Текст книги "Методика написания сценария. С чего начать и как закончить"

Расскажите о чем-то важном. Если оно не важное, то не стоит того

Создание фильма – чрезвычайно сложный процесс, в котором участвует множество людей, вкладывающих в работу много сил. Поэтому, если вы собираетесь писать сценарий для фильма, очень важно, чтобы вы искренне интересовались тем, о чем пишете. Если вы действительно заинтересованы, есть вероятность – но лишь вероятность, – что другие тоже этим заинтересуются. И в это надо верить.

Делать что-то просто ради того, чтобы сделать, – уже глупость, но писать просто ради того, чтобы писать, когда речь идет о сценарии фильма, – глупость невероятная и к тому же безответственность по отношению к команде, которая будет снимать этот фильм.

Если сам писатель не увлечен тем, что будет рассказывать, его текст передаст это безразличие. Это неизбежно. Или у него получится что-то крайне посредственное.

Если нечего сказать, лучше промолчать, подождать и заняться чем-то другим. Человек не всегда чувствует себя готовым с полной отдачей и желанием начать писать текст.

В этом смысле мы с Сеском всегда работали в достаточно спокойном ритме.

Выделяя время для восстановления, отдыха, подзарядки, которые позволяют вернуться к созданию текста свежими и в хорошем расположении духа.

Очень просто, не замечая этого, скатиться в рутинное письмо.

Начинаешь пользоваться простыми и знакомыми средствами, стандартными формулами, которые точно работают, можешь писать на большой скорости, зная, что делаешь это не так внимательно и тщательно, как того заслуживает каждая сцена. Для меня, если кто-то не заинтересован в том, о чем пишет, весь проект не может быть интересным.

Создавая фильм «Трумэн», и Сеск, и я были сильно задеты тем событием, которое случилось в наших жизнях. Поэтому в данном случае повлияла личная вовлеченность, которая и стала движущей силой и импульсом внимательнее рассмотреть это событие, чтобы сформулировать главный вопрос и выбрать точку зрения.

И мы думали, что вопрос этот может коснуться каждого зрителя, увидевшего фильм.

В фильме «Пласидо», по моему мнению, чувствуется социальная и политическая обеспокоенность его сценаристов. Волнение и взгляд на общество, которые Аскона и Берланга проявляли и демонстрировали неоднократно в своем богатом творчестве.

Такие фильмы, как «Добро пожаловать, мистер Маршалл» или «Квартирка» вместе с «Пласидо», доказывают, что в них определенно был авторский интерес и очень политизированный взгляд на мир как социальную конструкцию.

Вопросы, которые напрямую обращены к каждому зрителю этих фильмов, независимо от его образования, политических и социальных воззрений.

В этом смысле стоит отметить, что фильмы Асконы и Берланги способны ставить вопросы, понятные каждому.

Они способны – и это важнейший момент для социально значимых фильмов – предложить сложный смысл и критику в простой и понятной форме, открывая при этом множество возможностей для взаимодействия с фильмом широкого круга зрителей. И они делают это, и за это им стоит быть благодарным, особенно когда мы сталкиваемся с самыми серьезными социальными проблемами и смотрим на них сквозь призму юмора, бесспорного синонима интеллекта.

Все следующие решения связаны с этим фундаментальным вопросом

Очень важно понимать, что выбор вопроса, который образует уникальный фундамент пирамиды, – самое значимое из наших действий.

Все решения, каждый выбор, который мы сделаем с этого момента, чтобы построить пирамиду с написанным сценарием на последнем уровне, должны быть связаны с этим вопросом.

Все мысли, ассоциации и идеи, которые могут появиться в фильме, выбранная форма повествования, персонажи и их индивидуальные сюжеты, места и пейзажи, время повествования, художественные решения, кастинг, структура и форма съемок, необходимое оборудование – все, абсолютно все будет определяться направлением и тоном, заданными этим первоначальным вопросом.

Поэтому именно здесь мы устанавливаем границы, жесткие рамки, в которых будем двигаться на протяжении всего процесса работы.

Внутренние границы дают большую свободу углублять и смешивать оттенки, сглаживать углы и парадоксы вопроса; внешние границы устраняют одним взмахом пера всю остальную реальность.

Именно обсуждая маленькую деталь, мы можем говорить о целом. Это отличный выбор. В каждом фильме мы будем говорить о конкретном вопросе и только о нем одном, чтобы получился сильный, компактный фильм без лишних фоновых шумов. Выбирая вопрос, мы исключаем бесчисленное количество других возможностей и проблем, которые также могли бы быть интересны людям. Оставим их для следующего фильма.

Это все равно что сделать очень точный разрез в необъятной реальности и проникнуть в нее через узкую брешь этого разреза.

И конечно, если представить весь процесс создания пирамиды, на продвинутых уровнях – третьем и четвертом – конкретный и жесткий вопрос, который на начальном этапе вызывал у нас головную боль, уже настолько становится частью нашего существа, что превращается в догмат веры. Он становится настолько неотъемлемой частью процесса, что, даже будучи неназванным, влияет на все.

Каким-то образом сильная основа станет невидимой, размытой и проницаемой настолько, что позволит процессу быть подвижным и изменчивым без вреда для глубины.

Наконец, важно понимать: с первого шага, задавая вопрос, мы начинаем писать с помощью мысли, а не за счет обращения к образу, жанру, персонажу или истории.

Мы начинаем с размышлений, избегая соблазна быстро и прямо конкретизировать историю, конфликт или персонажа.

Если мы не поддадимся искушению сразу вникнуть в суть дела, то позволим себе удивиться и в итоге снять фильм, которого даже не было в наших мыслях в самом начале пути.

Второй уровень, или ярус

Несомненно, в ходе работы по уточнению вопроса-основания пирамиды будут проявляться его различные аспекты. Исходя из этого станет понятно, что первые два уровня пирамиды, философская фаза письма, всегда тесно связаны.

Очень часто вопрос переписывается несколько раз с помощью «походки краба». Вы некоторое время размышляете и приходите к первому варианту вопроса. Вы изучаете его различные аспекты или различные ответы на этот вопрос и понимаете, что все еще находитесь на одной и той же слишком общей и теоретической плоскости, и возвращаетесь к еще большей конкретизации вопроса.

Вы переписываете его и снова пытаетесь подняться на второй уровень. Начинаете сначала. И снова понимаете, что вопрос, который вы доработали, все еще слишком широкий и концептуальный, и вам приходится его снова конкретизировать, чтобы максимально приблизиться к простому и точному смыслу. Таким образом, между фундаментом и следующим шагом существует тесная взаимосвязь. И между ними постоянно происходит движение вперед-назад до тех пор, пока вопрос не будет сформулирован, и только тогда мы сможем перейти к наполнению второго яруса пирамиды точным содержанием.

Давайте представим себе Берлангу и Аскону за работой. В начале работы Берланга заявляет, что хочет говорить об огромном социальном разрыве в Испании, о бедности, от которой страдают многие люди, и о невозможности изменить социальную систему западного общества. Аскона проводит анализ и говорит ему, что есть по крайней мере три разных аспекта этого вопроса: что различия между социальными классами – это симптом чего-то большего, что следует изучать, что бедность – это ситуация, тема, о которой нельзя говорить без подготовки, и, третий аспект, что невозможность социального лифта – это конфликтный и живой элемент, который может дать определенный сюжет.

Из трех аспектов они в итоге фокусируют свое внимание на третьем, оставляя два других как сопутствующие элементы, являющиеся фоном менталитета.

Представим, что они пришли к первому вопросу: как изменить свою принадлежность к тому социальному классу, который выпал на вашу долю при рождении? Этот вопрос кажется вполне конкретным и, по сути, ставит под сомнение механизм, имеющий интересные драматургические возможности. Они ищут разные ответы и в то же время более или менее осознанно устанавливают личный взгляд на эту тему. Посмотрев фильм несколько раз, я думаю, что они оба считают, что изменить свою принадлежность к определенному социальному классу честным путем практически невозможно. Система и ее механизмы не позволяют этого сделать. Поэтому они изучают, как можно воспользоваться социальным лифтом. Здесь важно помнить, что при многократном обращении к проблеме или вопросу нужно менять ракурс столько раз, сколько потребуется. Так они изучают возможность подъема на социальном лифте, что кажется логичным, но не забывают рассматривать и анализировать и возможности потери положения в обществе, ее причины и механизмы.

Они также изучают поведение большинства тех, кто хочет лишь одного – ничего не менять: «Пресвятая дева, да останусь я там, где я есть». И они находят различные социальные установки, которые могут благоприятствовать, препятствовать или провоцировать изменения в социальном статусе.

(Позже мы увидим, что весь этот анализ сослужит им хорошую службу в определении и структурировании мозаики персонажей фильма.)

Но Аскона, найдя ответы, считает их все еще слишком теоретическими и настаивает на том, чтобы сосредоточиться на каком-то конкретном механизме, который связывает различные социальные слои и подчеркивает как невозможность социального лифта, так и глубинные структуры, управляющие несправедливым и классовым западным обществом.

Таким образом, не теряя из виду первоначальное желание критического осмысления бедности и социальных различий, Аскона видит необходимость отразить механизмы этих процессов. Проанализировав моменты, когда разные социальные классы контактируют между собой (вспомним любовницу управляющего и классовые отношения Пласидо с его шурином, которые впоследствии войдут в сценарий), в качестве связующей идеи он выбирает милосердие. Милосердие, «христианская» ценность, будет лежать в основании пирамиды и станет частью столпов, на которых в теории держится доброта общества.

Момент, когда высший и правящий класс «разоблачается» в обществе с большой театральностью, чтобы очистить свою совесть и проявить сострадание к самым бедным и обездоленным, – механизм, который позволяет ничего не менять и оставить власть неприкосновенной и, очевидно, чистой, справедливой и нужной. И, продолжая нашу фантазию в стиле ретро, мы также можем представить, что Берланга, Аскона или они оба в молодости в послевоенной Испании стали свидетелями события, схожего с тем, которое они запечатлели в своем сценарии.

И именно здесь, в этот момент, их аналитическая и мыслительная работа вкупе с наблюдением, которое хранится в их оперативной памяти, «включают» первое сильное интуитивное чувство, которое, в свою очередь, запускает процесс написания сценария. Тогда они осознают вопрос и задают его: «Для чего на самом деле нужно милосердие?»

Разные стороны вопроса

Я уже задал четкий и конкретный вопрос, который позволяет избежать однозначного ответа «да/нет». Теперь, на втором уровне, приложив усилия, необходимые для формирования вопроса, который «открывает» брешь в реальности, я пытаюсь проникнуть через нее и начать описывать то, что я там нахожу. Дать возможные, мощные и разные ответы, которые очертят возможности вокруг вопроса.

Возможные ответы – это предположения, которые эффективно отвечают на сформулированный нами вопрос. Может показаться странным, но когда мы начинаем отвечать на вопрос, то иногда понимаем, что даем ответ, который не имеет ничего общего с вопросом. Если это происходит более чем с одним или двумя ответами, нам придется воспользоваться методом «походки краба» и вернуться к первому уровню, чтобы пересмотреть наш первоначальный вопрос. Ведь эти ответы могут указывать на то, что, возможно, мы интересуемся совсем другим аспектом вопроса.

Мощные ответы. Та же ясность, которой мы добивались при формулировке вопроса, должна присутствовать в каждом из ответов. Мягкие или слишком вежливые ответы приведут к тому, что мы построим плоскую карту возможностей, которая впоследствии приведет к тому, что решения будут размытыми. Я стараюсь, чтобы каждый мой ответ был решительным и четким.

Разные ответы. Важно не повторять один и тот же ответ с другой окраской и интерпретацией. Это часто случается, и это проблема. Ведь при принятии решения на следующем уровне это приведет к дублированию ситуаций, действий и персонажей, что превратит текст в повторяющийся и монотонный.

Разные и далекие друг от друга ответы.

На этом этапе очень хорошо искать и определять самые экстремальные ответы. Дойдите до крайностей, чтобы нарисовать четкую идеологическую напряженность.

Поэтому здесь важно сохранять хладнокровие и исследовать открытым и свободным от собственных моральных установок взглядом все аспекты вопроса и все его грани, ничего не пропуская.

Возьмем как пример фильм «Трумэн». «Как быть рядом с умирающим?» В этот момент мы всегда должны доверять интуиции или глобальной точке зрения. Нам не нужно слишком много думать об этом, это уже встроено в нас, записано внутри нашей сущности.

В данном случае мы с Сеском были глубоко убеждены, что в действительности быть рядом с умирающим – это необходимое, но в конечном счете незначительное действие перед лицом неоспоримой правды: человек умирает в одиночестве.

И исходя из этого убеждения, мы дали на главный вопрос следующие ответы.

Первый ответ. Не быть рядом с умирающим. Игнорировать. Бежать. Есть люди, которые совершенно не способны справиться со смертью близкого человека, и они ищут способы держаться как можно дальше от будущего трупа.

Второй ответ. Такое сильное желание заботиться об умирающем и быть с ним рядом, что мы впадаем в крайности и желаем, чтобы он умер именно так, как мы хотим. Чрезмерное вмешательство.

Третий ответ. Холодный и практический вариант. Предлагаем будущему мертвецу решить все его проблемы и принять важные решения перед смертью.

Четвертый ответ. Быть сломленным обстоятельствами, не понимая, что делать. В прострации, будто это происходит не по-настоящему и не на самом деле.

Пятый ответ. Просто быть там, рядом с больным, поддерживая, не сомневаясь: «Я здесь и сделаю все что угодно».

Шестой ответ. Говорить правду храбро, ничего не скрывая.

Мы видим, что все ответы ясные, разные и основательные. Я уверен, что есть еще ответы. И я уверен, что эти ответы могут сформировать взгляд для собственной и личной задачи. Мы об этом здесь и говорим.

Не для того, чтобы составить десять заповедей всех возможных ответов. Это не каталог и не соревнование, в результате которого я не оставлю ни одного вопроса без ответа. Речь идет о том, чтобы отвечать то, что приходит в голову, то, что бросает вызов, кажется важным и уместным. И этого уже достаточно.

Мы должны быть уверены, что есть противоположные точки зрения, что между ними есть напряжение и что мы можем расширить круг, используя косвенные и периферийные ответы. Также необходимо уметь остановиться, выбрать, с какой группой аспектов мы будем работать.

Возьмем как пример фильм «Пласидо». «Зачем на самом деле нужно милосердие?»

Представим себе, что убеждение Асконы и Берланги, то, что определяет их точку зрения и их взгляд, таково: люди неоднократно совершают поступки, которые, как в большом кукольном спектакле, кажется, ведут к переменам, но при этом все остается прежним. И затем представим ответы на поставленный вопрос.

Первый ответ. Показать истинное лицо богатого и господствующего класса.

Второй ответ. Среди богатых людей существует определенное соревнование, кто из них более щедр и милосерден. Это показывает, кто из них к тому же богаче, и они соревнуются между собой.

Третий ответ. Это отличная стратегия для продажи любого продукта, связанного с благотворительностью и милосердием. Это работает на личный и корпоративный престиж.

Четвертый ответ. Дать понять бедным, что они бедны и всегда будут бедны.

Пятый ответ. В принципе дать понять всем, кто здесь главный и какие экономические структуры существуют в обществе, показать, что они неизменны.

Шестой ответ. Дать понять, что в административной, экономической и правовой системе нет милосердия, то есть что милосердие – это нечто другое и не имеет ничего общего со справедливостью.

Седьмой ответ. Создать для самых обездоленных показную видимость идеального счастья на несколько часов или несколько мгновений и увековечить их стремление к нему.

Восьмой ответ. Имитация богатства тех, у кого его больше нет, для поддержания социального статуса.

Как и в случае с фильмом «Трумэн», ответов и нюансов наверняка будет больше.

При создании этого второго уровня, как мы уже упоминали в начале книги, стоит понимать, что на этом пути мы будем совершать ошибки и упускать что-то. Эта вторая фаза философской работы уже более динамична, чем первый уровень, и поэтому у нас возникают неожиданные мысли. Перекрестки, столкновения, парадоксы. Если на первом уровне нам приходится прилагать большие усилия, чтобы сдерживать наше мышление, пока мы не придем к единому вопросу, то здесь движение противоположное: мы даем себе больше свободы, чтобы позволить вопросу развернуться и расшириться. Все становится более громким и подвижным.

Как же организовать это освобождение?

Про усредненный ответ и необходимость крайностей

В любом обсуждении или формировании позиции существует центральная или средняя зона, которая представляет собой мнение или точку зрения, лежащую между двумя самыми далекими возможными крайностями.

Фактически наша политическая и социальная системы организованы в соответствии с этой идеолого-геометрической идеей, и наш взгляд на других также, похоже, основан на этой внутренней метрике. Исходя из этой структурной возможности, во время поиска ответов будет полезно определить, где золотая середина и включили ли мы в наши ответы соответствующие противоположные мнения.

Возьмем фильм «Трумэн» в качестве примера.

Если золотая середина – быть рядом, сопровождать умирающего человека, чего бы это ни стоило, не вмешиваясь слишком сильно, то крайности, которые мы предложили, это: с одной стороны, чувствовать себя беспомощным и сломленным обстоятельствами и не знать, что делать, и, с другой стороны, быть сосредоточенным только на себе до такой степени, чтобы хотеть, чтобы умирающий вел себя и умер именно так, как мы того хотим.

О сложности дискурса

Мы хотим, чтобы наш взгляд на проблему был сложным. Мы также хотим, чтобы наш способ раскрытия этой сложности в кинематографической и повествовательной форме был простым, но это уже другая проблема, которую мы будем решать на более высоких уровнях.

Как сконструировать эту сложность сейчас? Путем создания в списке ответов двух типов внутренних напряжений. Напряжение зеркальной противоположности. Каждый ответ должен иметь свою противоположность.

В этом смысле в списке ответов фильма «Трумэн» есть противоположности, благодаря которым хорошо достигается эффект сложности.

Тот, кто хочет сопровождать и чрезмерно вмешиваться в процесс умирания, противостоит тому, кто хочет просто быть рядом, не вмешиваясь слишком сильно, поддерживая и принимая путь умирающего.

Те, кто бежит от смерти, как от чумы, противопоставляются тем, кто встречает ее во всеоружии.

Тот, кто беспомощен и чувствует себя подавленным ситуацией, противопоставляется холодному и практичному человеку, рассказывающему умирающему о проблемах, которые нужно решить до его смерти.

Эти противоположности явно не сталкиваются друг с другом и не противостоят друг другу далее в сюжете, независимо от того, какое место каждая из них занимает в структуре фильма. При своем переплетении они создадут определенную сложность, которая пойдет фильму на пользу.

Здесь важно отметить, что, создавая этот клубок идей вокруг главного вопроса, мы еще не определили приоритеты ответов, которые положат начало сюжетным перипетиям, главным, второстепенным, эпизодическим персонажам.

Мы оставим эту конкретику для следующего уровня.

Очевидно, что вся эта работа – динамичный и гибкий процесс, в ходе которого наш разум будет все время обрабатывать очень разную информацию. Так, когда мы проводим это выкристаллизовывание внутренних отражений и напряжений, то интуитивно понимаем, какие из них будут более значимыми и центральными, а какие – нет. И возможно, так в голову придут образы, ситуации и персонажи для того, чтобы воплотить эти напряжения. В таком случае я беру блокнот и записываю мысли, но пока не доверяю им полностью. Они подождут. Таким образом, я продолжаю оставлять место для неожиданного, еще не известного мне фильма, который появится позже. Другое напряжение, которое мы должны создать, уже заложено в каждом из ответов. Каждый ответ уже включает в себя свои сильные и слабые стороны.

Тот, кто находится рядом с умирающим и проходит этот процесс вместе с ним, сталкивается с болью и усталостью.

Тот, кто находится с ним, но хочет просто быть рядом, не объясняя причин, отстаивает важность понимания и непоколебимой верности, но в то же время достаточно слабо может выражать свое мнение и участвовать в происходящем здесь и сейчас.

Тот, кто в ужасе убегает от ситуации, по-прежнему остается обыкновенным и напуганным человеком, но в каком-то смысле делает то, что нужно умирающему, – отходит в сторону и дает ему спокойно умереть.

Тот, кто ошеломлен и подавлен ситуацией, вероятно, испытывает максимальную боль и сострадание.

А тот, кто подходит к практическим вопросам с определенным хладнокровием, не будем себя обманывать, очень помогает в таких драматических обстоятельствах.

Эти внутренние противоречия каждого ответа и отношения к вопросу – вот что мы должны обнаружить и что позволит нам создать сложность более тонкого качества.