Текст книги "Опасные незнакомки. Повести и рассказы"

КОРЕЙСКОЕ ЖАРКОЕ

Повесть

1

Его обманули, словно щенка-несмышлёныша. Впроголодь кормили несколько дней, затем вывернули целую банку столь любимой им тушенки. Пес набросился на нее. Тем временем «расщедрившийся» вскочил в машину и дал по газам. Рекс долго бежал за авто, пока не выбился из сил. Шатаясь от усталости, вернулся домой. Шуганул от миски с угощением пару ворон и пяток голубей. Доел. Запил водичкой, прилег. Было обидно, что он стал не нужен, и его вышвырнули из человеческих жизней, как нашкодившее существо. Его – героя, задержавшего уйму контрабандистов, неоднократного победителя различных состязаний и конкурсов.

Юность и зрелые годы Рекса прошли на границе. Тогда его, еще пушистым комочком, долго рассматривал Хозяин. Восхищенно цокнув языком, сказал:

– Рекс – будет его имя! Царем среди других псов станет! Великолепный боец и чемпион из него получится.

Прежде, чем передать Рекса на заставу, Хозяин занимался с ним лично. Тренировал, учил премудростям задержания нарушителей границы. Показывал применяемые ими хитрости, чтобы отбиться от дюжих служебных собак. А главное – учил думать, рассуждать. Говорил Хозяин скудным, человеческим языком. Однако было бы хуже, изъясняйся он на замысловатом кошачьем языке, который хрен поймешь. Рекс быстро превратился в грозное животное, попал на заставу к контрактнику-старшине Степану. Тот говорил еще более примитивно, нежели Хозяин. Поэтому пес сразу научился понимать проводника, хоть считал проводником именно себя, а старшину – лишь приложением к своей персоне. Понимал так, что не требовалось даже команды. Достаточно, чтобы Степан определенным образом натянул поводок или ошейник, молча бросил взгляд в ту или иную сторону. Старшина был доволен. Особенно когда, натаскивая помощника, вскинул вверх правую руку. Рекс не бросился на нее. Глянул на левую, в коей Степан сжимал палочку. Этому научил Хозяин. Тогда еще не опытный пес впился в занесенную человеческую лапу и получил крепкий удар в грудь. Второй удар после очередной ошибки оказался еще более крепким.

– Это, Рекс, – нож. Не начнешь с него – погибнешь.

С тех пор Рекс стал более внимательным. Прежде, чем наброситься на человека-противника, всегда бросал взгляд на его левую руку.

Вот и теперь впился в руку с палочкой.

– Какой же ты умница! – высвободился Степан, выгреб из кармана соевый батончик, подбросил в воздух.

Пес на лету поймал угощение, размолол его зубами, смакуя, отправил в пищевод. Вопросительно глянул на проводника, дескать, давай еще!

– Дал бы! Я – не жлоб какой-то! Но много нельзя! Запор будет. А как с запором караульную службу нести?

Дел по охране государственной границы хватало. То и дело шмыгали через нее маленькие, желтые человечки с узкими глазами. Тащили короба с корнем женьшень, да то, что люди называют золотом. Оно Рексу не глянулось – железка, только желтого цвета, без вкуса и запаха. Зато женьшень ему нравился за неповторимый запах, перемешанный с запахами, земли, травы, таежных цветов. Попробовал бы на зубок, но не давали. Отобранный женьшень отправляли государству на изготовление всяческих человеческих лекарств. Ну а Степан премировал друга и помощника все тем же соевым батончиком фирмы «Приморский кондитер».

Желтые человечки сопротивлялись редко. Предпочитали сбросить добытое в России. Потом через переводчика уверяли, якобы заблудились в тайге, а к коробам с «корешками» и свертками золота никакого отношения не имеют. Их выдворяли назад, в Китай, чтобы через какое-то время снова задержать их при попытке пронести через границу, нахапанное на нашей земле. Однако когда оказывали сопротивление, были изощренны и жестоки. Так погиб друг Рекса – Джульбарс. Уж, очень хотел угодить своему проводнику молодой пес. Обогнал Рекса, бросился на вскинутую вверх правую руку человечка. Получил удар ножом с левой, с визгом закрутился по траве, роняя из себя кишки. Контрабандист попытался также обмануть и Рекса. Тщетно! Пес впился ему в левую руку с длинным кинжалом. Сомкнул челюсти так, что у китайца затрещали разламываемые кости. Через несколько дней этого человечка передавали китайским властям. Он с ненавистью глянул на Рекса, прижимая к себе забинтованную культю, из которой сквозь бинты сочилась кровь. Человечек что-то выкрикнул по-китайски, уже со своей территории. Поднаторевший в языке соседей Степан перевел, что задержанный обещает отравить пса.

– Еще раз увидишь его на нашей земле, перегрызи глотку! – велел он Рексу. – Хотя, с одной рукой для контрабандистов он не представляет никакой ценности. Вряд ли снова сунется к нам. Получит тамошнюю пенсию по инвалидности.

А вот наши, русские мужики были круче китайцев. Срывали с плеч охотничьи карабины, открывали огонь по пограничникам с их питомцами. Застрелили пару собак с заставы. Однако Рекс помнил, чему его учил Хозяин. Бежал к противнику зигзагами, уходя от пуль, взметавших от него землю то справа, то слева. Достигал двуногую цель, когда у той кончались патроны в карабине. Увернувшись от удара прикладом, оказывался за спиной мужика, сбивал его с ног, впивался в шею. Ждал, пока подоспеют Степан с напарником, закуют нарушителя в наручники. Нарушители, как правило, тащили на себе шкуры амурских тигров и уссурийских леопардов, их отрезанные лапы, еще что-то дурно-пахшее в пластиковых контейнерах. Случалось, Степан поддавал задержанным.

– Не смей бить! – хрипели те. – Я – гражданин России, а не чмо косое!

– Ты хуже китайца! Они на чужой территории безобразничают. А ты, убивая редких животных, грабишь свой народ! – поддавал еще раз Степан. – Это ж, каким нелюдем надо быть, – застрелить такого красавца, ради того, чтобы у китайских стариков стояли, да японские модницы носили роскошные шубы?

Когда Рекс заматерел, все чаще стал покидать заставу. Его возили на всевозможные собачьи выставки и состязания, где он всегда становился чемпионом. Все больше и больше с каждым годом становилось медалей и почетных знаков на его ошейнике. Возили и на случки, как правило, с чемпионкой Дашей. Государственной границе требовалось все больше сильных и умных собак. Желали получить служебных псов также богатые люди, охранные предприятия. Хозяин был категорически против передачи животных частникам. Однако начальство его не слушало, продавало потомство Рекса на роскошные виллы, в банки, фирмы, гребя немалые деньги. Однако не чемпионаты с выставками, не встречи с Дашей, а парады в День Победы больше всего нравились Рексу. Сначала звучала песня «Варяг», и чеканя шаг, шли экипажи пограничных катеров. Затем раздавался мотив песни, слова которой Рекс знал и от Хозяина, и от Степана: «В зеленых фуражках, овеяны славой, солдаты идут вдоль границы родной. Не дремлют российские наши заставы и зорко следят за чужой стороной». Тогда начиналось главное. Гордо шли проводники с их питомцами, увешанными наградами. Следом, выбивая пыль даже из мокрого асфальта, гремели ботинками лучшие из лучших. Рекс тоже считал себя лучшим из лучших. Он тоже гордо смотрел на штатских, встречавших «погранцов» шквалом аплодисментов.

Потом Степан поскучнел. Что-то доказывал начальнику заставы, приезжавшему ветеринару. Понял, о чем разговор Рекс только тогда, когда на заставу приехал Хозяин. Он поздравил Степана с присвоением звания прапорщика и зачитал приказ о его переводе в питомник служебного собаководства. Да не куда-то, а в районный центр.

– Что будет с Рексом, товарищ подполковник? – спросил Степан.

– На пенсию, на заслуженный отдых, – вклинился ветеринар.

– Рекс в прекрасной форме! Ему служить и служить! – возразил проводник.

– Животному десять лет. Оно год переслужило. На пенсию! – отрезал звериный медик.

– Я его заберу, – сказал Хозяин. – Ухожу в запас. Жена с дочкой в Москве квартиру покупают. Так что станет Рекс столичным жителем!

– В саму Москву?! – выдохнул Степан. – Ты, Рекс, счастливый лотерейный билет вытянул!

2

В самолете Рексу не понравилось. Все время болели уши. Хозяин успокоил, сказал, что тоже, самое случается при перелетах и с людьми. Летели вместе, в пассажирском салоне. Сколько за это Хозяин отдал бумажек, называемых деньгами, пес даже прикинуть не мог. Правда, знал, что за эти бумажки можно получить много соевых батончиков и противно дымивших стерженьков, именуемых сигаретами. Ни Хозяин, ни Степан не курили. Зато попадавшая на заставу молодежь, прозванная «салагами», поначалу баловалась. Потом прекращала – не те у пограничников физические нагрузки, чтобы глотать вонючий дым. Вот, за эти бумажки и получил Рекс сразу два кресла, а также два обеда, да два завтрака, да один ужин.

В аэропорте встречали супруга и дочка Хозяина. Дочку-Машу пес поначалу не узнал. Помнил ее девчушкой, отдававшей ему втихаря вкуснейшие из конфет «Мишка на севере». От себя отрывала, но баловала. Уж очень любила щенка, а потом бойкого и умного подростка. Сейчас перед ним стояла высокая, красивая девушка. Затем она вытащила из сумочки всю ту же вкуснейшую конфету. Вспомнил запах Маши. Теперь уже несколько не тот – более слабый, нежели в детстве, но все тот же – родной. Затем Рекс оконфузился. Сказался долгий перелет. Еле-еле добежал до скверика, пришустрился. Хозяин был рядом.

– Что же вы, гражданин, безобразничаете?! – раздался строгий голос. – Почему выгуливаете животное в неположенном месте?

Рекс оскалился, обернулся. Рядом, словно выросли из-под земли, стояли двое в форме. Таких, когда погранцы бывали в городе, назвали ментами. Хозяин объяснил, что к чему, пообещал убрать, даже показал прихваченный у жены на этот случай пластиковый пакет.

– Это же Рекс! – вырвалось у одного из ментов. – Знаменитый на весь Дальний Восток собачий чемпион! И вас я узнал, товарищ майор. Вы к нам на заставу неоднократно приезжали.

Назвал заставу. Не ту, где служили Рекс со Степаном, но расположенную неподалеку.

– Уже подполковник, – поправил Хозяин. – Но и вас можно поздравить. Вы, если память не изменяет, увольнялись в запас ефрейтором, а теперь – старший сержант…

– Так, точно! Несем здесь, в столице, караульную службу. Примите и мои поздравления! А убирать не надо! Эй, служивый! – тормознул мент человека с желтым лицом и узкими глазами, только нормального, как у русского, роста, одетого в оранжевый жилет, – За животным надо убрать! Что?! Метлу, лопату в руки – и вычистил! Не то задержу. Проверю, на каких основаниях ты здесь работаешь? Легально ли находишься в России? Имеешь ли полный пакет миграционных документов? Счастливого пути, товарищ подполковник! Можете следовать дальше!

Машина, в которой ожидала Маша на парковке, Рексу понравилось. В их захолустье на таких ездили лишь начальники, да мордовороты, именуемые в народе «крутыми». Уж, очень хотелось псу раскинуться на заднем сиденье, но терпел, поскольку привык к дисциплине, пока ему укажут место. Указали на заднем сиденье, как и хотел, рядом с Хозяином. Пытался вникнуть, о чем говорят люди. Оказалось, что денег, скопленных Хозяином за долгие годы службы, на квартиру в Москве попросту не хватило. Взяли хороший дом, со всеми удобствами в дальнем Подмосковье. В коттеджном поселке с приличной публикой, с рекой, да лесами в округе.

– Может быть, стоило взять нашу, военную, льготную ипотеку? – задумчиво сказал Хозяин. – Все-таки купить жилье в Москве?

– Что ипотека? – возразила жена. – Берешь чужие, а отдаешь свои.

– Берешь на время, а отдаешь навсегда! – поддержала ее Маша. – Я взяла в кредит эту машинку. Хорошо, как программист, прилично зарабатываю. Еще недолго и рассчитаюсь. Но, не дай Бог, потеряю работу – заберет банк авто! С ипотекой еще сложнее и дольше рассчитываться. Жилье, пока до конца не расплатились, тоже на балансе у банка. Что не так – выселят по суду. Плакали тогда денежки! Здесь же все свое. Да еще на остатки мы с мамой мебель купили, телевизор, бытовую технику. Я, папа, пока у вас поживу.

– Работа в Москве, а ты в дальнем Подмосковье? – удивился отец.

– Айтишники уже давно дистанционно работают, как говорится, на удалёнке. Всё делают через Интернет.

– Да и я работу нашла. В ветеринарном центре тружусь, – вставила супруга. – Оклад, куда больший, чем на Востоке имела. В Москве, ох как, побегала бы, чтобы вообще хоть какое-то место найти!

– Ты с твоим опытом, да побегала? – усомнился Хозяин.

– Для Москвы мама «старенькая». В ней люди в возрасте свыше сорока пяти лет вообще не интересны работодателям. Да и конкуренция бешеная. Даже среди молодежи!

– Что ж, от добра добра не ищут, – согласился с доводами жены и дочери Хозяин.

Внезапно что-то гулко стукнуло в дверь машины. Как раз там, где лежал Рекс. Тут же дорогу перекрыл автомобиль черного цвета. Из него вылезла пара дюжих парней.

– Подставщики-аферисты! – ругнулась Маша. – Они на этом участке промышляют. Устраивают аварии, потом вымогают огромные деньги якобы за ремонт дорогущих авто.

– В газетах читал, но живьем не видел, – хохотнул Хозяин. – Пойдем, Рекс, глянем на мошенников.

Он вовремя распахнул дверь. От нее отшатнулся еще один человек в оранжевом жилете. В руке держал бумажку. На заставе ее называли «наждак», стирали старую краску, когда надлежало наложить новую. Человек в оранжевом издал противный звук, который издавали некоторые воины, когда их кормили гороховым супом-концентратом. Рекс, в прыжке, опрокинул «оранжевого» на обочину, клацнул зубами, придавил передними лапами. Следом вышел Хозяин. Обнаглевшие парни даже не обратили на них внимания, поскольку были заняты Машей.

– Ты, козлиха, нам зеркало снесла! Оно триста тысяч стоит! Как рассчитываться будешь: наличными или по карте? – барабанили они в оконные стекла.

На вышедших из машины глянули, только когда Хозяин мощным пинком перебросил «оранжевого» через металлическое ограждение. Тот, крутясь, полетел вниз по склону.

– Я твоему блоховозу кишки выпущу! Залез назад, в «тачку», старло! – небрежно кивнул парень, щелкнул ножом с выбрасывающимся лезвием.

– Фас! – четко приказал Хозяин.

– Хренас! – передразнил его подставщик, взмахнув правой рукой.

Как всегда, Рекс впился в левую, с оружием. Рванул так, что наносить удар правой у афериста отпало всякое желание. На всякий случай пес прокусил и правую. Сразу же прыгнул на второго парня, успевшего выхватить пистолет, который люди, привыкшие иметь дело с настоящим оружием, пренебрежительно называли «травмат». Обезоружил, крепко куснул за ногу, коей мошенник пытался отбиться. После, с треском распоров джинсы, всадил могучие клыки в жирную задницу, уложил жулика на асфальт.

– Еще оружие имеется? – спросил Хозяин. – Не имеется? Документы, кошельки, мобильники на землю!

– Прикинем, какой ущерб вы мне нанесли? – вышла из машины Маша. – Так, вмятина на дверце… Столько ее ремонт обойдется.

Девушка, подобрав наждак, взяла им кошельки. Выудила большие пачки банкнот.

– На жестянщиков хватит. Я – не такая, как у ваших отцов дети. Чужого мне не надо! – отобрав небольшую часть бумажек, она высоко подкинула оставшиеся в воздух.

Ветерок поднял деньги, закрутил их над магистралью. Из нескольких остановившихся машин выскочили водители, принялись ловить купюры, рассовывать их по карманам.

– Стоять, лохи! Не трогать бабло! – принялись парни собирать упавшее на дорогу.

– Поехали! – растоптала девушка их навороченные смартфоны.

– Полицию надо вызвать! – строго сказал Хозяин.

– Извини, папа! В данной ситуации послушай меня! Садитесь с Рексом в машину!

Быстро набрав скорость, Маша пояснила:

– На этом участке полиция крышует мошенников. В доле с ними! Мы бы еще и виноватыми оказались… Хотя, не исключено, что в вместе с ними работают подельники, переодетые в полицейскую форму.

– Незаконное ношение военной формы преследуется по закону. Да и продается она по предъявлению служебных удостоверений, – усомнился Хозяин.

– Это – Москва! Здесь хоть маршальскую форму можно купить. Только плати деньги! А Рексу передай еще конфетку!

– Многовато! Как бы запора не случилось!

– Мы с мамой целую аптечку лекарств для Рекса купили. На все случаи жизни. Он заслужил! Не погонятся за нами?

– Вообще-то им неделю, как минимум, «на больничном» сидеть придется после знакомства с Рексом. Кроме того, пока суть, да дело, я им проколол все четыре колеса. Их же ножичком. И травматический пистолет системы «Макарыч» забрал, – хохотнул Хозяин. – В случае чего – отстреляемся!

Как и авто Маши, новый дом понравился Рексу. Был похож на здание его родной заставы. Супруга пояснила Хозяину, что здание некогда строил генерал пограничной службы. Оттого и архитектура такая. Потом генерал умер. Детям, предпочитавшим отдых за рубежом, дача оказалась ненужной. Продали. Сад тоже пришелся по душе псу. Большой, с парником, оставшимся от прежнего владельца. Там жена Хозяина успела посадить огурцы с помидорами. Огурцы хорошо утоляли жажду. А вот помидоры были противными на вкус. Это Рекс знал еще по заставе. Там тоже был парник, где растили овощи для служивых. Обойдя, обнюхав, обследовав сад, гроза нарушителей границы направился к крыльцу. Остановился.

– Заходи! – потрепал по загривку Хозяин. – Определяй место, на котором спать будешь.

В одной комнате пахло Машей. В другой – супругой Хозяина. В остальных пока не пахло никем. Все же пес остановил свой выбор на открытой веранде. Ее обдавало свежим лесным воздухом. Не таким концентрированным, как в тайге, но все равно приятным.

Началась новая, «почти столичная» жизнь. Утром, как и положено на заставе, зарядка на площадке для выгула собак. Правда, там полосы препятствий были куда слабее – развлечение для щенков. Городские псы с завистью посматривали на Рекса, а сучки с восхищением. Завершив упражнения, Рекс общался с другими собаками. Хозяин тем временем обсуждал новости с соседями-собачниками. Затем дом, завтрак, отдых. Хозяин же садился за компьютер, писал пособие по служебному собаководству, выполнял заказ погранслужбы. Потом обед и прогулка по лесу в привычном темпе, как при патрулировании государственной границы. К вечеру жена Хозяина возвращалась с работы, готовила с Машей ужин. Потом долго сидели за большим столом, обсуждая человеческие, не всегда понятные Рексу проблемы. Часто вздыхали:

– Что Москва, что Подмосковье – все решается за деньги.

Принял Рекс участие в выставке. Занял всего лишь, хотя призовое, но третье место. Тогда Хозяин разочарованно сказал неоднократно слышанное псом:

– Москва, Рекс! Все решается за деньги. Больше в этом фарсе мы участвовать не будем!

Однако к Рексу повезли на случку собачьих дам – избалованных, чрезвычайно высоко ценивших себя сучек. Понимали собачники, что чемпионские титулы даются тем, чьи владельцы больше заплатят. Ну а им наряду с родословной и титулами требовалось мощное, умное, сильное щенячье потомство, которое потом будет продано за хорошую цену. С «дамочками» пес не церемонился. Крепко прикусывал за загривок, делал свои дела. Словом, жил в свое, собачье удовольствие.

3

Внезапно Маша все чаще стала пропадать из дома. Отработав, садилась в машину, гнала в Москву. Вскоре выяснилось – влюбилась. Нашла через Интернет парня. Возвращалась под утро, а случалось и через сутки. Рекс знал, что такое Интернет. По нему люди получали множество полезных знаний, покупали и продавали, знакомились. Вот и Маша познакомилась с неким Аликом. А там пошло-поехало. Через какое-то время привезла жениха знакомиться с родителями. Рексу Алик сразу не понравился. Что-то фальшивое было в нем. Тоже высказал и Хозяин после знакомства с будущим зятем. Маша познакомила его и с Рексом. Тот заявил, что собак «не очень любит». А украдкой процедил:

– У, корейское жаркое!

По интонации зверь понял, что сказано нечто плохое. Для начала, молча, показал могучие клыки. Спесь мгновенно сдуло с парня. Он растерянно попятился, спросил: не опасна ли «собачка». Получил ответ, дескать, еще как опасна, но своих не трогает. Нужно немногое, – чтобы к животному относились с уважением, как к человеку. После Рекс спросил пушистого пса со странным для русского слуха именем Пак, принадлежавшего отставному дипломату, что же такое «корейское жаркое». Оказалось: в стране Корее люди едят собак. Готовят из них блюда национальной кухни.

– Я сам оттуда родом, – пояснил Пак. – Корейские товарищи подарили меня хозяину. Очень надеялись, что он сделает из меня кушанье и пригласит их. Хозяин принял другое решение. Сохранил мне жизнь. Теперь отрабатываю. В Москве развелось много корейских ресторанов. Нужны щенки моей породы. Их откармливают, а когда подрастут, пускают на яства. Поэтому постоянно таскают меня на случки. Мне удовольствие, а хозяину – прибавка к пенсии.

– Не жалко деток? – возмутился, было, Рекс.

– Такова жизнь! Что жалеть, если я их даже никогда не увижу?

Тогда Рекс подумал про себя, а не вслух, дабы не обидеть учтивого знакомца:

– Мои щенки если и гибнут, то за благо России. А дети Пака идут под нож, чтобы их съели, а потом выкакали богатые господа. Все же мы – собаки – гораздо лучше многих людей.

А там Маша вышла замуж. Уехала вместе с Аликом в какую-то Доминикану. Вернулись, по человеческим меркам, через две недели, потемневшие от солнца, очень довольные. Алик, рассказывавший о своих фирмах и квартирах в Москве, почему-то поселился у них. Маша объяснила, что суженому нужны деньги для развития бизнеса. Поэтому он сдает свою столичную недвижимость. Всю арендную плату вкладывает в дело. Но со временем они купят виллу в Доминикане или на берегу Атлантического океана, или на Карибском побережье.

Алик все чаще стал приезжать из Москвы с препротивным запахом алкоголя. От Хозяина им пахло только два раза в году: первого января – тогда семья пила светло-желтую жидкость, которую называли шампанским. Второй раз Хозяин «употреблял» в День пограничника – пару стопок коричневого напитка, именуемого коньяком. Кстати, на заставе в эти даты от всех несло спиртным: и от офицеров, и от контрактников, и от бойцов срочной службы, включая «салаг». Не нравилось это пограничным псам, но мирились. У людей свои порядки, и не собакам, кормившимся из рук человека, их отменять.

Хозяину тоже не нравилось, что зять садится за руль в подпитии.

– Не думаешь о себе, подумай о Маше! Попадешь по пьянке в аварию, что с ней будет? Как она переживет? Ну а если разобьешься, когда дети пойдут, кто их поднимать будет?

– До детей, батя, пока рановато. Миллиончиков пять-десять долларов надо собрать. Тогда уже о потомстве, о наследниках думать, – возражал Алик. – Я, может быть, не пил бы за рулем, но на деловых встречах, презентациях, банкетах по случаю заключения сделок приходится. Да вы не беспокойтесь! У меня все менты в округе прикормлены. В случае чего – сядут за руль моей «тачки», довезут до дома.

Однажды Алик вернулся не только с запахом спиртного. От него разило еще и наркотой. Проходя мимо никому не мешавшего Рекса, он пнул собаку. Не больно, но унизительно, с ненавистью процедил сквозь зубы:

– Разлегся, корейское жаркое!

Боевой зверь не стерпел обиды. В один прыжок завалил обидчика на пол, щелкнул клыками у глотки, прижал к доскам могучими лапами.

– Алик! Ты что громишь? Брось чудить! – вышла на веранду Маша и обомлела. – Фу, Рекс! Тубо! Отпусти его!

Выбежал и Хозяин. Оттащил пса от Алика. Тот проворно вскочил, спрятался за машиной спиной.

– Бешеный пес! – заистерил он. – Усыпить тварь надо!

– Я тебя самого, пожалуй, усыплю, – спокойно ответил Хозяин. – Видимо, крепко ты Рекса обидел! Просто так он никогда не нападет. Знаешь, сколько пес задержал нарушителей границы? На сколько миллионов не рублей, а долларов спас народного добра? А ты чем стране помог? Только гребешь под себя!

– Я налоги плачу! Поддерживаю государство! – заскулил Алик.

– «Поддерживаешь»! Лишь юристам с бухгалтерами звонишь, консультируешься, как от налогов уйти. В лучшем случае – не доплатить. Словом, не трогай животное! Тебе же спокойнее будет!

Потом настали плохие дни. Алик все больше нервничал, метался, срывал зло на Маше. Родители посоветовали ей развестись.

– Люблю его! Больше жизни люблю! Никогда не разведусь! – ответила молодка.

Вдруг во двор нагрянули люди. Таких называли «бандитами». Вышвырнули из багажника избитого Алика. Пнули ногой:

– Показывай, крысёныш, хоромы, коими будешь рассчитываться с долгами!

– Отставить! – вышел на крыльцо Хозяин с Рексом. – Дом принадлежит мне! Что за долги?

– Узнал тебя, командир! Мы с тобой на Востоке, в погранвойсках служили. Вот, не думал, что ты дочку за такого ушлёпка выдашь!

– И я тебя узнал. Растолкуй, в чем дело?

– Зятёк твой, командир, очень уважаемых людей на большие деньги кинул! Расплачиваться надо! Иначе, ничего личного, но придется это вороватое чмо закопать. Возможно, живым. Единственно чем могу помочь, отстрочить выплаты на месячишко. Хата у тебя хорошая. Место хорошее. Толкнешь кому-нибудь из артистов или политиков. Останется бабло, чтобы себе что-то прикупить, не такое навороченное и где-то в зататурье. Зато живы будете.

– Смертью меня пугать не надо!

– Правильно мыслишь, командир! Ты смерть не раз видел. А вот жену с дочкой, да этого уродца жалко будет. Собачку тоже пристрелим! Месяц у тебя, чтобы расплатиться. «Тачку» у твоего зятька мы забрали в счет долга.

– У зятя фирмы, недвижимость в Москве…

– Халупы – его недвижимость! Фирмы – фигня на постном масле! Два стола, два стула, да полтора калеки в каждой! Словом, командир, я сказал – ты услышал! Месяц у тебя, чтобы решить вопрос культурно!

Бандиты уехали. Вышла Маша, сжимавшая травматический пистолет.

– Правильно, дочка, сделала, что не показалась, – похвалил Хозяин. – Звонить в полицию надо!

– Какой хрен в полицию?! – захныкал пришедший в себя и обретший дар речи Алик. – Этих посадим – другие наедут! Всех нас «завалят», да еще помучают!

– Точно, батя! Это – Москва. Полицаи их же покроют. Рассчитываться с долгами придется, – грустно сказала Маша.

– Ох, как болит голова! – громко вздохнул Хозяин.

Он побагровел, зашатался, рухнул ничком.

– Похоже, инсульт! – вскрикнула дочка.

Позвонила в «скорую», матери. Медики подтвердили ее предположение. Увезли Хозяина в белой машине с красными крестами. На таких же, только зеленого цвета, временами забирали с заставы бойцов, получивших ранения в схватках с нарушителями, или крепко приболевших. У женщин началась новая жизнь. Супруга уволилась с работы, дневала и ночевала в центральном госпитале для пограничников. Маша совсем перестала вылезать из-за компьютера. С кем-то связывалась по Интернету, с кем-то говорила по смартфону. Понаехали риелторы – мужики и женщины на довольно дорогих машинах, в прикидах – подделках под лучшие европейские бренды. За ними потянулись важные дамы и господа на еще более дорогих авто, одетые уже не в фуфло, а в вещи от реальных, всемирно известных кутюр. Торговались из-за рубля, сбивали цену. Рекса все эти переговоры утомляли, но он даже перешел в другое место, чтобы не мешать, да не пугать покупателей с посредниками. Наконец, сговорились с бизнесменом, приехавшим из «глубинки». Москва ему не нравилась из-за скученности и духоты. Он дал больше, чтобы обойти конкурентов, но оказаться в понравившемся ему месте, чем-то напоминавшем «малую родину». Маша быстро нашла вариант нового жилья. Теперь от нее и жены Хозяина только и было слышно:

– Зарайск, Зарайск. Новый дом в центре, со всеми удобствами, садом и даже с Интернетом.

Собирали вещи. Алик лишь советовал, но ничего не делал. Прогулки с Машей сократились. Теперь ходили лишь на площадку для выгула собак. Маша гоняла пса по полосе препятствий, затем выкуривала на лавочке сигарету. Раньше она не курила, стала «дымить» после болезни отца. Зверь, подождав, пока противный табачный запах не улетучится от Маши, подходил, тыкался ей мордой в коленки. Она его ласково, словно в детстве, гладила, вздыхала:

– Понимаю, что муж оказался сволочью. Но люблю его! Ничего не могу поделать. Не грусти, Рекс! Мы тебя не бросим! Будем налаживать жизнь на новом месте.

Затем настал день, когда Алик отвез жену Хозяина с Машей в госпиталь. Они должны были сопровождать Хозяина в санитарной машине к теперешнему жилью. Сам вернулся. Дождался большой фуры с разухабистыми грузчиками. Те быстро погрузили мебель и прочий скарб, опасливо поглядывая на пса. Вот, тогда-то Алик вывернул ему банку тушенки. А потом сбежал, воспользовавшись тем, что голодный Рекс потерял бдительность. Дал «по газам» и был таков!

4

Теперь Рекс отлеживался, отдыхал перед дальней дорогой. Никак не мог он оставить больного Хозяина. Да и за Машу некому было вступиться. Во двор забежала ста бродячих собак. Они редко появлялись в поселке. Тогда окрестные, «домашние» псы заливались пронзительным воем. Гнали чужаков прочь. Лишь Рекс никогда не лаял на пришельцев. Понимал: тяжко им приходится без дома, пищи, человеческой ласки.

– Что, Рекс, бросили тебя? Все люди такие. Пока мы им нужны – кормят. Как оказываемся без надобности – вышвыривают вон! Не тужи, брат! Иди к нам в стаю! Ты никогда на нас не бранился, – предложил вожак, коего люди звали Барбосом. – Я уже не молод. Мне нужен хороший помощник, который после меня примет стаю, даст крепкое потомство…

– Благодарю, Барбос! Только мне к Хозяину надо. Крепко он болеет. Без меня ему не управиться. Может быть, ты знаешь, где Зарайск?

– Это очень далеко отсюда. По человеческим понятиям сто пятьдесят километров. По нашим, собачьим, – много дней в пути. Выбежишь из дачного поселка на шоссе, топай в сторону, откуда солнце светит. В деревнях не останавливайся. Спросишь, как пройти дальше в ближайшем городе, у таких же бродяг, как мы. Они подскажут. Будь осторожен. Развелось много волков. Они, хоть наши родственники, но жрут собак за милую душу… Ух, ты! Новые жильцы приехали! Бежать нам надо! Как бы машинами не подавили, да из «травматов» не постреляли!

Стая дружно рванула за ворота. Едва она выбежала, въехал «Джип». За ним еще пара фур. Из «Джипа» вылез мордастый новый владелец дома. Вылезли грузчики.

– Хозяин, пес нас не тронет? – боязливо покосились на Рекса.

– Зверюга, если не доставать, ничего не сделает. Пес очень умный. Я за него мужу молодой хозяйки груду юаней выложил. Хотел долларами или евро рассчитаться, но они сейчас не в цене. Ушлым оказался молодой хозяйчик Алик. Вот, за отдельную плату все награды собачьи продал. Их у Рекса, что у маршала! У меня – Дениса Васильевича Парадова – все должно быть на высшем уровне. Хата – так хата! Сторожевой пес – так пес! Давай, Рекс, ошейник надену, да покормлю!

Хозяин надел на пса парадный ошейник с медалями и жетонами. Вывернул банку тушенки. Пока Рекс ел, заменил воду. Работяги, тем временем, заносили в дом только что купленную мебель, «домашний кинотеатр», какие-то узлы с коробками. Пес дождался, когда Парадов освободится на минутку. Ткнулся ему мордой в колено – поблагодарил. Затем припустил за ворота.