Текст книги "Выбравший бездну"

Глава 11

Это был теплый, солнечный осенний день. Все молодые мужчины селения с самого утра выехали в дальний лес на охоту за дикими свиньями, чтобы запасти окороков на зиму, и теперь возвращались домой, нагруженные богатой добычей. Конь Мага едва ступал под тяжестью убитого хозяином секача.

В селении царила тишина. Никто не шел по улице, никто не копался в огородах. Заметив приехавших охотников, жители разом высыпали из домов и побежали навстречу. Несколько женщин выли и причитали.

– Что случилось? – спросил ехавший впереди Маг.

Оказалось, что за время их отсутствия здесь побывали охотники соседнего селения. Они убили пастуха и угнали стадо, утащив заодно оказавшуюся поблизости десятилетнюю девчонку, жившую за два дома от Мага. В работницы, как объяснила ему рыдающая мать.

Пропажа стада означала голодную зиму. Охотники обступили Мага, ожидая, что он скажет. На охоте они следовали за ним, слушались его распоряжений и теперь снова ждали их по сложившейся в последнее время привычке. Маг вдруг понял, что они признали его вожаком.

– Разгружайте коней, – скомандовал он. – Нужно догнать грабителей, пока они близко.

Мужчины в замешательстве переглянулись. Соседнее селение было значительно больше, и мужчин там было больше. Те нападали и прежде, но односельчане Мага были вынуждены терпеть их налеты.

– В другой стороне есть село поменьше, – сказал один из них. – Будет безопаснее, если мы отберем скотину у них.

– Чтобы потом ее отобрали у нас? – возмутился Маг. – Неужели такие парни, как мы, не навешают этим мародерам? Да мы их раскидаем, как этих кабанов!

Это было сомнительное утверждение, но разгоряченные после удачной охоты мужчины ухватились за него. Они давно ненавидели и боялись своих соседей, но до сегодняшнего дня страх пересиливал ненависть. Сегодня ненависть пересилила страх. Добычу наскоро развезли по домам, все охотники немедленно собрались за околицей, готовые следовать за Магом. Тот взмахнул копьем, подбадривая товарищей, и первым направился по широкому следу, оставленному угнанным стадом.

Они настигли налетчиков в лесу. Маг шепотом отдал команды, направляя остальных, а затем с воинственным кличем первым ринулся в бой. Грабители были застигнуты врасплох, они не ожидали, что ограбленные осмелятся преследовать их. Маг бился в гуще сражения, он ударял копьем направо и налево, круша врагов, не чувствуя жалости, не зная пощады. Он без колебаний отправлял их искры ждать нового воплощения – пусть поразмыслят в промежутке, как мародерствовать.

Битва закончилась полным разгромом налетчиков. Немногим удалось уйти, чтобы принести печальную весть в свое село. На долю Мага пришлась чуть ли не треть убитых. Восхищенные товарищи окружили его, ожидая приказов, признавая его полновластным вождем.

Ноздри Мага вздрогнули, почуяв знакомую вонь. Его недоброжелатель стоял среди остальных, источая омерзительный запах зависти, над ним вилась туча грязеедов. Как быстро они слетелись сюда, в лес!

Маг стал отдавать приказы. Раненых перевязали, разбежавшееся стадо согнали в кучу, из куста вытащили спрятавшуюся там перепуганную девчонку. Взяли трофейных коней и оружие. Гордые победой, погнали скотину обратно.

В село они въезжали победителями. Они и были победителями. Их завидели издали, и все односельчане выбежали им навстречу. Маг ехал первым, рядом с ним ехал его друг, посадивший впереди себя девчонку, с лица которой не сходила щербатая улыбка. Обступившие их люди приветственно тянули к ним руки.

Проехать сквозь толпу было невозможно, и Маг соскочил с коня. Из толпы выбежала девушка, которую прочили ему в жены, бросилась ему на шею и на глазах у всех крепко поцеловала его.

Маг почувствовал внезапную дурноту. Что-то скверное происходило совсем рядом, на тонких планах. Он включил высшее зрение и увидел своего завистника и, как он понял теперь, неудачливого соперника, окруженного черным облаком дурных мыслей. Внутри облака что-то шевелилось.

Маг отвечал на приветствия, кивал направо и налево, пожимал протянутые руки, но его высшее зрение неотрывно следило, как в черном облаке зарождался новый грязеед – черная зависть. Новорожденный грязеед яростно впился в своего создателя. Глянув туда краем глаза, Маг увидел перекошенное лицо завистника.

Предположение Талесты подтвердилось – грязеедов творили сами люди. Бессознательно, конечно. Если бы они увидели, что творят, то, наверное, побоялись бы это делать.

Толпа с Магом посередине проследовала до его ворот. Маг завел коня во двор и вернулся к товарищам, делившим военную добычу. При его появлении все смолкли и обернулись к нему, готовые повиноваться любому его слову.

Вечером за селом состоялось гулянье. Люди праздновали возвращение стада и победу над сильным врагом, который в следующий раз побоится сунуться сюда. А если и сунется – у них теперь был защитник. Теперь они были не просто толпой, живущей в одном селе и связанной отдаленным родством, они были силой, объединившейся вокруг своего героя, своего вождя.

Маг перетанцевал почти со всеми девушками села, кроме своей сестренки, которая не отходила от его друга. Шум утомил его, и с наступлением темноты он воспользовался первой же возможностью незаметно улизнуть домой. Он шел по пустынной улице, прокручивая перед мысленным взором картину зарождения грязееда. Будет чем отчитаться перед Императором.

Пора было возвращаться в тонкие миры. Пора было оставлять стариков-родителей, друга с сестренкой, всех этих людей, которые надеялись на него, верили в него. Маг поймал себя на том, что размышляет слишком уж по-человечески. Чем дольше он жил здесь, тем труднее было покинуть это место, тем труднее было порвать образующиеся привязанности и обязательства. Может, не спешить, подождать еще?

Дурной запах снова ударил ему в ноздри, безошибочно сообщая о близости завистника. Маг отыскал его высшим зрением – тот крался за ним по улице. На его спине висел грязеед, в руках был топор. Зачем? Маг заглянул в его мысли и с отвращением отвернулся. Этот человечишка задумал убить его, творца. Хотя откуда ему было знать? Он хотел убить незнакомого Магу парня, погибшего в начале лета на охоте за ланью, потому что ему был невыносим чужой успех, чужое признание и слава.

Может, это был наилучший выход? Все пойдет естественным путем, а сам Маг освободится. Он чуть было не замедлил шаг, чтобы завистник скорее приблизился, но сдержал себя – как бы не спугнуть его. Вот впереди показались ворота родительского дома… Завистник был совсем рядом, за самой спиной. Мага тошнило от его близости.

Маг не почувствовал удара – он выскользнул из тела за мгновение до того, как тяжелый топор вошел ему в затылок. Безжизненное тело мягко осело на тропинку, убийца обрушил на него еще один удар, а затем несколько раз ожесточенно пнул ногой. Прислушавшись, он росился бежать, а Маг взмыл вверх, устремляясь в тонкие миры. Он не оглядывался назад. Ему не хотелось увидеть того, что будет потом, когда найдут его тело. Даже случайно. Это было не нужно, ни к чему. Что ему до этих людей, до их короткого, эфемерного бытия?

Так он и не погулял на свадьбе своей сестренки. Не сдержал слово. Как она, наверное, будет убиваться по нему!

Он молнией несся сквозь тонкие миры, раздираемый противоречивыми чувствами. Он узнал все, ради чего спустился к людям, он удовлетворил свое любопытство и выполнил задание Императора. Пока он летит до своего мира, у людей пройдут недели и месяцы, а его сестра выйдет замуж за его друга – хорошего парня, который и ее утешит, и о стариках позаботится. Его забудут.

И все-таки – он был убит ударом топора в затылок, а его любимая сестра плакала по нем.

Маг материализовался на своем любимом месте – у большого плоского камня на берегу озера. Он присел на камень, оперся локтями на колени, а лбом на подставленные кулаки и взглянул вниз.

– Так-то, веревочка, – прошептал он. – Ты была права, люди тоже творцы. Правда, пока они творят, что могут.

Талеста махнула кисточкой, показывая, что слышит хозяина, но промолчала. Она очень хорошо чуяла, когда ей лучше промолчать.

Маг зажмурился. Сколько же всего можно было вместить в этот короткий миг – частичку человеческой жизни! Пока он сидел здесь, на камне, его сестричка взрослела и старилась, растила детей и внуков для бытия, такого же короткого, как ее собственное. Он еще мог бы успеть к ней, взглянуть на нее годы спустя, но зачем? Те мгновения, когда он сидел рядом с ней, выслушивая ее наивное щебетание, уже никогда не повторить и не вернуть – это не под силу даже творцу.

Может быть, податься к сильфидам, создать там еще одну и назвать ее именем? Нет, Маг не хотел иметь перед глазами такое напоминание. Кроме того, в мимолетности ее бытия было какое-то грустное очарование, словно оставшийся аромат давно отцветшего цветка.

В нем росло странное ощущение собственного одиночества. Вокруг ничего не изменилось, все было таким же как прежде. Изменился он сам.

– Нерея! – послал он вызов.

– Это ты? – Ему показалось, что в ее голосе прозвучала радость.

– Приходи сюда, – позвал ее Маг.

Мгновение спустя Нерея очутилась рядом с ним и присела на соседний камень. Некоторое время они молча смотрели друг на друга.

– Ты сегодня совсем не такой, как вчера, – нарушила она молчание.

Вчера? Ну да, конечно, для нее это было вчера.

– Я был в другом времени и месте, – сказал он. – Для меня прошло почти полгода. Полгода среди людей.

– Как это могло случиться? – удивилась Нерея.

– Я прожил несколько месяцев в человеческом теле.

– Но почему?

– Проще всего ответить, что по поручению Императора. – Маг оперся подбородком на сцепленные руки и взглянул на нее. Ей показалось, что он чем-то очень опечален. – На самом деле… дурная голова, наверное, все можно было бы проследить и сверху. Я попал туда внезапно, но даже если бы у меня было время подумать.. я не смог бы предвидеть этого.

– Чего? – спросила она, потому что он замолчал.

– Что я приму все так близко к сердцу. – Маг начал рассказывать Нерее обо всем, что произошло с ним у людей. Он не утаил ничего – ни событий, ни своего отношения к ним. Если бы он хотел что-то утаить, он не вызвал бы ее сюда, не затеял бы этот разговор.

– Вот и все, – закончил он. – Каждый раз, когда идешь к людям, нужно быть готовым терять. Радости могут и не случиться, но потери неизбежны.

– Ты так горюешь по своей сестре?

– Нет, – встряхнул головой Маг. – Не горюю. Просто пусто как-то… словно у меня вынули кусочек сердца, словно он остался там.

Он нахмурился и перевел взгляд на спокойную, прозрачную воду. Нерея могла беспрепятственно рассматривать его лицо, на первый взгляд казавшееся спокойным, как эта вода. Но уголки его глаз устало опустились, он казался приоткрывшимся и от этого неожиданно близким.

– Хочешь, я буду твоей сестрой?

Они растерянно взглянули друг на друга, словно вопрос Нереи застал врасплох обоих.

– А у тебя получится? – шевельнул губами Маг.

– Не знаю.

Она не представляла, что такое – быть сестрой, она узнала это только с его слов. Но ей вдруг до боли захотелось стереть с его глаз эту усталость, эту печаль.

* * *

На следующий день Маг не отправился к Воину, рассудив, что имеет право отвлечься – все-таки не каждый день тебя убивают топором по затылку. Вместо этого он перенесся в Литанию навестить своих сильфид и вспомнил там, что у него осталось неоконченное дело. Маг приготовился послать вызов, но в последний миг передумал.

Он сосредоточился на переходе в Тартар – Эрида наверняка была там, – и мгновение спустя перед ним возникли черные, дышащие жаром пески этого сурового мира. Безжизненные пески. Порождения творящих в том мире Сил предназначались не для жизни – они предназначались убивать и умирать.

Маг пристукнул ногой об ногу, и братья Трапабаны понесли его над равниной, утыканной колючими выступами черных скал. В багровом небе Тартара клубились черно-лиловые тучи, в лицо бил мелкий песок, смешанный с пылью. Вскоре впереди показались остроконечные вершины гор. Перевалив через горный кряж, Маг оказался на краю огромного кратера и опустился на ближайший выступ.

Дно кратера кишело чудовищными тварями. Здесь были и бронированные, шипастые глыбы на коротких ногах, с веером рогов на тяжелых головах, и гибкие, скользкие многоногие ленты, плюющиеся едкой жидкостью, и когтистые хищники с сабельными клыками, и двуногие гиганты, верхние конечности которых заканчивались мощными клешнями. Все это грызлось, дралось, неутомимо нападало друг на друга.

Творцы этого кошмарного выводка расселись по стенам кратера и увлеченно наблюдали за побоищем. Они даже не заметили появления Мага, сияющим пятном выделявшегося на черной скале. Магу было известно, что здесь собирались Силы, предпочитающие подобные развлечения всему остальному. Они и выглядели соответственно. Большинство из них были темнокожими, словно впитавшими в себя краски этого мира, некоторые были зелеными или бледно-серыми. Широконосые, клыкастые лица, которым больше подошло бы называться мордами, отвислые животы, вздувшиеся из-за злоупотребления пищей промежуточных миров.

На каменном выступе неподалеку от Мага сидел Хтон. Краснокожий громила, не обремененный даже набедренной повязкой, яростно молотил кулаком по скале. Из-под кулака сыпались мелкие камешки. Пасть здоровяка широко распахнулась, огромное брюхо ходило ходуном от могучего рева. На соседнем с ним выступе подскакивал тощий синекожий Гаргус. Он то и дело подхватывал обломок скалы и швырял вниз, подгоняя свою команду и получая в награду свирепые взгляды соседей – правилами было запрещено вмешиваться в битву.

Как и предполагал Маг, Эрида тоже была здесь. Она стояла поодаль на краю отвесной стены, прижав к груди костлявые кулачки, маленькая, щуплая, похожая на гвоздик – как выглядят гвозди, Маг узнал от людей. Ее острый нос вытянулся еще острее, щелевидные зеленые глаза горели азартом. Отсюда не было слышно, но Маг был уверен, что она подвизгивает от возбуждения – ему была знакома эта ее привычка.

Он отвернулся от Эриды и стал смотреть вниз. Число подвижных тварей на дне кратера быстро убывало. Оставшимся в живых все труднее было отыскивать проходы в грудах лежащих тел. Наконец там остались трое шестиногих чешуйчатых тварей со змеиными головами, среди которых бешено щелкал клешнями и размахивал ядовитым шипом огромный скорпион. Он сразил одного змееголова, но остальные двое в конце концов задавили свирепое членистоногое.

Хтон вскочил с места и победно заревел. Вслед за ним завизжала Эрида – это ее скорпион остался последним из побежденных. Прочие тоже загалдели, но поднявшийся шум тут же начал стихать – все один за другим замечали Мага. Эрида догадалась, что он пришел к ней, и телепортировалась к нему.

– Ты видел, скрытный? – восторженно захлебнулась она. – Их осталось всего двое, оба еле живые! Еще немного – и я сочиню таких бойцов, которые уроют этого Хтона!

Правила боя были нехитрыми: все дрались со всеми, твари могли быть какими угодно, но их выставлялось одинаковое количество от каждого участника.

– Поздравляю, – сказал Маг. – Ты, кажется, уже догадалась, что я надумал проверить, как ты выполнила одно мое поручение?

Эрида догадалась не только об этом, но и о том, что Магу вздумалось посмотреть бой чудовищ, – иначе он мог бы просто послать ей вызов, – поэтому она не слишком испугалась его инспекторского тона.

– Все сделано наилучшим образом, скрытный, – деловито кивнула она. – Андульи в Аратоне, я слегка переделала их, чтобы они туда вписались.

– Надеюсь, ты не повредила им?

– Они даже ничего не почувствовали, – клятвенно сказала Эрида. – Видишь ли, – призналась она, – там допустимы либо стабильные творения, либо размножающиеся, а у андулий были оба свойства. Я убрала стабильность.

Маг перенесся в Аратон. Это был большой, зеленый промежуточный мир со сложной и разнообразной жизнью, напоминающей плотный мир людей. Эрида поселила андулий в обширном южном лесу, где было много плодов и ягод. Маг понаблюдал немного за стаей – разумные зверьки, кажется, прекрасно чувствовали себя здесь. Они выглядели сытыми и упитанными, их коричневая шерстка блестела. Ведь может, негодница, если захочет, подумал он о своей бывшей приятельнице.

Он прогулялся по берегу изумрудно-зеленого моря, незаметно переходящего на горизонте в зеленоватое небо. С моря веял легкий ветер, под ногами поскрипывала гадкая галька, в прозрачной воде колыхались водоросли, между которыми сновали рыбы и шныряло мелкое водяное зверье. Маг присел на корточки и опустил ладони в воду, чтобы смыть с лица черную пыль Тартара, – он не сразу вспомнил, что в тонком теле к нему не пристает никакая грязь. Человеческая привычка. Тем не менее он взял пригоршню воды и ополоснул лицо. Рядом раздался тихий смех, струя брызг плеснула ему в глаза. Он поднял взгляд и увидел морскую нимфу, по плечи высунувшуюся из воды. Нимфа лукаво улыбалась, не сводя любопытных глаз с незнакомца. Светлые упругие завитки ее волос не разгибались под тяжестью стекавшей с них воды, мокро поблескивала кожа, такая нежная, такая не похожая на бронированные шкуры чудовищ Тартара.

– Чья ты? – спросил Маг. – Кто твой творец?

Нимфа заулыбалась в ответ – она не понимала вопроса.

– Ничья, – певуче ответила она. – Давай поиграем?

– Как?

– В камешки. – Она подобрала плоскую гальку и запустила вдоль самой поверхности воды. Камень зашлепал по воде, образуя на ней вереницу кругов. – У кого получится больше кругов.

– Я не умею, – сказал Маг.

– Я научу тебя. – Нимфа выбралась на самый край воды и уселась рядом с ним, подобрав под себя хвост. – Бери камень.

Они смеялись и кидали камни, смеялись и подсчитывали круги.

Наконец Маг сказал, что ему пора уходить. Нимфа огорчилась, но затем пожелала доброго пути и попросила приходить еще.

Можно было бы посмотреть в хрониках Акаши, кто ее творец, но Маг не стал этого делать. Пусть будет – ничья.

Когда он вернулся в Аалан, там прошло уже несколько дней. Маг вспомнил, что время Тартара было одним из самых быстрых в проявленных мирах. Зря он туда сунулся – Тартар был подходящим местом только для любителей убивать время. Да и Гелас, наверное, рвет и мечет оставшись без помощника. Однако вместо того, чтобы предаться вполне обоснованным угрызениям совести, Маг почувствовал, что на его губы сама собой наползает проказливая усмешка.

– Где ты болтался, бездельник? – накинулся на него Воин, когда он наконец появился в плотном мире.

– С нимфой играл в камешки.

Рыжий остолбенело уставился на него, но не сказал ничего – кажется, у него отнялся язык. Пожалуй, не следовало подвергать такому испытанию его чувство несерьезного.

– Не обращай внимания, это я так, – поправился Маг. – Я, кажется, узнал, откуда здесь взялось столько грязеедов. Но это еще нуждается в дальнейшей проверке.

– Говори, – поощрил его Воин. – Проверим!

Маг рассказал ему, при каких обстоятельствах наблюдал порождение человеком нового грязееда. Оба стали следить за поселениями, чтобы обнаружить подобные случаи. Теперь, когда было известно, что и как наблюдать, это было гораздо легче.

Пока Маг разгуливал по промежуточным мирам, людей стало значительно больше. Поселки разрослись в города, окруженные мелкими деревеньками, к которым тянулись дороги, появились ремесленные и торговые сооружения. Развитие некоторых рас приближалось к стадии, на которой Воин в прошлый раз принял решение о наводнении.

– А как они ведут себя теперь? – спросил Маг, указав на эти расы.

– Точно так же, – поморщился Воин. – Видимо, в тот раз я не упустил ничего – это закономерный ход их развития. Они по-прежнему убивают своих. Соседние расы кое-где уже разыскали друг друга и, конечно, воюют. Практичные ребята – они не только убивают друг дружку, но также ловят и заставляют работать на себя. Может быть, во всем виноваты эти грязееды?

– Они образуются достаточно редко, – обратил его внимание Маг. – Для этого мало одних дурных чувств – нужна четко оформленная дурная мысль. Не каждый из людей способен на это.

– Пока, – подсказал Воин.

– Пока, – согласился с ним Маг. – В дальнейшем их способность к направленному мышлению разовьется.

Они продолжили наблюдение. Смотрели довольно долго, где-то около местного месяца, пока не набрали достаточно примеров, чтобы подтвердить догадку Мага. Большинство грязеедов было местными творениями, которые создавали сами люди.

– Не нравится мне их поведение, – заметил Маг.

– Грязеедов?

– Людей.

– Думаешь, мне оно нравится? – иронически хмыкнул Воин.

– Я не о том. Я хочу сказать, что для такого поведения одних грязеедов мало. Если бы дело было только в них, элемент случайности был бы выше. Но в поведении людей присутствует отчетливая закономерность.

– И что, по-твоему, это означает?

– Их поведение заложено в законы этого мира, – вывел неизбежное заключение Маг. – В социальные. Ты проверял, что там натворили наши девочки?

– Думаешь, это было нужно?

– Теперь думаю.

– Как мне помнится, там не было ничего особенного, – пожал плечами Воин. – То же, что и обычно.

– Обычно? Мы что, занимаемся опекой людского мира в сотый раз?

– Вообще-то – нет, – признал Воин, – в первый. Согласен, поведение людей не соответствует обычным законам промежуточных миров. Как мне известно, в стайных законах для животных убийства взрослых особей внутри стаи очень редки, а убийства детенышей вообще немыслимы. Да, иерархия там развита, но не убийства. Между стаями – это, конечно, другое дело.

– Нам пока неизвестно, как обычные стайные законы промежуточных миров взаимодействуют с божественной искрой, – задумался Маг. – Нужно бы как-то проследить и за этим…

– Нам делать, что ли, больше нечего? – взвился Воин. – Девчонки сами заложили сюда эти законы, пусть сами и следят! Мое дело – доложить об этом Императору!

– Ну, докладывать вроде бы пока рано, – попытался утихомирить его Маг.

– Лучше рано, чем поздно, – веско заявил Воин. – Сейчас мы с тобой слетаем к Императору с отчетом, и я потребую, чтобы он заодно собрал и остальных. Пусть и они поработают!

Маг, как обычно, прибыл в Аалан задолго до Воина и подождал общего вызова. Услышав вызов Императора, он направился в Вильнаррат. Смешно, но он опять оказался там раньше остальных. Сидя за столом, он наблюдал, как в портале по очереди появлялись Жрица, Иерофант, Императрица, Судья, Воин. Последним явился Император.

– Наши ответственные за людей получили интересные сведения, – начал он собрание. – Гелас, расскажи остальным.

Воин подробно сообщил о случаях, которые наблюдали они с Магом. Все слушали внимательно. Император даже кивал на некоторых его словах.

– Мы убедились, что искра уже сейчас проявляет себя, – подытожил он, когда Воин закончил говорить. – Не могу сказать, чтобы меня это радовало. Наверное, все согласятся со мной, что это несколько преждевременно. Загрязнение человеческого мира становится заметной проблемой, да и у людей создается привычка к такому, хм… творчеству.

– Но они не знают, что творят, – вставил слово Маг.

– Трудно сказать, как они поведут себя, если узнают, – возразил Император. – У меня нет никаких причин полагать, что это остановит их.

На это Магу нечего было ответить. У него, как и у Императора, тоже не было таких причин.

– Возможно, это каким-то образом связано с их социальными законами, – веско сказал Воин. Он успел проникнуться идеей Мага и теперь высказывал ее как собственную. – Как мне известно, за основу социальных человеческих законов были взяты законы для стайных животных промежуточных миров. Не исключена возможность, что при взаимодействии с искрой они работают неправильно.

– Как законы могут работать неправильно? – возмутилась Судья. – Ты, Гелас, сам смотрел их и одобрил. Ты еще потребовал тогда, чтобы эти законы способствовали уменьшению количества людей, когда их станет много, потому что договорился с Императрицей создать им благоприятные условия на ранней стадии развития. Я внесла соответствующие поправки. Надеюсь, они работают?

– Даже слишком хорошо, – смущенно пробормотал Воин. – Теперь людей много и они рьяно убавляют друг друга.

– Что и требовалось. – Юстина победоносно взглянула на Геласа.

Нахмуренный взгляд Императора поочередно задержался на каждом из них.

– Что это еще за поправки?

– Это известное правило для больших стай, я только увеличила некоторые параметры, – отчеканила Судья. – При достижении определенной численности у людей возрастает уровень агрессии по отношению друг к другу. В первую очередь к удаленным особям, но если их нет или они недосягаемы – и к ближним тоже. Правило обеспечивает выживаемость наиболее пригодных к воспроизведению особей.

– Та-ак, – протянул Император. – Неужели мне требуется напоминать вам, что люди – не животные?

– Но их искра еще недостаточно развита, чтобы следовать законам творцов, – заспорила с ним Судья. – На ранних этапах развития наши законы только вредны людям – они ухудшат их выживаемость.

– А когда у них вступят в действие наши законы?

– Но я решила… мы с Хризой решили, что, когда искра людей разовьется, они сами начнут следовать законам творцов. Естественный инстинкт искры…

– Почему вы решили, что следование нашим законам относится к естественным инстинктам искры? – сдвинул брови Император.

– Ну, а как же… – растерянно взглянула на него Судья.

– Да как угодно. Значит, вы обеспечили людям только эти законы?

Судья кивнула. За столом воцарилось неприятное молчание. Теперь ошибка была очевидна всем.

– Может быть, мы введем туда дополнительные законы? – предложила расстроенная Жрица. Ни от кого не укрылось, как сильно она переживает этот промах. – На будущее. Ведь еще не поздно…

– Поздно, – остановил ее Император. – Я же предупреждал вас – никаких переделок после заселения этого мира людьми. Мы, Власти, не можем нарушать собственные законы.

– Есть хороший выход, – высказался Воин. – Искра большинства людей пока еще в зародыше, но у них неплохо развито временное сознание. Мы можем просто явиться им и обучить их новым законам. Сейчас в плотном мире есть группа людей, с которыми я поддерживаю отношения. Относятся они ко мне уважительно, ловят каждое слово. Я дам туда список новых законов, чтобы люди следовали им, – уверен, что это подействует. Правда, развитие остальных рас уже на такой стадии, что действовать нужно быстро, а один я везде при всем желании не успею – людей стало слишком много. Но если мы возьмемся за это вместе, то довольно скоро переучим их.

– По крайней мере, это не противоречит нашим законам, – поддержал его Маг. – Это не насильственное вмешательство, а добровольное обучение.

– Все равно нужно что-то делать – нельзя же оставлять так… – пробурчал немногословный Иерофант.

– Имеет смысл попробовать, – согласился с ними Император. – Но при таком подходе там и семерых мало. Наверное, придется привлечь к обучению младших Сил: не такое это сложное дело, чтобы они с ним не справились. На этом закончим – продолжайте работу, а я сделаю объявление Силам.