Текст книги "Охота на Барсука"

Глава вторая

Капитан Ларго оторвался от газеты и, внимательно посмотрев на сержанта Чи поверх очков, спросил: – Ты ведь на несколько дней раньше вышел? Подвел календарь?

– Капитан, вы забыли сказать: «Добро пожаловать домой. Рад твоему возвращению. Присаживайся, располагайся».

Ларго ухмыльнулся и показал на стул напротив.

– Боюсь спрашивать, но с чего это тебе так не терпится приступить к работе?

Чи сел.

– Я подумал, что, вернувшись, не стану брать с места в карьер. Разберусь с тем, что пропустил.

– Хочешь кофе? Пойди налей, и поговорим. После того как ты расскажешь, зачем пришел, хочу послушать про Аляску.

Чи вернулся с кофе. Сел, отхлебнул и стал ждать. Ларго тоже молчал.

– Ну, ладно, – сдался Чи. – Расскажите мне об ограблении казино. Я о нем только из газет знаю.

Ларго откинулся на спинку стула и скрестил руки на внушительном животе.

– В прошлое воскресенье около четырех утра на автостоянку казино въехал пикап. Оттуда вылез мужчина, вытащил лестницу и взобрался на крышу. Перерезал электропроводку, телефонные провода и все прочее. Потом подъехал еще один пикап. Из него вышли двое в рабочей солдатской форме. Помощник шерифа округа Монтезума по фамилии Бай как раз был на стоянке, а чуть позже выбежал Кап Стоунер, и грабители открыли огонь по обоим. Ты помнишь Стоунера – лейтенанта из штата Нью-Мексико. Работал в Галлапе и окрестностях. Хороший был человек. Затем двое грабителей проникли в комнату-сейф. Деньги были упакованы в мешки для передачи инкассаторам. Грабители приказали всем лечь, прихватили мешки и уехали. Когда рассвело, патрульный попытался остановить несущийся с бешеной скоростью грузовик на магистрали западнее Энета, и ему изрешетили весь радиатор.

Ларго прервал рассказ и с ворчанием поднял свое грузное тело с вращающегося стула.

– Плесну себе кофе, – сообщил он и вышел в соседнюю комнату.

А неплохо вернуться под начало Ларго, подумал Чи. Ларго был его боссом в первые годы службы. С причудами, но дело знает. Ларго вернулся, заговорив еще в дверях:

– Перепуганные игроки тыкались в темноте, пытаясь выбраться из казино или спереть фишки. Прошло какое-то время, пока разобрались, что происходит, и оповестили кого нужно. – Ларго устроился на стуле. – К рассвету перекрыли почти все дороги, но грабители были уже очень далеко. Около половины десятого сообщили, что кто-то из пикапа стрелял в дорожного полицейского. Поиски сместились западнее. На следующий день два помощника шерифа нашли разбитый пикап у границы между Ютой и Аризоной, южнее Блаффа. Он соответствовал описанию.

– Следы обнаружили?

– Вокруг грузовика шли две цепочки следов, но прилетели федералы на своих вертолетах, – Ларго прервался и замахал руками, изображая лопасти винта, – и сдули все к черту.

– Ничему не научились, – заметил Чи. – Точно так же они уничтожили следы и в девяносто восьмом.

Ларго покачал головой:

– Еще они установили командный пункт и всех втянули в представление. Настоящий цирк. Клоунов было хоть отбавляй, только дрессированных слонов не хватало.

Чи ухмыльнулся:

– А откуда в ФБР узнали про самолет?

– Владелец сообщил о пропаже. Он уезжал в Денвер, а когда вернулся, увидел, что сарай взломан и самолет исчез.

– Его ранчо далеко от того места, где бросили пикап?

– Километрах в двух, – ответил Ларго, наблюдая за реакцией Чи. – Думаешь, ребятам нравятся пешие прогулки?

– Да, неувязочка… Но, может, они специально оставили машину подальше от сарая с самолетом – если и найдут, связи не обнаружат.

– Угу, – кивнул Ларго и отпил кофе. – Федералы заявляют, что грузовик сломан.

– В тех местах при желании совсем не сложно проколоть шину или разбить о камни поддон картера, – заметил Чи. – Во всяком случае, я от души надеюсь, что у них достанет горючего, чтобы убраться из зоны нашей юрисдикции.

– Владелец самолета сказал – полный бак.

– Наводит на размышления, верно? Я имею в виду, как-то слишком складно все у них получилось.

Ларго кивнул:

– Если бы я вел это дело, я снял бы у фермера отпечатки пальцев и проверил его досье на предмет возможной связи с «выживальщиками», Фронтом освобождения земли, «древолюбами» или какими-нибудь стражами.

– Думаю, ФБР этим уже занимается, – заметил Чи. – По этой части они сильны. А что вы знаете о расследовании в казино?

– Фэбээровцы считают, что охранник был в сговоре с бандой. Проинформировал, у кого из охраны выходной и какие провода перерезать.

– Есть доказательства? Ларго пожал плечами:

– Мне мало чего известно. Этот Тедди Бай, которого держат под охраной в больнице, имел судимость по малолетке. Свидетели показали, что он странно себя вел той ночью.

– Не густо, – заметил Чи.

– Вероятно, у них еще что-то есть, – сказал Ларго. – Сам знаешь, федералы делятся с нами, местными, только когда припрет. Боятся, что мы пустим слухи и навредим следствию.

– Мы? Слухи? – Чи рассмеялся. – Они связывают Бая с кем-нибудь из подозреваемых?

– Как я слышал, пока нет. Было предположение, что дело провернул кто-то из стражей, чтобы добыть денег чего-то там взорвать. Но, насколько я знаю, Бай не состоял в подобных движениях. В любом случае, если ФБР что-то и выяснило, то не удосужилось сообщить об этом полиции навахо.

– А вы что думаете, капитан? Ваши осведомители ничего такого не шепнули о Бае, о чем вы не сказали федералам?

Ларго посмотрел на Чи так, что стало понятно: ему не понравился такой заход. Однако ответил:

– Если помощник шерифа Бай и замешан в ограблении, то мне об этом не известно.

Разговор со старшим заместителем шерифа округа Сан-Хуан, а также визиты в бильярдную и «Гриль-бар нефтедобытчиков» дали свои плоды. Чи получил массу сведений о Тедди Бае. Но никто из его собеседников представления не имел о том, кто мог оказаться «крысой» грабителей, если ею не был Бай. Все утверждали, что в детстве с ним сладу не было, расходилисьв оценках его характера в зрелые годы, но единодушно признавали, что он исправился. Бай женился на девушке из рода Слившихся Ручьев, но брак быстро распался. Один завсегдатай «Нефтедобытчиков» рассказал, что после развода Бай время от времени заходил туда с молодой женщиной. Чи спросил, с кем именно. Мужчина ее не знал, но назвал «классной цыпочкой». Сам Чи не стал бы употреблять этого выражения, но оно запросто могло бы относиться и к полицейскому Бернадетт Мануэлито. В том же баре от диспетчера полиции штата Нью-Мексико Элис Дил он узнал, что Бай брал уроки пилотирования.

– Уроки пилотирования? В самом деле? А где? – поинтересовался Чи.

Элис Дил, собравшаяся было вонзить зубы в чизбургер, махнула свободной рукой в сторону аэропорта Фармингтона, расположенного на месе – так в этих местах называют столовые горы – над городом и напоминавшего полетную палубу авианосца.

Вывеска над входом в офис авиакомпании «Фор-Корнерс флайтс» гласила, что здесь занимаются чартерными перевозками, прокатом и ремонтом самолетов, а также – по лицензии Федерального управления гражданской авиации – обучают пилотированию. Войдя в приемную, Чи не заметил кипучей деятельности ни в одной из этих сфер. В помещении никого не было, только за стеклянной дверью с надписью «менеджер» сидела женщина. Чи вошел, представился и объяснил цель своего визита.

– Бай задолжал нам за пару уроков. ФБР нас о нем уже спрашивало.

– Не могли бы вы сказать, он уже получил права?

– Сомневаюсь. Вам надо поговорить с Джимом Эдгаром, – посоветовала женщина. – Он либо снаружи, у вертолета Министерства энергетики, либо работает в ангаре.

На большом белом вертолете красовались опознавательные знаки министерства. На лыжных шасси вертолета были закреплены круглые белые контейнеры величиной с ванну – над одним из них производила какие-то манипуляции женщина в синем комбинезоне. Чуть в стороне беседовали между собой двое мужчин в таких же комбинезонах.

Эдгара Чи застал за верстаком в дальнем углу ангара. Бормоча проклятия, тот возился с устройством, похожим на электродвигатель. Чи деликатно остановился неподалеку. Эдгар отложил отвертку, пососал свежую ранку на большом пальце и с головы до ног оглядел Чи. Чи объяснил, что ему нужно.

– Тедди Бай… – протянул Эдгар. – В общем, уже летал самостоятельно, но до получения прав ему еще далеко. Я уже говорил ребятам из ФБР, что, если он соберется полетать на старом «Л-17», я бы не хотел оказаться с ним в кабине.

– Это на том, который угнали? И почему не хотели бы?

– Тедди учился на новой «сессне». Современная машина. Трехопорное шасси. Гидроусилители. Другие новейшие приборы. Пайпер сконструировал «Л-17» для армии во время Второй мировой. В управлении он очень отличается от «сессны», на которой учился Бай.

– Вы не знаете, в каком состоянии находился украденный самолет?

Эдгар расхохотался:

– Я слышал по телевизору – в ФБР считают, что грабители казино на нем улетели. Если так, удачи им. Разве что, с тех пор как я видел самолет, Тиммз решил-таки потратиться на его ремонт.

Разговор становился для Чи все интересней и интересней.

– Вы давно его видели? Что в нем было неисправно?

– Тиммз доставил его прошлой осенью на техосмотр Управления гражданской авиации. Хотел продлить свидетельство о годности к полетам. Я первым делом заметил, что внутри побывали мыши. Самолет стоит у Тиммза в сарае на ранчо. В таких случаях нужно держать грызунов на расстоянии, чтобы ничего не погрызли. Может, поставить хвостовое колесо в бадью с керосином. Поэтому надо было проверить обивку и электропроводку. Мотор барахлил, а один из топливных шлангов тек. И еще всякое-разное.

– Ему все починили?

– Он попросил меня оценить стоимость ремонта. Сказал, что слишком дорого, – Эдгар фыркнул, – что за половину этой суммы продал бы мне весь самолет. Он собирался лететь в Блан-динг, чтобы осмотр провели там. С тех пор мы не встречались.

– У вас есть телефон или адрес мистера Тиммза?

– Конечно. – Эдгар направился через ангар к столу. Наблюдая за ним, Чи пытался понять мотивы собственных действий. Ему-то что за дело до заварухи, в которую попал приятель Берни? Может, он так долго рыбачил и бил москитов на Аляске, что теперь искал приключений на собственную голову? Или жаждал найти объяснение тому, как грабители, вопреки всякой мыслимой логике, умудрились сбежать? Что бы им ни руководило, если капитан Ларго узнает, что Чи сунул нос в дела ФБР и его застукали, он сильно огорчится.

Эдгар прервал размышления Чи, протянув ему копию бланка заявления в «Горное общество взаимного страхования».

– Тиммз просил меня подписать его заявление на выплату денег – он оставил самолет под открытым небом, и машина пострадала от града. Это случилось несколько лет назад, но, насколько я знаю, он живет все там же.

Чи записал нужные сведения в блокнот, поблагодарил Эдгара и пошел к своей машине. Тут его осенило, и он улыбнулся: теперь, когда самолет увели, Тиммз снова подаст заявление о возмещении ущерба.

– Мистер Эдгар, – крикнул Чи, – вы не помните, во сколько тогда оценили ремонт самолета? Когда Тиммз сказал, что продал бы его и за половину этих денег?

– Тысячи в четыре долларов, – ответил Эдгар. – Но если б я сдуру и впрямь захотел его купить и сам обратился к Тиммзу, тот бы сказал, что это ценный предмет антиквариата, и запросил тысяч тридцать.

Чи рассмеялся: примерно на такую сумму, вероятно, и будет подано новое заявление в страховое общество.

– Можно воспользоваться телефоном и справочником? – попросил он.

Дозвонившись в фармингтонское отделение «Горного общества взаимного страхования», Чи представился и спросил управляющую, занимается ли она по-прежнему страховыми делами Элдона Тиммза.

– К несчастью, да, – ответила она.

– И страховкой самолета?

– Да, если я правильно поняла и вы говорите о том самолете, который угнали.

– А что, у него и второй есть?

– Упаси Господь, надеюсь, что нет.

– Он уже подал заявление о выплате?

– А то! Сразу же. Не успела узнать, что грабители увели его самолет, а он уже тут как тут – звонит, просит выплатить страховку.

– На какую сумму Тиммз застраховал самолет?

– На сорок тысяч. Всего пару месяцев назад доплатил за такую страховку.

– Многовато за самолет, которому полвека, – заметил Чи.

– И я так подумала, – сказала женщина. – Но это уж не моя забота. Тиммз заплатил страховой взнос. Он объяснил, что самолет – настоящий раритет и он собирается продать его музею военной авиации в Тусоне. Я подозреваю, он вздул стоимость страховки, чтобы… ну, в общем, продать подороже.

Чи поблагодарил и повесил трубку. Эдгар стоял неподалеку и слушал.

– Узнали, что хотели?

– Ага, – ответил Чи. – Еще раз спасибо. Кстати, что тут делает вертолет Министерства энергетики? И что они там химичат с белыми контейнерами?

– Контейнеры принадлежат АООС – Агентству по охране окружающей среды. Вы наблюдаете редкий случай межведомственного сотрудничества. АООС арендует у испытательного полигона Минэнерго в Неваде вертолет и пилотов. В контейнерах – детекторы радиации, с их помощью обнаруживают старые урановые рудники. Потом их наносят на карту.

После авиакомпании «Фор-Корнерс флайтс» Чи заскочил в Полицейское управление штата Нью-Мексико и сделал еще пару звонков. Один в Тусонский музей военной авиации. Менеджер подтвердил – да, мистер Тиммз предлагал им купить свой «Л-17» и они хотели бы добавить его к своей коллекции, но он запросил слишком много – пятьдесят тысяч.

Второй звонок был другу детства – Ковбою Дэши. Но Чи звонил не для того, чтобы предаться воспоминаниям. Помощник шерифа Дэши работал в округе Апачи, штат Аризона. А это означало, что ранчо Элдона Тиммза находится в зоне его юрисдикции.

Глава третья

Исключительно по привычке, приобретенной в детстве, которое он провел в переполненной индейской хижине, Джо Липхорн проснулся с первыми лучами солнца. Спальня выходила окнами на восток и одновременно на шумную улицу. Когда Липхорн отметил это неудобство, Эмма – с ней он прожил тридцать счастливых лет – возразила, что в тихой спальне из окон не увидишь восхода. Тема была исчерпана. Как истинная навахо, Эмма испытывала потребность встречать каждый новый день. Одна из бесчисленных причин его к ней любви. Сам Липхорн к тому времени уже не придерживался индейских обрядов, не подносил восходящему солнцу щепотку цветочной пыльцы, но по-прежнему трепетно относился к древним обычаям своего народа.

В то утро, однако, он имел все основания поваляться подольше. В тихой спальне спала профессор Луиза Буребонетт, и Липхорну не хотелось ее будить. Вот он и лежал себе под простыней, наблюдая, как алеет на востоке небо, слушал, как фырчит на кухне кофеварка, и прикидывал, как ему, черт возьми, поступить с именами, которые дал ему Гершвин. Интересно, какое решение этой дилеммы предложила бы Луиза, поделись он с ней. Эмма посоветовала бы выбросить из головы. Сказала бы, что без толку отправлять грабителей за решетку – вместо этого их нужно лечить от внутренней дисгармонии, приводящей к дурным поступкам. Обряд Горного Пути изгонит из них темный ветер и восстановит душевное согласие – хожо.

Размышления Липхорна прервал звон посуды на кухне. Он вскочил из постели и накинул махровый халат. Уже одетая, Луиза стояла у плиты и пекла оладьи.

– Использую вашу смесь, – сообщила она. – Оладьи получились бы вкуснее, если б у вас нашлась пахта.

Липхорн налил себе кофе и сел за стол. Наблюдая за Луизой, он вспоминал десять тысяч других завтраков, когда с этого же самого стула смотрел на Эмму. Она была меньше ростом, тоньше и всегда носила юбки. На Луизе же были джинсы и фланелевая рубашка. У нее были короткие седые волосы, тогда как у Эммы длинные, черные и блестящие – единственный предмет ее гордости. Она никак не хотела их стричь – даже для операции на мозге, которая ее и убила.

– Рано вы встали, – заметил Липхорн.

– Всему виной ваши обычаи, – объяснила Луиза. – Старожилы, с которыми я планирую сегодня побеседовать, уже час как на ногах.

Этнограф из Университета Северной Аризоны, Луиза собирала и записывала индейские легенды и мифы.

– Как там ваш переводчик? Вы с ним связались?

– Попытаюсь еще раз после завтрака. Молодые люди встают в нормальное время.

Они принялись за оладьи.

– У вас что-то на уме. Угадала?

– Почему вы так считаете?

– Потому что так оно и есть. Я еще вчера вечером заметила, когда мы ужинали в «Навахо». Пару раз вы собирались мне что-то сказать, но передумывали.

Все верно. Отчего промолчал? Да потому, что это слишком напомнило бы отношения с Эммой, их совместные обсуждения того, над чем он работал. Но теперь, при свете дня, Липхорн не усмотрел в этом ничего дурного и рассказал Луизе про Герш-вина, три имени и свое обещание.

– Скрепили договор рукопожатием? Все ваши мужские рыцарские штучки?

Он ухмыльнулся. Луиза сразу брала быка за рога, и это ему в ней нравилось.

– Нет, – ответил он. – Все сведения Гершвин записал на листке и оставил его на столе. Мы поняли друг друга без слов: если я забираю листок, то поступаю с ним как мне заблагорассудится. Но в любом случае подразумевалось, что я обещаю сохранить его имя в тайне.

– И вы взяли листок?

– Не то чтобы взял. Прочитал и выбросил в урну. Луиза покачала головой и улыбнулась.

– Вы правы, – признался Липхорн. – Это ничего не меняет – я все так же связан словом.

Она кивнула, прочистила горло и выпрямилась на стуле:

– Мистер Липхорн, напоминаю вам, что вы поклялись под присягой говорить большому жюри правду, и только правду. Откуда у вас эта информация? – И она сурово взглянула поверх очков. – Вы ответите, что прочитали имена на листке, оставленном на ресторанном столике, а обвинение спросит – знаете ли вы, кто его там оставил, и…

Липхорн поднял руку:

– Знаю, знаю.

– На самом деле, у вас только два варианта. В конце концов, Гершвин просто попытался вас использовать. Плюньте на все или как-то изловчитесь и передайте имена в ФБР. Анонимным письмом? Кстати, вам не приходило в голову, почему он сам не написал анонимку?

– Думаю, время поджимало. Пара дней, пока письмо дойдет. А затем, если это анонимка, она угодит в самый низ стопки… Думаю, Гершвин все это знал. Но дело не только в этом.

Липхорн замолк и сосредоточился на оладьях. Луиза вздохнула:

– В чем же еще?

– Может, эта троица вообще ни при чем, а Липхорн по каким-то личным соображениям хочет их подставить.

Она кивнула:

– Приму к рассмотрению, – и вышла позвонить переводчику.

Липхорн уже помыл посуду, когда Луиза вернулась с унылым видом.

– У него ларингит – еле сипит.

– Плохи дела, – заметил Липхорн.

– К тому же он успел предупредить стариков, что мы приедем сегодня. Телефона у них, разумеется, нет, и сообщить, что нас не будет, невозможно.

– Где обитают ваши старики? Луиза просияла:

– Хотите вызваться переводить? Навахо зовут Долтон Кайодито, адрес у меня такой – Дом племени, Ред-Меса. Второй —

из юта. Живет в Товаоке в резервации Ют-Маунтин. Как у вас с языком юта.

– Слов пятьдесят, но с Кайодито помочь смогу.

– Так и сделаем, – решила Луиза.

– Мне кажется, двое из списка живут где-то там. Один – на месе Каса-дель-Эко. Недалеко от Дома племени.

Луиза рассмеялась:

– Пытаетесь совместить полезное с приятным. Или, точнее, – мои дела с вашими. А может, мои дела с делами, которые вас не касаются.

– Один, если верить Гершвину, проживает в тех краях, его зовут Эверетт Джори. Не знаю, где точно, но имя мне знакомо. Могли бы поспрашивать у местных.

Луиза с улыбкой заметила:

– На одну минутку мне показалось, что вы собрались ехать ради моей приятной компании.

Липхорн вел машину на первом отрезке пути – сто восемьдесят километров от дома до фактории Мексикан-Уотер. Там они сделали остановку, чтобы перехватить по сандвичу и выяснить, не знает ли кто, как найти Долтона Кайодито. Знала кассирша, девочка-навахо.

– Старый-старый. Это который был когда-то певцом? Вы его ищете?

Луиза подтвердила.

– Он живет с дочерью. Кажется, ее зовут Мадлен Лошадница. Она живет… – Девочка беспомощно развела руками и, нарисовав карандашом на бумажном кульке план, протянула Луизе.

– А где найти Эверетта Джори, знаешь? – спросил Липхорн.

Девочка не знала, но, услышав имя Джори, мужчина, расставлявший на полках в глубине лавки банки с колбасным фаршем, поднял глаза.

– Привет. Джо Липхорн? Я-то думал, вы в отставке. Зачем вам Джори? Был бы закон против рассукиных сынов, его давно бы посадили.

Магазинчик они покинули через четверть часа, вооруженные наставлениями, как разыскать те два места, где мог быть Джори, и нарисованным на кульке планом дороги к дому Кайодито. Помимо этого, они выслушали множество домыслов о том, кто мог ограбить казино «Юта», и отчет о последних безобразных выходках Службы охраны лесов, Бюро по управлению землями, Бюро мелиорации и прочих агентств, покушающихся на благополучие граждан, которые с трудом зарабатывают на жизнь в краю каньонов на границе штатов Юта и Аризона.

– Нечего удивляться, что психи стражи завлекают людей в свои ряды, – заметила Луиза, когда они тронулись. – Все и вправду так худо?

– Агентства следят за соблюдением непопулярных законов. Их служащие – в основном приличные люди, но время от времени некоторые из них перегибают палку.

Машину теперь вела Луиза. Вид у нее был задумчивый.

– Знаете, – произнесла она, – сколько живу в здешних краях, а все не привыкну, что все всех знают.

– Вы про того парня, что узнал меня в магазине? Я был здесь копом не день и не два.

– Но живете-то вы где? За двести километров отсюда. Но речь не только о вас. Этот парень знал все об Эверетте Джори. Там, откуда я приехала, люди не имеют представления о том, кто живет через три дома от них.

– В Балтиморе куда больше народу.

– В нашем квартале немногим больше.

– Больше, чем здесь в радиусе тридцати километров, – возразил Липхорн.

Он вспомнил свои поездки в Вашингтон, Нью-Йорк и Лос-Анджелес. Там он и заметил разницу человеческих отношений в городских и сельских общинах.

– У меня есть теория, не подтвержденная пока ни одним социологом. Вас, городских, постоянно окружает толпа, вот вы и стараетесь отгородиться. В сельской местности людей немного, и мы как бы культивируем общение.

– Чтобы социологи приняли вашу теорию, надо ее основательно усложнить.

– Здесь все на тебя глазеют, – продолжал Липхорн. – Вот другой человек, новый, я его еще не знаю. А в городе смотреть на людей на улице – нетактично.

– Я это уже слышала в другой формулировке, типа «деревенские любят совать нос в чужие дела».

Они все еще обсуждали эту тему, когда Луиза свернула с федеральной магистрали на грунтовую дорогу, взбиравшуюся на пустынную возвышенность месы Каса-дель-Эко. Липхорн сверился с планом, Луиза сбавила скорость. На горизонте на западе громоздились облака, и передний их эшелон набрасывал на ландшафт лоскутное одеяло прихотливых теней.

– Если память мне не изменяет, перекресток километрах в десяти, – сказал Липхорн. – Дорога направо ведет к Дому племени на Ред-Месе. За поворотом надо искать проселок по правой стороне.

Они нашли проселок и, проехав пару километров по пыльным ухабам, добрались до жилища Мадлен Лошадницы. Это был вполне новый жилой трейлер с пристроенной к нему каменной хижиной, загонами для овец и туалетом во дворе. У дома стояли две машины – старенький пикап и новый синий «бьюик-ригал». Мадлен и сурового вида женщина лет сорока, оказавшаяся ее дочерью, встретили их в дверях. Дочь Мадлен намеревалась присутствовать при разговоре с Кайодито, чтобы следить за точностью перевода или переводить самой.

Джо Липхорна это устраивало. Он уже знал, как провести остаток дня значительно интереснее, чем слушая легенды, на которых вырос. Разговор с Луизой о том, что в сельской глуши все все знают о соседях, напомнил Липхорну об отставном помощнике шерифа Оливере Потсе. Если кто и знал всех троих из списка Гершвина, то это был именно Оливер.

Затаившийся в тополиной роще у речушки Рикапчер-Крик скромный каменный домик Потса находился километрах в восьми на северо-восток от Блаффа. Больше километра Липхорну пришлось пробираться по каменистой дороге, которая оказалась даже хуже, чем ее описали на бензоколонке «Шеврон», где он долил бак.

– Да, – ответила открывшая на стук женщина-навахо средних лет, – Олли дома. Верно, читает или смотрит сериал.

Она провела Липхорна в гостиную и позвала:

– Олли, к тебе!

Потс отвел взгляд от телевизора и оглядел Липхорна сквозь толстые стекла очков.

– Черт побери! Выглядишь, как Джо Липхорн, но, если ты и впрямь он, почему без формы?

– Я снял форму почти в одно время с тобой, – заметил Липхорн, – но до сериалов еще не дозрел.

Он сел на предложенный Потсом стул. Они обменялись обычными приветствиями, сошлись на том, что отставка через пару месяцев начинает тяготить, и замолкли – пора было переходить к делу. Липхорн назвал три имени из листка Гершвина. Может, Поте расскажет ему что-нибудь об этих людях?

Поте откинулся в кресле, снял очки и прикрыл глаза. Немного помолчав, он произнес:

– Странный букет. В какую заваруху они ввязались?

– Вероятней всего, ни в какую. Я проверяю один слух. Чтобы переварить сказанное Липхорном, Потсу потребовалось около минуты.

– По правде сказать, Айронхенд и Бейкер вписываются в картину. У нас они оба проходили. Бейкер, помнится, за драку, езду в нетрезвом виде и сопротивление при аресте. С Джорджем Айронхендом было посерьезнее. Если не ошибаюсь, вооруженное нападение, но он тогда выпутался.

– Говоришь, они вписываются в картину. Почему?

– Ну, они оба местные. Айронхенд из ютов, а Бейкер здесь родился, оба, насколько я помню, какое-то время работали на клеймении скота. Кажется, Бейкер женат. Или был женат.

– Они приятели?

Вопрос снова заставил Потса задуматься.

– Они вроде одно время работали на компанию «Природный газ Эль-Пасо» или на каком-то трубопроводе. И кажется, оба состояли в одном из отрядов стражей. – Открыв глаза, Поте искоса посмотрел на Липхорна: – А что, пожалуй, это и связывает старину Эверетта Джори с гоп-компанией. В свое время он был у стражей активистом. Помнишь, он еще вел передачу на радиостанции в Дуранго. Вечно пропагандировал стражей. Под конец стал делать это так рьяно, что его таки уволили.

– Джори все еще ходит в стражах?

– Не думаю. Слышал, у них была крупная ссора. Это все, конечно, слухи, но говорят, Джори хотел, чтобы они меньше болтали и писали своему конгрессмену и действовали решительней. Например, взорвали местный офис Службы охраны лесов. – Поте выпрямился в кресле. – Теперь самое время тебе рассказать, зачем приехал.

– По правде сказать, сам не знаю, – ответил Липхорн. – Услыхал кое-что, а делать мне особо нечего, вот и решил поездить, поспрашивать.

– Значит, просто от скуки, – заметил Потс таким тоном, что стало ясно: не поверил. – По ящику ничего интересного, вот ты и подумал, не проехать ли три часа до Юты и кое-кого навестить. Верно?

– Вроде того, – согласился Липхорн. – Мне нужно спросить тебя еще об одном человеке. Знаешь Роя Гершвина?

– Кто его не знает. А он при чем?

– Его что-нибудь связывает с этой троицей? Поте подумал.

– Не понимаю, Джо, почему я тебе все выкладываю, хотя ты мне не говоришь, зачем тебе это надо. Ладно, давай прикинем. Гершвин состоял в стражах. Воевал с Бюро по управлению землями и лесной службой. Насколько я помню, из-за аренды пастбищ. Бейкер, кажется, работал одно время у него на ранчо. И его участок граничит с участком Джори, значит, они соседи.

– Добрые соседи?

Потс взглянул на Липхорна:

– Ты что, не помнишь Гершвина? Такого типа хорошим соседом не назовешь. А Джори и того хуже. Вообще-то, думаю, он затеял против Гершвина какую-то тяжбу. Тяжбы были его хобби. Он и со мной как-то раз судился: его скот забрел ко мне на пастбище, я загнал скотину в загон, а Джори хотел забрать ее, не заплатив за корм. Что уж там у них с Гершвином произошло, не помню. Кажется, спор шел о границах арендованных пастбищ.

– Кто-нибудь из этих троих умел управлять самолетом?

– Самолетом? – Потс ухмыльнулся. – То есть ограбил казино «Юта» и улетел, украв самолет старика Тиммза? А я-то думал, ты в отставке.

Липхорн не нашелся что ответить.

– Я, помнится, слышал, как Джори распространялся в одной из своих передач о том, что служил в ВМФ пилотом, – заметил Потс. – Но самолета у него не было. Ни Бейкер, ни Ай-ронхенд, насколько мне известно, ничего круче подержанного пикапа в жизни не водили.

– Знаешь, где живет Джори? – поинтересовался Липхорн. Потс удивленно уставился на него:

– Хочешь его навестить? И о чем ты намерен его спросить? Не вы ли ограбили казино и стреляли в полицейских?

– Если это его рук дело, то дома его не будет. Ты не забыл, что грабители улетели?

– Ладно, ладно, если в Федеральном бюро раздолбаев так считают, то, должно быть, это правда. – Потс встал. – Дайка возьму бумагу и карандаш. Нарисую тебе небольшую карту.