Текст книги "Разбор стихотворений школьной программы по литературе. 8-11 классы"

Зимнее утро (1829)

 
Мороз и солнце; день чудесный!
Ещё ты дремлешь, друг прелестный —
Пора, красавица, проснись:
Открой сомкнуты негой взоры
Навстречу северной Авроры,
Звездою севера явись!
Вечор, ты помнишь, вьюга злилась,
На мутном небе мгла носилась;
Луна, как бледное пятно,
Сквозь тучи мрачные желтела,
И ты печальная сидела, —
А нынче… погляди в окно:
Под голубыми небесами
Великолепными коврами,
Блестя на солнце, снег лежит;
Прозрачный лес один чернеет,
И ель сквозь иней зеленеет,
И речка подо льдом блестит.
 
 
Вся комната янтарным блеском
Озарена. Весёлым треском
Трещит затопленная печь.
Приятно думать у лежанки.
Но знаешь: не велеть ли в санки
Кобылку бурую запречь?
Скользя по утреннему снегу,
Друг милый, предадимся бегу
Нетерпеливого коня
И навестим поля пустые,
Леса, недавно столь густые,
И берег, милый для меня.
 

Стихотворение с первой строки погружает читателя в атмосферу чудесного дня: «Мороз и солнце; день чудесный!». А дальше – обращение, призыв, приглашение на прогулку по сверкающим зимним снегам. Поэт выбирает форму диалога с целью передачи интонаций непринуждённого разговора.

Всё в этом стихотворении построено на контрастах и на смене непохожих картин. А каждая картина насыщена простыми, но вместе с тем очень выразительными деталями.

Вторая и третья строфы построены на приёме противопоставления: вторая строфа – это «вчера», а третья – это «сегодня». Вчера злилась вьюга, луна едва виднелась сквозь тучи, и «ты печальная сидела». А сегодня небо голубое, и снег сверкает на ярком солнце. За ночь произошла резкая перемена, и всё вокруг стало неузнаваемым. Но и эти две строфы тоже, в свою очередь, противопоставлены дальнейшему изображению. От картины, которая видна из окна деревенского дома, поэт возвращает нас в комнату, где тепло и уютно и весело потрескивает затопленная печка. Хорошо дома! Но не лучше ли велеть подать сани и «предаться бегу нетерпеливого коня»? Использованы разнообразные выразительные средства языка. Рассказывая о вчерашней погоде, поэт выбирает такие эпитеты: небо – мутное; луна – бледное пятно; ты печальная – всё окрашено в грустный тон. К тому же Пушкин употребляет простую, но говорящую метафору: «вьюга злилась».

А в третьей строфе уже всё залито ярким светом погожего утра и видны такие подробности, которых нельзя было заметить при вчерашней вьюге. Звучные и яркие эпитеты подчёркивают контраст со вчерашним днём (небо голубое; ковры снегов великолепные; лес прозрачный), а также передают радость, которая переполняет поэта (день чудесный; друг прелестный). Он создаёт красивые зрительные образы: зеленеющая сквозь иней ель, речка, блестящая подо льдом. В третьей строфе использован повтор – анафора (И ель – И речка):

 
И ель сквозь иней зеленеет,
И речка подо льдом блестит.
 

А в четвёртой строфе читатель не только видит комнату, озарённую янтарным блеском, но и слышит, как трещит затопленная печь, потому что поэт использует приём звукописи (аллитерации) – играют свою роль твёрдые звуки: т, р. Передано ощущение мира и покоя домашнего очага.

В последней строфе Пушкин употребляет интересный эпитет: «предадимся бегу нетерпеливого коня». Почему же автор назвал коня нетерпеливым?

Отвечая на этот простой вопрос, можно представить реальную живую картину. Наверное, коню не стоится на месте, потому что его пощипывает мороз, он тоже охвачен ощущением бодрого зимнего утра и рвётся вперёд. Обо всём этом рассказало одно лишь умело выбранное автором слово.

Чувство радости поэта в стихотворении всё время растёт и требует движения – вот ему уже хочется навестить милые сердцу места.

Поэт соединяет слова разных стилей: высокие, книжные (Аврора, прелестный, озарена, нега, взор, явись), разговорные (лежанка, санки, кобылка), диалектные (вечор, запречь). А сам автор стихотворения предстаёт перед нами добрым, простым, близким народу человеком – это достигнуто и языком (выбранной поэтом лексикой, употреблением коротких предложений и обращений), и темой, и общим тоном.

Всё произведение написано светлыми, жизнерадостными красками, такими характерными для творчества А. С. Пушкина.

Стихотворение написано четырёхстопным ямбом.

«Я вас любил: любовь ещё, быть может…» (1829)

 
Я вас любил: любовь ещё, быть может,
В душе моей угасла не совсем;
Но пусть она вас больше не тревожит;
Я не хочу печалить вас ничем.
 
 
Я вас любил безмолвно, безнадежно,
То робостью, то ревностью томим;
Я вас любил так искренно, так нежно,
Как дай вам Бог любимой быть другим.
 

Это стихотворение часто называют маленькой повестью о неразделённой любви, хотя в нём всего лишь восемь строк. Но только по-настоящему гениальный поэт мог создать такое вдохновенное произведение.

Одни литературоведы полагают, что стихотворение адресовано блестящей светской красавице Каролине Собаньской, другие сходятся во мнении, что оно посвящено Анне Олениной, в которую Пушкин был влюблён.

Не всегда важно анализировать стихотворение, опираясь на биографию автора, потому что в любовной лирике создаётся условный поэтический образ лирического героя. Не всегда его можно отождествлять с автором, но лирический герой является носителем его взглядов, отношения к людям, к жизни.

Жанр стихотворения – обращение. Это разговор лирического героя с любимой. Тема стихотворения – любовь. Любовь неразделённая и безответная, поражающая нас своим благородством.

Для передачи глубины своего чувства Пушкин использует самые разнообразные средства выразительности языка. Трижды в начале строк повторяется фраза: «Я вас любил». Такой композиционный приём называется анафорой.

Важно заметить, что все глаголы в стихотворении даны в форме прошедшего времени – поэт понимает невозможность вернуть прежние чувства. Глаголы прошедшего времени ещё более усиливают ощущение безвозвратно ушедшего счастья. И только один глагол использован в настоящем времени: «не хочу печалить вас ничем». Любить по-настоящему – значит желать счастья любимому человеку. Пусть даже с другим. Это и есть основная мысль стихотворения.

В стихотворении особое значение имеет инверсия: «в душе моей», «быть может», «печалить вас ничем», «любимой быть другим». Инверсия используется почти в каждой строке, и это придаёт стихотворению особую выразительность.

Поэт использует приём аллитерации, которая усиливает эмоциональную окраску поэтических строк. В первой части стихотворения повторяется согласный звук л, передающий нежность и печаль:

Я вас любил: любовь еще, быть может,

В душе моей угасла не совсем…

А во второй части мягкий звук л меняется на сильный и резкий звук р, символизирующий расставание, разрыв: «…то робостью, то ревностью томим».

Попадают точно в цель эпитеты: любил безмолвно, безнадежно, искренно, нежно. Использована красивая метафора: любовь угасла.

В создании эмоциональной напряжённости большую роль играет также синтаксический параллелизм (повторы однотипных конструкций): «то робостью, то ревностью»; «так искренно, так нежно».

Стихотворение написано разностопным ямбом. Рифмовка – перекрёстная.

На эти стихи в XIX веке композиторы А. С. Даргомыжский и Б. С. Шереметев написали замечательные романсы.

Осень (1833) (Отрывок)

Чего в мой дремлющий тогда не входит ум?

Державин

 
I
Октябрь уж наступил – уж роща отряхает
Последние листы с нагих своих ветвей;
Дохнул осенний хлад – дорога промерзает.
Журча ещё бежит за мельницу ручей,
Но пруд уже застыл; сосед мой поспешает
В отъезжие поля с охотою своей,
И страждут озими от бешеной забавы,
И будит лай собак уснувшие дубравы.
 
 
II
Теперь моя пора: я не люблю весны;
Скучна мне оттепель; вонь, грязь – весной я болен;
Кровь бродит; чувства, ум тоскою стеснены.
Суровою зимой я более доволен,
Люблю её снега; в присутствии луны
Как лёгкий бег саней с подругой быстр и волен,
Когда под соболем, согрета и свежа,
Она вам руку жмёт, пылая и дрожа!
 
 
III
Как весело, обув железом острым ноги,
Скользить по зеркалу стоячих, ровных рек!
А зимних праздников блестящие тревоги?..
Но надо знать и честь; полгода снег да снег,
Ведь это наконец и жителю берлоги,
Медведю, надоест. Нельзя же целый век
Кататься нам в санях с Армидами младыми
Иль киснуть у печей за стёклами двойными.
 
 
IV
Ох, лето красное! любил бы я тебя,
Когда б не зной, да пыль, да комары, да мухи.
Ты, все душевные способности губя,
Нас мучишь; как поля, мы страждем от засухи;
Лишь как бы напоить да освежить себя —
Иной в нас мысли нет, и жаль зимы старухи,
И, проводив её блинами и вином,
Поминки ей творим мороженым и льдом.
 
 
V
Дни поздней осени бранят обыкновенно,
Но мне она мила, читатель дорогой,
Красою тихою, блистающей смиренно.
Так нелюбимое дитя в семье родной
К себе меня влечёт. Сказать вам откровенно,
Из годовых времён я рад лишь ей одной,
В ней много доброго; любовник не тщеславный,
Я нечто в ней нашёл мечтою своенравной.
 
 
VI
Как это объяснить? Мне нравится она,
Как, вероятно, вам чахоточная дева
Порою нравится. На смерть осуждена,
Бедняжка клонится без ропота, без гнева.
Улыбка на устах увянувших видна;
Могильной пропасти она не слышит зева;
Играет на лице ещё багровый цвет.
Она жива ещё сегодня, завтра нет.
 
 
VII
Унылая пора! очей очарованье!
Приятна мне твоя прощальная краса —
Люблю я пышное природы увяданье,
В багрец и в золото одетые леса,
В их сенях ветра шум и свежее дыханье,
И мглой волнистою покрыты небеса,
И редкий солнца луч, и первые морозы,
И отдалённые седой зимы угрозы.
 
 
VIII
И с каждой осенью я расцветаю вновь;
Здоровью моему полезен русский холод;
К привычкам бытия вновь чувствую любовь:
Чредой слетает сон, чредой находит голод;
Легко и радостно играет в сердце кровь,
Желания кипят – я снова счастлив, молод,
Я снова жизни полн – таков мой организм
(Извольте мне простить ненужный прозаизм).
 
 
IX
Ведут ко мне коня; в раздолии открытом,
Махая гривою, он всадника несёт,
И звонко под его блистающим копытом
Звенит промёрзлый дол и трескается лёд.
Но гаснет краткий день, и в камельке забытом
Огонь опять горит – то яркий свет лиёт,
То тлеет медленно, – а я пред ним читаю
Иль думы долгие в душе моей питаю.
 
 
X
И забываю мир – и в сладкой тишине
Я сладко усыплён моим воображеньем,
И пробуждается поэзия во мне:
Душа стесняется лирическим волненьем,
Трепещет и звучит, и ищет, как во сне,
Излиться наконец свободным проявленьем —
И тут ко мне идёт незримый рой гостей,
Знакомцы давние, плоды мечты моей.
 
 
XI
И мысли в голове волнуются в отваге,
И рифмы лёгкие навстречу им бегут,
И пальцы просятся к перу, перо к бумаге,
Минута – и стихи свободно потекут.
Так дремлет недвижим корабль в недвижной влаге,
Но чу! – матросы вдруг кидаются, ползут
Вверх, вниз – и паруса надулись, ветра полны;
Громада двинулась и рассекает волны.
 
 
XII
Плывёт. Куда ж нам плыть?…
 

Стихотворение чаще всего относят к философской лирике А. С. Пушкина, хотя в нём есть и пейзажные зарисовки, и размышления о поэзии. Одна из главных тем этого произведения – бесконечный круговорот природы и связанный с ним круговорот и течение человеческой жизни. В стихотворении отражено многообразие жизненных впечатлений и настроений. Здесь два начала – лирическое и повествовательное, а им соответствуют также два стиля – поэт совместил лирику с повествованием.

Стихотворение написано в Болдино осенью 1833 г. – это был невероятно плодотворный и очень яркий период в творчестве Пушкина.

К произведению дан эпиграф – «Чего в мой дремлющий тогда не входит ум?» (строки Г. Р. Державина). Эпиграфом Пушкин устанавливает связь своего стихотворения с известным в то время посланием Г. Р. Державина, в котором воспеты спокойствие и поэзия уединения.

А само стихотворение воспринимается как непринуждённая беседа поэта с читателем. В соответствии с содержанием той или иной строфы в нём меняются авторские интонации.

Стихотворение называется «Осень» – это любимое время года Пушкина. Но поэт подробно описывает все времена года, высказывая при этом своё личное отношение к зиме, весне, лету и осени.

Всё гениально в этом творении великого поэта, и каждая деталь выполняет большую роль. Точно подобраны эпитеты: волнистая мгла, промёрзлый дол, могильная пропасть, уснувшие дубравы и др. Созданы удивительные метафоры и сравнения («в багрец и в золото одетые леса», «зеркало стоячих, ровных рек», «нелюбимое дитя в семье родной») и великолепные художественные образы (зима-старуха, чахоточная дева-осень, «пышное природы увяданье»). Поэтом использована лексика старого стиля («осенний хлад», «страждут озими», «мучишь») и звукопись («очей очарованье», «согрета и свежа, она вам руку жмёт, пылая и дрожа»). Выбранные Пушкиным синтаксические приёмы тоже усиливают выразительность художественной речи. К таким приёмам относятся: перенос со строки («Так нелюбимое дитя в семье родной / К себе меня влечёт»), инверсия («люблю я пышное природы увяданье», «к привычкам бытия вновь чувствую любовь»), синтаксический параллелизм («чредой слетает сон, чредой находит голод»).

И даже знаки препинания обретают особый смысл. Вот как поэт обращается к лету: «О, лето красное!» Неудивительно, что после такого поэтического словосочетания стоит восклицательный знак. Но дальше Пушкин говорит вовсе не о прелести лета, не о радостях, которые оно дарит нам, – он перечисляет совершенно прозаичные приметы: «зной, да пыль, да комары, да мухи». Поэт говорит, что лето губит все его душевные способности. Летом он вместе с природой жаждет дождя – жалеет зимы и ждёт осень.

Весна – тоже не его пора: «…я не люблю весны; скучна мне оттепель; вонь, грязь – весной я болен». Пушкин умеет создать целую картину самыми обыкновенными, а порой даже прозаичными словами: пыль, комары, мухи, вонь, грязь. Чтобы употреблять такие непоэтичные слова, нужна была смелость – до Пушкина в поэзии таких слов не употребляли. Но он умел сделать так, чтобы самое обычное бытовое слово зазвучало органично.

А вот зимой поэт доволен гораздо больше. В строках, посвящённых зиме, нет тоски и печали. Зима для Пушкина – это праздники с весёлыми играми и блинами, катаниями с девушками на лошадях. Он рисует романтические картины ночных прогулок в санях под луной, катания на коньках – сплошные удовольствия. Но ведь праздники быстро надоедают – «нельзя же целый век кататься нам в санях с Армидами младыми». И Пушкин верно замечает, что «ведь это наконец и жителю берлоги, медведю, надоест». Но тогда картину праздников и красочных зимних гуляний сменяет другая картина, в которой только и остаётся «киснуть у печей за стёклами двойными». Зима тоже не даёт Пушкину вдохновения – не зовёт его к перу.

С особой любовью пишет поэт об осени. Осенью он не чувствует скуки и лености. Он признаётся: «И с каждой осенью я расцветаю вновь», «к привычкам бытия вновь чувствую любовь». Осенью у поэта «легко и радостно играет в сердце кровь, желания кипят», он снова счастлив и молод. Осенние дни его проходят совсем по-другому. Он больше не киснет у печей, а испытывает подъём душевных, физических и поэтических сил. Всё осенью рождает в нём вдохновение. И Пушкин подробно описывает читателю картину своего творческого труда, рассказывает нам, как рождаются стихи (этому посвящены Х и ХI строфы).

Этот процесс начинается с отрешения от всего суетного вокруг: «и забываю мир…». Поэт полностью отдаётся своему поэтическому воображению: «я сладко усыплён моим воображеньем» – в нём пробуждается поэзия. И мы видим, что этот творческий процесс в высшей степени радостен для Пушкина, доставляет ему великое удовлетворение собой, жизнью. А происходит это осенью – вот почему она для него самое любимое время года.

Стихотворение заканчивается вопросом: «Куда ж нам плыть?» В нём отражается раздумье поэта о трудностях своего положения в условиях самодержавно-крепостнического строя и полицейского надзора, особенно усилившегося после подавления восстания декабристов.

Стихотворный размер произведения – ямб. Поэзия, написанная ямбом, обычно окрашена в оживлённый, весёлый тон, который передаёт светлое душевное состояние.

Написано стихотворение октавами – так называется строфа из восьми стихов с расположением рифм абабабвв и с чередованием мужских и женских окончаний. Благодаря октавам создаётся оттенок лёгкой грусти.

«…Вновь я посетил…» (1835)

 
              …Вновь я посетил
Тот уголок земли, где я провёл
Изгнанником два года незаметных.
Уж десять лет ушло с тех пор – и много
Переменилось в жизни для меня,
И сам, покорный общему закону,
Переменился я – но здесь опять
Минувшее меня объемлет живо,
И, кажется, вечор ещё бродил
Я в этих рощах.
                Вот опальный домик,
Где жил я с бедной нянею моей.
Уже старушки нет – уж за стеною
Не слышу я шагов её тяжёлых,
Ни кропотливого её дозора.
   Вот холм лесистый, над которым часто
Я сиживал недвижим – и глядел
На озеро, воспоминая с грустью
Иные берега, иные волны…
Меж нив златых и пажитей зелёных
Оно, синея, стелется широко;
Через его неведомые воды
Плывёт рыбак и тянет за собой
Убогий невод. По брегам отлогим
Рассеяны деревни – там за ними
Скривилась мельница, насилу крылья
Ворочая при ветре…
                     На границе
Владений дедовских, на месте том,
Где в гору подымается дорога,
Изрытая дождями, три сосны
Стоят – одна поодаль, две другие
Друг к дружке близко, – здесь, когда их мимо
Я проезжал верхом при свете лунном,
Знакомым шумом шорох их вершин
Меня приветствовал. По той дороге
Теперь поехал я и пред собою
Увидел их опять. Они всё те же,
Всё тот же их знакомый уху шорох —
Но около корней их устарелых
(Где некогда всё было пусто, голо)
Теперь младая роща разрослась,
Зелёная семья; кусты теснятся
Под сенью их, как дети. А вдали
Стоит один угрюмый их товарищ,
Как старый холостяк, и вкруг него
По-прежнему всё пусто.
                        Здравствуй, племя
Младое, незнакомое! не я
Увижу твой могучий поздний возраст,
Когда перерастёшь моих знакомцев
И старую главу их заслонишь
От глаз прохожего. Но пусть мой внук
Услышит ваш приветный шум, когда,
С приятельской беседы возвращаясь,
Весёлых и приятных мыслей полон,
Пройдёт он мимо вас во мраке ночи
И обо мне вспомянет.
 

Стихотворение было создано во время последнего приезда Пушкина в село Михайловское. Здесь прошло детство поэта, здесь он провёл два года ссылки.

Прошедший 1834-й год был для Пушкина тяжёлым: пожалование царём звания камер-юнкера, нелепого и смешного в его возрасте, долги и расстройство хозяйственных семейных дел, конфликт с великосветским обществом, которое не могло простить поэту его превосходства, и, наконец, потрясшее поэта событие: полиция распечатала его письмо к жене. Теперь поэт понимает свободу и как личную духовную независимость.

Поездка на полтора месяца в Михайловское в начале сентября 1835 года была для поэта попыткой обдумать свою жизнь, желанием порвать со столичной суетой, поселиться в деревне, заняться хозяйством. Несмотря на сложный период в жизни, поэт находит в себе силы для оптимизма и понимает, что истинное умиротворение ему даёт лишь общение с природой. Он даже принимает решение поселиться в Михайловском. Но этому не было суждено сбыться – менее чем через полтора года Александр Пушкин погибнет на дуэли, так и не воплотив в жизнь мечту: вернуться в Михайловское и провести там остаток своей жизни.

Начнём анализ стихотворения с его формы. Пушкин обратился здесь к белому стиху, выдерживая классический пятистопный ямб.

Белый нерифмованный пятистопный ямб идеально передаёт интонацию элегического раздумья. К тому же отсутствие рифмы переносит центр тяжести на смысловую и интонационную роль ритма и на выразительность каждого слова – поэтому интересно обратить внимание на средства поэтической выразительности.

Отточием перед самой первой строкой поэт как бы впускает читателя в продолжение каких-то своих глубоких размышлений. В выборе почти каждого слова угадывается или особый образ, или нужная поэту краска: например, уменьшительная форма слова уголок выражает особую близость Пушкина к Михайловскому, слово изгнанник точно определяет положение ссыльного поэта.

В выражении «минувшее меня объемлет живо» тоже есть глубокий смысл: объемлет – значит охватывает, переполняет воспоминаниями. Прошлое так живо предстаёт в памяти поэта, что ему кажется, будто всё происходило лишь вчера.

Автор использует и разговорную лексику (вечор, ворочая, сиживал), и книжные слова (объемлет, сень, мрак), и славянизмы (златые, брега, глава, младая), но вся эта разнообразная лексика органически сплавлена в единое целое. В стихотворении можно найти интересные эпитеты: кропотливый дозор, златые нивы, угрюмый товарищ, опальный домик.

Поэт использует инверсию (нивы златые; пажити зелёные). Инверсия – один из способов замедлить чтение, побуждая читателя вникнуть в глубинный смысл текста.

Автор часто использует приём переноса части фразы с одной строки на другую:

 
Тот уголок земли, где я провёл
Изгнанником два года незаметных…
 

Такой перенос даёт возможность почувствовать нам, как свободно льётся речь поэта, не стесняемая рамками стихосложения.

В стихотворении используется аллитерация (синея, стелется), а шипящие звуки (шумом шорох их вершин...) передают шум и шелест ветвей в «младой роще».

Различные временные формы глаголов помогают автору передать связь между прошлым, настоящим и будущим.

Стихотворение делится на три смысловые части: приезд в Михайловское, описание природы, обращение к потомкам.

От мыслей о незабвенном уголке, в который он возвратился спустя десять лет, Пушкин переходит к раздумьям о жизни вообще и о будущих поколениях, которым суждено воспринять и почувствовать всю полноту земного бытия.

В стихотворении изображены реальные пейзажи Михайловского – любимые места поэта.

Первая часть посвящена ностальгическим воспоминаниям – поэт говорит о том, что многое переменилось и он, «покорный общему закону», переменился тоже. «Общий закон» – это вечное обновление жизни. Но перемены лирического героя объясняются только возрастом. Взгляды и убеждения, отношение к друзьям – всё это осталось прежним, и в этом убеждают последние строки экспозиции:

 
И, кажется, вечор еще бродил
Я в этих рощах.
 

Во второй части стихотворения лирический герой упоминает «опальный домик», Арину Родионовну и своё двухлетнее изгнание. Образ няни для Пушкина всегда был очень дорог. С няней были связаны не только тёплые воспоминания; поэт всегда противопоставлял её простую и цельную натуру, её народную мудрость внутренней пустоте людей светского общества. Вместе с воспоминанием о няне вводится ещё одна важная тема – тема памяти. К этой теме лирический герой вернётся в финале, когда выразит свою надежду на то, что внук непременно вспомнит о нём.

Точно и подробно Пушкин рисует пейзаж Михайловского – тот самый вид, который открывается с лесистого холма, на котором он любил сидеть, глядя на озеро. Этот пейзаж очень напоминает картину из стихотворения «Деревня». Отдельными штрихами поэт воссоздал бедность края: убогий невод рыбака, скривившаяся от времени мельница.

Центральное место отведено описанию трёх сосен, вокруг которых раскинулась молодая поросль. Чувствуется, что они особенно дороги поэту – шумом своих вершин они некогда приветствовали его. За прошедшие годы произошли разительные перемены:

 
…около корней их устарелых
(Где некогда всё было пусто, голо)
Теперь младая роща разрослась…
 

Пушкин прибегает к поэтическим сравнениям и метафорам. В основе образа – зелёная семья, так названа лирическим героем молодая поросль. Кусты теснятся, как дети, и только одинокая сосна уподоблена угрюмому холостяку, лишённому потомства. Природа одухотворена. Образ молодой зеленеющей рощицы олицетворяет движение жизни, вечное обновление и, конечно, веру поэта в будущее.

Поэт видит бессмертие в вечной смене материи. Он приветствует молодых людей, которые придут ему на смену. Мысль о внуке, который услышит приветливый шум деревьев, бывших при жизни поэта молодой порослью, говорит о торжестве жизни и смене поколений. Эта идея вечного обновления природы, идея бессмертия (на смену старому идёт новое) – очень важная философская мысль стихотворения.

И Пушкин приветствует новые поколения афористичной фразой: «Здравствуй, племя младое, незнакомое!». Предвидение поэта оптимистично: его внук окружён приятелями, и мысли его веселы и приятны.

Стихотворение «…Вновь я посетил…» часто называют своеобразным прощанием Пушкина с родными местами и подведением жизненных итогов. Но в нём нет грусти – в нём есть вера в то, что всё ещё можно изменить к лучшему, и это придаёт произведению лёгкость, возвышенность и романтичность.

Можно сказать, что в этом замечательном стихотворении собраны все самые главные мотивы пушкинской лирики. Здесь и его любовь ко всему земному, и светлая грусть от сознания быстротечности жизни, и мудрая вера в смену поколений, которая всегда будет торжествовать над временем, разрушением и тленом.