Книга: Воришка Мартин. Бог-скорпион (сборник) - Уильям Голдинг

Если по ходу прочтения я и хотела влепить этому роману 2 или 3 звезды, то прочитав и постигнув хоть чуть-чуть суть романа, то простая гениальность и завуалированное послание от Голдинга заслуживает, несомненно, самую высокую похвалу. А мораль сей басни такова: что посеешь, то пожнешь.

Перед нами бедняга Мартин, который попал в кораблекрушение, чудом выжил и оказался даже не на острове… так, на жалком огрызке скал. Сюжет тривиален, но флешбеки из прошлого Мартина открывают нам героя с другой стороны, увы, не совсем хорошей.

Здесь Голдинг красиво вворачивает моральную головоломку: вот нам жаль этого парня, а стоит приоткрыть немного правда и что, уже нет? Имеем ли мы на это право? Ведь бедняга Мартин только и был, что заложником своих желаний и страстей. Не был герой белой овечкой, но разве стоит его за это наказывать? Однако в конце автор подготовил жирную точку в этом вопросе: всему есть предел, даже личным слабостям. И все то зло, учиненное другим людям, обязательно возвращается к своему создателю.

Другой лейтмотив, тянущейся красной лентой в романе, является рассудок и сознание. А может, это мои неверные домыслы. Находясь в обществе, герой то и делает, что отдаляет от себя людей. На своей жалкой скале Мартин не только остается один, но и теряет рассудок, самого себя. Быстро утраченный разум вследствие недолгой разлуки с теми, кого он так ненавидел и на кого ему было наплевать.

Не самый захватывающий и милый рассказ. Но если разобраться, не такой уж он сложный, Голдинг постепенно раскрывает все карты и показывает, почему все так произошло. А уроки на тему морали никогда не были приятными.

Повествование очень сильно погружает в себя. Словно это ты там барахтаешься в океане, задыхаешься, преодолевая волны, пытаешься сбросить тяжёлые сапоги, тянущие на дно. Отчаянно цепляешься за скалы, ползёшь, в кровь обдирая руки и ноги, кричишь в пустоту, пытаешься сфокусировать взгляд. А в голове непрерывно стучит: "Выжить, выжить, выжить". Сфокусироваться, чтобы заставить части тела двигаться в связке, не шарахаться от рук-омаров, преодолеть отвращение и проглотить невнятную субстанцию, налипшую на скалу, найти укрытие...

Рваный и точечный внутренний монолог постепенно всё больше и больше отрывается от реальности, заменяя её прошлым. Война, дружба, служба на флоте, грубость, отношения, ночная вахта, ошеломительная новость, ненависть, желание отомстить, холод, страх, борьба с мраком. Финал с одной стороны неожиданный, с другой – вполне предсказуемый. И если поначалу в потоке сознания героя очень сильно пробирало каждое слово, то постепенно это ощущение ушло. Остался его и только его спор с вечностью, в котором нет и не может быть третьих лишних.

В рваном, каком-то полумистическом повествовании Голдинга, читателю предлагаются эти вопросы, предлагаются и ответы, если вчитаться, если вдуматься, если захотеть их найти. Ответы находит и гг. Но эти ответы не понравятся никому. С первых же строк Голдинг бросает героя - лейтенанта Кристофера Мартина - вместе с читателем в ледяные суровые воды океана, и заставляет, барахтаясь, сделать выбор - умирать или выживать, бороться или нет? Мартин до смерти хочет выжить. Он должен выжить! Потому что иначе не может быть! Потому что Он хозяин жизни. Мартин из тех, кто выживает всегда, любой ценой. Да и почему бы ему не выжить? Он не отягощён честью или долгом, любовью, моральными принципами, талантами, он набит говном, которое, как известно, не тонет. Разумеется, читатель не сразу узнает из какого "теста" слеплен этот персонаж. Голдинг будет манипулировать читательскими чувствами, и, о, как умело! Мне было так жаль Кристофера, брошенного сражаться за жизнь с исполинскими водами! Я так горда была, что он выбрал борьбу, что он смог доплыть до скал, спасся! Да и какое невероятное везение - найти посреди океана такую удобную скалу) Она защищена от волн тремя скалами-волнорезами, еда в виде моллюсков густо облепила скалу чуть ли не по всему периметру, а также присутствует естественный резервуар с пресной водой! Выживааай не хочу! В принципе, устроился он неплохо... но Кристофер страдает. Он мучим видениями, мыслями, страхами, откровениями, болью снаружи и внутри. Искуплением? Так как долго умирает человек? Несколько секунд, часов, дней или всю жизнь? Символичные шесть дней (о, Голдинг!!!) Кристофер проведёт на страницах повести вспоминая обрывочно свою ничем не выдающуюся, пустую жизнь. Хотя, нет, не пустую, напротив, полную! Полную пороков, мелких гадств, предательства, ничтожных, низких поступков. Мартин заново переживает свою неразделенную любовь. Ну, то есть, конечно, это не любовь, но Кристофер об этом ничего не знает, и называет это любовью. Вновь и вновь он предаёт в своих мыслях единственного человека считавшегося другом. Убивает его, точнее готовится убить. И мучительно ждёт спасения. Он всё ещё уверен, что его найдут. Иначе и быть не может! Выживая, что важнее сохранить - тело, в котором живут разум и душа, или трезвый рассудок, при помутнении которого тело уже не повинуется, да и нужно ли оно вообще... да и что оно есть. Герой раскалывается, расслаивается, разум - "центр" - сам по себе, тело - само по себе... эти клешни, наждак щеки, огонь и лёд в крови. Вместо 6 дней сотворения, 6 дней разложения. Ооох уж этот Голдинг! Голдинг расставляет акценты в самом финале, безупречном, резком, красивом. Автор даёт герою даже больше, чем тот того заслужил, а читателя - меня - оставляет, как всегда, в благоговейном изумлении!

*** Вместо послесловия: Есть ли на свете совершенные книги? Если есть, то эта одна из них. Я правда так считаю. Это сложная, но доступная и потому не отталкивающая повесть. Пронзительная, многослойная, филигранно выстроенная история, и, конечно, это блестящая работа со словом и с формой, и всё вместе это работает на замысел писателя до самого конца, точно, четко, жестоко.

Но мне кажется текст уж слишком далек от смысла. Да, зная смысловую изнанку произведения, это легко. Да, ооочень долго думая можно высосать его (то есть смысл) из пальца.

В тот момент же, когда я читала, это была приключенческая сказка для ребятишек, приправленная не в меру жестокостью (ужастики на ночь). Не было у меня и «ох, как страшно за человечество». Хотя я люблю антиутопии в формате «Заводного апельсина», и читая его было действительно жутко.

До последней страницы в моей голове не созрели ни политические, ни религиозные, ни человеческие аспекты. Опять же, я имела возможность красиво изложить вам смысл, показать, как лихо в моей голове все уложилось, но не буду лукавить.

История о том, как компания детей разного возраста во время войны терпит крушение самолёта и оказавшись на необитаемом острове без взрослых, указывают на все наши пороки. Так это мы каждый день видим, разве нет? И не на острове, а здесь, под носом, каждый день; сейчас, во время пандемии, как никогда чётко.

Да, мухи, это мы, а повелитель где-то сидит и вершит правосудие над нашими головами, и это мы тоже знаем .

В общем, чтобы ознакомиться и знать что это такое, прочесть можно, но не более.