Текст книги "Орбитальный драйв"

1

Даниле невыносимо хотелось выпить. Вместо этого он с серьезным видом слушал свое непосредственное начальство, и размышлял о том, насколько равноценной заменой выпивке была бы возможность свернуть шею этому неутомимому болтуну в мундире с погонами майора имперской службы безопасности на плечах.

Начальник это человек, который усложняет простое и вульгарно упрощает сложное. Поэтому пребывание в кабинете начальства редко вызывает восторг у подчиненного, и ничего нового в этом нет. Вот только подчиненным себя Данила не чувствовал. С тех пор как Лора ушла в отставку, эта работа и это место перестали ему нравиться даже в той малой степени что нравились раньше.

Вглядываясь в лучащееся фальшивым добродушием лицо своего куратора, просившегося на сравнение с дешевой размалеванной пластмассовой куклой в ярко освещенной витрине, он испытал привычный приступ отвращения.

Лора знала его еще мальчишкой. После того как банда безумцев, возомнивших себя вершителями человеческих судеб и народными мстителями, за мнимые грехи его родителей запихали Данилу по подложным документам на тюремную планету…и после того как там случился бунт… Лора стала единственной преградой между Данилой и его следующим приговором. Лора стала единственным, кто решил поверить словам подростка с пожизненным сроком, единственным кому было не лень докапываться до правды. Лора стала его куратором, когда он принял предложение поработать на безопасников, вместо отправки на другую тюремную планету. Лора сама его уговорила. И Лора проследила за тем, чтобы условия контракта были соблюдены. Так и было – после трех лет работы на правительство, работы грязной и кровавой, в шестнадцать лет он снова оказался дома. И много позже, когда на первом курсе военного училища в сложной ситуации на орбите Ленты-5 ему надо было вытащить из форменного ада девушку, которую он любил и еще целую кучу народу, он активировал свой «спящий контракт» с безопасниками. И всё получилось. Ему поверили, и он вытащил всех. Но в качестве предусмотренной контрактом платы за помощь службы безопасности, с тех пор вот уже десять лет он убивает по приказам империи и «во имя интересов человечества». И Лора снова стала его куратором. И была им до недавнего времени.

А теперь…

Данила равнодушно взглянул на круглое лицо, плававшее над покатыми плечами, словно бледная луна. Нос едва выдавался из этой плоской как блин поверхности, глаза и рот на ней будто процарапали тупым ножом. Лицо не внушало ни капли доверия. Оставалось лишь надеяться, что среди вмонтированных в письменный стол, стены и потолок разнообразных сканирующих и несущих смерть устройств, которыми окружил себя майор Рук, не было какого-нибудь невероятного прибора для чтения мыслей. Оставался еще вариант, что в одной из тумб слоноподобного письменного стола сидит, скорчившись карлик-телепат. Впрочем, такого таланта как чтение мыслей среди психотехников, не встречалось. Во всяком случае, насколько было известно Даниле… Хотя чего только не бывает в наше время.

– Вы улыбаетесь? – Бледные мясистые губы майора попытались изогнуться в ответной улыбке. Получилось не очень. – Это хорошо. Надеюсь, вы будете так же улыбаться по окончании вашего следующего задания. Что у нас обоих будут причины для широких улыбок.

Согласно условиям контракта, Даниле предстояло работать на безопасников до тех пор, пока начальство само не соизволит отправить его в отставку. Или до того дня, пока очередной террорист не пристрелит его. То есть – до самой смерти. Данила снова взглянул на красноватый нос майора и представил как тот, зажмурившись, подносит запотевшую рюмку к губам и опрокидывает её внутрь своей уродливой головы. И смачно, с удовольствием крякает. И всё же: сколько лет ему еще работать под руководством человека-блина? Пока не свернет шею на очередном задании? Или пока этого умника не повысят? Насколько Данила успел ознакомиться с манерой своего нового начальника вести дела, повышения тому предстояло ждать бесконечно долго.

Он вспомнил теорию, согласно которой в косной иерархической структуре служащего, попавшего на должность, где он оказывается некомпетентен, не продвигают по служебной лестнице вверх, но и не смещают на прежний пост. «Так не принято», «зачем обижать хорошего работника» и тому подобное. В результате очень скоро вся система оказывается укомплектована специалистами, каждый из которых «не на своем месте». Теория сомнительная, но с точки зрения Данилы прекрасно объяснявшая периодические проколы службы безопасности Галактической Империи.

– Неплохо подумать, – продолжил начальник, встав из-за стола и принявшись походкой перекормленной утки прохаживаться по кабинету, – и о том, что у профессионала не должно оставаться времени на то, чтобы улыбаться. Это показатель серьезности отношения к работе.

Остановившись посреди кабинета, майор смерил Данилу взглядом.

– Как впрочем, и манера одеваться. Разве я не говорил вам, что являться к непосредственному начальнику в джинсах – проявление неуважения к старшему по званию? Для человека вашего рода деятельности профессиональная форма одежды – костюм с галстуком.

«Всё-таки исключительный идиот… или притворяется? – подумал Данила. – И как он дослужился-то до майора? Интересно, он сам хоть раз работал под прикрытием? Или нарочно несет такую чушь? А может и впрямь считает, что моя грязная работенка на службе людей, называющих себя «государством» состоит из обжиманий с великосветскими красавицами, коктейлей и элегантного выстрела из снайперки с безопасного расстояния? Прям любопытно, он сам-то хоть раз мыл пол и посуду четыре месяца кряду во фронтирной забегаловке, вечерами попивая дешевое пиво с такими же бедолагами? И всё для того чтобы когда в этой дыре наконец появится связной с телохранителем, отобрать у них то, что они принесли с собой… отобрать любой ценой…».

Совершенно некстати в памяти всплыло лицо улыбчивой девчушки-официантки, проработавшей те четыре месяца бок о бок с ним в этой забегаловке, которая явно питала в отношении Данилы вполне определенные надежды… Девчушки, получившей шальной заряд бластера в голову, когда Даниле не удалось выполнить задание мирным путем. Надежды официантки не оправдались. Но задание, поставленное теми, кто именовал себя «государством», было выполнено.

Данила с трудом отогнал непрошеное воспоминание и сосредоточился на том, что говорил начальник. Если отрешиться от риторических вопросов, то насколько он успел узнать майора Рука, мелочными придирками тот разогревался для высказывания более крупных претензий.

– …И уже не первый раз мы получаем информацию о том, что на миссиях повышенной секретности вы не подчищаете за собой. Я имею в виду свидетелей.

Данила сделал честное лицо и размеренно произнес:

– Мои отчеты поступают к вам после каждой миссии. В строго оговоренные сроки. Если я допустил какие-либо ошибки, то готов их обсуждать. Насколько мне известно, свидетелей после моей работы не остается. Не могу не осведомиться: в полной ли мере вы доверяете вашим источникам?

Майор Рук напустил на себя добродушный вид.

– Не настолько надежные, чтобы я не доверил вам следующее задание. Я хочу лишь предостеречь от возможных небрежностей. Пусть даже из самых лучших побуждений. На вашей работе приказы должны заменять вам любые побуждения. Особенно на следующем задании, которому там, – похожий на бледную вареную сардельку палец майора ткнул куда-то вверх, – придают большое значение. Итак – к делу.

Данила без труда разглядел никогда не тающий лед на дне глаз майора. Не-ет, эта сука-безопасник отнюдь не идиот.

На мгновение Данилу охватила жуткая усталость, которую усугубляло, откуда ни возьмись появившееся дурное предчувствие. Сильное до тошноты ощущение тревоги и бессилия сжало горло. Ему снова мучительно захотелось выпить.

Должно было случиться что-то плохое.

2

– Надеюсь в общих чертах с деятельностью и бесславным концом компании «Белый крест» вы знакомы.

Данила вздрогнул. Еще одна идиотская шуточка начальника. Тот не мог не читать его личное дело, и не знать о повышенном интересе Данилы Одинца ко всем областям деятельности этого чертового…

– Вам ли с вашим прошлым, не знать обстоятельств расформирования ордена Креста и Полумесяца? Впрочем, пару фактов о непосредственно связанной с орденом компании «Белый крест» я все же вам напомню.

Куратор остановился и внимательно посмотрел на Данилу.

– История с исчезновением Земли-Терры и братской Ярры, завершившаяся их возвращением в наше пространство-время, также известная как «Инцидент Гриднева», серьезно ударила как по ордену, так и по связанной с ней компании «Белый крест». После событий на планете Лента-5 вокруг приюта «Путь истинный», в которых вы приняли непосредственное участие, вслед за снятием галактического протектората и возвращения планеты под юрисдикцию человеческой цивилизации, произошло расформирование ордена Креста и Полумесяца. Затем последовал целый ряд громких судебных дел. Досталось и компании «Белый крест». Связи с криминальным миром, прямое участие в преступной деятельности ордена, неуплата налогов… Большая часть виновных в тех или иных преступлениях понесли заслуженное наказание. Но некоторым удалось скрыться.

Майор Рук взмахнул толстыми пальцами и в кубе стоявшего на столе объемника поочередно сменили друг друга несколько портретов.

– Знакомьтесь, лейтенант. Это «Особая пятерка». Пять оперативников «Белого креста», занимавшиеся грязной работой во имя интересов своих хозяев и за хорошие деньги. Все пять – прирожденные психотехники с высоким индексом способности. Убийства, теракты, шантаж и прочие «подвиги». Благодаря отличной подготовке, связям ордена и деньгам «Белого креста» им каждый раз удавалось уходить от правосудия. С досье ознакомитесь самостоятельно, достаточно лишь сказать, что за плечами каждого те или иные спецвойска и многолетний опыт. Сразу после «Инцидента Гриднева» их формально уволили, однако по нашим сведениям – просто вывели за штат. Такими профессионалами не разбрасываются. После того как компания «Белый крест» приказала долго жить, «Особая пятерка» так и не появлялась на поверхности. До недавнего времени. Мы полагаем, что у них попросту кончились деньги, и они принялись зарабатывать привычным способом. Убийце, знаете ли, никогда не стать нормальным человеком.

Начальник осклабился, а Данила в который раз подумал, что недостаток ума несложно определить по пристрастию к высказыванию банальностей. Или, учитывая род занятий Данилы, человек-блин очередной раз пытается указать ему его место?..

Еще один взмах пальцев-сарделек, и портреты в кубе объемника сменились строчками отчетов.

– Несколько случаев шантажа. Два филигранно выполненных заказных убийства. Одно без свидетелей. Во втором случае вмешался непредвиденный фактор и помимо цели были убраны семь телохранителей и двенадцать гражданских лиц. Ни одного раненого. Ни единого свидетеля. Высокопрофессиональная работа, ничего не скажешь.

Майор Рук выжидающе взглянул на Данилу. Тот спросил:

– У вас появилась информация где мы можем их перехватить?

Куратор торжествующе улыбнулся.

– Именно.

Объемник изобразил зелено-коричневый шар планеты, на заднем плане уютно лучилось небольшое яркое солнце.

– Если вы помните из школьного курса историю Земли-Терры докосмического периода, то наверняка помните о варварской истории завоевания аборигенов западного полушария – индейцев. Впоследствии вина перед ними была заглажена посредством разнообразных льгот, прежде всего в игорном бизнесе, поскольку на территории резерваций, где они тогда проживали, казино не облагались налогами. Прошли века, и разумное ведение дел позволило нескольким племенам из этого народа сообща купить целую планету.

– Вы про «индейскую планету»?

– Рад что вы в курсе. Тогда буду краток. Вакан Танка это тихое местечко, жители которого занимаются сельским хозяйством, держат курс на экологию и скачут по степям на лошадях как их голозадые предки.

Майор расхохотался собственной шутке.

– Впрочем, некоторые дела они ведут вполне в современном ключе. Скажем, оставшуюся от прежних хозяев орбитальную станцию они содержат в порядке. Проблема лишь в одном. Предыдущие владельцы планировали обустроить охотничью планету, где толстосумы могли бы охотиться на экзотических животных с разных планет, которые должны были обитать в различных климатических секторах, отделенных друг от друга силовыми полями. Управлять всей этой машинерией должна была целая сеть спутников на орбите планеты. Насколько нам известно, после перехода планеты в собственность индейской общины, и орбитальная станция, и спутниковая сеть осталась в неприкосновенности. Разумеется, управление климатом планеты – вещь очень удобная, однако не в тех руках может стать серьезной угрозой. Сейчас этой технологией управляет соответствующая организация на поверхности планеты. Однако по нашей информации управление климатическими секторами с орбитальной станции отключено лишь номинально – хороший спец, попав на станцию, восстановит систему за несколько часов. Вы понимаете, какие широкие возможности для террора и шантажа получит группа, захватившая станцию.

– И у нас есть информация что «Особая пятерка» захватит орбитальную станцию? – спросил Данила.

Майор кивнул.

– Это их следующее дело.

– Шантаж индейской общины?

– Вполне вероятно.

– Как скоро?

Рук состроил гримасу.

– Пока что нам неизвестны сроки акции. Вы отправитесь на планету как турист, будете лечиться на курорте, отдыхать и ждать указаний от связного. В час «икс» встретите «Особую пятерку» на орбитальной станции и обезвредите. Действовать будете один, но с самым современным арсеналом.

– Поддержка Удачницы?..

– …на этот раз вам не понадобится. Для специалиста с вашим опытом, тем более психотехника, дело очень простое, от вас даже не требуется брать кого-то живым. Впрочем, если мы посчитаем необходимым, то непременно вышлем к вам подкрепление. Информацию по станции и планете, явки, пароли и прочее получите как обычно у моего зама. Желаю удачи.

Данила кивнул и молча вышел.

Когда дверь за ним закрылась, часть стены возле письменного стола отъехала, и тот, кто подслушивал разговор, шагнул в кабинет. Майор Рук, повернув голову к новому собеседнику, сказал:

– Итак, теперь вы в курсе общего плана. Осталось обсудить нюансы вашего участия в операции.

3

Прерия расстилалась до самого горизонта. Там, далеко впереди, лежала едва видимая в сиянии зеленоватого ночного светила горная гряда, и Данила знал, что на исходе ночи он доберется до цели своей поездки. Точнее – до её промежуточного этапа. Там, в горах… Он оборвал мысль и поймал себя на том, что уезжать не хотелось.

Поэтому, услышав за спиной топот копыт, Данила с охотой натянул повод. Серый жеребец под ним всхрапнул, остановился и тут же, опустив голову, принялся с аппетитом жевать местный худосочный лопух.

Данила предполагал, кто именно может поехать проводить его. И не ошибся.

Ехавший на пегой кобыле Смеющийся Волк сегодня был далек от веселья. Точнее бродила по его губам кривая мальчишечья ухмылка, которую по молодости лет считают отличным методом замаскировать плохое настроение.

– Привет, бледнолицый.

Данила молча улыбнулся и кивнул.

Когда их лошади поравнялись, он тронул с места своего коня, и они поехали рядом.

– Проводить приехал?

Смеющийся Волк кивнул.

– Так ты ж не зашел попрощаться.

– Извини. Вы все спали.

– Так ты и ждал, пока все заснут. Ты ж не сегодня ночью решил уехать.

Теперь кивнул Данила.

– Не сегодня. Накануне.

Они помолчали. Копыта лошадей постукивали по сухой предзимней земле, навевая сон. Порывы прилетавшего с гор ветра словно гребнем расчесывали теряющие цвет осенние травы прерии.

– Отец говорит, что ты из тех, кто никогда не останавливается на одном месте.

Данила пожал плечами.

– Это не всегда зависит от человека, Смеющийся Волк.

– Отец считает, что это оттого что ты воин. Среди нас такие были раньше. Когда у человека погибает всё племя, и он остается один, он становится тем, кто следует за войной.

– Я всегда считал, что он берет в жены прекрасную девушку и старается сделать всё, чтобы возродить своё племя, – усмехнулся Данила. – Разве нет?

Смеющийся Волк серьезно покачал головой.

– Не всегда. Отец говорит что начавшему убивать… убивать врагов, убивать даже из самых лучших чувств – для защиты своих, или из мести… Отец говорит что остановиться очень сложно.

Данила перестал улыбаться.

– Почему?

– Начавший убивать может потерять часть души. Это происходило даже с великими воинами прошлого.

Данила почувствовал, как по позвоночнику словно пробежали холодные пальцы. И очень надеялся, что молодой индеец этого не заметил.

– Я не воин. – Сказал Данила максимально обыденным голосом. – Я обычный турист. Я…

Смеющийся Волк осклабился.

– Считаешь, кто-то в городе верит, что те браконьеры погибли в результате несчастного случая?

– У полицейских не было сомнений в том, что те туристы… занятия браконьерством которых, кстати, так и не доказаны…

Юноша зло усмехнулся.

– Но об этом все знали. Как и о прочих их делах. Просто никто не мог ничего доказать.

– …И, тем не менее, полиция признала аварию их флаера совершенно случайной.

Усмешка вновь пробежала по губам Смеющегося Волка.

– Ты думаешь, я не видел, как ты тренируешься по утрам? А ножи и томагавки на празднике урожая ты метал так, словно занимался этим всю жизнь.

Данила пожал плечами.

– У всех есть свои странные увлечения. А спорт полезен для здоровья.

Пальцы Смеющегося Волка коснулись инфобраслета на левом запястье.

– О тебе нет никаких сведений в сети. Ни слова. А на нашей планете – большое хранилище информации. В наше время каждый хоть где-то в сети, да засветился. Хоть пара слов, хоть одно упоминание в нашу планетарную сеть попадает. Но у тебя нет своих «пятнадцати минут славы».

Помолчав, индеец добавил:

– Ты можешь ничего не говорить, но не пытайся меня обманывать. Я этого не заслужил.

Данила задумчиво кивнул.

– Ты прав. Я не хотел тебе врать. Давай я скажу «у меня богатое прошлое», и мы закончим этот разговор.

Индеец покачал головой.

– Я не просто так болтаю языком. Я говорил с Дочерью Тумана.

Данила нахмурился.

– Что за дело до меня той, что говорит с духами?

– Она говорила с духами о тебе.

Данила посмотрел на Смеющегося Волка.

– Зачем?

Тот пожал плечами.

– Ты прилетел сюда туристом, но стал гостем нашего племени. Тем, кого уважают. Ты спас одного из нас. Ты жил в нашем доме, ты ел и пил с нами, ты стал другом мне и моей семье. Можем мы немного побеспокоиться о хорошем человеке?

Данька невольно усмехнулся.

– Ты не так много знаешь обо мне, Смеющийся Волк, чтобы называть меня хорошим человеком.

– Я смотрю не глазами, бледнолицый.

Они обменялись взглядами.

– Так что сказала Дочь Тумана? Что сказали ей духи? – спросил Данила с принужденным весельем.

Какое-то время индеец молчал. Потом его слова вновь заставили Данилу поёжиться.

– Ты потерял часть души. Это ест тебя изнутри. Словно черная дыра.

Данила хотел было сказать что-то разряжающее обстановку, но тут Смеющийся Волк закончил:

– Я не сделал общение с духами путем своей жизни, но от этого я не перестаю видеть то что вижу. Дочь Тумана видит на твоем лице то же что и я. Сейчас ты идешь к смерти.

Новый порыв ветра взметнул длинные черные волосы индейца, и на мгновение Даниле показалось, что он увидал на худом лице то самое выражение, которое видел много лет назад на лице ярранского шамана… на лице Яра Гриднева. Он вспомнил тот давний тяжелый разговор и даже не удивился следующим словам Смеющегося Волка.

– С этой дороги можно свернуть. Исцеление возможно, если вернуть тебе потерянную часть души. Так считает Дочь Тумана. И так считаю я. Тебе стоит остаться здесь.

Данила вдохнул полной грудью насыщенный ночной свежестью воздух и взглянул на россыпь звезд на лиловом бархате неба между разошедшимися облаками.

– Спасибо, Смеющийся Волк. Я ценю твою дружбу. И я благодарен. И тебе, и Дочери Тумана. Но я правда не могу остаться. Мне нужно ехать.

– Это грустно, бледнолицый. – Сказал индеец. Он сунул руку за спину и протянул Даниле томагавк. Полированная сталь отразила лучи ночной свет небес. – В мире много современного оружия, но всегда полезно иметь что-то на крайний случай. Это не поделка для туристов. Я сам его выковал в отцовской кузнице.

Данила грустно качнул головой.

– Там, куда я отправляюсь, я не смогу сохранить твой подарок. Лучше прими от меня вот это.

Он снял с пояса купленный в одном из антикварных магазинчиков Метрополиса нож Боуи в простых кожаных ножнах, и протянул его Смеющемуся Волку. Тот покачал головой:

– Я беру его лишь вместе с твоим обещанием возвратиться сюда, на Вакан Танка. Ты обещаешь вернуться, друг?

– Да. По крайней мере, я обещаю сделать всё для этого.

– Хорошо. А этот томагавк теперь твой, просто он будет дожидаться своего хозяина здесь. Береги себя, бледнолицый.

– Спасибо, Смеющийся Волк. И еще… Я брал эту лошадь в «Чавес и компания», скажи им где искать, если она не вернется сама. Прощай.

– До встречи. – Поправил его индеец. – До встречи, Данила.

Данила дал шенкеля коню и пустил его рысью. Он смотрел на приближавшиеся горы и не оборачивался назад.

4

Капсула, спрятанная в заваленной камнями горной расщелине, была разновидностью капсулы спасательной, но доработанной для особых операций. Стенки, сделанные так, чтобы не прогореть в атмосфере, при эвакуации с орбиты на поверхность планеты, усовершенствования не требовали. А вот к маневровым двигателям был добавлен реактивный двигатель достаточной мощности, чтобы позволить капсуле с одним пассажиром преодолеть притяжение планеты и выйти на орбиту.

Оттащив камни и забравшись внутрь, Данила устроился в кресле, пристегнулся, синхронизировал свой инфобраслет с хронометром капсулы и запустил программу обратного отсчета.

В назначенный час, минуту и секунду, компьютерный вирус, активированный внедренным агентом службы безопасности, отключил программу, управляющую мониторингом поверхности Вакан Танка, и блокировал дублирующую программу. Системы наблюдения «индейской планеты» ослепли. Синхронно с этим событием реактивный двигатель швырнул в светлеющее утреннее небо металлическую сферу. После выхода на орбиту, в дело порчи нервов диспетчерам вступили еще несколько компьютерных вирусов. В центре управления полетами царила суматоха, в которой сообщение одного из стажеров о появившемся на орбите новом объекте попало на объемник принимавших решения далеко не сразу.

Когда система мониторинга через несколько десятков минут после старта произвела перезапуск, капсула Данилы с помощью маневровых двигателей уже приблизилась вплотную к шлюзу орбитальной станции, белоснежным призраком плывшей над укутанной облачным одеялом зеленовато-коричневой поверхностью Вакан Танка.

Данилу не покидало ощущение, что его блинолицый начальник что-то затеял. Полевых агентов, привыкших работать в паре с выстраивающим рисунок акции психотехником не отправляют на задание в одиночку просто потому, что это несложная акция. Так в чем же дело?

Мог «майор Блин» использовать его втемную? Тот метод проведения операций, который носил на жаргоне безопасников поэтичное название «танцы в темноте», когда общий рисунок происходящего знает только главный постановщик всей «хореографии»? Допустим так и есть, но что конкретное он мог задумать?..

«Пойдем от самого худшего предположения». Данила перебрал последние ликвидации. Ни одной настолько значимой, чтобы начальство решило зачистить все концы, вплоть до состоящих на службе, пусть и выведенных за штат исполнителей. С другой стороны – майор Рук прекрасно понимал, что длящаяся одиннадцатый год работа Данилы на службу безопасности тому не в радость. В памяти, словно сквозь толщу воды проступили несколько картинок и название той планеты – Лента-5. Планеты, на орбите которой он активировал свой «спящий контракт». Или как его называют сами безопасники – «чёрный контракт». Работа убийцы. Работа без возможности отставки. Воспоминания наваливались всё сильнее, не желая уходить. На картинках ожило то, что он предпочел бы забыть.

…Перед глазами вспыхнула оранжевая пелена.

…Зашептали голоса живых и мертвых.

…Взвизгнули бластеры.

…Бухнул крупнокалиберный револьвер.

…Руки почувствовали вес тела, из которого неотвратимо уходила жизнь.

…И словно звонкая пощечина – ощущение собственного бессилия и невыносимой тоски.

…Черно-красная, словно бабушкина шаль, занавесь из огня и боли колыхнулась…

Данила, ничего не видя, поднес к губам кулак и впился в него зубами, прокусывая кожу до крови. Боль хлестнула по нервам, видение начало блекнуть и нехотя отступило.

Он спотыкающимся рывком втянул безвкусный воздух капсулы, моргнул и перевел взгляд на приборы.

«Полет нормальный. Пять минут до стыковки».

Он дотянулся до аптечки и заклеил руку.

Они же проходят психологические освидетельствования. Даже внештатные сотрудники. Начальство ничего не знает о его кошмарах? Или напротив – знает и держит его для того чтобы в нужный момент… что? Свалить на психа, например немотивированное убийство? Или еще что похуже? На протяжении того времени что он работал на них, подобных серьезных случаев было немало. Но если внештатного полевого агента и сдавали – то почему всякий раз это оказывался кто-то другой? Или такая судьба ждет всякого выведенного за штат и просто пришло его время? Тогда почему сейчас – когда угроза новой войны того и гляди станет реальностью и каждый специалист должен быть на счету?

Данила вспомнил, как отказался возглавить один из двадцати секторов управления специальных операций. Стать начальником над убийцами. Пока – начальником низкого ранга. И лицо «майора Блина», слушавшего его отказ. И его вердикт. Согласие и дальнейшая карьера или выход за штат. И предложение «не усугублять» и «не упускать шанс». Но Данила стал внештатным агентом. Пешкой, которую не двигают к последней линии шахматной доски, но готовы в любой момент с этой доски смахнуть. Он не знал, чего в его решении было больше – нежелания организовывать убийства чужими руками или желания утереть нос самодовольному служаке? А может он просто всё это время искал смерти? Подсознательно испытывал терпение фортуны, ожидая, когда её улыбка сменится злобной гримасой и он таки получит свой бластерный луч в сердце или струну на горло?

Как бы то ни было, работа полевым агентом за штатом не убила его. И не улучшило отношения к нему майора Рука. Хотя и не ухудшило. Профессионалами безопасники не разбрасывались. Хорошо… Даже если по той или иной причине от него задумали избавиться – от службы безопасности не убережешься.

Другие варианты? Зачем им отбирать у него Удачницу?

Возможно, они хотят его втравить в некую гадость, на которую он не согласился бы даже в качестве приказа. Использовать втемную. «Майор Блин» прекрасно знал, что на операции, связанные с прямой угрозой жизни гражданскому населению он не пойдет никогда. Пытался – и поэтому знал. При таком варианте психотехник на его стороне, мягко говоря, не нужен.

Потом он подумал об Удачнице. Может они просто переводят её на должность повыше, но не нашли ей замены. В конце концов, проявила она себя неплохо. Ни одного прокола за все три года работы с ним. Как и у него – за его десять лет. Он принялся вспоминать предыдущих удачниц, работавших с ним в паре. Одну перевели на другую должность. Вторая свихнулась. И оба варианта вполне закономерны для психотехника на службе безопасности…

Капсула вздрогнула и на маленькой приборной доске вспыхнула лампочка. Стыковка началась.

5

Экипаж орбитальной станции «Мустанг», встретивший его на выходе из шлюза был закономерно напряжен. Во всяком случае, глядящим ему в лицо дулам бластеров Данила почти не удивился. Мужчина постарше, мужчина помладше и молодая женщина. На долю секунды Данила задумался о том, кто из мужчин любовник красавицы-индианки и поставил на того что моложе – девушка была в том возрасте, в котором внешность избранника нередко перевешивает прочие достоинства.

Понять их тревогу было несложно. Когда привычный быт орбитальной станции нарушается внезапным сообщением о стыковке, при этом запускается особый стыковочный протокол, который стартует автоматически… не спрашивая экипаж станции… Всё это слишком похоже на диверсию.

Именно поэтому Данила стоял посреди шлюза с поднятыми вверх руками и широко расставленными ногами. Узкую пластинку с чипом электронного удостоверения он предусмотрительно выложил на пол шлюза, рядом с бластером, из которого была вынута обойма.

Он дружелюбно улыбнулся троице, глядевшей на него через порог шлюза, стараясь не обращать внимания на нацеленные на него стволы.

– Привет. Моё имя вам ничего не скажет, но та пластинка у вас под ногами позволит идентифицировать меня как сотрудника имперской службы безопасности. Через несколько минут вы получите сигнал о прибытии внезапной инспекции из министерства климата и терраформирования. Вместо нее прибудет отряд убийц, который перестреляет вас и начнет управлять климатом планеты. Точнее – шантажировать власти под угрозой сильно испортить жизнь на Вакан Танка. Я – ваше спасение. Так что проверяйте моё удостоверение в темпе.

7

Он оттащил три парализованных тела в каюту максимально дальнюю от шлюза. Обоих мужчин удалось обдать станнерным излучением со спины. А девушка что-то почувствовала и обернулась. Её обиженно-изумленный взгляд капитально испортил Даниле настроение, но работа должна была быть выполнена вне зависимости от переживаний исполнителя.

Он перетащил из капсулы на станцию коробку с диверс-доспехом и оружием, после чего отстыковал капсулу, отправив её покрутиться по орбите планеты и с высокой степенью вероятности сгореть в верхних слоях атмосферы.

Он уже надел диверс-доспех, когда приближающийся и уже засеченный радаром станции корабль передал сообщение. Данила дал добро на стыковку с высланным катером, проверил оружие и приготовился ждать.

В который раз, анализируя замысел руководства, он пришел к выводу, что ставка в операции по (чего уж там, назовем вещи своими именами) ликвидации «Особой пятерки» делается исключительно на неожиданность. Но чем больше он думал о том, способны ли убийцы, годами работавшие на крупнейшую корпорацию, недооценивать экипаж орбитальной станции… пусть даже станции болтавшейся на орбите заштатной планеты, тем меньше ему нравился ответ.

Закрепленная на лацкане диверс-доспеха камера должна была автоматически просканировать лица прибывших, даже если на них будут молекулярные маски. На потолке и стенах шлюза он прилепил несколько крупинок-«вспышек», которым предстояло по дистанционному сигналу ослепить противников. В закрепленной на спине кобуре ждали своего часа два пневматических пистолета системы «Шершень», разработанных специально для операций на космических кораблях. Каждая из выстреливаемых ими капсул была миниатюрным контейнером с крошечными иглами, снаряженными сильным нейротоксином. Капсула был снабжена датчиком, при сближении с любым объектом разрушавшим её корпус. Таким образом, в случае точного выстрела враг получал удар ядовитыми иголками по всей площади лица. Закономерная деморализация противника от подобной атаки давала необходимые секунды нейротоксину для того чтобы нанести удар по нервной системе организма. Затем следовали паралич, удушье и смерть. Данила не мог сказать, что ему не нравится больше – его нынешнее задание или этот подловатый инструмент тайной войны. Но было у такого оружия и несомненное преимущество: капсулы с крохотными ядовитыми иглами не могли разрушить стены орбитальной станции.