Текст книги "Тёмные Врата. Книга II. Предсказание"

Глава V. Знаки судьбы

– Как тут холодно! – проговорил Пэтрел, прыгая на месте и потирая руки. – У меня чувство, будто я в сугробе сижу.

– Да, сегодня морозный денёк, – согласился Дэюслальд.

Встав, Йирнджих закидал снегом догорающий костёр:

– Пора двигаться дальше. Солнце совсем взошло.

Избранные тоже поднялись.

Светозар оседлал коня и оглядел друзей:

– Мне приснился странный сон. Словно я стою на неком холме, и идёт снег. Его становится всё больше. И вот началась метель. Вдруг из пелены выскакивает одетый во всё белое всадник на таком же белом скакуне, останавливается рядом со мной со словами: «Я скоро явлюсь к тебе. Жди, Светозар»… И скрылся.

– Так и сказал? – Анитсир тоже вскочил в седло.

Светозар кивнул.

– Действительно странный сон, – нахмурился Анитсир. – Ты можешь его объяснить?

– Постараюсь, – ответил молодой Избранный.

Отряд молча двинулся дальше на север, размышляя над словами Светозара.

Миральджей глянул на мага:

– Скажи, друг, а ты рассмотрел его лицо? Запомнил, чтоб узнать, если он приедет?

– Неужели ты, Миральджей, считаешь, белый всадник из сна явится к нам? – усмехнулся Пэтрел.

– К Светозару, – поправил эльф.

– Ладно, пусть будет так, – смирился Пэтрел. – Но ты ведь шутишь? Это смешно.

– Не вижу ничего забавного, – возразил Миральджей.

– Не спорьте, – к ним подъехал Кондеан. – Время всё покажет. Однако считаю, то был не сон. Светозара могли перенести туда с помощью магии. Знаю, так уже случалось. Эдживес впервые встретилась с Гилькетрихом во сне. Может, подобное приключилось и со Светозаром?

Маг пожал плечами:

– Не знаю даже, что и думать. Возможно, и правда лишь сон. Возможно…

Он обернулся на горы, оставшиеся позади ещё вчера.

Теперь они не казались ему такими мрачными и несущими в себе гибель для Избранных.

И всё-таки брови Светозара сошлись на переносице.

«Что значит сновидение? – размышлял путник. – Да и сновидение ли вообще? А если нет, зачем тогда я понадобился этому человеку? Кондеан прав. Время всё покажет…»

Из груди вырвался вздох.

Светозара вдруг осенила неприятная мысль:

– А вдруг ловушка?

– Брось, Светозар, – отмахнулся Пэтрел. – Если б к тебе во сне пришли слуги Мрака и Тьмы, тебя бы сейчас с нами уже не было, согласись.

– Да… – медленно и тихо проговорил маг. – Нам нечего бояться, ибо то был друг.

Он посмотрел на Йирнджиха, не проронившего ни слова.

Командир мельком глянул на него и вновь устремил взор вперёд.

Светозару показалось, он заметил в серых глазах Первого Избранного пламя тревоги:

– Йирнджих, что тебя беспокоит? Только не лги. Не поверю.

Йирнджих вздохнул.

– У тебя хорошие глаза, друг мой, – на лице не было улыбки. – Меня действительно кое-что волнует.

– Мой сон? – догадался Светозар.

– И наш путь, – кивнув, Йирнджих натянул поводья и глянул вниз, где расстилалась долина.

Остальные тоже остановились.

Отряд стоял на небольшой возвышенности, и кругом был белый снег.

На севере чёрной зубчатой стеной возвышался лес.

Дэюслальд вдруг взволнованно воскликнул:

– Смотрите! Смотрите! Белый всадник!

Он указал рукой на запад, где виднелся холм, на вершине которого стоял человек из сна Светозара.

Белый плащ и такого же цвета одежду трепал сильный северный ветер.

Белоснежный скакун бил по земле копытом, словно рвался куда-то.

Путники глядели на мужчину широко распахнутыми глазами.

Хоть их и разделяли каких-нибудь двести метров, они прекрасно видели друг друга.

– Он… – прошептал Светозар.

– Коли так, – проговорил юный Дэюслальд, и его волчьи глаза заблестели, – мы должны выяснить, чего он хочет от нас.

Он уже собирался пришпорить коня, как Йирнджих успел схватить его поводья.

– Нет, – сказал он своим грубоватым голосом. – Не стоит кидаться навстречу незнакомцам, которые легко могут оказаться врагами.

– Йирнджих прав, – согласился Кондеан. – Мы б поступили неразумно, если бы сейчас поехали к нему. Он сам должен приблизиться, коли действительно тот человек из сна Светозара, или же хотя бы дать нам какой-нибудь знак.

Словно услышав эти слова, незнакомец в белом высоко поднял руку.

Друзьям почудилось, меж его пальцев блеснула молния.

Дэюслальд взволнованно обернулся к спутникам:

– Он подал сигнал! Это он, конник из сновидения! Теперь-то мы можем поехать к нему. Ведь так, Йирнджих?

Тот молча кивнул и, пришпорив скакуна, первым двинулся навстречу незнакомцу.

Его примеру последовали все, кроме Пэтрела.

Молодой арнхольндер хмуро глядел на удаляющихся друзей.

Странный сон Светозара и взмах руки всадника в белом настораживали.

– Необычно всё… – Избранный потёр лоб слегка покрытой от середины кисти и до самого плеча серой волчьей шерстью рукой. – Даже очень. Как бы нам в ловушку не попасть.

Но всё-так он не мог остаться в стороне и догнал остальных.

Йирнджих как-то странно взглянул на него, однако промолчал.

Пэтрелу показалось, в серых глазах командира мелькнуло недовольство.

Незнакомец, увидев, что избранные поехали к нему, пришпорил лошадь и помчался, едва не сливаясь со снегом. Поравнявшись с отрядом, он осмотрел путников.

То же сделали и друзья.

Лошадь Миральджея заржала, и эльф погладил её.

Всадником оказался высокий темноволосый мужчина лет тридцати.

За спиной висел меч в серебристых, исписанных древними рунами ножнах с такой же рукояткой.

Длинные локоны опускались на плечи.

Одежда была словно белее снега.

«Видимо, он друид», – решил Дэюслальд.

– Меня зовут Азан, – заговорил незнакомец. – Я прибыл из самой Башни Солнечного Света, цитадели магии, чтобы увидеться с вами. Для вас есть новость.

– Какая? – Пэтрел щурился от слепящего солнца.

Азан глянул на него:

– Всё расскажу, если вы согласитесь спешиться.

Он и члены отряда соскочили на землю.

Азан отвёл Избранных в сторону к дереву, к которому все привязали скакунов.

Друзья внимательно смотрели на него, с нетерпением и тревогой ожидая известия.

– Сёстры Даниеру покинули Шойтав и теперь направляются в Дагхан, – заговорил мужчина. – Вам следует отправиться туда, коль хотите спасти мир смертных и Хранителя.

– У кого Книга? – отрывисто спросил Пэтрел.

Азан пожал плечами:

– Никто не знает. Вам станет это известно, когда вы сами увидите близнецов. Ваши сердца подскажут.

– А если мы ошибёмся? – предположил Дэюслальд.

Азан с улыбкой похлопал его по плечу:

– Твоё сердце, малыш, тебя никогда не обманет. Уж поверь мне. Я хоть и не Аристидэс, однако кое-что знаю и понимаю… – Он перевёл взор на Йирнджиха и Миральджея. – Никто в Башне Солнечного Света не ведает о нашей встрече. Сейчас нам нельзя покидать её, но я приподнял магический щит и явился сюда. А теперь мне пора возвращаться.

Он собирался сесть на свою белую лошадь, как Светозар остановил его, положив руку на плечо:

– Постой. Скажи, откуда ты знаешь меня?

Азан обернулся:

– Твой отец был замечательным человеком… и моим другом… Прощайте, Избранные. И да пребудет с вами всегда Добро!

Он вскочил в седло, махнул рукой и стрелой помчался на северо-запад.

Дэюслальд поднял руку в знак прощания.

Избранные смотрели вслед удаляющемуся друиду, пока тот не превратился в еле заметную точку.

Лишь тогда Йирнджих со вздохом отвернулся:

– Теперь дорога пролегает к загадочному и красивому лесу Дагхан. Именно туда и направимся.

Первый Избранный вскочил на коня.

Анитсир, а за ним и другие, оседлали скакунов.

Сощурив глаза, он смотрел вдаль, и ему казалось, он видит Дагхан, где живёт лесной народ бэроллы и где никогда не бывает зимы.

– Вперёд! – сказал Йирнджих. – В путь!

Они пришпорили коней, оставляя за спиной Тайворнскую возвышенность, горы Муроган, своё прошлое.

Впереди ждала страшившая неизвестность.

Азан продолжать путь, ещё не добравшись до места, откуда мог бы перенестись в Башню.

Хотелось как можно быстрее приехать, чтоб остальные не хватились его.

Он осознавал, что не должен был покидать её и встречаться с Избранными без разрешения Аристидэса, да желание помочь перевесило.

Неожиданно он заметил приближающегося всадника на серой лошади с чёрными хвостом и гривой.

Вмиг возникло плохое предчувствие.

Мужчина остановился.

Всадник приближался.

Азан с удивлением узнал в нём друга, чародея Дэрбента из Нурханда, сейчас, как и многие маги Сенлурнта, жившего в Башне.

Поравнявшись и тяжело дыша, будто проделав долгий и трудный путь, Дэрбент натянул поводья и с глубоким вздохом понял голову:

– Азандаран, ты до сих пор здесь?

Азан нахмурился.

Предчувствие не рассеялось, наоборот, возросло.

Показалось, от Дэрбента исходит некое чёрное сияние.

«Он мой друг, – Азан сразу отогнал от себя дурные мысли. – Разве могу я так думать о нём? Конечно, нет».

Однако и тогда чувство не рассеялось.

Азан нахмурился.

Слова чародея озадачили и даже встревожили.

– До сих пор здесь? – недоумевал всадник. – О чём ты, Дэрбент?

– Не знаешь? – в голосе Дэрбента улавливались удивление и что-то ещё, насторожившее Азана. – Аристидэс ждёт тебя возле Голубого Камня. Поспеши. Он не очень любит ждать.

– Но… – начал Азан.

Доверия не было.

Друид внимательно посмотрел на мужчину, однако ничего странного больше не заметил.

– Ты должен ехать, Азан, – властно сказал Дэрбент. – Ты должен ехать, если не хочешь навсегда покинуть Башню. А она твой второй дом.

– Ну хорошо, хорошо, вздохнул Азан. – Раз ты говоришь, меня ждёт Аристидэс, я не могу проигнорировать. Спасибо за известие, Дэрбент.

– Не благодари, – голос собеседника стал каким-то безразличным, словно они были друг другу чужим. – Не стоит.

Азан лишь с недоумением пожал плечами и, развернув лошадь, поскакал на восток, к Голубому Камню – огромному куску серого гранита, на котором была высечена фраза на древнем языке первых людей:

«Когда-нибудь и мы увидим свет».

Чародей спешился и коснулся рукой лба лошади.

Та превратилась в летучую мышь, а сам мужчина стал демоном с длинными волосами пепельного цвета, красно-коричневыми глазами, клыками и огромными чёрными крыльями за спиной.

Он с усмешкой глянул вслед удаляющемуся всаднику:

– Твой друг Дэрбент был хорошим малым, Азандаран. Жаль его.

Демон захохотал, после взмахнул крыльями и стрелой взвился в небо, за ним и летучая мышь.

Через несколько мгновений оба выходца из Мира Мрака и Тьмы исчезли из виду.

Азан остановился только возле Голубого Камня.

Лошадь тревожно фыркала.

Друид погладил её:

– Спокойно, Искорка, спокойно. Мы уже были здесь, помнишь?

Неожиданно в памяти всплыли сказанные недавно слова Витта:

«Азандаран, это место находится совсем рядом с Голубым Камнем. Ни под каким предлогом никогда больше туда не езжай, если не хочешь себе неприятностей».

Азан спрыгнул на землю и огляделся.

Эти слова заставили задуматься, но не два дня назад, а сенйчас.

«Странно… – размышлял мужчина. – Что всё значит? Возможно, Витт пытался меня о чём-то предупредить. Ну почему… почему я не прислушался сразу? повёл себя как глупый ребёнок!..»

– «Когда-нибудь и мы увидим свет», – раздался совсем рядом мужской голос. Азан резко обернулся и, увидев входящего из-за высокого Голубого Камня демона со змеиной кожей и клыками обнажил меч. Красные волосы опускались на плечи. – Какая многообещающая фраз, не так ли? Однако к тебе она уже не относится, Азандаран… – Он засмеялся. – Убери оружие. Им ты меня не убьёшь.

– Кто ты? – мужчина сделал шаг назад. – Что тебе нужно от меня?

– Твоя жизнь для продолжения моей, – последовал ответ. – Что ж ещё может понадобиться от смертного?

Из его широких кожаных браслетов на запястьях вырвались длинные железные лезвия, похожие на ножи или чьи-то острые когти.

В руке появился обнажённый длинный и сверкающий меч.

Азан не ожидал этого и отпрянул.

В глазах отразилась тревога.

И всё-таки друид. стиснув зубы, крепко сжал клинок, чтобы принять бой.

– Вижу, вижу страх, – вновь засмеялся демон, шагнув к Азану. Тот отступил. – О. какое удовольствие доставляет мне это зрелище. Я чувствую, как быстро бьётся твоё сердце, как кровь течёт по венам. М-м…

Он облизнулся.

Азан глубоко вздохнул, стараясь успокоиться:

– Тебе не достанется моя жизнь, демон. Я обращу тебя в прах ещё задолго до того, как ты успеешь что-либо сделать. Злу не победить.

– Ты в этом уверен? – демон чуть улыбнулся. обнажая белые клыки. – Что ж, придётся проучить тебя. А то ты слишком самоуверенный. Я, знаешь ли, таких не люблю.

«Если честно, мне плевать, что ты там любишь или нет», – успел подумать Азан.

Демон вдруг хлопнул в ладоши и воздел руки к небу:

– Эрдиахн андорник талондор, ирхоичн!

Послышалось хлопанье крыльев, и по обе стороны от него опустились ещё двое демонов.

Один был принявшим облик Дэрбента.

Их звали римертамами, и они слыли такими же кровожадными и беспощадными, как Драконы Земли.

Азан понял, ему будет очень трудно противостоять троим врагам.

– Ну что, Азандаран, твой пыл остудился? – усмехнулся змекинокожий. – Ты больше не так уверен? Можешь не отвечать. Я прочту всё по твоим глазам.

Азан яростно ударил клинком по его мечу.

В разные стороны посыпались искры.

Демон лишь издевался:

– О, какая ярость! Берегись. Азандаран. Твои чувства погубят тебя.

«Это судьба, а судьбу я не в силах изменить, как бы ни желал, – вздохнул мужчина. – Но надо успокоиться, сдержать эмоции. Так чудовищам будет сложнее со мной бороться».

Римертамы взмыли в воздух.

В их руках возникло странное оружие, похожее на лук.

Демоны летали так быстро, что Азан еле успевал следить за ними и мечом отбивать стрелы.

Римертамы кружились над Азаном и вокруг него.

Казалось, служившие стрелами перья никогда не иссякнут, как и силы самих демонов.

А Азан же чувствовал, долго не продержится, если враги будут так яростно атаковать его, понимая, обычным оружием не уничтожить их, и решил применить чары. Он молниеносно вложил меч в висевшие за спиной ножны и обернулся:

– Андинен виндо, хонкерриас мандианлор! Хонкерриас мандианлор!

Он вытянул вперёд руки, и с кончиков пальцев сорвался ураганный вихрь.

Однако демоны успели отразить этот выпад, создав вокруг себя слабо мерцающие защитные поля.

Ударившись об один из них, магический вихрь полетел обратно. Он был настолько сильным, что отбросил Азана в сторону.

Тот ударился о дерево и упал на снег, вмиг окрасившийся в алый цвет.

Азан почувствовал, что-то тёплое течёт по лицу, понял, то кровь, и с трудом встал, держась за шершавый ствол, чтобы не упасть.

– Ну, как тебе, Азан? – хмыкнул один из римертамов. – Согласись, захватывающее зрелище.

Мужчина стиснул зубы, уже намереваясь повторить попытку, как железные перья пригвоздили его к дереву, и сжал кулаки, дабы ни один звук не вырвался из груди.

Враги опустились на землю.

Троица приблизилась к пленнику.

– Увы, я не увижу твою медленную и мучительную смерть… такую же, как и у Дэрбента, – губы демона со змеиной кожей скривила улыбка. Азан дёрнулся, только это не освободило его, наоборот, причинило боль. – Понимаешь, мне очень хочется стать ещё сильнее, потому ты умрёшь быстро.

Он впился клыками в шею Азана.

Тот зажмурился от боли, однако не издал ни звука.

По шее потекла кровь.

Змеиный яд стал разливаться по венам.

Тело немело.

Сердце билось всё реже, дыхание перехватывало.

Душа уже покидала физическую оболочку, белым туманом вылетая из четырёх ран от укуса.

Демоны торжествовали.

Змеинокожий с красными волосами мэрхинт вбирал в себя жизненную силу, а когда закончил, повернулся к соплеменникам:

– Теперь он ваш. Делайте с ним, что пожелаете.

Римертамы подошли к мёртвому Азану, тело которого обмякло и висело, будто мешок с опилками, и стали слизывать ещё тёплую кровь.

Один с наслаждением причмокнул:

– У этих колдунов есть чем полакомиться. Надо чаще их убивать.

Когда лицо Азана совсем побелело, и ни осталось ни капли крови, демоны решили покинуть это место, боясь привлечь внимание.

Римертамы взмыли в небо и понеслись прочь.

Мэрхинт смотрел им вслед, затем с усмешкой глянул на труп:

– Это судьба, Азандаран. Это мы, великие демоны. Никто не в силах противостоять нам, даже арнхольндеры, в чьих венах течёт кровь волков и людей.

Он взмахнул полой тёмно-серого плаща, прикрыл её лицо и исчез.

Остался лишь мёртвый друид, прикованный к дереву.

Шла ночь.

На поляне горел огонь, возле коего спали, закутавшись в тёплые одеяла, сёстры Даниеру и Еулалия.

Багровый отблеск и тени делали их лица таинственными и немного зловещими.

Йувеналис и Алвинэ молча сидели возле костра.

Последний закинул упавшие на глаза волосы и со вздохом глянул на пламя:

– Скорей бы уж доехать до Дагхана.

– «Скорей бы»! – хмыкнул Йувеналис. – Да мы ведь совсем недавно покинули Шойтав, а ты так говоришь. Тебе известно не хуже меня, Алвинэ, до леса много дней пути.

Он пошевелил палкой в костре.

Одна из привязанных к раскидистому дереву лошадей несколько раз фыркнула.

Внезапно Эбарин застонала во сне.

Молодые люди сразу подошли к ней.

Йувеналис опустился на колени и увидел, щёки блондинки мокрые от слёз:

– Алвинэ, смотри, Эбарин плачет во сне. Интересно, почему?

Спутник пожал плечами.

От их голосов проснулась Еулалия, тоже приблизилась к Эбарин и внимательно посмотрела сперва на неё, затем на чародеев:

– Что случилось?

– И мы хотим знать, – откликнулся Йувеналис. – Думаю, снится кошмар.

Еулалия вытерла ладонью слёзы с лица Эбарин, убрала волосы со лба и крепко сжала руку в своей, закрыла глаза, но через мгновение ошеломлённо воззрилась на друзей:

– Мне удалось проникнуть в сознание. Это не похоже на сон… скорее, на видение.

Приглушённо вскрикнув и глотнув воздуха, будто только что вынырнув из воды, где провела много времени, Эбарин резко села.

По лицу струился холодный пот.

Бешено колотившееся сердце готово было выскочить.

Увидев спутников, девушка успокоилась.

Еулалия гладила её руку:

– Не бойся, мы рядом.

– И не дадим в обиду, – поддержал Йувеналис. – Ведь именно для этого мы здесь сейчас.

Чуть улыбнувшись, Эбарин мысленно поблагодарила их.

Еулалия обняла блондинку и прижала голову к груди. Двадцати четырёхлетня чародейка стала для неё не только верной подругой, ещё и как старшая сестра, дорожа знакомством.

«Эбарин что-то видела, – Алвинэ нахмурился, подперев голову кулаком. – Неужели у неё магический дар?»

Несколько мгновений смотря на свои сапоги, он размышлял, затем поднял глаза на Эбарин:

– Что напугало тебя?

Блондинка подавила дрожь.

Было неприятно даже вспоминать о кошмаре, тем не менее, она заговорила медленно и вполголоса, не смотря на спутников:

– Некие чудовища с огромными крыльями пили кровь мёртвого друида. Так жутко! – Она вздрогнула. Еулалия крепче обняла её. – Очень жаль этого человека, хотя то был лишь сон.

«Нет, – мысленно возразил Алвинэ. – Видение. Какие-то демоны и впрямь убили друида. И сердце подсказывает мне, он был из Башни Солнечного Света».

Но чародей оставил подозрения при себе, дабы не пугать Эбарин ещё сильнее, и вместе с Йувеналисом вернулся к огню, рядом с коим по-прежнему спала Астрид.

«Похожие и одновременно такие разные, – вздохнул он, глянув на Эбарин и Еулалию. – Кто же из вас станет Хранителем? А кто уйдёт к Андаингам? Трудно поверить, что одна из них способна на это».

Чародейка что-то тихо и ласково говорила засыпающей спутнице, лёжа рядом и держа за руку.

Вскоре уснули и она с Йувеналисом.

Алвинэ продолжал бодрствовать, охраняя сон друзей и иногда подкидывая в костёр новые поленья. Он и не заметил, как сам провалился в сон.

Под утро его посетило странное видение.

Алвинэ так и не понял, спал ли он или же только дремал.

Чудилось, он открыл глаза и увидел поляну, где они ночевали.

Тишину нарушали лишь треск пламени и ровное дыхание спящего подле Йувеналиса.

Не поднимая головы, Алвинэ огляделся и заметил не спеша и важно расхаживающую перед Астрид огромную ворону с хищно загнутым клювом.

Сердце забилось чаще.

Чародей хотел закричать, замахать руками, чтоб отогнать птицу, но туловище вдруг налились такой неимоверной тяжестью, что молодой человек не мог даже шевельнуться.

С языка не слетел ни звук, будто Алвинэ кто-то невидимый приковал к земле.

Проснулся он перед самым рассветом.

Спутники ещё спали.

Продолжая лежать на спине и смотреть в серое небо, молодой человек размышлял об увиденном ночью. Желая убедиться, он вскочил на ноги, приблизился к Астрид и нагнулся осмотреть место вокруг.

На снегу виднелись большие птичьи следы.

– Тоже не сон… – прошептал Алвинэ.

Он приготовил скудный, но сытный завтрак и разбудил друзей, после чего все молча и довольно быстро продолжили путь.

Еулалия заметила встревоженность Алвинэ и подъехала:

– Что-то случилось?

Тот рассказал о вороне.

– Всё знаки, Алвинэ, – сказала чародейка, немного поразмыслив. – Знаки Судьбы, чтоб мы поняли, кто именно станет Хранителем, а кто Фэлэклойдом, Чёрным Бриллиантом Андаингов.

– Фэлэклойдом? – недоумённо повторил Алвинэ.

– Та, что перейдёт на сторону врагов, – объяснила Еулалия. – Её нарекут так из-за чёрного алмаза, который она будет носить с собой. Аристидэс поведал. А откуда он узнал, мне не известно.

Она больше не проронила ни слова до самого привала.

А когда все, наконец, спешились и привязали лошадей к дереву, она расправила ниспадающий широкими складками плащ и направилась к небольшому холму, на котором возвышались полуразрушенные колонны некогда красивой мраморной беседки, а к ним вели пятнадцать потрескавшихся от времени и почти скрытых снегом ступенек.

Еулалия поднялась на самый верх и огляделась.

Перед неё открылась красивая холодная картина.

На западе, справа, возвышался Дагорурнский хребет, впереди чернел лес.

«Не Дагхан, к сожалению», – вздохнула девушка и повернулась на север.

Далеко-далеко, почти у самого горизонта серела высокая стена.

Там начинался Шойтав.

И Еулалия поняла, она стоит в дозорной беседке, смахнула со скамьи снег и села.

Зимний ветер трепал волосы, свистел в ушах, словно вёл заунывную песнь.

– Внемли мне, Еулалия! – вдруг раздался в тишине старческий, но ясный и громкий голос.

Ошеломлённая чародейка вскочила на ноги и осмотрелась, однако вокруг никого не было.

– Не ищи меня и не бойся, – продолжил невидимка. – И запоминай всё, что сейчас случится.

В тот же миг реальность стала меняться.

Теперь вместо снега росла зелёная трава.

Слышался шум прибоя.

Еулалия сразу узнала море, на берегу которого много лет назад маг Гилькетрих решил отправить своего друга Уриэла на помощь спасавших Мортван Эдживес, Ниатару, Нейхмесу и Тирдерзену. Вскоре она увидела и само море, купавшееся в лучах всегда летнего солнца. Девушка смотрела на него с каким-то замиранием сердца, любовью и одновременно тоской.

– Любимый край… – прошептала она. – Как же я хочу тебя сейчас увидеть, прикоснуться к солёной, вечно сверкающей воде! Только ещё слишком рано.

Она вновь глянула на север.

Там вместо Шойтава величественно вздымалась неприступная крепость Гортинасрот, замок царя лесного народа.

В душе Еулалии вспыхнула надежда.

Но картина родных земел внезапно исчезла, сменившись серой голой равниной, по которой стелился туман.

И посреди этой пустыни стояла огромная чёрная крепость Ренлидор.

Жёлтые окна-глаза погасил энтузиазм Еулалии.

– Теперь смотри крайне внимательно, что станет с Сенлурнтом, если Книга попадёт к врагам, – молвил глас.

Чародейка увидела во весь опор скачущих на необычных конях Андаингов, летящих по небу крылатых чудовищ, битвы, бесчисленные пожары, плачущих детей и женщин, павших воинов.

А голос всё что-то говорил и говорил.

Только Еулалия не слышала.

Слова превратились в гул.

И тут в беседке воцарилась мёртвая тишина.

Видение исчезло.

Еулалия по-прежнему стояла посреди развалин и невидящим взором смотрела вдаль.

– Живущие в Эбарин тёмные силы могут победить свет, – снова заговорил невидимый старик. – Они спрятаны глубоко и ещё спят, тем не менее, скоро могут проснуться. Не дай им вырваться наружу, иначе мир смертных навсегда погрузится во мрак, ведь Эбарин сильнее своей сестры, в которой идёт неравная борьба двух великих сил…

Безмолвие снова затопило открестности.

– Кто… кто станет Хранителем? – отчаянно спросила Еулалия, тщетно ища глазами старика. – Пожалуйста, ответь!

Голос же молчал.

«Эбарин или Астрид? – девушка опустилась на припорошённый снегом мраморный пол беседки и обхватила голову руками. – Кто из близнецов заберёт Книгу? Как трудно это понять… и найти правду… – Она подняла голову. – Наверное, прошло много времени. Нужно возвращаться».

Она стала спускаться и вскоре вернулась к друзьям:

– Простите, что задержалась наверху.

– Задержалась? – переспросил Алвинэ. – О чём ты, Еулалия? Ты не провела там и пяти минут.

Чародейка хмуро и недоумевающе посмотрела на него, решив, спутник шутит, однако осознала – для неё остановилось время.

Да другое волновало сейчас – слова невидимого старика.

Еулалия желала понять их смысл, понять до конца, дабы узнать, кто станет Хранителем, а кто Фэлэклойдом. Стоя рядом со своей лошадью и гладя по шелковистой шее, она думала о будущем мира, о том печальном будущем, которое увидела сегодня.

И это тревожило не меньше.