Текст книги "Ворон хозяина не выбирает"

– А вот сами и убедитесь, бесполезный я или нет.

Юкия дерзко улыбнулся и увидел, как в уголках рта молодого господина тоже мелькнуло какое-то подобие улыбки.

– Хорошо. Если что-то еще случится, прими решение сам. Поешь на кухне – там тебе что-нибудь дадут. Это все, что я хотел сказать. Дальше справляйся сам. Я ухожу.

Не успев договорить, молодой господин отвернулся от Юкии и вышел из комнаты.

Сумио беспокойно посмотрел на юношу, но тот решительно покачал головой. У Юкии была масса вопросов, поскольку он многого не знал и не понимал, но он видел, что вопросам этим сейчас не будет конца, а время идет.

Он хлопнул себя по щеке, скорчил жуткую гримасу и кивнул:

– Всего хорошего!

Раз так, он тоже проявит характер.

* * *

Сначала – уборка комнаты.

Юкия нашел на столе записку к служащему читальни и бумаги, которые нужно было разнести по адресам. Он отложил их, чтобы не спутать с остальными во время уборки, и сразу принялся за гору разбросанных документов и книг.

Книги из читальни он распознал сразу по потрёпанным переплётам. Юкия отложил их к письмам и оглядел полки, чтобы понять, по какому принципу расставлены книги. Затем быстро распределил томики со стола по категориям, отправил их на полки и направился к конюшне у ворот.

Сбросив форму, чтобы не запачкать, Юкия быстро «связал» себе уэ, покрывшее все его тело, – так говорят, когда ворон в человеческом облике, раздевшись, создает себе одежду из перьев.

Впрочем, видимо, за конюшней следили: здесь было не так уж грязно. Как было велено, Юкия поменял воду, немного прибрался и вернулся во двор. Зачерпнув воды из колодца, он ковшиком разлил её по горшкам, покрытым белой эмалью.

Солнце к тому времени уже проделало половину своего небесного пути. Молодой господин скоро должен вернуться. Тогда Юкия решительно обернулся птицей: каким бы ни было расстояние, так он управится быстро, не успеешь глазом моргнуть. Мгновенно став вороном, он крепко схватил тремя когтистыми лапами бадью и полетел прямо к водопаду.

Его тут же окружили караульные Ямаути-сю, облетавшие территорию, однако, заметив ленту – знак, что это ворон молодого господина, – несколько растерялись, но все же оставили его в покое. Приблизившись к водопаду, Юкия разглядел, что флигель молодого господина в Сёёгу выдавался из скалы, опираясь на десятки бревен.

Выходит, дом стоит на платформе. По дороге от придворной усадьбы Северного дома к воротам Оо-мон Юкия видел, что торчащие из скалы здания соединялись чем-то вроде тоненьких мостиков – видимо, это была такая же конструкция.

Набрав воды, Юкия не жалея крыльев полетел обратно и полил цветы. Так повторил четыре раза и на этом зкончил работу, когда вернулись молодой господин и Сумио.

К этому моменту Юкия ужасно устал и не чуял под собой ног.

– Молодец. А где мои письма?

Видя, что слуга вытирает ручьём струящийся пот со лба, молодой господин и глазом не моргнул. Юкии от этих холодных слов стало неприятно.

– Я ещё не ходил за ними.

– Что?! – Брови господина прыгнули вверх. – Я ведь, кажется, велел сходить за ними после полудня.

Он был явно недоволен, но ведь и Юкия старался изо всех сил. Другое дело, если бы он поленился или забыл приказ, но в этот раз он ни в чем не был виноват и не собирался извиняться.

– Говорите что хотите, но…

– Стоп. Достаточно. Нет смысла обсуждать то, что не сделано. – Молодой господин не стал даже слушать оправдания Юкии. – Отправлю за ними Сумио. А ты должен действовать, продумав порядок. Работай головой.

С этими словами молодой господин взял с полки несколько книг и собирался уже выйти на улицу. У Юкии на мгновение все мысли вылетели из головы, но, стоило хозяину повернуться к нему спиной, он пришел в себя.

– Подождите! Для вас есть задание от учителя по стихосложению.

Когда Юкия убирал комнату, приходил посетитель. Раздался звук гонга: это оказался ученый муж, который занимался образованием молодого господина. Он оставил очень много заданий и поручил непременно заставить будущего правителя выполнить их.

– Он сказал, что срок – до завтра. И еще просил передать…

– Слушаю.

– «Знание китайской поэзии необходимо Золотому Ворону – старшему из благородных воронов. Стоит воздержаться от неумеренных развлечений и всеми силами восполнить упущенное за несколько лет». Мне показалось, он был сердит.

– Ишь ты. – Молодой господин бросил взгляд на горку заданий на письменном столе и насмешливо улыбнулся. – И что, это я должен сделать?

С этими словами он ушел.

* * *

– Проклятье, проклятье, проклятье! – с воплями летел по небу Юкия, обернувшись птицей. – Зачем он так? Я ведь с самого утра кручусь, ничего не евши… Проклятье!

Снова став человеком и выругавшись напоследок, Юкия вышел на площадку у ворот Оо-мон. Он попытался, не останавливаясь, вбежать внутрь, но его догнал страж.

– Стой! Ты что, собираешься войти в таком виде?

Вероятно, он говорил об уэ. Юкия натянул доброжелательную улыбку и нарочито вежливо поклонился.

– Совершенно верно.

– Какое еще «верно»? Приходи в чем-нибудь приличном.

– Но ведь нет такого правила, которое запрещало бы проходить через ворота в уэ?

Юкия уже ознакомился с придворным уставом. Очевидно, страж не ожидал, что ему возразят.

На мгновение он опешил, но потом недовольно скривился:

– Пусть и нет четкого правила, но при дворе все это знают.

– Я не собирался нарушать порядки, делаю только то, что не противоречит здешним правилам.

Юкия не мог позволить себе хоть на минуту задержаться, поэтому прилетел прямо к воротам.

Он быстро пробормотал:

– Пустите, иначе я не успею.

Но страж бросил:

– А мне какое дело? Я лишь охраняю ворота и не могу просто пропустить прислужника, который даже таких простых вещей не знает.

– Я не простой прислужник, я работаю у наследника престола.

Юкия показал свою ленту на шее вместо пропуска, и стражник, видимо, не заметивший ее раньше, раскрыл рот от удивления.

– Вот это да!

– Если буду тут прохлаждаться, я не смогу исполнить приказание будущего правителя, – добавил с улыбкой Юкия. – Если вас это убедило, пожалуйста, дайте мне пройти.

Страж уныло отошел, тогда Юкия быстро проскользнул мимо. Однако это было совершенно не в характере Юкии, поэтому он злился и на отношение охранника, и на то, что ему пришлось прибегнуть к влиянию молодого господина. На душе не только не стало легче – наоборот, настроение все ухудшалось.

Почти бегом он добрался до Киэя и взялся за бесчисленные поручения от молодого господина. Поскольку все это время Юкия был в уэ, он привлекал внимание. Повязка и тут спасла его от препятствий, но не от враждебных взглядов.

«Что ж, чем-то приходится жертвовать».

Конечно, Юкия предпочел бы избежать такого интереса к себе, но понимал, что от него никуда не деться. Решив больше не замечать, как на него смотрят, Юкия быстро закончил все дела, вернулся к воротам и снова обратился птицей. Однако теперь он нес больше груза, чем по дороге сюда, к тому же пришлось лететь вверх, поэтому обратный путь до Сёёгу оказался очень тяжелым. Дыша так, что плечи ходили ходуном, он со двора влетел прямо во дворец вместе с книгами.

К тому моменту, когда он добрался до стола молодого господина и открыл ящичек для писем, солнце уже клонилось к закату. Ему приказали расположить письма в порядке срочности – видимо, это означало, что их можно прочитать. Он быстро просмотрел их, чтобы успеть до темноты. Один из листков источал густой аромат белил.

– Это еще что?

Впрочем, и так все ясно. Юкия нашел имена отправителей и вздохнул: почти все новые письма пришли из веселых кварталов или из таверн – в общем, из злачных мест. Одни приглашали к себе снова, другие просили создать хорошие условия для работы, потому что одна из женщин мешает делу… И чем же наш молодой господин обычно занимается?

Это задание, физически простое, потребовало от Юкии всех душевных сил и потому показалось ему самым сложным. Наконец он со стоном швырнул письма на стол, и вся работа на сегодня была закончена.

Поправив развалившуюся стопку писем, Юкия глубоко вздохнул. Рядом с бумагами, которые он только что красиво разложил, осталась гора нетронутых заданий от учителя – наверное, предыдущий слуга послушно сделал бы их вместо господина.

Немного поразмыслив, Юкия вытащил ящик с каллиграфическими принадлежностями и начал растирать тушь. Вещи хоть и старые, а принадлежат наследнику престола: тушечница древняя, явно первоклассная вещь, удобный сосуд для воды в форме зимородка. Юкия долго-долго, не берясь за кисть, продолжал растирать тушь.

Когда молодой господин наконец вернулся, солнце уже совсем опустилось за горизонт.

– С возвращением.

– Угу.

Когда Юкия вышел навстречу, он нигде не увидел ни Сумио, ни коня: хозяин дворца пришел один. Верхнего кимоно, в котором он уезжал, на нем не было. При виде молодого господина в уэ Юкия вспомнил охранника у ворот, который днем не пускал его. Если бы молодой господин в таком виде показался у ворот Оо-мон, признал бы охранник в нем наследника?

– И что?

Юкия очнулся. Молодой господин зашел в комнату и сам зажигал светильник.

– Сколько ты выполнил из порученного? – спросил он, бросив взгляд на новые книги.

Юкию разозлило, что молодой господин даже не смотрел на него, и он резко ответил:

– Не знаю, соответствует ли это вашим чаяниям, но работу я закончил всю.

Тут молодой господин внезапно поднял взгляд:

– Всю?

– Да. Что-то не так? – с подозрением произнес Юкия, но наследник покачал головой.

– Нет, все хорошо. Молодец, хорошо потрудился.

Юкия снова кивнул, внимательно следя за выражением его лица.

– Вот только задание ваше я не трогал.

– Угу. Ну и ладно.

Эти слова удивили Юкию, он ожидал другого ответа.

– Что значит «ну и ладно»? Тушь я растер, но вы же собираетесь потом сами его выполнить?

При этих словах молодой господин чуть заметно улыбнулся:

– Нет. За тушь спасибо, но задание я делать не стану.

– Но ведь учитель рассердится на вас, Ваше Высочество…

Юкия был уверен, что услышит лишь какую-нибудь колкость, но беззаботность молодого господина обеспокоила его еще больше: тот в ответ лишь легонько покачал головой.

– Мне все равно. Или ты хотел сделать все вместо меня?

Молодой господин ткнул в задание пальцем, и Юкия, глянув туда, скривился:

– Шутить изволите?

– Тогда и ладно. Оставим это.

«“Оставим”?» – бессильно повторил про себя Юкия и замолчал.

– Да, и еще, Юкия.

«Ну что еще?» – подумал Юкия, но покорно отозвался:

– Слушаю.

– Будь моим пажом.

От неожиданного приказа Юкия окончательно потерял дар речи.

Паж выполняет почти ту же работу, что и личный слуга, но крохотное изменение названия сильно меняет отношение окружающих. Если «слуга» – это ворон, который помогает хозяину, в первую очередь выполняя разную работу, то в слове «паж» заключено еще и значение «приближенный, имеющий личные отношения с господином». Коротко говоря, это соратник на будущее. Пусть даже у господина увеличится количество слуг, но их положение всегда будет ниже пажа. Фактически это повышение в карьере.

Другой обрадовался бы, но Юкия почувствовал, как мурашки бегут по коже. Когда молодой господин спросил: «У тебя нет возражений?» – Юкия был уже готов ответить: «У меня одни сплошные возражения».

– Подождите! Это высочайшая честь, конечно, но эта ноша для меня слишком тяжела.

Совершенно непонятно, что молодой господин увидел в Юкии и за что сделал пажом, но принять такое решение за один день точно необычно.

– Я ведь из провинциального дома. Наверняка есть господа, которым гораздо больше подобает этот статус, чем мне.

– А в чем проблема, если ты из провинциального дома? – с искренним недоумением спросил молодой господин, и Юкия на миг запнулся.

– Но ведь другие слуги – все благородные вороны из Тюо. Наверняка будет много жалоб.

– Меня это не волнует.

– Но ведь и кроме меня есть другие умелые прислужники из аристократов Тюо. С ними не возникнет никаких хлопот!

– Никто из твоих предшественников не справился с работой.

– Потому что вы требуете слишком многого от одного ворона. Наймите двоих – и они все успеют.

– Ты ведь выполнил мои поручения один, зачем мне больше работников?

– Эти люди необходимы! – чувствуя всю безнадежность спора, почти кричал Юкия. – Так или иначе, нет никаких причин брать пажом именно меня. К тому же через год мне нужно вернуться в Тарухи. Я очень благодарен за ваше предложение, но позвольте его отклонить.

Юкия больше не в силах был заботиться о том, как выглядит. Он спрыгнул со ступеньки и распростерся на полу, прислонившись лбом к прохладному камню. На несколько мгновений Юкия замолчал, и молодой господин заговорил первым.

– А если я скажу, почему только ты можешь стать моим пажом, ты согласишься?

– Ну, если так… Да. Только это должна быть серьезная причина.

– Ясно, – легко кивнул молодой господин. – Хорошо. Только не забудь свое обещание.

Голос звучал так, будто его хозяин улыбнулся, и Юкия заподозрил неладное, но тут в животе заурчало.

– Ой.

Точно, он ведь совершенно забыл пообедать.

– Ты что, не ходил на кухню?

– Так у меня времени на это не было.

Юкия с несчастным видом держался за живот, и молодой господин, взглянув на него, пошарил за пазухой.

– Вот, держи.

Юкия только вытаращил глаза и поспешил поймать брошенное.

– Это еще что?

– Кумкват.

Юкия и сам это знал. Наследник бросил ему высушенный кумкват, обсыпанный сахаром, чтобы юноша перекусил. Оранжевый с желтизной плод ярко выделялся в полутемной комнате.

– Ты ведь голоден? Сунь его в рот пока.

Сам молодой господин тоже вынул один из маленького мешочка и стал жевать. Он уплетал лакомство за обе щеки, и сейчас его в этом простом черном одеянии сложно было принять за будущего правителя.

– Что ж, спасибо.

– На сегодня хватит. Ты свободен.

– Хорошо. Спокойной ночи.

Ощущая неудовлетворенность, Юкия поклонился и удалился из комнаты. Выйдя на улицу, он сунул в рот кумкват, не зная, куда его еще деть. Раскусив сушеный плод, он ощутил его кисло-сладкий вкус и какую-то особенную горечь.

* * *

– Так я и думал!

Глядя, как радостно смеется Киэй, Юкия надулся.

– И нечего смеяться! Я понятия не имел, что прислуживать молодому господину так сложно.

– Ну, извини, – сказал Киэй, но продолжал улыбаться.

Дело происходило после обеда, примерно через полмесяца после того, как Юкия начал работать у наследника.

О месте пажа разговор больше не заходил ни разу: видимо, это был просто каприз молодого господина. Или хозяин просто забыл об этом – вот и хорошо.

С первого дня во дворце Юкия ежедневно без отдыха выполнял приказы наследника, но теперь уже привык к работе и даже понемногу научился выкраивать время для себя.

Вот и сейчас, пока он в управлении гражданскими делами ждал писем для своего господина, появилась свободная минутка, и он пошел к Киэю, которого давно не видел. Киэй, видимо, был занят, но прервался, увидев Юкию, и даже налил чаю. Темой разговора стала эксцентричность молодого господина.

– Вообще-то, с тех пор как наследник вернулся из внешнего мира, в Сёёгу попадает очень мало людей. Прислужники тоже больше одного не приходят.

Юкия впервые слышал об этом, он почесал затылок и сердито взглянул на Киэя.

– Но почему?

– Похоже, Его Высочество совсем не любит людей. Так же и в отношении личной охраны: он не подпускает к себе других Ямаути-сю, кроме Сумио. Он даже хвастался, что вместо толпы помощников и распорядителей, которых положено иметь будущему правителю, ему достаточно одного прислужника.

Дворец Сёёгу, пока молодой господин учился в дальних странах, долгое время был закрыт. Тех, кто когда-то работал в Сёёгу, перевели во дворец Золотого Ворона и в разные ведомства при дворе, но их призвали обратно, когда хозяин дворца вернулся. Однако тот своевольно отпустил всех назад в их ведомства. Мало того, даже слуги, призванные специально для него, не получили разрешения войти в Сёёгу, за исключением одного, которому он дал поручение. Остальные, кого выгнали из Сёёгу и понизили рангом, сделав лишь кандидатами в прислужники, похоже, завидовали тому, единственному. Тем не менее он сам очень скоро бросил эту должность.

Позже другой восторженный юноша занял место рядом с молодым господином, но тоже долго не продержался. Кто узнавал об этом, решал, что это просто жалобы избалованных молодых людей на тяжкий труд. Однако, когда в ведомство церемоний, где нанимали воронов, прибежали один за другим с жалобами шестеро прислужников, появились подозрения.

Шесть воронов! Меньше чем за месяц шестеро отказались работать у молодого господина. Один бросил службу в тот же день, когда начал, а бедняга, который продержался дольше всех, попросил о переводе, не прошло и десяти дней.

«Его Высочество молодой господин – необычный человек. – Как-то раз кто-то прошел мимо стола Киэя, жалуясь чиновнику рядом. – Он дает работу, понимая, что ее нельзя выполнить, и радуется, глядя на наши мучения. Причем сам в это время изволит где-то развлекаться. Прислуживать ему? Увольте!»

Еще один в коридоре громко, на все ведомство сетовал на злобствование молодого господина: «Сам-то никогда не занимался растениями, а как я сказал, что цветы засохли, выбранил меня! А ведь я, как мне приказали, столько раз набирал воду в дальнем водопаде! Выходит, это я дурень, что так серьезно подошел к делу?»

Третий не имел сил ругаться и лишь уныло кивал, проливая слезы: «Он вынудил меня выполнять все задания, которые дали ему. А потом еще и учитель ругал меня, мол, почему я не заставил потрудиться молодого господина. И когда он спросил об этом хозяина, тот заявил, что “прислужник сам это сделал”, и я не знал, как поступить. А пока я делал все за господина, сам он отправился в квартал развлечений».

На самом деле прислуживать наследнику – самая короткая дорога наверх. И правда, первые вороны шли к нему работать по собственному желанию. Но уже через несколько дней они были измотаны и заявляли, что с них хватит. Такое преображение пугало.

При дворе почти никто не знал характера молодого господина, ведь до сих пор он жил во внешнем мире. Когда же он вернулся, за какой-то месяц даже до чиновников низкого ранга донеслась весть о том, что «Его Высочество невероятно пустоголов».

Однако Киэй вовсе не считал такое положение дел нормальным.

– Конечно, у Его Высочества – хотя и нехорошо так говорить – проблем немало. И все же я часто думал: как же можно из-за этого сразу бросать должность?

Похоже, он хотел сказать, что прежним прислужникам, которые быстро отказывались от работы, не хватало упорства.

Киэй был наследником Северного дома, и из всех четырех домов в Северном родилось больше всего воинов, а потому он, как и Юкия, считал сынков аристократов из Тюо слабаками.

– А ты закален жизнью в Тарухи, нельзя сказать, что у тебя недостаточно упорства. Вот я и подумал, что о тебе незачем беспокоиться, поэтому и поддержал мнение твоего деда. Ты первый, кто так долго продержался у Его Высочества. У меня глаз верный, – довольно засмеялся Киэй. Наверное, он не знал, как Юкию прозвали дома, в Тарухи.

В конце концов, Юкии повезло, что он понравился, но оступись юноша хоть чуть-чуть – и он не просто не продержался бы долго, но еще и заработал бы звание «позора северной земли». А ведь еще немного – так бы и произошло. И в страшном сне такого не увидишь.

Пока Юкия сидел, неопределенно улыбаясь, принесли письмо, которое он ждал. К тому же для Киэя, похоже, пришел какой-то приказ, и он засуетился. Юкия, толком не попрощавшись, быстро ушел.

Пока молодой господин гонял юношу и в хвост и в гриву и тот целыми днями бегал по дворцу, Юкия кое-что понял: при дворе о Его Высочестве думают не очень-то хорошо.

Всюду, куда его отправляли с поручениями, жаловались, что молодой господин не соблюдает общие правила. Находились и недовольные тем, что именно он займет престол. Однако дело было не только в странном поведении самого наследника: похоже, масла в огонь подливали и успехи его родного старшего брата, Нацуки.

Около десяти лет назад лишенный статуса наследника после дворцового переворота, Нацука благодаря своей незаурядной натуре все так же завоевывал симпатии воронов. С его светлым умом, любезностью, решительностью, которую он проявлял в нужный момент, да еще таким высоким ростом и приятной внешностью было бы странно не снискать любовь народа.

К тому же Нацука очень напоминал прежнего Золотого Ворона, знаменитого своей мудростью. Высшие чиновники, помня прежние времена, конечно, не говорили ничего вслух, но были заметно недовольны нынешним правителем, плясавшим под дудку четырех домов, и, очевидно, возлагали на Нацуку большие надежды.

И вдруг десять лет назад происходит переворот, и Нацука теряет свое положение – после такого разочаровались многие. А новый наследник – выскочка, только что вернувшийся из внешнего мира, выделялся лишь своими странностями и потому не шел ни в какое сравнение с Нацукой, которого твердо поддерживали не только молодые, но и старые чиновники высокого ранга. Похоже, нынешнему молодому господину симпатизировал только Западный дом, родной дом его матери.

Даже если бы все было не так, то с его-то характером… должно быть, врагов у него много.

С такими мыслями Юкия вернулся в Сёёгу.

К этому времени дни стали гораздо длиннее. А поскольку молодой господин почти всегда возвращался после наступления сумерек, Юкия, казалось, мог не спеша заканчивать работу под лучами заходящего солнца.

Крепко держа в когтях сверток с документами, Юкия в облике птицы медленно опустился во дворе Сёёгу и вздрогнул от удивления, столкнувшись с разъяренным молодым господином.

– Ваше Высочество! Как вы рано изволили вернуться!

– Это ты опоздал! Я уже устал ждать!

Едва успел Юкия превратиться в человека, как молодой господин схватил его за шиворот и широко зашагал вперед.

– Что случилось-то? – запротестовал Юкия, которого почти тащили следом.

К счастью или к несчастью, за эти полмесяца, выполняя всяческие нелепые поручения, Юкия почти перестал робеть перед хозяином.

– Сам пойду! – отрезал он и попытался стряхнуть руку молодого господина. Тот сразу выпустил слугу.

– Куда вы?

Молодой господин ворвался в Сёёгу и шел, похоже, в сторону дворца. Однако Юкия не мог вспомнить, чтобы тот по своей воле ходил туда. Он сообразил: что-то случилось, однако, услышав слова наследника, который смотрел только вперед, невольно сглотнул.

– В тронный зал. Похоже, отец объявил срочный сбор.

– В тронный зал?

Спеша за молодым господином, Юкия на миг запнулся.

Тронный зал – Сисиндэн, «лиловые покои», – главный зал дворца Его Величества Золотого Ворона и в то же время единственное место для общения со двором. Туда крайне редко позволяли заходить, и, даже когда разрешение было получено, сам зал обычно не открывали. Как правило, туда допускались чиновники высшего ранга, напрямую связанные родственными узами с четырьмя домами, а также ятагарасу из дома Сокэ, родственники Золотого Ворона.

И теперь, глядя на молодого господина, который собирался бесцеремонно влететь туда, Юкия вдруг спохватился: ведь это же наследник престола. Он бросил взгляд на спину хозяина: тот поверх лаково-черного уэ накинул лишь светлое хитоэ. Выглядел он как простой музыкант, но это было обычно для него. Внешне он ничуть не походил на наследника, да и вел себя очень странно.

Будущий правитель безжалостно раздавал приказы: сделай то, сделай это, но при этом, как ни странно, ничуть не важничал. Он нахально провоцировал Юкию словами и поступками, но, когда тот протестовал, ни в коем случае не повышал голос. Напротив, если в словах Юкии можно было заметить непочтительность, он даже смотрел на слугу с интересом.

Благодаря этому за то недолгое время с момента приезда Юкия совершенно лишился ощущения, что прислуживает наследнику престола, и чувства благодарности за это не испытывал. Поскольку сам молодой господин не обращал на свой статус внимания, слова Юкии становились все беспощаднее, однако на людях, конечно, он избегал фамильярности.

Когда они перешли мост и вошли во дворец, Юкия напомнил себе быть осторожнее. Здесь он оказался впервые, даже воздух вокруг поменялся, встречалось больше нарядных гвардейцев, а одежды, которые во дворце и так роскошны, стали еще великолепнее.

Так они вдвоем добрались до тронного зала. Из коридора в него вели двери, украшенные великолепной резьбой с изображением деревьев апельсина-татибаны и сакуры, у входа выстроились солдаты в форменной одежде.

Двери были плотно закрыты.

– Кажется, отсюда нельзя войти.

В ответ на слова Юкии молодой господин сощурился, и тут раздался веселый голос с хрипотцой:

– Надо же, Его Высочество! Кажется, вы припозднились.

Увидев того, кто это сказал, Юкия подумал: «Экое роскошное платье нацепил!»

Говоривший казался постарше юноши, но еще не был зрелым мужчиной во цвете лет. Этот ворон даже не пытался спрятать дерзкую улыбку и выглядел очень уж злорадно. Изо рта торчали, заходя друг за друга, неровные зубы – словно клыки, которые в лучах светильника сверкали желтым. Из-под толстых бровей горели неугасимым огнем немного выпученные глаза. Нечесаные волосы кое-как собраны в узел, лицо смуглое, на плечах – богатая накидка с золотым вышитым гербом в виде стилизованного колеса. В отличие от Нацуки, тоже крупного, но гармонично сложенного, у этого плечи были широкие, но мускулистые, точно бревна, а руки и ноги – слишком длинные. Даже через толстую парчу угадывалось его мощное тело, на котором одежда чуть не расходилась по швам. От него словно исходила невероятная уверенность в себе. Этот пугающий облик повергает в трепет любого и обладает меж тем странной силой, не позволяющей отвести от него взгляд.

– Ты ведь Мититика из клана Минами-Татибаны?

При звуке голоса молодого господина мужчина, которого назвали Мититикой, чуть заметно улыбнулся.

– Верно. Какая честь для меня: вы, кажется, изволили запомнить мое лицо. Однако, поскольку я покинул свой дом, я больше не Мититика из Минами-Татибаны, а называю себя просто Рокон[4]4
  «Рокон» – иное чтение иероглифов, которыми записано имя «Мититика». Видимо, мужчина подчеркивает этим свою чужеродность, отрицая связь с семьей.


[Закрыть].

– И почему ты здесь? Разве ты не должен охранять моего брата?

В накаленной атмосфере только Рокон выглядел по-прежнему спокойно и расслабленно.

– Да потому, что господин Нацука находится за этой дверью, – указал Рокон подбородком на тронный зал.

Молодой господин помрачнел:

– Тебе что, кто-то приказал остановить меня?

Взгляд наследника остановился на мече величиной почти в человеческий рост в руках у ворона, который держался чуть поодаль за спиной Рокона. Меч казался настолько огромным, что его легко можно было принять за украшение, однако, если его вытащат из ножен, сопротивление будет бесполезно.

Только безумец устроил бы кровопролитие перед тронным залом, да еще выступив против будущего правителя. Это было понятно, и все же вокруг Рокона витало ощущение опасности и почему-то казалось, что он способен на подобное.

Впрочем, в ответ на слова молодого господина Рокон громогласно расхохотался:

– Шутить изволите! Мне никто не может приказывать, а тот, кто может, – господин Нацука – не пойдет на такое. – Еще не отсмеявшись, Рокон продолжил: – И все равно ворота уже заперты. Даже вам туда никак не попасть.

Когда начиналось заседание государственного совета, двери тронного зала закрывались изнутри на ключ. Что бы ни случилось, их нельзя было открыть снаружи, и до окончания совета никто их не трогал.

Словно говоря: «Я мешать не буду», Рокон, ухмыляясь, сложил руки на груди и напустил на себя важный вид.

– Ты хочешь сказать, что мне не войти в тронный зал? – легко отмахнулся молодой господин, и, доказывая, что это невозможно, прошел мимо беспокойно переглянувшихся стражников, и встал перед дверьми.

– Открывайте! – прозвучал его звонкий голос.

Тут же в замке повернулся ключ.

Не обращая внимания на Рокона, который еще больше выпучил круглые глаза, наследник обернулся к Юкии:

– Иди за мной.

Не успел тот сообразить, что обратились к нему, как двери тронного зала открылись.