула руки, чтобы скрыть лицо от беспощадных папарацци, Лорен врезалась мне в грудь, вышибив воздух из легких и сбив меня с ног. Я впечаталась затылком в красный ковер, и голова наполнилась нестерпимой болью. Пытаясь сфокусировать затуманенный взор, я различала белую крапчатую взвесь в кровавом море.

– Отвали! – вопила я, стараясь оттолкнуть навалившуюся на меня Лорен и перехватывая ее запястье с занесенным ножом. Мне совсем не улыбалось быть заколотой.

– Неужели ты всерьез думаешь, что вы будете вместе? – насмешливо спросила Лорен, вплотную придвинув лезвие к моему лицу.

Верхом у меня на груди она приобрела преимущество и власть. Острие царапнуло мне щеку, и я скривилась от прикосновения холодной стали.

– Готова умереть за него, сука?

Ей было невдомек, что часть меня уже умерла за Райана в тот день, когда я решила, что потеряла его. Но это был обдуманный риск. Я пошла на него, связавшись со знаменитостью и понимая, что мое сердце может вернуться ко мне по кускам. Чудесное воссоединение с Райаном вдохнуло в меня, слава богу, новую жизнь, благодаря чему разбитые душа и сердце успешно заживали. Теперь я знала, что могу пережить все.

Я боролась с Лорен, а по периферии моего сознания растекалась тьма, студившая жилы. Внезапно вокруг нас обозначились зловещие бетонные стены. Они сомкнулись и наполнили меня ужасом. Мы оказались в каменной могиле, и я испытала страх неминуемой гибели.

Я попыталась крикнуть, но пальцы Лорен стиснули мне трахею, лишив возможности вдохнуть драгоценный воздух.

Возник и сгустился призрак отца, подобный слабому воспоминанию. Его ярость была осязаемой, он был готов погрузиться в кровавое буйство. Кулаки злобно месили расплывчатую фигуру мужчины поменьше.

Окровавленные руки отца крепко схватили юнца за горло, копируя удушение, которому подвергала меня Лорен. Мужчины боролись, сшибая все на своем пути. От стены отлетел и тяжело ударился о пол внушительный металлический предмет, отчего из моего горла вырвался вопль, – тот грохнулся в считаных дюймах от моей головы. Слезы беспрепятственно сочились из уголков глаз и обжигали щеки.

Я напряженно пыталась рассмотреть лицо молодого человека, но, как ни силилась сфокусировать взор, его черты оставались скрытыми под длинными, всклокоченными, черными как смоль волосами.

Внезапно без всякой объяснимой причины я перестала тревожиться о себе. И об отце. И о Лорен. Хотелось только помочь молодому человеку. Мне было отчаянно нужно защитить его. Я должна была предотвратить убийство.

Парень смотрел прямо на меня и, покуда родитель продолжал его душить, торопливо твердил:

– Я люблю тебя, малышка. Я никогда не обижу тебя.

Голос его звучал глухо, словно далекое эхо.

Крохотная часть меня знала, что он говорил правду.

И все же я содрогалась всем телом, наблюдая за тем, как его белые зубы приобретали в улыбке зловещий красный цвет.

– Ты больше пальцем не тронешь ее! – проревел папа.

По щеке юноши скатилась кровавая слеза. Затем еще одна. Я хотела приблизиться и обнять его, ибо именно так поступают, желая утешить. Тесные объятия – надежнейшее средство от слез.

Стиснутая клешня Лорен встряхнула меня за шею, мгновенно приковав мое внимание. Лорен зарычала и взмахнула лезвием.

Когда оно устремилось вниз и я неохотно сдалась перед лицом Смерти и тьмы, прозвучало последнее слово:

– Стоп.

Глава 1. Прозрение

– Какого черта?

Райан оторвал голову от подушки, выдернутый моим криком из глубокого сна.

Я села и отшвырнула ногой одеяло, в панике приходя в себя и потирая грудь, горевшую режущей фантомной болью. «Твою-то мать!.. Твою-то мать!.. Черт, все прям как наяву! Ладно, успокойся. Это был сон. Просто сон».

Райан облокотился на горку гостиничных подушек, оглядывая номер в поисках угрозы.

– Тар, что с тобой? – Он сжал мое бедро и придвинулся. – Тарин, что случилось?

Я хотела ответить, но временно онемела, зависнув в выморочной дымке между кошмаром и желанием произнести что-либо связное. Я пыталась выдавить из себя хоть что-то, искренне старалась, но изо рта вырывалось лишь хриплое, прерывистое дыхание.

К счастью, я быстро сообразила, где нахожусь, благо еще и суток не миновало с тех пор, как я ступила на борт самолета и покинула Провиденс, штат Род-Айленд. Ныне же я тряслась и задыхалась в роскошных апартаментах отеля в Лос-Анджелесе, вырванная из сна собственными причудливыми мыслями.

Райан взял меня за подбородок, дернул и яростно потребовал:

– Смотри на меня. – Он убрал с моих глаз длинные пряди волос. – Тарин, ты хорошо себя чувствуешь? Тар? Ответь же.

Я схватила его за руку и слабо кивнула:

– Да, все хорошо. Я… Прости, что разбудила.

– За меня не переживай, – возразил он, прижимаясь ко мне вплотную.

Если его неистовый пульс был показателем, то я могла поклясться, что и он перепугался до чертиков.

Райан погладил меня по волосам, убирая некоторые пряди за уши:

– Что стряслось? Плохой сон приснился?

Я кивнула, уклоняясь от объяснений.

– Господи, милая, – вздохнул он. – Иди сюда. Постарайся расслабиться.

Он привлек меня к груди, подтянул одеяло и простыни, укрыл нас обоих.

Кожа Райана была теплая, а поглаживания по спине так успокаивали, что мое сбивчивое дыхание начало выравниваться.

– Все в порядке. Ты со мной.

Он поцеловал меня в макушку и обнял, не отнимая губ.

В его объятиях я чувствовала себя в полной безопасности. Однако на людях он не владел ситуацией. Я быстро уяснила, что риск стать жертвой террора для знаменитости возрастает в геометрической прогрессии. То же относилось и к подруге знаменитости – на самом деле ее положение даже хуже, ибо фанатки, одержимые завистью и бредовым желанием обладать своим кумиром, становились навязчивыми, ревнивыми и мечтали убрать помеху с пути. Когда речь заходит о звездах, рассудок теряют даже нормальные, здоровые люди. А если учесть, что мир битком набит сумасшедшими, угроза становится весьма реальной.

Я была благодарна Райану за то, что вчера он настоял на приезде Майка в международный аэропорт Лос-Анджелеса, – тот вывез нас с территории, иначе папарацци сожрали бы меня живьем. Публичное предложение Райана нарисовало на моей спине свежую жирную мишень. Одно дело быть местной «цыпой», подцепленной на съемках, и совсем другое – когда начинают циркулировать слухи о кольце, взаправду надетом мне на палец.

То, как они ухитрились распознать меня в толпе, наводнявшей аэропорт, было поистине непостижимо. Проход сквозь строй папарацци напоминал передвижение по минному полю. Будучи крайне признательной Майку, я все же думаю, что фотографы заметили меня лишь потому, что первым узнали телохранителя Райана.

Черт, в последнее время Майк светился на каждом снимке, где Райан был застигнут на публике, – осаживал фанатов, охранял незримый периметр вокруг Райана, действуя с опытностью матерого охотника. Майк Мерфи с его восхитительным телом и улыбкой убийцы становился не менее популярным, чем Райан Кристенсен.

– Может, расскажешь все-таки, какого дьявола ты так перепугалась?

Вот же гадство! Я повела плечами, не желая омрачать всякой чушью первое утро моего долгожданного возвращения в его объятия.

– Это был просто… Да я уже и не помню. Все будет нормально.

Райан негромко фыркнул, а я ждала, что он поймает меня на мелкой лжи.

– Снова она приснилась?

Я напряглась, не вполне уверенная, кого именно он имел в виду.

Не дождавшись ответа, Райан стиснул меня крепче:

– Тарин, она в тюрьме. Она больше ничего нам не сделает.

Что ж, по крайней мере, он правильно заключил, что речь шла о полоумной стерве. Мои мысли занимала не Анжелика, наша преследовательница, ныне посаженная под замок, но я не собиралась его разубеждать.

– Знаю. Это был просто дурацкий сон.

– Почему не рассказать? Тебе станет лучше, если выговоришься.

Часть меня хотела поделиться, но что я ему скажу, черт возьми? «Мне приснилась твоя суперзвездная стебанутая бывшая сука, которая пыталась меня убить. А если этого мало – изволь: иногда я вижу во сне своего покойного папашу, который кровожадно выдавливает жизнь из какого-то юнца с угольно-черными волосами»? Есть вещи, о которых лучше помалкивать.

Райан протяжно зевнул и вытянул ноги, торкнув меня в корму давно пробудившимся органом. Он начал тереться о меня щекой, и двухдневная щетина приятно защекотала спину.

– Хорошо. Больше не спрашиваю. – Он поцеловал меня в плечо. – Захочешь – расскажешь. Который час?

Я глянула на часы, стоявшие на прикроватном столике:

– Почти семь.

Райан выкатился из-под теплого одеяла, и мое обнаженное тело обдало холодом.

Я постаралась изгнать из памяти последние остатки кошмара, но некоторые фрагменты проигрывались снова и снова, как бракованное видео, застрявшее на повторе. Юноша с черными волосами и кроваво-красными зубами снился мне не впервые. Сколько я себя помнила, он то и дело возникал в сновидениях, и сцена, в которой его убивает мой отец, разыгрывалась каждый раз на новый лад.

Фрагмент с участием Лорен Делани стал новым и крайне неприятным дополнением кошмара.

Сука!

До чего же, небось, она была довольна собой, когда едва не разрушила наши с Райаном отношения. Слава богу, не вышло. Мое отвращение к ней только усиливается. Ей никогда не подобраться ко мне, даже во сне.

Я встряхнула головой, как будто это могло отогнать жуткие видения. Должна признаться, что виной всему исключительно мои личные мучительные мысли, а в действительности Лорен никогда не нападала на меня физически. Нет, она действовала куда хитроумнее – изобретала фальшивые улики, призванные убедить меня в том, что между ней и Райаном восстановились прежние отношения. Мое серд це еще болело при мысли, что лишь каких-то пять дней назад я искренне верила, что родители Райана явились забрать его из моей квартиры.

Я взглянула на свое новенькое обручальное кольцо с бриллиантом – залог счастливого будущего и полной преданности Райана мне. О его намерениях явственно свидетельствовало слово, выгравированное на внутренней поверхности кольца: «Навеки».

Я поклялась во что бы то ни стало доказать неправоту и ее, и прочих. Райан Кристенсен был лучшим, что подарила мне жизнь. Его любовь напоминала невидимую шаль, и моей привилегией было носить ее ежедневно. Но если наши отношения подлежали проверке временем, то мне придется смотреть на вещи иначе.

Я следила за тем, как Райан в тусклом свете брел по ковру. Его бицепс напрягался, когда он вскидывал руку, чтобы пригладить растрепанные каштановые волосы. Мой взгляд оторвался от его зевавшего рта и прошелся по контурам крепкого обнаженного тела до части, так и оставшейся в состоянии неполной эрекции.

Ни один портрет этого мужчины, ни один рисованный постер даже близко не отражал истину. Шесть футов и два дюйма точеного, накачанного, тугого тела кинозвезды сводили с ума и пленяли зрение.

Я никогда не думала, что способна так сильно любить и получать за это сторицей. Он не покинул меня даже в худший период нашей жизни. Это говорило само за себя. Я чуть улыбнулась, подумав, что было бы неплохо слопать его на завтрак.

– Что? – спросил Райан, сонно ухмыльнувшись.

Он вернулся в постель и уютно пристроился возле меня.

Я втайне надеялась, что после того, как я столь резко его разбудила, он сможет заснуть опять, ибо друзья и близкие Райана покинули наши апартаменты лишь далеко за полночь. Райан устроил так, что вместе со мной в Лос-Анджелес отправились Мэри, Гэри, Пит, Тэмми – еще один сюрприз, о котором я не подозревала. В самолете я прочла Мэри длинную лекцию о своей ненависти к любым секретам, сколь бы сильно ему ни хотелось меня поразить. За последние недели они с Райаном сделались не разлей вода.

Я заметила на тумбочке початую бутылку шампанского и моментально вспомнила, как он мучил мои груди ледяным горлышком, заставляя их болезненно напрягаться. Как я поквиталась с ним, спрятав во рту ледышку из ведерка и с не меньшим усердием пытая его соски.

– Я весь липкий, – пробормотал Райан.

– Только об этом подумала. Липкий, но стоишь того.

– Надо бы повторить, – проурчал он мне в ухо. – Может, возьмем какой-нибудь сверхлипучий мед?

– Или жидкий шоколад.

Он отвел мои волосы и принялся целовать и покусывать шею.

– Точно. Я много чем могу обмазать тебя и облизать. Безграничные возможности.

Его щекотный язык породил во мне дрожь, пробравшую до костей.

Райан быстро посмотрел мне в глаза и состроил гримасу:

– Ты же знаешь, я никогда не сделаю тебе ничего плохого. Знаешь, да?

Он, очевидно, неправильно истолковал мою реакцию. Я понимала, что он имел в виду, но некоторые вещи были вне его власти. Стоило только какому-нибудь типу заговорить со мной, как в Райане просыпался и яростно бросался в бой ревнивый кавалер-опекун.

– Я знаю.

– Отлично. – Райан сжал мою руку. – Тогда нам, наверное, пора в душ. Я хочу позавтракать со всеми перед уходом. – Он уткнулся мне в шею. – Черт побери, денек будет длинный.

Я застонала при мысли о необходимости вылезти из уютного гнездышка и зарылась поглубже, придерживая его голову на моем плече.

– Мне слишком хорошо. Давай лучше прижмемся друг к другу.

Он зарычал, прихватывая меня за ягодицу:

– Сил нет, до чего заманчиво.

Я коротко вздохнула, понимая, что у сказочно знаменитого Райана Кристенсена сумасшедший график: выступление налезало на интервью и сменялось продвижением премьеры его последнего фильма «Искупление». Он пробыл в Лос-Анджелесе всего на день дольше меня, а уже снялся для ряда журналов и посетил несколько фотосессий.

Мой пульс зачастил, едва я подумала, что через считаные дни мы отправимся с целым авиапарком в Лондон, Париж – города, где я никогда не бывала. Путешествовать по Европе здорово, однако в объятиях Райана мне было ничуть не хуже и никуда не хотелось.

– Позвони и скажи, что заболел, – шепнула я. – Ты соврешь, а я поклянусь, что правда.

Его грудь затряслась от смеха.

– Дэвид, отменяй все! Моя прекрасная невеста приклеилась ко мне, и у меня нет ни малейшего желания надевать трусы – ни сейчас, ни потом.

Мне ничего не оставалось, как только хохотать с ним на пару.

Райан намотал на палец длинную прядь моих волос:

– Поверь, если бы не такой плотный график, мы бы лежали голышом целыми днями, даже неделями.

Я впилась пальцами в тугую задницу Райана, теряя голову от его жаркой мощи.

– Может, сделаем паузу на месяц-другой? По-моему, мы заслужили это после такой нервотрепки.

Райан вдавил меня в подушки.

– Поставим это во главу угла. – Его ослепительная улыбка вдруг померкла, моментально превратившись из легкой и озорной в серьезную. – Ты для меня важнее всего, Тарин. Надеюсь, ты это знаешь. – Он гладил меня пальцем по щеке, покуда нежность в глазах не сменилась раскаянием. – Я понимаю, что последние недели были суровыми.

Суровыми? Слишком мягко сказано. Скорее, это была проверка меня на крепость: смогу ли я выжить с невыносимой сердечной болью. Я высвободила левую руку, зажатую между нами, и повращала запястьем. Неловко согнутое под тяжестью Райана, оно уже начинало ныть. Иногда казалось, что я все еще в гипсе, хотя прошло уже почти две недели.

– Еще болит? – скривился Райан.

– Ноет. Иногда немеет, – пожала плечами я.

Он прищурился, обдумывая что-то и нежно водя рукой по моему животу.

– А ты… была у гинеколога, с тех пор как?..

– На прошлой неделе, – кивнула я. – Мэри ходила со мной.

– Что? – Райан сжал губы. Он как будто расстроился. – Почему ты мне не сказала?

Я ушам своим не верила! Он еще спрашивал, да к тому же резко. На прошлой неделе он заканчивал сниматься в «Тысяче миль» и, судя по всему, обдумывал свои чувства ко мне, поскольку беседы наши, черт побери, не отличались душевностью.

Райан слегка пихнул меня локтем, призывая к ответу.

Я встретилась с ним взглядом.

– А что ты ожидаешь услышать? – спросила я глухо. – Райан, на той неделе мы почти не разговаривали. Я решила, что тебе наплевать. Ждала, когда ты скажешь, что между нами все кончено.

Он схватил меня за левую руку и стал целовать пальцы рядом со сверкавшим обручальным кольцом.

– Ох, милая… прости. Знаю, я наломал дров. Просто все выглядело так… Я просто обезумел. Вот же зараза.

Я погладила его по щеке:

– Мы оба хороши.

Райан нахмурился и потерся лицом о мою ладонь:

– Ну так расскажи, пожалуйста. Что сказал доктор?

– Сказала, что все пришло в норму. Снова назначила противозачаточные таблетки. Если не возникнет осложнений, восстановлюсь за год.

Он явно сдерживал дыхание, потому что слова вдруг хлынули лавиной.

– Отлично. Хорошо. – Райан принялся потирать лоб, взъерошивая челку. – Черт, я понятия не имею, как это искупить. Я знаю, что сделал тебе больно. Клянусь, я все понимаю. Но я потрачу остаток жизни на то, чтобы все загладить. Даю тебе слово.

Я с трудом сглотнула, зная, что до разрыва нас едва не довели мои, а не его поступки и взбалмошные реакции.

– Это я виновата. Прости, что не поверила тебе.

Он повел плечом, не сводя с меня глаз:

– По-моему, мы оба получили урок. Теперь закалились и можем двинуться дальше.

Я кивнула, и камень свалился с души.

– Давай куда-нибудь уедем. Только ты и я.

Мое предложение приободрило Райана, и его напряженное лицо смягчилось.

– Посмотрим, что у меня с расписанием, и выделим отпуск. Поедем куда захочешь, моя хорошая. Куда угодно.

Он пригнул голову, и его губы – нежные, любящие – нашли мои. Мы пролежали долго, сплетясь телами, глядя друг другу в глаза и перешептываясь в любовных признаниях.

Боже мой, до чего же он был прекрасен в своей наготе: широкие плечи, мускулистые руки, нежно обнимавшие мое тело, волосы, растрепавшиеся после безмятежного сна.

Я изо всех сил старалась отгонять подобные мысли, но все же не могла не испытать укол самодовольства, зная, что большинство фанаток с готовностью пожертвовали бы рукой, родственником или почкой, чтобы только увидеть его обнаженным. «Прошу прощения, дамочки. Не хочу вас разочаровывать, но он целиком мой».

Жадная до него, я не смыкая губ целовала его крепкое тело – все ниже, даруя ему целую гамму ощущений: вот ногти впиваются в грудь, вот я покусываю мышечные бугры на животе, вот нежит его влагой мой блуждающий язык.

Сомкнув веки, Райан обмяк на подушках, а я продолжала ублажать губами и языком его мужское достоинство. У нас было мало времени, и я ловила каждую секунду.

– О, Тар, – прошептал он, напрягаясь под натиском.

Пальцы Райана зарылись мне в волосы – тянули, сжимали, направляя меня то вверх, то вниз. Черт, я здорово завелась. Я скребла рукой его грудь и заглатывала все глубже, извлекая из горла Райана блаженные стоны, и видела, что он наблюдает за мной.

Но едва я пустилась, что называется, во все тяжкие, помогая себе рукой, в нашу идиллию грубо вторгся рингтон его мобильника.

– Гррр… Какого черта? – зарычал Райан, обращаясь к тумбочке. – Какая сволочь дергает меня именно сейчас?

Про себя я расхохоталась, мгновенно представив единственную особу, имевшую свойство звонить в самый неподходящий момент. Должно быть, у нее развилось шестое чувство, позволявшее точно угадывать, когда ее сын развлекается в койке.

– Наплюй, – пробормотала я, беря его так глубоко, что чуть не подавилась.

Я хотела, чтобы Райан расслабился и забыл о своем постоянно трезвонившем телефоне, поганом графике. По его мурчанию и только что снова вымолвленному «о боже» я надеялась, что через пару минут он позабудет собственное имя. Я верила, что звонившему скоро надоест, но упорные трели до чертиков раздражали.

Через две минуты телефон ожил вновь.

– Да ты издеваешься!.. – простонал Райан.

Он изогнулся, чтобы взять трубку, но не хватило нескольких дюймов.

– Ну-ну-ну. – Я придержала Райана, прижала к постели.

– Дай просто выключить.

– Нет. Ты проверишь сообщения. Не трогай.

– Да нет же, я не… О, ффу… – просвистел он, втягивая воздух между зубами. – Обалденно… Ммм…

«А то я не знала, что тебе понравится».

Его руки снова забегали по мне, пальцы перебирали длинные пряди волос, а я старалась не считать телефонные звонки.

Райан взял меня за подбородок.

– Стоп, маленькая, стоп, – хрипло пробормотал он. – Я пока не хочу кончать.

Я подняла на него глаза, и он, положив руку мне на шею, привлек меня для поцелуя.

– Иди сюда.

Я хотела впитать его каждой клеточкой тела. Забрать в неизведанные края, где наслаждение и любовь нужны как воздух. Изнемогая от желания, я взяла в рот его верхнюю губу.

Он застонал и обвил меня рукой, а потом быстрым движением с легкостью перевернул и оказался сверху.

Длинные пальцы воспламенили мои бедра и скользнули внутрь. Райан терзал мою грудь и пировал, как оголодавший младенец. Я вся горела от желания ощутить в себе нечто большее, чем пальцы, но все эти волшебные эротические фантазии вылетели из головы, когда телефон зазвонил снова.

– Сукин…

Райан откатился от меня и хрястнул по надоеде. Если честно, мне уже стало интересно: кто проявляет такую дьявольскую настойчивость?

Он глянул на дисплей и насмешливо прыснул, отвечая на мой вопросительный взгляд:

– Это была Марла. Все четыре раза. Хватит, вырубаю.

Не успел он произнести эти слова, как трелями разразился стационарный телефон. Этот звук выволок из постели одного очень злого, упертого и не насытившегося мужика. И кое-кому предстояло испытать на себе все казни египетские.

– Что такое? – спросил он с ядом, дабы звонивший вполне уяснил его истинное отношение к вторжению. – Я старался заснуть. Сейчас? Зачем? – Райан стиснул зубы. – Это не может подождать час? Нет. Я только что проснулся. Хорошо. Дай мне десять минут, – пробормотал он. – Десять минут, я сказал.

Райан подобрал с пола одежду и выругался. Таким взбешенным я не видела его давно.

– Тар, вставай и одевайся.

– Зачем? В чем дело?

Он осторожно глянул на меня, натягивая на голое тело джинсы.

– Эй! Что происходит? – встревожилась я.

Он состроил кислую мину:

– Марла и Дэвид сейчас будут здесь.

Я мысленно застонала. Его пиар-агент и менеджер не в первый раз вторгались в нашу жизнь, когда их никто не ждал. Назвать их несносными было бы слишком мягко. Райан раздосадованно рылся в распахнутом чемодане, чем подстегнул мой следующий вопрос:

– Зачем?

Он потер лоб и буркнул:

– Фотографии утекли.

Я ощутила укол страха.

– Какие фотографии?

Он повернулся ко мне спиной и бросил через плечо:

– В баре засняли, как я в субботу делал тебе предложение. Снимки и видео разошлись по Интернету.

Я глубоко вздохнула. Его внезапный гнев по этому поводу больно кольнул мне душу. Райан был на таком взводе, что не мог расцепить две футболки.

«Ты сделал это прилюдно. Кто-то, ясное дело, снял на телефон. А ты чего ждал?»

– И что? Это так ужасно?

Райан тяжко вздохнул и виновато посмотрел на меня:

– Тар, ты же знаешь, как это бывает. Уже ночью эти снимки оказались на фан-сайтах и в «Твиттере».

Я смотрела себе под ноги, пытаясь уразуметь. Так что это – плохие новости или нет?

– Тарин…

Райан прервал мои размышления, протянув мне джинсы.

Я снова вздохнула, сунув правую ногу в левую брючину:

– Почему же ты не предупредил меня, что это создаст проблему?

– Тар, ты знаешь почему, – пробормотал Райан, просовывая голову в вырез футболки. – Давай не будем, ладно, маленькая? Пожалуйста.

– Но…

Он вроде как сдался, но был напряжен.

– Но – что? Тебе об этом незачем париться, вот почему.

Я покачала головой:

– Не в этом дело… Я просто не до конца понимаю. Вчера, когда Майк собрал нас в аэропорту, он предупредил меня, что папарацци обязательно налетят, а я спросила, снять ли кольцо. Он позвонил тебе, и ты ответил, чтобы я никогда, блин, не смела его снимать. Так почему, если в нашей помолвке не было никакой тайны и мне можно было появиться на людях с кольцом, это стало проблемой сегодня?

Райан сузил глаза:

– Ты так и сделала?

На миг я онемела, зная, что этот резкий тон предназначался не мне.

– Что сделала? Оставила кольцо или сфотографировалась с ним?

– Все равно. То и другое. – Он повел плечами.

Я решила, что он нуждался в этом знании перед налетом:

– Да, я оставила твое кольцо, потому что оно никогда не сойдет с моего пальца, но нет, я не позволила этим поганым негодяям нажиться на нашем счастье. Я держала руку в кармане.

– Ага, отлично, не забывай об этом, – кивнул Райан уже на ходу, направляясь к двери, чтобы впустить гостей.

Марла Салливан, бесстрастная пиарщица Райана, приветствовала меня полуулыбкой-полугримасой. Она вошла в гостиную, уже одетая в строгий деловой костюм, несмотря на раннее утро. Короткие черные волосы были уложены соответственно. В пальцах с алыми, острыми ногтями покачивалась здоровущая черная сумка.

– Сядь, – приказала она.

Какое-то время Райан таращился на нее, затем придвинул к большому обеденному столу стул.

– «Уикли репортер», «Си-Ви мэгэзин», – объявила она уничтожающим тоном, вываливая перед ним распечатки. – Ты повсюду. Наверное, поэтому и не отвечал на мои звонки последние четыре дня?

Райан лишь покосился на бумаги. Он откинулся на стуле и потер лоб, другой рукой оттолкнув материалы.

– Я уже видел это. Подумаешь.

Я подошла ближе и впервые увидела зернистые, темные снимки, на которых Райан стоял посреди до боли знакомого дубового стола, затем – другие, где он уже опустился передо мной на колени. Откровенный репортаж о субботнем вечере, когда он публично сделал мне предложение, заполонил все таблоиды. У меня екнуло в груди от столь вопиющей наглости.

– Подумаешь? Райан, ты стоял на столе посреди бара! О чем ты думал?

Она отчитывала его, как ребенка.

Райан, не отвечая, уперся локтями в колени и понурил голову.

– Что ж, это явно противоречит снимкам, на которых она двумя неделями раньше стоит посреди улицы в Майами. – Марла безжалостно дернула острым подбородком в мою сторону.

Она была в своем репертуаре, напомнив мне, какой я выставилась дурой, когда мокла под ливнем и думала, что Райан изменяет мне со своей партнершей Лорен Делани, тогда как в действительности они оставались на съемках.

Райан выпрямился и вспылил:

– Даже не суйся! – Он процедил это сквозь зубы, сопроводив слова гневным взглядом.

Не имело никакого значения, что Кайл Трент, мой бывший телохранитель, и Лорен Делани, партнерша Райана по фильму, сговорились и образовали отвратительный альянс в коварном намерении разрушить наши отношения. Важно было лишь то, что в прессе мусолили фотографическое доказательство моего душевного срыва из-за мнимой неверности Райана. Заголовки кричали: «ПОЙМАН НА ИЗМЕНЕ!»

А ныне они вопили о другом: «ПОМОЛВЛЕНЫ!»

Две недели взлетов и падений, усугубленных медийной дотошностью: «Райан и Тарин вместе», «Тарин ловит Райана на измене», «Райан и Тарин считают, что они квиты», «Тайный полет Райана в Сипорт, штат Род-Айленд», – теперь венчались новыми фотофактами, подтверждавшими, что он и вправду взгромоздился на стол.

– Райан, мы уже все обсудили. Хочешь разрушить карьеру? – Марла махнула рукой в мою сторону. Было совершенно очевидно, что карьеру Райана губила именно я.

– Нет! Конечно нет! – проревел он.

Марла фыркнула и ткнула пальцем в какой-то лист:

– Я же запретила тебе афишировать это идиотское решение. Слишком дорого обходится.

Я потрясенно задохнулась. Идиотское? Не снится ли мне это? Неужели и вправду она стоит здесь, читает нотации моему жениху и с тактичностью стенобитного снаряда заявляет, что его решение жениться на мне было глупостью и проявлением ослиного упрямства?

– Разве нельзя было сначала предупредить меня, что ты и впрямь на это отважился? – Она швырнула перед ним какое-то издание. – Я возвращаюсь из Монтерея – и на меня обрушиваются такие новости.

Я закатила глаза, оценив весь пафос негодования Марлы. Бросив взгляд на ее черные лакированные туфли на шпильках, я вдруг подумала, что они, должно быть, были подобраны в тон сегодняшнему цвету ее сердца.

– Меня подловили. Это мое дело, – буркнул Райан, сдаваясь на милость властной ведьме.

Впервые я видела, чтобы он перед кем-то прогнулся. Обычно он предлагал всему миру «уматывать со своей хренью к гребаной матери», но от этого кредо не осталось и следа. В ее присутствии он сдулся, как карточный домик на ветру. Я поджала губы, предпочитая помалкивать.

– Застукали? – переспросила Марла, не веря ушам. – Это так-то ты оправдываешься?

Райан враждебно покосился на нее и соскочил со стула: в дверь постучали вновь.

– Дэвид, – уронил он вяло, не смея поднять глаза на менеджера, который вошел в наш номер.

Дэвид Ардаццио медленно покачал головой, выказывая недовольство тем, что его призвали.

Вид и настроение Дэвида заставили мое сердце бешено забиться. Сейчас за Райана примутся оба его «дрессировщика». Ведьма и маленький Слизняк явились поочередно прессовать и укрощать его.

Будь я проклята, если позволю им смешать Райана с грязью за сделанное мне предложение. Я стиснула кулаки, готовая к предстоящей битве.

– Дэвид, – приветствовала менеджера Марла. – Ну-с, – фыркнула она раздраженно, – давайте обсудим, как уменьшить ущерб. – Она расцепила скрещенные костлявые руки, подобрала несколько распечаток и перепасовала Дэвиду. – На «Ю-тубе» есть еще два ролика, где он поет.