Текст книги "Феномен игры"

Вадим Демчог
Феномен игры

© В. Демчог, 2016

© Glorium Impression, издание, 2017

* * *

От издателя

Прежде всего хочу сказать, что я всячески уговаривал автора не выпускать книгу под этой обложкой. С моей точки зрения она ужасна. Как мог, уговаривал я надеть на книгу маску благопристойности. «Давай сделаем суперобложку, – говорил я, – а под ней пусть будет все, что угодно.» Но автор был непреклонен, говоря, что начиная уже с обложки книга эта обязана продемонстрировать миру метафору трогательной и более чем беспомощной лживости общественных сред, в битве с которыми перманентно находится т. н. Творческий принцип.

За несколько месяцев до издания я даже выложил обложку в социальную сеть, с целью протестировать восприятие, с тайной надежной – получить убедительный аргумент в битве с автором. Но реакция аудитории оказалась не в мою пользу. В целом среди редких возгласов, указывающих на оскорбление чувств тех или иных категорий общества, люди высказались «за». Так я остался без аргументов и вынужден был выпустить книгу в том наряде, в каком она и привлекла ваше внимание. Единственное, чего мне удалось добиться, так это разместить на обложке, во избежание «оскорбления» чьих-либо чувств, маркировку «16+».

Итак, вы держите в руках настоящую бомбу. Атомную или Кобальтовую, решайте сами. И скажу честно, есть опасность, что она взорвет не только ваши представления о себе самих, но и представления о Вселенной. Всё, и внутри, и снаружи, будет уничтожено. Останется только – стопроцентный хаос.

Но хаос не разрушительный, а творческий, из которого в дальнейшем, каждое мгновение вашей жизни будет рождаться новое. А так, собственно, и ведут себя элементарные частицы этой Вселенной, мириады раз в секунду исчезая и рождаясь вновь. То есть всякий раз перечитывая ее, вы будете становиться другим, при этом – меняя и весь сюжет истории. И в этом, наверное – самый большой подарок этой Книги.

Сергей Степаненко

От автора

И пусть пепел будет защитой актерам!

Натьяшастра

О добрый старый Фавн, спасибо тебе, что вовлек меня в эту чудесную игру.

Алан Уотс «Космология радости»

Эта книга, будучи зачатой год назад (а именно тогда в нижней части моего живота появилась зудящая необходимость разжечь под «ведьминским котлом» данной темы огонь концентрации) должна быть именно такой – опечатанной ожогом злобно-амбициозной радости и эрекции. И такой она и выплескивается (как я чувствую) на белое полотно 10-го Wordа на высоте более 10 000 метров над землей, в боинге греческой компании Ellinair, который уже несет меня, вместе с Прекрасной Еленой (Троянской), в страну, что сознательно была выбрана мной для свершения данного труда – в прекрасную Грецию – в ту самую точку времени и пространства, откуда чуть более пяти веков назад и начал распутываться клубок европейской Культуры.

И чьё-то воображение уже рисует на полях текста знаменитый Парфенон – главный храм древних Афин (что был построен в честь победы эллинов над варварами, потом был перестроен в православную церковь, потом в католический храм, и, наконец, в мечеть. Потом турки расположили в нем (в самом Парфеноне) пороховой склад, и удачно посланное венецианцами пушечное ядро уже чиркает спичку, и великий Парфенон… бабах (!!!) взлетает на воздух.

Все-таки, мир разыгрывает свою драматургию затейливо и изобретательно. И чем дальше по руслу эволюции, тем всё больше искушения разодрать свои ладошки в кровь, аплодируя этому грандиозному шоу. Далее – легендарный Театр Диониса, где у тебя нет выбора, чтобы не припасть губами к камням, которые в V веке до н. э. небрежно топтали Эсхил, Софокл, Еврипид, Аристофан, и многие другие. И это вот здесь, сейчас, стоит, дышит, сохранилось. Потом – легендарные Дельфы – Мекка древнегреческого мира, Храм Аполлона, святилище дельфийского оракула, без которого не принималось когда-то ни одно государственное решение. В 393 году н. э. пройдут последние Пифийские игры, и тогда же будет покончено со всеми языческими богами и празднествами; Аргос – самый старый город Европы и самый большой театр Древней Греции, 81 ряд, 20 000 зрителей, Театр-космос, Театр-Вселенная, вот где начинаешь понимать, как театр может быть центром управления общественной жизнью, IV век до нашей эры; Знаменитый Театр в Эпидавре (кстати, до сих пор действующий), 14 000 зрителей, время постройки 330 год до н. э. Если бросить монетку в центре этой сцены, её будет слышно на последнем 55 ряду, такая здесь акустика; Микены, гробница Агамемнона, XIII век до н. э. Микенский Акрополь окружен «циклопическими» стенами. Ум древних греков не может постичь, как люди могли взгромоздить друг на друга такие громадные глыбы. И эта работа (естественно) была приписана циклопам; Крит. Диктейская пещера, в которой по преданиям родился верховный бог греков; Матала, берег Ливийского моря, именно здесь Зевс вышел на берег в форме быка, с финикийской царевной Европой на спине, от их союза скоро родится Минос – мифический царь Крита; а вот и громадный лабиринт во дворце царя Миноса, блуждая по которому герои тысяч легенд по сей день отыскивают персональный путь к сердцу Реальности; и наконец, легендарный Элевсин (в контексте своей сакральности и скандальности самое любимое мною место в Греции) – местечко в 22-х километрах к северо-западу от Афин. Считается, что именно с Элевсинских мистерий началось в истории культуры такое явление, как Театр. (И к разговору о них мы ещё вернемся, но ближе к концу, когда мозг уже растворит деление на правое и левое полушария и будет достаточно разогрет, чтобы адекватно воспринять свои истоки.)

Дионисийские мистерии были вторыми по популярности после Элевсинских. И их давайте коснемся прямо сейчас, т. к. есть большое подозрение, что из-под маски именно этого бога и идет сейчас повествование. Почему? Да потому, что наравне с Шивой – это самый восхитительный и магнетичный персонаж в истории культуры, и никто не знает о Феномене игры больше, чем этот многоликий персонаж, можете спросить у Аполлона. Ну, может только сам Шива (о котором тоже поговорим, как только будем готовы примерить на себя и этот запредельный способ видения мира).

Итак, Дионис – Бог винограда, психоделии и театральной иллюзии (т. е. искусно заверченного сюжета, действия, формы, материи, конфликта и всего клеточно-атомного буйства жизни). Его отец Зевс, будучи очень плохим психологом, дарует сыну власть над миром. Это очень сильно задевает гордость жены Зевса – Геры, ведь Дионис не её сын, а Персефоны. И вот, сжигаемая ревностью Гера уже натравливает на маленького Диониса могучих титанов, и те, заманив ребенка в пещеру, уже растерзывают его и съедают. В припадке яростного гнева Зевс испепеляет убийц, и из одного (не успевшего перевариться в желудке титана) кусочка Аполлон (по слезоречивой просьбе Зевса) возрождает мальчика.

И вот, дионисийские шествия снова чаруют чей-то взор, и главный жрец, под протяжное завывание, снова демонстрирует всем повсюду останки юного бога. Какофония, что создается музыкальными инструментами, имитирует звуки погремушек, с помощью которых титаны коварно заманили мальчика в пещеру. Плутарх повествует: «Отправляя над гробом Диониса ритуал воскрешения, жрецы соединяют его разрозненные члены, а хор колыбельной песней будит спящего. В это время тысячи вакханок со всей Греции исступленно пляшут и голосят вокруг дельфийского святилища, ликуя по случаю воскрешения бога».

Одним словом – более чем кровавый, изобилующий избыточной психоделией, дикий, экстатический и более чем алогичный культ.

И именно из этой алогичной, влажной (использующей нелинейную, неточную, женскую логику) экстатики, как считают многие, и родится Театр, как официальная лицензия на то, что будет исследоваться и пробоваться на вкус по ходу данной книги.

Но зачем, в самом начале, вы касаетесь всех этих нудных подробностей, перечисляете имена греческих богов, их мифы, водите нас по историческим памятникам?

А мне очень важно, чтобы вы представили эти величественные декорации, в которых и пройдет всё предполагаемое действие, эту дистанцию во времени, эту атмосферу, эту красную, пропитанную кровью Пифона землю, этот аромат вечно девственного Средиземного моря, эти камни, ступая по которым, ты исполняешься пьянящего трепета, и глаза твои невольно начинают истекать влагой, а мозг некой формой благости, что собственно и есть эти записи. У меня ведь есть цель, и она отнюдь не в том, чтобы вырастить в вашей голове ещё одного паразита, который на протяжении нескольких лет, питаясь соками вашей творческой секреции, плодил бы своих интеллектуальных отпрысков, трактуя реальность на все лады и интонации, замуровывая её кирпичиками тяжеловесных концептуальных определений. Как бы вам ни показалось это странным, цель моя смотрит в совершенно обратную сторону. Но не буду пугать вас с самого начала. Не гуманно это.

Итак, добро пожаловать на сцену, на которой всё, что попадает в зону вашего восприятия, вступает с вами в игру, независимо от того, сознаете вы это или нет.

Вадим Демчог

I. А ты готов пойти на преступление?

Занавес

– Есть ли Бог?

– Ещё нет.

Рэй Курцвайл

Побольше цинизма, господа, людям это нравится!

Остап Бендер

Итак, фундаментальная реальность не хочет ничего другого, кроме как поиграть с самой собой. И она во все времена хотела только этого. Фундаментальная реальность, неделимая на внутреннее и внешнее, играет сама с собой непрерывно, разделяясь на то, что смотрит, и то, на что смотрит (на субъект и объект), порождает в этой игре массу вещей и явлений, обильно приправляет свою игру специями эмоций, озорно перекидывает мостики из одной версии себя в другую, зеркалится и спутывается, наслаждается своей собственной противоречивостью, сама же себе рукоплещет и забрасывает цветами и, когда приходит срок, поглощает эту двойственность, конфликтность и алогичность в изначальную неделимость себя самой.

И всё это, сплетающееся в узоры и одновременно освобождающееся от них, путанное словоблудие в дерзком, нахрапистом стиле козлорылого певца игры и свободы, собственно и есть начало моей новой Одиссеи. То есть, я снова задумал напялить на головы жителей мира амбициозный колпак с бубенчиками и воспеть гимн явлению, которое считаю единственно достойным внимания, единственной игрой, в которую действительно стоит играть. И даже не задумал, но сценарий моей жизни сам неумолимо подталкивает меня к этому (и так всегда в жизненном раскладе шута-эксцентрика – что бы ни сделал все не виноват…) и трусливое отбрыкивание от этой миссии, конечно же, уже невозможно.

В общем, я решил снова повторить подвиг 20-летней давности и пройти по канату между двумя заснеженными вершинами, между субъектом и объектом, и, следуя заветам ницшеанского канатного плясуна, продемонстрировать зачарованному миру наэлектризованное прикосновение к тому, что вот уже более 30 лет называю Феноменом игры. И феномен этот действительно прекрасен. И перефразируя слова вечно страдающего диагнозом Приапа (я имею в виду – неувядающую эрекцию гения) Сальвадора Дали: «Бог мой, как он прекрасен! И я не могу понять, как могут жить другие люди, если им не выпало счастье столкнуться на своём жизненном пути с этим феноменом – PHAENOMENON LUDI»!

Важно сказать, что когда-то давно я уже взял эту вершину. Тогда мой мозг был чуть более гибким и подвижным и, тем не менее, гораздо менее опытным и упругим, гораздо более подверженным игре иллюзий и, самое досадное, – я пытался проделать этот трюк в рамках самой этой (причем, более чем вульгарно понимаемой) иллюзорности. Я воспевал Феномен игры как что-то предельное, бравировал им как чем-то самодостаточным. Но в какой-то момент я столкнулся с территорией за его пределами, что собственно и дало мне возможность разглядеть само это явление как бы со стороны, во всех возможных ракурсах.

И да простят жители мира мой эрегированный и крайне неукротимый нарциссизм, но, дойдя до предела в этих исследованиях, сегодня я могу с гордостью сообщить, что знаю того, кто чиркает спичку. Знаю того, кто запускает вакханалию Игры, и за счет какой силы она, эта Игра, взрывается из ничего и начинает расширятся во всех направлениях и смыслах. И более того – я знаю даже то, каков будет финальный монолог великого артистического жеста. Или вернее, я сам его и напишу, более чем искусно подбросив смыслы вверх и поставив их на ребро (словно монетку), избегая тем самым даже выбора орел-решка (да или нет, за или против).

Итак, почти 30 лет назад, я начал делать наброски к тексту, который, благодаря милой и полной сострадания улыбке самого прекрасного из моих учителей – Ханны Нидал, обрел название Rang Grol – Самоосвобождающая игра. Мне показалось мало сложности и динамики в этом термине, и, по подсказке моего большого друга, переводчика Вагида Рагимова, я добавил к нему окончание «ся». Получилось – Самоосвобождающаяся игра. Суть в следующем – в центре текста, во всем своём сверхамбициозном величии, находится Игра, которая не только освобождает кого-то в процессе разворачивания себя, но и сама освобождается от себя самой посредством этого развертывания. Если кто-то не схватил фишку, не буду задерживаться на этом, но просто отошлю вас к самой книге, благо она выдержала уже четвертое издание и до сих пор в продаже.

В своей первой версии, благодаря усилиям моего сердечного друга Владимира Майкова, книга эта вышла в 2004 году, в издательстве «Тексты трансперсональной психологии», и, скажу не без гордого кокетства, – это очень тяжеловесная и более чем нарциссическая книга. И её конечно же следует отнести к периоду «предвосхищения» возможностей того, о чем хотелось написать, но далеко не реализации этих возможностей. Тогда, в силу молодости, мне очень хотелось казаться академическим, весомым, аргументированным. И, благодаря несомненному актерскому таланту, у меня получилось сыграть эту роль довольно убедительно. Книгу разодрали на цитаты, и до сих пор в социальных сетях нет-нет, а приходится наткнуться на тот или иной кусочек, что воспаляет в моём сердце чувство умиления от сознания – неужели это написал я? Не обходится, правда, и без забавных случаев. Так как текст на 50 % состоит из цитат, то некоторые из фраз, например – «Весь мир театр, и люди в нем актеры…» я, к удовольствию своему, обнаруживаю за подписью Вадим Демчог. Не скрою, это льстит моему самолюбию. Тем более что автор уже вряд ли подаст на меня за плагиат.

Всё выше озвученное не означает, что я отрекаюсь от своей первой книги (или готов поизмываться над ней) ни в коем случае. Но признаться в том, что текст Самоосвобождающейся игры не обладает мясом непосредственного опыта, но только скелетом предвосхищения возможностей этого опыта, я думаю более чем важно. По крайней мере сейчас, когда вы скорее всего уже купили её и возможно даже продрались сквозь джунгли её концептуальных изуверств, исчеркав добрую половину её сносок, заявить эдакое самое время. И всё это говорится к тому, что текст книги, которую я предлагаю вашему вниманию прямо сейчас, повествует один в один о том же, о чем уже было пропето 20 лет назад. И ни о чем другом, кроме как о богатстве игровых возможностей мира и человека, о том, что он соткан, ткется и до скончания космического расширения будет ткаться из игровых моделей, я, скорее всего, ни сказать, ни написать уже не смогу. А о чём ещё, собственно, есть смысл хрипеть, вопить, горланить?

Отличие только в одном – 20 лет назад это была многословная, тяжеловесная попытка «предвосхитить» то, что люди XXI века уже знают как взрывоопасную, но веселую концепцию Самоосвобождающейся игры, а сегодня моя обязанность как артиста, что ещё претендует на то, чтобы время от времени выходить на сцену, – предложить миру т. н. «реализацию» данного феномена. Тем более что явление это чуть ли не вытекает уже из моих ушей, глаз, ноздрей, пор кожи и других (фу-фу-фу) отверстий, и удержать эту «реализацию» при себе я уже вряд ли смогу.

И судя по всему, имея честь столько раз родиться и умереть, я уже окончательно потерял всякий стыд. И, как говорится – хватит, наигрался, и в стыд, и в страх, и массу других эмоциональных залипаний, и могу с уверенностью сказать – не эффективны эти состояния. Не работают. Как любит понтить мой великий друг Тим Лири: «Настоящий «постличиночный» человек – бесстыден». Я бы, правда, его чуть подправил – не бесстыден, а невинен! И в потоке дальнейшего повествования тем, кого моя чрезмерная невинность будет напрягать, советую смягчать это впечатление, самостоятельно заменяя слова «реализация» или даже «просветление» на слова «светоносность» или «святоносность». В любом случае, и первое, и второе, и третье уже пульсирует в моих костях, бьется в кровеносных сосудах, искрится и замыкается в нейронных вспышках головного мозга, формируя некую новую, совершенно не адекватную прежней, модель восприятия Реальности. И это как раз то, что рвет по живому опыт моего присутствия в игровых (ассоциируй с воздушными) потоках, что описать с помощью слов становится всё менее и менее возможным, как собственно и передать.

А для «Прямой передачи» этого опыта (извините, но проверено тысячью разных способов) есть одна единственная возможность – цинично обмануть, или даже унизить вас (читателя, зрителя, потребителя, назовитесь как хотите). Пустить избыточно концептуальную пыль в глаза. Завязать глупый (и чем глупее, тем лучше) сюжет. Создать кровожадную (и чем кровожаднее, тем лучше) драматургию. Увлечь слезоречивой (и чем слезоречивее, тем эффективнее) искренностью эмоций, причем ваших собственных. И только таким образом измываясь над вами (как показывает практика) можно заинтриговать вас, увлечь, и, как следствие, затянуть на глубину, где собственно и лишить дыхания (помните фразу – смотрит затаив дыхание), в общем – изничтожить, растворить в т. н. целостности, неделимости на внутреннее и внешнее (и сейчас мне понадобится самое ужасное слово из возможных) – в недвойственности. И что есть профессия артиста как не все эти мерзости?

Ведь обо всём, о чем действительно есть смысл говорить, совершенно невозможно сказать ничего внятного. И это самая главная ошибка моей первой попытки. Mendes veritas! Истина – во лжи! И она (как известно) не ищется, и тем более – не находится, она – творится! В неё (истину) можно только играть! И более того, игра и есть истина, (и об этом ох как много говорено в первой книге) истиной, как собственно и игрой, можно только пульсировать, искриться, светиться, хохотать, эрегировать, восторженно семяизвергаться. Игра – это суть, смысл и цель жизни. Она как музыка. Нет ничего до, и ничего после. Игра – единственное, чему нас никто никогда не учил. Все, что мы сегодня знаем, мы узнали в игре, играя, и только благодаря играм. Она – беспредельна, в каких бы контекстах мы не преломляли это слово. Беспредельна и «внутри», и «внаруже», произвольно выходя за рамки деления на первое и второе. Нет ничего «вне», и ничего «за» пределами Игры. И даже отматывание пленки в состояние «до игр» – это тоже Игра!

И если кому-то, слишком серьезно играющему сейчас в буквенные сочетания, что складываясь в слова-кирпичики образуют в Театре его сознания архитектуру неких чрезмерно глубоких смыслов, покажется, что книга эта (спасибо учитель) объяснит ему наконец, что такое всеохватность, всепроникаемость и ежемгновенность Игры, то спешу вас разочаровать – эта книга не собирается раскрывать вам никаких секретов. Она вообще не нацелена на то, чтобы что-то вам объяснять. Она не имеет ни малейшего отношения ко всем тем книгам, что теснятся на полках духовных магазинов и озвучиваются приторным голосом некоего nikosho, обещая восточные сладости некой духовной трансформации. И если вы хотите вылистать из неё что-то подобное, то вы ошиблись. Остановитесь. К вам в руки прыгнула не та книга. Она – тролль. Вам она не по зубам. Она хочет только одного – поиздеваться над вами. Ей ваш коллекционный азарт вообще по-ветру. И чтобы сохранить ваше достоинство и избавить от несварения мозга после столкновения с абсолютно алогичным потоком идей и образов, я «на перемотке», очень кратко расскажу вам, о чем она. И после этого, обжегшись, вы сможете отбросить её в сторону или отложить до лучших времен, или выбросить, или даже передарить, ткнув пальцем в имя автора, лицо которого, до сих пор плавает в безвоздушном пространстве по ту сторону телевизионных аквариумов.

Итак, книга эта о том, что бить по морде, гордиться, ревновать, тупить, лениться, вожделеть, врать, конфликтовать, кривляться, заблуждаться, играть в весь спектр эмоциональных состояний – это хорошо. Это весело. Это правильно. Это красиво. Выбивать стул из-под задниц набивших оскомину ограниченных представлений о том, что это плохо – это хорошо. Не играть с людьми в игры, в которые играть не радостно – это хорошо и правильно. Не поддаваться на манипуляции людей, желающих во что бы то ни стало «причинить» вам добро, втягивая в ограниченные узким набором правил игры, и засаливая таким образом в банках (как показывает практика – тотально неэффективных) духовных (паточных) традиций – это правильно и хорошо.

Книга эта о том, что нет ничего выше и ценнее Иллюзии как таковой. Нет ничего выше и ценнее Заблуждения – активного, страстного и даже яростного проявления и действия! Нет ничего выше и ценнее соития, счастья общения, обмена энергией, выше деторождения и передачи всего этого опыта дальше по течению. Нет ничего совершеннее материи, совершеннее многообразия и драйва жизни. Форма, плоть, эмоции – священны! Театр жизни – священен! И далее, добавьте всё что-угодно из коллекции своих, заколоченных в подкорку протестов, пробуждаясь наконец к осознанию, что всё, слитое туда, когда-нибудь, но непременно создаст эффект компостной ямы, и в определенный момент образованные там газики обязательно выбьют крышку вашего черепа, ввергая в тотально неадекватные (и более чем забавные) реакции. И будьте уверены – умудрённые многовековыми знаниями шаманы, гуру и психотерапевты уже ничем не смогут вам помочь.

В общем, у этой книги одна единственная цель, и возможно вы слышали эту историю с другим персонажем в главной роли, но в мою копилку она попала как история об Элле Фитцджеральд (кто-то из моего поколения, думаю, помнит эту королеву джазового вокала). Когда она брала ноту, что вступала в гармонический резонанс с атомами, например, хрустального бокала, последние поглощали энергию созданных ею звуковых волн, и, вследствие конструктивной интерференции, начинали вибрировать чуть быстрее. В конце концов, количество поглощенной атомами энергии оказывалось более чем достаточным для разрыва связей, удерживающих атомы вместе, и бокал разлетался вдребезги.

ПРИМЕРНО ТО ЖЕ САМОЕ ЭТА КНИГА СДЕЛАЕТ C ВАШИМИ НЫНЕШНИМИ УБЕЖДЕНИЯМИ!

И я уже готов услышать возглас недоумения: «ОН ЭТО СЕРЬЕЗНО ВООБЩЕ? ЧТО ОН О СЕБЕ ВОЗОМНИЛ?» Говорите, говорите, бурлите, переходите на крик, выхаркайте мне в лицо всё своё негодование, покажите мне моё настоящее место! Но, утеревшись, в лучших традициях голливудских штампов, я, безукоризненно спокойно достану из-за ремня, со спины, легендарный Walteher PPK… или нет, лучше Браунинг Hi-Power и проделаю в вашем черепе аккуратную дырочку на месте Третьего глаза, что взорвет вам мозг восклицанием: ДА, НА 100 % СЕРЬЕЗНО! И об этом парадоксе, собственно, и вся книга! – ТОТАЛЬНАЯ НЕСЕРЬЕЗНОСТЬ ИГРЫ – ЭТО САМАЯ СЕРЬЕЗНАЯ ВЕЩЬ НА СВЕТЕ! И единственное, что вы гарантированно получите по прочтении этой книги – это умение тонко, глубоко, и изуверски – ОБИЖАТЬ ЛЮДЕЙ! Обижать только тем – что не сможете больше принимать их игры всерьез. И глядя в ваши глаза, говорящие сквозь молчание: «Ну хватит, а. Ну сколько можно носить эти безвкусные маски и колпаки с бубенчиками? Сколько можно играть в эти наивные прятки»… и они будут хотеть только одного – РАЗОРВАТЬ ВАС!

И действительно единственное, что вы получите – это невозможность отныне принимать участие в наивных, безвкусных, глупых и тотально бессмысленных постановках «Театра людей». И вместе с тем, это будет только начало. В дальнейшем, если вы не одернете руки, но войдете в контекст развития ещё глубже, вы всё с большей и большей радостью будете возвращаться на Сцену. А ещё чуть позже будете сознательно искать как можно более заплеванную базарную площадь, чтобы выкатиться на неё и, испытывая на прочность своё назревающее мастерство, искусно фокусируя энергию смотрящего пространства, будете прилюдно совершать т. н. возгонку, превращая Энергию глаз в Золото их осознанности. Вы будете называть это Факелом TORUS(а), но об этом ближе к финалу.

В общем, книга эта ни каким боком не касается поверхностных вещей – того, что принято называть духовностью, или чего-либо подобного. Она не уживется на одной полке с книгами Экхарта Толле, например, и иже с ним, и лучше сбросит эту духовную патоку вниз, как мерзавец-кукушонок сбрасывает яйца своих братьев со злорадно-самодовольной улыбкой, чтобы распахнуть свой прожорливый желтый рот для вашего внимания и подачек.

В общем, книга эта касается только самого фундаментального – игры в любые способы объяснить, подчинить, и хоть как-то оседлать фантастическую неопределенность Театра Реальности. Касается только мотивов и природы этих способов. Природы того, как они, эти игры (например, в духовность или бездуховность) возникают, как достигают пика своего развития, при каких обстоятельствах исчерпывают себя и как аннигилируют за ненадобностью, причем ни на мгновение не оставляя сцену пустой. И почему ни на мгновение не оставляя пустой? – спросит кто-то. А подумайте – отвечу я. Отложите книгу и подумайте.

Ведь несмотря на то, что книга эта прошита целой кучей революционных идей и ответов на самые насущные вопросы человечества, искать их в ней совершенно бессмысленно. И где же здесь, – продолжит недоумевать кто-то из вас – логика?

И при этом слове я тем же самым жестом, опять, очень медленно, достану из-за ремня свой черный Walther PPK… или на чем мы там остановились, Браунинг Hi-Power, и тихо, в стиле Клинта Иствуда (через каждые 5 секунд слово) поцежу сквозь зубы: «Просто они так хитро зашифрованы, детка, что отыскать их сможет только тот, кто готов. Уж извини». И это совсем даже не кокетство. Или чуть иначе – это больше, чем кокетство.

В общем, при всем своем желании, эта книга не сможет быть хорошей. Не сможет понравиться всем. Но только тем, кто уже готов признать, что мир фатально соткан из игровых моделей; что играть он будет во что угодно, с кем угодно, как угодно долго, и обязательно – по экспоненте; что жизнь можно потратить на несметное количество сценариев, убеждений, трактовок, и все они будут правильны, и в высшей степени честны, искренни и убедительны; что на сцене Театра жизни можно разыграть любую постановку, в любом жанре – трагедию, комедию, драму, мелодраму, фарс, фантасмагорию, гиньоль, и пр. пр. пр… и зритель всегда будет оглушать вас аплодисментами и забрасывать цветами. И ему (Зрителю) совершенно плевать какой пьесой вы развлечете его сегодня, завтра, послезавтра, или через 100 000 лет. Ему важна не сама пьеса (не её жанр, смысл, философия или сюжет). Ему важно только одно – ЧТО?