Текст книги "Виньетка (Влюбленный повеса)"

Когда-то она любила Эдварда, но потом, столкнувшись с его непостоянством, разуверилась в пылкой любви и стала считать ее просто красивым вымыслом, которому место лишь в стихах и романах, песнях и легендах. Да и вообще жизнь оказалась такой непохожей на ее девичьи мечты, что сейчас, в свои двадцать пять, она, пожалуй, ждала от любви только одного – надежности, покоя, убежища от невзгод, доставшихся ей в наследство от первого брака.

Джейн вздохнула, прикрыла глаза и задремала: шампанское все еще оказывало свое действие.

– Фредди… – прошептала она, погружаясь в сон.

Джейн проснулась в полной темноте от ощущения, что в постели вместе с ней есть кто-то еще. Мужчина! Она испугалась спросонья и хотела было крикнуть, но он мягко зажал ей рот рукой. И тогда, окончательно сбросив остатки сна, она вспомнила о Фредди. Ну конечно, это он!

– Фредди, дорогой, – проворковала Джейн.

Он прижал палец к ее губам и, кажется, собирался что-то сказать, но промолчал. Его ладонь коснулась ее щеки, подбородка, мягко легла на шею, и Джейн почувствовала, что погружается в истому. Она все еще была сонной, чуть-чуть хмельной и желала только одного – исполнить все его желания, отдать ему всю себя без остатка.

«Любопытно, а как поэты ведут себя в постели?» – отстраненно подумала Джейн в тот момент, когда его язык принялся ласкать ее ухо. «Совсем как Торп», – мелькнула у нее новая мысль, и она усмехнулась.

Джейн чувствовала на щеке горячее дыхание, и это необычайно возбуждало ее. Ощущения стали такими острыми, что она тихонько застонала и положила руки ему на плечи.

Плечи оказались мускулистыми. Джейн никак не ожидала, что Фредди так хорошо развит физически. Ах, ну да! Он же занимается верховой ездой. Нет, нет, минутку… Это не Фредди, это Торп любит лошадей. Ну конечно, он обожает скакать верхом по улицам – даже в Лондоне…

Но это же не Торп, это Фредди!.. Господи, и зачем она выпила столько шампанского?!

«Как бы то ни было, но вот настала ночь, и в моей постели – мужчина», – мелькнула в голове глупая мысль.

Джейн с наслаждением прислушивалась к мужскому дыханию, таяла от поцелуев, осыпавших щеки и шею… И внезапно замерла. Она уловила запах туалетного мыла. Любимого мыла Торпа! «Ну и ну, – подумала Джейн. – Два таких непохожих человека – и один и тот же сорт мыла!»

Вскоре ей стало не до мыслей о мыле. Его поцелуи становились все настойчивее, руки нежно, но требовательно ласкали тело Джейн. Она почувствовала его ладони на своей груди, и у нее вырвался протяжный тихий стон. Джейн положила свои руки поверх его ладоней, переплела свои пальцы с его пальцами. Он негромко застонал, и это возбудило ее еще сильнее.

– Хочу полный колчан детей, любовь моя! – бессвязно прошептала Джейн и сама удивилась тому, что вспомнила это старое простонародное выражение.

Последовавший за этим поцелуй был не похож на прежние. Поцелуй настаивал. Требовал. Звал. И она радостно потянулась всем своим телом навстречу другому телу – мужскому, горячему…

Джейн чувствовала, что ее сознание погружается в волшебное, теплое, уютное забытье. Она отвечала поцелуем на поцелуй и прикосновением на прикосновение. Страстью на страсть и лаской на ласку. А если какие-то мысли и мелькали в ее голове, то витали где-то далеко, были отстранены от происходящего с ней здесь и сейчас. Самое поразительное – все эти мысли были почему-то связаны с Торпом. Перед ее глазами то и дело возникал образ голубоглазого красавца с волосами цвета воронова крыла…

Джейн целиком отдалась любовной игре. Ее тело так легко и естественно сливалось с его телом, словно они были вместе уже тысячу раз. Под его поцелуями она забывала обо всем на свете. Мир сделался радужным и поплыл перед ее глазами. А когда душа и тело Джейн вознеслись на вершину любви, наслаждение было таким сильным, какого ей еще не приходилось испытывать.

Ритм движений мужчины, который был рядом с ней, совпадал с ударами ее сердца. Джейн выше подняла ноги и обхватила его бедра: она спасала своих будущих детей. В этот миг она была в ладу с собой.

Торп не мог поверить, что это произошло.

В самых безумных мечтах он не мог представить, что Джейн Амбергейт ответит ему с такой страстью и нежностью. Или она отвечала Фредди? Неважно. Оттого, что он так долго и безуспешно добивался ее, сейчас его наслаждение было особенно острым, почти болезненным. Его переполняли страсть и ощущение полной свободы. Джейн стонала, а он целовал ее все сильнее и сильнее.

Внезапно Торп почувствовал, как выгнулась ее спина, и тогда, не прекращая двигаться, он нежно повел Джейн к вершинам блаженства. Она вскрикнула, он приглушил ее крик поцелуем, а затем и сам ввергся в долгую, восхитительную волну экстаза.

Джейн почувствовала, как он содрогнулся всем телом и замер рядом с ней. Она ощущала себя на седьмом небе и мечтала только об одном: чтобы этот миг не кончался никогда. Джейн испытывала восхитительное согласие со всем миром. Невзгоды покинули ее, и она хотела верить, что это навсегда.

Да, мгновение было волшебным, но – увы! – не бесконечным. Джейн почувствовала легкий поцелуй на своей щеке и услышала тихий глухой шепот: он назначил ей свидание завтра в одиннадцать в тисовом лабиринте, а затем бесшумно выскользнул из постели.

Джейн хотела вернуть его, попросить остаться до утра, но не успела и лишь протестующе застонала, услышав звук закрывшейся двери. Ключ повернулся в замке, и настала тишина.

Милый, милый Фредди!

Джейн глубоко вздохнула – обессиленная и спокойная за свое будущее. Теперь она была уверена, что жизнь с Фредди будет непрекращающимся счастьем!

Джейн стала проваливаться в глубокий яркий сон. Она летела сквозь вереницу залов в Суон-Корте, шропширском имении Фредди. К ее коленям прижимались прелестные, как ангелочки, дети. Дюжина детей!

Через несколько мгновений Джейн уже спала.

Лорд Торп умылся и переоделся ко сну, но не торопился ложиться. Он был ошеломлен происшедшим между ним и Джейн. В нем боролись радость и раскаяние. И чувство раскаяния было сильнее. Оно появилось в тот миг, когда Джейн сказала: «Хочу полный колчан детей». Эти простые слова внезапно все перевернули в нем. Он по-новому увидел Джейн; теперь ему казалось, что он совсем не знает ее…

Впрочем, желание обладать ею от этого не уменьшалось – напротив, становилось только сильнее. Он хотел вернуться к Джейн, снова и снова прикасаться к ней, чувствовать, что она отвечает ему, его прикосновениям, его любви.

О, Боже, что с ним происходит?!

Торп соблазнил за свою жизнь немало женщин, и Джейн была такой же, как и все предыдущие. Или нет?

Нет. Определенно – нет! Но почему? Потому что так долго сопротивлялась ему? Или потому, что он взял ее обманом? Да, такого с ним еще не случалось – он никогда не брал женщину, изображая из себя кого-то другого. Странно, но Торп не чувствовал за собой вины. Совесть его не мучила. Тут было что-то другое, но что? Он не мог уловить. Это было выше его понимания…

Внезапно навалилась усталость. День выдался тяжелым, долгим – переезд из Чедфилда, обед, бал, а затем – любовь с Джейн. «Устал как собака», – усмехнулся про себя Торп.

Он откинул красное шелковое покрывало и улегся на прохладные простыни. «Что-то будет завтра?» – подумал он, засыпая. Ему хотелось, чтобы утро наступило как можно скорей.

Проснувшись, Джейн услышала шум ливня. Она откинула занавески у кровати и увидела, что спальню заливает серый, тусклый свет.

Но Джейн было безразлично – дождь на дворе, снег или град. Она чувствовала себя счастливой и беззаботной. Тело переполняла радость – впервые за долгое, долгое время. «Впервые в жизни», – подумалось ей.

Джейн улыбнулась и полежала еще немного, слушая музыку дождя, с наслаждением вспоминая прошедшую ночь. Длинные каштановые волосы спутались на плечах; она так и проспала всю ночь обнаженной – даже без чепчика. Если Вэнджи застанет ее в таком виде… Ну и пусть! Она дотянулась до смятой ночной сорочки и сунула ее под подушку. Сейчас ничто не тревожило Джейн; ее мысли постоянно возвращались к событиям прошедшей ночи.

– Фредди! – нежно шепнула она. Наблюдая, как капли дождя ударяются о стекло, дробятся и стекают вниз, Джейн утешала себя тем, что летние ливни не бывают затяжными. Конечно, когда она встретится с Фредди в тисовом лабиринте в одиннадцать, там будет сыро… Ну и ладно! Главное – она увидит его. Скажет ему, как прекрасен он был прошлой ночью, а он попросит ее руки, упав на колени.

Джейн вздохнула – легко и радостно.

Они поженятся, и у них будет дюжина детей, которым она без остатка отдаст свою душу и сердце. Странно: Джейн и сама не знала, как жаждет иметь большую семью, пока не сказала ему об этом вчера ночью.

– Колчан, полный детей… – задумчиво повторила Джейн.

Фредди никогда не говорил с ней о детях. Но после этих слов он так страстно поцеловал ее… Было ясно, что он, конечно, тоже хочет их иметь.

Какое же наслаждение он ей подарил! Даже не верилось, что робкий Фредди оказался таким смелым и пылким любовником. Фредди, всегда трепетавший от одного прикосновения к ее руке! За все время их знакомства он лишь однажды посмел поцеловать ее – неуклюже, неумело, – а потом тысячу раз извинялся и просил Джейн не сердиться на него. Такой трусишка – и такой искусный любовник! Ведь вчера в нем не было ни тени страха, он занимался с ней любовью горячо и самозабвенно.

«Воплощенная женская мечта», – усмехнулась про себя Джейн.

И сегодня он снова придет к ней ночью! Первое, что она скажет ему в лабиринте, будет просьба оставить у себя ее ключ и приходить каждую ночь – если только он этого захочет. А в ответ он признается ей в любви, и она примет его предложение выйти за него замуж.

Помечтав еще немного, Джейн отперла дверь, позвонила горничной и опять забралась на широкую мягкую постель. Часы, стоявшие на каминной полке, показывали половину девятого. Отлично! У нее масса времени, чтобы как следует приготовиться к встрече с Фредди.

Вошла Вэнджи с каким-то непривычным, напряженным выражением лица.

– Да, мадам? Шоколад, как всегда? – сделав короткий нервный реверанс, спросила она.

Джейн рассмеялась:

– Да! А еще – яйца, хлеб, ежевичный или абрикосовый джем и бекон, пожалуйста. И еще ванну – очень горячую. И еще приготовь щипцы для завивки: в одиннадцать у меня встреча с мистером Уэйнгровом!

Взглянув на свою горничную, Джейн улыбнулась: Вэнджи продолжала стоять как вкопанная, с тем же странным выражением на лице.

Вэнджи была симпатичной молодой девушкой – стройной, с большими блестящими глазами и россыпью веснушек на изящном носике. На ней сегодня было черное платье с кружевным передником, белая полотняная шапочка, также отделанная кружевами, покрывала черные локоны.

– С мистером Уэйнгровом? – растерянно переспросила она.

– Ну конечно! – воскликнула Джейн, начиная сердиться. – А в чем, собственно, дело, Вэнджи? Что с тобой? И почему ты такая бледная? Ты здорова?

Вэнджи тряхнула головой:

– Это просто… Мне показалось, что прошлой ночью… Очевидно, я ошиблась, мадам.

– Что за чушь ты несешь?! – Джейн сердито приподнялась на постели. – Ты, может быть, переела вчера? Или простудилась?

Вэнджи прикусила нижнюю губку и уставилась в пол:

– Я… Сказать по правде, я не выспалась, мадам. Простите меня… Я сейчас, я мигом!

Она выскочила из спальни – распорядиться внизу, на кухне, – а затем вернулась и захлопотала у камина, треща спичками, разжигая уголь и ставя нагреваться щипцы. Джейн поначалу собиралась все-таки выяснить, что случилось, но затем передумала. Тем более что щеки Вэнджи приобрели свой обычный цвет, подоспела ванна и к Джейн вернулось ее прежнее безоблачное настроение.

Горячая вода, пахнущая розовым маслом, бодрила, проникая, казалось, в каждую клеточку тела. Она нежилась в ванне, пока Вэнджи не принесла завтрак. Накинув рубашку и тонкий вельветовый халат, Джейн уселась в уютное кресло у окна, наслаждаясь едой. Дождь слабел с каждой минутой. Сквозь редеющие струи уже можно было рассмотреть лебедей на поверхности маленького озера рядом с песчаной дорожкой и прекрасную старую ель на берегу.

Наконец в просветах туч начало проглядывать яркое голубое небо. Джейн подумала, что в одиннадцать над парком будет сиять солнце.

Стоило ей вспомнить о предстоящем свидании с Фредди, по телу пробегала радостная дрожь. «Я – самая счастливая женщина на свете!» – с улыбкой подумала Джейн.

Внезапно что-то напугало лебедей, и они, раскинул крылья, сердито поплыли под каменный мостик, переброшенный через озеро. Джейн нравились эти грациозные птицы, она не могла понять, что же так напугало их, и неожиданно ей стало не по себе; в сердце пробрался какой-то неприятный холодок. Память Джейн выхватила из событий прошлой ночи что-то тревожное. Но что? Ах, да. Запах. Запах туалетного мыла Торпа! Вот уж никогда не поверила бы, что у Фредди и лорда Торпа может оказаться хоть что-то общее! Даже мыло… Джейн сердито тряхнула головой, отгоняя неприятные мысли. Лучше наслаждаться уютом Чаллестона и думать о слиянии душ!

Лебеди успокоились и снова выплыли из-под моста.

Закончив завтракать, Джейн принялась отдавать распоряжения:

– Я хочу надеть вишневое платье и соломенную шляпку. И еще принеси с кухни плетеную корзинку: вчера леди Сомеркоут любезно позволила мне срезать любые цветы с ее клумб. И сделай мне новую прическу. Что ты думаешь насчет длинных локонов на одно плечо?

– Очень мило, – натужно пробормотала Вэнджи.

Джейн уселась у туалетного столика перед зеркалом в золоченой оправе и поймала в нем удивленный взгляд своей горничной.

– В чем дело, Вэнджи?

– Я просто подумала о вишневом платье, мадам, – ответила та, нахмурив брови. – А не лучше ли будет надеть шемизет?

Джейн усмехнулась:

– Какая ерунда! Конечно нет.

У вишневого платья был глубокий вырез, и с помощью корсета Джейн собиралась достичь в нем нужного эффекта. Она не оставит Фредди ни единого шанса к отступлению! Наряд должен напомнить ему о прошедшей ночи и заставить мечтать о следующей.

Часом позже Джейн крутилась возле большого зеркала рядом с камином. Платье из индийского шелка с рисунком из вишен и темно-зеленых листьев высоко поднимало грудь, при этом лиф прикрывал ее всего на три дюйма, позволяя увидеть многое. Почти все! Даже Вэнджи, оставив свои представления о скромности, украшающей женщину, захлопала в ладошки.

– Это прелестно! – закричала она. – Увидев вас, он тут же влюбится, если до сих пор еще не влюбился. Разве мужчина устоит перед подобным платьем? Особенно – такой мужчина!

«Такой мужчина»? Джейн удивилась, но тут же успокоила себя. Разве Фредди не должен казаться волшебным созданием всей женской прислуге?

– Спасибо, – игриво улыбнулась она, и Вэнджи рассмеялась в ответ. Она была на два года моложе своей хозяйки, хотя на самом деле их разделяла пропасть столетий.

Вэнджи все никак не могла перестать смеяться, и Джейн нахмурилась, внимательно посмотрев на нее.

– В чем дело, Вэнджи? – Она перестала крутиться перед зеркалом. – Ты с самого утра ведешь себя как-то странно. Сначала я подумала, что ты нездорова, но теперь вижу, что это не так. Но тогда в чем же дело? Отвечай!

– Я просто подумала, что прошлой ночью… Вы, случайно, не изменили свое мнение по поводу… ну, относительно мистера Уэйнгрова, я хочу сказать…

Джейн покраснела:

– Конечно нет! Но откуда ты знаешь… Что ты вообще можешь знать о прошлой ночи?!

Вэнджи всплеснула руками.

– Да нет, я просто догадываюсь! Не сердитесь, мадам, но вчера я случайно видела, как вы шли к комнате мистера Уэйнгрова с ключом и запиской… – смущенно закончила Вэнджи и густо покраснела.

Джейн пожала плечами и не стала продолжать разговор. Все это не трогало ее. Если она и была близка с мужчиной, за которого собиралась замуж, что в том зазорного? И все-таки намек Вэнджи был ей неприятен: конечно, лучше было бы сохранить все это в тайне.

Кстати, а почему Вэнджи вообще завела этот разговор? И почему она так взволнована? Во-первых, то, что сделала Джейн, – не редкость для людей ее круга. Во-вторых, Вэнджи никогда прежде не говорила с ней на эту тему. И что она имела в виду, спросив, не переменилось ли ее отношение к мистеру Уэйнгрову?

Джейн вновь почувствовала непонятную тревогу, как и тогда, когда наблюдала за лебедями. Что-то не давало ей покоя, намекало на какую-то ошибку… Но, еще раз перебрав в памяти все случившееся, Джейн не нашла в своем поведении ничего предосудительного.

– Наверное, нам будет лучше забыть об этом разговоре, – сказала Джейн.

Она отвернулась к зеркалу и поправила красные шелковые ленты над левым ухом. Все! Пусть ничто не мешает ей сосредоточиться на скором свидании с Фредди!!

– Ну ладно, – весело сказала она, пытаясь заглушить внутреннее напряжение. – Пойду нарежу цветов!

3

Лорд Торп стоял в центре тисового лабиринта, закутавшись в коричневый плащ, промокший, пока он пробирался сквозь кусты. Слегка болела голова, и это было неудивительно: спал он плохо.

Торп вынул из кармана ключ от спальни Джейн. Погладил пальцами гладкий шелк ленты. Вздохнул. Затем тряхнул головой и поставил одну ногу на каменную скамейку, врытую в южном углу травянистой лужайки. Задумчиво разглядывая свой сапог, покрытый дождевой пылью, он спрашивал себя, почему у него так тяжело на душе. Ведь после вчерашней ночи он должен чувствовать себя на седьмом небе! А он чувствует себя как в аду…

С восьми часов, когда Торп окончательно проснулся, его не отпускали мысли о Джейн. С этими мыслями он выпил две чашки крепчайшего кофе, съел легкий завтрак. Он просто не мог думать ни о чем другом! Ему вспомнилась их первая встреча – в Лондоне, в прошлом апреле. Красота Джейн сразила его с первого взгляда, когда он увидел ее, идущую навстречу по дорожке Гайд-парка рядом с леди Сомеркоут.

Торп помнил ту встречу до мельчайших подробностей. Помнил даже наряд Джейн – фиолетовую шелковую шляпку, отделанную по полям кружевами, с веточками зелени и лилиями на тулье. Темно-каштановые волосы Джейн спадали тогда на плечи изящными локонами. От нее исходила какая-то внутренняя сила, и упрямый изгиб бровей усиливал это ощущение. Когда он взглянул ей в глаза – твердо и достаточно недвусмысленно, – в них не промелькнуло ни волнения, ни улыбки – только слабая тень удивления.

И с этого момента он страстно захотел ее.

На следующий же день Торп объяснился с миссис Ньюстед. Он сказал, что устал от суеты и волнений. Он надеется, что она понимает: брак между ними невозможен, и свое решение он не изменит ни за что. Даже если она начнет устраивать ему сцены ревности на глазах у всего Лондона. Они должны расстаться. Они больше не любовники. Точка.

К счастью, миссис Ньюстед очень спокойно приняла их разрыв. Более того, она выразила надежду, что со временем страсти утихнут и они станут добрыми друзьями.

А Торп тем временем целиком переключил свое внимание на Джейн – особенно после того, как во время их следующей встречи она, приподняв одну бровь в ответ на его приветствие, небрежно протянула ему два пальца.

Ясное дело, ей уже рассказали о его репутации!

Бедняжка, она, очевидно, даже не поняла, что этим жестом бросает ему вызов. Но Торп поднял брошенную перчатку и с тех пор был готов пойти на все, лишь бы завоевать сердце Джейн. Он твердо знал, что будет биться до конца. До победы.

А Джейн оказалась вовсе не такой уж провинциальной простушкой, как он решил поначалу. Напротив, она постоянно возбуждала его интерес и азарт охотника тем, что всячески давала понять: он ее не получит.

Он ее не получит?!

Ну, теперь-то можно сказать, что здесь она ошибалась. Прошлой ночью он получил ее. Всю.

От воспоминаний о пережитом наслаждении по нервам Торпа пробежал ток возбуждения. Ветер трепал его плащ, приятно освежал кожу. Торп взглянул на небо, подумал, что вот-вот ударит молния, и рассмеялся над своими переживаниями.

Он чувствовал себя так, словно вчера впервые был с женщиной! А впрочем, в каком-то смысле Джейн и впрямь была у него первой – первой, с кем ему было так хорошо. И еще – первой, отдавшейся ему, не зная, кто он…

Но чем больше Торп думал об этом, тем яснее для него становилось, что Джейн уже догадалась – должна была догадаться! – кто забрался в ее постель. Вряд ли она хоть на секунду могла поверить, что ее вчерашним любовником мог быть Фредди Уэйнгров.

Торп часто наблюдал за Фредди, когда тот вился вокруг Джейн. Одаренный поэт не мог без трепета даже поднести к губам ее пальцы! Как же Джейн сможет поверить в столь чудесное перевоплощение?

Он вновь перенесся мыслями в прошлую ночь, потому что не мог думать ни о чем другом.

Джейн…

Она была безудержной и пылкой, нежной и сильной. Она говорила о детях… Ей нравилось все, чем они занимались в постели!

Джейн…

Внезапно странное тепло окутало его сердце, согрело все тело.

Джейн!

О, Боже, что с ним происходит?! Ему нельзя влюбляться в нее!

Нет. Невозможно. Это не любовь.

Но что тогда? Похоть? Да, грязная, мерзкая похоть! И такой сильной похоти он не испытывал за всю свою жизнь…

Так больше продолжаться не может. Надо сбросить тяжесть, лежащую на сердце. Разве ему жаль, что он обманул ее? Конечно нет! Так какого же дьявола он чувствует себя таким расстроенным?! Торп тряхнул головой. Он не мог понять, что так тяготит его.

Может быть, он боится ее гнева? Но ведь ей самой так понравилось заниматься любовью с ним! Наверное, самым правильным будет смиренно попросить у Джейн прощения и предоставить ей самой решать, как быть дальше. Да, надо поступить именно так и, разумеется, сообщить, что он может предложить ей на будущее. Сказать, что он знает о ее финансовых проблемах и в ближайшие год-два готов содержать ее. По его мнению, это будет честный обмен. О лорде Торпе можно говорить все, что угодно, но к тем, кого он берет под свое покровительство, он всегда щедр – уж этого никто не оспорит!

И тогда сегодня ночью он снова придет к ней… От этой мысли по его телу снова пробежала сладостная дрожь.

Прежде чем направиться в лабиринт, Джейн поговорила с дворецким. Он вежливо разъяснил ей все, что она хотела – как быстрее и проще попасть в центр лабиринта. Джейн вовсе не улыбалось пробираться по дорожкам, петляя и упираясь в тупики в поисках центральной лужайки, пачкая при этом свое замечательное вишневое платье. Она хотела предстать во всей красе перед человеком, который подарил ей вчера незабываемую ночь.

Перед человеком, которого она любила!

Следуя советам дворецкого, Джейн благополучно миновала мокрый тисовый коридор. Память о прошлой ночи звенела в ее сердце.

Фредди!

Милый, милый Фредди!

Наконец она добралась до лужайки в центре лабиринта. Фредди уже ждал ее. Он стоял, опершись одной ногой на скамейку.

– Мой дорогой! – позвала Джейн, выйдя на лужайку сквозь арку из промокших ветвей, а потом побежала к нему, широко раскинув руки; плетеная корзинка заскользила по рукаву, собираясь упасть на землю.

Человек, стоявший рядом со скамейкой, обернулся, и Джейн застыла в оцепенении.

– Вы?! – Она опустила руки и едва успела подхватить корзинку. – Что вы здесь делаете? Неужели вы вспугнули Фредди и вынудили его уйти? Зачем вы сделали это? И каким образом? Очевидно, уставились на него своим тупым оловянным взглядом… Где он, лорд Торп? Как давно он ушел? Вы его видели? Полчаса, четверть часа тому назад? И почему вы – здесь?

Джейн ждала, разгневанно глядя на него.

– Его не было здесь, – холодно ответил Торп. – Вы договаривались с ним?

– Конечно, договаривались! – ответила она. – Но вас это совершенно не касается.

Торп окинул быстрым взглядом ее открытое платье; ироничная, понимающая ухмылка появилась на его лице.

– Поверьте мне, Джейн, – мягко сказал он, снимая ногу со скамейки, – Фредди здесь нет и не было. Тут только я один. А у вас на уме, кажется, было что-то поинтереснее, чем безобидный флирт…

Джейн почувствовала, как у нее краснеют щеки и шея.

– Вы несносный человек! – презрительно воскликнула она.

Своим циничным, раздевающим взглядом Торп превратил ее старания поэффектнее одеться для Фредди во что-то низкое и грязное. Решив немедленно уйти, она повернулась на каблуках.

– Минутку! – окликнул Торп. – Мне кажется, я должен вам кое-что вернуть.

Джейн хотела проигнорировать его слова, однако они почему-то усилили чувство беспокойства и тревоги.

– Что-то вернуть мне? – переспросила она неожиданно пересохшими губами. – Очевидно, какую-нибудь забытую перчатку или платок?

Торп покачал головой:

– Не перчатку и не платок, а нечто круглое, золотое и фиолетовое. Вы не теряли ничего необычного? Ну, вспомните!

Джейн нахмурилась:

– Нет, не припоминаю.

О чем он говорит? И почему под его взглядом она чувствует себя голой – словно и нет на ней целого ярда этого индийского цветного хлопка? Или это очередная его уловка – разговорить ее, с тем чтобы украсть еще один поцелуй?

Джейн распрямила плечи и улыбнулась. Слава Богу, Торп больше для нее ничего не значит. После прошлой ночи она целиком и полностью принадлежит Фредди! Торп не посмеет даже попытаться впредь поцеловать ее, как только будет объявлено об их помолвке с Фредди.

– Ну, так вы думаете возвращать мне мое имущество или будете опять дразнить меня в вашей обычной глупой манере?

Торп опустил руку в карман. Секундой позже в ней блеснуло нечто золотое, блестящее и фиолетовое – в точности, как он сказал. Джейн оторопело уставилась на ключ, висевший перед ней на фиолетовой ленточке – длинный, тяжелый ключ от двери.

Ключ от ее спальни!

– Что это значит?! – упавшим голосом спросила Джейн.

Она была так ошеломлена, словно получила неожиданный и сильный удар. Все подспудные тревоги и сомнения сконцентрировались сейчас в этом ключе, сверкающем в лучах июльского солнца. Он тихонько покачивался в руке Торпа – вперед-назад, вперед-назад…

– Ваш ключ, мадам. Как настоящий джентльмен, я должен вернуть его вам.

– Как он у вас оказался? – задала она глупый вопрос. – Вы что, взяли его у Фредди?

Джейн никак не могла понять, что же случилось. Ведь она передала ключ от своей спальни Фредди! И вместе с ним передала ему право оказаться в ее постели…

Торп медленно приблизился. Джейн подняла глаза от ключа и встретилась с ним взглядом. Как странно он смотрит, какая жестокая улыбка на его губах!

– Вы что… ударили Фредди? – спросила она, внезапно испугавшись. – Как к вам попал мой ключ? Почему вы на меня так смотрите?

Торп резко рассмеялся:

– Прекратите, миссис Амбергейт! Впрочем, полагаю, что имею право называть вас теперь просто Джейн. Я ни за что не поверю, если вы скажете, будто уверены, что вы провели прошлую ночь с Фредди Уэйнгровом. Да он же взглянуть на вас без трепета не смеет, не то что… Не валяйте дурака!

– Я не понимаю, о чем вы говорите, – прошептала она.

Джейн стало страшно. Торп стоял совсем рядом, и ощущение его близости казалось странно знакомым. Она вдруг подумала, как часто вспоминала Торпа прошедшей ночью. Если постараться восстановить в памяти все, что тогда произошло…

Но это трудно – слишком много шампанского было выпито.

– Что вы имеете в виду? – задыхаясь спросила она.

– Вы прекрасно знаете, о чем я говорю. Припомните еще раз события прошлой ночи – и вы поймете, что я имею в виду.

Джейн презрительно посмотрела на него.

– Вы не можете знать того, что помню я! Даже если вам каким-то образом стало известно, что Фредди придет ко мне… – Она запнулась, тяжело дыша.

Торп молча смотрел на нее – пристально, жестко, понимающе.

– Это невозможно! – чуть слышно выдохнула она.

Джейн захотелось убежать прочь. Слезы ручьем хлынули из глаз. Но Торп схватил ее за руку, когда она отшатнулась от него. Хватка у него была сильная.

– Очень даже возможно, – усмехнулся Торп. – Я узнал от вашей горничной о том, что должно произойти наступающей ночью. На балу вы были такой счастливой, такой уверенной в себе, что это заинтриговало меня. Вэнджи сказала, что ключ находится под ковром у комнаты мистера Уэйнгрова. Остальное вы знаете.

Джейн стало дурно, она зажала рот рукой. Так значит, это Торп, а не Фредди занимался с ней вчера любовью! Все ее планы рухнули в один момент. Она погибла. Окончательно и бесповоротно.

– О, да не расстраивайтесь вы так! – сказал Торп, нежно касаясь пальцами ее щеки. – Если не ошибаюсь, вам понравилась прошлая ночь, а я так просто испытал наслаждение. И готов все повторить сегодня же – на этот раз в моей постели. Все, что мы делали прошлой ночью, – и еще немного сверх того! Вы всегда будете счастливы со мной, Джейн, это я вам обещаю. Уж я-то знаю, как доставить женщине настоящее удовольствие. Что же касается ваших денежных трудностей, я позабочусь о вас. Я богат, Джейн, очень богат. Надеюсь, вам это хорошо известно. Так зачем вам ловить этого мышонка Фредди, если вы можете получить меня?

Джейн молча смотрела на него. Тошнота понемногу отступала, но она все еще была ошеломлена, оглушена, подавлена всем происшедшим. Однако нужно было что-то сказать.

– Я знала, что вы дурной человек, – странно спокойным голосом начала она. – Но я не знала, что вы к тому же удивительно жестокий человек. Вы подлец, милорд! Пусть моя погоня за мистером Уэйнгровом была не слишком благородным делом – по крайней мере, я играла честно, без обмана. Вы скажете, мной двигала корысть? Что ж, возможно. Но при этом я сохраняла верность Фредди в моем сердце. И если бы на то была милость Господня, я подарила бы ему детей. А что вы можете мне предложить, кроме радостей плотской близости?

Торп устремил на нее ледяной взгляд:

– Итак, вы считаете, что для того, чтобы заполучить мужчину и сделать его счастливым, достаточно дать ему немного верности и родить детей? Увы, так думают слишком многие женщины. Что ж, делайте Фредди Уэйнгрова счастливым! И позвольте ему одарить вас своими деньгами. Но только не надо болтать о добродетели, которой в вас нет и в помине. Я бы не стал преследовать вас, если бы хоть на минуту мог поверить, что вы любите Фредди Уэйнгрова. Но я вижу, что вы только погубите его, если не свернете с выбранной вами дорожки и не перестанете тащить его к алтарю. И если вы надеялись, что я буду на все это спокойно посматривать со стороны, то вы ошиблись!

Джейн слушала, и слова Торпа причиняли ей боль. Он считал ее такой же безнравственной, как он сам, и это больше всего ранило ее. Да что он на самом деле знает о ее жизни, о ее трудностях? Ничего! Лорд Торп из тех, кто видит только то, что желает видеть. А говорит и делает только то, что отвечает его планам.

– Между нами существует разница, – сказала она наконец. – Вы обманули меня. И я презираю вас.

– Я поверил бы, если бы не помнил, как вы наслаждались прошлой ночью. Скажите честно, миссис Амбергейт, – вы ведь только убеждали себя, что занимаетесь любовью с Уэйнгровом. Женщина не может так ошибиться! Это я был в вашем сердце, это со мной вы занимались любовью, а не с Фредди. Признайтесь же наконец, что думали обо мне!