Текст книги "Невидимая рука… банков"

Уильям Ф. Энгдаль
Невидимая рука… банков

© Селадо, 2017

© У. Ф. Энгдаль, 2011

* * *

Предисловие

К книге «Невидимая рука… банков», к которой написано данное предисловие, я питаю столько же надежд, сколько и страхов, сравнимых, разве что, с чувствами людей во всем мире, во время победы Дональда Трампа на выборах, когда не было еще толком ясно, что это может значить для всего мира. Надежды, питаемые, в основном, в российском обществе, связаны с предвыборными обещаниями Трампа об установлении не столько дружественных, сколько «нормальных» отношений с Россией. Но, до тех пор, пока мы отожествляем Америку с демократией и борьбой за справедливость, мы, в конечном счете, все больше отдаляемся от реальности.

Невозможно сформулировать, что представляет собой американская власть, и каковы ее цели в мире на сегодняшний день, без понимания того, что с 1945 года могущество Америки базировалось на двух китах: мощь вооруженных сил и финансовая власть доллара, основанная на роли международных банков Уолл-Стрит, и доллара, как мировой валюты.

В 1992 году, после крушения Советского союза, не без участия Вашингтона и проведения Гайдаром и Чубайсом провальной экономической программы, под названием «шоковая терапия», США обрели статус единственной мировой сверхдержавы. 1992 год ознаменовался принятием Доктрины Вулфовица, разработанной министром обороны США Диком Чейни, заместителем министра обороны Полом Вулфовицем и его помощником Скутером Либби. Документ является набором стратегических рекомендаций по внешней политике и обороне США, в основе его лежит идея предотвращения любого вызова единоличной гегемонии США.

Каждый новый президент до сих пор руководствуется доктриной Вулфовица, для того, чтобы не допустить неблагоприятное для Штатов развитие событий. С этими намерениями Вашингтон не препятствовал развитию конфликта на Украине, а именно способствовал проведению государственного переворота в 2014 году, таким образом, подрывая единство экономического пространства от Франции и Германии до России и Китая.

Американские ожидания, однако, не были оправданы. Россия, вместо того, чтобы погрязнуть в сухопутной войне на своей границе, начала воплощать свои экономические амбиции на востоке, заставив американцев слегка понервничать, ведь одним из пунктов плана администрации Обамы был контроль энергетического пространства на Ближнем Востоке – война в Ливии, а затем и в Сирии против Башара Асада. Однако, военное вмешательство России в Сирии при поддержке Ирана и Китая, стало большим препятствием на пути США к мировому господству. Вся суть сегодняшней американской политики кроется в лозунге президентской компании Дональда Трампа «Америка снова станет великой». И его необходимо понять правильно, взглянув на состав выбранного им правительства, которое олицетворяет далеко не идею «мира во всем мире», а наоборот. Правда, Трамп решил немного отойти от тактики Обамы, и начать с денежной политики, по которой предполагается, что банки Уолл-Стрит и казначейство США всегда будут «в выигрыше». Федеральная резервная ставка будет равна не 1-2%, а будет непрерывно расти, а доллар и его активы непременно усилятся.

Необходимо понять, что активы каждого из крупнейших четырех банков с Уолл-Стрит сегодня больше, чем весь ВВП России в совокупности. В 2015 году номинальный ВВП России составлял примерно 1,2 триллиона долларов, что в десять раз больше, чем десятью годами ранее. Для сравнения, активы крупнейшего банка Уолл-Стрит JPMorgan Chase составил 2,5 триллиона долларов, что более чем вдвое превышает объем ВВП такого крупного государства, как Россия.

Активы второго по величине Bank of America составили 2,2 триллиона долларов. Активы Wells Fargo – 1,9 трлн. долларов, Citigroup – 1,8 трлн. долларов, Goldman Sachs – чуть меньше, чем 900 млрд. долларов и Morgan Stanley – 800 млрд. долларов. Эти шесть банков, как описывается в книге, на сегодняшний день контролируют весь Федеральный резерв. Они решают, кто будет министром финансов, и какую политику он будет проводить для поддержки Уолл-Стрит. Они определяют финансовую политику США в отношении мировых рынков, включая рынок государственных облигаций США, акций, нефти и золота.

Состояние шести финансовых гигантов с Уолл-Стрит в 2015 году поистине ошеломляет, оно составляет 278 млрд. долларов. С помощью силы, как финансового инструмента, «гиганты Уолл-стрит» на данный момент могут воздействовать на все мировые рынки, начиная нефтью и заканчивая золотом. В их руках находится 96 % всех финансовых деривативов.

После финансового кризиса, в сентябре 2008 года, в соответствии с решением министра финансов Генри Полсона, бывшего председателя Goldman Sachs, было взято 700 млрд. долларов из денег налогоплательщиков, в целях обеспечить безопасность банков «гигантов» Уолл-стрит, власть которых стала еще могущественней. Для сравнения: в 1929 году, после краха фондового рынка, когда правительство и Конгресс приняли ряд разумных законов для управления нерегулируемой властью банков Уолл-Стрит.

Дональд Трамп, нынешний президент США, как и его предшественник, поручил роль министра финансов Стивену Мнучену из Goldman Sachs. Это все тот же Дональд, выступавший в защиту «синих воротничков», оставшихся без работы из-за наплыва китайцев, занявших рабочие места, в соответствии с правилами ВТО и по причине глобализации. Это все тот же Трамп, который утверждал, что он готов «выпить болото», но искоренить коррупцию в США.

В период 70-х годов в мире одновременно подскочили цены на нефть и зерно на 300-400 %. Генри Киссинджер, последователь Британской школы геополитики сэра Хэлфорда Маккиндера и член Бильдербергского клуба, созданного в США, заметил: «Если вы контролируете нефть, вы контролируете целые государства или, даже, группы государств; если вы контролируете продовольствие, вы управляете людьми; если вы контролируете деньги, вы управляете всем миром…».

Долгосрочной повесткой для банков «богов денег», за которыми стоят Рокфеллеры в США и Ротшильды в Англии и Франции – получение полного контроля над мировым денежным капиталом. А тот факт, что сегодня Россия, Китай и Иран сотрудничают, чтобы построить Евразийский «сухопутный мост», высокоскоростную железную дорогу, путь, пересекающий всю Евразию, впервые за всю историю со времен древнего Шелкового пути, а также планируют создание эффективного Единого экономического пространства – представляет собой смертельную угрозу для власти долларовой системы.

Выбрав Дональда Трампа «символическим» президентом, они поставили задачу «сделать Америку великой снова». Как? А именно, подготовив ее экономику вести настоящую войну против государств-конкурентов. И сегодня у них всего три «препятствия» на пути к полному мировому могуществу, или, как они сами говорят, «новому мировому порядку» – Россия, Китай и Иран.

Итак, что бы понять истинные намерения Вашингтона, скрывающиеся за «дружественными речами» Трампа или грубостью Виктории Нуланд, Джона Маккейна и Барака Обамы в отношении России, важно знать, что вся мировая политика сейчас контролируется главными игроками на мировом финансовом рынке, эти самыми хозяевами, «богами денег», как они сами себя называют – банками Уолл-стрит.

Глава 1. Рождение федеральной резервной системы в результате банковского переворота

Рыночные цены на предметы потребления изменяются каждый день, а зачастую даже несколько раз в день. Это происходит, когда нет радикального расхождения в пропорции поставок и естественной потребности. Этот факт – прямое доказательство того, что наша система управляется манипуляторами и в корне ошибочна. Я… предложил план, который, если будет принят, сделает хозяевами мира людей, а не денежный трест.

Конгрессмен Чарльз О. Линдберг, 1913[1]1
  Lindbergh Ch. A., Sr, Congressman Banking and Currency and the Money Trust. C.A. Lindbergh, Little Falls, Minnesota, 1913.


[Закрыть]

Возвышение Моргана

Дж. Пирпонт Морган в результате махинаций на пару с Белмонтом в течение кризиса 1893 года стал к концу 1890-х одним из самых влиятельных банкиров в мире. Он начал свою деловую карьеру в возрасте 24 лет, перепродавая назад американскому правительству его же собственные армейские винтовки времен Гражданской войны – устаревшее оружие, которое он перед этим купил у Армейского арсенала США в Нью-Йорке через подставных лиц.

Агенты Моргана тайно приобрели 5 тысяч дефектных и устаревших винтовок по 3,5 доллара за штуку и затем перепродали их по 22 доллара Армейскому штабу в Сент-Луисе, утверждая, что винтовки «новые и в отличном состоянии». И блестящая карьера Моргана, основанная на мошенничестве и коррупции, начала свое восхождение к высотам[2]2
  Ibid. P. 552.


[Закрыть].

Пока Пирпонт Морган был занят надувательством американского правительства во время Гражданской войны, его отец Джуниус Морган, партнер в банке Peabody, Morgan & Co., переехал в Лондон, чтобы присоединиться к американскому банкиру Джорджу Пибоди в качестве финансового представителя правительства Соединенных Штатов в Англии.

Джон Пирпонт Морган – американский предприниматель, банкир и финансист.

На тот момент Пибоди был американским представителем в Лондоне во время борьбы Линкольна в суде по делу «Союз против южных штатов Конфедерации».

Несмотря на очевидную цель администрации Линкольна, оба расценивались в Англии и даже в США как сторонники Конфедерации.

Уважаемая газета The Republican (Спрингфилд, Массачусетс) сообщила в октябре 1866 года, что Пибоди и Морган «…не дали нам ни веры, ни помощи в нашей борьбе за существование нации. Они в полной мере участвовали в общем английском противодействии нашему делу и нашему успеху, представляли интересы Юга, а не нации».

Более того, The New York Times даже написала о лондонских делах Моргана и Пибоди: «Никто больше так не поспособствовал наводнению наших денежных рынков свидетельствами нашего долга Европе, падению цен и ослаблению финансовой уверенности в нашей нации, чем George Peabody & Company, и никто не сделал больше денег на этих операциях. Согласно Конституции США, лондонские финансовые манипуляции Пибоди и Моргана во время войны являлись изменой»[3]3
  The New York Times, October 31, 1966.


[Закрыть]. Так же как и его отец, Дж. Пирпонт Морган продолжит строить колоссальную банковскую и индустриальную империю в Америке на мошенничестве, измене и обмане, все время заботясь о том, чтобы пресса изображала его филантропом и человеком христианской прямоты.

Как мы увидим позже, Дж. Пирпонт Морган, банк которого в начале XX века вышел на сцену как самое сильное финансовое учреждение в Америке, стоял в 1913 году за созданием Федеральной резервной системы, а также нью-йоркского Совета по международным отношениям – частного мозгового центра, который формировал американскую внешнюю политику в течение XX века. Кроме того, банк Моргана спроектировал после Первой мировой войны План Дауэса по выплате немецких военных репараций, который создал условия для возвышения Гитлера и привел ко Второй мировой войне.

Но мы забегаем вперед.

Роль, которую Дж. Пирпонт Морган сыграл в Панике 1907 года, была решающей для всего, что затем последовало: рождения американской олигархии, двух мировых войн, окончательного решения немецкой проблемы и строительства на пепелище войны новой Американской империи, преемницы уже неплатежеспособной Британской империи.

Морган и Рокфеллер устраивают панику 1907 года

Как мы помним, панику 1893 года вызвал переход на расчеты в золоте, задуманный и воплощенный самими банкирами. В результате в выигрыше остались Морган, Джеймс Стилман, бывший тогда главой National City Bank, и горстка брокерских домов во главе с Белмонтом и Kuhn, Loeb & Co. Дж. Пирпонт Морган использовал этот кризис, чтобы получить контроль почти над всей сталелитейной и железнодорожной промышленностью США. В 1901 году он получил контроль над U.S. Steel, которую создал в результате слияний компаний Carnegie Steel и других, чтобы сформировать крупнейшего в мире производителя стали. При создании нового стального треста U.S. Steel Морган пустил в ход «разбавленный» акционерный капитал ошеломительной номинальной стоимостью 1,402 миллиарда долларов, что сделало его детище первой в мире корпорацией, которая оценивалась более чем в миллиард долларов.

Расследование американского Бюро корпораций определило, что более чем половина акций от общей суммы, проданного публике акционерного капитала на сумму 727 миллионов долларов, была выпущена сверх любой видимой стоимости. Биржевой курс базировался в действительности на капитализированной будущей прибыли, точно так же сделают печально известные Enron Corporation или WorldCom во время «золотой лихорадки» на фондовой бирже в конце 1990 годов. Кроме того, Морган создал обширную General Electric Co., International Harvester и бесчисленное множество других крупных промышленных групп, над которыми царил всесильный банк J.P. Morgan & Co.

Тем временем National City Bank Стилмана («Сити-груп»), банк Джона Д. Рокфеллера Standard Oil Trust стал крупнейшим коммерческим банком в Соединенных Штатах. Операции Моргана и Стилмана с золотом «спасли» после 1893 года американское Министерство финансов, но всерьез потеснили позиции президента Кливленда и аграрного крыла его Демократической партии. Отношения Кливленда с банками стали проблематичными на выборах 1896 года, когда последние попали под огонь критики защитника обращения серебряных денег, демократа Уильяма Дженнингса Брайана.

Нефтяной магнат Джон Рокфеллер вместе с Дж. Пирпонтом Морганом и его верными банкирами с Уолл-стрит щедро финансировали предвыборную кампанию республиканца Уильяма Мак-Кинли, который и выиграл выборы в 1896 году, нанеся поражение стороннику монетарного серебра Брайану.

Мак-Кинли приехал из Огайо, где базировалась Standard Oil, а его карьера была сделана школьным другом Джона Д. Рокфеллера, а позже его деловым партнером Марком Ханной. Избрание Мак-Кинли американским президентом в 1896 году стало результатом секретной встречи между фракциями Рокфеллера и Моргана на Уолл-стрит. Ханна представлял Рокфеллера, а интересы Моргана – человек из железнодорожной индустрии Джеймс Хилл. Отныне президентство оказалось в надежных руках, поскольку группировки Моргана и Рокфеллера об этом побеспокоились.

В 1900 году Мак-Кинли был переизбран в ходе кампании по поддержке золотого стандарта. Благодаря панике 1893 года была уничтожена биметаллическая серебряная фракция, и для Моргана, а также узкого круга нью-йоркских и союзных им лондонских банков был расчищен путь к владению финансами Соединенных Штатов.

Томас Вудро Вильсон (Thomas Woodrow Wilson) – 28-й президент США

К 1907 году финансовые группы Моргана и Рокфеллера были готовы пойти в следующее наступление на экономику страны, которое впоследствии было названо Паникой 1907 года. Оно должно было стать заключительным толчком к банковскому перевороту – лоббированию Закона о Федеральной резервной системе через Конгресс в 1913 году, когда почти ничего не подозревающие американские конгрессмены передали свои право и власть печатать деньги консорциуму частных банков.

События 1907 года запустил нью-йоркский Knickerbocker Trust, банк среднего размера, в те дни возглавляемый активным махинатором по имени Чарльз Барни. Вместе со своим деловым партнером Фредериком Хайнцем он вышел на рынок меди, скупая ценные бумаги United Copper, крупнейшего поставщика меди – металла, пользовавшегося необычайно устойчивым спросом. При этом партнеры столкнулись с могущественной группой Рокфеллера, которая управляла этой крупной компанией и совсем не была заинтересована в постороннем конкуренте в лице уроженца штата Монтана Хайнца.

Хайнц создал свой собственный банк в Нью-Йорке – Mercantile National Bank. Он использовал авуары банка, чтобы бросить вызов медному рынку, на котором доминировал Рокфеллер. 14 октября 1907 года ценные бумаги United Copper взлетели до 62 долларов за акцию. Два дня спустя они стоили 15 долларов, и Хайнц был на пути к разорению. Рокфеллер выбросил на рынок миллионы фунтов меди, ускорив падение ее цен, а вместе с этим и цен на акции United Copper, принадлежавшие Хайнцу.

У Хайнца как у бизнесмена был один явный недостаток: он был упорным аутсайдером и не входил в картель плутократов. Кроме того, он был активным индивидуалистом, который не обращал внимания на власть Моргана или Рокфеллера, пока не стало слишком поздно.

Оказалось, что Хайнц, помимо своего собственного Mercantile National Bank, был также связан с шестью другими нью-йоркскими банками средней руки. Новости о крушении Хайнца и связанных с ним банков попали в нью-йоркскую прессу, что вызвало панические изъятия средств из всех шести банков, так же как и из Mercantile National Bank. Распространение паники подогревалось и новостями о том, что президент третьего крупнейшего сберегательного банка в Нью-Йорке Knickerbocker Trust имел деловые связи с Mercantile National Bank Хайнца. Эти известия вызвали паническую реакцию у вкладчиков самого Knickerbocker Trust[4]4
  Cahill K. J. The U.S. Bank Panic of 1907 and the Mexican Depression of 1908–1909. The Historian, 1998. V. 60.


[Закрыть].

Knickerbocker Trust мгновенно это почувствовал. Банк был вынужден просить частные банки, членов Ассоциации клиринговых палат о чрезвычайных мерах по спасению. Главой Ассоциации клиринговых палат был не кто иной, как Дж. Пирпонт Морган.

Прежде чем согласиться на какие-либо меры по спасению, Морган потребовал ревизию отчетности Knickerbocker Trust. Ревизия возглавлялась близким другом и сотрудником Моргана Бенджамином Стронгом, человеком, который впоследствии стал влиятельным первым управляющим Федеральной резервной системы. В результате этой ревизии Морган отказался продлить чрезвычайный кредит Knickerbocker Trust, чтобы остановить панику вкладчиков и распространение слухов о неплатежеспособности банка. Паническая волна изъятий перекинулась на другие трестовые банки.

Последующая паника, согласно расследованию Конгресса в 1911 году, тщательно подпитывалась ложными слухами, преднамеренно распространяемыми близкими друзьями Моргана в принадлежащих им газетах, включая нью-йоркскую Evening Sun и The New York Times. Пресса сообщала о предполагаемом бегстве вкладчиков из некоторых трестовых банков, таких как Trust Company of America, который Морган и Рокфеллер хотели убрать с дороги.

Никакого бегства из Trust Company of America не было, пока не появились эти сообщения в печати. Банк был фактически разорен, однако он держал большой пакет ценных бумаг в Tennessee Coal and Iron Company с богатыми месторождениями руды (одними из крупнейших разведанных месторождений железа в США), понадобившийся недавно сформированной американской U.S. Steel Corporation Моргана. Он позаботился, чтобы Trust Company of America получила необходимую ликвидность от синдиката банкиров Моргана только взамен на договоренность пустить под обеспечение этого кредита все его акции в Tennessee Coal and Iron Company.

Для окончательного завершения сделки Морган послал двух своих лейтенантов Генри Клэя Фрика и Элберта Гари из U.S. Steel на встречу с президентом Теодором Рузвельтом, чтобы заручиться его согласием на приостановку американского антитрестовского закона. Публике было сказано, что это сделано, чтобы «спасти страну». На деле эта сделка должна была позволить U.S. Steel поглотить Tennessee Coal and Iron Company в обход Антитрестовского закона Шермана.

Рузвельт, который стал известен как «покоритель трестов», на самом деле имел прочные связи с Денежным трестом и особенно с группой Моргана[5]5
  Lundberg F. Op. cit. P. 90–95.


[Закрыть]. Основные публичные заявления президента-республиканца Рузвельта, как правило, дирижировались (с его согласия) бывшими ключевыми представителями или группы Рокфеллера, или группы Моргана, или обеих групп сразу. Он послал проект своего третьего доклада Конгрессу о положении в стране личному банкиру Рокфеллера Джеймсу Стилману из National City Bank, пообещав, если понадобится, изменить секцию по поводу валютного вопроса, чтобы удовлетворить Стилмана. В октябре 1903 года Рузвельт пригласил Дж. Пирпонта Моргана в Белый дом для приватного разговора, а также тайно переписывался с железнодорожным магнатом Эдвардом Генри Харриманом о политических назначениях и пожертвованиях на предвыборную кампанию.

Психологически опустошенный крахом Knickerbocker Trust Чарльз Барни месяц спустя совершил самоубийство. Нью-Йоркская фондовая биржа рухнула, поскольку находящиеся в отчаянном положении из-за отсутствия наличности трестовые банки продавали акции, чтобы обрести капитал. Страна погрузилась в очередной серьезный экономический кризис, который продлился 13 месяцев.

По всей стране региональные банки отказывались выплачивать депозиты в золоте, как требовалось законом, боясь потери наличных денег. В некотором отношении это было подобно краху межбанковского доверия, который произошел столетие спустя, в 2007 году, с тем исключением, что в 1907-м отсутствовал бюджетный кредитор последней инстанции.

Паника 1907 года затихла почти чудесным образом, когда Рузвельт объявил о приостановке американских антитрестовских законов. Рокфеллер и его банкир Джеймс Стилман устранили конкурента Хайнца из медной отрасли. Как только Морган вырвал вожделенные ресурсы Tennessee Coal and Iron Company у Trust Company of America, слухи в прессе затихли и банк вернулся к нормальному ведению дел.

Легковерной общественности было рассказано о «героическом спасении» национальной банковской системы самоотверженным Дж. Пирпонтом Морганом. Один из немногих, кто не поверил в альтруистические побуждения Моргана, Рокфеллера и их близких друзей с Уолл-стрит, был защитник хождения серебра в качестве валюты демократ Уильям Дженнингс Брайан. Он заявил: «Позор недобросовестным финансистам, которые с помощью мошенничества скопили состояния, и которые, как финансовая аристократия, эксплуатируют всю нацию»[6]6
  The Panic of 1907. The Federal Reserve Bank of Boston. P. 8.


[Закрыть].