Текст книги "Зимняя сказка"

Уильям Шекспир
Зимняя сказка
Трагикомедия в 5 актах

Действующие лица[1]1
  В именах персонажей наблюдается пестрое смешение форм греческих (Леонт, Поликсен, Гермиона и др.), латинских (Мамиллий) и даже итальянских (Пердита, что значит «утраченная», Паулина и др.). Имя Флоризель придумано Шекспиром на основе латинского (или романского) корня flor – «цвести», «цветок». Молодой пастух назван у Шекспира, подобно могильщикам в «Гамлете» или деревенскому парню в «Антонии и Клеопатре», clown, т. е. «деревенщина», «простак», «шут».


[Закрыть]

Леонт, король Сицилии.

Мамиллий, его сын.

Камилло, Антигон, Клеомен, Дион, сицилийские вельможи.

Поликсен, король Богемии.

Флоризель, его сын.

Архидам, богемский вельможа.

Старый пастух, названый отец Пердиты.

Молодой пастух, его сын.

Автолик, бродяга.

Моряк.

Тюремщик.

Гермиона, королева, жена Леонта.

Пердита, дочь Леонта и Гермионы.

Паулина, жена Антигона.

Эмилия, придворная дама Гермионы.

Мопса, Дорка, пастушки.

Вельможи, придворные дамы, слуги, пастухи и пастушки.

Хор, изображающий Время.

Место действия – частью Сицилия, частью Богемия.

Акт I

Сцена 1

Прихожая во дворце Леонта.

Входят Камилло и Архидам.

Архидам

Если вам когда-нибудь придется, Камилло, побывать в Богемии по такому же поводу, какой привел меня сюда, вы увидите, как я уже сказал, большую разницу между нашей Богемией и вашей Сицилией.

Камилло

Кажется, этим летом король Сицилии намеревается отдать королю Богемии визит, как этого требует приличие.

Архидам

То, чего будет недоставать в нашем приеме, возместятся нашей любовью; ибо поистине…

Камилло

Полноте, что вы!

Архидам

Нет, я говорю со всем знанием дела: мы не можем так великолепно… так изумительно… я не знаю, как выразиться. Мы угостим вас снотворным напитком, чтобы ваши чувства, не заметив всех наших несовершенств, если не за что будет похвалить, по крайней мере не осудили бы нас.

Камилло

Вы слишком дорого цените то, что делается от души.

Архидам

Верьте мне: я говорю по личному убеждению и как мне подсказывает моя совесть.

Камилло

Король Сицилии не может проявить себя слишком внимательным к королю Богемии. Они воспитывались вместе в детстве, и между ними укоренилась такая привязанность, которая не могла не расцвести теперь. С тех пор как они возмужали и королевские обязанности разлучили их, – хотя лично они и не встречались, – они поддерживали отношения друг с другом, обмениваясь письмами, подарками, дружественными посольствами. Таким образом, даже и в разлуке они как бы не расставались, протягивая издали друг другу руки и обнимаясь с разных концов света. Да продлят небеса их дружбу!

Архидам

Я полагаю, что никакие причины, ничья злоба не могли бы изменить это. Как вы счастливы, что у вас такой прелестный юный принц Мамиллий! Мне не доводилось встречать ребенка с такими прекрасными задатками.

Камилло

Я вполне разделяю надежды на него: это прекраснейший ребенок. Он вселяет радость в сердца подданным и молодит стариков. Те, кто до его рождения уже ходил на костылях, теперь хотят жить, чтобы увидеть его взрослым.

Архидам

А без этого они хотели бы умереть?

Камилло

Конечно, если бы у них не было других причин желать жить.

Архидам

Если бы у короля не было наследника, они все-таки пожелали бы жить, хотя бы на костылях, в ожидании, пока он родился.

Уходят.

Сцена 2

Тронный зал во дворце.

Входят Леонт, Гермиона, Мамиллий, Поликсен, Камилло и свита.

Поликсен

 
Уж девять раз на небе новый месяц
Видали пастухи с тех пер, как трон мой
Незанятым стоит; такое ж время
Я благодарностью б наполнить мог,
Мой брат! Но все ж, уехав, я б остался
Навек в долгу; и вот, как цифру ставя
На видном месте, умножаю этим
Одним «благодарю» я много тысяч
Стоящих перед ней.
 

Леонт

 
Я благодарность
Приму лишь в день отъезда.
 

Поликсен

 
Значит – завтра!
В душе тревога: что могло случиться
В отсутствие мое? – Чтоб не заставил
Недобрый ветер дома нас сказать:
«Мой страх был справедлив!» К тому ж я, верно,
Вас утомил.
 

Леонт

 
О нет, мой брат: я крепче –
Не утомлюсь так скоро.
 

Поликсен

 
Нет, пора.
 

Леонт

 
Еще неделю!
 

Поликсен

 
Невозможно, завтра.
 

Леонт

 
Поделим пополам – противоречить
Не стану я.
 

Поликсен

 
Молю, не убеждайте.
Ничьим, ничьим словам не удалось бы
Уговорить меня скорей, чем вашим.
Будь нужно вам присутствие мое –
На все пошел бы; но дела не терпят.
И, этому мешая, ваша дружба
Бичом мне станет, я ж, оставшись, буду
Лишь в тягость вам.
Чтоб этого избегнуть –
Простите, брат мой!
 

Леонт (Гермионе)

 
Безмолвна королева? Говорите ж!
 

Гермиона

 
Хотела я молчать, пока он клятву
Вам даст, что все ж уедет. Государь,
Вы в просьбах слишком холодны. Скажите,
Что все в Богемии благополучно, –
Вчерашний день нам эту весть принес.
Он с укреплений будет сбит.
 

Леонт

 
Прекрасно.
 

Гермиона

 
Коль он стремится к сыну, ну, тогда
Пусть скажет это – мы его отпустим;
Пусть в этом клятву даст – держать не станем;
Его мы сами прялками прогоним.
 

(Поликсену.)

 
Но я у вас прошу взаймы неделю,
Мой государь. И если к вам в Богемию
Поедет мой супруг, то обещаю
На месяц дольше сроку дать ему
Для возвращенья, хоть люблю Леонта
Ни на один удар часов не меньше
Любой жены. Останетесь?
 

Поликсен

 
Нельзя.
 

Гермиона

 
Нет, вы останетесь!
 

Поликсен

 
Нельзя мне, правда.
 

Гермиона

 
О, правда?
Отказ ваш слабо выражен; но если б
Сдвигали ваши клятвы звезды в небе,
Сказала б я: «Не уезжайте!» Правда!
Вам не уехать. «Правда» королевы
Не ниже «правды» короля. Ну что же?
Иль мне считать вас пленником, не гостем?
Тогда дадите выкуп, уезжая,
Без благодарностей. Так что ж – мой пленник
Или мой гость? По воле грозной «правды»
Одним из двух вам надо быть.
 

Поликсен

 
Так гостем!
Ведь «пленник» значит – оскорбитель ваш;
Мне ж оскорбить труднее вас, чем вам
Меня карать.
 

Гермиона

 
Тогда и я – хозяйка,
А не тюремщица. Ну, расскажите,
Как в детстве вы проказили с Леонтом.
Вы были шалунами?
 

Поликсен

 
Были мы
Детьми; и думали, назад не глядя,
Что завтра будет то же, что вчера,
Что наше детство вечно.
 

Гермиона

 
Супруг мой, верно, худший был шалун?
 

Поликсен

 
Мы были точно близнецы-ягнята,
Что блеют и на солнце вместе скачут:
Невинность мы давали за невинность,
Не знали зла, не понимали даже,
Что есть оно; живи мы дольше так, –
Ах, если б кровь в нас не была сильней,
Чем слабый дух! – могли б мы смело небу
Сказать: «Не грешны!» – исключая разве
Грех первородный.
 

Гермиона

 
Думаю, с тех пор
Вы наверстали это?
 

Поликсен

 
Королева!
Пришли к нам искушенья. Ведь в те дни
Моя жена была еще ребенком,
И вашей прелести еще не видел
Мой юный друг.
 

Гермиона

 
На помощь, милость неба!
Без выводов, чтоб не сказали вы,
Что демоны мы с вашей королевой.
Но мы простим ваш грех и свой загладим,
Коль вы впервые согрешили с нами
И дальше не грешили вы ни с кем,
Как только с нами.
 

Леонт

 
Что же? Он согласен?
 

Гермиона

 
Он остается.
 

Леонт

 
Мне он отказал.
Ты лучше никогда не говорила,
Друг Гермиона.
 

Гермиона

 
Никогда?
 

Леонт

 
Нет, раз…
 

Гермиона

 
Как, дважды? Но когда ж был первый раз?
Прошу, скажи: кормите нас хвалами,
Как птиц ручных.
Поступок добрый гибнет без оценки
И сотни несвершенных убивает.
Хвала – нам плата: ты на сотни миль
Меня подгонишь нежным поцелуем,
А шпорами – на шаг один. Но к делу:
Вот это – мой второй поступок добрый;
Но первый? У него был старший брат, –
Иль я ошиблась? Будь благим он назван!
Так раз еще я кстати говорила?
Когда, скажи? Я жажду знать!
 

Леонт

 
То было.
Когда три горьких месяца минули
И наконец заставил я тебя
Мне руку белоснежную отдать
В залог любви; тогда сказала ты:
«Твоя навек».
 

Гермиона

 
Да, то был миг благой.
Два раза хорошо я говорила:
Раз – чтоб навек супруга приобресть,
Другой – чтоб друга приобресть на время.
 

Протягивает руку Поликсену.

Леонт (в сторону)

 
О, слишком пылко!
Такая сила дружбы пышет страстью.
Вот tremor согdis[2]2
  Сердцебиение (лат.)


[Закрыть]; так и скачет сердце –
Но не от радости, нет! Разговор их
На вид невинен: их непринужденность,
Сердечность дружбы – искренность являет
И им к лицу… Все это может быть…
Но руки пожимать, сплетая пальцы,
Как делают они, и улыбаться,
Как в зеркале, друг другу, и вздыхать,
Как умирающая лань, – мне это
Не по душе… я не пойму… Мамиллий!
Ты сын мой?
 

Мамиллий

 
Да, мой государь.
 

Леонт

 
По чести?
Ты петушок мой! Э, ты нос запачкал!
Мой нос – все говорят. Ну, капитан,
Быть надо чистым, капитан, опрятным.
И скот ведь держат в чистоте, и даже
Рогатый скот…
 

(Наблюдает за Поликсеном и Гермионой.)

 
Как? Всё еще играют
Рука с рукой? – Ну, резвый мой теленок!
Ты мой теленок?
 

Мамиллий

 
Если вам угодно.
 

Леонт

 
Нет, не хватает рожек, чтоб ты схожим
Со мною был. А говорят, мы схожи,
Как два яйца. Так женщины толкуют;
Болтают зря… Но будь они фальшивей
Дешевой черной краски, ветра, волн,
Игральной кости, годной для того,
Кто путает мое с твоим, – и всё же
Мой сын со мною схож. Взгляни, мой мальчик,
Глазами голубыми. Ты, плутишка,
Кусочек мой! Иль твоя мать… Возможно ль?
Страсть! Можешь сердце ты убить насильно
И сделать невозможное возможным:
Жить, в сновиденье (как возможно это?),
Из вымысла действительность творить,
С «ничем» в одно сливаться. Мудрено ли,
Что можешь слиться с «чем-то»? И слилась!
Вплоть до измены! Это вижу я –
И ясно до того, что мозг отравлен
И ум ожесточен.
 

Поликсен

 
Что с королем?
 

Гермиона

 
Расстроен чем-то.
 

Поликсен

 
Что, мой государь,
Что с вами, дорогой мой брат?
 

Гермиона

 
Как будто
Вы чем-то озабочены серьезно,
Взволнованы, мой государь?
 

Леонт

 
О нет! –
 

(В сторону.)

 
Как выдает природа свою слабость,
Свое безумье, делаясь игрушкой
Для бессердечных! – Глядя на черты
Его лица, я вдруг назад унесся
За двадцать длинных лет: себя увидел
В зеленой куртке бархатной, с кинжалом –
Завязанным, чтоб сделаться не мог
Хозяину опасным украшеньем.
Как был на это зернышко похож я.
На этого малютку! –
 

(Мамиллию.)

 
Честный друг мой,
Ты дашь себя в обиду?
 

Мамиллий

 
Нет, государь, я драться буду.
 

Леонт

 
Вот как? Пусть ждет тебя успех. – Мой брат,
Вам так же ль дорог юный ваш наследник,
Как нам наш сын?
 

Поликсен

 
О да; когда я дома,
Он все мне: дело, радость и занятье;
То пылкий друг, то беспощадный враг,
Мой льстец, мой воин, мой сановник – все.
Июльский день с ним зимнего короче;
Излечивает он весельем детским
Мрак тяжких дум.
 

Леонт

 
Так с этим кавалером
У нас. Мы с ним уйдем, вас предоставив
Занятьям поважнее. – Гермиона,
Любовь мне докажи его приемом:
Все лучшее в Сицилии отдай;
Вслед за тобой и сыном он всех ближе
Моей душе.
 

Гермиона

 
Коль станете искать нас,
В саду мы будем. Подождать вас там?
 

Леонт

 
Как вам угодно; я вас разыщу,
Где б ни были.
 

(В сторону.)

 
Я удочку забросил.
Хотя они крючка не замечают.
Смелей, смелей!
 

(Наблюдает за Поликсеном и Гермионой.)

 
О, как к нему протягивает клюв,
Вооружившись смелостью жены,
Чей муж доверчив!
 

Уходят Поликсен, Гермиона и свита.

 
Как, уже ушли?
Я влез по пояс! По уши! Рогат! –
 

(Мамиллию.)

 
Ступай играть. Играет мать твоя;
И я играю, но плохую роль.
Ее конец – могила; свист, насмешки –
Мой погребальный звон. Ступай играть. –
Всегда на свете олухи бывали;
И не один супруг вот в этот миг
Жену ласкает, не подозревая,
Что шлюзы были без него открыты
И что в его пруду сосед ближайший
С улыбкой удит. В этом утешенье –
И у других ворота открывали,
Как у меня, помимо воли. Если б
Страдали все, чьи жены неверны,
Повеситься б пришлось десятой части
Людского рода. Врач тут не поможет:
Тут сводничает некая планета,
Там, где царит, она разит; а ей
Подвластны север, юг, восток и запад.
Нет для утробы баррикад! Она
Врага впускать и выпускать готова
Со всем добром. И тысячи средь нас
Больны, того не зная. – Что, мой мальчик?
 

Мамиллий

 
Они сказали, что я весь в тебя.
 

Леонт

 
Я очень рад. –
Что, здесь Камилло?
 

Камилло

 
Здесь, мой государь.
 

Леонт

 
Ступай играть, мой сын; ты честный малый.
 

Уходит Мамиллий.

 
Камилло, знатный гость решил остаться.
 

Камилло

 
Да, трудно было якорь укрепить вам:
Как ни бросай, шел вверх.
 

Леонт

 
А! Ты заметил?
 

Камилло

 
Король на ваши просьбы не сдавался,
На важность дел ссылаясь.
 

Леонт

 
Ты заметил?
 

(В сторону.)

 
Так, все кругом уж сплетничают, шепчут:
«Король Сицилии уже…» Далеко ж
Зашли! Я вижу сам. –
 

(Громко.)

 
Но как случилось,
Камилло, что он все-таки остаться
Решил?
 

Камилло

 
По просьбе доброй королевы.
 

Леонт

 
Гм… королевы, да; а «доброй» – кстати
Могло бы быть, но тут – не так. Скажи,
И прочим это бросилось в глаза?
Иль одному тебе? Твой ум – как губка:
Он впитывает больше тех чурбанов.
Кто тоньше, тот подметил? Кто рассудком
Других богаче, разглядел? А чернь?
Она слепа для дел таких? Скажи.
 

Камилло

 
Для дел каких? Всем ясно, государь:
Король остался.
 

Леонт

 
Как?
 

Камилло

 
Король остался.
 

Леонт

 
Да, но зачем?
 

Камилло

 
Затем, чтобы исполнить просьбу вашу
И нашей королевы.
 

Леонт

 
А! Исполнить…
Исполнить просьбу вашей королевы!
Довольно! Вверил я тебе, Камилло,
Со всем, что близко сердцу, – и совет
Мой государственный, где ты, как жрец,
Мне душу очищал; я уходил,
Как обращенный грешник. Но ошибся
Я в честности твоей; обманут тем,
Что честностью казалось.
 

Камилло

 
Нет, король мой.
 

Леонт

 
Стою на этом: ты не честен; или
Хотел бы ты быть честным, но – труслив,
И ты насильно честности мешаешь
В ее пути; иль просто ты слуга,
Доверием полнейшим облеченный
И потому – небрежный; иль глупец,
Что крупный проигрыш в игре нечестной
За шутку принимает.
 

Камилло

 
Государь мой!
Быть может, я небрежен, глуп, труслив:
Нет человека, что б когда-нибудь
Свою небрежность, глупость или трусость
Среди бесчисленных деяний мира
Не выказал; но если только в ваших
Делах я добровольно был небрежен,
Виной была лишь глупость; коль усердно
Разыгрывал глупца, – я был небрежен.
Не взвешивал последствий; коль боялся
Поступков я с сомнительным исходом,
Успех которых мог бы осудить
Невыполненье их, – то был лишь страх,
И мудрым свойственный. Так, государь:
От этих недостатков ведь и честность
Не может быть свободна; но молю вас
Прямее быть: позвольте мне взглянуть
Вине моей в лицо; коль не признаю, –
Я не виновен.
 

Леонт

 
Разве ты не видел
(Не мог не видеть; иль твои очки
Плотней рогов бычачьих?), иль не слышал
(Где так все ясно, там молва не может
Безмолвствовать), или не думал (мысль
В том не живет, кто этого не думал),
Что неверна жена мне? Сознавайся
(Иль будешь ты бесстыдно отрицать,
Что у тебя есть зренье, слух и мысль),
Что королева – притча во языцех
И хуже девки-пряхи, что сдается
Еще до свадьбы. Согласись, сознайся.
 

Камилло

 
О, я не мог бы слушать, как поносят
Владычицу мою, не загоревшись
Желаньем отомстить. Клянусь душой,
Впервые слышу я слова, что к вам
Нейдут. Их повторять – не меньший грех,
Чем тот… будь правдой он.
 

Леонт

 
Да! Так шептаться,
И льнуть щекой к щеке и носом к носу,
И целовать в полуоткрытый рот,
Смех вздохом прерывать (вернейший признак
Разбитой чести!), ездить стремя в стремя,
В углах шептаться, гнать часы, желать
Час обратить в минуту, утро – в ночь,
Желать, чтоб все глаза кругом ослепли,
Чтоб на свободе их глазам грешить,
Все это – ничего? Да, но тогда
Весь мир со всем, что в нем, – ничто; и небо –
Ничто; и вся Богемия – ничто;
Жена моя – ничто, и всё – ничто,
Коль это есть ничто!
 

Камилло

 
Король мой добрый,
Безумие скорее излечите:
Оно опасно.
 

Леонт

 
Говори: я прав?
 

Камилло

 
Нет, нет!
 

Леонт

 
Я прав. Ты лжешь, ты лжешь, Камилло,
Ты лжешь, – тебя за это ненавижу.
Ты глупый олух, безголовый раб
Иль жалкий соглашатель, безразлично
Глядящий на добро и зло, готовый
Любое выбрать. Будь в ней печень так же
Отравлена, как жизнь, она б и часу
Не прожила.
 

Камилло

 
Кто ж отравил ее?
 

Леонт

 
Тот, кто ее, как медальон, повесил
Себе на шею. Кто? Король богемский!
Будь только у меня такие слуги,
Чтоб честь мою любили наравне
С своею выгодой, они б свершили
То, что деянью злому помешало б.
Ведь ты был кравчим короля; тебя я
Возвысил из ничтожества. Ты видишь
Так явственно, как небо видит землю, –
Как мучусь я: ты б мог приправить кубок,
Чтоб моему врагу дать вечный сон.
Мне тот напиток дал бы исцеленье!
 

Камилло

 
Я мог бы это сделать не мгновенно,
А медленной отравой, чтоб не выдать,
Что яд в питье. Но не могу поверить
В позор прекрасной нашей королевы,
Что так чиста в величии своем.
Я вас любил…
 

Леонт

 
Не веришь мне? Будь проклят!
Иль, думаешь, так слаб я, так безумен,
Чтоб самого себя обречь на муки
И ложа моего грязнить покровы,
В чьей белизне – мой сладкий сон, чьи пятна –
Больней шипов, колючек, жал осиных, –
Чтоб тень набросить на рожденье сына,
Которого люблю, своим считаю?
Так без причины важной поступил бы?
Кто б так безумен был?
 

Камилло

 
Я должен верить;
Я верю вам и устраню богемца, –
Но с тем чтоб вы, когда его не будет,
Любовь свою вернули королеве,
Хоть ради сына, этим прекратив
Всё злоязычье при дворе и в странах,
Союзных вам.
 

Леонт

 
Ты мне даешь совет,
Который я и так решил исполнить.
Я честь ее не опорочу, нет.
 

Камилло

 
Мой государь.
Идите ж, сохраняйте вид веселый,
Пристойный дружбе, празднеству, и с ним
И с королевой. Я ведь виночерпий:
Коль дам ему безвредного питья –
Я больше не слуга вам.
 

Леонт

 
Если это
Исполнишь – я тебе отдам полсердца;
Нет – сердце раздроблю твое!
 

Камилло

 
Исполню.
 

Леонт

 
Я буду весел, как ты мне сказал.
 

Уходит.

Камилло

 
О женщина несчастная! Но я –
Как мне-то быть? Я должен дать отраву
Достойному монарху, повинуясь
Властителю, который, сам с собой
В борьбе безумной, хочет, чтоб другие
Страдали с ним! Коль это совершу я,
Награда ждет. Да знай примеры я,
Как тысячи цареубийц в блаженстве
Живут, – и то б я этого не сделал.
Но не хранят пергамент, бронза, камень
Таких замет. Здесь и злодей отступит.
Бежать я должен. Сделать это, нет ли, –
Все гибель. – Вот счастливая звезда!
Король богемский!
 

Входит Поликсен.

Поликсен (в сторону)

 
Странно! Он как будто
Не так радушен… Не сказать ни слова! –
Привет, Камилло.
 

Камилло

 
Государь, привет.
 

Поликсен

 
Что слышно при дворе?
 

Камилло

 
Так, ничего…
 

Поликсен

 
Король глядит, как будто он утратил
Провинцию иль край, что он любил,
Как самого себя. Его я встретил
Приветствием обычным, – он на это
Отвел в другую сторону глаза
И прочь пошел с гримасою презренья,
Меня оставив размышлять – что значит
Такая перемена…
 

Камилло

 
Не смею знать, король.
 

Поликсен

 
Не смеешь? Как! Не знаешь? Или знаешь.
Но мне сказать не смеешь? Верно, так.
Ты сам себе не скажешь, если знаешь,
Что знать не смеешь, добрый мой Камилло.
Меняешься в лице ты: по тебе,
Как в зеркале, свое смущенье вижу.
Но если так, то, значит, в этом деле
Замешан я?
 

Камилло

 
Средь нас болезнь явилась
И кой-кого затронула; но я
Назвать болезнь не смею; занесли же
Нам вы ее – здоровый.
 

Поликсен

 
Я занес?
Но разве у меня взгляд василиска?
На многих я смотрел – и только радость
Давал мой взгляд, не убивал. Камилло,
Ты благородный человек, к тому же
Ученый, опытный, что украшает
Не меньше нас, чем предков имена,
Прославивших наш род. Я умоляю,
Коль знаешь ты, что надлежит мне знать, –
Не заключай ты этого в темницу
Молчания и тайны!
 

Камилло

 
Я не смею.
 

Поликсен

 
Занес болезнь я, между тем – здоров!
Ответ мне нужен. Слышишь ли, Камилло?
Тебя я заклинаю всем, что честно,
Как эта просьба честная моя, –
Скажи: какая тайная опасность
Ко мне подкралась, близко ли она
Иль далеко? Как отвратить ее,
Когда возможно? Если ж невозможно, –
Как вынести?
 

Камилло

 
Отвечу, государь,
Коль честно заклинает тот меня,
Кого считаю честным. Вот совет мой, –
Его исполнить надо так же быстро.
Как вымолвлю, иль оба, вы и я,
Пропали, и – прощайте!
 

Поликсен

 
О Камилло!..
 

Камилло

 
Он дал мне порученье – вас убить.
 

Поликсен

 
Кто – он, Камилло?
 

Камилло

 
Мой король.
 

Поликсен

 
За что?
 

Камилло

 
Он думает – нет, больше, он клянется
(Как будто видел сам иль сам принудил
К тому), что вы коснулись королевы
Преступно.
 

Поликсен

 
О, пускай тогда сгустится
В отраву кровь моя, пускай меня
С предавшим высшего поставят рядом!
Пусть станет честь моя гнилой заразой,
Противной для тупейшего чутья!
Пусть от меня все в ужасе бегут
И ненавидят, как страшнейший мор,
Известный миру в книгах иль по слухам!
 

Камилло

 
Клянитесь всеми звездами на небе
И их влияньем! Легче океану
Луне повиноваться запретить,
Чем клятвами ль, советами ль разрушить
Его безумья зданье, чей фундамент –
Уверенность его: оно пребудет
Вплоть до его конца.
 

Поликсен

 
Но как случилось?..
 

Камилло

 
Не знаю; только знаю: безопасней
Не спрашивать, а от него бежать.
Так если доверяете вы чести,
Живущей в этом теле, что залогом
Вам отдаю, – сегодня ж ночью в путь!
Предупрежу об этом ваших слуг
И разными ходами, по два, по три,
Из города их выведу, а сам
У вас на службе поищу удачу,
Утраченную здесь. Доверьтесь мне.
Клянусь вам честью предков, я сказал
Вам правду: захотите проверять –
Ждать не посмею. Вы ж – не безопасней,
Чем человек, устами короля
Приговоренный к смертной казни.
 

Поликсен

 
Верю.
Я все прочел в его лице. Дай руку
И будь мне кормчим. Жизнь твоя отныне
Слита с моей. Суда мои готовы,
А свита ждет отъезда моего
Уже два дня. В нем пробудилась ревность
К прекрасному созданью. Чем оно
Бесценнее, тем больше будет ревность;
Чем выше он, тем и она сильнее.
И, думая, что он обманут тем,
Кто выдавал себя всегда за друга,
Он будет горше мстить! Я полон страха.
Будь счастлив мой отъезд и помоги он
Прекрасной королеве, что безвинно
Мои невзгоды делит! – В путь, Камилло!
И чтить тебя я буду, как отца,
Коль выведешь живым меня. Бежим!
 

Камилло

 
Пока еще в моем распоряженье
Ключи от всех ворот – прошу, спешите:
Не медлим ни минуты, государь!
 

Уходят.

Акт II

Сцена 1

Покой во дворце Леонта.

Входят Гермиона, Мамиллий и придворные дамы.

Гермиона

 
Возьмите мальчика: он надоел мне
Невыносимо.
 

1-я дама

 
Милый принц, давайте
Играть со мной; хотите?
 

Мамиллий

 
Не хочу.
 

1-я дама

 
Но почему же, принц?
 

Мамиллий

 
Меня целуешь ты и говоришь,
Как с маленьким. – Тебя люблю я больше.
 

2-я дама

 
За что же, принц?
 

Мамиллий

 
Уж не за то, что брови
Твои черней, – хоть женщинам идет,
Чтоб брови были черны, говорят;
Не слишком только густы, а дугою,
Как лунный серп, начерченный пером.
 

2-я дама

 
Кто этому вас научил?
 

Мамиллий

 
Я сам
Узнал из женских лиц. – А у тебя
Какие брови?
 

1-я дама

 
Синие, мой принц.
 

Мамиллий

 
Ну нет, ты шутишь. Синий нос я видел
У женщины, бровей же синих – нет.
 

1-я дама

 
Вот королева все круглей. Смотрите,
Придется скоро нам за новым принцем
Ходить. Тут вы и поиграли б с нами, –
Да захотим ли мы?
 

2-я дама

 
Да, раздалась
Она заметно. В добрый час сказать!
 

Гермиона

 
Что там у вас за тайны? – Ну, пойди-ка
Опять ко мне; сядь, расскажи мне сказку.
 

Мамиллий

 
Веселую иль грустную ты хочешь?
 

Гермиона

 
Хочу повеселее.
 

Мамиллий

 
К зиме подходит грустная. Я знаю
Одну про ведьм и духов.
 

Гермиона

 
Вот отлично!
Садись, рассказывай, да хорошенько
Меня ты напугай: ведь ты умеешь.
 

Мамиллий

 
Жил был когда-то человек…
 

Гермиона

 
Но сядь.
 

Мамиллий

 
Он жил на кладбище… Я буду тихо
Рассказывать, а то сверчки[3]3
  так Мамиллий называет придворных дам за их шумливость.


[Закрыть] услышат.
 

Гермиона

 
Так говори мне на ушко.
 

Входят Леонт, Антигон, придворные и свита.

Леонт

 
Его видали? И его людей?
И с ним Камилло?
 

1-й придворный

 
Да, у рощи пиний.
Я в жизни не видал, чтоб так спешили.
Смотрел им вслед до самых кораблей.
 

Леонт

 
Как счастлив я, что прав, что не ошибся!
О, если б меньше знать! В подобном счастье –
Проклятье! Если в чашу попадет
Паук – мы можем выпить и от яду
Не заболеем, ибо в нас сознанье
Отравлено не будет; если ж нам
Покажут эту мерзость, скажут, что
Мы пили, – стиснет судорога горло
И грудь. Я пил – и видел паука.
Камилло помогал им, этот сводник!
На жизнь мою, на трон тут покушенье.
Все подозренья верны. Лживый плут.
Мной избранный, был перекуплен им:
Открыл мое намеренье, и я
Остался в дураках, им на потеху
Игрушкою! Но как же им открыли
Все выходы?
 

1-й придворный

 
Имел он полномочья:
Ведь раньше это так не раз бывало
По вашему приказу.
 

Леонт

 
Слишком верно! –
 

(Гермионе.)

 
Дай сына. Рад, что не тобой он вскормлен.
Да, он в меня; но все же слишком много
В нем крови есть твоей.
 

Гермиона

 
Что это? Шутка?
 

Леонт

 
Ребенка прочь! Его к ней не пускайте.
Убрать его!
 

(Уводят Мамиллия.)

 
Пусть с тем она играет.
Кем тяжела. Ведь этим Поликсену
Обязана она!
 

Гермиона

 
Неправда, нет!
Готова клятву дать, что ты мне веришь,
Как сам ни отрицал бы!
 

Леонт (вельможам)

 
Господа,
Взгляните хорошенько на нее.
Вы скажете: «Красива!» Но при этом
Прибавите вы в справедливом сердце:
«Как жаль, что не чиста и не честна!»
Но лишь похвалите ее за внешность
(Достойную хвалы, по правде), – тотчас
Пожатья плеч и «гм» и «ах!»: те клейма,
Что клевете нужны; нет, я ошибся –
Что жалости нужны: ведь клевета
Клеймит невинность даже! «Гм» и «ах!»
Появятся, лишь скажете «красива»
Скорей, чем если скажете «чиста».
Но знайте, – хоть мне горше всех признаться:
Она – прелюбодейка!
 

Гермиона

 
Если б это
Сказал злодей чернейший в целом мире,
Вдвойне б он стал злодеем. Вы ж, супруг мой.
Ошиблись.
 

Леонт

 
Вы ошиблись, королева,
Принявши Поликсена за Леонта.
О, ты созданье… – я не назову
Тебя, как стоишь ты, чтоб не подать
Примера черни – всех равнять названьем
И разницу пристойную забыть
Меж королем и нищим. Я сказал:
Она – прелюбодейка; с кем – сказал;
К тому ж она изменница: Камилло
Ее сообщник; знает он отлично
То, что ей стыдно знать самой: она,
Как и ее презренный соучастник,
Клятвопреступница, не лучше тех,
Кого позором чернь клеймит; и знала
О бегстве их.
 

Гермиона

 
Нет, нет, клянусь вам жизнью,
Не знала! Как раскаетесь вы горько,
Узнавши правду, что таким позором
Меня покрыли! Мало утешенья
Мне будет – даже если б вы сказали,
Что вы ошиблись.
 

Леонт

 
Нет, коль я ошибся
В тех основаньях, на которых строю.
То не довольно крепок центр земли,
Чтоб вынесть на себе кубарь мальчишки.
Прочь с глаз моих! – Свести ее в тюрьму!
Кто слово скажет за нее – виновен
Одним уж тем.
 

Гермиона

 
Недобрая планета
Царит сейчас; и я должна терпеть,
Пока не станет небо благосклонней.
Вельможи, не умею плакать я
По-женски: без такой росы, быть может.
Иссохнет жалость в вас; но у меня
В груди сильней огонь великой скорби,
Чем наводненье слез; я вас молю
Судить меня, как милосердье сердца
Подскажет вам; а воля короля –
Да совершится!
 

Леонт

 
Долго ли мне ждать?
 

Гермиона

 
Но кто со мной пойдет? Прошу дозволить
Мне женщин взять: ведь в этом положенье
Нуждаюсь я в уходе. – Ну, не плачьте
Вы, дурочки: вот если убедитесь,
Что ваша госпожа тюрьмы достойна,
То не жалейте слез, хотя б на волю
Я вышла. Горе будет мне во благо. –
Простите, государь, я не желала б
Вас видеть в горе, но теперь, боюсь,
Увижу. – Ну, идем: вам разрешили.
 

Леонт

 
Исполнить, что велел я. Прочь!
 

Уходят королева и придворные дамы в сопровождении стражи.

1-й придворный

 
О государь, верните королеву!
 

Антигон

 
Проверьте все, чтоб суд не стал насильем
И чтоб из-за него не пострадали
Вы, королева, сын ваш.
 

1-й придворный

 
За нее
Я б отдал жизнь и, государь, отдам,
Коль примете. Безгрешна королева
Пред небом и пред вами в том, в чем вы
Ее вините.
 

Антигон

 
Если же иное
Окажется – запру жену в конюшню,
Сам в пару с ней впрягусь я, чтоб с нее
Глаз не спускать и быть всегда с ней рядом:
Тогда я только верить стану ей,
Затем что каждый дюйм всех женщин в мире.
Частица каждая их плоти – лживы,
Коль Гермиона лжет.
 

Леонт

 
Молчать!
 

1-й придворный

 
Король мой…
 

Антигон

 
Печемся мы о вас, не о себе:
Вас обманул какой-нибудь наушник.
Будь проклят он! Хотел бы знать злодея –
Расправился б я с ним. Она – бесчестна?
Три дочки у меня: двенадцать – старшей,
Девятый год и пятый год – другим;
Коль ваша правда, им ответ нести:
Всех трех их – до четырнадцати лет –
Я оскоплю, чтоб не могли плодить
Обманщиц племя. В них – мое потомство;
Но лучше самому мне стать скопцом,
Чем отпрысков дождаться недостойных.
 

Леонт

 
Довольно слушал я! Ни слова больше!
Нет в этом деле в вас чутья, как будто
У мертвеца в носу; я ж чую, вижу,
Как чувствуете это вы движенье
И руку видите.
 

Антигон

 
Ну, если так,
То не придется хоронить невинность:
Нет ни зерна ее, чтобы украсить
Презренный лик земли.
 

Леонт

 
Как! Мне не верят?
 

1-й придворный

 
Хотел бы, чтоб поверили не вам,
А мне, чтоб правдою была ее
Невинность, а не ваши подозренья, –
И пусть разит ваш гнев!
 

Леонт

 
Что за нужда мне
Об этом с вами рассуждать? Я властен
Желанью следовать. Моим правам
Советы не нужны: моя лишь милость
Их требует; но если вы – в безумье ль,
Притворно ли – не в силах, не хотите
Всю истину принять, как я, то знайте:
Советов мне не надо; это дело,
Его потери, выгоды, свершенье –
Все лишь в моих руках.
 

Антигон

 
А было б лучше,
Мой государь, все обсудить вам тайно
И без огласки.
 

Леонт

 
Как возможно это?
Да ты или от старости рехнулся,
Иль от рожденья глуп. Побег Камилло,
Их обращенье вольное, бесстыдством
Превысившее худшие догадки
(Для доказательств не хватало только
Воочью видеть: все другое было
Уж налицо), – все вынуждает к делу.
Но я решил для подтвержденья – ибо
В таких вопросах важных нет опасней
Поспешности – гонцов отправить в Дельфы,
В храм Аполлона; верны и надежны
Дион и Клеомен: они доставят
Ответ оракула; совет священный
Приму я: продолжать ли это дело
Иль кончить… Хорошо ль я поступил?
 

1-й придворный

 
Прекрасно, государь.
 

Леонт

 
Хотя с меня довольно знать, что знаю,
Но для спокойствия других оракул
Пусть даст ответ – для тех, кто не желает,
В доверчивости глупой, знать всю правду.
Затем: сочли за благо королеву
Мы удалить, подвергнув заточенью.
Чтобы и ей не удалось бежать.
Идемте же. Намерены с народом
Мы говорить; во всех такое дело
Волненье возбудит.
 

Антигон (в сторону)

 
Скорей насмешку,
Коль правду будут знать.
 

Уходят.