Текст книги "Православное понимание экономики"

Сергей Федорович был одним из первых в России, кто подверг сомнению и разоблачению официальную финансовую науку с ее «гимном золоту». Он дал толчок очень глубоким и ярким работам других талантливых русских мыслителей, которые продолжили активную деятельность по раскрытию «тайны золота». Среди них – Г. В. Бутми, А. Д. Нечволодов, А. В. Васильев, П. В. Оль, Н. Е. Марков (Марков Второй), Н. Н. Зворыкин и многие другие истинные патриоты России.

Здесь мы вспомним одного талантливого русского исследователя и писателя, генерала А. Д. Нечволодова, который жил примерно в одно с Шараповым время. В небольшой, но очень емкой по мыслям книге «От разорения к достатку» (1906) Нечволодов развивает и углубляет мысли Сергея Федоровича по поводу золота и тех «научных» теорий, которые были созданы вокруг него. Нечволодов подтверждает: финансовая наука очень много и восторженно говорит о золоте, но при этом не раскрывает тайну золота. Вот основные положения работы Нечволодова, касающиеся золота как денег.

Положение первое. Золото не является реальным богатством: «…золото в деньгах само по себе никакой реальной ценности не имеет, так как не имеет никакого практического применения, а служит лишь знаком обмена всех остальных реальных ценностей для человека: земли, хлеба, угля, предметов роскоши и проч.»[86]86
  Нечволодов А. Д. От бедности к достатку. СПб., 2007. С. 36.


[Закрыть].

Положение второе. Золото не может быть постоянным и неизменным измерителем стоимости (ценности) других товаров. Нечволодов критикует Маркса, А. Смита и других представителей классической политэкономии, которые говорят о том, что ценность золота неизменна: «…По общепринятому ходячему понятию ценность золота неизменна вследствие его неизменяемости от времени и незначительности ежегодного прироста из земли; величина же всех остальных ценностей, покупаемых на это золото, изменяема и зависит от спроса и предложения. Последнему учит отец всей современной политической экономии Адам Смит, и этому положению все поверили…»

Создатель же современного социализма Карл Маркс, строя всю свою теорию на строго научных началах, доказал также строго научным способом – неизменную ценность золота. Читаем у Нечволодова критический разбор «Капитала»: «Деньги, как мера стоимости, – говорит Карл Маркс, – есть необходимая форма проявления внутренней (имманентной) меры стоимости товаров – рабочего времени». «Цена есть денежное название рабочего времени, овеществленного в товаре». «Вследствие того, – продолжает он, – что товары выражают в золоте свою относительную стоимость, золото относительно их играет роль меры стоимостей (всеобщего эквивалента)»; поэтому, по формуле Карла Маркса:

 
20 аршин холста
1 сюртук
10 фунтов чаю
= 2 унциям золота.
 

То есть, предполагая, что для производства 20 аршин золота, 1 сюртука и 10 фунтов чая надо по 40 часов рабочего времени, для добычи двух унций золота требуется также 40 часов рабочего времени.

Это научное доказательство неизменной стоимости золота, основанное на количестве рабочих часов, необходимых для его извлечения из недр земли, включает в себя величайшее недоразумение, на котором построено, однако, все учение Маркса о капитале…»[87]87
  Нечволодов А. Д. От бедности к достатку. СПб., 2007. С. 37–38.


[Закрыть]

Положение третье. Это положение раскрывает полностью тайну золота. Пока золото – обычный товар, то его ценность действительно определяется общественно необходимыми затратами труда на производство (добычу). Когда деньги приобретают статус денег (всеобщего эквивалента), то их ценность определяется совсем по другому принципу: ценность накопленного запаса золота = объему всех остальных ценностей, которые имеются у человечества и которые становятся объектом реального (или потенциального) обмена на рынке. Или, по крайней мере, ценность каждой унции золота находится в прямой зависимости от объема всех остальных ценностей, которые обмениваются (или могут обмениваться) на рынке. Понятно, что запас золота растет медленнее, чем запас всех остальных ценностей, поэтому ценность золота как денег неизбежно увеличивается во времени. Поэтому обладатели (монопольные владельцы) золота будут стремиться к тому, чтобы золото сделать деньгами!

Нечволодов выделяет два момента, связанных с раскрытием «тайны золота». Момент первый связан с тем, что даже если ценность золота выводить из затрат труда на его добычу, то эта ценность не является чем-то постоянным. Гораздо более постоянной является ценность других товаров, на производство которых заранее известно количество часов труда (например, производство ткани, одежды, колбасы и т. п.): «Именно ценность золота не может определяться количеством рабочих часов, потраченных для его добычи, так как условия ее совершенно различны: они всецело зависят от процента содержания руды в земле, колеблющегося от двух долей до нескольких золотников на сто пудов земли, от орудий промывки, от времени, потребного, чтобы добраться до рудника от мест постоянного жительства, и проч. Наконец, случается, что даже по одному этому определять стоимость золота в зависимости от количества часов, потраченных на его разработку, – явно нелепо»[88]88
  Нечволодов А. Д. От бедности к достатку. СПб., 2007. С. 38.


[Закрыть].

Момент второй связан с тем, что мы вообще не можем класть в основу цены (ценности) золота количество часов, затраченных на его добычу. Ведь золото – не потребляемый товар, а все остальные товары – потребляемые (с той или иной скоростью). Как мы можем сравнивать 1 сюртук, который сшит сегодня, с золотом, которое было добыто неизвестно когда (может быть, во времена царя Соломона)? Цена на все накопленное за тысячелетия золото определяется не количеством часов, затрачиваемых сегодня на добычу 1 унции желтого металла, а чем-то иным. Если золото приобретает функцию денег, тогда его ценность напрямую начинает зависеть от общей массы товаров, которые реально или потенциально могут стать объектом купли-продажи. То есть его ценность в этом случае зависит от спроса на золото как средство обмена: «Главное же недоразумение заключается в следующем: допустим даже, несмотря на явную нелепость, что при извлечении золота из недр земли затрачивается в среднем на каждые две унции – 40 рабочих часов, мы все-таки отнюдь не можем его считать эквивалентом для определения стоимости продуктов человеческого труда, и вот почему:

Золото, добытое из недр земли, остается навеки неизменным, а все продукты человеческого труда подвержены изменению и уничтожению, начиная от свежевыпеченного хлеба и кончая египетскими пирамидами. Поэтому если 2 унции золота и приняты в каждый момент при обмене равными по стоимости товару, на производство которого затрачено 40 рабочих часов, то громадная разница – в положении потребителя товара и хозяина золота. Потребитель товара для того, чтобы вновь получить такое же количество его, должен истратить 40 рабочих часов на производство какого-либо труда, обменять это производство на 2 унции золота и купить на него известное количество нужного ему товара, затем потребить его, опять же приняться за работу и т. д. Хозяева же золота не работают; они только отдают его взаймы для производства операции обмена, а затем получают его обратно, но уже с процентом в золоте же, купленным ценою человеческого труда, и так при каждом обороте»[89]89
  Нечволодов А. Д. От бедности к достатку. СПб., 2007. С. 38–39.


[Закрыть].

На основании вышеприведенных рассуждений генерал Нечволодов делает ошеломляющий вывод, который раскрывает так называемую тайну золота: «Поэтому каждые две унции заключают в себе не 40 рабочих часов, а миллиарды их, причем ввиду того, что количество золота крайне мало, сравнительно с потребностями для человечества в знаках обмена, стоимость его обладания, хотя бы на самое короткое время, нужное для обмена, все возрастает, но не прямым путем его вздорожания, а скрытым, выражающимся в понижении стоимости товара, то есть человеческого труда.

Вот истинная, чисто магическая ценность золота: в нем, благодаря его неизменяемости, незаметно сосредотачивается весь труд и капитал человечества, временно пользующегося им лишь с целью обмена своих произведений труда»[90]90
  Нечволодов А. Д. От бедности к достатку. СПб., 2007. С. 39.


[Закрыть].

Итак, в своей работе «От разорения к достатку» Нечволодов дал развернутое объяснение слов Шарапова из «Бумажного рубля»: «Накопивший золото всегда богач». Навязывание человечеству (в том числе России в конце XIX века) золотого стандарта – это попытка создать мировыми ростовщиками основанного на золоте механизма перекачивания богатств мира в карманы (сейфы) ростовщиков. Этот механизм основан на использовании ростовщического процента и монополизации желтого металла в руках ростовщиков. Фактически в их руках оказался идол – золотой телец. Язычники, каждый раз желая поклониться своему божеству, должны платить ростовщикам за право доступа к своему идолу.

Нечволодов, как и Шарапов, очень отрицательно относился к марксизму, как лукавой и провокационной теории. Генерал, в частности, обращает внимание на то, что «гениальный» Маркс аккуратно обошел стороной в своем толстенном «Капитале» «тайну золота»: «Это, разумеется, отлично понимал Карл Маркс, как еврей. Но ему, конечно, невыгодно было объяснить тайную силу, заключающуюся в золоте, непосвященным, а потому он и дал научное определение его стоимости в рабочих часах, как “необходимой формы проявления внутренней (имманентной) меры стоимости товаров – рабочего времени”»[91]91
  Нечволодов А. Д. От бедности к достатку. СПб., 2007. С. 39.


[Закрыть].

И Шарапов, и Нечволодов одинаково считали, что если бы человечество понимало эту «тайну золота», то, наверное, пути исторического развития могли бы быть иными; тогда люди не стремились бы совершать социальные революции и двигаться по пути строительства коммунизма (как к этому призывали классики марксизма-ленинизма), а добивались бы изменения денежной системы (то есть целенаправленно боролись с торговцами золотом и ростовщиками). Нечволодов писал: «Если выяснить это недоразумение в понятии неизменности ценности денег, то есть золота, поставленного Адамом Смитом и Карлом Марксом в основании своих учений, то, конечно, все современные теории политической экономии, неизбежно приводящие к социалистическим принципам, совершенно неприменимым к жизни, сейчас же рухнут, и человечество может пойти по новым путям, имея впереди самые светлые, и притом достижимые, идеалы, простым изменением своих понятий о деньгах»[92]92
  Нечволодов А. Д. От бедности к достатку. СПб., 2007. С. 40.


[Закрыть].

Эта мысль Нечволодова очень созвучна с идеями Шарапова, который был одинаково критично настроен в отношении как тогдашнего капитализма, так и проектов социалистического переустройства мира на основе учения Маркса. А «понятия о деньгах», которыми руководствовались русские люди в XIX – начале XX века, были в своей массе превратными, они базировались на западноевропейской политической экономии и финансовой науке, которые проповедовались с кафедр российских университетов. Эти искаженные марксизмом, буржуазной политической экономией и западной финансовой наукой понятия о деньгах облегчили Витте и другим агентам Ротшильдов в России навязывание русскому народу золотого рубля. А введение в конце XIX века золотого рубля способствовало, в свою очередь, разорению страны мировыми ростовщиками и в конечном счете привело к социально-политическим катаклизмам начала XX века.

Уже после Шарапова, Бутми и Нечволодова о «тайне золота» стали писать и другие русские патриоты. Особенно понятной эта «тайна золота» стала после таких катаклизмов, как Первая мировая война, Февральская и Октябрьская революции 1917 года. Находясь в эмиграции, известный деятель монархического движения Н. Е. Марков написал в 1926 году статью «Русские деньги», в которой помимо прочего подчеркнул роковую роль некритического отношения русского человека к пришедшим из-за рубежа учениям о золоте: «Нееврейское человечество допускало большую неосторожность, долгое время принимая без необходимого отслеживания блестящие с виду открытия и положения еврейского финансового творчества. К числу таких якобы бесспорных и якобы научных постулатов относится и учение о золоте как единственно возможном основании денежной системы (курсив мой. – В. К) культурного государства. Другая столь же сомнительная и для неевреев столь же опасная финансовая доктрина гласит, будто для блага всех народов необходимо установить единую международную монету и ввести единую для всего света денежную систему (курсив мой. – В. К.)»[93]93
  Марков Н. Е… Русские деньги // Марков Н. Е. Войны темных сил. Статьи 1921-1937. М.: Москва, 2002. С. 422.


[Закрыть].

Марков, досконально проанализировав уроки русских революций, понял, что, в конечном счете, игры мировых ростовщиков с золотом, в которые они втянули в XIX веке Россию, – часть общего плана по установлению ими мирового господства. Он предупреждал о смертельной опасности, которая исходит от иноземных учебников, ведущих к духовному порабощению русского человека: «Наивное человечество только теперь, после “планетарных” уроков наглядного обучения, преподанных иудобольшевиками в России, начало понимать, что далеко не все полезное для еврейства есть действительное добро и что начиная с объединения монеты, почты, таможни и паспортов народам легко докатиться до международного объединения суда, войска, управления, религии и, как венец, до исчезновения самих народов в океане безнародного, безземельного и безбожного Интернационала… Те, кого не влечет идея национального самоуничтожения… должны отложить в сторону еврейские учебники…»[94]94
  Марков Н. Е… Русские деньги // Марков Н. Е. Войны темных сил. Статьи 1921-1937. М.: Москва, 2002. С. 422.


[Закрыть]

Причин того, что Россия в части, касающейся ее финансов, живет чужим умом, по мнению Шарапова, несколько.

Первая причина. В России к середине XIX века не сложилось необходимого понимания того, как должна выглядеть финансовая система страны. Отсутствие в России собственной финансовой теории привело к пагубным последствиям, дорогим ошибкам, за которые, как говорил Шарапов, «нам еще долго расплачиваться»: «Если бы существовала истинная финансовая наука, если бы государям, начиная с Александра II, не приходилось доверяться искусству выдвинутых общественным мнением или случаем лиц, призванных к заведованию государственным хозяйством, можно было бы смело быть уверенным, что такая же мудрая настороженность (выше автор говорил о той настороженности, которую проявляли русские самодержцы, когда предлагалось выпускать дополнительное количество бумажных денежных знаков. – В. К.) была проявлена и в остальных отраслях финансового дела. Не было бы произведено бесполезной ломки старых кредитных учреждений, были бы найдены иные финансовые основания для великой реформы 1861 года, иначе были бы выстроены русские железные дороги, не было бы сделано столько угнетающих Россию внешних и внутренних займов. Но финансовой науки не было, были теоретики-доктринеры, рядившиеся в западную ученость» («Бумажный рубль»).

В момент, когда была написана книга «Бумажный рубль», Россия была на пороге новой реформы – перехода к золотому рублю. А убедительного научного обоснования этой реформы не было. Здравый смысл говорил против этой реформы. Но в России привыкли верить в теории, а не в здравый смысл. Шарапов считал, что для противостояния готовящейся денежной реформе тогдашнего министра финансов С. Ю. Витте нужно было здравый смысл облечь в привычные для чиновников одежды научной теории: «Господствовали западные теории, которые к настоящему времени показали свою полную несостоятельность. Необходимо создавать собственную финансовую науку. Актуальность этого возрастает в связи с тем, что власти готовятся переводить денежную систему России на золотой рубль. Альтернативой золотому рублю являются абсолютные деньги». Книга Шарапова «Бумажный рубль», изданная в 1895 году, призвана была убедительно показать научную альтернативу золотому рубля в виде абсолютных (бумажных) денег. Это было необходимым, но недостаточным условием успеха в борьбе с Витте и его сторонниками против золотого рубля.

Вторая причина: продажность и беспринципность русской «ученой публики», готовой одобрить и обосновать все, что необходимо политической и особенно денежной власти. О ней Шарапов пишет не в «Бумажных деньгах», в своем романе «Иванов 16-й и Соколов 18-й (политическая фантазия, продолжение романа “Диктатор”)»: «Значительное число ученых прямо продалось бирже и проповедует то, что ей на руку. Этим, между прочим, мастерски воспользовался Витте. В его время чуть ли не все европейские знаменитости были на содержании у кредитной канцелярии. Из наших он тоже навербовал немало. Вспомните, например, покойного Миклашевского. До Витте дал чудесные работы по бумажным деньгам, затем поговорил с Сергеем Юльевичем – и начал воспевать золото. Также были завербованы Чупров, Постников, Янжул, Озеров и др., я таких знаю человек десять из наших профессоров. Европейцы тоже. Знаете ли вы, что последняя статья Леруа Болье в “Neue Freie Presse”, наделавшая столько шуму, была написана в кабинете у Витте? Зачем в Париже сидит Рафалович? Почему ни одна русская газета не напечатает против золотой валюты?» (эти слова произносит герой романа по фамилии Соколов).

Впрочем, была еще одна причина быстрого продвижения разрушительных для России теорий и реформ – невежество высшей власти, которая не понимала сущности предстоящих преобразований. Невежество сосуществовало рядом со слепой, почти религиозной верой в истинность западных финансовых теорий и вытекающих из них реформ: «Верховная власть волей-неволей санкционировала на веру ряд мероприятий, объема и сущности коих не понимали даже сами их авторы, один за другим сходившие со сцены, натворя бед России», – писал Шарапов.

Кстати, на собственное недомыслие как причину наших экономических и финансовых провалов обращал внимание Василий Кокорев: «Финансовая война против России настойчиво ведется Европою с начала 30-х годов; мы потерпели от европейских злоухищрений и собственного недомыслия (курсив мой. – В. К) полное поражение нашей финансовой силы»[95]95
  Платонов. Русская экономика без глобализма, с. 328.


[Закрыть].

Шарапов государственную бюрократию, которая начала финансовые реформы в России, называл молодыми финансистами. А Василий Кокорев назвал их фирмой «они», подчеркивая, что реформаторы предпочитали действовать анонимно, по крайней мере без лишней огласки[96]96
  В этой связи вспоминается книга доктора И. Ландовского «Красная симфония (откровения троцкиста Раковского)» Она первоначально была издана за рубежом на испанском языке в начале 1950-х годов, у нас вышла на русском языке в 1996 году в издательстве «Вестник». Эта книга представляет собой подробное изложение протоколов допросов в Москве во второй половине 1930-х годов известного партийного и государственного деятеля Х. Раковского, обвиненного в связях с троцкистами и мировой закулисой. На допросах Раковский рассказал много интересного о своих личных связях и связях других троцкистов с мировой закулисой, представляющей собой всемирную финансовую олигархию. Примечательно, что Раковский предпочитал для обозначения представителей мировой масонской и финансовой элиты использовать слово они.


[Закрыть]. В своей книге «Экономические провалы» он перечисляет «заслуги» перед Россией этой таинственной фирмы «они»:

1. «Либеральные нововведения, уничтожив для помещиков кредит, лишили десятки тысяч помещичьих семейств возможности жить в своих имениях. На почве этого бедствия вырос нигилизм».

2. «Затем фирме “они” принадлежит распространение пьянства посредством безграничного количества кабаков, разрушение сельского хозяйства от уничтожения мелких винокурен».

3. «…Вовлечение России в заграничные займы вследствие недопущения русского народа кредитовать правительство своим трудом с получением за этот труд беспроцентных бумаг».

Общее следствие: «Совокупность этих зол, конечно, гораздо более причинила вреда России, чем 1812 год, Севастополь, холера и все другие пережитые нами бедствия»[97]97
  Кокорев В. Экономические провалы. С. 28.


[Закрыть].

Все сказанное еще в XIX веке Кокоревым и Шараповым в полной мере относится к нашим современным «реформам» и их «научному» обоснованию. Это «научное» обоснование, в котором участвовали такие украшенные академическими и учеными титулами «умы», как А. Яковлев, Г. Явлинский, Е. Гайдар, Е. Ясин, Г. Попов и другие, представляет собой адскую смесь, замешанную на невежестве, продажности и беспечности.

Выше мы сказали о продажности и беспринципности «ученой публики» в России, которая была готова оправдать и обосновать любое решение, любую политику, любой проект, необходимый государственной власти. Но продажность «ученой публики» была социально-политическим следствием более глубокой причины: ее продажность была производным от продажности верхов. Как говорится, рыба начала тухнуть с головы. В следующей главе мы будем говорить об этой серьезнейшей проблеме России, которая в полной мере проявилась после прихода к власти Александра II и «молодых финансистов», когда страна встала на путь капитализма[98]98
  См.: Гл. 2. С. Ф. Шарапов: программа выхода России из кризиса / раздел «Коррупция и казнокрадство – вирус государственного разложения».


[Закрыть].

Приведем лишь два фрагмента из наблюдений известнейших в русской истории людей, которые дают самое общее представление о той нравственно-духовной атмосфере, в которой существовали и принимали экономические решения верхи. Имена этих людей – оберпрокурор Святейшего синода К. П. Победоносцев и цесаревич Александр, будущий российский император Александр III.

Размышления К. Победоносцева касаются оценки результатов четвертьвекового царствования Александра II и его реформ. Оценки эти звучат жестким, но справедливым приговором: «А это 25-летие роковое, и человек его роковой – l`home du destin для несчастной России. Бог с ним. Бог рассудит, виноват ли он или нет, только в руках у него рассыпалась и опозорилась власть, врученная ему Богом, и царство его, может быть и не по вине его, было царством лжи и мамоны, а не правды»[99]99
  Тайный правитель России: К. П. Победоносцев и его корреспонденты. Письма и записки. 1866-1895. М., 2001, С. 513.


[Закрыть]. В словах царство лжи и мамоны заключено основное содержание эпохи Александра II: мамонапоработила большую часть верхов, а ученая публика облекала поклонение мамоне в красивые оберткинаучной лжи.

А вот дневниковая запись наследника престола Александра Александровича, сделанная им после того, как он побывал на заседании Совета министров 18 декабря 1868 года. На заседании обсуждался вопрос о передаче в концессию Николаевской железной дороги, являющейся собственностью казны, Главному обществу российских железных дорог – акционерному обществу, созданному банкирами и биржевиками Лондона, Парижа и Петербурга. Даже непрофессионалу было видно, что готовится жульническая сделка, которая позволит иностранным дельцам нажиться за счет казны[100]100
  Подробнее об этой сделке см.: Гл. 2. С. Ф. Шарапов: программа выхода России из кризиса / раздел «Коррупция и казнокрадство – вирус государственного разложения».


[Закрыть]. Цесаревич, находясь под сильным впечатлением от увиденного и услышанного, писал: «Начал, конечно, болван Рейтерн (министр финансов. – В. К.) с доклада, а потом прочие говорили и делали возражения. – Известно, что Министерство финансов во что бы то ни стало желает и почти что решило передать Николаевскую железную дорогу Главному обществу. – Поэтому почти все были против министра финансов и говорили в пользу Русского общества купцов и фабрикантов… Это дело грязное со стороны Рейтерна, его компании и Министерства; конечно, дядя Костя (великий князь Константин Николаевич, родной брат Александра II. – В. К.) с ним заодно, так как Рейтерн его креатура. – Посмотрим, что будет еще, но на этот раз, к счастию, не решили это дело. – Я постараюсь что-нибудь сделать в пользу Русского общества, и если Бог поможет, то это будет большой шаг к лучшему…»[101]101
  Цит. по: Миронов И. Роковая сделка: как продавали Аляску. М.: Алгоритм, 2007. С. 228.


[Закрыть] Свой протест против коррупции, царившей в Министерстве финансов, цесаревич пытался донести до отца. Он писал царю: «… я остаюсь при своем убеждении, и еще раз повторю, что в этом Министерстве делаются дела нечистые. – Я не сочиняю и не позволил бы себе говорить так смело, если бы не было все это так видно и гадко…»[102]102
  Цит. по: Миронов И. Указ. соч. С. 228.


[Закрыть]

Александр II выпустил из бутылки джинна капитализма и мамоны. Александр III, заступив на престол, пытался бороться с этим джинном. Императору удалось добиться некоторых успехов в борьбе. Однако они были сведены на нет после смерти императора и начала бурной реформаторской деятельности Витте по строительству русского капитализма.