Текст книги "Город будущего: Дубай, созданный архитектурой"

Земли Дубая

В это время шейх Рашид уже вел переговоры с предпринимателями из Индии, Ирана и соседних стран Персидского залива. Дональд Хоули тоже возлагал большие надежды на рынок недвижимости в Дубае, но хотел сделать его прозрачным. Готовясь к встрече с Рашидом, Хоули составил трехстраничный документ, озаглавленный «Земли Дубая». В документе он подчеркивал, что «работу по развитию городской среды Дубая следовало вести надлежащим образом»[253]253
  Dubai Lands. 28 Sept. 1959 // National Archives (NA). United Kingdom. FO 371:140222.


[Закрыть]. Словосочетание «надлежащим образом» было в ходу у британских чиновников, но зачастую выражало лишь абстрактную любовь к порядку. Дональд Хоули вкладывал в эти слова вполне конкретный смысл. Ему нужен был план городской территории, в котором были бы точно определены границы зон и участков.

Подобно отчету компании Halcrow, новый документ пояснял, каким образом введение дополнительных процедур и правил обеспечит стабильный, контролируемый рост города. В «Землях Дубая» был намечен самый долгосрочный и масштабный из всех проектов модернизации, которым предстояло определять будущее города. Например, в нем впервые официально заявлялось, что для экономического здоровья Дубаю нужен упорядоченный рынок недвижимости как стартовая площадка «для серьезного развития». В этом документе Хоули не столько предполагал, сколько указывал, как должен разрастаться город. Он не давал прогнозов относительно того, с какой скоростью и до каких размеров мог увеличиться Дубай, – он думал о доходах, которые мог приносить город. В первую очередь его волновал рынок недвижимости. Бесконтрольный рост города следовало не только обуздать, но и сделать источником дохода для новорожденной администрации Дубая.

В «Землях Дубая» были обозначены шесть категорий городских земель для будущей застройки с учетом характера использования: жилая, коммерческая, индустриальная, «непригодная», публичная и «участки для мечетей, клубов, нефтедобывающих предприятий и т. п.». Жилые районы, в свою очередь, подразделялись на три «класса», в том числе «кварталы для беднейших слоев населения, которые, как правило, возводят плетеные хижины, крытые пальмовым листом, и другие легкие строения». Ранее Дональд Хоули призывал запретить такие постройки: при пожаре они выгорали дотла «менее чем за минуту». Однако впоследствии он признал, что без этих опасных жилищ негде расселять прибывающих мигрантов. Два других класса предназначались для капитального строительства с использованием бетонных блоков[254]254
  Reisz T. Along Sound Lines': Drawing Up Dubai's Labor Camps from 1950 to 2008 // Perspecta. 2017. Sept. Vol. 50.


[Закрыть]. В документе, составленном Хоули, население Дубая не делилось на этнические и национальные группы. Категория жилья, на которое мог претендовать человек, определялась только его материальным положением.

Кроме того, Дональд Хоули призывал составить подробную карту города, создать земельный кадастр, законодательно обеспечить право собственности и немедленно наложить запрет на дальнейшее строительство до тех пор, пока не появятся кадастр и план развития. Во-первых, его интересовали незастроенные районы города и те участки земли, у которых не было бесспорных собственников. Наброски Хоули предвосхищали юридический принцип, легший вскоре в основу земельной политики Дубая: любой участок, у которого не было «официально установленного» владельца, поступал в собственность городских властей – иными словами, под контроль шейха Рашида. «План строительства» должен был помочь перейти от «размытых, невнятно прописанных процедур» к регламентированным сделкам с земельными участками с привязкой к топографическому плану[255]255
  Hawley D. Desert Wind. P. 55.


[Закрыть]. Для успешного развития Дубаю был необходим не только план города, но и земельный кадастр, который позволил бы документально подтверждать право собственности. Официальные свидетельства, в свою очередь, открыли бы собственникам жилья доступ к финансовым услугам, например банковским ссудам. По словам Дональда Хоули, план городского строительства нужен был «не только для порядка, но и для поддержания законности»[256]256
  Hawley D. The Emirates. P. 147, note 241.


[Закрыть]. Иными словами, план задумывался не просто как образ будущего города, но в первую очередь как инструмент управления.

Хоули утверждал, что план следует составить как можно быстрее, однако в поисках архитектора и проектировщика он почему-то отправился вовсе не в Лондон[257]257
  Hawley D. The Emirates. P. 163.


[Закрыть]. В британской столице он нашел бы множество специалистов, готовых взяться за любую работу. После Второй мировой войны в Лондоне сложилась сильнейшая школа городского планирования. Именно она взяла на себя послевоенное восстановление Британии, включая проектирование и строительство так называемых новых городов в «зеленом поясе» вокруг Лондона. Летом 1959 г., когда Дональд Хоули проводил отпуск в британской столице, новые города уже были частично сданы и заселялись. В стране возводились современные населенные пункты, предназначенные для проживания и работы. В основе концепции лежал многолетний опыт городского планирования, обобщенный в серии документов, которые не только преобразили Лондон, но и сделали его международным центром проектирования. Сходные тенденции определяли развитие городской среды в других европейских странах и бывших британских колониях. Если города называли важнейшим наследием Британской империи, то принципы городского планирования стали для Лондона ценной статьей послевоенного экспорта. Лондонские проектировщики составляли планы развития Дели, Эль-Кувейта, Багдада, Карачи, Коломбо, Аддис-Абебы и Гонконга, но летом 1959 г. никому из британских чиновников не пришло в голову распространить этот опыт на Дубай.

Вечеринка и телеграммы

Летом 1959 г. Дональд Хоули побывал на лондонской барбекю-вечеринке, где встретил архитектора Джона Харриса. Вероятно, Харрис тогда описывал крупную городскую клинику, которую только что построили по его проекту в Дохе. Впоследствии Хоули смутно припоминал, что у Харриса «был опыт работы в странах Персидского залива» – это весьма сдержанная оценка, если учесть масштаб проекта, превосходивший все, что прежде делали британские архитекторы в этом регионе[258]258
  Hawley to Foreign Office. 3 Oct. 1959 // National Archives (NA). United Kingdom. FO 371:140143.


[Закрыть]. Джон Харрис лично курировал поставки материалов и оборудования для строительства «первого каркасного здания в Катаре». Стальные несущие конструкции для него привезли из Британии. Медицинская техника тоже была британской. Возможно, именно на этой вечеринке в Лондоне Хоули поделился тем, что властям Дубая нужен землеустроитель, а Джон Харрис убедил его нанять проектировщика.

Рис. 4.3

Муниципальная клиника в Дохе. Проект супругов Джона и Джилл Харрис

Из архивов библиотеки Джона Р. Харриса

В 1953 г. супруги Джон и Джилл Харрис выиграли конкурс на лучший проект первой муниципальной клиники в Дохе[259]259
  Hospital, Doha, Qatar on the Persian Gulf // Builder. 1957. 5 April. P. 623. Джон и Джилл Харрис подали заявку на конкурс в 1952 г. В архивах Королевского института британских архитекторов нет упоминаний о конкурсе в Катаре. В дальнейшем клиника в Дохе носила название «Румайла». См.: Men of the Year, 1953: John Harris // Architects' Journal. 1954. 21 Jan. P. 73. Там же в числе «людей года» упоминались архитекторы Элис и Питер Смитсоны. К этому времени Джилл Харрис больше не упоминалась в проекте.


[Закрыть]. Конкурс проходил при поддержке Королевского института британских архитекторов. Вероятно, для ближневосточного региона это был первый архитектурный проект с участием женщины. В СМИ он освещался скупо, поскольку все внимание британских журналистов было на тот момент было приковано к послевоенным стройкам на родине. С другой стороны, катарский проект едва ли не впервые после войны дал британским промышленникам и консультантам возможность заработать на строительстве за рубежом. Возведение клиники в Дохе требовало масштабных, технологически сложных операций и участия архитекторов, способных ими руководить. Более 35 британских компаний поставили в Катар широчайший ассортимент продукции – от бетонных кровельных конструкций до прачечного оборудования и флагштоков. Клиника в Дохе дала британцам не только прибыль, но и рабочие места, а также доступ к новому рынку.

Впоследствии Дональд Хоули утверждал, что именно он представил Джона Харриса шейху Рашиду, хотя первоначально у МИДа был другой кандидат на должность городского планировщика Дубая[260]260
  Hawley D. The Emirates. P. 175, note 290.


[Закрыть]. Лондонские чиновники рекомендовали компании Halcrow связаться с П. У. Макфарленом. Этот проектировщик работал в партнерстве с архитекторами Энтони Миноприо и Хью Спенсели, втроем они составили проект развития городской среды по заказу эмира Кувейта. Все они пользовались в Лондоне заслуженным авторитетом. По проекту Энтони Миноприо был построен Кроули, один из первых новых городов в Британии. А Макфарлен входил в «маленькую, сплоченную команду» Патрика Аберкромби, которая в 1944 г. представила знаменитый план послевоенного благоустройства Лондона[261]261
  Abercrombie P. Greater London Plan 1944. London: His Majesty's Stationary Office, 1945. P. iii.


[Закрыть].

Итак, на должность городского планировщика Дубая претендовали: Джон Р. Харрис, глава небольшого архитектурного бюро, и тандем Миноприо – Спенсели при участии Макфарлена – именитые градостроители с впечатляющим послужным списком. В ходе переговоров с чиновниками МИДа Макфарлен оценил стоимость первого этапа работ, включая аэрофотосъемку местности[262]262
  Marshall to Hawley. 2 Oct. 1959 // National Archives (NA). United Kingdom. FO 371:140143.


[Закрыть]. После столь убедительного начала Дональду Хоули пришлось напомнить коллегам о кандидатуре Джона Харриса[263]263
  Hawley to Foreign Office. 3 Oct. 1959 // National Archives (NA). United Kingdom. FO 371:140143.


[Закрыть].

Хоули обратился за советом к Питеру Рейли, который курировал британские строительные проекты в политическом агентстве Кувейта. Рейли, вероятно, был в курсе работы, проделанной Харрисом в Кувейте, но мнение о ней предпочел оставить при себе. Зато относительно других кандидатов он был готов высказать ряд критических замечаний. В 1952 г. команда Миноприо составила первый официальный план развития городской среды Эль-Кувейта. Их амбициозный проект был рассчитан на 250 000 жителей (к 1959 г. в Дубае проживало всего около 40 000 человек)[264]264
  Al-Nakib F. Kuwait Transformed: A History of Oil and Urban Life. Stanford, CA: Stanford University Press, 2016. P. 99, 110.


[Закрыть]. Вскоре после его утверждения в городе начались масштабные работы по сносу ветхих зданий. Однако к 1956 г. работы, судя по всему, заглохли. Тогда же и команда Миноприо прекратила деятельность в Эль-Кувейте, напоследок разработав «проект общественных центров»[265]265
  Sargeant F. C. D. Development in Kuwait. Progress Report. 18 Feb. 1956 // National Archives (NA). United Kingdom. FO 1016:514.


[Закрыть]. Годом ранее предложенный ими план застройки Багдада был отвергнут в пользу контракта с Фрэнком Ллойдом Райтом[266]266
  Pyla P. Back to the Future: Doxiadis's Plans for Baghdad // Journal of Planning History. 2008. Vol. 7, no. 1. Feb. P. 7–8.


[Закрыть]. Казалось бы, после этих неудач группу должно было заинтересовать предложение властей Дубая, но Миноприо с коллегами не проявили особого энтузиазма.

Кандидатов на должность планировщика попросили подать заявку – вероятно, с описанием ранее выполненных проектов. Джон Харрис прислал документы, а Макфарлен, представитель команды Миноприо, не торопился[267]267
  Notes from Marshall. 5 Oct. 1959 // National Archives (NA). United Kingdom. FO 371:140143. – Письмо Маршалла. 5 октября 1959 г.


[Закрыть]. После трех недель ожидания Дональд Хоули счел, что молчание указывает на отсутствие интереса со стороны команды. Он взял на себя ответственность за «землеустроительные работы в Дубае» и отправил приглашение Харрису[268]268
  Notes on Dubai town planning. 2 Nov. 1959 // National Archives (NA). United Kingdom. FO 371:140143. – Письмо о городском планировании Дубая. 2 ноября 1959 г.


[Закрыть]. Узнав о единоличном решении Хоули, лондонские чиновники позвонили Харрису и отозвали предложение[269]269
  Marshall to Hawley. 30 Oct. 1959 // National Archives (NA). United Kingdom. FO 371:140143.


[Закрыть]. Харрис вежливо ответил, что, если приглашение возобновят, он сможет выехать в Дубай через 10 дней. Чиновники МИДа повторно связались с Макфарленом, который выразил готовность прибыть столь же быстро, но так и не отправил заявку.

В конце концов лондонские чиновники все же получили заявки от обоих кандидатов, но один из представителей МИДа посетовал: «Какой от них толк, если мы не знаем, как их оценивать?»[270]270
  Notes from A. R. Walmsley. 3 Nov. 1959 // National Archives (NA). United Kingdom. FO 371:140143. – Письмо А. Р. Уолмсли. 3 ноября 1959 г.


[Закрыть] Похоже, сотрудники МИДа не догадались обратиться за консультацией в отдел по развитию Ближнего Востока (ОРБВ), где работали городские планировщики. Питер Рейли, который мог оценить работу, проделанную обоими кандидатами в Кувейте, высказывался скупо и осторожно. Так, в переписке с Британским политическим агентством в Дубае он не упомянул о спорном проекте команды Миноприо в Эль-Кувейте, где после полного сноса городского центра так и не приступили к реконструкции[271]271
  Al-Nakib F. Kuwait's Modern Spectacle Oil Wealth and the Making of a New Capital City, 1950–90 // Comparative Studies of South Asia, Africa, and the Middle East. 2013. Vol. 33, no. 1. P. 7–25.


[Закрыть].

Четвертого ноября 1959 г. британский МИД, не имевший сил или желания вникать в суть вопроса, телеграфировал, что нанимать городского планировщика должен правитель Дубая, ведь именно ему предстояло оплачивать работу. Сделать «немыслимо сложный выбор» можно было лишь одним способом – побудить шейха Рашида лично назвать имя архитектора. «Даже если вам придется суфлировать, пожалуйста, устройте так, чтобы он высказал свое мнение»[272]272
  Foreign Office to Dubai. 4 Nov. 1959 // National Archives (NA). United Kingdom. FO 371:140143.


[Закрыть]. Прежняя тактика «мягкого побуждения» сменилась ненавязчивым давлением. «Если правителю безразличны расценки и хочется нанять консультантов, которые уже участвовали в проектах мирового масштаба, он может выбрать М[иноприо]»[273]273
  Foreign Office to Dubai. 4 Nov. 1959 // National Archives (NA). United Kingdom. FO 371:140143.


[Закрыть], – говорилось в телеграмме. Имея скудные сведения и одну полную заявку от проектировщика, Хоули должен был отчитаться о решении шейха.

В Лондоне прекрасно знали, что расценки отнюдь не «безразличны» шейху Рашиду, и догадывались, что «проект мирового масштаба» – ненужная роскошь в условиях шаткого экономического положения Дубая. Тем не менее удивительно, что в телеграмме из 89 слов британские чиновники приписали проектам команды Миноприо такой размах. Выражение «мировой масштаб» наводит на мысли о грандиозном строительстве, внушительных зданиях, широких бульварах и проспектах, памятниках, площадях и прочих символах политической власти. Проекты, которые Миноприо и Спенсели (при участии Макфарлена) выполняли в Дакке, Багдаде и английских городах, трудно назвать монументальными[274]274
  Macfarlane P. W. Planning an Arab Town // Town Planning Institute Journal. 1954. Apr. P. 110–112; Minoprio C. A., Spencely H. G. C., Macfarlane P. W. Master Plan for Dacca // Dacca Improvement Trust. London, 1959; Macfarlane P. W. The Plan for Baghdad // Housing Review. 1956. Vol. 5. P. 193–195.


[Закрыть]. План развития Эль-Кувейта тоже был относительно скромным, хотя и требовал полного уничтожения старого города. Проектировщики назвали его «радикальной перепланировкой». Стоимость выкупа земли и работ по сносу зданий оказалась запредельной[275]275
  Macfarlane P. W. Planning an Arab Town. P. 113.


[Закрыть]. Город еще долго пожинал последствия «отказа от донефтяного прошлого» – он совершенно утратил исторический облик, а цены на недвижимость взлетели до небес[276]276
  Al-Nakib F. Kuwait's Modern Spectacle. P. 7–25.


[Закрыть].

Характеризуя Миноприо с коллегами как «архитекторов мирового масштаба», лондонские чиновники, видимо, намекали, что лучше выбрать Харриса. Однако решение, как и ответственность, они переложили на плечи правителя, который сам признавал, что не очень хорошо разбирается в предмете обсуждения. Прежде, когда речь заходила о найме городского планировщика, шейх Рашид неизменно полагался на мнение Хоули. Колебания шейха были понятны: он, вероятно, впервые в жизни видел планы развития городской среды и только что побывал в одном из крупнейших мегаполисов мира.

Хоули и его предшественники в политическом агентстве убеждали Рашида, что британский опыт муниципального строительства обеспечит ему политическую стабильность. Пожалуй, именно теперь шейху стоило прислушаться к британским советникам: он должен был принять судьбоносное решение, от которого зависел дальнейший рост Дубая. Четырьмя годами ранее чиновники британского МИДа поручили реконструкцию Хор-Дубая компании Halcrow, не консультируясь с шейхом. Политический агент даже хранил у себя всю документацию по проекту, хотя финансировал его именно Рашид. С тех пор Дональд Хоули не раз выбирал и приглашал в Дубай других британских специалистов, и ему не требовалось одобрение правителя Дубая. Неизвестно, почему МИД сменил тактику. Быть может, план развития города был слишком важен, чтобы британцы согласились взвалить на себя бремя ответственности? А может, наоборот, ему не придавали особого значения и процедуры никого не интересовали? Или же были совсем другие причины?

Получив телеграмму из МИДа, Дональд Хоули немедленно договорился о встрече с Рашидом и через несколько часов послал ответ в Лондон:

«Правитель предпочитает экономичный вариант. Проектировщики мирового уровня не требуются»[277]277
  Hawley to Foreign Office. 5 Nov. 1959 // National Archives (NA). United Kingdom. FO 371:140143.


[Закрыть].

Дональду Хоули не позволили принять решение самостоятельно, однако у него было немало возможностей повлиять на выбор шейха. Неизвестно, как в беседе с Рашидом Хоули перевел выражение «мировой масштаб», но его употребление в ответной телеграмме предполагает, что оно прозвучало в разговоре. Если Хоули подсказал шейху кандидатуру Харриса, то, вероятно, он считал, что Дубаю не нужны глобальные проекты. Согласно документу под названием «Земли Дубая», городу требовался простой план, чтобы навести порядок на рынке недвижимости.

Шейх Рашид, на которого так или иначе оказывали давление, назвал имя городского планировщика и теперь должен был оплатить ему дорогу в Дубай. Однако честь направить выбранному эксперту официальное приглашение британское правительство охотно оставило за собой. 6 ноября 1959 г. заместитель министра иностранных дел сообщил Джону Харрису, что правитель Дубая «ожидает его скорейшего прибытия»[278]278
  Marshall to Harris. 6 Nov. 1959 // National Archives (NA). United Kingdom. FO 371:140143.


[Закрыть]. Перед отъездом Харрис побывал в лондонской штаб-квартире компании Halcrow, где встретился с ее сотрудниками[279]279
  Harris to Undersecretary of State. 12 Nov. 1959 // National Archives (NA). United Kingdom. FO 371:140143.


[Закрыть]. Надеясь на дополнительные заказы, он продумал сложный маршрут через Бахрейн, Доху, Кувейт-сити и Тегеран – логичный путь для архитектора, который видел будущее своей фирмы за пределами Лондона. Дубай сулил немалые возможности, но, разумеется, никто не мог гарантировать успех. Харрис уехал из Лондона через 12 дней после того, как получил приглашение.

Харрис. В Дубае

Девятнадцатого ноября 1959 г., в 10:35 утра, Джон Харрис вышел из самолета в аэропорту Шарджи. Его не встречал ни будущий клиент, шейх Рашид, ни британский политический агент: оба оказались в отъезде. Хоули только что вернулся в Дубай из Бахрейна и сразу же отправился в Рас-эль-Хайму. На следующий день, по-прежнему не спеша встретиться с Харрисом, он поехал на ястребиную охоту с шейхом Рашидом. Дожидаясь вызова в политическое агентство, Харрис познакомился с Невиллом Алленом, инженером компании Halcrow. На следующий день он «долго беседовал» с Дональдом Хоули, которому передал совет Аллена провести топографическую съемку Дубая и окрестностей в масштабе 1:1000. Вечером Харрис, вероятно, побывал на «весьма приятной и многолюдной» вечеринке с коктейлями в прохладном помещении политического агентства, где Дональд Хоули собрал британских и западноевропейских специалистов, привлеченных к модернизации Дубая[280]280
  Hawley D. The Emirates. P. 176.


[Закрыть].

На третий день Харриса представили шейху Рашиду. Как он позже вспоминал, встреча вышла «необычной и, пожалуй, немного скомканной»[281]281
  Impressions of Sheikh Rashid. 3 Jan. 2006 // John R. Harris Library. – О шейхе Рашиде. 3 января 2006 г.


[Закрыть]. Дональд Хоули не присутствовал на мероприятии, подчеркнуто дистанцируясь от проекта. Вместо него явился «арабский консультант» агентства Али Бустани, взявший на себя роль переводчика[282]282
  К этому времени Али Бустани работал в политическом агентстве лишь по утрам, а во второй половине дня исполнял обязанности секретаря в администрации Дубая. Его присутствие в обоих учреждениях позволяло политическому агенту следить за ходом «новых перспективных проектов развития городской среды». Пример Бустани, работавшего на два правительства одновременно, показывает, как благодаря «мягкому поощрению» британцы постепенно создавали в Дубае класс государственных служащих (Hawley D. The Emirates. P. 75).


[Закрыть]. Вероятно, Харрис представил шейху свои предыдущие работы, включая объекты, сданные в Кувейте, Катаре и Иране. Шейх Рашид уже посещал муниципальную клинику в Дохе и считал ее одним из символов модернизации региона. Возможно, в беседе упоминалась и больница «Аль-Мактум» в самом Дубае. Харрису встреча показалась «ознакомительной», но после разговора шейх Рашид предложил ему вместе посетить политического агента. Дональд Хоули отметил, что Рашид «проявляет серьезный интерес»[283]283
  Impressions of Sheikh Rashid. 3 Jan. 2006 // John R. Harris Library. – О шейхе Рашиде. 3 января 2006 г.


[Закрыть]. За план города Харрису предложили £1250 ($3500). Он счел оплату весьма щедрой.

Удостоверившись, что дела идут неплохо, Хоули покинул Дубай и вернулся лишь перед самым отъездом Харриса. Самоустранившись в ключевой момент, Хоули занял позицию «мудрого администратора»[284]284
  Tripp to Burrows. 15 Feb. 1957 // National Archives (NA). United Kingdom. FO 371:126900.


[Закрыть]. Необходимый Дубаю процесс модернизации выходил далеко за рамки профессиональных возможностей Хоули с его небольшим коллективом. Поэтому Хоули отказался вникать в детали и оставил их на усмотрение нанятых британских и суданских специалистов. Он снова отправился в Бахрейн, будучи уверен, что выбрал идеальную политическую позицию официального представителя британских властей, к которому с уважением прислушиваются частные консультанты.

Сам Хоули этого не видел, однако впоследствии он утверждал, что Джон Харрис «измерил шагами каждый дюйм Дубая»[285]285
  Hawley D. Desert Wind. P. 55.


[Закрыть]. Как все приезжие, Харрис, вероятно, начал осмотр с гавани. В городе, где проживали 40 000 человек, появление нового иностранца, вероятно, заметили, но не посчитали важным событием. Стоя у причала в Бур-Дубае в деловом костюме, фетровой шляпе и кожаных туфлях, Харрис выделялся на фоне толпы белуджийцев с ящиками и рогожными мешками на плечах. Многие носильщики были босы и одеты в саронги, не стеснявшие движений при ходьбе. Наверное, они мысленно связали приезд Харриса с баржами и экскаваторами, нарушавшими привычный ход их жизни. Харрис нанял абру и переправился через Хор-Дубай, чтобы зарисовать знаменитые «бадгиры», или ветряные башни – древние сооружения для вентиляции домов.

Харрис был одним из первых, кто взглянул на Дубай глазами эксперта, и одним из последних, кто увидел город еще до того, как была составлена его карта, со стихийной застройкой. Он бродил по улицам у всех на виду: смотрел, фотографировал, делал заметки и зарисовки в блокноте, – шляпа едва защищала его от солнца. Местные жители наблюдали за приезжим из тени, собаки шли за ним по пятам, привлеченные новым запахом[286]286
  Хели Аллен в беседе с автором книги. Дубай, 12 сентября 2010 г.


[Закрыть]. Харрис отмечал, где пересекаются крупные дороги, и оценивал, как быстро движутся по ним пешеходы и повозки. Он наблюдал, как товары выгружают в порту и переносят в здание таможни, где они будут лежать до тех пор, пока торговцы не заплатят пошлину и не перевезут их на базар или склад. Он изучал дороги, которые начинались у причалов Хор-Дубая и тянулись через пески в сторону Шарджи и Абу-Даби. Он видел, что немногочисленные британцы предпочитают селиться за городом, арабские и иранские торговцы по-прежнему живут в добротных домах из глины и коралла, но теперь дополнительно укрепленных с помощью стали и бетона, и что городская беднота ютится в хижинах, покрытых пальмовым листом.

Рис. 4.4

Гид Джона Харриса разговаривает с жителями рыбацкой деревни на берегу Персидского залива. 1959 г.

Из архивов библиотеки Джона Р. Харриса

Дональд Хоули вернулся в Дубай за день до отъезда Харриса и записал в дневнике, что шейх Рашид «в восторге» от архитектора. Он выдал Харрису экземпляр «Земель Дубая». Харрис пообещал вернуться в мае с готовым планом города и регулярно навещать Дубай в будущем.