Текст книги "Невзгодам вопреки. Летопись рода Захватошиных"

Глава третья
Идет война жестокая

Это страшное слово – война

Для моего поколения сочетание – 22 июня – всегда ввергает в горькие и ужасные воспоминания. 22 июня 1941 года началась Великая отечественная война. В мирной жизни советского народа наступил день, с которого начался другой, трагический, отсчет времени.

Наш отец тогда работал водопроводчиком на новотрубном заводе с зарплатой 900 рублей. Мой старший брат Михаил, окончив в 1937 году семь классов, пошел затем в школу ФЗУ (фабрично заводского ученичества) и в 1939 году 17-ти лет поступил работать также на новотрубный завод. Он работал вначале слесарем в механическом цехе, в 1940 году – в литейном цехе, а с марта 1940 года автоэлектриком и шофером в заводском гараже.

Второй брат Алексей после окончания 5-ти классов поступил в сентябре 1940 года в возрасте 16-ти лет на новотрубный завод на должность кладовщика в электроцех.

Два других старших брата Роман и Александр по окончании 7-ми классов с началом войны пошли работать на новотрубный завод, и было им тогда соответственно 16 и 14 лет.

Романа приняли в отдел технического снабжения (техснаб) кладовщиком, Александра – в цех № 35. А Василий в свои 12 лет стал учеником в мастерской по ремонту обуви.

С началом войны рабочий день на заводе стал 12 часов, выходные и отпуска отменили. В считанные дни из магазинов исчезли крупа, консервы, соль, мыло. Появились длинные очереди за хлебом. В них люди стояли ночами, даже малолетние дети. Летом приходилось стоять в очереди и мне, и Геннадию.

В августе 1941 года была введена карточная система на покупку хлеба. Производственному рабочему по карточке полагалось 900 г хлеба в сутки, иждивенцу – 300 г. Цены на рынке стали расти на все продукты, особенно на хлеб. Его стоимость к зиме 1941 года поднялась до 400 р за буханку при неизменной зарплате. У отца зарплата была 900 рублей, а у работавших братьев и того меньше.

Мать отдавала свои 300 г младшим детям – мне и Геннадию. Как она питалась, я даже не знаю. Очень исхудала. Одежду и белье для себя донашивала после старших сыновей. Спала по четыре часа в сутки. Мать вставала часа в четыре утра, растапливала печь, начищала картошки, овощей для супа и жарки. Надо было все приготовить до семи часов, когда отец и братья вставали и готовились идти на работу. Тяжело ей давалась стирка рабочей одежды сыновей. Эта одежда была очень грязной, пропитанной мазутом и машинным маслом. Прачечных на заводе не было и одежду стирали дома. Мать всю одежду отстирывала в корыте на стиральной доске. Мыла не было, стирали щелоком – отстоявшейся водой от золы.

Народ нищал. Зарплата оставалась довоенной, и ее явно не хватало. К тому же ежегодно объявлялась подписка на заем в фонд обороны, и одна месячная зарплата в году отчислялась в этот заем. Но народ не роптал, понимал, что это надо для фронта, для победы. Все помогали фронту, как могли. «Все для фронта!» – под таким девизом все первоуральцы, как и весь советский народ, организовывали сбор одежды и подарков для воинов Красной Армии. Агитировать людей не надо было, ведь на фронте были их отцы, мужья, братья, сыновья. Собирали все, что у кого было. Шубы и полушубки, валенки, варежки и рукавицы, шапки, теплое белье, телогрейки, овчинные шкуры, шарфы и носовые платки. В общем, отдавали кто что мог. Многие шили кисеты для табака. Все это приносили на сборные пункты для отправки на фронт. Если что не потребуется красноармейцам, то пригодится нашим партизанам. Все это было от самого сердца народа, все это должно было согревать советских воинов.

Сбор подарков начался в 1942 году и продолжался почти до самого окончания войны. Я помню, как отец также организовывал эти сборы.

В начале войны по пути на фронт к нам в Первоуральск из города Бийск, что на Алтае, заехал мамин брат Петр Киприянович Колногоров. Мама и отец были очень рады встретиться с ним. Все-таки не виделись они лет двадцать. Мама собрала на стол и решила угостить гостя водочкой. У нее была от отца заначка. Отец, как и многие мужики на Руси, любил выпить, и мама прятала от него спиртное. Вот и сейчас она полезла в подвал дома за водочкой. Там среди картошки она нашла свою заначку и выставила на стол. Однако отец сказал ей: «Не позорься, мать, там вода». Мама была очень удивлена, как же он мог найти под слоем картошки бутылку водки, выпить ее и налить в бутылку воды. Так маме и не пришлось угостить брата водочкой.

Братья идут на защиту Родины

Михаил Нефёдович

В октябре 1942 года ушел добровольцем на защиту отечества старший брат Михаил. Как у квалифицированного рабочего у него была «бронь» от призыва, но он отказался от нее и ушел на фронт. Михаил служил в автомобильном полку шофером. Сначала в звании сержанта, а потом в звании старшего сержанта – помощником командира взвода. Их полк подвозил снаряды к фронту. В 1943 году США стали поставлять в СССР по линии «ленд-лиза» грузовые автомобили высокой проходимости «студебеккер» US-6. Михаил с благодарностью вспоминал этот автомобиль. За его баранкой он проехал всю войну и добрался на нем до Берлина. Вот сведения об этом автомобиле, взятые из Интернета.

«Всего за годы войны в США выпустили свыше 197 тысяч грузовиков типа «студебеккер»; большое количество их было поставлено в СССР. Часть машин поступала в разобранном виде, и их сборку осуществляли на автопредприятии ЗИС в Москве.

Студебеккер на улице Берлина, 1945 год

Семейство грузовиков «студебеккеров» US-6 включало почти полтора десятка модификаций – от U-1 до U-13. Машины U6, U7 и U8 имели неведущую переднюю ось (колесная формула 6x4), а вот все остальные модели были полноприводными (6x6). Автомобили выпускались как с длинной – 4120 мм, так и с короткой (3760 мм) колесной базой. Часть из них оснащались лебедками…

В Красной Армии чаще всего применялись длинно-базные «студебеккеры» типа US-6 с цельнометаллическими кабинами. Такая машина в варианте без лебедки(с колесной формулой 6x6) весила 4505 кг. Шестицилиндровый карбюраторный двигатель жидкостного охлаждения развивал мощность 95 л. с. при 2500 об/мин. Максимальная скорость автомобиля с полной нагрузкой достигала 70 км/ч по шоссе, запас хода составлял 390 км.

Во фронтовых условиях «студебеккеры» (или, как их еще называли, «студеры») зарекомендовали себя достаточно надежными и прочными машинами. Хотя их номинальная грузоподъемность составляла 2,5 т, по дорогам с твердым покрытием они успешно перевозили до 5 т. Правда, в отличие от наших грузовиков, они требовали более качественных топлива и смазки. Новыми для советских автомобилистов в «студебеккере» были пятиступенчатая коробка передач с пятой ускоряющей передачей, двухступенчатая раздаточная коробка без прямой передачи, тормоза с гидроприводом и вакуумным усилителем.

Нельзя не остановиться на той особой роли, которую сыграли «студебеккеры» в нашей реактивной артиллерии. Первые серийные «катюши» БМ-13 монтировались на шасси трехосных грузовиков ЗИС-6 (6x4). Позже для этой же цели использовались и другие шасси: легкие танки Т-60, транспортные тракторы СТЗ-5, импортные грузовики GMC, «шевроле», «интернейшнл» и прочие. Чтобы покончить с разнобоем, в апреле 1943 года взамен десяти разновидностей был принят на вооружение унифицированный образец БМ-13Н (индекс Н означал «нормализованный»). Базой для него выбрали «студебеккеры».

На них монтировали и другие советские реактивные системы залпового огня: 82-мм БМ-8-48, 132-мм БМ13СН (со спиральными направляющими, что значительно увеличивало кучность стрельбы) и, наконец, 300-мм БМ-31-12 – самую мощную реактивную установку того времени, прозванную на фронте «андрюшей».

На Курской дуге под Корсунь-шевченковском, в Белоруссии и Польше, под Берлином и Прагой наши воины на «студебеккерах»-ракетоносцах громили ненавистного врага…

…Импортные танки, самолеты, автомобили, в том числе и «студебеккеры», поступавшие во второй половине войны по ленд-лизу, стали неплохим подспорьем в нашей армии. Но все-таки основную тяжесть боев на советско-германском фронте вынесла отечественная техника. Не нужно забывать главного: воевала не техника сама по себе – с помощью техники воевали героические советские люди, ковавшие в огне боев нашу Великую Победу!»

Начинал Михаил с советского автомобиля ЗИС-5. С октября 1942 года по январь 1944 года он воевал в составе 10 автомобильного полка. В 1943 году Михаил стал водить «студебеккер» и воевал на нем до конца войны. Михаил, когда вспоминал войну, то всегда хвалил автомобиль «студебеккер» за его отличные качества. Позднее их полк вошел в состав стратегического резерва Ставки Верховного Главного командования (СВГК), который был в распоряжении маршала Г.К.Жукова. Резервные подразделения часто перебрасывали на критические участки войны. До весны 1943 года формировались специальные резервные части, а после резерв СВГК стал пополняться за счет вывода с фронта на отдых и пополнение общевойсковых, танковых и воздушных армий, за которыми сохранялись их прежние номера.

Захватошин Михаил у своего автомобиля «Додж».

Маньчжурия, сентябрь 1945 г.

По мере готовности они включались в состав действующих фронтов по указанию Ставки. После демобилизации Михаил очень гордился, что служил под командованием Жукова.

Михаил дошел до Берлина. Там он чуть-чуть не был убит. По его воспоминаниям он пробирался по каким-то развалинам с автоматом наперевес перед собой, и вдруг из-за угла появляется немец с опущенным в руке автоматом. Михаил рассказывал: «Пока фриц пытался вскинуть свой автомат, я дал по нему очередь и он рухнул навзничь, широко раскинув руки».

Михаилу довелось расписаться на стене рейхстага, как и многим нашим солдатам, бравшим Берлин.

С января 1944 года по июнь 1946 года Михаил был помощником командира автомобильного отделения в составе 14 автомобильного полка 436 отдельного автобатальона.

С 9 августа по 3 сентября 1945 года его полк принял участие в разгроме японской квантунской армии на земле Китая и Кореи. В войне против Японии Михаил водил уже американский автомобиль марки «Додж». Об этом автомобиле Михаил тоже хорошо отзывался, но «студебеккер» он хвалил больше.

Завершил Михаил войну в г. Хуньгуй, в Манчжури.

Михаил очень любил песенку фронтового шофера, созданную уже после войны в 1945 году композитором Б.Мокроусовым и поэтом Н.Лабковским. Эту песню прекрасно исполнял Марк Бернес.

Вот эта песня.

 
Через горы, реки и долины,
Сквозь пургу, огонь и черный дым
Мы вели машины,
Объезжая мины,
По путям-дорогам фронтовым.
 
 
Припев:
Эх, дорожка фронтовая!
Не страшна нам бомбежка любая,
А помирать нам рановато —
Есть у нас еще дома дела.
 
 
Путь для нас к Берлину, между прочим,
Был, друзья, не легок и не скор.
Шли мы дни и ночи,
Было трудно очень,
Но баранку не бросал шофер.
 
 
Припев.
 
 
Может быть, отдельным штатским людям
Эта песня малость невдомек,
Мы ж не позабудем,
Где мы жить ни будем,
Фронтовых изъезженных дорог.
 
 
Припев.
 

Алексей Нефедович

В июне 1943 году ушел на фронт и Алексей. Он воевал в составе 14-го гвардейского танкового полка, входившего в состав 4-го гвардейского танкового корпуса, боевой путь, которого начался 26 июня 1942 года на берегах Дона, западнее Воронежа. Там корпус получил первое боевое крещение при освобождении села Кантемировка. В июне 1945 года корпус был переформирован в дивизию, а в 1946 году по приказу Сталина в честь места первого боевого крещения дивизия получила наименование Кантемировская дивизия. При зачислении в 1943 году в состав полка Алексей стал минометчиком 81-миллиметровых минометов в роте минометчиков сопровождения. Вся война у него прошла в окопах, укрытиях для минометов.

За мужество и героизм, проявленные при освобождении ряда городов правобережной Украины – Збараж, Тернополя, Шепетовки – в апреле 1944 года корпус был награждён орденом Красного Знамени, а полки и отдельные батальоны заслужили 17 почётных наименований: Шепетовский, Житомирский, Ямпольский, Тернопольский.

За освобождение г. Кракова корпус был награждён орденом Ленина.

Корпус в числе первых достиг реки Эльбы, участвовал во взятии Дрездена. Совершив стремительный рейд в Чехословакию, корпус закончил свой боевой путь в предместьях Праги.

Как вспоминал Алексей, очень трудным для них было наше наступление в Карпатах. Им противостояли не только немцы, но и высокие горы. Приходилось брать одну высоту за другой. Немцы были наверху, и это помогало им держать оборону. Перемещать минометы наверх было очень трудно. Алексей нес на своей спине круглую стальную опорную плиту миномета. Плита была толщиной около пяти миллиметров и весила она до 50 килограммов.

Из воспоминания гвардии рядового Захватошина Алексея Нефёдовича:

«Самое тяжелое время на войне для нашего полка – это переход через Карпаты. На моей спине тяжелая опорная плита от миномета, а впереди гора, за ней снова гора и дальше гора. На нас сверху сыпятся то бомбы, то свистят пули. А ты должен ползти все вверх и вперед».

Но именно эта минометная плита и спасла Алексея от верной гибели. Она прикрывала его сверху от пуль и камней, разлетавшихся от разрыва бомб.

Устройство миномета. 81-миллиметровый миномет Стокс-Брандт образца 1930 г.:

1 – ствол; 2 – двуногая стойка;

3 – плита-основание;

4 – маховик подъемного механизма;

5 – поворотный механизм

И как фашисты не оборонялись, однако, воля, самоотверженность и натиск наших войск при поддержке артиллерии и минометов сломили сопротивление немцев.

Алексею не суждено было дойти до Берлина, так как его 4-я гвардейская танковая дивизия, входившая в состав 1-го Украинского фронта, отражала атаки и штурмовала оборону гитлеровцев в районе города Дрезден.

5 мая 1945 года восстало население Праги и 1-й Украинский фронт получил приказ двинуть свои левофланговые подразделения на освобождение Праги. Туда был направлен 4-й гвардейский танковый корпус, в том числе и 1 – й танковый полке ротой минометчиков. Но при взятии Дрездена 8 мая 1945 года Алексей получил пулевое сквозное ранение в левое плечо и кисть правой руки. Его быстро отправили на лечение в дрезденский госпиталь.

Как рассказывал Алексей, хирург хотел убрать левую руку, но Алексей не допустил этого. Все окончилось удачно, рука и плечо быстро заживали, и он уже 14 мая 1945 года был в своей части.

14 июня 1945 года корпус переформировывается в 4-ю гвардейскую Кантемировскую дивизию и 13 сентября 1945 года входит в состав войск ордена Ленина Московского округа с передислокацией в г. Наро-Фоминск Московской области.

В 1945 году Алексей вернулся домой с ранами и контузией, в звании гвардии рядовой.

В середине 1960-х годов я по туристической путевке была на Карпатах. Ходила в горы с рюкзаком и почувствовала, как это было трудно. Хотя и груз за плечами был невелик. И я представила, как же трудно было нашим солдатам штурмовать эти горы.

Гора с горою не сходится, а человек с человеком может сойтись. Так получилось, что в мае 1945 года Михаил, уже после Победы и будучи в Берлине, узнал по номеру полевой почты, что недалеко от него в районе Дрездена находится его брат Алексей.

Михаил и Алексей в Германии, 14 мая 1945 год

Получив разрешение начальства, он на машине съездил в эту часть, и 14 мая 1945 года братья встретились у городка Диппопьдисвальде.

Михаил и Алексей в Германии, 14 мая 1945 год

После их встречи Михаил отправился со своей частью на Дальний Восток, где принял участие в войне против милитаристской Японии. В декабре 1946 года он вернулся домой в звании старшего сержанта.

Михаил был награжден.

Орденом Отечественной войны II степени и медалями: «За отвагу», «За боевые заслуги», «За взятие Берлина», «За победу над Германией в Великой Отечественной войне 1941–1945 гг.», «За победу над Японией», юбилейными медалями: «20 лет победы в Великой Отечественной войне 1941–1945 гг.», «30 лет победы в Великой Отечественной войне 1941–1945 гг.»,«40 лет победы в Великой Отечественной войне 1941–1945 гг.», «50 лет победы в Великой Отечественной войне 1941–1945 гг.», «50 лет вооруженных сил СССР», «60 лет вооруженных сил СССР», «70 лет вооруженных сил СССР», «50 лет победы в Великой Отечественной войне 1941–1945 гг.», «За доблестный труд в ознаменование 100-летия со дня рождения В.И.Ленина», медалью Г.К.Жукова, медалью «Ветеран труда».

Алексей был также награжден.

Орденом Отечественной войны I степени и медалями: «За отвагу», «За освобождение Праги», «За победу над Германией», «20 лет победы в Великой Отечественной войне 1941–1945 гг.», «30 лет победы в Великой Отечественной войне 1941–1945 гг.», «40 лет победы в Великой Отечественной войне 1941–1945 гг.», «50 лет победы в Великой Отечественной войне 1941–1945 гг.», «50 лет вооруженных сил СССР», «60 лет вооруженных сил СССР», «70 лет вооруженных сил СССР», «50 лет победы в Великой Отечественной войне 1941–1945 гг.», «За доблестный труд в ознаменование 100-летия со дня рождения В.И.Ленина», медалью Г.К.Жукова, знаки «Гвардеец», «Отличный артиллерист», «Ветеран-кантемировец», медалью «Ветеран труда».

Роман Нефёдович

А в июле 1943 года ушел на фронт Роман. Было ему неполных 18 лет. Когда ему пришла на завод повестка с призывом, Роман вернулся с завода возбужденный, радостный. Это сразу заметили домашние. Мать поняла: призывают в армию, расплакалась – легко ли третьего сына отправлять на войну.

Определили его в авиацию. Роман выучился на стрелка-радиста. О том, как идет учеба, а потом служба, о боевых успехах он, конечно, не писал – не положено было. Однако, он прислал фотографию, где он снят со своими товарищами по экипажу. Там их трое.

Захватошин Роман в январе и ноябре 1944 г.

А втроем летают только на бомбардировщиках. Дома догадывались – раз он стрелок-радист, то летает с товарищами по экипажу на бомбардировщике бомбить вражеские позиции. Его задача – связь с землей и защита самолета. Он должен был отгонять вражеские истребители.

В сохранившемся письме (исписанный карандашом пожелтевший лист, сложенный треугольником) от 2 апреля 1945 года с обратным адресом полевой почты Роман в отчий дом сообщает, что «…жив-здоров, нахожусь в данное время за границей. Стоит жара, снегу здесь и не было».

Интересуется здоровьем родных, просит чаще писать, передает привет знакомым. Как через некоторое время выяснилось, заграницей была Польша с ее ранней и теплой весной.

Вот и пришла Победа. Девятого мая 1945 года весь народ кругом ликовал, а наша мать горько плакала, будто предчувствовала неладное. Да, через два дня отец возвратился с работы с печальным известием о гибели Романа, с извещением из военкомата, в котором сообщалось, что 16 апреля 1945 года Роман Захватошин погиб в бою за социалистическую Родину, верный воинской присяге, проявив геройство и мужество.

Дальний бомбардировщик Ил-4. Наверное, на таком самолете воевал Роман

Это случилось через две недели после того последнего письма. Он не дожил до Победы 25 дней. Горькая весть эта пришла в дом 11 мая 1945 года, и я помню, что отец еще не успел ничего сказать, как мать, взглянув на него, лишилась чувств – все поняла. В извещении также сообщалось, что сержант Роман Нефёдович Захватошин похоронен с отданием воинских почестей на опушке леса вблизи аэродрома Кшевице, что в 12 км северо-западней городка Мендзыжец (Польша). Из этих мест наши бомбардировщики совершали налеты на Берлин.

Вот это извещение.

Экипаж бомбардировщика (слева Роман Захватошин)

На последней карточке – с двумя товарищами по экипажу, тоже сержантами – Виктором Русановым (возможно, Русиновым, Русаковым – надпись на обороте выцвела) и Алексеем Щупляком. Милые мальчишеские лица, навсегда оставшиеся молодыми.

Сохранились четыре небольшие фронтовые фотографии Романа. На трех снимках – он один в шинели и летной фуражке; в гимнастерке без головного убора (вероятно, на документ); в летной куртке и шлемофоне рядом с самолетом (виден только борт со звездой).

Сохранилось последнее письмо от Романа. Простой солдатский треугольничек. В этом письме он пишет.

Последнее письмо Романа:

«Добрый день!

Здравствуйте дорогие родители папа, мама, братья Шура, Вася, Гена и сестричка Валечка. Шлю вам свой горячий чистосердечный привет и массу пожеланий в вашей жизни, а главное хорошего здоровья. Папа и мама, сообщаю, что я жив, здоров и нахожусь в данное время за границей. Живу хорошо, питание отличное, погода стоит жаркая, снегу здесь и не было. Получаю от Алеши письма, живет хорошо и говорит, что от вас письма получает часто, а от Миши не получаю уже давно. В Бийск[1]1
  В Бийске Алтайского края в то время жили наши двоюродные братья и сестры и их мать – жена маминого брата Петра Киприяновича Колногорова, погибшего на фронте в начале войны.


[Закрыть] писал уже два письма, но ответа не получал, не знаю, почему не пишут. Ну вот пока и все! Пишите чаще и подробно про свою жизнь. Папа передавай привет всем снабженцам. На этом кончаю. До свидания. Крепко жму руку. Поцелуйте Валю и Геню за меня.

Ваш Рома»

Память о павших и защищавших нашу Родину продолжает жить в сердцах нашего народа. Ежегодно в день Победы проходят встречи у мемориалов Вечного огня, где на каменных стелах начертаны имена павших защитников. В праздники Победы родителям павших солдат направляются памятные поздравления с днем Победы. Вот одно из них.

На мраморных плитах мемориала новотрубного завода, что находится рядом с заводоуправлением, высечены фамилии сотен тружеников завода, ушедших защищать Родину и погибших в Великой Отечественной войне 1941–1945 года. Они отдали жизнь за нашу Родину, за нашу свободу. Здесь также высечено – Захватошин Роман Нефедович. Его имя занесено в книгу памяти города Первоуральска.