Электронная библиотека » Вадим Денисов » » онлайн чтение - страница 1


  • Текст добавлен: 26 января 2014, 01:34


Автор книги: Вадим Денисов


Жанр: Попаданцы, Фантастика


Возрастные ограничения: +16

сообщить о неприемлемом содержимом

Текущая страница: 1 (всего у книги 25 страниц) [доступный отрывок для чтения: 8 страниц]

Шрифт:
- 100% +

Вадим Денисов
Спасатель

Краткое досье

Потапов Федор Дмитриевич.

Русский, родился в Москве, 29 лет, холост.

Образование высшее, инженер-строитель.

Последнее место работы: повар геопартии, оз. Таймыр.

Философ-романтик, практик экстремальных загородных нагрузок.

Сейчас: лежит, отдыхает.

Глава 1
Пробуждение. Особо интересна «попаданцам в перспективе»

Лежу себе, отдыхаю. В небо смотрю. Думаю.

Я по знаку зодиака – Близнец. Продвинутый. Поясню.

В мистику знаков зодиака я не верю, я верю в штамп зодиака. Поставили на тебя с раннего детства печать – будешь ей следовать, куда ты денешься. Если годами дуть в уши, что ты… такой… и вот такой… Что тебе, согласно знаку, свойственно вот это… Как тут устоять, постепенно таковым и становишься. Это не мистика, это NLP[1]1
  Нейро-лингвистическое программирование – направление в психотерапии и практической психологии, которого не признает официальная психология.


[Закрыть]
в чистом виде. Так вот. Моя «продвинутость» в данном случае означает умение не сомневаться лишний раз в мелочах, предаваясь этим мукам лишь в критических ситуациях. Последнее я считаю полезным делом: немало людей свернули себе шею, пытаясь тупо таранить стену непреодолимых, во всяком случае с первого взгляда, обстоятельств. Человеку нормальному вообще свойственно сомневаться, некоторые прислушиваются к этой норме, а об упрямых мы сейчас говорить не будем за их недолгоживучестью.

Сейчас мне очень нужно время для раздумий.

Поэтому через полчаса не встал, а устроился поудобней, да так, чтобы не видеть лишнего: и уже увиденного вполне достаточно. Лежа на спине, я поерзал по земле в поисках совмещения природных земных выпуклостей и собственных анатомических ямок, нашел, как мне показалось, оптимум – так пойдет, теперь можно еще полежать.

Взвесим все еще раз, а там уже видно будет.

Встанем, отряхнемся – тогда и осмотримся цепко, и в проблему вглядимся пристальнее. Тут такой нюанс. Если ты вынужденно оказался на краю пропасти, суетиться не стоит: за тебя уже подсуетились. Замри, подумай, сделай осторожно.

И еще. Мне страшно. Очень.

Никогда не верьте описаниям первых минут жизни «попаданцев» в новый мир, если в тексте на заднем фоне нет ясно обозначенной подложки из липкого въедливого страха, а то и ужаса. Я не очень вас удивлю, если сообщу: оказывается, первый, самый гадкий страх вызван не предстоящими открытиями, а резкой, обвальной потерей всего привычного, старого-доброго!

«Это что же выходит? Это значит, если именно так вышло, что я ничего из своей прошлой жизни никогда больше не увижу? Согласен, жизнь моя не была образцовой, да и итоги не столь радужные, как хотелось родителям, но это моя жизнь! Это мои итоги! Были…»

И вот это самое страшное слово «были» моментально сжимает твое сердце тисками, сосуды сужаются – руки немеют от плеч до запястий, потом пульс подскакивает, дыхание учащается – так, что все тело дергается. Хорошо бы крикнуть, думается тебе, но если ты не полный дебил, то орать не будешь, потому что понимаешь – кричать нельзя: не буди лихо, не зови новых напастей. Ты еще ничего про них не знаешь. Затаись, замри!

Однако, осознавая воспаленными мозгами еще и эту проблему – неизбежность узнавания Новой Среды, – ты вновь подставляешь трясущееся тело под липкий холодный душ.

Потом приходит понимание, что, вполне вероятно, тебе придется кардинально изменить способ жизни. Кто знает, как этот мир относится к убийству ближнего? Что в норме у местных? Кем ты должен быть или стать, чтобы выжить? Это в тексте легко – десять слов набил, и герой уже с мечом в руках, ниче, машет. Двадцать набил – вот он и с луком, готов всадить стрелу в человека. И чего он у себя во дворе в последний веселый раз не махал и не всаживал, когда его гопа прессовала, непонятно. Алло, попаданец! Тебе придется стать другим! Или сдохнешь.

И вот тогда накатывает вновь.

Страх слабеет этапами, снижая интенсивность, но все едино прессуя по полной. Вот представьте себе, что вы – всего-то! – прилетели из Москвы в деревню к родственникам, ну, например, под Омск. Одна страна, одни люди. Ан нет. И страна, как быстро выясняется, не совсем одна, и люди – не совсем одинаковы… А уж образ жизни, динамика, житейские нормы и правила…

А тут – радикальный пендель. Как оно покажется?

Я все это уже испытал.

Сейчас лежу вот, отдыхаю. В себя прихожу, точнее, почти пришел.

Ну что же, давай еще раз проверимся.

Итак, это не Таймыр. Конечно, может, это и конец июля, но точно не на северном Таймыре, авторитетно заявляю. Нет там деревьев. Кустики – и те в огромную редкость. Даже ягеля почти нет, поэтому местные нганасаны никогда сюда, в район озера Таймыр, не заходят: оленю на перегонах кормиться нечем. Дикий, правда, заходит вдоль рек… Промысловики называют его кратко, без всякой романтики: ДСО – дикий северный олень.

Вот лишайников там много.

А здесь деревья – эге-гей какие! Мало того, я их узнал.

Два больших ближних – это чинары. Платаны, если по-сочински. Все, кто был хоть раз в жизни в Сочи, на «Платанке», эти «лысые» деревья запомнили на всю жизнь. Но мне чинара запомнилась, прежде всего, во время полной ярких впечатлений поездки в Туркмению, когда я работал у газовиков. В Туркмении видел рекордный платан, местные говорят, что ему тысяча лет, называется Семь Братьев. Где-то на высоте в два человеческих роста основной пятидесятиметровый ствол, в окружности метров под тридцать, распадается на семь стволов. Как тут не запомнить.

Хорошо, а если это все-таки Земля? Злая шутка коллег.

Могу ли я допустить, что Караганов меня споил, потом прыгнул с бездыханным телом в вездеход, довез до площадки подскока, вызвал или перехватил пролетающую над нами вертушку, которой и переправил меня в Хатангу? Предварительно напихав в мой карман большую кучу денег; невменяемому Феде хватило финресурса, чтобы беспрерывно зависать до самого прилета в Адлер, а там – до последующей «белочки со стажем» и потери пульса в заповедном лесу с платанами? Или это слишком… хм… смелое суждение? Нет, не смелое – идиотическое.

Тогда что же случилось? Почему я здесь кулем валяюсь? В незнакомой южной местности и шибко не в своем часовом поясе? Ну, не инопланетяне же меня похитили?!

Конечно, можно самому себе заявить, что всего этого просто не может быть. Типа: «В моей жизни и в текущий момент окружающее меня пространство просто не может существовать!» Да… Не оригинально. У властей Римской империи в отношении христиан была умилительная по своей незатейливости и честности формула: «Вас не должно существовать!» – так что ничего нового тобой в мировую историю не привнесено. Так и топчешься на уровне развития общественной мысли образца второго века от Рождества Христова.

Может быть, я сплю? Убейтесь об стены, предполагающие такое. Если вы так и не научились осознавать и различать сон и явь, то вы давно мертвы. У любого человека сны бывают – провальные и чуткие, ясные и мутные – разные. Такие бывают? Не бывает таких.

Тогда допустим, что это и есть настоящее чудо! Ну как в Библии. Может, это библейское чудо? Туда в текст ничего нельзя добавить, а? Про меня? Обидно просто так в чуде участвовать, без документальной фиксации. А что? Библия является сборником легенд, притч и сказок, соединенных одной темой, – и со вполне благородной в принципе целью: научить общество жить правильно. Правильно, как минимум, с точки зрения создателей, «продолжателей» и хранителей Писания. Подумал. Нет, не влезть мне в канонические книги. Туда вообще что-либо за последнюю тысячу лет добавили? Чудес за тысячу лет не случилось? Не влезу.

А если порассуждать о галлюциногенных экспериментах или криминальном воздействии на себя, любимого? Хм… Какой может быть в арктических тундрах и пустынях криминал, кроме пьяной драки на зимовье? Не абсента же, излишне забористого, я набулькался: нет в тундре абсента. Есть мухоморы, но от них эффект слабый, на такие перелеты не хватит. Мало того, мечтать о столь ярких и реалистичных картинках, в сочетании с полным моделированием всех ощущений, может только книжник. Или человек, ни разу не пыхнувший, не вдувший и не прибитый колесом.

Ну не фантастика же приключилась с Федей!

Как-то не кошерно. Не очень люблю я современных фантастов, в большинстве – детское. Мне не нравятся книжки, повествующие о ни разу не нужных и на родной-то нашей Земле «переносцах» в прошлое или попаданцах в мир эльфов. Редко цепляет.

Выводы?

Первым делом сразу бритву в руки – и… просто отсеки лишнее, так говорят фантасты, потрепанного Вильгельма Оккамушку[2]2
  Вильгельм Оккам – философ, схоласт начала XIV в.


[Закрыть]
привлекают. Конечно, просто. И у Шерлока Холмса все очень просто, вот только повторить никто не может. А оккамовский этот штамп мне со времен «Лезвия бритвы» надоел. Тогда бери, Федя, любой другой ножик. Вон на поясе висит, родненький. Отсекай сам, без Вильгельма. Я вытянул руку вдоль левой ноги.

Точно, ножны на месте.

Все, Потапов, аллес, перелет Хатанга – Адлер на «арбузе» или «боинге» окончательно отменяется, САБ[3]3
  Служба авиационной безопасности.


[Закрыть]
не пропустит.

Приподнял голову и посмотрел на ноги. Да, ножик на своем месте. Кованый, массивный, из углеродки, я купил его на прошлогоднем московском «Клинке» у одного не очень известного мастера, пока вполне себя оправдывает.

Штаны тоже на месте.

Штаны у меня уникальные. Есть такая американская фирма «5.11». Модная. Всяк, относящий себя к любителям короткоствола, просто обязан их иметь, это любимая одежда российских практических стрелков. Вообще-то фирма производит снаряжение для охранных компаний и спецслужб, специфика покроя и деталировки соответствующая. Но у нас в стране это некий маркер практиков. Сразу скажу, я таковым не числюсь, просто друзья есть прибитые. В общем, пользовал я одно время такие штанишки, брал в общем заказе, когда братва оптом приобретала, – так дешевле. И простые «юзал», и полусинтетические Taclite Pro Pants. Особо хороши у фирмы сами выкройки – штаны просто удобно сидят, карманы эргономичные. Однако скоро при повседневной полевой работе недостатки выявились, и теперь на мне клон. «Пиратка». Пошили их в Хатанге, главной транзитной точке арктических экспедиций. Есть там такая Зинаида, всю жизнь исправляет ошибки производителей. Распустила старые на выкройки и сшила новые, оставив практически все, в том числе и дополнительный щелевой карман на правой штанине, да добавила на задние карманы клапана. Главное, что я поменял, – сам материал. Всем хороши фирменные, но продуваются они на раз и промокают, как джинсы. Клон пошит из материала экспериментального варианта палатки КАПШ, пострадавшей от пожара. Теперь им сносу нет, правда, внешний вид не такой нарядный.

Понятно, что в городах я в такой одежде не хожу. А вот в тундру хожу. Вот и пошел я с ружьем ранним утречком, чтобы пару куличков быстренько взять, для бульончика.

У всякой дичи есть свой привкус дичины, особый. Олений привкус мне не очень нравится, поэтому стараюсь мясо вымачивать, мариновать – для кулинарии крепкие привкусы вообще нежелательны, мы их и сами горазды создавать. Поэтому бросить в олений бульон для аромата пару куличков – интересный путь, благородная добавка. И лучку, жаренного до слабого «золота».

В этот день я планировал запечь в большой чудо-сковородке порцию тефтелей из оленины с рисом, а на первое сделать почти бешбармак, такой, пожиже. Естественно, тоже из оленины. Оленина у нас – по всему меню… Я храню ее прямо на воздухе. Если с самого начала большие куски мяса правильно обработать и вывесить в тени и на слабом ветерке, то мясо быстро покрывается черной корочкой, под которой хранится очень долго, не портится. Однако чтобы разнообразить вкусовую гамму мясного меню из одной лишь оленины – надоела она всем, что тут скрывать, – экспедиционному повару приходится постоянно идти на хитрость, проявлять изобретательность.

Вот в штанах и лежу под платанами. Значит, действительно перенос?

Небо чистое. Ни облачка, ни самолета.

Никто не пролетел над одиноким Федей. Ночи нужно дождаться – посмотрим, как тут со спутниками… Ладно, в передней полусфере я уже все изучил, будем потихоньку осматриваться дальше, ведь самое интересное – у меня за спиной. Там – изба.

Ноги вроде держат, а что чуть потрясывает, так это от страха, это нормально. Держись, Федя, еще не факт, что лучшее впереди.

Поясная сумка, куда я планировал складывать добытое, – «куликовка» – на месте, висит на поясе, сбоку слева. Встал я, выпрямился, куртку отряхнул от хвои и листьев – обыкновенная у меня куртка, без легенд, зеленая «колумбийская» двуслойка. Карманов на ней много, ценный фактор.

Ладонь зацепила твердое. Ага! Складной бинокль «Никон», лежит в нагрудном кармане – за то их и люблю, малышей, звезд с неба не… различают, но зато всегда при тебе. В другом кармане – мини-радиоприемник «сонька», с хорошими батарейками и куском проволоки она ловит китайцев, ночью особенно хорошо. Почему именно китайцев, я до сих пор понять не могу. Батарейки новые, проволочка смотана, лежит вместе с гаджетом. Включил, проверил все доступные диапазоны – ни хрена не нашел. Ну, другого и не ожидалось. Я выключил приемник и сунул его в суму: пусть лежит до лучших времен… или навсегда. Как срастется.

Кепка с ушами куда-то делась – вот это плохо, я к ней привык. На часы посмотрел – семь утра. Здесь же не семь утра, здесь день. Я посмотрел на небо: солнце почти в зените. Нужно будет точный полдень определить и примерное время выставить – прикинем, где находимся, если планета – земной аналог. Если не так, то часы смело можно выкидывать или оставлять как цацку для подарков агрессивным аборигенам с кукри[4]4
  Национальная форма ножа у непальских гуркхов.


[Закрыть]
в руках.

Жаль, фонарика нет, но зачем он нужен в тундре полярным летом? Красная газовая зажигалка. Барган, он же варган. Это такой маленький музыкальный инструмент из металла, его в зубах зажимают, все слышали столь примечательный звенящий звук. Огниво старинное в мешочке с трутом и кремнем из куска пирита, в Новорыбном выменял, для коллекции. Маленький бутылек с репудином[5]5
  Диметилфталат (репудин) – надо понимать, средство от комаров.


[Закрыть]
, знающие люди еще из старых запасов пользуют, экономно. В сумке – тканевый мешок, в нем хранится моя курительная трубка и воровской такой кисет с «табаком», дикая смесь молдавского самосада и австрийского ароматического, очень забористая и насыщающая. Более трех раз в день я не курю, но при выходе в тундру, по долгим и не очень делам, всегда беру с собой, иначе потери неизбежны, мужики могут и отсыпать, у них сигареты на исходе. Из трех наших активных куряк двое бросают, сами просили – мол, не буди, Федя, лихо, не вводи людей в блуд.

Патронташ на месте, восемь патронов 12-го калибра в одном магазине, дробь-«тройка». А вот «сайга» исчезла в неизвестном направлении. Для начала я ружье и поискал, как же без ружья. Стараясь не отвлекаться на преждевременное разглядывание избы, я тщательно обыскал все в радиусе десяти метров перед собой, не больше. Без всякого напряжения представил себе, как некий Писатель-фантаст – чисто живорез по виду, – гипертрофированно огромный, со свирепым, небритым и усталым от недосыпу лицом, держит меня, маленького, за шкирку над темным и страшным лесом. Еще и рукой покачивает, автор, мать его… – вверх-вниз, вверх-вниз, отчего я, как на резинке, прыгаю в воздухе детской игрушкой. Так вот отчего у меня голова кружится!

Потом бездушно отпускает, я – шмяк на землю, прямо на поляну возле избы в центре.

Не-а, дальше десяти метров при таких способах заброса «сайга» никак не отлетит. О том, что вследствие такого обращения садиста-писателя со своим перспективным главным героем должна отлететь и моя незаменимая голова, я как-то не подумал – не захотелось мне такого представлять.

Нет нигде моей «саежки», крякнула и улетела. А точнее, и не прилетала. Если это перенос, то я в этот момент в руках ее не держал – могу я такое предположить? И зачем мне теперь те барнаульские патроны? Припрячем их до поры, хоть подорваться можно будет, если что.

Лады, этот пункт выполнен с отрицательным результатом: оружие не нашлось.

Теперь местность.

После безуспешных поисков утраченного «в полете» «ствола» я терпеливо обошел всю поляну по кругу. Результат примечательный: к таинственной бревенчатой избе не ведет ни одна тропка, тем более – проезжая дорога. Вкруг стоит стеной смешанный лес, девственный подлесок под кронами. Выходит, Писатель меня скинул не на верную погибель, а на заботливо, как ему, идиоту, подумалось, подготовленное место, поначалу запулив сюда избенку, к которой невозможно ни пройти, ни проехать.

Живи, Федя, радуйся! Птички поют, птичек много. Чирикают они мирно, ничем не встревожены. Где-то стучит дятел – приятно сознавать, что ты не один такой. По краю зеленой поляны течет ручеек, небольшой, возле дома тихий. Скинув куртку, я вдоволь напился, вода чистая, холодная. Посидел немного, вслушиваясь в организм, – ничего вроде. В кармане куртки есть несколько конфеток, однако энтузиазма это воспоминание не вызвало: нет аппетита, не отошел еще.

Я немного углубился вслед за игривым потоком в непролазные заросли акации – и вскоре обнаружил, что ручей уже метрах в двадцати от поляны начинает скакать ступенчатыми водопадиками, постепенно сваливаясь куда-то вниз. Значит, я нахожусь на возвышенности. Или же на краю огромного лесного ущелья. Акация, елки-палки! И елки есть, но по виду – ну никак не таежные. Это какая-то очень и очень южная «тайга». Нет, это точно не карагановские штучки и не проявления боковых воздействий гипотетического коктейля «киргизские шишки под абсент».

Все гораздо хуже…

В избе никого нет, я в этом более чем уверен. Недаром же битых двадцать минут лежал и слушал. А вы думали, я только мысленно болтал сам с собой, ничем другим не занимался? Нет, и разглядывал, и прислушивался. Ждал. Там тихо – и я притих. Там звякнет – и мы забегаем. Полезно послушать неизвестное.

Пустой дом.

Изба рублена «в лапу». Сложная и аккуратная работа. «В лапу» углы получаются немного холоднее, чем при рубке «в чашку», но зато их легче обшивать с наружной стороны, а еще менее критична «сбежесть» – диаметральное расхождение бревна между комлем и вершиной. Редкий способ при строительстве лесных изб, чаще всего бревна соединяют с остатком – «в обло», или «в чашку», реже – без остатка, «в лапу». Именно так, «в лапу», рубили свои дома первые русские промысловики Таймыра, почему – исследователи до сих пор спорят. Позже они перешли на «остатний» способ, при угловой рубке «чашкой» вверх бревенчатые дома служат не меньше века, а то и больше. Особенно если сделаны из долговечного дерева, например из лиственницы. Здесь использована не лиственница – не вижу я в округе лиственниц, – елка. Ели на «писательском полигоне» растут солидные, но непривычные. Тоже ничего.

По длинным стенам хижины – по небольшому окошку, в одно бревно высотой, вытянутых. Окна закрыты мутными стеклами. На чердаке видны еще более мелкие слуховые оконца. Труба… Труба высокая, каменная, не наша. Дверь открывается наружу, значит, прочная, медведь не сломит, росомаха не сгрызет. В тайге и тундре сплошь и рядом ставят двери «для свободного доступа», там, где сделать действительно прочную конструкцию не позволяют возможности и обстоятельства. Пусть уж Хозяин зайдет, спокойно проверит, убедится, что ни хрена съедобного тут нет, и спокойно же уйдет, навалив кучу в центре комнаты, но ничего не сломав от нетерпения и злости. Здесь дверь – крепостная, ее и танком не свернешь, металла висит – как на главных воротах цитадели. Что тут… Внешний засов с вынимающейся пластиной, зверь не вытащит, внутрь никак не проникнет, а человеку открыть – раз плюнуть. Засов закрыт.

Я вытащил тяжелую пластину: возьму ее с собой.

Закрыл рукой глаза, с минуту постоял так, на слухе, потом решительно зашел внутрь. Так и есть, пластину можно вставить в аналогичный засов с внутренней стороны.

Запахов нет. Вообще никаких не чувствую, лишь легкая затхлость. Помещение до моего визита определенно не обживалось человеком, я у избы – первый мужчина.

Комната, как и ожидалось, всего одна. В центре – каменный камин с толстой дубовой полкой. Возле камина красуются вполне цивильные каминные причиндалы, больше присущие какому-либо австрийскому или швейцарскому шале, нежели одинокой избе, дьявол знает в какой дыре расположенной. Потолок поддерживают почерневшие от копоти толстые опорные балки. Над столом на длинной цепи, прикрепленной к одной из балок, висит небольшой светильник, старый, похоже, масляный.

Круглое зеркальце со старой амальгамой висит сбоку от двери. Посмотрел на себя. Бледно-голубые глаза, отчего мой взгляд, как считают некоторые, порой безжизнен, с чем я в корне не согласен. По-моему, очень приветливый взгляд. Сейчас слегка растерянный. Длинные светлые волосы, уже спутанные, нужно применять расческу – она лежит в кармане, алюминиевая. Все окружающие меня мужики – частью лысые, частью бритые, остальные коротко стрижены. И поэтому я хожу по миру конкретно волосатый, стадность во мне совершенно не развита. Хотя, если честно, постоянно хочется постричься накоротко, так удобней и проще. Кепки вот нет… Нужна либо повязка, либо бандана, а где взять – пока не придумал.

По другую сторону двери в стену вбиты пять больших кованых граненых гвоздей. Годится. Я повесил на один из них куртку, надолго. Даже если отстегнуть и надеть лишь внутреннюю, легкую, все едино будет жарко – на улице стоит полдень южного лета. Остался в легкой темно-серой хлопчатой рубашке. Закатал рукава: так вполне комфортно.

Возле одного оконца стоит стол-козел, рядом лавка, широкая, длинная. Я присел на секундочку – устойчивая. Еще одна, точно такая же, у противоположного окна. Возле дальней от двери боковой стены – большой комод с дверцами, выдвижных ящиков нет. На нем еще один светильник, настольный.

Под потолком по всему периметру избы прибиты широкие деревянные полки, что там есть ценного и есть ли вообще пригодное, мне пока не видно – темно. Разглядел в углу какие-то банки или коробки. Уже обнадеживает. Там будем смотреть в последнюю очередь: обожаю сюрпризы. На каминной полке нашелся небольшой чайник, медный, старинный, рядом с ним медные же кружки, две штуки. На столе – две миски ручной работы, со следами чекана и выколотки, раритет, сейчас такие разве что на Ближнем Востоке делают, и нормальная стальная ложка-«столовка». Ложка всего одна, из чего можно предположить, что напарника мне Писатель-фантаст скидывать пока не собирается, разве что сам найду такового на свою волосатую голову. Прямо скажу, пока в соседях мне никто не нужен – ни хороший, ни плохой. Самому бы с траблами разобраться. Хотя прекрасная незнакомка никогда не помешает, а сейчас даже и помогла бы – расслабиться.

Сбоку от камина на стене висит средней величины сковорода с длинной ручкой и небольшой котелок, рядом маленькая поварешка на деревянной ручке. Все из меди.

На дощатом полу – пустое чистое ведро и большущая корзина из тонкой проволоки, надо полагать, для складирования и хранения дров. Дорогая вещь, штучная, и, главное, непонятно – зачем она в данной ситуации нужна? И чего это вы тут цивильные такие? Вязанками нельзя, что ли, неприлично будет – на чистенькие половицы дрова скинуть? Не положено нормами «красивого попаданства»? Внутри камина установлена кованая жаровня на четырех ножках. Вытащил я ее и поставил на пол рядом.

Сколько же во мне терпения – аж гордиться и хвастаться хочется!

Все в комнате осматриваю, старательно делая вид, что не замечаю самого главного – одинокого листа бумаги на темной столешнице… Но делать нечего: невозможно с таким сильным магнитом вдумчиво исследовать помещение. Осматривать, конечно, можно, вот вдумчиво – никак.

А вот сейчас вы меня оцените по достоинству!

Поймете, что такое есть обстоятельность, и представите, насколько сложно человеку сугубо урбанизированному, родившемуся на Овчинниковской набережной, в двух шагах от станции метро «Новокузнецкая», обрести сугубо таежное свойство. Это школа. Тут недостаточно одних лишь поучений старожильцев. А вот поживете пару раз, как я, битый месяц, ожидая никак не прилетающего вертолета с оказией примерно в такой же избе, но без шикарного антуража, – оно само и проявится. Постепенно. Всю жизнь борюсь с «близнецом», стараясь всадить в себя часть «тельцовости».

Я встал, взял пустое ведро и вышел во двор.

Уже спокойно черпнул чистой родниковой воды, занес ведро в дом, потом прямо на границе леса набрал сухих веток потолще. Коры древесной взял, притащил два небольших пенька, старые комли, из земли вышли еще при падении деревьев, один приподнял, по другому треснул от души – вот вам и обломки вполне приемлемой для топки толщины. Правда, все равно сгорят как порох: трухи много. И ничего, дрова больше для дыма, для уюта. И для маркера – «тут я живу», «место занято». Любой хищный зверь, даже самый суровый, на дым не сунется без особой нужды и причины. Набрал молодых плодов шиповника, кое-как выбрал чагу – попробуем, – цвета липового, побегов березовых, полевых цветочков.

Вернулся в дом, развел огонь в камине, после чего вышел на улицу, посмотрел, как начинает подниматься дым над трубой. Поставил чайник на жаровню. Запер дверь.

Все, хорош тянуть кота.

Взял в руки лист бумаги, примерно с А4, перевернул его.

И повис.

В лист бумаги когда-то заворачивали бомбу и забыли ее вытащить.

Текст в столбик, жирными русскими буквами. Стиль написания – словно пациент дурдома дорвался до пишущих принадлежностей, выплеснул на бумагу свои представления о мире. Все слова знакомые, но смысл уловить непросто, авторы документа постарались на славу, чтобы усложнить мне жизнь.

Платформа: 5

Тип поверхности и рельефа: 3Б

Агрессивность среды: общий режим сезонно

Плотность биоценоза: средняя

Техногенная плотность: средняя

Тип поселения: особое – Спасатель

Форма поселения: укрепленное, тип 0, без сателлит-комплекта

Стержневой этноформат: русский, мужчина

Характер инфокоммутации: отсутствует

Характер донор-акций: дискретный, особый внешний режим

Вводная донор-акция: эксклюзивное оружие-идентификатор

Наблюдение: особый режим

Генеральная задача: спасательный режим

Дополнительные задачи: отсутствуют

Степень самостоятельности: полная

Ожидаемая адаптация: выше средней

Ожидаемый откат: не ожидается

Ожидаемая организация: индивидуально

Ожидаемая дезорганизация: ниже средней


Условия входа в спасательный режим:


Для внешнего включения спасательного режима необходимо в произвольный отрезок времени организовать и задействовать представленный собственный ресурс Спасателя сообразно представляемым задачам и способам их решения, создав работоспособный селективный кластер. Возможно не только воссоздание первичного селективного кластера, но и организация нового при условии наличия стабильно функционирующего кластера численностью не менее 120 человек на базе фиаско-поселения селективного типа.

Не допускается функционирование Спасателя на двух и более селективных кластерах, вне зависимости от причин совершения попыток.

Срок завершения организационного процесса не определен.

В случае успешного выполнения условий предоставленный или любой другой лист бумаги с личными данными и отпечатками всех пальцев необходимо положить на донор-панель выбранного поселения селективного кластера (анклава). После чего необходимо выйти из операционного зала и ждать появления сообщения на дисплее инфоканала даже в том случае, если аппаратура предварительно разрушена.

При выполнении всех условий откроется дискретный донор-канал.

Материальная поставка будет производиться по оперативному ассортиментному заказу ежедневно в одно и то же время.

Формат канала:

1. Группа предметов и товаров материального жизнеобеспечения и потребления – ассортимент неограниченный по качественному и количественному составу.

2. Группа вооружений – ассортимент вариативно ограничен по количественному и качественному составу.

3. Общий максимальный суммарный вес по всем группам заказываемой ежедневной доставки – 300 кг. Общий вес ежедневной поставки (ширина канала) может изменяться в зависимости от ряда факторов.

4. Время ожидания от момента окончания ввода перечня до момента начала работы канала – не более 2 минут.

5. Время сеанса ежедневной донор-акции от начала ввода до завершения поставки – не более 40 минут.


Определяющее: в случае невыполнения любого из указанных условий оба канала сворачиваются, кластер переходит в автономный режим, генеральная задача снимается, наблюдение переходит в общий режим.

По-моему, самое время покурить.

Я не трубочный гурман, у меня и трубки бриаровой нет. А вот небольшая вересковая есть, старенькая, мне ее один топограф подарил по выходе на пенсию. И курю я не для удовольствия гедонистического, а по причине банального удобства – пачка не помнется, не промокнет в кашу, соблазнов на раскурку куда как меньше, чем с сигаретами в кармане, лишний раз никто не стрельнет. На скорую руку не пыхнешь. Сплошные плюсы.

Курил я неторопливо, редкими слабыми затяжками, пускал в потолок синий витой дымок. Стараясь поддерживать наконец-то установившееся спокойствие, посильно размышлял о только что открывшихся обстоятельствах. И возможных неприятностях, связанных с ними. Отца, конечно, жалко… До слез. Он в Москве живет – я планировал в начале отпуска заехать к нему, а потом уж двинуть куда-нибудь на моря. Девушки у меня нет, перед сезоном порвал все связи. Ну, в Хатанге есть. Зинка, но это не в счет. Хотя и ее терять не хочется – классная она баба, надежная. Работу? Не, тут проще. Работа и работа. А вот зарплату за сезон – еще как жалко! Где тут касса? Заплатите по ставке, сволочи писательские!

Интересный документ. Многообещающий.

Понятно одно: Писатели без всякого согласия с моей стороны уже подрядили меня на какое-то мутное дело. Нет, «писатели» – термин не совсем подходящий. Тут, как я посмотрю, не пишут, тут сразу – за шкирку и в омут. Пусть будут еще и Кукольники… Кстати, в документе нигде не сказано, что я непременно должен выполнять непонятную пока миссию, санкции за отказ Кукольниками не обозначены, так что варианты у меня есть! И кто они, эти Кукольники? Зеленые черти из тарелки вертикального взлета или новые божества? Какие такие божества… Те, что на карикатурном облаке сидят? И какой религии? С религиями после такого узнавания вообще сложно. Хватит, давай о текущем, земном. А что, Федя, ты все еще считаешь, что стоит думать о земном? Может быть, ты все еще думаешь, что на Земле находишься? Даже после получения столь примечательного мобилизационного предписания?

Кипяток давно поспел, и я принялся экспериментировать с заваркой. Чагу выкинул сразу – негодная, а остальное пошло в дело. Выждал время, нацедил себе в кружку, отхлебнул. Файн[6]6
  F i n e – отлично, классно (англ.).


[Закрыть]
. Поехали.

Раз за разом я перечитывал подкинутую Кукловодами бумагу, постепенно обрастая догадками и предположениями одно смелее другого. Первые строчки столбца хоть и частично, но расшифровываются – это те самые условия места, в которое меня закинули. Реальной пользы от такого понимания немного, если у тебя нет таблицы всех возможных значений. Некоторые записи откровенно настораживают, и к ним нужно будет возвращаться в поисках зацепок. Однако что толку напрасно гадать о правильном представлении понятия «селективный кластер», если так мало исходных данных? Селективный… То есть там кого-то или чего-то отбирали, фильтровали, отсеивали. Избранные? Может быть, и так. Ну, и зачем они, такие богоизбранные, нужны? И кому?


Страницы книги >> 1 2 3 4 5 6 7 8 | Следующая
  • 3.9 Оценок: 7

Правообладателям!

Данное произведение размещено по согласованию с ООО "ЛитРес" (20% исходного текста). Если размещение книги нарушает чьи-либо права, то сообщите об этом.

Читателям!

Оплатили, но не знаете что делать дальше?


Популярные книги за неделю


Рекомендации