Текст книги "Наследование в англо-американском и российском праве: общие положения и наследование по закону (сравнительный анализ)"

Раздел 3. Развитие наследственного права в Великобритании, США и России: общие черты и различия

Если историческому аспекту наследования в России сложно придать практический смысл, ибо корни современных норм в основном не уходят дальше ГК РСФСР 1964 г., то в отношении общего права все наоборот. Исследование современного англо-американского наследственного права лучше всего начать с его генезиса, поскольку все то, что так сильно отличает его от привычного нам романо-германского порядка наследования, является следствием его древнеанглийского происхождения и самобытной истории.

Но предварить рассказ об общем праве как альтернативе праву римскому хотелось бы словами английского правоведа Генри Мэйна в его труде «Древнее право», вышедшем еще в 1861 г.[33]33
  См.: Maine H. Ancient Law. 1861. Chapter 6: “The Early History of Testamentary Succession”.


[Закрыть]: «Если бы мы взялись доказывать превосходство исторического метода исследования перед иными, может быть даже более популярными, методами, применяемыми нами, никакая отрасль права не сравнится по своей убедительности с наследственным правом. Его преимущества в длительной и непрерывной истории. Оно появилось вместе с зарождением социального государства. Оно было в гораздо меньшей степени затронуто зарождением феодализма, нежели любая другая отрасль права. Конечно, на самом деле в том, что касается всех отраслей права, их упадок, вызванный переходом из эпохи античности к феодализму, или, иначе говоря, гибелью Римской империи, был очень преувеличен. Беспечность многих исследователей, не пожелавших напрячься, дабы найти связующие нити между Римом и средневековьем, а вместо этого выискивавших несуществующие корни собственного древнего национального законодательства – вот что как бы вырвало шесть веков преемственности законодательства. Но даже при всем при этом в меньшей степени это коснулось как раз наследственного права».

Мысль о том, что английское право, столь старательно противопоставляющее себя римскому, в значительной степени черпает свое происхождение из последнего, усиливается при анализе многих английских наследственных и смежных с ним семейно-правовых институтов. По иронии истории многие из них, исчезнув или до неузнаваемости изменившись в романо-германском праве, чудесным образом едва ли не в первозданном виде сохранились в английском и, соответственно, как и две тысячи лет назад продолжают работать в современном американском праве. И все больше самих англоязычных исследователей приходят к иному мнению о связи римского права с общим, не совпадающему с традиционным. «Когда говорят, что общее право не вытекает и не подвергается влиянию со стороны римского права, то это касается лишь позднего периода развития последнего, – писал П. Де Круз, – Что же касается архаического периода развития римского права, то оно «в отдельных его правовых аспектах и процедурной практике стоит ближе к общему праву, чем даже к современному романо-германскому («цивильному») праву»[34]34
  Cruz P. de. A Modern Approach to Comparative Law. Kluwer, 1993. P. 91.


[Закрыть].

Вопрос в том, какова природа этого сходства: было ли оно следствием рецепции (а если было, то какой: первичной или вторичной) или же самобытное развитие общего права логично привело к созданию сходных институтов и инструментов? Дабы сделать выводы о соотношении этих способов правотворчества в англо-американском наследственном праве мы поговорим и о возможных римских корнях.

Еще в Древнем мире в случае отсутствия потомков человеку было предоставлено право продолжить свой род путем усыновления (adoptio или adrogatio) и передать усыновленному свое добро. В Древнем Риме еще в 450 г. до н. э. Законами XII таблиц были установлены две формы наследования: по завещанию и по закону – интестатная (ab intestato), применявшаяся при отсутствии завещания, признании его недействительным либо отказе назначенного в завещании наследника принять наследство. Если поначалу практика позволяла собственнику самому назначать наследника при одном обязательном условии – отсутствии родных детей, позже римляне развили законодательство до того, что собственник вообще мог проигнорировать свою семью в завещании, что было отражено в старейшей форме завещания в римском частном праве – завещании патриция[35]35
  Wills / Encyclopedia Britannica. 14^th Edition. L. & NYC. Vol. 23. 1932. P. 605.


[Закрыть].

С высадкой в 55 и 54 гг. до н. э. в Британии войск Юлия Цезаря и завоеванием 40 тысячами римских легионеров своей самой северо-западной провинции при императоре Клавдии в 43 г. до н. э.[36]36
  См.: Бурова И. И. Две тысячи лет истории Англии. СПб.: Изд-во «Бельведер»; ИЦ «Гуманитарная Академия», 2007. С. 7, 8, 11.


[Закрыть] на всю страну вплоть до возведенного в 122–128 гг. Адрианова рва – границы со скоттами, было распространено римское право, в т. ч. и наследственное: квиритское (ius quiritium, ius civile) и преторское (ius praetorium). Однако оно имело интерперсональный характер – регулировало отношения только между римлянами[37]37
  Glendon M., Gordon M., Osakwe Ch. Comparative Legal Traditions in a Nutshell / M. Glendon, M. Gordon, Ch. Osakwe. – St. Paul, Minn., 1982. P. 143.


[Закрыть] и не застрагивало покоренные племена. В отличие от большинства римских провинций на жителей Англии не было распространено и римское право народов (ius gentium), следствием чего стало непредоставление им римского гражданства императором Караккалой в 212 г. в отличие от остальных перегринов Римской империи. «Британия, как полагает большинство исследователей, была слабо романизованной страной по сравнению с Галлией, – писал об этом явлении Н. П. Дмитревский. – Романизация коснулась главным образом верхних слоев населения»[38]38
  См.: Всеобщая история государства и права. Учебник для вузов: в 2-х т.: Т. 1: Древний мир и средние века / Н. П. Дмитревский, под ред. В. А. Томсинова. М.: ИКД «Зерцало-М», 2002. С. 394 (автор главы – Н. П. Дмитревский).


[Закрыть].

Как отмечает исследователь английской истории И. И. Бурова, основная часть прибывших на остров римлян состояла на военной службе, причем их главные силы были сосредоточены на северных рубежах римской Британии, где по приказанию императора Адриана был построен могучий оборонительный вал с 16 крепостями, службу в которых несли несколько десятков тысяч римлян[39]39
  См.: Бурова И. И. Указ. соч. С. 14.


[Закрыть]. Это позволяет сделать вывод, что большая часть римлян отнюдь не связывала свою жизнь с этой провинцией и по завершении службы ее покидала.

И хотя после того, как с гибелью вождицы Боудикки (Боадицеи) в 62 г. н. э. прекратилось всякое сопротивление бриттов римлянам, основная часть населения осталась жить на своих исконных землях, а римляне вступали в браки с кельтскими женщинами[40]40
  См.: Там же. С. 12, 17.


[Закрыть], единого римско-британского народа не сложилось и «хотя римская культура оказала определенное влияние на развитие английской»[41]41
  Baker J. An Introduction to English Legal History. L., 1979. P. 3.


[Закрыть], римляне отнюдь «не наградили и не могли наградить» бриттов своей правовой системой[42]42
  Glendon M., Gordon M., Osakwe Ch. Op. cit. P. 143.


[Закрыть], а с уходом римских легионов в нач. V в. для защиты от варваров самой Италии[43]43
  См.: Всеобщая история государства и права. Т. 1. С. 364, 394 (автор главы – Н. П. Дмитревский).


[Закрыть] ушло и римское право, оставив в Британии «не больше следов, чем кельтский период во Франции или иберийский в Испании»[44]44
  Давид Р. Основные правовые системы современности / пер. с фр. В. А. Туманова. М.: Прогресс, 1988. С. 254.


[Закрыть].

Причем недолговечность римского наследственного права в Британии менее всего объясняется непродолжительностью римского господства[45]45
  В другой окраинной – самой северо-восточной провинции – Дакии прямое римское господство хотя и длилось гораздо меньше – с 106 по 272 г. (а опосредованное – до 376 г.), однако оставило в наследство не только язык, новое этническое самоназвание румыны, т. е. римляне, но и римское право, применявшееся в качестве субсидиарного источника права в Молдове вплоть до XX в., дольше всех в Европе. См.: История румын с древнейших времен до наших дней: Дидактические мат-лы / И. Варта, Е. Драгнев, Д. Драгнев, Г. Постикэ, В. Мискевка, И. Шишкану. 2-е изд. доп. Кишинев: Цивитас. 2005. С. 26–29.


[Закрыть]. Его главной причиной американские компаративисты считают то, что в отличие от других провинций здесь римляне не ассимилировались с местным населением и всегда выступали по отношению к нему как завоеватели, соответственно и их право рассматривалось в основном как атрибут механизма власти завоевателей[46]46
  Glendon M., Gordon M., Osakwe Ch. Op. cit. P. 144.


[Закрыть].

С уходом римлян в Британии практически исчезло христианство, воспринятое в нач. IV в., и среди кельтов возобладало обычное право друидов. Хотя некоторые исследователи утверждают, что миссия св. Августина в 597 г. не привела местное население в лоно церкви[47]47
  См.: Католицизм: Словарь атеиста / под. общ. ред. Л. Н. Великовича. М.: Политиздат, 1991. С. 119.


[Закрыть], И. И. Бурова считает, что англосаксонцы перешли в новую веру в самом конце VI в., и их церковь, в отличие от кельтской, зависела от Рима[48]48
  См.: Бурова И. И. Указ. соч. С. 19, 20.


[Закрыть]. «Одержав верх над древнебританской, новая церковь ввела Англию в систему тесных связей с Римом и континентальными единоверцами, что способствовало обогащению англосаксонской культуры новыми элементами. Орудием клерикального просвещения, языком науки и школы стала латынь»[49]49
  Там же. С. 20.


[Закрыть].

После эвакуации римлян бритты оказались беззащитными перед германскими племенами англосаксов, которые высадились в 443 г., и к середине VII в. почти вся современная Англия была очищена от кельтов и заселена германцами: англами, ютами и датчанами[50]50
  См.: Там же. С. 16, 17.


[Закрыть], в ожесточенной борьбе с которыми коренные жители частью погибли, частью были оттеснены на север и запад острова – в будущие Уэльс и Шотландию, а завоеватели заняли остальную Британию сплошными массами, и «доминировать стали различные и зародившиеся в их среде многочисленные традиции и обычаи»[51]51
  Richardson P., Gayles G. Law and Legislation From Aethelbert to Magna Carta. L., 1976.


[Закрыть], оформленные в правдах королей Адальберта (560–616), правившего Кентом и победившего королевство Уэссекс, Хлотаря и Эдрика (685–686) и Витреда (690–696)[52]52
  См.: Всеобщая история государства и права. Т. 1. С. 400 (автор главы – Н. П. Дмитревский).


[Закрыть].

Несмотря на высказанную Ф. Лоусоном мысль об отсутствии наследственных норм среди 90 коротких статей Правды Адальберта[53]53
  См.: Lawson F. The Rational Strength of English Law. L., 1951. P. 3–86.


[Закрыть], в тексте этого акта, созданного в 596–600 гг.[54]54
  См: Хрестоматия по истории Средних веков / под ред. С. Д. Сказкина. М., 1961. Т. I. Раннее Средневековье. С. 590–593.


[Закрыть], мы находим ст. 78: «Если она (вдова – Авт.) родит живого ребенка, то должна получить половину [движимого] имущества, в случае если муж умрет прежде нее»[55]55
  Хрестоматия по истории государства и права зарубежных стран: в 2 т. / под ред. Н. А. Крашенинникова. Т. 1: Древний мир и Средние века / сост. О. Л. Лысенко, Е. Н. Трикоз. М.: Норма, 2007. С. 471.


[Закрыть]. А вот в Правде уэссекского короля Инэ (688–726), появившейся около 690 г., норм о наследовании, видимо, не было.

В силу «преимущественно неписаного характера» и неупорядоченности англосаксонского права[56]56
  Glendon M., Gordon M., Osakwe Ch. Op. cit. P. 144.


[Закрыть] нам доподлинно не известны тогдашние нормы о наследовании большинства из семи английских протокоролевств и объединившего их в первой пол. IX в. Уэссекса.

В Правде (Судебнике) Альфреда Великого (871–900)[57]57
  См.: Хрестоматия по истории Средних веков. Т. I. С. 608–615.


[Закрыть], действовавшей, в отличие от предшествующих законов, во всех англо-саксонских королевствах, из 49 статей вступления и 77 статей основного текста, ни одна норма не посвящена непосредственно наследованию[58]58
  См.: Хрестоматия по истории государства и права зарубежных стран. 2007. Т. 1. С. 472–479.


[Закрыть].

В Законах короля датской династии Кнуда Великого (1017–1035)[59]59
  См.: Lawson F. Op. cit. P. 3–86; Хрестоматия памятников феодального государства и права стран Европы / под ред. В. М. Корецкого. М., 1961. С. 85–90; Хрестоматия по истории Средних веков. Т. I. С. 625–627.


[Закрыть] наследованию были посвящены четыре нормы. Ст. 70 гласила: «И если кто-нибудь умрет, не оставив завещания, по причине ли своей беззаботности либо вследствие внезапной смерти, то пусть его господин не берет из его имущества больше, нежели его законный гериот (вооружение)». После смерти вассала это вооружение переходило к его сеньору. Впоследствии гериотом называли вообще ту часть имущества держателя, которую присваивал лорд после его смерти. Ст. 72.1: «И если к домохозяину прежде, чем он умер, был предъявлен иск, то наследники должны отвечать, как он сам должен был бы отвечать, если бы был жив». Следующая ст. 73: «И пусть каждая вдова сидит без мужа 12 месяцев, а затем она может выбирать, что она сама хочет; если же она до истечения годового срока изберет себе мужа, то пусть потеряет свой свадебный подарок (morgengyfe) и все то имущество, которое она имела от своего прежнего мужа, и ближайшие сородичи [его] могут захватить землю и имущество, которыми она до тех пор владела». Ст. 78 гласила: «И если человек пал в походе в присутствии своего господина, в пределах страны или за пределами ее, то гериот пусть останется [его наследникам]; и наследники могут получить землю и имущество и по праву разделить его»[60]60
  См.: Хрестоматия по истории государства и права зарубежных стран. Т. 1. С. 485.


[Закрыть].

В законах королей англо-саксонской (уэссекской) династии Эдуарда Исповедника (1042–1066) и Гарольда (1066) наследственных норм очевидно не было. Известно лишь, что в древнем английском праве при отсутствии прямого наследника (lineal descendant) собственник мог назначить продолжать род любого мальчика, что скорее похоже на усыновление, весьма распространенное в Средние века[61]61
  Wills // Encyclopedia Britannica. P. 606.


[Закрыть].

Вместе с тем в 1940-е гг. советский ученый Н. П. Дмитревский высказал ряд предположений. По его мнению в англо-саксонскую эпоху порядок наследования по закону был неодинаков не только в разных местностях, но и для различных видов имущества. Общими чертами было призвание к наследованию прежде всего нисходящих, среди которых мужчины исключали женщин, но если нисходящих мужского пола не было, женщины исключали боковых родственников. В отношении недвижимостей стало слагаться право первородства и противоположное ему преимущественное право наследования младших сыновей (в ряде местностей и прежде всего в крестьянских семьях). Дальнейший порядок наследования шел, по-видимому, по линиям.

Касательно наследственных прав пережившей жены (а в браке она была под опекой мужа, но пользовалась ограниченной имущественной правоспособностью), то «у состоятельных классов права жены на имущество мужа на случай его смерти ранее жены определялись путем договора», при отсутствии которого «жене разрешалось получение определенной доли из имущества ее умершего мужа. Жена утрачивала право на получение той или иной доли имущества своего умершего мужа (в т. ч. и в силу договора), если она вступила в новый брак в течение года со времени смерти мужа»[62]62
  См.: Всеобщая история государства и права. Т. 1. С. 401 (автор главы – Н. П. Дмитревский).


[Закрыть].

Что касается выходящего за пределы темы нашей работы наследования по завещанию, то по данным Н. П. Дмитревского, в англо-саксонскую эпоху существовало неограниченное право распоряжения имуществом на случай смерти в отношении движимого имущества и той части недвижимости, которая называлась бокландом – землей, владение которой основывалось на королевском пожаловании. В отношении же фолькланда – участка земли, принадлежавшего большой семье, владение которым определялось обычаями, вопрос не так ясен. Возможно, что здесь существовали известного рода ограничения: требовалось согласие родственников. Немаловажную роль в отношении развития распоряжений имуществом на случай смерти сыграла церковь, т. к. завещатели нередко оставляли имущество на помин души и на дела благотворительности. Первоначальная форма распоряжения была устной: умирающий распределял свое имущество между наследниками, а также отказывал его (полностью или частично) в пользу церкви. Другим видом распоряжения, похожим скорее на договор, являлось предоставление имущества кому-либо с тем, что предоставивший сохранял за собой право пожизненного пользования этим имуществом, в чем можно узреть своеобразный зародыш траста. Существовавший же у франков институт аффатомии был, по-видимому, неизвестен англосаксам.

«Во всяком случае, описанные выше распоряжения не могут рассматриваться как завещания в точном смысле этого слова, т. к. недостаточно ясно, могли ли эти распоряжения быть взяты обратно или изменены, – заключил Н. П. Дмитревский, – но уже в IX, X и XI вв. мы встречаем распоряжения имуществом на случай смерти в письменной форме; они уже приближаются к современному понятию завещаний»[63]63
  См.: Всеобщая история государства и права. Т. 1. С. 402–403 (автор главы – Н. П. Дмитревский).


[Закрыть].

Одним из примеров является завещание Вильгельма, который «отказал Нормандию Роберту, Англию – Вильгельму, а Генриху досталось 5 тыс. фунтов стерлингов. Король также распорядился раздать деньги монастырям и церквам, чтобы духовенство не забывало помянуть о нем в молитвах. Желая, видимо, замолить свои многочисленные грехи, Вильгельм объявил амнистию всем государственным преступникам»[64]64
  Бурова И. И. Указ. соч. С. 48.


[Закрыть].

Статья 4 Хартии Генриха I (1100–1135)[65]65
  См: Памятники истории Англии XI–XIII вв. / пер. с лат. Д. М. Петрушевского. М., 1936. С. 40–45.


[Закрыть] гласила: «Если же останется жена с детьми, она получит [свою] вдовью часть и приданое, пока будет, согласно закону, соблюдать свою телесную чистоту, и я не выдам ее замуж иначе, как согласно ее желанию. Опекуном земли и детей будет или жена, или другой из родственников, который должен иметь на это больше прав. И повелеваю, чтобы бароны мои подобным же образом поступали относительно сыновей, и дочерей, и жен своих людей [вассалов]»[66]66
  Хрестоматия по истории государства и права зарубежных стран. Т. 1. С. 487.


[Закрыть]. Ст. 4 Нортгэмптонской ассизы (Assisa de Northampton), изданной Генрихом II в 1176 г.[67]67
  См: Памятники истории Англии XI–XIII вв.


[Закрыть], гласит: «И жена почившего должна получить свое приданое и часть движимости его, которая ей причитается»[68]68
  Хрестоматия по истории государства и права зарубежных стран / сост. В. Н. Садиков. 2-е изд., перераб. и доп. М.: ТК Велби, Проспект, 2007. Т. 1. С. 496.


[Закрыть].

Все это время в немногочисленных романизированных районах Англии и после ухода легионов, и после гибели самой Римской империи и даже после вытеснения кельтов англосаксами и последовавшего частичного вытеснения уже их самих викингами, римские законы (в т. ч. о наследовании) продолжали соблюдаться уже в качестве обычая (островки романизированного населения оставались прежними – подвергшийся наибольшему римскому влиянию юго-восток острова с городами Лондиний (Лондон), Камулодин (Колчестер), Веруламий (Сент-Олбенс) и Бат[69]69
  См.: Бурова И. И. Указ. соч. С. 13, 14.


[Закрыть], хотя окружавшее их «море» менялось: с кельтского на англо-саксонское, а затем на англо-норманнское). «Но говорить о том, что в Англии – стране, находившейся в лапах полуварварских племен с их примитивными обычаями, было некое единообразие в этом вопросе (наследования – Авт.) нельзя», – читаем в Британской энциклопедии 1932 г.[70]70
  Wills // Encyclopedia Britannica. P. 606.


[Закрыть]

Отдельные компаративисты, впрочем, высказывают мнение о куда большем римском воздействии: «Как в рассматриваемый период, так и на протяжении последующих веков косвенное влияние богатейшей римской общей и правовой культуры, несомненно, сохранялось, – пишет М. Н. Марченко[71]71
  См. Марченко М. Н. Источники права: учеб. пособие. М.: ТК Велби, Проспект, 2006. С. 537; Он же. Курс сравнительного правоведения. М.: Городец-издат, 2002. С. 637.


[Закрыть]. – Это сказывалось, в частности, как на различных принципах построения и развития английского права, так и на отдельных его институтах». Подобное мнение представляется неверным. Даже если допустить, что кельты хоть как-то восприняли римское право, надо иметь ввиду, что они были полностью изгнаны на окраины острова, а пришлые из Германии и Скандинавии англо-саксы не знали о римском праве и понаслышке, а немногочисленных потомков римлян они лишь терпели – победителям незачем было воспринимать опыт побежденных (а тем более побежденных теми, кого победили они, то есть дважды побежденных). Немаловажно и то, что в Британии, как и повсеместно, в среде самой римской общины неумолимо шел процесс деградации и вульгаризации римского права. «Исследования содержания [англо-саксонских] правд показали, что они представляют собой по преимуществу записи обычаев германского происхождения, – писал Н. П. Дмитревский. – В них не находят следов кельтских правовых порядков. Влияние римского права выразилось довольно слабо. Большим является влияние церковного права, сказавшееся в признании законной силы за духовными завещаниями»[72]72
  См.: Всеобщая история государства и права. Т. 1. С. 400 (автор главы – Н. П. Дмитревский).


[Закрыть]. А сам М. Н. Марченко справедливо указывает: «Существовавшие наряду со светскими судами церковные суды действовали исключительно на основе канонического права, которое играло в жизни общества в данный период, особенно после норманнского завоевания, весьма значительную роль»[73]73
  Марченко М. Н. Курс сравнительного правоведения. С. 640.


[Закрыть].

Ученые верно акцентировали внимание на особой роли именно церковного права уже в ранний период развития наследственного права Англии. С принятием в 696 г. Англией христианства наследственные правоотношения вместе с семейными стали прерогативой церкви, и с этого времени применительно к ним мы можем говорить об ограниченной рецепции Англией римского права и о восприятии в связи с этим латинской терминологии в то время, как все остальное право продолжило существование на местном старо-английском языке. Ф. Полок и Е. Мэйтланд убеждены, что именно деятельность «папистских священников» в качестве главных судей королевского суда стала мостиком, по которому в Англию вновь пришло римское право и способствовало становлению общего права «из бесформенной массы многочисленных обычаев в стройную систему»[74]74
  См.: Pollok F., Maitland E. The History of English Law. Vol. 1. Cambridge, 1898. P. 134–147.


[Закрыть]. «Именно под влиянием церкви в Англии, равно как во всей Европе, появились предпосылки формирования института наследования по завещанию в виде прижизненных и бесповоротных договоров дарения с завещательными целями. Заключение такого договора предоставляло одаряемому право собственности на передаваемое имущество, а даритель сохранял право пользования им до своей смерти. Такие вещно-правовые дарственные на случай смерти оставались в употреблении в течение средних веков»[75]75
  См.: Храмцов К. В. Свобода завещания в наследственном праве России и Германии и еее охрана уголовно-правовыми средствами: автореф. дис. … канд. юрид. наук: 12.00.01. М., 1999. С. 15.


[Закрыть].

Рецепция римского права в наследственное (и едва ли не исключительно в наследственное) право Англии была не только ограниченной, но и вторичной. Эта вторичность проявилась в двух измерениях. Во-первых, в том, что сами нормы римского наследственного права были восприняты не в изначальном и даже не в постклассическом виде, а уже будучи рецепированными в церковное право и преломленными в нем в соответствии с нормами христианской морали и решениями вселенских соборов. И во-вторых, рецепция этого права хронологически оторвана от эпохи первоначального применения римского права в Британии, само оно никак со «старым» римским правом Британии не связано и не было продуктом развития права оставшейся римской общины (которое, как уже сказано, не развивалось, а угасало и едва ли могло стать основой для наследственного права страны, населенной чужим и численно превосходящим народом). Решающим моментом закрепления наследования в церковной юрисдикции стало то, что вергельд епископа в Англии тогда был выше вергельда короля, сама церковь была тесно связана с государством: витенагемот издавал законы, относящиеся как к светским, так и церковным делам, а церковь с конца VII в. вплоть до Реформации оставалась единственным неизменным институтом. Кроме того в Англии, равно как «в ряде других стран Западной Европы ведению церковных судов подлежали дела об имущественных взаимоотношениях супругов, духовных завещаниях и наследовании по закону в отношении движимой собственности (наследование недвижимости определялось началами феодального права)»[76]76
  Всеобщая история государства и права. Т. 1. С. 451 (автор главы – Н. П. Дмитревский).


[Закрыть].