Текст книги "Пламя Деметры"

Все вернулось на круги своя и даже хуже. Когда Иван загружал чертежи золотого цверга в память универсального экспедиционного робота, он надеялся, что на этот раз революционерам удастся обмануть законы истории, что у них получится то, что раньше ни у кого и никогда не получалось. Он ошибся. Что будет дальше – уже понятно. Жесточайшая диктатура, массовые народные возмущения, неизбежный переворот в верхах, временное ослабление диктата, а затем либо возврат к тому, что было до революции, либо переход к тоталитаризму, третьего не дано. Обидно.

Иван дочитал документ до конца и обнаружил, что зря он считал его автора неизвестным. Внизу красовалась подпись – начальник особого отдела Абубакар Сингх. Подпись была не заверена, но это нормально – никто не заверяет подпись на рабочих документах.

Снизу было приписано несколько строчек другим шрифтом. Там не было ни вежливых обращений, ни подписи, только голая информация. Адреса Сингха: рабочий, домашний и два виртуальных, примерный распорядок дня с указанием вероятности отклонения от него в разные моменты, обычные маршруты передвижения. Для каждого объекта из тех, на которых Сингх регулярно появляется, – подробный план с указанием систем вентиляции, водопровода, канализации и электроснабжения, а также схема охраны с указанием слабых мест. Для отдельных участков были даже приведены коды доступа, позволяющие спокойно и без шума проникнуть в охраняемую зону. Мечта киллера. А в самом низу была внешняя ссылка. Иван попытался открыть документ, на который она указывала, но компьютер сообщил, что произошла сетевая ошибка.

Иван улыбнулся. Дзимбээ – тот еще жук. Думает, наверное, что Иван не догадается, кто подкинул ему эту информацию. Нет, Иван не настолько глуп, он сразу понял, кто способен на подобный фокус. Все соответствует тому, о чем писал еще Маркс, – революция пожирает своих детей. В первую очередь она пожирает самых агрессивных и опасных детей, их место занимают дети, так сказать, второго эшелона, некоторое время они наслаждаются своим положением у руля истории, а затем приходит вторая волна уничтожения. Это закон природы.

Есть еще один закон – чем быстрее революция избавляется от наиболее отъявленных мерзавцев, тем быстрее страна возвращается к стабильному состоянию. Смерть Сингха станет первым толчком на этом пути, как в свое время таким толчком стала смерть Марата. Иван Мастерков не похож на Шарлотту Корде, но это даже лучше – смерть Сингха не будет такой пошлой, Иван об этом позаботится. Пусть место Сингха займет Дзимбээ, он будет рад, но ненадолго.

Хорошо, что, когда ячейка братства, возглавляемая Джоном Рамиресом, поспешно удирала с Гефеста, Иван не послушался Дзимбээ и не выкинул пояс шахида, составленный из геологических взрывных зарядов. Дзимбээ не знал, что обычная сумка рабочего-геолога надежно экранирует излучение заряженного аккумулятора, и таможенники этого не знали, а Иван знал. В том, чтобы быть пролетарием, есть и свои плюсы.

5

Этот день ничем не отличался от всех других. Рональд Дэйн сидел в крошечной будке, меланхолично пережевывал безвкусную синтетическую лапшу и смотрел невидящим взглядом в окно, запотевшее изнутри и залитое дождем снаружи. У роботов все было в порядке, вот только ленточный транспортер, выдающий на-гора свежевыкопанную землю, вызывал некоторые опасения, уж очень много он тратил энергии. Скорее всего, в этом нет ничего страшного, просто где-то бактерии прогрызли изоляцию провода, и теперь часть энергии тратится на обогрев окружающей среды. Но еще это может сигнализировать о том, что где-то в ленте накрылся один из сотни подшипников, который теперь подтормаживает работу всего механизма, и так будет до тех пор, пока подшипник не сломается, транспортер не встанет, а нерадивый оператор не отправится под революционный трибунал. Дэйну не хотелось предстать перед трибуналом, поэтому ему предстояло дождаться окончания утреннего дождя, а затем бежать к транспортеру и скрупулезно проверять специальным тестером все подшипники.

Дождь утих. На всякий случай Дэйн выждал еще пять минут – иногда бывает, что утренние тучи под конец выдают дополнительную порцию влаги. Но на этот раз обошлось без неприятных сюрпризов.

Дэйн вышел из будки, с удовольствием потянулся, разминая затекшие члены, и быстрым шагом пошел к котловану, стараясь не поскользнуться на мокрой земле.

Ящер появился из тумана, как мультипликационный ежик. Только что впереди ничего не было, и вдруг откуда-то справа выныривает гигантская зеленая тень, она взмахивает рукой, и перед твоим горлом оказывается остро отточенный меч с клеймом «Хэви Метал Вепон».

– Следуй за мной, если хочешь жить, – провозгласил ящер с чудовищным акцентом.

– Ты кто? – удивленно спросил Дэйн.

– Тише, – прошипел ящер, взмахнул мечом, и левый рукав куртки Дэйна распался на два продольных лоскута, а на руке появилась длинная поверхностная царапина.

– Следуй за мной, если хочешь жить, – повторил ящер.

Электрический пистолет Дэйна остался в будке, Дэйн никогда не брал его с собой в котлован. Инфракрасные очки тоже остались в будке, в таком густом тумане проку от них никакого – без очков видно на три метра, а в очках– на десять. Чтобы хорошо ориентироваться в таких условиях, нужно быть ящером.

У Дэйна не оставалось другого выхода, кроме как подчиниться. Это было унизительно, ведь ящеры – примитивная варварская раса, неспособная к полноценному техническому развитию. Впрочем, когда страна катится в пучину анархии, варвары всегда появляются на сцене истории...

Дэйн, спотыкаясь, ковылял за ящером, стараясь не отстать, чтобы не получить новую царапину. Бабочки-вампиры уже начали слетаться на запах свежей крови. Дэйн плотно обмотал раненую руку разорванной рубашкой, но скоро повязка пропитается кровью и бабочки перестанут недоумевающе виться вокруг, они облепят руку толстым шевелящимся ковром и начнут вначале слизывать кровь, а затем вгрызаться в рубашку, прокладывая путь к вкусному мясу... Чертовы джунгли! Хорошо еще, что в Олимпе эти твари не водятся.

Дэйн подумал, что его бестолковая жизнь запросто может закончиться уже сегодня. Достойный будет конец, соответствующий прожитой жизни, – быть заживо сожранным бабочками, потому что ящер порезал его мечом, а репеллента под рукой не оказалось. Почему-то Дэйн совсем не испытывал страха, им овладело спокойное отупение, он шел за ящером, ни о чем не думая, он уже настолько привык не рассуждать, что очнуться от тупого безразличия стало не то чтобы невозможно, а просто не нужно.

Ящер вел Дэйна к границе стройки. Где-то здесь должен проходить невидимый рубеж, сейчас они пересекут его, и тишина взорвется ревом сирены, которую сменит грубый голос охранника. Он произнесет имя заблудшего раба, сообщит направление, в котором ему следует двигаться, и назовет взыскание, которому данный рабочий будет подвергнут. Сейчас, еще несколько секунд...

Сзади справа туман озарился яркой вспышкой, земля под ногами вздрогнула, две секунды спустя донесся громкий хлопок. Взвыла сирена, ей ответили новые хлопки, а затем земля содрогнулась сильнее и громыхнуло так, что у Дэйна заложило уши. У кого-то сдетонировал боекомплект.

Ящер замер на месте, обернулся на шум, немного постоял в напряженной позе, а затем что-то сказал по-своему, призывно махнул рукой и потопал дальше в том же направлении. Дэйн последовал за ним. А что ему еще оставалось делать, если охрана не пришла на помощь тому, кого она должна охранять?

Дорога круто пошла в гору, туман стал реже, и минут через пять в нем нарисовалась огромная прямоугольная тень, в которой Дэйн с удивлением опознал тяжелый транспортный вертолет класса «Корова». Откуда он у ящеров? Неужели наркобароны настолько потеряли остатки совести, что доверяют ящерам тяжелую технику? Или в кабине вертолета сидят люди, а ящеры – просто пушечное мясо? И зачем им нужен Рональд Дэйн?

На последний вопрос Дэйн получил ответ немедленно. Грузовой люк вертолета был распахнут, изнутри слышались человеческие голоса, а рядом с люком вились мелкие зеленые бабочки. Ящер, конвоировавший Дэйна, указал ему внутрь вертолета и открыл рот, чтобы что-то сказать, но в этот момент сзади раздался другой голос с таким же шипящим акцентом, только менее выраженным.

– Повернись! – повелел голос.

Дэйн повернулся и увидел прямо перед собой еще одного ящера, который разглядывал его так, как будто неожиданно встретил старого знакомого. На голову этого ящера были надеты наушники полевой радиостанции, держатель микрофона был сломан, проволочка наращена, а сам микрофон приклеен скотчем к передней оконечности верхней челюсти. С такой длинной мордой, как у ящеров, трудно пользоваться человеческой техникой.

– Рональд Дэйн? – удивленно спросил ящер.

– Да, – тупо кивнул Дэйн. – Кто вы?

– Ахсес сужемэрс, – сказал радиофицированный ящер.

Конвоир Дэйна взял его за руку и повел к лестнице, ведущей в пассажирский отсек. Проходя мимо грузового люка, Дэйн снова услышал, как из трюма доносится взволнованная человеческая речь. Они согнали рабочих в трюм? Зачем? Хотят увезти? Тогда им потребуется не один вертолет, а сотня. Ерунда какая-то...

6

Как и полагал Якадзуно, его раны оказались пустяковыми. Это, собственно, и не раны были, а ушибы, не стоящие внимания. Мелвую, то есть врач, бегло осмотрел Якадзуно, после чего сказал, что ему тут делать нечего, потому что его ждут другие раненые. А если срусо очень хочет пообщаться с мелвузо, пусть приходит завтра, мелвуб будет очень интересно и полезно поизучать человеческую анатомию на живом примере.

Вернувшись в свои апартаменты, Якадзуно обнаружил, что электрическое пламя успело пройтись по всем комнатам. Выгорело все, даже потолочные балки сплавились. От кровати не осталось вообще ничего, от переносного компьютера и спутникового телефона – только несколько оплавленных металлических деталей. Впрочем, Якадзуно не был точно уверен, что эти железяки раньше были деталями компьютера, с равным успехом они могли быть фрагментами электрической зубной щетки.

Связи с Ибрагимом больше не было. Якадзуно остался совсем один.

Евсро пришел только под утро, к этому времени Якадзуно уже давно спал на койке, которую ему временно выделили в дворцовой караулке. Он думал, что после всех потрясений сегодняшней ночи долго не заснет, но отрубился сразу, едва коснувшись головой жесткой подушки, слишком маленькой и неудобной для человека.

Евсро посмотрел на спящего человека, велел еслоло не будить его, пока не проснется сам, и уже собрался уходить, когда Якадзуно проснулся.

– Как ты? – спросил Евсро.

– Плохо. Вся комната выгорела. Телефон тоже сгорел, теперь я больше не могу разговаривать с Ибрагимом.

– Плохо, – согласился Евсро. – Как раз сейчас пообщаться с Ибрагимом не помешало бы.

– Мятеж подавлен?

– Да, у нас такие вещи делаются быстро. Есть другая проблема – есегсею требуют от швув, чтобы он объявил войну братству. Сегодня в полдень он это сделает.

– Что ящеры смогут сделать братству? Ручное оружие бессильно против тяжелой боевой техники.

– Не скажи. В вашей истории не раз бывало, когда партизаны одерживали победу.

– Ваши партизаны не смогут действовать в Олимпе. Там никогда не бывало много ящеров, а сейчас ваших бойцов тем более не пустят в город. Когда мы с Анатолием прорывались в город на лодке, нам пришлось сражаться. Если бы не Анатолий, мы бы не прорвались.

– Никто не говорит о том, чтобы партизанить в самом Олимпе. Но вокруг Олимпа много ферм, плантаций, транспортных трасс... Сейчас есегсею обсуждают, куда будут нанесены первые удары.

– Это безумие! Вы ничего не добьетесь, только окончательно восстановите человечество против себя.

– В ходе бомбардировки люди сожгли заживо около полумиллиона ящеров. Чего нам теперь бояться? Вопрос стоит так – или братство, или мы. По-моему, лучше мы, чем братство. К тому же учти, если швуэ Ойлсовл не объявит еслох, то он недолго будет оставаться швузо. А тот, кто его сменит, объявит не еслох, а жийшаве.

– Круто, – подытожил Якадзуно. – Но зачем ты ко мне пришел? Телефон сгорел, от меня теперь никакой пользы больше не будет.

– Ты себя недооцениваешь, – оскалился Евсро. Якадзуно отметил, что, прибыв в Осулех, Евсро перестал сдерживать свою мимику.

– Ты хороший боец, – продолжал Евсро. – Кроме того, ты первый человек, совершивший осолугх в шувоз Фэрв. Твое фувуху очень высоко.

– Ты ошибаешься, – возразил Якадзуно. – Если бы мое фувуху было высоко, меня бы не приняли за фохех.

– Настоящий сэшвуэ остается сэшвузо даже в свызо есоз. Только ехувл показывает шефуэ в любом месте, истинный сэшвуэ не дает влузу фейрэво. Ты зря стесняешься того случая, ведь когда Фэр явился вызуво, его тоже не приняли как всев.

– Намекаешь, что я – бог? Евсро фыркнул.

– Излишней скромностью ты не страдаешь, – заявил он. – Нет, Якадзуно, я не думаю, что тебе суждено стать для нас тем, чем для вас стал Иисус Хсисрос. В принципе, Фэр говорил, что он не последний, но надо быть ехувласо, чтобы надеяться на то, что следующий придет прямо сейчас. Сузаш помогает только тем, кто помогает себе сам. Хотя кто знает...

Евсро снова фыркнул.

– Что я должен сделать? – спросил Якадзуно.

– Ты ничего не должен. Ты не евуфго швув, у тебя нет долга перед ним. Ты свободен, ты сам решаешь, что ты должен сделать. Ни один вызу не обладает такой свободой, какой обладает ничтожнейший из мажел. Иногда я вам завидую.

– Что ты посоветуешь?

– Завтра ты будешь говорить с глазу на глаз с самим швузо. Он предложит тебе стать его усезурлалсо. Соглашайся.

– Что такое усезурлал?

– Тот, кто помогает файзузох принимать правильные решения.

– Советник, что ли?

– Да, точно, советник.

– Предлагаешь мне стать царским советником? Присягнуть на верность Ойлсова?

– Почему бы и нет? Сулувех можно произнести по-разному. Ты можешь ограничить свое гесосухэ определенным сроком, например до конца войны, или какими-то другими условиями. В том, чтобы временно поменять файзузов, нет ничего позорного.

– Для тебя – нет. А для человека служить ящеру...

– Ты говорил, что мечтаешь о том, что мы и вы станем единым народом. Ты лгал? Или ты мечтаешь о том, чтобы вызуэ были евуфговой мажел, но не наоборот? Если тебе стыдно служить вызух, ты зря приехал сюда.

– Ты не понимаешь. Если я присягну Ойлсова и об этом узнают бойцы Ибрагима, многие не захотят воевать под его началом. Многие люди боятся того, что вы станете хозяевами Деметры, а люди будут вашими рабами.

– Тогда ты станешь не усезурлалсо, а вухвыз.

– А это еще что такое?

– То же самое, только вухвыз не является евуфгосо того, кому служит. Если два дувчав сражаются против третьего, в вунлай каждого есть вухвыз другого дувчав. Вухвыз помогает скоординировать действия, дает ценные советы, ну и так далее...

– Это другое дело.

– Значит, договорились?

– Договариваться я буду с Ойлсовен.

– Не будь наивным, – фыркнул Евсро. – Швуэ не принимает таких решений.

– А кто тогда их принимает? Ты?

– Получается так, – Евсро скромно потупил взгляд. – Этот мятеж случился очень кстати.

– Уж не ты ли его устроил?

Евсро вздрогнул и посмотрел на Якадзуно странным долгим взглядом.

– Никогда так не говори, – сказал он после напряженной паузы. – Если твой собеседник плохо знает обычаи мажел, после таких слов тебе не избежать ехамл. А я не уверен, что в рукопашном бою ты так же хорош, как в перестрелке.

– Хочешь проверить? – усмехнулся Якадзуно.

Евсро посмотрел на Якадзуно еще более странным взглядом.

– Ты говоришь сейчас как настоящий сэшвуэ, – сообщил он. – Из тех сэшвузл, которые получили фувуху не умом, а силой. Я начинаю сомневаться в том, что сделал правильный выбор.

– Это твое право. Но если ты действительно устроил этот мятеж, могу тебя заверить, ты сделал неправильный выбор.

– Ты совсем не знаешь наших обычаев. У нас никогда не было такого, чтобы срас стремился к личной власти. Ты можешь мне верить, можешь не верить, но я не имею никакого отношения к подготовке этого мятежа. Да, я знал, что он готовится, и я не сказал шву в, чтобы он вовремя принял меры. Но я поступил так не потому, что хотел, чтобы новым швузо стал Фесезл, а потому, что хотел, чтобы это срахшасою было отсечено раз и навсегда. Я мог бы принести клятву, что говорю правду, но у твоего народа нет клятвы, которой можно верить.

– Я верю и так, – сказал Якадзуно, глядя в глаза Евсро. Но в его голосе не было особой уверенности.

7

Анатолий сидел в кресле, прикрыв глаза, и, казалось, полностью отрешился от действительности. Находившиеся рядом представители полиции Нью-Майами нервничали, они не понимали, почему столичный супермен минуту за минутой сидит без движения в пассажирском салоне тяжелого вертолета, на котором сюда прилетел. Они привыкли к тому, что расследование – это когда все бегают туда-сюда, рассматривают разные предметы, громко ругаются, высказывают разные мысли, главным образом бредовые, ну и так далее.

Анатолий не собирался следовать традициям, в этом не было необходимости. Едва вертолет приземлился на развалинах недавней стройки, грузовой люк приоткрылся и из него прыснули в разные стороны небольшие паукообразные роботы. Для стороннего наблюдателя это зрелище было жутким – полицейские роботы очень похожи на пауков-мутантов из фильмов ужасов и движутся они довольно зловеще.

На первый взгляд, роботы двигались хаотично, но на самом деле их маршруты были четко запрограммированы. Провести первоначальный осмотр территории, выделить районы, требующие более внимательного изучения, распределиться и приступить к работе. На первом этапе Анатолий почти не вмешивался в действия роботов, он терпеливо ждал, когда пойдет первая информация.

– Чего мы ждем? – нетерпеливо спросил Да Джао, бывший полицейский инспектор, свиноголовый прислужник продажных корпораций, а ныне тоже полицейский инспектор, уважаемый член братства, выполняющий важную и ответственную работу.

Анатолий приоткрыл один глаз и сказал:

– Мы ждем, когда роботы закончат осмотр территории. До этого момента дергаться бесполезно. А если кому-то неймется, можете пойти наружу и помаяться дурью. Я никого не держу.

Да Джао скорчил злобную гримасу и заткнулся.

Роботы обнаружили первую интересную вещь, и Анатолий тоже скорчил злобную гримасу. Картинка, полученная через нейрошунт, была такой же четкой, как если бы Анатолий видел это своими глазами. Временный щитовой домик, практически неповрежденный снаружи, изнутри был выжжен дотла, даже стенные панели сплавились. Когда он загорелся, внутри было не менее пятидесяти человек, они набились в тесные комнаты, как жители Гефеста набиваются в электричку в час пик. Зачем они это сделали? Искали убежища? Или те, кто напал на стройку, загнали их внутрь, а потом плеснули в окно из огнемета?

Роботы посовещались и решили, что второй сценарий более вероятен. Особенно если учесть, что такая же картина наблюдалась еще в десятке других домиков. Неизвестные бандиты ворвались на стройку, как-то расправились с охраной, а затем загнали людей в дома и хладнокровно сожгли. Странно, что ни один из домиков не взорвался от огня, там ведь должны были быть какие-никакие аккумуляторы..

Анатолий поставил перед роботами задачу и уже через минуту получил ответ. Ни в одном из сгоревших домов нет и не было никаких аккумуляторов. Вся техника, вплоть до телевизоров, телефонов и электробритв, бесследно исчезла. Кажется, становится понятным, кто здесь порезвился...

На влажной земле было множество следов, человеческих и ящерских. Роботы немного побегали туда-сюда, после чего сообщили Анатолию, что, по их мнению, среди нападавших были только ящеры. Все человеческие следы заканчивались на пороге сгоревших домов.

С охраной ящеры разобрались просто. Чтобы понять, как это случилось, Анатолию не потребовалась помощь роботов, достаточно было взглянуть в окно. Жаркий и липкий туман, который окутывает экваториальную зону Деметры между одиннадцатью утра и часом дня, практически непроницаем для стандартных инфракрасных очков. Чтобы видеть в этом тумане, надо иметь либо специальные детекторы, либо глаза ящера. Глаза у нападающих были, а детекторов у защитников не было.

Картина быстро восстановилась. Нападающие окружили стройку, равномерно распределившись вдоль периметра охраны. Несколько точных выстрелов из лука – и охрана нейтрализована. Черт возьми, какой идиот составлял схему охраны этой стройки?! Почему не использовали нормальные детекторы? Где второй эшелон обороны? Где контроль целостности? Идиоты! Они как будто строили охрану не стратегического объекта, а тюрьмы, создавалось четкое впечатление, что охрана должна была не охранять рабочих, а следить за тем, чтобы они не убежали. Кое-кто за это ответит...

Ящерские лучники сняли часовых, а затем три ударные группы пересекли периметр охраняемой территории. Поднялась тревога, бодрствующая смена высыпала на улицу, но только для того, чтобы полечь под стрелами снайперов. Ни у кого из вооруженных людей не было брони, даже самой легкой!

– Скажите, почтенный Да Джао, – начал говорить Анатолий, – вы не знаете, кто разрабатывал схему охраны данного объекта?

– Почему не знаю? Знаю. Ваш покорный слуга.

– Почему часовым не выдали броню?

– Никто не ожидал, что на них кто-то нападет.

– Тогда зачем вообще нужна охрана?

Да Джао посмотрел на Анатолия тем взглядом, каким обычно смотрят на маленьких детей да еще на людей, страдающих легкой формой дебильности.

– Там же почти две тысячи мобилизованных! – воскликнул он. – Как можно оставить такую толпу без охраны? Анатолий начал закипать.

– Я не понял, – вежливо спросил он, – это была стройка или концлагерь?

Да Джао криво усмехнулся.

– На данной планете между этими понятиями нет большой разницы, – заявил он.

Анатолий резко выбросил вперед левую руку Да Джао подпрыгнул в кресле и обмяк. Остальные полицейские испуганно смотрели на Анатолия. Никто из них еще ничего не понял.

– Так будет с каждым, – пояснил Анатолий. – Мы ведем планету к счастью и процветанию, а не к антиутопии. Я не допущу, чтобы на моей планете строились концлагеря. Черт возьми, да то, что мы тут сделали, намного хуже, чем то, что делают корпорации на Гефесте! Куда мы катимся?

Теперь уже все полицейские смотрели на Анатолия как на человека, страдающего легкой формой дебильности. Анатолий мысленно махнул рукой и снова прикрыл глаза. Перед этим он активизировал дополнительные фотодетекторы, допуская, что эти чертовы тюремщики попробуют напасть на него. Ему даже хотелось, чтобы они напали на него, ярость, скопившаяся в душе, требовала выхода.

Роботы сообщили, что закончили первичное обследование местности. Они даже отследили следы ящеров до того места, где они высадились из вертолета.

Анатолий аж вздрогнул, когда услышал про вертолет. Да, действительно, в двух километрах отсюда приземлился тяжелый грузовой вертолет класса «Корова», из которого высадилось около сотни ящеров, не менее десяти из которых были вооружены высокоэнергетическим ручным оружием человеческого производства. Некоторые детали дают основание полагать, что ящеры пользовались полевой радиосвязью.

По окончании операции человеческое оружие было уже у всех нападавших. Они грамотно нейтрализовали охрану, загнали рабочих в дома и хладнокровно сожгли, собрали оружие и аккумуляторы и улетели неизвестно куда. На месте посадки вертолета осталось около двадцати человеческих трупов. Это были рабочие, трудившиеся на отдаленных участках стройки. Судя по всему, ящеры отконвоировали их к вертолету, чтобы не поднимать шума раньше времени, а затем уничтожили. У многих рабочих были порезаны рукава курток и надрезаны руки. Судя по характеру порезов, ящеры подгоняли пленников мечами. Ни один человек, находившийся на стройке вчера утром, не остался в живых.

Анатолий связался со штабом гарнизона Нью-Майами и поинтересовался, нет ли у них случайно на какой-нибудь базе атмосферных истребителей. Ему сказали, что истребителей случайно нет, но есть маленький вертолет класса «Стрекоза», который тоже можно использовать для бомбардировки. Анатолий спросил, удобно ли использовать его для разведки, и неизвестный собеседник заверил Анатолия, что удобно. Тогда Анатолий сказал, чтобы вертолет готовили к взлету, а в кабину чтобы положили штук пять гранат помощнее, желательно с дистанционными взрывателями. Собеседник заверил Анатолия, что все будет сделано.

Анатолий скачал все данные, полученные роботами, на сменную карту, вытащил ее из мобилы, открыл глаза и обратился к полицейским:

– Держите вот это и выметайтесь отсюда. Когда я вернусь, должен быть готов отчет. Не забудьте отразить в нем, почему стройка так безобразно охранялась. Все, выметайтесь, я лечу в Нью-Майами.

8

Маленький двухместный «Хомяк», густо заляпанный грязью, мирно стоял в переулке с заглушенным двигателем. Каждые полчаса Иван запускал пропеллеры и выдергивал машину из жидкой грязи, чтобы она не увязла окончательно. Сезон дождей в Олимпе подошел к концу, но ближайшие недели две грязь будет еще более липкой, Иван прочитал это в глобальной сети. Ой хорошо подготовился к операции, ему меньше всего хотелось, чтобы она сорвалась из-за глупой случайности, например из-за того, что машина в самый неподходящий момент застряла в грязи.

Хорошо, что сезон дождей закончился. На первый взгляд в густом тумане затеряться гораздо проще, чем на хорошо освещенных и просматриваемых улицах, но это только на первый взгляд. В туман все едут по приборам, и машина, припаркованная в неположенном месте, сразу бросается в глаза. А когда погода нормальная, любой нормальный водитель смотрит не вниз, на маленький черно-белый экран-чик, а вперед, в лобовое стекло. Меньше шансов, что засада будет обнаружена до того, как дело будет сделано.

Проспект Ганди был отсюда почти не виден, только узкая полоска ровной земли между двумя большими бетонными коробками жилых комплексов. Иван не нуждался в том, чтобы все видеть своими глазами, час назад он установил в кустах у дороги маленького робота, оснащенного телекамерой, которая передавала картинку прямо на экран бортового компьютера машины, в которой сидел Иван.

Фугас, изготовленный из геологического взрывного заряда, ждал своего часа в дорожной грязи. Вначале Иван хотел просто утопить его в особенно глубокой луже, но потом передумал. Скорее всего, Сингх объедет эту лужу, чтобы не забрызгивать машину больше необходимого. А вот если закопать его в грязи чуть в стороне, то машина наверняка пройдет точно над ним, а тогда Сингха сможет спасти только чудо.

Из-за поворота выехал грузовой «Муфлон», он набрал скорость и проехал точно нал фугасом. Уже девятая машина за утро, и все проехали точно над взрывным устройством.

А вот и «Капибара» Сиигха. Хорошо, что Сингх так пунктуален, его машина появилась в расчетной точке с опозданием всего на полторы минуты. Очень удачно.

Автомобиль на воздушной подушке вплотную приблизился к месту закладки фугаса, грязь, обеспокоенная пропеллерами машины, взметнулась фонтаном. Иван мысленно перекрестился и нажал кнопку. Изображение на экране пропало, но Иван и так знал, что там происходит. Робот дал команду на подрыв фугаса и тут же нырнул в яму, которую сам выкопал два часа назад. А сейчас... сейчас... Оглушительный грохот ударил по ушам. Иван завел двигатель, выдернул машину из грязи и помчался с максимально возможной скоростью ко второй расчетной точке. Если не произойдет никакой непредвиденной случайности, через три минуты в этой точке его будет ждать робот-убийца. А потом он займет свое место в тесном багажнике «Хомяка» и можно будет ехать на работу. Только вряд ли сегодня удастся поработать, скорее, весь день уйдет на обсуждение с коллегами свежих телевизионных новостей.

9

Дэйн сидел в дальнем углу пассажирского отсека «Коровы». Ящер, который привел его сюда, указал на самое дальнее место от входа и жестами велел сесть. После того как Дэйн выполнил приказ, ящер что-то сказал на своем языке и вышел, оставив Дэйна одного. Он даже не закрыл за собой дверь.

Дэйн сидел в кресле, тупо смотрел в окно и не понимал, что происходит. То есть основное он понимал – ящеры напали на стройку, сейчас они все разграбят, а потом улетят обратно, туда, откуда прилетели. Но зачем они загнали людей в трюм? И зачем самый главный ящер отделил его от других пленников? И откуда он знает Дэйна?

Полуденный туман быстро рассеивался, но в окне все еще не было видно ничего, кроме ближайших окрестностей приземлившегося вертолета. Со стороны стройки доносился какой-то неясный шум, но что именно там шумело, оставалось непонятным. Это были не выстрелы и не взрывы, а что-то то ли шелестящее, то ли шипящее...

Снизу послышались неразборчивые человеческие голоса, по корпусу вертолета изнутри застучали торопливые шаги. Ящеры зачем-то выгоняют пленников наружу. Интересно, зачем?

Голоса смолкли, и следующие минут пять все было тихо. А потом в незакрытую дверь стали входить ящеры. Они с любопытством оглядывали испуганную фигуру Дэйна и рассаживались по местам, больше не обращая на него внимания. Дэйн отметил, что у каждого ящера на бедре висит кобура с электрическим пистолетом, а мечей и кинжалов не видно ни у кого. У некоторых на голове красовались наушники полевой рации.

Место рядом с Дэйном оставалось незанятым до тех пор, пока в отсек не вошел ящер, представившийся как Ахсес Сужемэрс. Он бросил товарищам несколько коротких фраз, а затем сел рядом с Дэйном.

– Ну что, Рональд? – спросил он. – Не жалеешь, что не пошел с Ратниковым?

И в этот момент Дэйн вспомнил, где видел этого ящера– в том самом борделе, где прятался Ибрагим Бахтияр и где двое ящеров пытали юную девушку. Этот ящер был одним из тех двух.

– Узнал, – констатировал ящер. – До сих пор думаешь, что мы не понимаем, что творим? Как ты там говорил: воевать с братством – как слона за яйца дергать, правильно? Ну вот, ты сдался братству, и что, тебе стало лучше?

Дэйн молчал. Он мог сказать многое, но не видел смысла. Чем дальше, тем больше ему казалось, что жить осталось совсем недолго.

– Ты пришел к людям братства, как усвавлав приходит к шсивлох, с прогнутой спиной и опущенным хвостом, но что ты получил? Лсухэ? Нет, ты получил не лсухэ, ты получил хорошего пинка под зад и теперь стал самым низшим из фохе, ты даже не имеешь оружия, чтобы себя защитить. Даже наши фохе свободнее, чем ты, потому что тебя заставляют делать тяжелую работу и охраняют, чтобы не убежал. Ты раб, я читал ваши книги, я знаю вашу историю, раньше у вас были рабы, и теперь они снова появились. Нравится быть рабом? Чего молчишь? Отупел настолько, что потерял дар речи? Хочешь получить свободу? Не слышу ответа!