Текст книги "Просто жить. Рассказы"

Новый Год в лесу

Зимняя жизнь в лесу тихая и почти незаметная. Кажется, что она совсем замерла в царстве снега. Но это не так. Не все же звери залегли на зиму в своих укромных местечках. Не все птицы улетели в тёплые края. Остались те, которые находят себе корм, а значит, им не страшен никакой холод. Корм для них зимой словно печка, поел – и согрелся. Так что заснеженный лес живёт, просто его обитатели редко видятся друг с другом, потому что у каждого свои заботы и проблемы. Но маленький пронырливый Лесовичок чувствовал, что скоро во владениях Берендея произойдёт что-то необычное.

Приближался Новый Год. И прошёл бы он, как всегда, незаметно, да вездесущая Лиса взбаламутила весь лесной народ. Подалась она накануне в ближнее село. Курятинки ей, видите ли, захотелось! Но то, что она там увидела, заворожило рыжую так, что она напрочь забыла про курятник. Посреди села стояла нарядная, сверкающая яркими разноцветными огоньками красавица-ёлка. И наша кумушка подумала: «Мы, конечно, не люди, но праздника тоже хочется». Вернулась Лиса в лес и развесила на деревьях объявления: «Предлагаю всем вместе встретить Новый Год. Со всеми предложениями обращаться к Лисе».

Лесные жители по-разному отнеслись к этой новости. Заяц, самый, наверное, беззащитный зверёк, подумал:

– Это ловушка. Просто так поймать Лиса меня не может и поэтому решила хитростью заманить.

Такие же опасения возникли у Белки. Страшно было спускаться на землю прямо в лапы к Лисе. Но были и такие, которые обрадовались. Голодному Волку, например, в последнее время не везло с добычей, и он подумал:

– Вот это в самый раз. Выберу себе на обед кого-нибудь вкусненького.

Куница и Соболь были на распутье. С одной стороны, им могла улыбнуться удача в виде Белки или Рябчика, а с другой, они хоть и хищники, но могли сами стать добычей более крупных ловцов. Так что лесной народ не спешил с предложениями.

Хитрая затейница смекнула, в чём дело, и в лесу появилось второе объявление: «На время встречи Нового Года объявляется всеобщее перемирие. Про свои вредные привычки забыть и пакостей не чинить». Ну вот, это уже кое-что!

– Смотри, Серый, – сказала Лиса Волку, – зажми свою волчью натуру в кулак. Дай мне слово, что не испортишь праздник.

– Да понял, кума, понял, обещаю быть паинькой. Вот с меня ты взяла слово, а своё слово кому даёшь?

– Как кому? Ты – мне, я – тебе.

Звери выбрали просторную лесную полянку, посреди которой стояла не очень высокая, но пушистая ёлка. Надо её украсить, но чем? Решили: каждый что-нибудь придумает.

Ушлая Лиса решила снова наведаться в село. На этот раз она потащила с собой Волка. Дело в том, что накануне они вдвоём единогласно решили, что будут Дедом Морозом и Снегурочкой. Конечно, они понимали, что достать настоящие новогодние костюмы им, наверняка, не удастся, но надо же было хоть как-то принарядиться! У околицы они разделились.

Наша хитрая кумушка действовала очень осторожно. В одной избе она стащила приготовленное к празднику платье хозяйки, в другой – блестящую корону, а потом набрала, где могла, мишуры, серпантина, блестящей бумаги и ещё много-много всяких мелочей. А вот Волку повезло меньше. Он, как всегда, лез напролом, создавал много шума, и поэтому в одном дворе его так отдубасили, что еле вырвался и уже начал подумывать, что встретит Новый Год в своём обычном сером обличье. Но и ему хоть изредка, но везёт. Он наткнулся на сани, в которых лежали валенки и овчинный тулуп. Видимо, кто-то собирался далеко ехать. Валенок была только одна пара, на все лапы не хватит. Волк решил, что будет носить их по очереди: то на передних, то на задних. Он натянул тулуп и просунул в валенки передние лапы. Тепло! Но когти продрали старые валенки и вылезли наружу. Ну да ладно, это ничего, когти, как известно, не мёрзнут. Забрав в селе всё, что плохо лежало, Лиса и Волк встретились на опушке леса. Они дали друг другу клятву, что после праздника всё вернут хозяевам. С тем и вернулись на полянку.

Возле ёлки вовсю закипела работа. Белочка соединила свои грибочки в гирлянду и обвила ими ёлочку. Соболь и Куница из мёрзлых ягод рябины сделали бусы, от которых новогодняя красавица сразу стала яркой. Клесты принесли в своих клювиках сосновые шишки. Заяц отдирал от осины кусочки своей любимой коры и заворачивал их в блестящую бумагу. Получались красивые конфетки. Глазастая Сорока издалека заметила эти блестяшки, тут как тут появилась и уже хотела стащить их. Заяц заметил это и лапой молча показал ей на объявление, где было написано про вредные привычки и пакости.

– Да что ты, Заяц! Я просто хочу тебе помочь. Ведь наверху ты не сможешь развесить свои конфетки, а мне это под силу.

Доверчивый Заяц поверил Сороке, а зря. Под шумок она всё-таки стащила несколько штук. Вот только зачем они ей? И сама не знает.

Приближалась полночь. Ёлка была, наконец, украшена. Не хватало на ней только нарядных огней, которые Лиса видела в селе. Но тут небо очистилось, и выглянула луна. Сразу стало светло. А самое главное, на небе засверкали звёзды. Их было много, и они сияли лучше всяких огоньков. Это был подарок!

Лиса, как устроительница праздника, объявила:

– Дед Мороз и Снегурочка приглашают гостей на новогодний хоровод.

Все приблизились к ёлке. Мелкие зверьки соединили свои лапы, а Волк и Лиса – свои. Замкнутого круга не получилось. Не доверяли всё-таки Снегурочке и Деду Морозу. Звери видели лисью и волчью морды, а это было опасно. И вдруг из лесной чащи вышел огромный Лось. Это был старый сохатый, потому что у него было много отростков на рогах. Старый, значит, мудрый. Он сразу понял, в чём дело, и сказал Лисе и Волку:

– Мелких зверюшек не трогать. Будете иметь дело со мной.

Дед Мороз и Снегурочка с опаской посмотрели на огромные лосиные рога и часто-часто закивали головами в знак согласия. Хоровод замкнулся, и праздник начался. Звери водили нижний хоровод, а птицы образовали сверху свой. Лось в круг не встал, он следил за порядком. Любой хоровод, как известно, сопровождается песнями. И участники праздника стали «петь» то, что они умели. Заяц громко боботал, Белка издавала звонкие причмокивания, Соболь и Куница фыркали. Кричал Чёрный Дятел, которого ещё называют Желной. Свистел Рябчик, изо всех сил стрекотала Сорока. Задрав морду и глядя на луну, громко выл Волк, при этом он несколько раз наступил Лисе на лапу. От боли та залаяла, почти как собака. Нам с вами от такого «пения» захотелось бы закрыть уши и бежать подальше. Это была какофония, то есть просто беспорядочный набор звуков. Но «певцам» их искусство очень нравилось. Когда ещё каждый из них мог бы показать себя в полной красе!

Лесовичок, спрятавшись под маленькой пушистой ёлочкой, наблюдал за всем этим действом и думал: «Как жаль, что согласие и доброта, царящие здесь, всего лишь – временное дело». Законы леса он, к сожалению, изменить не мог. Но в его маленьком сердце и большой душе поселилась надежда, что встреча следующего Нового года тоже станет праздником.

2012 – 2016 гг.

Странная дружба

Всё лето мы жили по соседству с сороками. На старой ёлке, что растёт в углу нашего деревенского двора, они соорудили гнездо. Вскоре появились сорочата. И мы словно перестали быть хозяевами подворья. Казалось, это беспокойное племя заполонило всё пространство. Под предводительством своих «родителей» оно всюду совало свои носы… ох, простите, клювы. Они по-хозяйски похаживали вдоль грядок с клубникой, ожидая, когда поспеют ягоды. Заходили даже в теплицу и пробовали маленькие огурчики. Как по мановению волшебной палочки, исчезало всё, что блестело, будь то чайная ложка, осколок зеркала, конфетная обёртка из фольги или что-то ещё.

Покоя не было не только нам. Ещё больше сороки досаждали псу. Оно и понятно: как они могли не облюбовать его большую миску для еды! Готовая кормёжка – это очень заманчиво… и без проблем. Но Север – тоже не промах! Он старался не подпускать нахальную семейку к своей посудине. И дело, как мы поняли, заключалось не в том, что ему было жалко еды или её не хватало. Просто сороки целый день крутились возле конуры. А Север – не только охотничий пёс, но по совместительству ещё и охранник территории, и блюститель порядка. Вот к этому порядку он и пытался призвать невоспитанных сорок. Ему приходилось без конца лаять, и во дворе стоял постоянный шум.

Присмотревшись к сорочатам, мы заметили, что один из них меньше своих братьев и сестёр по размерам и не очень смелый по сравнению с остальными. Мы прозвали его Малышом. В то время, как все ловили момент и окружали миску, он сидел на крыше сарая и не делал никаких попыток приблизиться к еде. Мы даже заволновались: почему он не ест? Так и останется маленьким и беспомощным! Трудно ему будет выжить в суровых таёжных условиях.

Но вскоре в дворовых отношениях произошёл перелом. После очередного боя между охранником и сороками Малыш остался сидеть на крыше собачьей будки, причём в пределах досягаемости для пса. Мы замерли: сейчас Север заметит его и в лучшем случае отгонит прочь, выразив недовольство неистовым лаем, а в худшем… лучше не думать об этом. Мы приготовились бежать на помощь глупому сорочонку. Но произошло нечто непредвиденное. Север посмотрел на Малыша, а затем улёгся на траву, отвернувшись от миски. Что это – хитрый манёвр или нечто другое? Мы даже не успели обсудить предполагаемые версии, потому что дальше события начали развиваться стремительно. Сорочонок слетел с конуры и запрыгал к миске. Всё! До трагедии – один шаг. Я приготовилась захлопать ладонями или закричать, чтобы спугнуть Малыша и дать ему шанс остаться в живых. Но птенец уже уселся на край миски и принялся спокойно клевать остатки каши. Север повернул голову и стал смотреть на едока, не делая никаких движений.

Наш страх сменился удивлением. Что-то тут было не так. Общеизвестно, что сороки – очень осторожные птицы. В лесу они первыми чувствуют опасность и своим стрекотанием предупреждают о ней остальных лесных жителей. Это чувство врождённое, и сорочонок, пусть и маленький, в какой-то степени должен им обладать. Но Малыш как, ни в чём не бывало, продолжал стучать клювом по бокам миски, склёвывая с них крупинки каши. Значит, он не боялся!

Наевшись, птенец снова уселся на крыше собачьей будки и притих. Видимо, сладко задремал после сытного обеда. Север, растянувшись на траве во всю длину, положил морду на лапы и закрыл глаза. Так, понятно: у них наступил «тихий час». А мы, усевшись на ступеньках крыльца, думали: что же такое случилось? Причина произошедшего исходила, несомненно, от Севера. Почему он не отреагировал на поведение сорочонка, как обычно? Ведь Малыш был одним из тех, кто уже изрядно надоел псу. А может быть, жара, стоявшая несколько дней, уморила Севера, сделав его несколько ленивым? Или пёс взял тайм-аут? Интересно, что будет завтра? Может, всё вернётся на круги своя? Нет, об этом как-то не хотелось думать. Всё же приятнее было предполагать, что сегодняшний случай стал зарождением необычной дружбы между такими разными и несовместимыми представителями братьев наших меньших.

К нашему удовольствию, так и оказалось. В последующие дни Север спокойно смотрел, как Малыш хозяйничал в его миске. Вскоре сорочонок, благодаря сытной пище, раздобрел и догнал в развитии своих собратьев. Мы, конечно же, восхищались своим псом и награждали его самыми лестными комплиментами: умный, добрый, «по-мужски» снисходительный, по-человечески жалеющий тех, кто слабее и беспомощнее его. Ведь своё покровительство он оказывал маленькому и беззащитному существу!

Но даже в дружбе существуют пределы допустимого. И вот однажды любопытный сорочонок нарушил их, отчего в отношениях между друзьями появилась трещина. На наш человеческий взгляд происшедшее выглядело смешным. А было так. Север, видимо, считал, что дворовая территория является общей, а конура – исключительно его частной собственностью. Но он часто отсутствовал, поскольку, уезжая в лес или на рыбалку, мы брали пса с собой. Очевидно, Малыш в его отсутствие не раз обследовал личные «апартаменты» своего большого – и в прямом, и в переносном смысле – друга. Ведь внутри было столько интересного! Делая в конуре «генеральную уборку», чтобы сменить подстилку из сена, мы выкидывали оттуда банки, кости, какие-то железки (где только он их находил!) и прочий в нашем понятии хлам. Мы смеялись, говоря, что пёс вместе со всем человечеством готовится к очередному концу света.

Так вот, как уж это случилось, не знаем, но сорочонок потерял бдительность. Север тихо лежал в будке, и Малыш решил, что там пусто и вход свободен. Он быстро влетел туда, но ещё быстрее вылетел оттуда. За ним выскочил ошарашенный Север. Ситуация оказалась неожиданной для обоих. Видимо, они ни разу не сталкивались нос к носу. Малыш с испугу взлетел и уселся на крыше сарая так, чтобы собака не видела его. Зато нам было хорошо видно, как сорочонок время от времени высовывал свою голову, подглядывая за псом.

А что же Север? Возмущённый такой наглостью, он, конечно же, не смог смолчать. Ведь настоящая дружба обязывает быть честным и прямо говорить другу о том, с чем не согласен. Во дворе некоторое время стоял безостановочный лай. Выразив таким образом своё возмущение и высказав Малышу всю «горькую правду» о нём, пёс с чувством исполненного долга снова залез в конуру. В этот день сорочонок больше ни к будке, ни к миске так и не приблизился. Мы расстроились: неужели нелепый случай разрушил такую трогательную дружбу? Сразу вспомнился рассказ Льва Толстого «Лев и Собачка», герои которого в своей любви и дружбе оказались последовательными до конца.

Какова же была наша радость, когда утром мы снова увидели Малыша на своём «посту»! Север, сидя на траве, смотрел на него и вилял хвостом, тоже выражая свою – собачью – радость. Наверное, если бы мы не видели этого своими глазами, то никогда не поверили бы, что такое возможно. Идиллия, да и только! Для полного счастья – в знак примирения – не хватало завтрака. Пёс, как обычно, на правах хозяина, поел первым, а Малыш затем подчистил миску. Остальные его сородичи сидели поодаль на изгороди, не смея приблизиться к друзьям.

Дружба оказалась крепкой, самой настоящей и продолжалась вплоть до нашего отъезда в город. Мы волновались за Малыша: как он будет зимовать без Севера и без миски, ставшей его кормилицей? Хотя, чего волноваться? Подопечный пса за лето превратился в красивую взрослую птицу, способную позаботиться о себе. А там уж как повезёт! Ведь в лесной жизни всё бывает. Нам, конечно же, хотелось, чтобы весной друзья встретились, и чтобы эта дружба, такая странная и необычная, продолжилась.

На прощание мы решили сфотографировать «сладкую парочку». Но это неожиданно оказалось трудным делом. Раньше Малыш подпускал нас на расстояние в несколько метров, и нам удалось сфотографировать его на конуре. Но теперь, повзрослев, он стал намного осторожнее. Завидев блестящую штучку у нас в руках, моментально скрывался за коньком крыши. Все наши попытки заснять друзей из-за угла, из кустов черёмухи, из-за берёзы… и стоя, и пригнувшись, и даже лёжа, не привели к успеху. На снимках оказывался только Север.

Пса увели в лодку. Грустный Малыш остался сидеть на конуре. Он казался таким одиноким, что у меня защемило сердце. Казалось, он понимает, что надолго расстаётся со своим другом, может быть, навсегда. Север, стоя в носу лодки и повернувшись к деревне, тоже прощался с Малышом. Он лаял до тех пор, пока наш дом не скрылся за поворотом реки. И мы с грустью помахали на прощание: береги себя, Малыш! С нетерпением будем ждать весной встречи с тобой!

* * * * *

Зимой мы скучали по нашему любимому псу, которого не увозили в город, а оставляли на время отсутствия у родственников в соседней деревне. И рядом с Севером всегда представлялся сорочонок. Понимая, что зима в наших краях – тяжёлое испытание для животных, надеялись, что счастливое стечение обстоятельств поможет нашему маленькому другу выжить в суровых условиях. А если случится такое чудо, то продолжится ли дружба Малыша и Севера? Вопрос оставался открытым.

В марте, приехав в деревню, мы обнаружили на своём подворье нескольких сорок. Север снова обживал свой «дом», а они крутились возле. Мы гадали: тут Малыш или нет? Мы внимательно следили за птицами, но так ничего и не поняли в этой толчее. Отметили лишь одного сорочонка, у которого в отличие от других на клюве был горбик. Решили: досталось бедняге в битве за существование. Всё прояснилось позднее, когда сороки разбились на пары и переселились в ближайший лесочек, чтобы обратно уже вернуться с «молодым поколением». Именно этот сорочонок с горбатым клювом остался с нами. Это был он, наш Малыш. И опять миска Севера стала их общей кормилицей на всё лето и начало осени.

В конце сентября «церемония» прощания повторилась. И мы опять уехали с надеждой на встречу друзей весной. Но теперь у нас оставалась на память об этой дружбе фотография. Север лежит у сарая рядом с миской, а его друг бесстрашно «прыгает в гости». Как знать, может, судьба будет благосклонна к пернатому члену нашего семейства, и мы снова свидимся! Надежда, как известно, уходит последней…

2014 г.

Но'ра

Однажды, возвращаясь со старицы после рыбалки, мы увидели на «буранке» цепочку следов. Интересно, кто это прошествовал в деревню впереди нас? Явно, не заяц и не лиса. Их следы мне хорошо знакомы. Бывалый человек объяснил, что так ходит норка. Я всматривалась в ровную линию и думала: как может четвероногое существо оставлять цепочку в один след, если у него две передних лапки и столько же задних? А весь секрет, оказывается в том, что норка очень близко ставит друг к дружке передние лапки и так же – задние. Два следа практически сливаются в один, поэтому получается ровная линия отпечатков. Оставалось в очередной раз удивиться: сколько же ещё не познанного человеком в природе!

Я благодарила судьбу за то, что она привела меня когда-то в удивительный край – Приуралье. Среди девственной красоты, ещё не тронутой «промышленной» рукой, сохранилось столько чудес! Раскрывая большие и маленькие тайны матушки-природы, ощущаешь, как размягчается душа. Она раскрывается, выпуская то, что омрачает сознание и затрудняет бытие. Она полнится добротой, нежностью и любовью ко всему, что окружает нас.

Я думала об этом, сидя за столом у окна. А потом вспоминала, как часто, путешествуя по речкам, мы видели некрупного юркого зверька с красивым блестящим мехом – предметом вожделения многих женщин, далёких от призывов «Гринписа». Осторожности норки можно удивляться и даже, в некоторой степени, завидовать. Сидела ли на завале, переплывала ли речку – она всегда успевала скрыться и никогда не давала возможности рассмотреть её ближе. Либо ныряла, либо выбегала на берег, быстро исчезала из виду, и отыскать её было невозможно.

Увлечённая этими воспоминаниями, я не сразу заметила, что от нашего дома к соседскому кто-то бежит по сугробам, наметённым вровень с изгородью. Видя этого кого-то, так сказать, «с тыла», подумала: «Это же Кузя, соседский кот сиамской породы! Что на него нашло? Забегал по деревне!» Хотя, чему тут удивляться? На улице март, а этот месяц всегда связывают с особым поведением кошачьей породы. Внезапно Кузя повернулся ко мне боком и… оказался вовсе не Кузей. Вытянутое туловище… длинная шея… тёмный, не Кузин окрас. Норка! И след тот же самый – в одну линию. Выходит, задержалась в деревне по своим делам. Интересно, что она разведала для себя?

Следы тянулись через всю деревню к речке и пропадали. Значит, под снегом ушла в воду на рыбный промысел. Удачи тебе, рыбачка Нора! Мы вернулись домой, и я, увидев фотоаппарат, пожалела, что, как всегда, не вспомнила о нём вовремя. Можно было сделать снимок прямо через стекло. Ну что же, не судьба, видимо. А утром мы обнаружили следы норки, ведущие от речки к нашему дровянику. Вернулась! Открывая дверь в сарай, услышали шорох, издаваемый убегающим зверьком. Значит, норка точно здесь. Мы принесли плотвичку и подвесили её так, чтобы зверёк мог легко достать приманку, а мы, в свою очередь, через широкую щель в двери сфотографировать его. Но не тут-то было! Прыти норке не занимать. Малейший шумок с нашей стороны становился для неё сигналом опасности. И всё было, как всегда: она словно испарялась.

Наше желание рассмотреть зверька ближе не угасало. Соорудили простейшую ловушку из магазинной металлической корзины. На приманку как всегда – рыбка. Сами были рядом, чтобы долго не мучить норку, если всё получится, как задумали. Вскоре возня и писк в сарае дали понять, что ловушка сработала. Прямо в ней вынесли зверька на свет. И вот тут мы ещё раз поразились: насколько же развит в дикой природе инстинкт самосохранения! Вначале пленница металась, пытаясь пролезть сквозь прутья корзины. Когда поняла, что выхода нет, уставилась на нас, издавая какие-то гортанные звуки. Потом снова начала метаться по западне. Как же много ярости, агрессии было в её поведении! Мы уже пожалели, что затеяли всё это. Просто не ожидали такой реакции на наши действия. Хотя чему удивляться: вольному зверьку – воля!

Неожиданно Нора затихла, вроде бы с любопытством наблюдая за нами. Оставался один шаг, и мы решились его сделать. Ясно, что голыми руками – в самом прямом смысле – зверька не возьмёшь. Пришлось надеть толстые рукавицы. Приподняли одну сторону корзины, просунули руки внутрь, пытаясь осторожно, чтобы ничего не повредить, захватить пленницу. Но зверёк будто ждал этого момента. Он пытался прокусить рукавицы, проскользнуть мимо рук, опять что-то кричал. Оказавшись в руках, начал извиваться как червяк, стараясь выскользнуть из плена. Столько силы и вёрткости! Мы чуть не упустили его. Фотоаппарат был наготове. Сделали только один снимок, чтобы больше не мучить норку. Так хотелось погладить её и успокоить, но куда там! Отнесли зверька в сарай и наградили двумя рыбёшками: это тебе, Нора, за волю к жизни и стремление к свободе. Молодец! Мы и дальше продолжали подкармливать нашу поселенку – невидимку, делая это с большим удовольствием.

Однажды потеряли Нору на весь день. Где пропадала – неизвестно, но к вечеру вернулась. А как же! Пора ужинать. Так продолжалось несколько дней, и каждый раз мы думали: а вдруг ушла совсем? Но вскоре тайна её отсутствия раскрылась. Возвращаясь домой с очередной рыбалки, мы шли на лыжах вдоль берега. И вдруг увидели Нору в полынье, которая открылась у самого берега. Значит, она каждый день ходила купаться! Всё понятно. Мы забыли, что норки привычны к воде, как выдра и ондатра. Разве наша «модница» могла допустить, чтобы мех потерял свою красоту от сухости!

Дни становились теплее и светлее, полынья – всё шире и длиннее. И пришло время, когда Нора исчезла совсем. Ушла и не попрощалась. Последняя плотвичка так и осталась сиротливо висеть в дровянике. Зачем теперь нужен полутёмный сарай, если на улице тепло и светло, а в полынье так просторно! И еда рядом… а, возможно, и друг! Нам оставалось только одно: пожелать ей самосохранения, за которое она так стоически боролась!

2015 г.